Текст книги "Дочь крови"

Но есть ли в Королевствах достаточно сильный, достаточно темный, достаточно жестокий человек?

Один – есть.

Сэйтан закрыл глаза. Можно было сразу же послать за Марджонгом и позволить Палачу сделать то, что необходимо. Но нет, не сейчас. Только не с этим человеком. До тех пор, пока не появится стоящая причина.

– Сэйтан?

Он неохотно открыл глаза и недоуменно уставился на девочку, закатавшую рукав и протянувшую ему запястье. Повелитель Ада пораженно молчал, осознавая, зачем она это сделала.

– Нет никакой необходимости платить кровью, – отрезал он.

Но девчонка не опустила руку.

– Ты почувствуешь себя лучше.

Эти древние глаза обжигали, сдирали кожу, пока он не задрожал, оказавшись перед ней ментально обнаженным. Сэйтан пытался отказаться, но слова не желали слетать с его губ. Он чувствовал запах свежей крови, текущей по ее венам, ощущал пульсацию жизненной силы, ритм которой совершенно не совпадал с биением его сердца.

– Только не так, – хрипло произнес он. – Не со мной. – С нежностью любовника Повелитель Ада расстегнул верхние пуговицы ее платья и вспорол нежную кожу на шее длинным ногтем. Хлынула кровь, горячая и сладкая. Он сомкнул губы на ране.

Ее сила поднималась под его ртом медленной, черной волной, мастерски управляемой. Она омыла Сэйтана, очистила его, исцелила, несмотря на то что разум с содроганием пытался отстраниться от чужого сознания, поглотившего его, такого могущественного и вместе с тем нежного. Он считал биения ее сердца. Дойдя до пяти, Хранитель поднял голову. Девочка не выглядела ни потрясенной, ни напуганной, в отличие от большинства живых, у которых брали кровь прямо из вены.

Она коснулась его губ дрожащим пальчиком:

– Если бы ты выпил больше, то смог бы окончательно поправиться?

Сэйтан призвал миску с теплой водой и смыл кровь с шеи Джанелль полоской чистой ткани. Он не собирался объяснять ребенку, что с ним уже сотворили эти два глотка крови. Проигнорировав вопрос, Повелитель Ада понадеялся, что она не станет настаивать на ответе, и сосредоточился на Ремесле, чтобы залечить рану.

– Смог бы? – спросила Джанелль, как только он заставил миску и ткань исчезнуть.

Сэйтан ответил не сразу. Он дал слово, что не будет ей лгать.

– Было бы более эффективно принимать каждый раз понемногу. – Что ж, по крайней мере, это не было ложью. – Еще один урок завтра?

Джанелль тут же отвела глаза.

Сэйтан напрягся. Неужели ее все-таки испугали его действия?

– Я… я уже пообещала Моргане, что навещу ее завтра, и Габриэль, что зайду через день.

От облегчения у него даже закружилась голова.

– Что ж, в таком случае через три дня?

Девочка вгляделась в его лицо:

– Ты не против? Ты не сердишься?

Вообще-то Повелитель был против, и даже очень, но в нем говорила лишь властность Верховного Князя – и ревность. Кроме того, ему предстояло сделать очень многое перед их следующей встречей.

– Я не думаю, что твоим друзьям понравится новый наставник, который занимает уроками все время, верно?

Девочка усмехнулась:

– Скорее всего, нет. – Улыбка исчезла, сменившись загнанным выражением. – Мне нужно идти.

Да, ему предстояло сделать очень и очень многое перед их следующей встречей.

Она открыла дверь и замерла на пороге.

– А ты веришь в единорогов?

Сэйтан улыбнулся:

– Когда-то, очень давно, я видел и знал их.

Улыбка, которой девочка одарила Повелителя, прежде чем исчезнуть в коридоре, озарила комнату и внесла свет даже в самые темные уголки его сердца.

– Огни Ада! Что здесь случилось, Са-Дьябло?

Сэйтан покачал туфелькой Джанелль под носом у Андульвара и сухо улыбнулся:

– Урок Ремесла.

– Что?!

– Я познакомился с создательницей бабочек. Андульвар обвел взглядом воцарившийся в комнате беспорядок:

– Так это она устроила? Но почему?

– Это было не намеренно. Она просто не умеет контролировать свою силу. К тому же девочка вовсе не килдру дьятэ. Это живой ребенок, Королева и Ведьма.

