Текст книги "Девочки сверху. Опасная вечеринка"

Заправленная рубашка сзади не позволяла кубику деться куда-либо. По ее расчетам, он должен был отправиться сначала в район поясницы, а потом, возможно, и дальше – под ремень брюк.

Когда Тимофей поерзал, Таня поняла, что план удался. О, если бы не повязка, ее могло бы сейчас сбить с ног фирменным гневным взглядом, но повязка выполняла свою функцию отлично.

– Нравится? – громко прошептала она, наклонившись к его уху.

– Нет.

– Нет, госпожа, – терпеливо поправила она. – И да, я предупреждала, что наказание не понравится. К сожалению, ты заслужил его еще до того, как пришел сюда.

Подхватив второй кубик льда, Таня начала рисовать на его груди:

– Как насчет того, чтобы заключить мирный договор, нижний? – спросила она, когда Тимофей трижды дернулся и покрылся мурашками. По реакции нельзя было не заметить, что лед доставляет серьезный дискомфорт.

– Слушаю вас, госпожа.

Это было удивительно, но на этот раз в его голосе не было ничего дерзкого. Он не то, чтобы сдался, просто, возможно, включился здравый смысл и простая арифметика: прошло всего минут пять, впереди – еще пятнадцать минут, отведенных на их сцену. Тимофей не мог не знать, что это многовато для сплошной пытки.

– Ты будешь послушным нижним, который, скажем, будет делать комплименты всем девочкам в этой комнате все оставшееся время, а мы… подумаем, как вознаградить тебя за это.

На этот раз почти все девчонки закрыли рты руками. Никому не хотелось случайным смешком сломать игру. А мужчины начали переглядываться – по их лицам было видно, что никто не ожидал от Тани такой прыти… никто, кроме Миши, который сидел довольный, как обожравшийся сметаны кот, и явно гордился ею.

Встретившись с ним благодарным взглядом, Таня решила, что ее любимого, самого замечательного в мире мужчину в самое ближайшее время будет ждать роскошный глубокий минет. Конечно, после того, как девчонки с ним наиграются.

Глава 2
Маленькая фантазия

Мария.

Она сама не знала, что ее дернуло в тот момент, когда все беззастенчиво лапали Тимофея, превращенного с легкой руки Тани в автомат для выдачи комплиментов.

Мария не собиралась всерьез участвовать в аукционе за этого мужчину. Но когда Тимофей что-то сказал про ее «восхитительные ножки», она почему-то поплыла. А потом он еще добавил про ее руки, когда она гладила по волосам – и все было решено.

Пару раз она, не справившись со смущением, посмотрела в сторону Дава, но даже насмешливое удивление на лице ее верха не смогло остановить порыва. К тому же, он сам дал разрешение на свинг без секса. Она могла играть с Тимофеем сколько угодно, и желание оказаться с ним в привате внезапно оказалось нестерпимым.

Ради этого Мария легко пошла на то, чтобы пропустить игру Ирины, которая стояла в плане следующей.

Девчонки отдали ей лот почти без сопротивления – немного поторговалась Марго, но как только поняла, что Мария настроена серьезно, отступила – ей было не принципиально.

– Восемь тысяч! – чуть-чуть сбойнувшим от адреналина голосом сказала она, словила несколько изумленных взглядов от мужчин, и все было кончено.

Залившись краской, Мария бросила испуганный взгляд и смущенную улыбку в сторону Ирины, но та лишь подбадривающе улыбнулась.

Сразу отлегло: жена Тимофея и не думала ревновать.

Но что подумает о ней сам Тимофей? И как он будет себя вести, когда они останутся наедине?

Сердце все еще стучало как бешеное.

Миша проводил их в гостевую спальню, виртуозно удерживая на лице непроницаемое выражение, за что Мария была очень благодарна. Когда он ушел, и дверь закрылась, она посмотрела на Тимофея.

– Сядь, пожалуйста.

И тут же усмехнулась сама себе, сообразив, что Таня начала игру с ним с той же просьбы. Этот мужчина был слишком габаритным и давил одним своим ростом – усадить его хотелось чисто инстинктивно, чтобы было удобнее управлять ситуацией.

