Текст книги "Сгорая дотла"

Кори, десятью минутами ранее

Началось. Я услышал шаги, приглушенные крики, с грохотом открывающиеся и закрывающиеся двери. Казалось, что страх пятидесяти человек вырвался наружу из закрытых кабинетов, в которых их держали. Я тоже был заперт, один, вдали от всех. Вдали от Алекс.

Никто не пришел за мной. Вероятно, Оборотень забыл обо мне, но времени на раздумья не было. Дверная ручка была снята и переставлена так, чтобы запирать замок снаружи. Будь у меня отвертка, я был бы свободен через минуту. Мне пришла в голову мысль действовать подручными средствами: вместо отвертки – канцелярские ручки на столе. Нет, еще проще: я схватил стул и выбросил его в окно. Какофония была оглушительной, я ожидал, что за мной придет один из монстров и заберет меня. Но коридоры были пусты. Все были снаружи, в вестибюле. До меня донесся голос, говорящий в рупор, и ответ Драка. Еще я услышал, как волна паники прокатилась по толпе заложников. Алекс была среди них.

Я прокрался по коридору. У меня не было никакого плана – только нелепая надежда, что, возможно, какой-нибудь головорез из команды монстров оставит пистолет на самом видном месте, как раз для меня. Но я бы не торопился им воспользоваться.

Вместо пистолета я нашел Фрэнки. Он вышел в коридор в десяти ярдах от меня. Грабитель выглядел как статист из «Ходячих мертвецов». Одежда мешком висела на его костлявом теле, как будто он каким-то образом сбросил пару килограммов со вчерашнего вечера. Под глазами были круги, он дрожал, как будто мы попали в снежную бурю. В его распухших, деформированных руках был полуавтоматический пистолет. Он неловко держал его, обхватив ладонью правой руки, сломанные пальцы которой торчали, как ветви голого дерева. Средний палец его левой руки лежал на спусковом крючке, а большой и указательный пальцы были похожи на фиолетово-белые сосиски. Обе руки дрожали так, что пистолет дребезжал.

– Ублюдок, – прошептал он. – Этот – заряжен.

С болезненным криком он нажал на курок. Я бросился в ближайший пустой кабинет, и пули попали в землю, стены и даже потолок. Серия впечатляющих промахов.

За исключением одного.

Тяжелая, жгучая боль пронзила мою спину под правой лопаткой, и я внезапно почувствовал, как кислород в комнате уменьшился вдвое. Я глубоко вдохнул, удивленный тем, сколько боли может перенести один организм, и вскарабкался к двери кабинета, прижимаясь спиной к стене. Я подавил удушающую агонию и ужас, заставляя мое изнывающее тело шевелиться, когда Фрэнки ворвался в комнату, стреляя из пистолета.

Я вцепился в его руки, когда он, спотыкаясь, поравнялся со мной, направив их вверх так, чтобы его следующие выстрелы попали в потолок. Посыпалась штукатурка. Схватив его руки, я ударил их о стену. От новых переломов он заорал. Пистолет упал на землю. Я схватил Фрэнки за сальные волосы и опустил его голову, одновременно поднимая колено. Раздался жуткий хруст, когда я почувствовал, как его нос разбился о мое бедро, а затем его тело обмякло. Отпустив его, я наклонился, чтобы поднять пистолет. У меня потемнело в глазах от боли. Мне не хватало воздуха, словно меня разрывало на части в вакуумном пространстве. Мои легкие – особенно правое – казались невероятно тяжелыми, и я испытывал самое странное ощущение: дышу и задыхаюсь одновременно.

Я опустился на одно колено, чтобы достать пистолет. Мои руки дрожали так же сильно, как у Фрэнки, и я попытался дышать, чтобы успокоиться. Но дышал я только наполовину.

Я, спотыкаясь, вышел из кабинета, останавливаясь, чтобы опереться одной рукой о стену, пытаясь справиться с головокружением. Моя рубашка и куртка были мокрыми. Я чувствовал, как моя кровь согревает кожу, не останавливаясь. Кости терлись друг о друга, когда я дышал, каждый вдох-выдох давался мне все сложнее и сложнее.

У меня было не так уж много времени.