Андульвар глупо разинул рот:

– Ведьма? Такая же, какой была Кассандра?

Сэйтан с трудом подавил желание огрызнуться.

– Не совсем, но – да, она Ведьма.

– Огни Ада! Ведьма! – Андульвар покачал головой и улыбнулся.

Сэйтан посмотрел на забытую туфельку.

– Андульвар, друг мой, надеюсь, у тебя еще сохранился запас воинственности, которой ты не так давно хвастал, поскольку мы здорово влипли.

– Почему? – подозрительно поинтересовался тот.

– Потому что тебе предстоит помочь мне обучать семилетнюю Ведьму, у которой уже сейчас достаточно чистой силы, чтобы стереть нас обоих в порошок, и которая при этом, – он бросил туфельку на кресло, – безнадежна в основах Ремесла.

Мефис осторожно постучал в дверь и вошел в кабинет, споткнувшись о кипу книг.

– Один из демонов только что рассказал мне очень странную вещь.

Сэйтан поправил складки плаща и потянулся за тростью.

– Говори кратко, Мефис. Я должен отправиться на встречу, которую следовало устроить много лет назад.

– Он сказал, что видел, как Зал сдвинулся на пару дюймов. Весь, целиком. А потом, через мгновение, встал на место.

Сэйтан замер на месте.

– А еще кто-нибудь видел это?

– Не думаю, но…

– В таком случае скажи, чтобы он придержал язык, если не хочет с ним расстаться.

Сэйтан покинул кабинет, который был его домом уже десять лет, оставив за спиной не на шутку обеспокоенного сына-демона.

Глава 2

1. Террилль

В осенних сумерках Сэйтан рассматривал всеми позабытое Святилище, выстроенное из камня, который уже начал осыпаться. Здесь теперь жили только паразиты и воспоминания. И все же это полуразрушенное здание оставалось Темным Алтарем, одним из тринадцати Врат, связывавших Королевства Террилля, Кэйлеера и Ада.

Алтарь Кассандры.

Окутанный завесой невидимости и черным ментальным щитом, Сэйтан, хромая, пошел по огороженным внешним помещениям, огибая лужицы воды, оставленные полуденной грозой. Мышь, пробежавшая мимо в поисках еды среди выпавших камней, даже не почуяла его присутствия. Ведьма, живущая в лабиринте этих комнат, тоже не распознает появления незваного гостя. Несмотря на то что они оба носят Черные Камни, его сила несколько темнее и чуть глубже, чем ее.

Сэйтан задержался у двери спальни. Покрывала на постели выглядели довольно новыми – как и тяжелые портьеры, закрывавшие окна. Да, они наверняка были нужны бывшей Королеве, когда она отдыхала здесь в дневные часы.

В начале своей полужизни тела Хранителей сохраняли большинство способностей живых. Они нуждались в пище, хотя при этом пили кровь, как мертвые демоны, и могли спокойно находиться под лучами солнца, но все же предпочитали сумерки и ночь. Однако по мере того, как шли века, потребность в еде уменьшалась, и в конце концов им требовался только ярбарах, кровавое вино. Предпочтение Тьмы свету становилось насущной необходимостью, поскольку яркие лучи иссушали их силы и причиняли ужасную боль.

Он нашел Кассандру на кухне, где она напевала, не попадая ни в одну ноту, с бокалом в руке. Бесформенное одеяние землистого цвета было заляпано грязью. Длинные волосы, заплетенные в косу, теперь потускнели, из темномедных превратившись в рыжие, словно припорошенные пылью, и были забраны паутинками. Когда женщина повернулась к двери, по-прежнему не подозревая о присутствии незваного гостя, неверный свет огня в камине разгладил большинство морщин на ее лице. Сэйтан знал, что они там были, поскольку выучил каждую черточку на портрете, висевшем в его личном кабинете. Разумеется, она состарилась со дня смерти, которая смертью не была.

Впрочем, так же, как он сам.

Сэйтан поднял обе завесы.

Бокал упал на пол и разлетелся на части.

– Практикуешься в, так сказать, каминном Ремесле, Кассандра? – мягко спросил он, пытаясь перебороть неприятные воспоминания о предательстве.

Она попятилась:

– Я должна была понять, что она расскажет тебе.