– Да, госпожа, – отозвался Тимофей, внимательно изучая ее насмешливым взглядом. Он опустился на край кровати и чуть откинулся назад, опираясь на руки. – Чего хочешь?

– Хотите, – капризно поправила Мария, соблазнительно улыбаясь.

– Ага, – демонстративно скучающим тоном согласился он.

Испуг словно жил отдельной жизнью от ее навыков и желания забавляться, перевоплощаясь в верхнюю. Она боялась, но все равно делала.

Его взгляд проследовал по ее телу снизу вверх, затем обратным маршрутом.

– Ты очень дерзкий нижний, – укоризненно сказала Мария, меняя взгляд на предупреждающий.

– Мы ведь планировали шуточную игру, помнишь?

– Да-да, это значит, что можешь обстебать верхнюю, и никто не будет наказывать тебя всерьез. Но ты мог бы хотя бы сделать вид…

– Конечно, моя госпожа. Прошу прощения.

Скромно опустив глаза, Тимофей стиснул зубы.

Мария наклонила голову:

– Ты бесишься из-за того, что Ирина притащила тебя сюда. Зачем тогда пошел?

– В семейной жизни, малыш, неизбежны компромиссы. И давай сразу закончим психоанализ.

– Ну уж нет, – улыбнулась она, подходя ближе. – Я только начала.

– Уверена, что меня безопасно злить?

Тимофей поднял глаза, и тут ее пробрало – сразу насквозь, до резкого потепления в животе и учащенного сердцебиения.

На самом деле он был тяжеловатым мужиком на вид, не говоря о том, что чуть ли не вдвое старше, чем она. Было, чего опасаться.

Он встал, и Мария проворно отступила на шаг:

– Эй! Ты сегодня нижний. Мы так не договаривались! – в отчаянии пробормотала она, чувствуя, как разом слетает все: игровой настрой, смелость, желание экспериментировать. Остался только инстинктивный испуг, и он занял собой все ее тело.

– Любой нижний может выйти из-под контроля, – хмыкнул он, дернув ее за руку и повернув спиной. – Особенно если ничего не приказывать.

– Отпусти меня. Сядь обратно!

Ее голос стал тонким и слабым, когда Тимофей крепко обхватил ее рукой, прижимая к себе:

– Это не приказы. Так, пищание какое-то, – поддразнил он, задирая блузку.

В качестве наряда домины Мария выбрала что-то вроде офисного прикида: темную юбку-карандаш, белую шелковую блузку с кокетливым треугольным вырезом, прическу ракушкой с большими шпильками. Дав сказал, что ей очень идет, и взгляды других мужчин в начале вечеринки это подтверждали.

Но минус этого наряда был в том, что, в отличие от комбинезона Тани, его легко было привести в беспорядок.

Это и продемонстрировал сейчас Тимофей, беззастенчиво лапая ее тело под блузкой. Еще минута – и начнет задирать юбку, сообразила Мария.

Его огромное тело было очень горячим, руки – сильными и нахальными, а еще – от него очень приятно пахло каким-то цитрусовым мужским парфюмом с горчинкой. Ее тело среагировало инстинктивно, ему хотелось сдаться. Но разум считал это полной катастрофой.

Неизвестно, какие договоренности были у Тимофея с Ириной, но Дав точно не разрешал ей секса на стороне. Да и она не хотела этого на самом деле… не планировала…

Черт, черт! Она могла бы завопить: «желтый», но была одна маленькая проблема: это она тут доминатрикс. А верхние, вроде, не говорят нижним стоп-слов.

– Нижний. Прекрати, – резко потребовала Мария, собрав всю злость.

И на этот раз голос прозвучал как надо, а Тимофей нехотя отпустил.

Стоя к нему спиной, она быстро поправила блузку, и лишь затем повернулась:

– Сядь.

Переводя дыхание, Мария быстро осмотрела его с ног до головы. Она почти не знала его… так, один раз видела на прошлой вечеринке, но большую часть времени они были в разных помещениях. Но именно поэтому она его и выбрала.

– У меня есть одна фантазия. Поможешь?

– Только одна?

– Одна, которую я никак не могу реализовать с Давом.

Суровое лицо Тимофея неуловимо смягчилось, реагируя на ее откровенность, и стало по-своему привлекательным.

