Текст книги "Креативный вид. Как стремление к творчеству меняет мир"

«Гора Сен-Виктуар» Поля Сезанна

Кроме того, в «Авиньонских девицах» прослеживаются отголоски еще одного произведения, которым владел друг Пикассо, – алтарной картины «Открытие пятой печати» («Видение святого Иоанна»), написанной в XVII веке Эль Греко. Пикассо неоднократно приходил к другу, чтобы увидеть ее, и композиция его картины соответствует расположению обнаженных фигур на полотне Эль Греко. Необычные пропорции изображения отозвались в картине Пикассо.

«Открытие пятой печати» Эль Греко

В творении Пикассо нашли едва уловимое отражение и иные события. Несколькими десятилетиями раньше художник Поль Гоген, пренебрегая нормами общественной морали, бросил жену и детей и уехал на Таити. Наслаждаясь персональным Эдемом, Гоген вплетал туземные мотивы в свои полотна и гравюры. Это не осталось незамеченным Пикассо.

«Прекрасная страна» Поля Гогена

Пикассо восхищало самобытное национальное искусство, особенно народное искусство его родной Испании. Однажды друг художника проскользнул мимо спящего охранника в Лувре и ушел незамеченным с двумя артефактами культуры басков, которые затем продал Пикассо за пятьдесят франков. Впоследствии Пикассо указывал на сходство между украденными иберийскими статуэтками и изображенными им женскими лицами, отмечая, что «общий вид голов, форма ушей и разрез глаз» выполнены одинаково. Как писал Ричардсон: «Иберийская скульптура стала открытием Пикассо… Ни один другой живописец на это не претендует».

Фрагменты иберийской скульптуры и картины Пикассо «Авиньонские девицы»

Когда Пикассо начинал работать над «Авиньонскими девицами», в музее неподалеку проходила выставка африканских масок. В письме другу Пикассо писал, что идея картины пришла в день посещения выставки. Позднее он утверждал, что побывал в музее только после завершения работы над полотном. Как бы то ни было, отмечается явное сходство между африканскими масками и одной из наиболее ярких характеристик картины – напоминающими маски лицами двух проституток.

Африканская маска и фрагмент картины «Авиньонские девицы» Пикассо

Пикассо черпал материал отовсюду и создал шедевр. Выявление источников, повлиявших на его вдохновение, ни в коей мере не умаляет оригинальности творения. Те же источники были доступны всем его современникам, но только Пикассо соединил их в своей картине.

Подобно природе, которая меняет уже существующие виды животных, создавая новые, человеческий мозг в своей работе отталкивается от того, что уже есть. Более четырехсот лет назад французский философ Мишель Монтень писал: «Пчелы перелетают с цветка на цветок для того, чтобы собрать нектар, который они целиком претворяют в мед; ведь это уже больше не тимьян или майоран. Точно так же и то, что человек заимствует у других, будет преобразовано и переплавлено им самим, чтобы стать его собственным творением…»[32]32
  Перевод А. Бобовича.


[Закрыть],[33]33
  Мишель Монтень. Опыты. М.: Эксмо, 2015.


[Закрыть]. Или, как выразил ту же мысль современный историк науки Стивен Джонсон: «Мы берем унаследованные идеи или те, на которые натолкнулись неожиданно, и перемешиваем их, придавая новую форму»[34]34
  Стивен Джонсон. Откуда берутся хорошие идеи. М.: АСТ, Neoclassic, 2013.


[Закрыть].

Идет ли речь об изобретении iPhone, производстве автомобилей или рождении современного искусства, создатели преобразовывают то, что унаследовали. Они впитывают окружающую реальность и управляют ею, чтобы моделировать потенциальные варианты будущего. Возьмем, к примеру, Лонни Джонсон, преуспевающую художницу-иллюстратора, автора обложек еженедельника New Yorker. В 2007 году она перенесла инфекционное заболевание, которое едва не убило ее и вызвало серьезное расстройство памяти[35]35
  Michael D. Lemonick. The Perpetual Now: A Story of Love, Amnesia, and Memory (New York: Doubleday, 2017).