– Тут ты права. А еще тебе следовало знать, что я приду. – Он бросил плащ на деревянный стул и почувствовал всплеск мрачного веселья. Сэйтан, разумеется, заметил, что глаза женщины удивленно расширились, стоило ей заметить, как тяжело он опирается на трость. – Я уже стар, леди. И совершенно безвреден.

– Ты никогда таким не был, – резко отозвалась та.

– Верно, но, насколько я помню, ты ничуть не возражала против этого, пока я мог быть тебе полезен. – Повелитель Ада отвел взгляд, когда Кассандра ничего не ответила. – Неужели ты так сильно меня ненавидела?

Она потянулась к мужчине:

– Я никогда не ненавидела тебя, Сэйтан, я…

…боялась тебя.

Невысказанные слова повисли в воздухе между ними.

Кассандра заставила осколки бокала исчезнуть.

– Не хочешь ли вина? Ярбараха, боюсь, нет, зато у меня осталось вполне приличное красное.

Сэйтан опустился на стул рядом с сосновым столом.

– А почему ты не пьешь ярбарах?

Кассандра поставила на стол бутылку и два высоких бокала.

– Здесь его трудновато достать.

– Я пришлю тебе немного.

Первый бокал они выпили в молчании.

– Почему? – наконец спросил Сэйтан.

Кассандра теребила свой бокал.

– Королевы, носящие Черный Камень, встречаются редко и, как правило, оказываются разделены временем.

Мне некому было помочь, когда я стала Ведьмой, не с кем было даже поговорить, никто не подготовил меня к неожиданным и резким переменам, которые произошли после того, как я принесла Жертву. – Она невесело рассмеялась. – Я и понятия не имела, что такое быть Ведьмой. Я не хотела, чтобы следующая за мной прошла через те же испытания.

– Могла бы сказать мне, что собираешься стать Хранительницей, вместо того чтобы фальсифицировать окончательную смерть.

– Чтобы ты остался рядом, в качестве верного консорта Королевы, которой таковой больше не нужен?

Сэйтан вновь наполнил бокалы.

– Я мог бы стать твоим другом. К тому же ты была вольна в любой момент приказать мне покинуть твой двор, если, конечно, желала именно этого.

– Приказать тебе покинуть мой двор? Тебе?! Ты же был… и остаешься… Сэйтаном, Князем Тьмы, Повелителем Ада. Никто не может приказывать тебе. Даже Ведьма.

Сэйтан пристально посмотрел на нее.

– Будь ты проклята, – горько произнес он.

Кассандра устало смахнула волосы, упавшие на лицо.

– Дело сделано, Сэйтан. Все это произошло много жизней тому назад. Теперь нужно подумать о ребенке.

Повелитель смотрел на огонь, полыхающий в очаге. Она имела право на свою собственную жизнь и, разумеется, не несла ответственности за его выбор… Но Кассандра не понимала – или не хотела понимать, – что эта дружба могла бы для него означать. Даже если бы Сэйтан ни разу не увидел ее вновь, одно сознание того, что она продолжает существовать, несколько усмирило бы воцарившуюся в душе пустоту. Разве он женился бы на Гекате, если бы не был так отчаянно одинок?

Кассандра переплела пальцы на ножке бокала.

– Ты уже видел ее?

Сэйтан вспомнил последствия той встречи и хмыкнул.

– Да, я ее видел.

– Она станет Ведьмой. Я уверена в этом.

– «Станет»? – Золотые глаза Сэйтана хищно сузились. – Что ты хочешь этим сказать? Почему «станет»? Мы точно говорим об одной и той же девочке? По имени Джанелль?

– Ну разумеется, мы говорим о Джанелль! – язвительно отозвалась Кассандра.

– Она не «станет Ведьмой», Кассандра. Она уже стала ею!

Женщина яростно покачала головой:

– Это невозможно! Ведьма всегда носит Черный Камень.

– Как и дочь моего духа, – тихо, слишком тихо отозвался Сэйтан.

Ей потребовалось несколько секунд, чтобы осознать смысл сказанного. И тогда Кассандра дрожащими руками поднесла бокал к губам и залпом осушила его.

– Отк-куда ты…

– Она показала мне Камни, которыми ее одарили. Полный набор неграненых «светлых» Камней – и, кстати, в тот вечер я впервые услышал, чтобы об Эбеново-сером Камне отзывались как о «светлом». И тринадцать неграненых Черных.