«Нужно поспешить», – подумал я и, найдя в себе силы, поторопился в вестибюль, где увидел Драка, который держал Алекс, прижимая пистолет к ее голове перед небольшой армией полицейских за стенами банка.

Крепко держа пистолет в руках, я подошел к Драку. Я должен был сдержать свое обещание.

Алекс

Во мне боролись одновременно облегчение и ужас, когда я узнала Кори. Я не смела пошевелиться, но боковым зрением видела его, стоящего позади Винса, спиной к пустому банку, вне линии огня монстров. Каким-то образом Кори приставил пистолет к голове Винса так же, как Винс приставил свой пистолет к моей.

Я почувствовала, как тело Винса напряглось от гнева.

– И кому я обязан этим прекрасным сюрпризом? Оборотень выпустил тебя? Ну, никому нельзя доверять.

– Я сказал, отпусти ее.

Голос Кори звучал странно. Словно он задыхался. Наверное, от страха. Я не осуждала его, ведь я сама едва соображала от ужаса.

– Я убью ее, – сказал Винс, но теперь его голос дрогнул. – Убью.

– Ты не сделаешь этого, – выдавил Кори. – Ты отпустишь ее, иначе я тебя прикончу. У тебя есть шанс выйти…

– Прямиком в тюрьму? – рука Винса сильнее сжала мои волосы. – Был там. Не в восторге.

– Отпусти ее, – снова сказал Кори и закашлялся. – Я больше повторять не буду.

– Ну, все уже, Винс, – сказал офицер. – Все кончено. Опусти пистолет и отпусти заложника. Это просто.

За кассовыми стойками я услышала бормотание монстров. Казалось, что вот-вот ударит молния или раздастся стартовый выстрел для гонки. Я почувствовала, как Винс ослабил хватку, а мои конечности стали ватными.

– Это совсем не…

Что-то со свистом пронеслось у меня над головой. Тело Винса дернулось, слова застыли на губах. На долю секунды мне показалось, что он нажал на курок. Вот он, мой последний миг: последние гулкие удары сердца и… темнота… Но вместо этого Винс освободил мои волосы из своей болезненной хватки. Я свободна.

Удар сердца.

Еще один.

Затем мой мир взорвался.

Тяжело бронированные члены отряда S.W.A.T. штурмовали банк, бросая цилиндрические предметы, которые просвистывали над головами заложников и приземлялись за кассовой стойкой. Раздались беззвучные взрывы – как будто на банк обрушился удушающий вакуум. Ударные гранаты, как я узнала позже. В ушах у меня зазвенело, я пошатнулась, словно нетрезвая и неуклюжая.

Кори повалил меня на пол, прикрывая своим телом, когда какофония выстрелов, разбитые стекла, крики и проклятия разразились вокруг нас. Бронированный член отряда S.W.A.T. подбежал к нам.

– Лежать! Лежать! – крикнул он сквозь пластиковую защитную маску, но я не слышала его, а только читала по губам. Я оглохла от реверберации, как будто кто-то играл на терменвоксе у меня в голове.

Кори повел меня в сторону столов и стульев, заслоняя собой, мы полуползком и полубегом пробирались в укрытие. Члены отряда S.W.A.T., промчавшись мимо нас, бросились врассыпную по всем уголкам банка.

Мы были почти на месте – оставалось около полутора метров, – когда я почувствовала, как тело Кори содрогнулось, я оказалась под ним, и его тело обмякло.

– Кори? Кори!

Я выползла из-под него, и первое, что увидела, была дыра в его куртке на спине под правой лопаткой. Темное пятно крови расплывалось вокруг него и продолжало растекаться ниже, к поясу его джинсов. Моя кровь прилила к ушам, заглушая металлический звук ужаса.

– О господи! – я схватила его за руку и помогла подняться на колени. – Нет, нет, нет! Вставай! Пошли, мы почти на месте.

Томительно долго он поднимался на четвереньки, и я чуть не закричала, когда он закашлялся и кровь брызнула на пол.

– Не могу… дышать… – прохрипел он.

– Идем, идем!

Я почувствовала, что хаос улегся, но не хотела рисковать. Я усадила его и протиснулась между ним и столом, стараясь не обращать внимания на то, каким пепельно-бледным внезапно стало его лицо, а кровь окрасила его губы. Я обхватила его левой рукой, удерживая в вертикальном положении, и прижала правую ладонь к огнестрельному ранению в его спине. Кровь была горячей, и ее было так много.

