Текст книги "Ласковое противостояние султану"

Глава 16

Солнце ярко светило, превращая аллею парка, заполоненную старыми деревьями, в пятнистую зеленую беседку, дружелюбное место для передышки от летней жары в Мельбурне.

Но вместо аккуратных дорожек и ровно посаженных деревьев Жаки представляла оазис Асады, его бассейны из хрусталя и зеленые прибежища. Делая очередной вдох, она почти ощущала запах пустынного песка и специй.

Чей-то смех заставил ее повернуть голову, и девушка увидела семью, идущую по траве, как и многие другие, направляющиеся на турнир Большого шлема вдоль берега Ярры.

Ее взгляд остановился на высоком, темноволосом мужчине, который посадил малыша на плечи, и другие дети столпились вокруг, тоже желая покататься. Она отвела взгляд, не обращая внимания на тесноту в груди.

Пытаясь обойти их стороной, девушка направилась к другому концу парка. Ее отель был там, через дорогу, и срок ее пребывания подходил к концу. Каждый день она заставляла себя выходить из отеля на прогулку, чтобы потренироваться и затеряться в толпе.

Затеряться было не совсем возможно. Ничто – ни работа, ни нахождение в родной стране – не помогало забыть или отсрочить боль. Она даже остановилась в неизвестном отеле вместо своей крошечной квартиры, пока не закончит книгу, надеясь, что новое место поможет отвлечь разум от холода и тяжести в груди.

Жаки колебалась, думая, что, возможно, стоит стараться получше. Может, заказать что-нибудь в кафе в центре парка и понаблюдать за людьми. Только не рядом с Деревом Фей, настоящей Меккой для родителей с маленькими детьми.

Жаки ускорила шаг, направляясь к дороге. Когда она успела стать такой брюзгой, что ее начал раздражать детский смех?

Когда она узнала, что Асим планирует создать семью с другой женщиной.

Жаки никогда не будет вынашивать его ребенка, или прижимать его к себе, или ловить на себе его взгляд, который заставляет ее сердце трепетать.

Девушка поморщилась. Этот взгляд всего лишь обозначал похоть. Но она была слишком наивна, чтобы понять это.

Нашел ли он невесту? Жаки избегала новостей, не желая слышать о королевской помолвке. От боли резало в горле и прерывалось дыхание.

Бросив быстрый взгляд на количество машин, она направилась через дорогу к отелю.

В этот самый момент она услышала странный гомон и увидела кордон безопасности. Жаки нахмурилась. Это был приятный отель с видом на Трежери-Гарденс, но он был далеко не одним из роскошных мест, посещаемых самыми важными персонами.

Тем не менее она заметила человека с камерой у входа и персонал, собравшийся наверху лестницы.

Расстроившись, Жаки помедлила, но вынуждена была поспешить к тротуару, когда лимузин остановился у обочины.

Толпа увеличилась, людей сдерживали мужчины в костюмах. Менеджер отеля поспешил вниз по лестнице, когда открылась дверь лимузина.

С возрастающим любопытством Жаки наблюдала, как высокая фигура поднимается с заднего сиденья. Фигура с широкими плечами в пиджаке цвета стали с темно-синим отливом. Косые лучи утреннего света запечатлели качество материала его аккуратного тюрбана в цвет и подчеркнули высокомерно вздернутый нос, соответствующий его гордым, отточенным чертам.

У девушки начало покалывать в пальцах рук и ног, ее тело начало неметь. Даже дыхание приостановилось, когда она увидела этот до боли знакомый облик.

Потом кровь резко застучала в ушах, и девушка сделала вдох, который опалил ей легкие.

Она споткнулась, пытаясь повернуться, отшатнулась от прохожего и чуть не упала, когда сделала попытку пойти дальше. Куда угодно. Лишь бы подальше отсюда.

Асим здесь! Что бы это могло значить?

Это не могло быть совпадением. С одной стороны, он никогда не говорил о своих планах посетить Австралию. С другой – это не был королевский отель, размещавший глав государств.

Жаки не могла больше ничего придумать, но инстинкт буквально кричал, что он приехал за ней. Она не знала, почему, но не собиралась оставаться, чтобы узнать. Она не была готова воспринимать Асима как простого знакомого.

Сзади раздался крик. Это ее имя?