Лицо Кассандры посерело. Сэйтан нежно взял ее руки в свои – они были холодны как лед. Потрясение, отразившееся в глазах женщины, его немало обеспокоило. Именно она первой увидела этого ребенка в своей спутанной паутине. Именно она рассказала о нем Повелителю Ада. Неужели Кассандра увидела только приход Ведьмы, но так и не поняла, что именно грядет?

Сэйтан встал, набросил согревающее заклинание на свой плащ и закутал в него бывшую Ведьму, а затем подогрел вино в бокале язычком колдовского пламени. Когда Кассандра наконец перестала клацать зубами, он вернулся на свое место.

В ее изумрудно-зеленых глазах застыл вопрос, который она не могла задать вслух.

– Лорн, – тихо произнес Сэйтан. – Она получила Камни от Лорна.

Кассандра содрогнулась.

– Мать-Ночь! – воскликнула она и покачала головой. – Все должно было быть совсем не так, Сэйтан! Как же мы будем ее контролировать?

Повелитель Ада как раз наливал вино в другой бокал, и его рука дрогнула. Алая жидкость полилась на стол.

– Мы и не контролируем ее. Мы даже не пытаемся. – Кассандра в запале стукнула кулаком по столу. – Она ведь просто ребенок! Джанелль еще слишком юна, чтобы понять свою страшную силу, и совершенно не готова к тому, чтобы принять ответственность и обязательства, которые такое могущество возлагает на ее плечи. В этом возрасте она еще слишком уязвима для стороннего влияния.

Сэйтан едва не спросил, кого именно она имеет в виду, говоря о чужом влиянии, но перед его мысленным взором тут же появился образ Гекаты. Красивой, очаровательной, коварной и мстительной Гекаты, которая вышла за него замуж только потому, что была убеждена: он сделает ее по меньшей мере Верховной Жрицей Террилля и самой могущественной женщиной во всех трех Королевствах. Когда Сэйтан отказался подчиняться ее давлению и выполнять все желания, его супруга принялась плести интриги, пытаясь добиться цели, и спровоцировала войну между Терриллем и Кэйлеером, которая опустошила первую страну и заставила большую часть народов, населяющих вторую, закрыть свои земли для чужаков. Больше об этих расах никто не слышал.

Если Геката вцепится своими когтями в Джанелль и слепит из нее свое подобие – такую же жадную, честолюбивую и корыстную Ведьму…

– Ты должен научиться контролировать ее, Сэйтан, – произнесла Кассандра, внимательно наблюдавшая за ним.

Тот покачал головой:

– Боюсь, я не смог бы этого сделать, даже если бы захотел. Она окутана своего рода мягкой дымкой, сладостным, холодным, черным туманом. Я не уверен, что, даже несмотря на ее юность, я бы хотел узнать, что скрывается за этой чернотой, не получив на это сперва разрешения. – Понемногу начиная испытывать раздражение от пристального взгляда Кассандры, Сэйтан оглядел кухню и заметил примитивную картинку, приколотую к стене. – Откуда она у тебя?

– Что? Ах это… Джанелль принесла мне ее пару дней назад и попросила сохранить. Похоже, она была у подружки в гостях, там нарисовала ее, но не захотела приносить картинку домой. – Кассандра заправила выбившиеся волоски в косу. – Сэйтан, ты сказал, что девочку окружает черная, мягкая дымка… Но над Белдон Мором тоже повисла туманная завеса.

Сэйтан нахмурился, глядя на Кассандру. Какое ему может быть дело до погоды одного из городов? Эта картина скрывала в себе ответ на все вопросы. Осталось только его разгадать.

– Ментальная завеса, – пояснила бывшая Королева, постучав по столу костяшками пальцев. – Которая не дает войти в город демонам и Хранителям.

Сэйтан весь превратился в слух.

– Где находится Белдон Мор?

– На Шэйллоте. Это остров к западу отсюда. Его можно разглядеть с холма неподалеку от Святилища. Белдон Мор – столица страны. Я думаю, именно там живет Джанелль. Я пыталась отыскать способ войти…

Вот теперь она действительно безраздельно завладела его вниманием.

– Ты с ума сошла? – Он взъерошил пальцами свои густые черные волосы. – Если девочка приложила столько усилий, чтобы сохранить право на одиночество и личную жизнь, почему ты пытаешься вторгнуться в ее мир?