«Повреждено легкое», – подумала я, вспомнив дело, связанное с неудачной трахеотомией, которое у меня когда-то было.

Кори ловил ртом воздух, из уголка его рта потекла красноватая пена. Я надавила сильнее, как будто это могло предотвратить его смерть.

– Не бросай меня, – прошептала я ему на ухо. – Останься здесь, со мной.

Он ничего не сказал. Не мог. Судя по резкому, тяжелому хрипу, это было все, на что у него еще оставались силы.

– Помогите! Помогите ему! – закричала я срывающимся от страха голосом.

Отряд S.W.A.T. теперь слонялся без прежней спешки, успокаивая испуганных заложников, которые разлетелись, как птицы, по всему вестибюлю. Битва закончилась, и похоже, монстры потерпели поражение. Винс лежал в центре вестибюля, где его убил снайпер. Я отвела глаза от ужасной картины – последствие выстрела в голову.

– Помогите ему, кто-нибудь! – я снова закричала и готова была расплакаться от облегчения, когда офицеры двинулись в мою сторону. – С тобой все будет хорошо, – сказала я Кори. – С тобой все будет хорошо.

В ответ Кори тяжело привалился ко мне, его голова склонилась набок. Его дыхание стихло до едва слышного шепота.

– Нет! Кори, пожалуйста. Не покидай меня…

Ответа не последовало. Его глаза были наполовину открыты, остекленевшие от боли, а рот беззвучно шевелился в попытках вдохнуть.

Затем меня окружили несколько пар ног – это был отряд S.W.A.T. и медицинский персонал. Они забрали Кори из моих цепких рук и склонились над ним, лихорадочно выполняя свою работу. Офицер опустился на колени рядом со мной и задавал мне вопросы, но я почти не слышала его. Я просто смотрела, и мое сердце сжалось от ужаса, когда врач скорой помощи расстегнул рубашку Кори и воткнул что-то ему в грудь. Хлынула кровь, Кори ахнул, резко выпрямился, а затем снова опустился, его дыхание стало глубже.

Он открыл глаза и попытался найти меня.

– Алекс…

Я протиснулась сквозь толпу и взяла его руку в свои окровавленные ладони, стараясь не смотреть на прибор, похожий на корпус ручки, торчащий из правой части его грудной клетки.

– Я здесь. Я рядом.

Он слабо улыбнулся, а затем вздрогнул в беззвучном крике, когда его подняли на каталку в полусидячем положении. Врач скорой помощи наклонил его вперед, чтобы остановить кровотечение из раны в спине. Затем мы двинулись в путь. Я пробежала под утренним солнцем впервые за четыре дня и села в машину скорой помощи.

Казалось, кровотечение никогда не остановится. Кровь сочилась из спины Кори и стекала по трубке в его груди. Они надели ему кислородную маску, и она запачкалась кровью, когда он закашлялся. Я сильно сжала его руку, очень сильно.

– Пожалуйста, не уходи, – шептала я. – Пожалуйста, останься со мной. Кори, пожалуйста. Останься…

Он тяжело дышал, и дыхание казалось таким натужным и неясным от крови. Его тусклый взгляд остановился на наших сплетенных руках, его губы слегка изогнулись: слабая версия его усмешки.

Он держался.

Слабо, борясь в агонии, он держался благодаря огромной любви и храбрости, которыми он обладал. Он держался ради своей маленькой девочки. Ради своего отца.

И мне хотелось думать, что, возможно, хотя бы с малой долей вероятности, он держался, потому что я не отпускала его.

Глава 14
Алекс

В больнице Сидарс-Синай Кори отвезли в отделение экстренной хирургии. Я пыталась прочитать по лицам всех врачей и медсестер, насколько плохим было его состояние, но на каждом из них была одна и та же маска мрачной решимости.

Я почувствовала, как силы покидают меня, я еле стояла на ногах. Нас сопроводждали сотрудник ФБР и офицер полиции, чтобы убедиться, как я полагаю, что я не являюсь подозреваемым, замышляющим побег под видом обезумевшего заложника. Сотрудник ФБР представился агентом Полсоном.

