Текст книги "Король-волк"

10
Слово короля

– Нам нужны стрелы, – сказал Радрик. – Либо мы отрастим крылья, как Артам Ветрокрыл, либо перестреляем этих летающих крыс.

Кальмар, Лили и Ния сидели на холодном каменном полу в самой просторной камере и наблюдали за тем, как Хозяин лощин отдаёт приказания. Среди окруживших его воинов были наставник Тумак, Данниби и Ниббик Банг. Они поглаживали бороды и одобрительно хмыкали.

– Рано или поздно мы их изведём – вряд ли у Нага неиссякаемый запас Летучих Клыков, – продолжал Радрик.

– Но неиссякаемого запаса стрел у нас тоже нет, – с тревогой в голосе отозвался Банг. Его жена и сын Григор были в Твердыне, но в подвале их не оказалось. Банг опустил голову. – Никаких сил не хватит…

– Мужайся, Банг, – сказал Радрик, кладя руку на плечо товарищу. – Не забывай: когда Клыки превращаются в пыль, стрелы можно снова употребить в дело. Нам нужны лучшие лучники – и самые быстрые бегуны, которые будут подбирать стрелы с земли.

Кальмар пытался вникать в смысл услышанного, но голова у него была забита резким, пугающим запахом сидящего в темнице Клыка. Радрик позвал своих воинов в камеру Ветрокрылов, чтобы обсудить стратегию – на тот случай, если молодому королю будет что предложить, поэтому Кальмар изо всех сил старался не отвлекаться. Никакого мнения по поводу стратегии у него не было, однако он хотел показать, что ему не всё равно. «Будь внимателен. Слушай других». Так поступил бы Джаннер.

– А как же кланы на Поле Финлея? – вдруг спросил Данниби. – Там нет никакого укрытия. Им нужна наша помощь.

– Возможно, они уже все мертвы, – сказал Ниббик Банг. – Что, если на нас напали не только Летучие Клыки? Может быть, Бан Рона окружена ящерами и волками!

Радрик помотал головой:

– Для ящеров тут слишком холодно. Да и разведка не теряет бдительности. Наши корабли бороздят море. Нас застали врасплох только потому, что не было никакого вторжения – никто не посягал на наши границы! Но мы забыли посмотреть наверх. Мы не знали, что Клыки умеют летать.

– Тогда откуда же взялись Серые Клыки? – спросил Банг.

Данниби бросил взгляд на зарешечённое окно:

– Думаю, волка принесли сюда летучие твари. Наверное, несколько штук могут поднять одного Серого Клыка…

– Я видел лишь горстку волков, – сказал Радрик. – Будем уповать на то, что в основном драться придётся с летунами. Надеюсь, люди на Поле Финлея целы. Не исключено, что Клыки о них понятия не имеют.

– Ну, если так, тогда наши воины тоже понятия не имеют про Клыков, – воскликнул Данниби. – Держу пари, они там пляшут, пьют пиво и ломают голову, куда это мы запропастились.

– Надо передать им весточку, – произнёс наставник Тумак.

– Но как? – спросил Банг.

– Патрульные ловки и незаметны, – ответил Тумак. – Но про атаку с неба действительно никто из нас не подумал. Мы не готовились к встрече с крылатым врагом. Тот, кто пойдёт гонцом, должен быть особенно проворен и хитёр.

И внезапно Кальмар понял, кого имеет в виду наставник. Более того, все наверняка подумали об одном и том же, хотя никто даже не посмотрел на мальчика.

Кальмар ощутил трепет. Он бегал быстрее всех в Бан Роне. Он видел, чуял и прятался лучше, чем сам Тумак. И если он отправится с вестью на Поле Финлея, то покинет это тоскливое собрание. А главное – избавится от одуряющей вони Нюхла.