– Говори, – мягко кивнул он, снова напрочь забывая о своей нижней роли.

Но Мария даже не обратила внимание:

– Сначала скажи: я тебе нравлюсь? И… мог бы ты меня отшлепать? Погладить?

– Вау.

Уголки его губ приподнялись, левая бровь поехала вверх. Мария сглотнула.

– Да, ты красивая девочка и, конечно, я могу отшлепать, и погладить тоже. Но я что-то потерял нить, кто из нас хочет быть верхним.

Покраснев от насмешливого тона, Мария закатила глаза и невольно сжала кулаки так, что ногти впились в нежную кожу.

– Ты не понял. Я хочу управлять процессом. Хочу, чтобы ты меня отшлепал именно так… как я хочу.

– А-а, порулить верхним, – еще шире улыбнулся Тимофей. – Какая нижняя не мечтает.

– Так что ты скажешь? – нетерпеливо спросила она.

– Я скажу, что ты выбрала правильного мужчину и сделала правильное предложение. Продано, – улыбнулся он и снова встал.

Глава 3
Джокер

Лиза.

Перед самой игрой мы выдали мужчинам «джокера», чтобы было интереснее. Это была идея Марго, и всем понравилось: джокер позволял любому мужчине прицельно подкинуть свою партнершу другому один раз за вечер.

И Миша воспользовался этим с ленивой улыбкой, как только ему сказали, что надо выходить с Ириной:

– Я использую джокера. Макс, почему бы тебе не насладиться этой прекрасной партнершей вместо меня?

Смерив Михаила убийственным взглядом, Макс поднялся с места под веселые смешки всех и каждого, включая меня.

Даже здесь, в камерной обстановке Мишиного дома, он выглядел так, как будто поднимался на сцену. Неподражаемый король «Сабспейса», звезда вечеринок, любимец публики, лучший мастер БДСМ, которого я когда-либо знала. Самый желанный доминант нашего клуба. Его величество, мой любимый муж.

Признаться, я была рада, что Миша так сделал, хотя, уверена, он тоже был бы хорошим партнером для Ирины. Дело было не в них, а в Марии. Она не осмелилась бы всерьез троллить Макса, да и не знала она, как его надо троллить. Сцену с Ириной будет смотреть гораздо интереснее.

Приготовившись к шоу, я даже подалась вперед, и Ник тоже поменял позу, явно намереваясь внимательно наблюдать.

– Нижний, – прошептала я ему на ухо, коварно улыбаясь.

– Что?

– Я хочу массаж ног.

– Что, сейчас?

– Да, – прошептала я, искренне забавляясь.

– Сучка, – выдохнул Ник, но взял мою ногу, положив себе на колени, и принялся поглаживать, не отрывая взгляд от Ирины.

– Будешь плохо массировать – завяжу глаза, – предупредила я.

Ник посмотрел на меня тяжелым взглядом, но я только весело подмигнула.

Ирина, тем временем, изучала Макса взглядом, похлопывая стеком по своей ладони, и явно обдумывала сцену заново после смены партнера. Мой взгляд невольно скользил за ее: по его вискам, заметно тронутым сединой, по широким плечам, которые он немного подкачал в последние месяцы, по неидеальной фигуре, которую я обожала.

Макс никогда не был плакатным красавчиком – но я никогда такими и не интересовалась. И его лицо было таким же, неидеальным, но очень интересным. Иногда жестким, иногда обаятельным, и еще – всегда родным для меня, с самого первого взгляда.

– Привет, нижний. Начнем с ответов на вопросы? – мягко сказала Ирина.

Эта женщина была знакома с ним еще дольше, чем я. Сомневаться в том, что вопросы будут интересные, не приходилось. О да, это точно будет забавно, промелькнуло в голове, и я с трудом подавила желание подпрыгнуть на месте от любопытства.

– Как вам угодно, госпожа.

В улыбках, которыми они обменялись, блестела сталь скрещенных клинков. Правда, скорее задорно скрещенных, чем воинственно. Они оба забавлялись.

– Назови свои табу и мягкие границы.

– Никаких унижений. Никаких ошейников и связывания. Лицо не трогать. И желательно не ласкать, – объявил он таким тоном, будто отдавал приказы.

Но Иру это нисколько не впечатлило.