[Закрыть]. Память Лонни ограничена информацией о последних пятнадцати минутах ее жизни: она не помнит своего брака, развода, не помнит даже людей, с которыми встречалась чуть раньше в тот же день. Чаша ее воспоминаний опустела, а с ней иссяк и источник творческих идей. Она перестала рисовать, потому что не могла придумать, что именно изобразить. У нее не было никаких внутренних моделей, никаких новых идей, чтобы оригинально совместить их с виденным ею прежде. Когда она садилась перед листом бумаги, перед глазами у нее была пустота. Чтобы создавать будущее, необходимо прошлое. Ей не на что было опереться и нечего рисовать. Творческая энергия питается воспоминаниями.

Но ведь случаются и озарения, когда человеку неожиданно приходит какая-то идея, словно ниоткуда? Вот случай 1994 года. Хирург-ортопед Энтони Сикория выжил после удара молнии, поразившей его, когда он разговаривал со своей матерью по уличному таксофону. Несколько недель спустя он вдруг начал сочинять музыку. В последующие годы, представляя свою «Сонату молнии», он говорил, что музыкальный дар был дан ему свыше. Пример творческих способностей, взявшихся ниоткуда? Человек, не имеющий к музыке никакого отношения, начинает ее сочинять.

Тем не менее при ближайшем рассмотрении оказывается, что без источников не обошлось и здесь. Сикория рассказывает, что после произошедшего у него возникло непреодолимое желание слушать фортепианную музыку XIX века. Сложно сказать, каким конкретно образом удар молнии повлиял на мозг Сикории, однако ясно, что он быстро усвоил весь прослушанный репертуар. Несмотря на присущую им красоту, сочинения Сикории воспроизводят строй и развитие темы, характерные для композиторов, которых он слушал, – например, Шопена, жившего почти за два столетия до него. Как и Лонни Джонсон, Энтони Сикории требовалась своя сокровищница для изучения. Желание сочинять музыку могло возникнуть у него спонтанно, но только не базовый творческий процесс.

Мечтая об озарении, многие, образно говоря, выходят в грозу и ждут удара молнии. Но творческие идеи вырастают из существующих воспоминаний и впечатлений. Новые идеи не рождаются в пламени молнии, а возникают от столкновения миллиардов микроскопических искр в бесконечных глубинах мозга.

КАК МЫ ПРЕОБРАЗУЕМ МИР

Мы находимся в постоянном творческом процессе: являются ли его источником слова, звуки или образы, мы «поглощаем» окружающую реальность и выдаем что-то новое.

На основе нашего когнитивного программного обеспечения, помноженного на огромную численность вида Homo sapiens, возникло общество с динамичным темпом инноваций, непрерывно подпитывающееся последними идеями. Между аграрной и промышленной революциями пролегло одиннадцать тысячелетий. От промышленной революции до изобретения лампы накаливания прошло каких-то сто двадцать лет. А еще через девяносто лет человек высадился на Луне. Всего тридцать два года спустя появилась всемирная сеть Интернет, а через девять лет был расшифрован геном человека[36]36
  Ray Kurzweil. The Age of Spiritual Machines (New York: Viking, 1999). Первоначально о расшифровке генома человека было объявлено в 2000 году, исправленная версия была опубликована в 2003 году. Мы указываем 2000-й как год завершения проекта, но надо принять во внимание, что исследования продолжаются по сей день.


[Закрыть]. История инноваций очевидно показывает: период между важнейшими открытиями быстро сокращается. Что, впрочем, и следовало ожидать от мозга, который впитывает лучшие идеи на планете и совершенствует их.

Меняя мир, компания Apple, инженеры NASA, Форд, Кольридж и Пикассо начинали не с нуля. На первый взгляд может показаться, что к цели они двигались разными путями: в конце концов, электроника, автомобилестроение, поэзия и живопись требуют разных типов мышления. Велик соблазн полагать, что творческие личности используют бесконечное множество методов для преобразования окружающего мира. Но мы предлагаем систему, в рамках которой ландшафт процессов мышления делится на три базовые стратегии: трансформация, дезинтеграция и синтез[37]37
  Предположение, что все творческие процессы по сути своей единообразны, впервые было выдвинуто Артуром Кестлером и впоследствии разработано учеными-когнитивистами Марком Тернером и Жилем Фоконье. В своей книге The Way We Think («Как мы думаем»), опубликованной в 2002 году, Тернер и Фоконье утверждали, что в основе человеческого творчества лежит способность к тому, что они назвали концептуальной интеграцией, или концептуальным смешением (у них мы позаимствовали наш термин интеграция/синтез). Аналогичным образом, Дуглас Хофштадтер утверждал, что способность к метафоре – краеугольный камень человеческого мышления.