– Нет-нет, – сказала Ния, когда поняла, на кого намекает Тумак. – Мой сын останется со мной. Ведь ради него Наг и прислал сюда крылатых тварей. Если Кальмара схватят, мы не просто потеряем бойца – мы потеряем Верховного короля, а Наг получит именно то, о чём мечтал.

– Ваше величество, мы понятия не имеем, что творится снаружи, – сказал Данниби. – Если мы выйдем в зал и столкнёмся там с десятью тысячами крылатых гадов, они одолеют нас и всё равно заберут Верховного короля и Поющую деву. Если хоть кому-то одному удастся выбраться и привести подкрепление, хуже уж точно не будет!

– Да и кланы надо предупредить, – вмешался Радрик, по-прежнему не глядя на Нию. – Если их застанут врасплох на открытом месте, им придётся хуже, чем нам. Медлить нельзя.

Кальмар сам не осознавал, что стоит в полный рост, пока все присутствующие не обернулись к нему.

– Я пойду, – сказал он.

– Нет, – гневно произнесла Ния.

– Мама, но я правда бегаю быстрее всех. И я тут самый ловкий. А ещё я не отличаюсь от Клыков.

– Я сказала – нет!

Ниббик Банг кашлянул:

– При всём уважении к тебе, твоё величество, Верховный король тут он.

– Тихо, Банг, – велел Радрик и обратился к Кальмару, избегая взгляда Нии: – Кальмар, если ты считаешь, что тебе это под силу… пожалуй, лучше и не придумаешь.

– Мама, я полагаю, решение за мной, – сказал Кальмар. – Не бойся. Ты же видела, как я здорово бегаю. – Он не стал говорить, что вонь Нюхла отдавалась у него в голове звоном, и он боялся потерять над собой контроль.

Ния стояла сжав кулаки. Они с Кальмаром долго смотрели друг на друга. Наконец мать первая, сделав резкий вдох, отвела взгляд. Столько лет она растила из сына короля – и разве она может помешать ему теперь, когда он занял положенное место?!

– Как мне отсюда выйти, Радрик? – спросил мальчик, отворачиваясь от матери.

– Я покажу, – ответил тот. – Здесь есть дверь погреба, которая запирается изнутри. Скорее всего, она засыпана снегом, и твари её не заметили. Она выходит в рощу за Твердыней. Роща густая, и ты сможешь скрыться незаметно. Когда окажешься на открытом месте, беги быстрей, пока не перевалишь за холм. Мы пошумим тут у двери, чтоб их отвлечь. Если нам повезёт, успеешь удрать.

– Понял.

Сердце у Кальмара так и колотилось. Ему было страшно, но в то же время его охватил радостный трепет и страх казался почти приятным. Кроме того, мысль об опасном, но благородном деле развеяла ядовитый дурман в мозгу.

– К кому мне обратиться, когда я доберусь до Поля Финлея?

– Найди Гревина Маккита, вождя Бан Гины, – сказал Радрик и положил руку на плечо Кальмару. – Его сородичи – лучшие лучники в Лощинах. Он знает, что делать. Ну, готов?

Кальмар улыбнулся, в кои-то веки не стесняясь собственных клыков. Наконец он может заняться тем, что у него отлично получается: красться, бежать, нести весть. И это гораздо приятнее, чем совещания, торжественные шествия и присяги.

– Ну, пошли, парень, – сказал Радрик. – Тумак, дай нам минутку, а потом подними шум у двери.

– Я люблю тебя, – сказала Ния и схватила сына за руку. – Пожалуйста, возвращайся живым.

– Вернусь, – пообещал тот и сразу перестал улыбаться. У него вдруг возникло странное ощущение, что он долго не увидит мать.

Ния села на пол и закрыла лицо руками, бормоча молитвы.

– Лили, сейчас самое время что-нибудь сыграть, – сказал Кальмар. – Подбодри маму.