– Ого. Интересно, что с тобой можно делать? – невозмутимо осведомилась она.

Я едва не хохотнула. Это был любимый насмешливый вопрос Макса, который он задавал новичкам, оглашающим чертову прорву ограничений.

Но он устоял, не подав и виду, что его как-то задело это дружелюбное передразнивание. И мгновенно парировал:

– Вам придется использовать свою фантазию, госпожа.

– Не дерзи!

Ирина хлопнула стеком по своей ладони, но я даже вздрогнула. Неужели она осмелится шлепнуть Макса? Я бы не осмелилась…

– Почему не хочешь ласк, нижний? Боишься, что понравится? – скучающим тоном осведомилась она, обходя его по кругу и останавливаясь прямо за спиной так, чтобы уйти из его поля зрения.

– Предпочитаю сам выбирать себе ласки, – ответил Макс, чуть повернув голову.

– О, не сомневаюсь, что предпочитаешь, – хохотнула Ирина. – А что ты чувствуешь по поводу необходимости подчиняться?

Она подняла стек и прочертила линию вдоль его позвоночника от шеи до ремня брюк.

Не представляю, как Макс умудрился не дернуться. Но я была почти уверена, что он все же покрылся мурашками.

– Скуку, – вздохнул он с сардонической усмешкой. – Что же еще?

– Что ж… Постараюсь тебя развлечь, – с придыханием заверила Ирина, и мы с Марго засмеялись.

Вранье Макса было очевидно всем, как и его дискомфорт. Сколько ни удерживал он непроницаемое выражение лица, тело все же выдавало: необычно напряженное, словно каждую секунду ожидающее нападения.

– Сними рубашку, лгунишка, – промурлыкала Ирина и снова обошла Макса, останавливаясь прямо перед ним. – И положи руки на затылок.

Дождавшись, пока он выполнит приказ, она посмотрела прямо ему в глаза:

– Коль скоро ласки не под жестким запретом, я буду использовать их в качестве наказания. Для начала – за эту бесстыдную ложь, что тебе якобы скучно. Закрой глаза, нижний.

Она скалилась, как пантера.

Следующая минута была для Макса жуткой пыткой. Я знала это лучше всех присутствующих.

Даже мне он не разрешал ласкать его сколько вздумается, когда и как мне хотелось. Он действительно предпочитал сам выбирать себе ласки – и я гладила его в основном по приказу – там, тогда и столько, сколько он требовал.

Странно или нет, но для него право ласкать человека было символом власти. Самой наглядной демонстрацией – гораздо более сильной, чем бить кого-то.

Ирина, похоже, об этом догадывалась. Немного садистская улыбка играла на ее губах все то время, что она обводила пальцами соски, гладила его шею, бицепсы, предплечья. Когда ноготки слегка царапнули пресс, Макс все-таки дернулся.

Я на секунду зажмурилась. Показалось, он сейчас вспылит – для него такое вольное обращение было явно на грани.

Но он сдержался. И Ирина, словно что-то почувствовав, мягко отстранилась.

– Каково стоять вот так перед всеми без рубашки? – проникновенно осведомилась она, снова касаясь его кончиком стека, прочерчивая узоры на его руке.

По его мышцам пошла волна видимых сокращений. О, боже. Она его доведет сегодня.

Я улыбалась, но мои чувства были смешанными: и забавно, и стремно одновременно. Как в детстве, когда делали самодельную взрывчатку.

– Хуже, чем в рубашке, – процедил Макс, приоткрывая глаза, и его взгляд был таким застывшим, что еле сдерживаемая ярость стала очевидна.

Ник тихо фыркнул.

– Ты забыл прибавить «госпожа». А каково быть наказанным? – спросила Ирина с таким любопытным выражением, будто впервые в жизни задумалась об этом.

Ник закашлялся. Я скосила взгляд на мужчин. Михаил изо всех сил подавлял улыбку, Дима почти открыто ржал, Дав сидел, наполовину прикрыв лицо рукой.

– Ну-ну, – мягко добавила Ирина, когда ноздри Макса раздулись, и он ничего не ответил. – Неужели это уже «желтый»? А говорил, что скучно…

– Еще не желтый, госпожа. И ваше воображение по-прежнему спит.