[Закрыть]. По нашему мнению, именно таким образом эволюционируют все идеи.

При трансформации оригинал в меньшей или большей степени видоизменяется.

«Кривой домик». Проект архитекторов Шотинских и Залевского в Сопоте (Польша)

При дезинтеграции целое разделяется на части.

Defragmentados Яго Партала

При синтезе несколько источников объединяются.

Oh Sheet! Томаса Барбе

Трансформация, дезинтеграция и синтез – это описание когнитивных процессов, лежащих в основе инновационного мышления. Каждый отдельно или в совокупности, эти процессы позволяют проделать путь от IBM Simon к iPhone или от артефактов коренных культур к зарождению современного искусства. Эти процессы вернули домой «Аполлон-13» и позволили Форду реализовать идею с конвейером. Мы покажем, как эти три когнитивных механизма воплощают полет фантазии в реальность. Применяя когнитивное программное обеспечение ко всему, что нас окружает, мы создаем постоянную волну новых миров.

Когнитивные стратегии определяют, как мы воспринимаем и усваиваем картину мира. Возьмем, к примеру, память: это не видеозапись, достоверно отражающая приобретенный опыт, ей свойственны искажения, сокращения, размывание. Полученная информация перерабатывается, вследствие чего свидетели автомобильной аварии вспоминают подробности по-разному, а собеседники предлагают разные версии своего разговора. Этот механизм порождает творческое мышление. Мы трансформируем, дезинтегрируем и синтезируем всё, что попадает в поле зрения, и благодаря этим инструментам делаем экстраполяции, выходящие далеко за пределы реальности. Человек отвратительно справляется с задачей хранения точной, детальной информации, но зато у него есть всё для сотворения альтернативных миров.

Вероятно, каждому доводилось видеть модели, где мозг представлен в виде карты с четкими областями: этот участок отвечает за то-то, а этот – за то-то. Однако такая модель игнорирует самый важный аспект: образование нейронных связей происходит спонтанно, так что ни одна из областей не функционирует по отдельности. Напротив, как в человеческом обществе, области мозга находятся в постоянном взаимодействии, между ними кипит бурная работа, происходят переговоры, столкновения, сотрудничество. Очевидно, что здесь и заложена основа творческого мышления человека. Несмотря на то что контроль над определенными навыками может быть локализован в конкретных областях, процесс творческого мышления требует активизации всего мозга и обширного взаимодействия удаленных нейронных связей[38]38
  Ученые активно работают над задачей визуализации основы творческого мышления. Благодаря прогрессу в нейровизуализации мы значительно продвинулись в понимании того, как функционирует мозг. Осуществляя мониторинг тока насыщенной кислородом крови, можно наблюдать, какие области мозга вовлечены в решение разных задач и нейроны каких областей начинают «общаться» друг с другом. У этого метода есть ограничения: нейровизуализация – довольно молодая технология с низкой разрешающей способностью, и пока остается только догадываться, о чем именно «говорят» между собой нейроны. На настоящий момент с помощью визуализации мозга можно получить лишь размытую картинку.


[Закрыть]. В результате человеческий мозг применяет процесс трансформации, дезинтеграции и синтеза к широкому спектру практического опыта. Мы постоянно впитываем окружающий мир, разбираем его на составляющие и предлагаем новые версии.