Он взял меня под руку и усадил в зале ожидания. Я с благодарностью опустилась на скамейку и уставилась на свои дрожащие руки, юбку, перед блузки и жакета. Все было в крови Кори: темно-бордовые пятна на темно-серой ткани.

– Вы в порядке, мисс? – спросил Полсон.

Я рассеянно кивнула.

– Мне нужно в уборную, – сказала я, с трудом узнавая свой немощный голос. – Я хочу помыть руки.

– Конечно, – Полсон провел меня в маленькую уборную за углом. Он кивнул полицейскому. – Офицер Сэмс будет ждать вас.

В уборной я старалась не смотреть в зеркало, пока смывала кровь с рук. Это заняло много времени.

Завершив, я схватилась за край раковины и изо всех сил пыталась не плакать. Я посмотрела на свое отражение.

– Возьми себя в руки. Вы живы. Вы… – у меня вырвалось сдавленное рыдание.

Мое лицо было изможденным, словно я похудела на пять фунтов за три дня, а учитывая мой напряженный рабочий график, у меня едва ли были лишние пять фунтов. Моя и без того бледная кожа стала еще бледнее, подчеркнув мелкие веснушки на носу. Я никогда не выходила из дома без макияжа – даже на занятия йогой, – но теперь оставались только едва заметные следы подводки для глаз. На голове творился беспорядок; светлые глаза потемнели от недосыпа.

– Господи.

Я плеснула немного холодной воды в лицо и вытерлась жесткой бумажной салфеткой из диспенсера. Это не помогло, слезы снова подступили к глазам.

«Кори борется за жизнь, а ты беспокоишься по поводу своего внешнего вида?»

Я сделала еще один глубокий вдох, чтобы успокоиться. Когда я собиралась выходить, в уборную вошла женщина и даже слегка вскрикнула при виде моей окровавленной одежды.

– Извините, – я проскользнула мимо нее, скрестив руки на груди.

Сделав два шага в направлении зала ожидания, я застыла.

Там был Дрю, его высокая, стройная фигура возвышалась над моими родителями. Они казались гостями из чужой страны. При виде меня на их лицах одновременно отразился шок, и мой отец прикрыл рот рукой.

– Это не моя кровь, – выпалила я. Сначала я медленно пересекла зал ожидания, затем бросилась в объятия Ральфа Гарденера и выдохнула.

– О, Алекс. Моя милая девочка. Ты в порядке? – его голос дрожащим рокотом прозвучал у моего уха.

Мне хотелось сломаться, разрыдаться и выплакать боль и страх последних нескольких дней, но это только напугало бы его. Я сдержала все это в себе, будто глотая острые камни.

– Я в порядке, папочка.

– Ральф, ну правда, – проворчала моя мать. – Ты испортишь свою одежду.

Я высвободилась из объятий отца. Мэрилин Гарденер, одетая, точно для воскресного позднего завтрака, обняла меня за плечи и поцеловала в щеки.

– О, Александра. Дорогая. Во что ты вляпалась на этот раз? – она тяжело вздохнула, окинув мой растрепанный и окровавленный вид холодными голубыми глазами, и взгляд ее немного оттаял. – Главное, что теперь ты в безопасности.

– Спасибо, мам, – промолвила я.

Я обернулась и увидела Дрю. Мое сердце сжалось от внезапной боли при виде знакомого лица. Высокий, худощавый и смуглый, он был полной противоположностью Кори. Но он был моим женихом, моим лучшим другом во многих смыслах, и я бросилась в его объятия, надеясь почувствовать, как волна страстной любви захлестнет меня.

Вместо этого я почувствовала себя комфортно в объятиях Дрю, будто меня укутали в любимое одеяло или одели в любимый свитер.

– Я так волновался, – пробормотал Дрю. – Я не знал, что с тобой случилось. Мы узнали, что ты была в том банке, только два дня назад, – он отстранился и пристально посмотрел на меня голубыми глазами. Беспокойство читалось на его узком лице и в угловатых чертах. – С тобой все в порядке? Правда?

Откуда мне теперь знать? Мне хотелось плакать. С окончания этого испытания не прошло и двух часов. Но я выдавила из себя еще одну улыбку, в основном ради моего отца.

– Я не ранена, если вы это имеете в виду.

– Хорошо, – сказала мама. – А теперь давай отвезем тебя домой и снимем эту одежду. Ты выглядишь ужасно.