Радрик взял фонарь и повёл Кальмара по коридорам, мимо лощинцев, которые в почтительном молчании наблюдали за волчонком. Похоже, весть о его миссии уже разошлась. Радрик повернул налево, в узкий ход, который вёл к лестнице. Хозяин лощин держал фонарь высоко, и Кальмар увидел наверху лестницы квадратную дверцу, расположенную под углом и запертую на замок. Радрик достал из-за пояса железный ключ.

– Готов? – спросил он.

– Да.

Радрик быстро повернул ключ и распахнул дверь. В коридор посыпался снег.

– Ну, парень, беги!

Кальмар выскочил на свет. Его волчий слух уловил бодрящие звуки свистоарфы, слабо доносящиеся из подземелья. Лили играла боевую песню, благословляя брата на подвиг.

11
Запахи и звуки

Кальмар стоял по колено в сугробе, прислонившись спиной к грубой каменной кладке. За Твердыней росли раскидистые деревья, которые летом скрыли бы его от посторонних глаз. Но теперь от серого неба Кальмара отделяла лишь путаница голых веток, над которыми клубились Летучие Клыки. Их были тысячи. Визжа и пронзительно перекликаясь, они размахивали мечами и стремглав ныряли за крыши домов, скрываясь из виду. Вопли давали понять, что они дерутся с лощинцами на улицах.

Надо было торопиться. Чем скорей он позовёт подкрепление, тем раньше в Бан Рону придёт подмога. Всё ясно.

Но то, что представлялось таким простым в недрах цитадели, виделось невозможным теперь, когда Кальмар оказался на виду у врага… или нет? Ведь летучие мыши почти слепы. Это всем известно. Может быть, Летучие Клыки тоже плохо видят и, чтобы улизнуть от них, нужно не столько прятаться, сколько молчать?

Радрик выглянул из подвала:

– Да поможет тебе Создатель, паренёк.

Кальмар указал на небо:

– Он уже мне помог.

Среди сотен крыльев он увидел несколько болтающихся в воздухе лап. Летучие чудовища несли Серых Клыков и сбрасывали их на город.

– Я не единственный волк в Бан Роне.

– Скверное время настало в лощинах, если падающие с неба Серые Клыки стали добрым знаком, – пошутил Радрик. – Ну, иди. Наши люди в тебе нуждаются.

Мальчик услышал щелчок замка. Он нагрёб снега на дверь, чтобы замаскировать её, а затем присел и осмотрелся. На расстоянии полёта стрелы за рощицей тянулся забор. За забором – стоило немного пробежать по склону – словно каменный страж стояла маленькая водокачка. Кальмар решил сперва добраться до неё, а потом подумать, что делать дальше. Джаннер, наверное, сначала составил бы полный план действий, но Кальмар никогда не любил размышлять слишком долго.

– Да и зачем? – сказал он себе и бросился бежать со всех ног, пыхтя и улыбаясь.

Кальмар перемахнул через забор, достиг водокачки, остановиля и прислушался. Сквозь визг Летучих Клыков до него доносились лязг мечей, собачий лай, отчаянный крик женщины, которая звала какого-то Фишера, слабый плач младенца. Услышал он и многое другое – и понял, что может отделять звуки друг от друга, как детали картины. Кальмар слышал, как Серые Клыки отрывисто выкрикивают приказания и смеются. Он различал переговоры Летучих Клыков высоко в небе:

– …надо пробиться в подвал…

– …там лучники, убьём их…

– А Ветрокрылы в цитадели? Все трое?

Значит, враги заподозрили, что Джаннера в подвале нет. Однако они не знают, что Кальмар выбрался из Твердыни. Почуяв горечь и запах гнили, он поморщился. Летучие Клыки воняли ещё хуже Серых – Кальмар скривился. Спустя некоторое время он обнаружил, что способен различать по запаху Летучих Клыков и волков, словно каждый личный запах имел оттенки, точь-в-точь как цвет. Он чуял и отдельных лощинцев, в том числе знакомых. От них пахло страхом.