Жаки не обернулась, но пошла быстрее, оборачивая легкий кардиган вокруг себя. Светофор на перекрестке загорелся зеленым, и она поспешила через дорогу, смешавшись с толпой пешеходов.

Ее сердце колотилось, дыхание было неровным, а зубы норовили стучать. Поглощенная толпой, она спешила от одного дома к другому, пока не достигла придорожного кафе. Потрясение взяло свое. Колени подкосились, и она рухнула на стул за столиком, наполовину скрытая цветочным горшком.

Жаки взяла меню, но затем отложила его. Ее так сильно трясло, что она ничего не могла прочитать. Не важно; она закажет что-нибудь сладкое, где много шоколада. Что-то в противодействие шоку, нанесенному Асимом.

Может, ей показалось? Он не мог на самом деле быть здесь.

– Жаклин…

Звук этого глубокого голоса был словно патока, он прошел волной по всему ее телу. Вместо того чтобы ожесточиться от удивления, Жаки поняла, что слабеет, истощенная неизбежным. Неужели она правда надеялась спастись?

Асим всегда получал, что хотел, и почему-то сейчас он хотел видеть ее. В ней зародилась вспышка гнева. Почему он не может оставить ее в покое? Разве он не видит, что она пытается вернуться к своей жизни?

Девушка медленно подняла глаза и вздрогнула, когда сердце забилось сильнее от узнавания и желания. Он возвышался над ней, огромный, внушительный и невероятно сексуальный, несмотря на сильную озабоченность в чертах лица и мрачно изогнутую линию рта.

– Ты не должен быть здесь, Асим.

– Я знаю. Я должен быть во Франции с государственным визитом.

– И на встрече с потенциальными невестами, – слова сами вырвались у нее.

Даже не спросив, он сел на стул напротив и оперся руками на стол, наклоняясь ближе и испытующе глядя на нее.

Впервые за день Жаки задумалась о своем внешнем виде. Волосы собраны в высокий хвостик, уже сползший примерно до ушей, отсутствие макияжа, легкие брюки, футболка и кардиган – она едва ли была готова к беседе с королевской персоной.

Она надеялась, что, если увидит его снова – а девушка на это надеялась, – она будет выглядеть исполненной спокойствия, слегка отчужденной и даже красивой.

Жаки закусила губу, опустив глаза.

Асим был единственным, кто называл ее красивой.

– Не нужно.

Его рука скользнула и схватила ее, прижимая к столу. Она вздохнула, когда огонь зашипел в крови. Огонь, который, как она себя убеждала, был выдумкой. Но воспоминания были вовсе не преувеличением.

Достаточно было лишь одного прикосновения Асима.

Девушка смутно почувствовала суету на тротуаре. Она обернулась. Мощные охранники пытались заставить парочку операторов прекратить съемку. Но она заметила и несколько мобильных телефонов, направленных на них.

Казалось, ее должно беспокоить, что Асим сделал ее героиней сплетен, всего лишь пройдя за ней по улице, но это беспокоило девушку меньше всего.

– Ты привлекаешь много лишнего внимания. Тебе нужно уйти.

– Мне плевать.

Ее брови изогнулись.

– Это телевизионные камеры. Ты выставляешь себя на всеобщее обозрение, идеальный материал для тех историй, которые ты так ненавидишь.

К ее удивлению, Асим улыбнулся. Впечатленная, она откинулась на спинку стула и заставила себя забыть о попытках освободить руку.

– Последние события заставили меня немного забыть о своей нелюбви к прессе.

– Последние события? – Внутри что-то перевернулось, и она села прямо. – Что-то случилось с Самирой?

– Нет, она в полном порядке, хоть и скучает по тебе. – Он наклонился совсем близко, и девушка чуть не утонула в темном бархате его глаз. – Но есть вещи похуже, чем подкинуть новый материал прессе.

Жаки в этом сомневалась. Предубеждения Асима были слишком сильны.

– Что, например?

– Например, потерять единственную в мире женщину, способную сделать меня счастливым.

Он сжал ее пальцы, когда девушка отпрянула, ударившись о спинку стула. Звуки машин и людей слились в белый шум.

– Нет! – это был почти крик. – Не надо, – прошептала она. – Чего бы ты ни планировал, я не хочу быть частью этого. Я ушла, помнишь? Я продолжаю жить, – не важно, что ей предстояло еще отыскать в себе интерес хоть к чему-то.