– Боюсь, что нет, – вмешался агент Полсон, показывая свой значок ФБР. – Мисс Гарденер – главный свидетель. Нам нужно взять показания…

– Вздор, – моя мать отбросила свои светло-серебристые волосы длиною до плеч. – Ради бога, она не собирается бежать из страны. Ей нужно отдохнуть, принять душ и сменить эту ужасную одежду, – она повернулась к Дрю и похлопала его по щеке. – Дрю, любимый, будь добр, забери Александру домой…

– Простите, мэм, но это невозможно, – Полсон виновато посмотрел на меня. – Вам необходимо будет прийти в участок для допроса завтра, после того как вы отдохнете. Но прямо сейчас мне нужно получить свидетельские показания для предварительного расследования. Всего несколько вопросов, – он жестом указал мне сесть в зале ожидания.

Я проигнорировала недовольство матери и сделала, как велел Полсон, втайне чувствуя благодарность и вину одновременно. Очень интимные вещи, о которых мы с Кори говорили, и те несколько драгоценных минут, которые мы провели наедине в кабинете, были живы в моей памяти.

Я представила, что каждая секунда пережитого написана у меня на лице и Дрю видит это. Но я не могла покинуть больницу, пока не узнаю, все ли в порядке с Кори.

Я отвечала на вопросы Полсона – в основном про монстров, – часто оглядываясь по коридору в поисках кого-нибудь, кто мог бы сказать мне, жив Кори или мертв.

Когда Полсон спросил, знала ли я кого-нибудь из преступников до ограбления, моя мать ощетинилась.

– Вы серьезно? Моя дочь – очень важный адвокат. Александра не общается с такими людьми.

– Ответ – нет, – я слабо улыбнулась Полсону.

Допрос продолжался, и я очень старалась отвечать развернуто, но дальше по коридору другой офицер разговаривал с медсестрой. Наконец из-за угла появился врач в медицинской форме и присоединился к ним. Я машинально встала и быстро пошла по коридору, затем и вовсе побежала.

– С ним все в порядке? – потребовала я ответа. – С ним все будет в порядке?

Медсестра мягко, но решительно направилась в мою сторону, в зал ожидания, в то время как врач – высокая женщина с темными волосами и добрыми, но острыми голубыми глазами – мельком взглянула на мою запачканную кровью одежду.

– Вы та молодая леди, которая приехала с Кори Бишопом? Да, должно быть, это вы, – она мягко улыбнулась. – Я доктор Лоундс. Операция прошла успешно.

– Кто такой этот Кори? – моя мать подошла ко мне сзади вместе с отцом и Дрю. – Какая операция?

– Он был в заложниках вместе со мной, – быстро сказала я, затем повернулась к доктору: – Так он… в порядке? Он потерял так много крови…

– Да, – ответила доктор Лоундс. – Он получил огнестрельное ранение в среднюю долю правого легкого, плюс два раздробленных ребра. Но мы смогли извлечь пулю и восстановить легочную ткань. В настоящее время он находится на аппарате искусственного дыхания, но мы думаем, что скоро он сможет дышать самостоятельно. Он сильный молодой человек, этот мистер Бишоп.

Почувствовав облегчение, я на мгновение закрыла глаза.

– Могу я его увидеть?

– Сейчас он в отделении интенсивной терапии и находится под сильным наркозом. Но его жизненные показатели стабильны и уже в норме, вы сможете навестить его завтра в любое время.

– Ты знаешь, как связаться с его семьей, милая? – медсестра погладила меня по руке.

– У него есть жена… или нет. Не жена. Джорджия… я не знаю ее фамилии.

Медсестра улыбнулась.

– Уверена, эти прекрасные офицеры найдут ее, – бросив на Дрю многозначительный взгляд, она кивнула в сторону зала ожидания.

– Идем, милая, – сказал Дрю. – Пойдем присядем.

– Он спас мне жизнь, – сказала я. – Я хочу, чтобы все это знали.

– Мы все выясним, мэм, – Полсон провел меня обратно в зал ожидания и задал еще несколько вопросов. Наконец меня отпустили домой, назначив на следующий день встречу в полицейском участке Вествуда с сотрудниками ФБР.