Кальмар осторожно обогнул водокачку. У подножия холма вдоль ручья росли кусты. Мальчик подождал, когда шум битвы усилится, и бросился вниз по склону, надеясь, что Клыки будут заняты. Почти в самом низу он поскользнулся на обледенелом камне и с треском свалился в кусты. И Серые Клыки, и летучие твари просто не могли этого не услышать. Поэтому Кальмар лежал в зарослях неподвижно и прислушивался.

– Что это было? – раздалось сверху.

– Иди глянь, – ответил второй голос.

Кальмар выглянул сквозь ветки и увидел, что один из Летучих Клыков, оторвавшись от стаи, летит к нему. Ещё несколько мгновений – и он окажется прямо над ним. Даже если глаза у него слабые, он непременно его услышит…

Кальмар вытащил меч и вылез из куста, сделав злобный оскал, как подобало Серому Клыку. Летучая тварь приземлилась неподалёку и, сложив крылья, шагнула к волчонку. Долговязая, с тонкими как прутики костями, она казалась почти хрупкой. Но недостаток мощи с лихвой искупало уродство. Глаза вращались в глазницах, словно у них не было другой задачи, кроме как внушать отвращение. Огромные треугольные уши улавливали звуки точно так же, как парус ловит ветер. Трудно было смотреть Летучему Клыку в морду, когда тот, принюхиваясь, подступил ближе.

– Тут никого нет, – прорычал Кальмар.

– Что ты тут делаешь, волк? – провизжал летун, вращая глазами, и наклонился к нему. Смотрел он, казалось, куда угодно, только не прямо. Зато уши у него были направлены на Кальмара. – Что-то померещилось. Я ошибся.

Кальмар знал, что справится с тварью, если та вздумает напасть. Но шум обязательно привлёк бы всю стаю. Он крепче сжал меч, однако приказал себе сохранять спокойствие и не поступать необдуманно. Настало время мыслить и рассуждать как Джаннер, хотя для него это и непривычно.

– Ты пахнешь… по-другому, – Летучий Клык принюхался и облизнул зубы острым язычком. – Почему ты пахнешь по-другому?

– Я дрался с этими вонючими людишками. Одна женщина… облила меня супом.

Белые глаза чудовища завертелись, уши задвигались, нос вопросительно дёрнулся… Тут откуда-то донёсся грохот. Гигантские уши взметнулись вверх, и Летучий Клык радостно забулькал:

– Ну наконец-то. Они ломают дверь подвала. Им нужна твоя помощь, Клык.

– Охотно, – отозвался Кальмар, изобразив жестокую усмешку.

Он должен добраться до Поля Финлея. И как можно скорее.

Летучий Клык отвернулся и расправил кожистые крылья, однако его уши по-прежнему были направлены на Кальмара. Кальмар сделал несколько шагов к Твердыне, и чудовище, казалось, удовлетворилось. Оно взмахнуло крыльями и с яростным криком поднялось в воздух. И тогда Кальмар развернулся и побежал прочь.

Летучий Клык тут же сложил крылья и ринулся к земле, пронзительно вопя:

– Король-волк! Держи его!

12
Посреди бури

Кальмар всю силу вложил в один стремительный рывок. Он перемахнул через ручей, поднялся на холм и с запозданием услышал шум крыльев. Летучий Клык, который поднял тревогу, нагонял его. Когти, скользнув по плечам Кальмара, ухватили его за плащ, и, как он ни брыкался и ни извивался, его подняли в воздух.

– Попался, Ветрокрыл! – прошипел Летучий Клык ему на ухо.