Наша гибкость в применении творческих стратегий – серьезное преимущество, так как из комбинирования ограниченного числа вариантов получается множество результатов. Только представьте, что создает природа посредством изменения ДНК: водоросли и рыбы, населяющие глубины океана; животные, обитающие на суше; птицы, летающие в воздухе; организмы, которые успешно освоились в холодном, в жарком климате, в низинах, на высокогорьях, в тропических лесах и в пустынях, – все они появились в итоге разных комбинаций четырех нуклеотидов. Миллионы видов, от микроскопической амебы до огромного кита, появились на планете в ходе изменения того, что уже существовало. Аналогичным образом человек способен к инновационному мышлению благодаря ограниченному набору главных процессов, которые меняют поступающую в мозг информацию. Человек отталкивается от своего практического опыта, трансформирует, дезинтегрирует и синтезирует его для создания новых результатов. Три когнитивных процесса, происходящие в головном мозге, обеспечивают неиссякаемый источник новых идей и нового образа действий.

Другие животные тоже проявляют признаки креативности, но сравниться в этом с человеком не могут. Почему? Как мы уже знаем, в мозге человека значительно больше нейронов, активных в областях между стимулом и реакцией, это позволяет возникать большему числу абстрактных концепций и вариантов действий. Кроме того, исключительная социальность человека заставляет его постоянно общаться с другими людьми и обмениваться с ними мыслями, в итоге получается бесконечный круговорот идей в обществе. Чудо творческого мышления не в том, что новые идеи появляются ниоткуда, а в том, что человек посвящает их развитию столько умственной энергии.

КРЕАТИВНОСТЬ ОТКРЫТАЯ И СКРЫТАЯ

Мозг ни на минуту не перестает использовать творческое программное обеспечение. Каждый раз, когда вы преувеличиваете, лжете, шутите, изобретаете новое блюдо из того, что осталось в холодильнике, удивляете свою вторую половину подарком, планируете пляжный отдых или думаете об отношениях, которые могли бы сложиться, вы перевариваете и воссоздаете воспоминания и ощущения, которые уже однажды впитали.

Вследствие того, что человечество распространилось по всей планете и на протяжении миллионов лет использует свои творческие способности, мы окружены результатами этого процесса. Иногда развитие видно невооруженным глазом: например, производитель анонсирует новый гаджет или вы слышите ремикс любимой песни. Однако гораздо чаще в современном мире непрерывная череда изобретений, идей, опыта не столь очевидна.

Возьмем YouTube. Сервис произвел настоящую революцию в распространении видео онлайн. Однако получить желтую майку лидера было совсем не просто. Разработчики YouTube быстро поняли: чтобы удержать внимание пользователей, трансляция видеороликов должна происходить без задержек. Никому не нравится смотреть видео, которое зависает: когда такое происходит, пользователь переключается на что-то другое[39]39
  Sami Yenigun. In Video-Streaming Rat Race, Fast Is Never Fast Enough. NPR, January 10, 2013, accessed August 19, 2015, http://www.npr.org/2013/01/10/168974423/in-video-streaming-rat-race-fast-isnever-fast-enough.


[Закрыть]. Появление видео с высоким разрешением (HD) усугубило ситуацию. Для качественной передачи файлов такого объема требуется высокая пропускная способность канала интернет-связи. Если пропускная способность низкая, трансляция то и дело прерывается. К сожалению, пропускная способность бывает разной: это зависит от провайдера, а не от YouTube. Поэтому чем чаще пользователи выбирали HD-видео, тем вероятнее повышался шанс, что видеопоток станет прерываться. Разработчики столкнулись с непреодолимой, казалось бы, трудностью. Как обеспечить пользователям непрерывный видеопоток, не имея возможности напрямую влиять на пропускную способность канала связи?

Найденное решение было неожиданным и оригинальным. Обычно видео на YouTube хранятся в трех разрешениях: высоком, стандартном и низком. Разработчики создали программное обеспечение, которое разбивало файлы в разном разрешении на очень короткие отрезки, подобно бусинам в ожерелье. Видео передается на компьютер пользователя, другое ПО отслеживает колебания пропускной способности и предлагает фрагмент с таким разрешением, чтобы он был передан бесперебойно. То, что пользователь воспринимает как целостное видео, фактически состоит из тысяч кратчайших отрезков, собранных вместе. Если фрагментов с высоким разрешением достаточно, пользователь не замечает вкраплений фрагментов с низким разрешением. Он замечает только, что сервис стал работать лучше.