– Вы с Дрю придете на ужин в субботу вечером, – сказала мама, снова целуя меня в обе щеки, а затем взяла меня за подбородок своей ухоженной рукой. – О, дорогая, – она вздохнула, и, прежде чем она отвернулась, я увидела блеск слез в ее глазах. – Пойдем, Ральф. Ты же знаешь, как я ненавижу запах больниц.

– Ты точно в порядке? – спросил отец, крепко обняв меня.

– Да, папочка, – я кивнула. – Я в порядке.

Он поцеловал меня в макушку, пожал руку Дрю и вышел вслед за мамой из зала ожидания, оставив нас с Дрю наедине.

– Я написал Лайле, – сказал Дрю, когда мы шли в сторону лифта к крытой парковке. – Она, конечно, ужасно волновалась, но я сказал ей, что с тобой все в порядке, а она обещала рассказать остальным. Она хочет, чтобы ты позвонила ей, как только сможешь.

– Они забрали мой телефон, – я вздрогнула, когда воспоминание о том, как я положила свой телефон в белый мусорный мешок Фрэнки, всплыло во мне, точно Джек в коробочке.

– Ты в порядке? – Дрю взял меня за руку.

– Да. Все хорошо, – я слабо улыбнулась.

Мы спустились вниз на лифте.

– Я позвонил Джону Лоусону, как только узнал, что заложников освободили, – продолжил Дрю. – Он просил передать тебе, что все в «Лоусон и Дуни» очень рады, что с тобой все в порядке, и что ты можешь взять столько выходных, сколько тебе понадобится. Но не переборщи, – он рассмеялся.

– Мое судебное разбирательство… Манро?.. – я посмотрела на него снизу вверх.

Улыбка Дрю стала шире.

– Хорошие новости. Информация об ограблении дошла до присяжных прежде, чем они вынесли вердикт. Защита подала ходатайство о допросе присяжных заседателей, но это ничего не дало. Заседание присяжных все еще продолжается, пока мы тут говорим.

– О, – удивилась я. – Какое облегчение.

Двери на парковку открылись, и шквал вспышек ослепил нас. Я вскрикнула и отступила назад. Дрю встал передо мной, когда толпа прессы – около пятнадцати мужчин и женщин с телекамерами и маленькими микрофонами, направленными мне в лицо, – начала наперебой выкрикивать вопросы.

– Вы одна из заложниц? Расскажите, как все произошло?

– Чья это кровь? Вы ранены?

– Вы знали кого-нибудь из грабителей до инцидента?

– Это правда, что они были в масках монстров?

Дрю обнял меня и протиснулся сквозь толпу.

– Никаких вопросов. Мисс Гарденер еще не предоставила свои показания ФБР. До тех пор никаких комментариев.

Пресса и их вопросы преследовали нас до серебристого «Порше» Дрю.

– Вы ее адвокат?

– Вы сказали, мисс Гарнер?

– Как вас зовут?

– Не могли бы вы произнести имя по буквам?

Дрю помог мне сесть в машину и поспешил к водительскому месту. Я отвернулась, когда они направили свои камеры на машину, и снова взглянула в окно, только когда Дрю завел двигатель. Мы покинули темные пределы парковки и выехали на яркое летнее солнце Лос-Анджелеса.

– Безумие, – он покачал головой, удивленный и немного довольный, но его лицо вытянулось, когда он увидел, что я дрожу. – Ты в порядке?

– Я не знаю, Дрю. Я еще не успела все это осознать. Честно говоря, я немного шокирована. Разговор с агентом Полсоном был похож на описание безумного кошмара, который мне приснился. Но какая сейчас разница.

Протянув свою руку, Дрю погладил мою.

– Когда наберешься сил, можешь рассказать мне все, – он постучал пальцами по рулю. – Итак. Кто такой Кори?

Я чуть не вздрогнула, услышав имя одного мужчины из уст другого.

– Заложник.

– Да, я понял, но что произошло? Он спас тебе жизнь?

– Да, – был ответ, – но я пока не хочу об этом говорить. Мне нужно принять душ, вздремнуть и поесть что-нибудь. Тогда я, возможно, смогу поговорить.

– Конечно, – Дрю напряженно улыбнулся. – Как пожелаешь.