Кальмар, задыхаясь от запаха гнили, отчаянно сопротивлялся. Он нащупал рукоять меча и с огромным трудом вытащил его из ножен. Летучий Клык летел далеко не так красиво, как дядя Артам, – он колыхался вверх-вниз, не позволяя Кальмару как следует размахнуться. Чудовище вновь пронзительно завопило, и волчьи уши Кальмара уловили ответные крики. Все твари получили весть о том, что он попался. Остальные Летучие Клыки разворачивались в воздухе и устремлялись к ним.

Перестав бесцельно размахивать мечом, Кальмар ухватил его обеими лапами и, направив остриё назад, себе за спину, пырнул Летучего Клыка. Тот заклокотал от боли и разжал когти. Кальмар издал торжествующий вопль… а потом посмотрел вниз и понял, что лететь ему далеко.

Клык распался в пыль, а Кальмар рухнул в снег, лязгнув зубами и хрустнув всеми костями, и заскользил, а затем и покатился кубарем по склону холма. Не теряя времени, он быстро поднялся на ноги и припустил к Полю Финлея, не думая о гонящихся за ним чудовищах. Он думал только о своих родных, о друзьях, о лощинцах, которые нуждались в помощи.

Поднявшись на следующий холм, Кальмар обнаружил, что меч всё ещё при нём, – и оружие тут же ему пригодилось. Над ним мелькнула грозная тень; на бегу он взмахнул мечом и краем глаза заметил, что ещё один Летучий Клык рухнул в снег, превратившись в прах. Кальмар бежал изо всех сил, лишь иногда замедляя ход, чтобы отбиться от когтей, зубов и крыльев. Пронзительные вопли не умолкали, и Кальмар наконец вообще перестал обращать на них внимание. Он ни о чём не думал – только о том, как у него горят ноги, о том, как приятно двигаться к цели, и о том, что войско ждёт.

Изнемогая, Кальмар поднялся на последний холм и, стоя на вершине, отчаянно отмахивался мечом от стаи визжащих летучих тварей, кружащих над ним.

Карнак из Бан Сорана увидел его первым. Он стоял со своими сородичами у костра и поворачивал над огнём курицу на вертеле, когда случайно взглянул на запад. Впоследствии он рассказывал, что заметил над вершиной холма чёрную тучу и решил, что это дым; но вместо того чтобы подняться в небо, «дым» пополз вниз словно заколдованный смерч. А потом Карнак увидел в самой середине Кальмара Ветрокрыла, который, залитый зелёной кровью Клыков и облепленный пылью, размахивал мечом как древний герой. Поле Финлея огласили пронзительные крики, и сквозь жуткий гвалт донёсся звонкий голос Верховного короля Анниеры:

– На помощь!

С сотни тетив сорвались стрелы. Лучники за считаные мгновения очистили небо от Летучих Клыков – а потом тысячи лучших бойцов Ануота бросились по холмам на помощь Бан Роне.

Кальмар рухнул на колени, пропуская бегущих мимо себя.

– Стрелы… лучники… Твердыня, – задыхаясь, выговорил он. – На помощь!

И упал в снег.

Впоследствии Карнак с гордостью говорил, что понадобились двое взрослых мужчин, чтобы разжать лапу Кальмара на рукояти меча.

13
Драка за кости

Придя в себя, Кальмар обнаружил, что стоит на коленях в снегу и дерётся с двумя собаками за жареную свиную ногу. Лапы у него были сплошь в грязи и в жире.

Кальмар не понимал, где он и что делает.

Собаки зарычали и снова попытались выхватить у него кость. Кальмар попятился в полном недоумении. Он чувствовал на губах и на усах вкус жареного мяса. Очевидно, он глодал кость вместе с собаками, но воспоминаний об этом память не сохранила. Кальмар вообще ничего не помнил, кроме стрел, облака Летучих Клыков и бегущих навстречу воинов (это было очень приятное зрелище).

Кальмар оглянулся – не заметил ли кто-нибудь из лощинцев, как он дрался с собаками? Казалось, люди постоянно наблюдают за ним, ожидая, что их подозрения вот-вот оправдаются. Кальмар погладил собак – не только чтобы убедить окружающих, что он полностью владеет собой, но и чтобы самому в этом убедиться.