Чтобы повысить качество передачи потокового HD-видео, специалисты YouTube порезали ролики на фрагменты и перемешали их, опровергнув утверждение, что картинка с качественным изображением должна быть стопроцентно HD. Загвоздка в том, что разглядеть творческий процесс, лежащий в основе потокового вещания, невозможно. Он неосязаем.

Потоковую передачу видео на YouTube можно назвать примером скрытой креативности: она не должна привлекать к себе внимание. Это креативность без проявления эмоций. Во многих отраслях компании предпочитают ограждать творческий процесс от любопытных глаз, поскольку главным считается функциональность: видео транслируется без заминок, приложение обновляет ваш маршрут движения, «умные» наручные часы считают, на сколько ступенек вы поднялись. Инновации незаметны для нас[40]40
  Robert J. Weber and David N. Perkins. Inventive Minds: Creativity in Technology (New York: Oxford University Press, 1992).


[Закрыть].

Возьмем, например, окружающие здания. В большинстве случаев все коммуникации спрятаны внутри: система вентиляции, трубы, электропроводка, опорные балки и т. д. Национальный центр искусства и культуры Жоржа Помпиду в Париже выворачивает эту архитектурную традицию наизнанку. Функциональные и конструктивные элементы выставлены на всеобщее обозрение. Когда структура, механизм на поверхности, а не скрыты, креативность носит явный характер. Она показывает «внутреннюю кухню» изобретения, позволяет видеть внутренние ментальные процессы, благодаря которым стала возможна инновация.

Центр Помпиду в Париже, Франция

В самых разных культурах плодотворной почвой для открытой креативности всегда было искусство. Искусство предназначено для обозрения, а потому его можно назвать программным обеспечением инноваций с открытым исходным кодом. Например, фильм-хронометр Кристиана Марклея «Часы»: 24-часовое видео, тысяча с лишним фрагментов из разных фильмов. Каждую минуту на экране появляется кадр, где запечатлена именно эта минута. Ровно в 14 часов 18 минут вы видите, как Дензел Вашингтон в триллере «Опасные пассажиры поезда 123» смотрит на часы, которые показывают 14 часов 18 минут. В этой своеобразной хронике представлены отрывки из таких фильмов, как «Жар тела», «Лунный гонщик», «Крестный отец», «Кошмар на улице Вязов», «Ровно в полдень» и ошеломляющее количество всевозможных часов – карманных, наручных, табельных, напольных, башенных[41]41
  Roberta Smith. Artwork That Runs Like Clockwork. New York Times, June 21, 2012, accessed August 19, 2015, http://www.nytimes.com/2012/06/22/arts/design/the-clock-by-christian-marclay-comes-tolincoln-center.html?_r=0.


[Закрыть].

Марклей проделал практически то же самое, что разработчики YouTube: разбил существующий объем на короткие фрагменты и смонтировал их. Но если нестандартный ход разработчиков остался скрытым от глаз обычных пользователей, то Марклей позволил зрителям наблюдать за остовом творческого процесса. Мы видим, что он дезинтегрировал и соединил самые разные картины, чтобы создать собственный фильм. В отличие от инженеров YouTube, он раскрывает перед зрителем карты.

На протяжении тысячелетий искусство снабжало человечество наглядными плодами творчества. Аналогично тому, как сканирование позволяет наблюдать за активностью головного мозга, искусство позволяет изучать анатомию творческого процесса. Может быть, искусство и наука совместно помогут лучше понять, как рождаются новые идеи? Что общего между верлибром, секвенированием ДНК и электронной музыкой? Какое отношение Сфинкс имеет к самовосстанавливающемуся цементу? Что может сказать о Google Translate музыка в стиле хип-хоп? Чтобы ответить на все эти вопросы, рассмотрим сначала каждый из трех когнитивных процессов: трансформацию, дезинтеграцию и синтез.