– Из-за того, что она собой представляет, – сквозь зубы пояснила Кассандра. – Я думала, ответ очевиден.

– Не вторгайся в ее личное пространство, Кассандра. Не давай Джанелль повода не доверять тебе. И причины этого тоже должны быть очевидны.

Несколько минут прошли в напряженном, оглушительном молчании.

Взгляд Сэйтана вновь упал на картину. Как творчески использованы эти яркие краски! Правда, как он ни пытался, ему так и не удалось понять, что именно пыталась изобразить Джанелль. Как мог ребенок, способный сотворить разноцветных бабочек, сдвинуть с места помещение вроде Великого Зала Ада и создать ментальную завесу, отгоняющую только определенных существ, быть таким безнадежным в простых основах Ремесла?

– Какая неуклюжесть… – прошептал Сэйтан, и его глаза удивленно расширились.

Кассандра утомленно взглянула на него:

– Она всего лишь ребенок, Сэйтан. Нельзя полагать, что у нее уже должны быть необходимые умения и навыки контроля моторики…

Женщина взвизгнула, когда Повелитель Ада неожиданно крепко схватил ее за руку.

– В этом-то и все дело! Для Джанелль делать вещи, которые требуют огромных затрат ментальной энергии, – все равно что рисовать на огромном куске бумаги цветными мелками, которые она может стиснуть в кулачке. А вот простые, незначительные вещи, с которых мы традиционно начинаем обучение, потому что они не требуют применения большой силы… Это то же самое, что попросить ее нарисовать картинку кисточкой толщиной в волос. Девочке просто не хватает мастерства, а также физического и психического контроля, чтобы делать это. – Он откинулся на спинку стула, торжествуя.

– Замечательно! – саркастически отозвалась Кассандра. – Значит, она не может двигать мебель в комнате, зато с легкостью уничтожит целый континент.

– Она бы никогда не сделала ничего подобного. Это не в ее характере.

– Откуда ты знаешь? Как ты собираешься ее контролировать?

Они снова вернулись к тому, с чего начали.

Сэйтан забрал свой плащ и набросил его на плечи.

– Я не собираюсь контролировать ее, Кассандра. Джанелль – Ведьма. Ни один мужчина не имеет права управлять Ведьмой.

Кассандра пристально посмотрела на бывшего Верховного Жреца:

– Тогда что ты собираешься делать?

Сэйтан поднял трость.

– Любить ее. Придется удовольствоваться этим. Думаю, будет вполне достаточно.

– А если нет?

– Другого выбора нет. – Он задержался в дверях. – Можно я буду заглядывать время от времени?

Улыбка вышла вымученной и не отразилась в глазах.

– Друзья так и делают.

Сэйтан вышел из Святилища, чувствуя в одно и то же время ликование и глубокую печаль. Когда-то он очень любил Кассандру, но не имел права требовать ничего сверх того, что, согласно Кодексу, Верховный Князь мог просить у Королевы.

Кроме того, эта женщина осталась в прошлом. А Джанелль – помоги ему Тьма – была будущим.

2. Ад

Спрыгнув с Черного Ветра, Сэйтан появился во внешнем дворе, где располагалась одна из официальных паутин для приема гостей в Цитадели. Она была вырезана из цельной плиты, а в центре сиял чистый Камень. Такие работали как маячки для тех, кто ездил верхом на Ветрах, – своего рода свеча, горящая в окне. В каждой подобной паутине непременно располагался один из чистых Камней. Это единственное применение, которое отыскали им за многие века. Тяжело опираясь на трость, Сэйтан похромал по пустому двору к огромным кованым дверям, словно врезанным в саму гору, позвонил в колокол и принялся ждать. Скоро он войдет в Цитадель, Черную Гору, Эбеновый Аскави, где встречаются Ветра. Здесь располагалось хранилище истории Крови, а также святилище для носящих темнейшие Камни – и личные покои Ведьмы.

Двери бесшумно распахнулись. Джеффри, историк и библиотекарь Цитадели, ждал его за порогом.

– Повелитель. – Он слегка поклонился в знак приветствия.

Сэйтан вернул поклон:

– Джеффри.

– Прошло немало лет с тех пор, как ты в последний раз приезжал в Цитадель. Твое отсутствие не прошло незамеченным.

Сэйтан тихо фыркнул, и его губы изогнулись в едва заметной сухой улыбке.