– Эгей, король Кальмар!

Кальмар развернулся, надеясь, что морда у него не слишком испачкалась. Какая-то старуха в грязном фартуке поверх тёплого плаща шла мимо с полной корзиной костей – похоже, это были остатки обеда. Судя по солнцу, приближался вечер, и в животе у Кальмара заурчало. Он подавил желание по-собачьи облизнуться.

Женщина не обратила никакого внимания на то, что он стоит на карачках в грязи:

– Как хорошо, что ты цел и невредим.

Кальмар вытер руки о плащ:

– Я просто хотел взглянуть, как тут собаки.

Длинные седые волосы у женщины были собраны в хвост, несколько выбившихся прядей висели вдоль морщинистых щёк. Выглядела она как человек, который всю жизнь тяжело трудился.

– Час назад из города прислали весть, что твари улетели. Бан Рона спасена. – Она швырнула собакам ещё одну кость. – Спасибо, твоё величество.

Кальмар улыбнулся, взял из корзины несколько костей и бросил собакам, подавив могучее желание вгрызться в них самому.

– Где мои мать и сестра? Как там Радрик и господин Ритип?

– Данниби сказал, что Ния, Лили, Хозяин и толстяк целы. А что касается твоего дедушки – его так просто не прикончишь. Тебе, наверное, хочется к родным?

– Да, – кивнул Кальмар, глядя поверх палаток на холм, где он дрался с Летучими Клыками.

От праха мёртвых Клыков снег стал коричневым. Кальмару действительно хотелось вернуться в Бан Рону и убедиться, что его родные целы и невредимы, однако он не мог отогнать от себя воспоминание о безумном Сером Клыке в темнице. Кальмар по-прежнему чуял его запах, и это до дрожи пугало его. Как бы он ни хотел вернуться к матери и Лили, ему было страшно даже подумать о том, чтобы приблизиться к воплощённому безумию, запертому в тёмной камере.

Он боялся, что глубже и глубже погружается в тот же мрак, который охватил пленного Клыка. Может быть, именно поэтому Клыки никогда не оставались на одном месте дольше нескольких месяцев? Кальмар вспомнил, что в Глибвуде Клыки регулярно сменялись, а те, кто жил там постоянно – вроде командора Гнорма, – иногда куда-то уезжали и возвращались ещё могущественней и злей, чем раньше. Но что это могло значить?

Кальмар жалел, что нет Джаннера, – брат посоветовал бы ему, что делать. Сам он хотел просто убежать. А вдруг однажды он проснётся, держа в пасти что-нибудь похуже свиной ноги?! Горло у него сжалось, на глаза навернулись слёзы. Кальмар отвернулся, чтобы старуха не видела его лица, но было поздно.

– Храбрый мальчуган, – сказала она, положив морщинистую руку ему на шерсть. – Это слёзы радости. Не стыдись их. Я родилась и выросла в лощинах, но, видя твою храбрость, жалею, что я не анниерка. Если ты займёшь трон, Сияющий Остров будет в надёжных руках.

Если бы только он мог ей верить! Старуха не сказала бы этого, если бы знала, что у него на душе. Кальмар плакал от отчаяния, а не от радости. Он-то знал, о чём думает. Он со стыдом вспомнил, какую пустоту ощущал в тот день на Фубских островах, когда вошёл в ящик Хранительницы камней. Сияющий Остров вовсе не был в надёжных руках. «Нет, – подумал Кальмар, стиснув зубы. – Пока я Верховный король – Анниера обречена».

Она была обречена находиться во власти слабого, испорченного, отравленного волчонка, пока в тёмных недрах его души рос и набирался сил монстр, дожидаясь дня, когда он полностью захватит власть над Кальмаром. И тогда коронованный зверь набросится на тех, кто ему дорог…

Кальмар жалел себя – такого, каким стал. И боялся того, каким станет.