Глава 3. Трансформация

В начале 1890-х годов французский художник Клод Моне снял комнату напротив Руанского собора. За два года он написал более тридцати картин с изображением главного входа в собор. Визуальная перспектива не менялась: Моне снова и снова писал фасад с одной точки. Несмотря на это, у него не было двух одинаковых полотен. Более того, Моне показал собор в разном освещении. На одной картине – обесцвеченный полуденным солнцем, на другой – оранжево-красный в вечерних сумерках. Представляя оригинал каждый раз по-новому, Моне использовал первую когнитивную стратегию – трансформацию.

Подобно Моне, Кацусика Хокусай обратился к хорошо знакомому всем символу – японской горе Фудзи – и создал тридцать шесть гравюр, изображающих гору в разные времена года, с разного расстояния и в разных художественных стилях.

На протяжении истории различные культуры по-своему представляли человеческое тело.

Скульптуры народов майя, Японии и Ганы

Не менее свободно они обращались и с формой животных.

Скульптурное изображение лошади: китайское, кипрское и греческое

Трансформация бывает не только явной, но и скрытой от глаз. Возьмем, например, кардиологию. Сердце порой подводит нас, и ученые уже давно задавались вопросом: можно ли создать искусственное сердце, подобно тому, как создают искусственные кости и конечности? В 1982 году на этот вопрос был дан положительный ответ. Уильям Деврис трансплантировал искусственное сердце бывшему стоматологу Барни Кларку, который после операции прожил четыре месяца и умер от проблем, не связанных напрямую с сердцем. Это был оглушительный успех бионики.

Однако оставалась проблема. Для обеспечения работы насоса требуется большое количество энергии, а его движущиеся части подвержены амортизации. Поместить искусственный аппарат внутрь грудной клетки человека – задача не из простых. В 2004 году кардиологи Билли Кон и Бад Фрейзер предложили инновационное решение. Хотя у матери-природы есть инструменты только для прокачивания крови по организму, необязательно этот способ должен быть единственным. Кон и Фрейзер задумались: а что, если использовать эффект непрерывного потока? Аналогично циркуляции воды в фонтане, может ли кровь насыщаться кислородом после того, как пройдет через камеру, и возвращаться назад?

В 2010 году вице-президенту США Дику Чейни трансплантировали искусственное сердце непрерывного потока. Он благополучно живет с того времени, правда, у него отсутствует пульс. Как выяснили исследователи, воссоздавать пульс нет необходимости. Кон и Фрейзер изобрели новый тип сердца, взяв природный прототип и видоизменив его.

Трансформация может преобразовывать источник разными способами. Например, его размер. «Воланы» Класа Олденбурга и Косье ван Брюгген на лужайке перед Музеем искусств Нельсона – Аткинс в Канзасе по размеру больше напоминают шатры.

Накануне летней Олимпиады 2016 года на крыше одного из зданий в Рио-де-Жанейро художник JR установил гигантскую инсталляцию – скульптуру прыгуна в высоту Али Мохд Юнес Идрисса.

То, что можно расширить, можно и сжать. В годы Второй мировой войны скульптор Альберто Джакометти был ограничен пределами своей комнаты в гостинице. Там он создал серию миниатюрных человеческих фигурок.

«Площадь» Альберто Джакометти

Французская художница Анастасия Элиас создает художественные композиции, которые помещает во втулке от рулона туалетной бумаги.

«Пирамида» Анастасии Элиас

Используя технику травления фокусированным ионным пучком, художник Вик Мунис делает гравюры на песчинках.

«Замок на песке № 3» Вика Муниса

Что общего у всех этих предметов искусства, скажем, с обеспечением безопасного вождения ночью? На первый взгляд, ничего. Тем не менее для решения проблемы с ветровыми стеклами автомобилей были задействованы те же когнитивные процессы. В начале автомобильной эры езда в ночное время отличалась повышенной опасностью, так как водителя слепил свет фар встречных машин. Американский изобретатель Эдвин Лэнд задался целью создать безбликовое лобовое стекло. Чтобы повысить прозрачность, он обратился к идее поляризации. Концепция была не нова: в период правления Наполеона один из французских инженеров обратил внимание, что солнечные лучи, отраженные от дворцовых стекол, становились менее яркими, если смотреть на них через кристалл кальцита. Была одна трудность. Несколько поколений изобретателей пытались найти способ практического применения крупных кристаллов. Представьте себе ветровое стекло, сделанное из кристаллов почти 15 см толщиной: через такое стекло невозможно что-то разглядеть.