Я долго принимала душ под такой горячей водой, какую только могла выдержать. Когда я вышла из ванной комнаты, наполненной паром, я увидела, что Дрю убрал мою окровавленную одежду с ковра, куда я ее бросила. Наверное, он выбросил ее. Спасти ее было невозможно, но почему-то мне стало жаль ее выбрасывать. А может быть, это была тоска – сложно понять. Мои эмоции менялись так быстро, что я едва могла уследить за ними. Я нахмурилась от злости, что Дрю избавился от одежды, на которой была кровь Кори – кровь, которую он пролил из-за меня, – и я чуть не разрыдалась. Я забралась в двуспальную кровать, все еще в полотенце после душа, и зарылась под одеяло.

– Отдохни, – пробормотала я. – Тебе просто нужно отдохнуть.

Я закрыла глаза и почувствовала, как сон мгновенно потянулся ко мне, чтобы утащить в тихое забытье. Слава богу, я свободна.

«Я проснусь с новыми силами, – подумала я. – И мне станет легче. Я…»

Но, несмотря на усталость, я крутилась и ворочалась, кутаясь в одеяло. Я услышала дыхание, хриплое и зловонное. Мое колено коснулось чьей-то ноги. Был ли Дрю в постели со мной? Я откинула покрывало, и рябое лицо Фрэнки уставилось на меня в непристойной ухмылке.

– Я готов к минету, Рыжая.

Я проснулась, задыхаясь от крика, мои руки вцепились в одеяло так, что заболели костяшки пальцев. Мой взгляд блуждал по комнате, я отчаянно пыталась прийти в себя. Впервые за три дня я проснулась не в банковском офисе, а в большой спальне Дрю, со вкусом обставленной в темно-бежевых, синих и серых тонах. Не в банке. Никаких ужасных люминесцентных ламп. Никакого Фрэнки. Часы на тумбочке показывали, что был еще только полдень. Я проспала всего двадцать минут и чувствовала себя такой же измученной и разбитой, словно вообще не спала. Но оставаться в постели я больше не могла. Не сейчас.

Я вздрогнула, сбросила одеяло и свесила ноги за край кровати. Я вдохнула и хлопнула себя по щекам.

– Ну же. Давай.

Я надела штаны для йоги и футболку из своей гардеробной и спустилась вниз.

На кухонном столе лежала записка от Дрю.

«Еда в холодильнике. Я в офисе. С любовью, Д».

Я подошла к холодильнику из нержавеющей стали и нашла на верхней полке сэндвич с салатом из тунца от «Мейберри». Должно быть, Дрю сходил за ним, когда я принимала тот марафонский душ.

Я открыла упаковку и уставилась на еду, мой желудок голодно урчал, и в то же время меня тошнило. Я хотела положить еду обратно, но воспомнила отражение своего исхудавшего лица. Я откусила кусочек, это было очень вкусно… а потом меня чуть не стошнило.

Я еле проглотила кусок, быстро завернула сэндвич и положила его обратно в холодильник.

«Боже, что со мной не так?»

Резкий голос Рашиды ответил за меня в свойственной ей манере: «Посттравматическое расстройство. Ты была в заложниках три дня. Тебе угрожали изнасилованием. Сумасшедший наркоман держал тебя в страхе. К твоей голове приставили пистолет. Ты была в миллисекунде от смерти, а потом попала в перестрелку. Чего ты ожидаешь?»

Я сделала еще один глубокий вдох и выругалась. Глубокий вдох не помог. Брань, как у извозчика, помогла больше. Я протерла глаза и пошла искать Дрю в домашнем офисе.

Он, как обычно, разговаривал по телефону, но стал завершать разговор, как только увидел меня. Тем временем мой взгляд блуждал по кабинету: книжные полки, заполненные томами по юриспруденции, юридическими триллерами, коллекциями биографий, историй и энциклопедий времен Второй мировой войны. Дрю был любителем истории той эпохи и даже сделал несколько моделей бомбардировщиков и подводных лодок несколько лет назад, но потом забросил это дело и посвятил еще больше времени своей работе.

– Да, я знаю, я перезвоню тебе, Дэн, – сказал он. – Дай мне час. Спасибо, – он повесил трубку и повернулся ко мне с сочувственной улыбкой на лице. – Я думал, ты хочешь вздремнуть. Тебе лучше? Нашла сэндвич в холодильнике? Это тебе перекусить. Вечером можем заказать все, что ты захочешь. Или ты хочешь сходить куда-нибудь?