– О, я помню, Жаклин. – Его рот искривился, открывая зубы, в чем она увидела жестокость. – К своему вечному стыду, я помню. Поэтому я здесь. Сказать, что прошу прощения за то, что сделал, оттолкнув тебя.

Жаки смотрела на его суровое выражение лица, но даже не надеялась угадать, о чем он думает.

– Ты проделал довольно долгий путь, чтобы извиниться.

– Думаешь, ты этого недостойна?

Она наклонилась достаточно близко, чтобы его пряный аромат защекотал нос. Ее мгновенная реакция подогрела гнев, который, как она надеялась, прошел.

– То, что произошло между нами, извинениями не исправишь, Асим.

К ее удивлению, он побледнел, блеск в его глазах погас, словно задутая свеча.

– Не говори так. – Он сжал ее руку почти до боли.

– Это правда. Ты ищешь принцессу голубых кровей для брака без любви. Извинениями это не изменишь. – Ее возмущение угасло так же резко, как и вспыхнуло, и вместо него пришла печаль. – Ты не можешь изменить свои чувства, я – тем более. По крайней мере, ты был со мной честен.

Его другая рука присоединилась к первой, накрывая ладонь девушки.

– Вот в этом ты и ошибаешься.

– Прошу прощения? – Жаки широко раскрыла рот от удивления. Какое бы страдание она ни испытывала, девушка знала, что Асим – человек слова. Даже в последний вечер, когда ее сердце разрезали на кровоточащие кусочки, она видела его сожаление. Мужчина не хотел ранить ее.

Его напряженное лицо казалось твердым, как камень джазирской цитадели. Лишь дважды пульсирующая венка на шее предала его.

– Асим? – Она привыкла, что он держал все под контролем, управляясь с любой ситуацией, даже с вопросом избавления от нежелательной любовницы.

Сейчас он не выглядел так, будто все под контролем.

– Я был не до конца честен с тобой. – Его слова звучали как гул, заставляя ее наклониться ближе, пока их головы чуть не соприкоснулись. – Я убеждал себя, что это так. Я даже каким-то странным образом гордился собой, заставив нас принять жестокую правду, что мы не можем быть вместе. Что сумел сказать это вслух.

Ее ноздри раздувались, она глубоко дышала, а его закрытые глаза подрагивали. Когда мужчина открыл их, Жаки прочла во взгляде что-то такое, чего не видела раньше. Это удерживало ее так же сильно, как и его руки.

Что-то в груди словно перевернулось. Ее сердце?

– Я боялся, Жаклин. Боялся столкнуться с правдой, к которой не был готов. – Он тяжело сглотнул.

Девушка наблюдала, как напряглось его горло, и пыталась понять, что же сделало его таким уязвимым.

Его загорелая рука потянулась, чтобы погладить девушку по щеке, и на этот раз она сглотнула, почувствовав, как от этой ласки пробудились ощущения, которых она, казалось, больше не сможет испытать. Горячие слезы заполнили ее глаза, и девушка боролась с тем, чтобы губы не начали дрожать.

– Дорогая. – Он словно говорил для нее одной. – Можешь ли ты простить меня? Всю свою жизнь я был убежден, что любви не существует – по крайней мере, для меня. Я был трусом, напуганный тем, что почувствовал к тебе. Я не понимал, что уже полюбил тебя.

Жаки ошеломленно вздохнула:

– Ты меня любишь? – Ее сердце почти остановилось, затем бешено застучало. Девушка попыталась откинуться назад, чтобы переварить это, но его рука скользнула к задней части ее шеи, такая теплая и властная, притягивая ее к нему.

– Я не заслуживаю тебя, особенно после того, что причинил нам обоим такую боль. – Он вздохнул, его грудь могущественно приподнялась. – Но я люблю тебя, Жаклин Флэтчер. Мне понадобилось меньше суток после твоего отъезда, чтобы осознать свою роковую ошибку. Я гнал тебя прочь не потому, что мне все равно, но потому, что ты слишком дорога мне. Я был слишком труслив, чтобы это признать.

Жаки моргнула. Теперь она понимала выражение его лица. Оно было ясным и открытым. Свет, который она в нем увидела, сиял, словно маяк в тумане, которым девушка была окутана с того момента, как покинула Асима.

– Я восхищаюсь тобой, habibti. Я очарован тобой, ты привлекаешь меня больше, чем кто-либо прежде – а женщин у меня было, признаться, немало.