Как и все его предшественники, Лэнд пытался работать с крупными кристаллами, но потерпел неудачу. И однажды его осенило: надо уменьшить кристаллы. В основе того, что сам Лэнд позднее называл своим «перпендикулярным мышлением»[42]42
  Victor K. McElheny. Insisting on the Impossible: The Life of Edwin Land (Reading, MA: Perseus Books, 1998), p. 35.


[Закрыть], лежала та же когнитивная стратегия, что и при создании миниатюр Джакометти, Элиас и Муниса. Изменив размер кристаллов – от того, который можно подержать, до того, который нельзя даже разглядеть, Лэнд вскоре смог создать стекло, состоящее из нескольких тысяч крошечных кристаллов. Благодаря микроскопическому размеру кристаллов стекло получилось прозрачным и обладало антибликовым свойством. Обзор дороги для водителей значительно улучшился, а обеспечившая это творческая стратегия осталась за занавесом.

Вид через неполяризованное ветровое стекло и через поляризованное стекло Лэнда

Помимо размера может меняться форма. В классическом западном балете позы танцовщиков должны были образовывать как можно более прямые линии. С начала 1920-х годов балерина и хореограф Марта Грэм внесла в искусство танца нестандартные черты: новую манеру, позы, движения, необычно использовала ткани, чтобы по-другому представить формы человеческого тела.

Менять форму могут не только танцовщики, но и конструкции. На основе компьютерного моделирования и новых строительных материалов архитектор Фрэнк Гери придает обычно плоским фасадам зданий изгибающуюся и струящуюся форму.

Три здания Фрэнка Гери: башня Бикман-тауэр в Нью-Йорке, Центр здоровья мозга Лу Руво в Лас-Вегасе, «Танцующий дом» в Праге (совместно с Владо Милуничем)

Как эта же когнитивная стратегия может позволить автомобилям будущего увеличить запас топлива? Одно из препятствий для перехода от бензиновых двигателей к водородным – объем топливного бака. Стандартные баки для водородного топлива имеют бочкообразную форму и занимают слишком много места.

Компания Volute разработала эластичный топливный бак, который способен складываться слоями и, изгибаясь, принимать форму свободного пространства внутри корпуса автомобиля. Таким образом компания заставила объем работать, изменив его форму.

Эластичный топливный бак от Volute

Мозг человека создает бесконечное множество вариантов трансформации архетипов. Художник Клас Олденбург (один из авторов гигантских «Воланов») видоизменил не только твердые формы, но и мягкие: вместо мрамора или камня он создал скульптуры из гибких материалов, таких как винил и ткань. Внутри своей масштабной композиции «Термосумка» он поместил электромотор, заставлявший «скульптуру» расширяться и сжиматься – мрамор на это неспособен.

Как и скульптуры, роботы в нашем представлении должны быть твердотельными. От робота В-9 из фантастического фильма «Затерянные в космосе» до современных автоматических сварочных аппаратов на производстве роботы – традиционные помощники человека, закованные в броню. Их блестящий корпус отличается надежностью и долговечностью, но и он имеет недостатки: металлические части тяжелы и требуют много энергии для передвижения. Кроме того, металлическим роботам сложно поднимать, удерживать и при этом не повреждать хрупкие предметы. Компания Otherlab экспериментирует с гибкой робототехникой. Вместо металла применяется легкий и недорогой текстильный материал. Надувные роботы, разработанные компанией, весят гораздо меньше, чем традиционные модели, и потребляют меньше электроэнергии. При этом надувной робот Ant-roach способен передвигаться и поднимать груз в десять раз больше собственного веса. Гибкая робототехника открыла целый спектр новых возможностей. Уже созданы роботы, способные извиваться и ползти, как черви или гусеницы, что позволяет исследовать ландшафт такой местности, где металлические роботы просто бы застряли. Чувствительный захват других гибких роботов позволяет им осуществлять манипуляции с сырыми яйцами и живыми тканями, которые не выдержали бы металлический захват.