Ирина и Макс снова скрестили взгляды.

– Тебя когда-нибудь пороли, Макс?

На этот раз едва не закашлялась я. О боже. У меня застыло дыхание на губах, когда вдруг дошло: я никогда не спрашивала его, и… на самом деле понятия не имела.

Казалось, Макс родился таким вот монолитным доминантом, которого я знала. Но когда-то же он и учился. Когда-то входил в тему как новичок. Когда-то экспериментировал.

– Было дело, в далекой юности, – признал он, немного подумав.

Его взгляд оставался спокойным, следя за Ириной, почти ни секунды не стоявшей на месте. Ее стек пополз вверх по другой руке, демонстрируя растущее любопытство.

– Расскажи нам, – мягко приказала она.

– Флоггер. Кошка. Какие-то самодельные трости. Ничего особенного.

– Как бы ты оценил свой болевой порог?

– Невысокий.

– Как у Лизы или ниже?

– Ниже. Намного.

– Ого, получается, Лиза круче тебя? – со смешком осведомилась Ирина.

В повисшей паузе я услышала свое собственное сглатывание.

– Как нижняя – конечно, – безмятежно улыбнулся Макс, и мое сердце снова пошло после шоковой остановки. Я с облегчением улыбнулась.

– Ладно, – глубоким грудным голосом сказала Ирина. – Теперь осталась пара серьезных вопросов. Кошка или флоггер?

– Кошка.

– Лори или Марго?

В первую секунду я даже не поняла, что она задумала: Ирине не было никакого резона приглашать кого-то из девчонок вместо себя. Это имело бы смысл разве что для того, чтобы лишний раз побесить Макса: и Лори, и Марго для него были одинаково дискомфортными вариантами. Но, возможно, Лори чуть более приемлемый. Если бы он только понял, что надо сказать…

– Лори.

Ха.

– Отлично, – медовым голосом объявила Ирина. – Значит, будет флоггер и Марго.

Макс дернулся, и я вздохнула. Возможно, необходимость быть нижним действительно вогнала его в слишком большой стресс, иначе как объяснить, что он не догадался?

Ирина же просто копировала его любимые фишки: узнать, чего нижний боится больше и дать ему именно это. Пару раз, в самом начале наших отношений, он позволял и мне вот так «выбирать» себе наказания. А потом я просто перестала вестись…

Марго.

Что задумала Ирина, было ясно сразу: мы довольно долго обсуждали это в чате. Правда, несколько раз менялись имена потенциальных жертв для парной игры. Ну что ж: Дима так Дима, Макс так Макс.

Я поднялась, с нейтральной улыбкой раскладывая инвентарь, пока Ирина разъясняла мужикам правила новой игры внутри игры своим хриплым, пробирающим до дрожи голосом.

Ирина в роли верхней была прекрасна, а вот в своих собственных актерских данных я не была уверена. Да, пару раз в жизни я играла сверху в клубе ради забавы, но, кажется, у меня не получалось достаточно убедительно.

Радовало только, что сейчас у меня такая сильная партнерша. Мне остается, по сути, очень простая задача: придумывать для Димы невыполнимые задания. Как только он не справится – Макс получит удар. Простенькая веселенькая забава с беспомощным заложником.

Кажется, Макс уже оценил – он выглядел так, будто уже готов был возглавить антитеррористическую операцию в отдельно взятой гостиной. И в целом, если подумать, он вполне мог.

Почему до сих пор терпел? Что ж… наверное, он и правда любил Лизу и очень хотел пойти навстречу на один вечер. Так же верно, что Макс всегда был очень любознательным экспериментатором.

Встретившись с ним взглядом, я улыбнулась сладчайшей улыбкой, и вдруг поняла, что действительно получаю удовольствие от доминирования. Видеть его таким беспомощным было забавно. На его лице отражалось настоящее замешательство. Казалось, каждую секунду он заново размышляет, стоит это продолжать или нет, и задается вопросом, насколько тяжелыми будут его репутационные потери как верхнего в том или ином случае.

– Что ж, – наконец, подытожила Ирина в полной тишине. – Полагаю, все все поняли. Дима, ты готов?

Прежде, чем ответить, Дима откашлялся и бросил извиняющийся взгляд на Макса, в котором читалось что-то вроде: «Прости, бро».