Он сделал жест рукой, словно отмахиваясь от них.

– Я забочусь о тебе. Твое счастье для меня важнее, чем мое собственное. Я никогда не чувствовал подобного к женщине, но я желаю тебе только хорошего. Я хочу провести жизнь, заботясь о тебе и строя нашу совместную жизнь. Если бы я не повел себя как трус в Асаде, я бы признал это еще тогда. – Он покачал головой. – Но я был слишком поглощен мыслью, что могу контролировать свои чувства, даже не подозревая, что уже много недель люблю тебя.

– Правда? – Жаки была поражена, жадно слушая его.

– Как минимум с той ночи, когда ты надела то серебряное платье. – Его глаза блестели с теплотой, которая пронзила ее с головы до ног. – Я считал, что соблазняю тебя, но на самом деле твои невинность, честность и мужество все это время соблазняли меня. – Он улыбнулся. – Или это случилось еще раньше. Я все время о тебе думал.

Жаки твердила себе, что мечты не могут так просто сбываться.

– Но я вовсе не похожа на женщину твоей мечты. Я не аристократка и не…

– Ты женщина, которую я хочу, Жаклин. Ни один список не сравнится с тобой.

– Но что насчет твоих родителей? Ты же сказал…

Асим покачал головой:

– Я много чего сказал. Многое из этого – полная чушь. Как я мог бояться того, что между нами? Мы не мои родители. Ты сильная, смелая и верная, а я… – Он пожал своими широкими плечами. – Я полагаюсь на тебя, чтобы ты научила меня любить.

Жаки накрыла его руку своей, ее сердце было переполнено.

– Ты уже эксперт в этом, Асим. Твоей любви к Самире и бабушке достаточно, чтобы убедиться в этом.

– Это значит, ты принимаешь меня? Ты меня прощаешь?

Его голос, больше похожий на шепот, она словно ощутила на своей коже.

– Асим! Ты спрашиваешь меня о том, о чем я думаю? Здесь, на углу улицы в Мельбурне?

– Почему бы и нет? Если, конечно, ты не хочешь, чтобы я встал на одно колено. У вас это так делается?

Его стул начал было двигаться по направлению к тротуару, и Жаки рванулась вперед, схватив его за обе руки:

– Ты, наверное, шутишь! – Девушка осмотрелась и увидела, что толпа увеличилась, едва сдерживаемая охранниками. Даже машины, казалось, ехали медленнее, и, совершенно очевидно, один из операторов направил объектив камеры прямо на них.

– Я никогда в жизни не был более серьезен. Я хочу, чтобы ты была моей любовницей, моей женой, моей королевой.

– Но… – Слова изменяли ей. Сердце девушки было настолько переполнено, что она готова была смеяться и плакать одновременно. И обнимать Асима и не отпускать его никогда. – Но ты не можешь сделать предложение здесь. Посмотри на меня: я одета в старый кардиган.

Лицо Асима расплылось в улыбке, от которой у девушки снова перехватило дыхание.

– Ты задаешь новый тренд, дорогая. Все модницы захотят иметь такой в том же оттенке коричневого.

Он встал, поднимая ее на ноги и укрывая своим телом от толпы:

– Хорошо, я отвезу тебя в более подходящее место и попрошу стать моей женой. – Его лицо стало серьезным, а прикосновение более жестким. – При условии, что ты обещаешь сказать «да».

Жаки смотрела на единственного в мире мужчину, которого она когда-либо любила, и впервые поняла, что значит фраза «сердце поет». Ее сердце делало это прямо сейчас.

– Жаклин?

Неужели в голосе Асима слышался страх?

Она коснулась ладонью его лица и вздохнула от того, каким он был для нее родным.

– Это можно устроить, ваше высочество. При условии, что вы отвезете меня в очень, очень укромное место. После этого, – указала она на дорогу, переполненную людьми, – я хочу, чтобы вы были полностью в моем распоряжении.

В глазах Асима заблестело обещание, которому девушка никогда не могла противостоять, а рот мужчины изогнулся в удовлетворенной улыбке. Жаки даже не попыталась возразить, когда он взял ее на руки и направился к лимузину, ожидавшему на обочине.

– Я знал, что это будет брак двух единомышленников, – прошептал он ей на ухо. – Ты просто читаешь мои мысли.