Он уныло опустил голову, не сомневаясь, что остановить подступающее безумие нельзя. Если ему суждено медленно сходить с ума, значит, он должен сделать всё, что можно, пока ещё есть время. Он должен добраться до замка Трог. Должен найти Нага и победить его – или умереть.

И он должен проделать это в одиночку. Тогда те, кто ему дорог, останутся живы.

– Ну, я пошёл, – сказал Кальмар, шмыгнув носом.

– Иди, твоё величество, – старуха швырнула последние кости собакам, повернулась и заковыляла обратно к полевой кухне. – Иди и защищай тех, кого любишь. Впереди большая битва.

Смертельно уставший, Кальмар поднялся на холм и посмотрел с вершины на пустой лагерь. Псы ещё дрались из-за объедков. Кальмар взглянул в сторону Бан Роны – и увидел поднимавшийся над городом дым.

Плана у него как всегда не было. Он просто побежал.

Кальмар обогнул Поле Финлея, повернул на юго-восток и устремился к Смертоносным горам – к замку Трог, – молясь, чтобы мальчик под шкурой волка продержался до тех пор, пока не будет исполнен долг.

Сквун изучал историю и древние языки. На свой лад он был красив, хотя дюжие воины лощин презирали его за излишнюю осторожность и любовь к чтению. Он никогда не участвовал в состязаниях. Воистину, его мало интересовал мир за пределами библиотеки. Сквуна привлекало прошлое. Поэтому он не узнал Мадию, когда в один прекрасный день та зашла в библиотеку. Но они быстро подружились и стали вместе читать, обедать и гулять по улицам Бан Роны. Замкнутый и робкий, Сквун никому не признавался, что девушка завладела его сердцем. Живой ум и поэтическая речь Мадии очаровали юношу не меньше, чем её красота, и он решил на ней жениться. Но он никому об этом не говорил. Лишь накануне Финник Дурга Сквун решил довериться Ортаму Гринсмиту, которого считал своим приятелем, хотя с этим молодым человеком его объединяло только то, что они жили на одной улице.

Добродушный Ортам частенько останавливался поболтать с чудаком Бонифером, хотя их пути давно разошлись: Бонифер предпочёл тишину библиотеки, а Ортам – силу и славу воина.

– Ортам, – сказал Бонифер в тот день, стоя на крыльце дома Гринсмитов на Мелкоплодном проезде, – мне надо с тобой поговорить.

Ортам, услышав его серьёзный голос, спросил:

– Что случилось?

Бонифер долго тянул и мямлил, а потом сделал признание, которое стало для него роковым:

– Я люблю девушку по имени Мадия.

Ортам расхохотался. Он вовсе не хотел унизить друга, но Бонифер всё-таки почувствовал себя униженным.

– Дружище, вся Бан Рона влюблена в Мадию Ветрокрыл! – И, не предполагая, что его слова поразили Бонифера в самое сердце, он продолжал: – Сказать по правде, Бонифер, я намерен на ней жениться. Завтра, после Финник Дурга, я признаюсь ей в любви. Она ведь станет королевой, сам знаешь.

Бонифер почти не слышал Ортама – он был охвачен горем и стыдом. Мадия – будущая королева! Бонифер думал, что она обычная девушка.

Он покраснел до ушей.

В ту самую минуту Мадия с родными проходила мимо. Юноши помахали ей. Бонифера переполняла ревность, однако Ортам не обращал никакого внимания на муки друга. Мадия улыбнулась и помахала им в ответ, и каждый из молодых людей решил, что улыбка предназначается именно ему. Ортам простился с Бонифером и закрыл дверь; он был полон страсти. Бонифер остался в одиночестве на крыльце. Он был полон гнева.

Из «Анниерады»