– Другими словами, в последнее время от меня было не много толку.

– Другими словами, да, – согласился Джеффри, также улыбнувшись. Его взгляд на мгновение задержался на трости. – Итак, ты здесь.

– Мне нужна твоя помощь. – Сэйтан посмотрел на бледное лицо Хранителя. Его белый цвет неприятно поражал – особенно в сочетании с черными глазами, бровями и волосами. Последние были короткими и росли треугольником, острие которого находилось точно посередине лба. Джеффри обычно носил черную тунику и брюки. Другой особенностью его внешности были поразительные, алые как кровь губы, подобных которым Сэйтан никогда не видел – ни у женщин, ни у мужчин. Библиотекарь был последним представителем своей расы, давным-давно обратившейся в прах. Это произошло столько веков назад, что теперь уже никто и не помнил о ее существовании. Джеффри был очень стар уже тогда, когда Повелитель Ада впервые приехал в Цитадель в качестве консорта Кассандры. Тогда, как и теперь, он был главным историком и библиотекарем. – Мне необходимо отыскать некоторые древние легенды.

– Например, о Лорне?

Сэйтан резко остановился.

Джеффри обернулся. Его черные глаза были абсолютно непроницаемы.

– Ты видел ее, – произнес Сэйтан с ноткой ревности в голосе.

– Мы ее видели.

– Как, Дрейка тоже? – Сердце Повелителя сжалось при одной мысли о том, что Джанелль оказалась лицом к лицу с Сенешалем Цитадели. Дрейка стала смотрительницей Эбенового Аскави очень давно, задолго до того, как Джеффри пришел сюда. Она по-прежнему служила самой Цитадели, заботилась о том, чтобы работающим здесь ученым было удобно, и присматривала за Королевой, которой было необходимо достаточно темное место, чтобы отдохнуть. Дрейка была сдержанной до весьма неприятной холодности, которую использовала очень умело для защиты от тех, кто не мог без содрогания смотреть на человеческое тело с несомненными признаками происхождения от рептилий. Ледяной щит на сердце – такой способ защиты Сэйтан знал и понимал слишком хорошо.

– Они очень подружились, – заметил между тем Джеффри, пока мужчины шли по извилистым коридорам Цитадели. – Дрейка предоставила девочке гостевую комнату до тех пор, пока не закончится ремонт апартаментов Королевы. – Он открыл дверь библиотеки. – Сэйтан, ты ведь будешь обучать ее, верно?

Голос Джеффри прозвучал довольно странно, и Повелитель Ада обернулся, обретя вдруг свое былое проворство.

– А ты возражаешь? – Он поспешно скрыл раздражение, заметив неподдельную тревогу в глазах библиотекаря.

– Нет, – шепотом отозвался тот. – Я ничуть не возражаю. Мне… просто стало намного легче, – признался он и указал на книги, сложенные аккуратной стопкой на столе из черного дерева. – Я принес их сюда, предвидя твои скорый визит, но есть и другие тома, содержащие очень древние знания. Их я достану в следующий раз. Думаю, они тебе пригодятся.

Сэйтан устроился в кожаном кресле за большим черным столом и с благодарностью принял бокал ярбараха, предложенный Джеффри. Снова разболелась нога. Он не собирался так много ходить…

Повелитель взял верхнюю книгу из стопки и открыл ее на первой закладке. Лорн.

– Я смотрю, ты действительно это предвидел.

Джеффри присел на кресло у другого гонца стола, пролистывая другие книги.

– Кое-что. Но, разумеется, далеко не все.

Мужчины обменялись понимающими взглядами.

– Я могу тебе еще чем-нибудь помочь?

Сэйтан быстро выпил вино.

– Да. Мне нужна информация о двух ведьмах, которых зовут Моргана и Габриэль. – Он начал читать введение к главе о Лорне.

– Если они носят Камни, то должны быть в регистрационной книге Цитадели.

– Спорить могу, что ты отыщешь их среди более темных ступеней, – произнес Сэйтан, не отрывая взгляда от страницы.

Джеффри отодвинул кресло от стола.

– Какие Края?

– Что? А… Понятия не имею. Джанелль сама из Шэйллота, так что начни с пограничных Краев, в которых эти имена частенько встречаются.

– Сэйтан, – недовольно усмехнулся Джеффри. – Иногда от тебя столько же пользы, как от ведра с огромной дырой в днище. Ты не мог бы дать мне чуть больше информации, чтобы я знал, с чего начать?