Робот Ant-roach от компании Otherlab

Мозг постоянно проигрывает разные варианты одной темы, включая наше восприятие времени. В кино прием ускоренного воспроизведения часто работает на усиление комического эффекта. В фильме «Бонни и Клайд» замедленная съемка использована в сцене гибели главных героев, которые падают под градом полицейских пуль. В фильме «300 спартанцев» замедленная и ускоренная съемка чередуются, нарушая все представления о времени и последовательности в батальных сценах: воины бросаются в сражение самым невероятным образом.

Аналогичную трансформацию скорости можно применять и в технологиях. Искусственное сердце непрерывного потока не сразу заработало как следует по неожиданной причине. Аналогично тому, как течение образуется за счет завихрений воды, при резком повороте тока крови возможно возникновение тромбов, что повышает риск инфаркта. В ходе экспериментов Фрейзер и Кон обнаружили, что изменение скорости потока предотвращает возникновение тромбов в сосудах. Запрограммировав сердце без пульса слегка ускоряться и замедляться, они справились с проблемой, которая могла привести к летальному исходу. Изменение скорости в фильме «300 спартанцев» повышает на экране градус жестокости, в искусственном сердце тот же прием поддерживает дыхание жизни.

Есть и другие способы трансформировать время. Обычно оно течет вперед, но только не в пьесе Гарольда Пинтера «Предательство». Сюжет построен на любовном треугольнике: Эмма, жена Роберта, изменила ему с его лучшим другом Джерри. Но Пинтер применяет обратный хронологический порядок. Пьеса начинается с того, что Эмма и Джерри встречаются после нескольких лет разлуки, их роман давно завершился. На протяжении двух часов, которые идет пьеса, повествование возвращается к той ночи, когда Джерри впервые признался в любви Эмме. Каждый шаг назад в прошлое раскрывает планы, обещания и уверения, которым так и не суждено было сбыться. К моменту беседы героев в финальной сцене их слова уже не вызывают доверия. Пинтер повернул временной вектор, который мы обычно воспринимаем как должное, и обнажил корни того, как был разрушен брак.

Мозг способен заставить время двигаться вспять не только в театре, но и в лаборатории. Во время Второй мировой войны швейцарский физик Эрнст Штюкельберг предложил рассматривать позитрон (частицу антиматерии) как электрон с положительным зарядом, который движется назад во времени. Хотя это противоречит нашему практическому опыту, обратный ход времени выявляет новый способ понимания субатомного мира.

Повернув время вспять, ученые предложили идею клонирования неандертальца, Неандерталец был нашим близким генетическим родственником: отличался примерно один ген из десяти. Неандертальцы также использовали инструменты, хоронили усопших и умели обращаться с огнем. Хотя они были крупнее и сильнее наших предков, те взяли верх: последние неандертальцы вымерли примерно 35–50 тысяч лет назад. Биолог из Гарварда Джордж Черч выступил с идеей воссоздать неандертальца, начав с современного генома человека и постепенно продвигаясь назад. Подобно тому, как Пинтер применил обратную хронологию на сцене, биологи предложили отмотать назад процесс эволюции человека и создать стволовую клетку неандертальца, которую впоследствии можно было бы использовать для ЭКО подходящей женщины-носителя. Идея Черча носит авантюрный характер, но это еще один пример, как мозг манипулирует потоком времени для создания новых результатов.

Некоторые творческие трансформации очевидны, другие не так заметны. В 1960-е годы художник Рой Лихтенштейн отдал дань уважения картинам Моне с изображением собора. Его работы, выполненные с использованием шелкографии, выглядят более зернистыми и монохромными, но отсыл к полотнам Моне несомненен.

«Руанский собор, набор 5» Роя Лихтенштейна

Точно так же и в карикатурах характерные черты изображаемого человека усиливают для создания комического эффекта, но не настолько, чтобы было невозможно узнать, кто это.

Когда искажения более значительные, узнать источник сложнее. Так, не сразу можно понять, что на обеих картинах Моне изображено одно и то же: японский мост у его дома в Живерни.