Я замахала руками, отказываясь от предложения, и опустилась на кожаный диван, стоявший вдоль одной из стен кабинета.

– У меня все еще нет аппетита.

– Ладно, – осторожно сказал Дрю, ожидая, что я скажу что-то еще.

– Я просто… я не знаю, что делать, – сказала я. – Я знаю, что должна позвонить Джону или мистеру Дуни, но я еще не готова вернуться к работе. Я чувствую, что есть… незаконченное дело со всей этой банковской историей, но я не знаю, в чем оно заключается и что все это значит.

– Есть над чем поразмыслить, – ответил Дрю. – Возможно, если ты расскажешь ФБР обо всем завтра, это поможет, – его сочувствующая улыбка сменилась на жалостливую. – Тебе нужно покончить с этим, дорогая. Возможно, когда ты им все расскажешь, тебе станет легче.

– Возможно, – ответила я, теребя выбившуюся нитку на шве моих штанов для йоги.

– Ну… ты могла бы рассказать и мне. Обо всем, что посчитаешь необходимым, – его взгляд скользнул по бумагам. – Я весь твой, Алекс.

«Всего лишь на час», – злобно подумала я и тут же пожалела.

– Я пришла сюда, как раз чтобы поговорить об этом с тобой, – сказала я. – Но теперь мне кажется, что начинать все с самого начала – все равно что взбираться на гору, и я просто не думаю, что у меня достаточно моральных сил для этого.

Дрю кивнул и взглянул на свою работу. Ему не терпелось вернуться к ней, и во мне вспыхнуло раздражение.

«О, ну и пусть работает. В любом случае, ты не хочешь разговаривать», – подумала я, поднявшись с дивана.

– Надо позвонить Лайле. А потом снова попытаюсь заснуть.

– Ты уверена? – спросил Дрю с едва скрываемым облегчением.

– Возвращайся к работе, – сказала я, остановившись у его стола и сжав его руку.

Я закрыла за собой дверь кабинета и задержалась в коридоре. Не прошло и тридцати секунд, как я услышала голос Дрю.

– Дэн? Так на чем мы остановились?

Я вернулась в спальню. Кровать, конечно, была пуста – никаких притаившихся психов. Я заставила себя забраться на нее. Я трое суток почти не спала на полу, чтобы теперь не спать еще и в своей постели из-за дурацких снов. На прикроватной тумбочке стоял стационарный телефон для экстренных случаев. Я скользнула под одеяло и позвонила Лайле.

– Алекс, боже мой, я так волновалась. Дрю написал мне, когда тебя освободили, но так приятно слышать твой голос. Как у тебя дела?

– Я… – я хотела сказать «хорошо», – я в порядке.

– А по голосу не скажешь, – строго сказала Лайла. – Я не осуждаю тебя, но поговори со мной. Или ты хочешь, чтобы я приехала?

Я почти согласилась, но у меня совершенно не было желания рассказывать всю эту историю. Слишком утомительно. К тому же я могла проболтаться Лайле о деталях. В моей лучшей подруге было что-то такое, что требовало честности. Это качество укоренилось в ней.

«Как и в Кори».

– Нет, нет. Со мной бесполезно разговаривать. Мне просто нужно поспать. Завтра мне будет лучше. Я просто хотела позвонить.

Пауза.

– Я знаю, что еще рано, ведь тебя только отпустили, но если я повешу трубку, то буду чувствовать, что поступила неправильно.

– Ты лучшая, Лайла, – я улыбнулась. – Я в порядке. Серьезно.

– Ты ведь не думаешь о работе, не так ли? Я очень надеюсь, что ты не переживаешь из-за этого. По крайней мере, не сейчас.

– Нет, честное слово. Я просто очень устала. У нас почти не было возможности поспать.

– Поверить не могу. Какой ужас.

– Да, это кажется нереальным. Но я в порядке. Я посплю часов пятнадцать и первым делом позвоню тебе.

– Хорошо, – настороженно произнесла Лайла. – Хочешь, чтобы я передала что-то Банде?

– Передай им, что мы увидимся в понедельник. Как обычно.

– Как скажешь, – Лайла повеселела. – Отдохни немного и позвони мне, как только сможешь.