– Готов, – наконец, сказал он и вопросительно посмотрел на меня, на всякий случай пытаясь прожечь взглядом.

В моей голове невольно пронеслись воспоминания о том, как мы с этим домом играли на предыдущей вечеринке полгода назад. Тогда нижней была я, а он… вел себя очень, очень бесцеремонно. И, кажется, мне было что ему припомнить.

– Начнем с простого, – сказал я и широко ему улыбнулась, – полагаю, каждый нижний должен хорошо уметь ориентироваться вслепую. Закрой глаза и приготовься чувствовать. Я буду дотрагиваться до тебя и легонько шлепать разными БДСМ-девайсами, а ты будешь говорить, что это. Ошибаешься – Макс получает удар. Медлишь с ответом – тот же результат. Приоткрываешь глаза, пытаешься подсмотреть – будет три удара, и они будут более сильными, ясно? Если Макс получит более двадцати ударов, вы поменяетесь местами.

Как только Дима закрыл глаза, я повернулась к столику, взяла стек и легонько похлопала его по голой руке.

– Стек, – быстро ответил он.

– Умница, – похвалила я.

Моей целью было сначала успокоить его, и я выбирала то, что можно было определить буквально с закрытыми глазами. Дима правильно назвал еще две вещи: флоггер и ошейник, которым я игриво обвила его предплечье.

Но затем я выбрала резиновый дилдо и лишь легонько прикоснулась к его ладони. Прежде, чем его пальцы рефлекторно сомкнулись, я отвела игрушку в сторону.

– Ну?

Ресницы Димы дрогнули. Он явно не знал.

– Кляп?

Мой взгляд метнулся к Ирине. Флоггер всплеснул хвостами в воздухе и хлестко приземлился на спину Макса. Тот вздрогнул и схватил ртом воздух. Как и Дима.

– Неверный ответ, – сияя улыбкой, объявила Ирина. Так громко и жизнерадостно, будто была конферансье и только что назвала имя известного артиста, выходящего на сцену цирка.

Кажется, у Макса вырвалось что-то вроде «сучка», но он сказал это слишком тихо, чтобы кто-то, кроме Ирины, мог расслышать наверняка. Я широко улыбнулась. Удар был явно не слишком болезненным, но очень громкий – и шокировал всех мужиков. На лицах читалось, что мы охренели.

А мы… что сказать? Да, мы охренели, и что?

Переглянувшись с Лизой, которая изо всех сил кусала губы, чтобы не засмеяться, я выбрала следующую игрушку – на этот раз металлический кляп.

Но Дима, разумеется, не смог определить, что именно к нему прикасается – и решил, что это пряжка ремня.

Насладившись вторым ударом по спине самого высокомерного доминанта в клубе, я выбрала меховые поножи, которые Дима, естественно, назвал наручами. Больше он не мог угадать ничего, ошибаясь раз за разом.

Постепенно усиливая удары, Ирина улыбалась все шире. Лицо Макса оставалось непроницаемым, даже когда он вздрагивал, Таня и Лори нервно хихикали, Лиза спокойно улыбалась, словно скрывала какие-то смешанные чувства.

Когда Макс получил пять ударов, я приказала Диме открыть глаза и вздохнула:

– Плохой, плохой нижний. Ты совсем не жалеешь Макса.

Уголки губ Димы дрогнули, но тут же, перехватив недобрый взгляд партнера по игре, он посерьезнел.

– Что ж, попробуем другое задание, – задумчиво сказала я. – Руки за голову. Твоя задача – оставаться неподвижным. Все ясно?

– Да, госпожа.

Краем глаза я заметила, как Ник подался чуть вперед, следя за каждым моим движением. Я готова была поклясться, что зрелище поглотило его. И внезапно поймала волну кайфа.

С каждой минутой мне самой было все интереснее играть. Я приблизилась к Диме и обеими руками потянула его футболку вверх. Он непроизвольно дернулся от неожиданности.

Макс получил новый хлесткий удар. Стоя спиной, я не видела его – но по звуку было понятно, что это уже чувствительно.

– Плохой, плохой нижний, – укорила я Диму издевательским тоном, снова уставившись прямо в лицо. – Вообще не стараешься!