В третий раз не дочитав один и тот же абзац до конца, Сэйтан раздраженно бросил:

– Возраст между шестью и восемью годами. А теперь ты дашь мне почитать?

Джеффри ответил на языке, которого Сэйтан не знал, но перевод ему не понадобился.

– Мне придется проверить и регистрационную книгу в Цитадели Террилля, так что может пройти немало времени, прежде чем поиски увенчаются успехом, даже если твои сведения окажутся хоть приблизительно верными. Что ж, угощайся ярбарахом.

Часы летели незаметно. Сэйтан прочел последний раздел, который для него отметил Джеффри, осторожно закрыл книгу и потер усталые глаза. Когда он наконец поднял голову, то увидел, что библиотекарь задумчиво смотрит на него. В черных глазах Джеффри застыло странное выражение. На столе лежали два журнала.

Сэйтан сцепил пальцы и опустил на них подбородок.

– Ну?

– Ты правильно назвал имена и возраст, – тихо произнес Джеффри.

И вновь у Сэйтана появилось неприятное ощущение, словно вдоль позвоночника кто-то провел холодным как лед пальцем.

– И что это значит?

Джеффри медленно, словно нехотя открыл первую книгу на закладке.

– Моргана. Королева, которая носит Лиловый Сумрак по Праву рождения. Почти семь лет. Живет в деревеньке Магре на острове Шельт в Королевстве Кэйлеер.

– Кэйлеер! – Сэйтан попытался вскочить, но больная нога подкосилась. – Как, во имя Ада, Джанелль ухитрилась пробраться в Царство Теней?!

– Возможно, так же, как ей удалось попасть в Темное Королевство. – Джеффри открыл второй журнал и осторожно уточнил: – Сэйтан, ты ведь хорошо ее обучишь, верно? – Он не стал дожидаться ответа и начал читать: – Габриэль. Королева, которая носит Опал по Праву рождения. Семь лет. Есть серьезные причины полагать, что она является Черной Вдовой от природы. Живет в Королевстве Кэйлеер в Краю Деа аль Мон.

Сэйтан опустил голову на руки и громко застонал. Дети Леса. Она видела Детей Леса, представителей самой жестокой и замкнутой расы, когда-либо существовавшей в Кэйлеере.

– Это невозможно, – произнес он, наконец поднимая голову и упираясь руками в стол. – Ты совершил ошибку.

– Никакой ошибки нет.

– Она живет в Террилле, а не в Кэйлеере. Это точно ошибка.

– Никакой ошибки нет.

Ледяное дуновение прошло вниз по спине вдоль позвоночника, превратившись в холодный ком в животе.

– Это невозможно, – повторил Сэйтан, четко выговаривая каждый слог. – Деа аль Мон не пускают в свой Край чужаков. Никогда и никого.

– Похоже, они сделали исключение.

Сэйтан покачал головой:

– Это невозможно.

– Невозможно отыскать Лорна, – резко ответил Джеффри. – Или дерзко бродить по Аду. Да, мы знаем и об этом. Когда она была здесь в прошлый раз, ее сопровождал Чар.

– Маленький ублюдок, – пробормотал Сэйтан.

– Ты просил, чтобы я нашел Моргану и Габриэль. Я отыскал их. Что ты будешь делать теперь?

Сэйтан устремил взгляд в потолок:

– А что, по-твоему, я должен сделать, Джеффри? Может, заберем ее из дома? Заключим в Цитадель до совершеннолетия? – Он невесело рассмеялся. – Можно подумать, у нас что-то получится. Единственный способ заставить ее оставаться на месте – это убедить в том, что выход найти невозможно, исказить все ее инстинкты, разрушить их, чтобы она была не уверена ни в чем. Скажи, ты хочешь стать тем ублюдком, который будет виноват в подобном эмоциональном избиении? Я этого делать не стану. Клянусь Тьмой, Джеффри, пришла живая легенда, и это цена, которую требуется заплатить за ее присутствие в нашем мире.

Библиотекарь медленно закрыл оба журнала.

– Ты, разумеется, прав… но… скажи, ты совсем ничего не можешь сделать?

Сэйтан закрыл глаза.

– Я буду учить ее. Я буду служить ей. Я буду любить ее. Этого должно быть достаточно.