Текст книги "Дело смеющейся гориллы"

Эддикс холодно посмотрел на адвоката и пожал плечами.

– Я думаю, мистер Мейсон, вы не совсем верно истолковали суть моих экспериментов, и, честно говоря, не считаю нужным пускаться в пространные разъяснения. Меня прежде всего интересует проблема гипнотизма. Некоторые этого не одобряют, но мне, будь я проклят, безразлично, что они там говорят. Это мои гориллы. Я их купил, владею ими на законных основаниях и делаю с ними то, что захочу.

– Честно говоря, я сомневаюсь в этом, – заметил Мейсон.

– В чем вы сомневаетесь?

– Вы можете владеть гориллами по закону, – сказал адвокат, – но с моральной точки зрения, я думаю, человек не может быть хозяином живого существа. Животное имеет право на полноценное существование в силу самого факта рождения.

– Вы адвокат, мистер Мейсон. Я владею ими на законных основаниях, и вы не можете с этим не согласиться.

– Я говорил о моральном аспекте проблемы, о моральной собственности.

– Дайте мне в физическое владение что-нибудь запертое в клетке за железной решеткой и дайте мне бумагу, что я это купил, и можете оставить себе вашу моральную ответственность. А я, в полном соответствии с законом, буду распоряжаться своей собственностью.

– Вы хотели встретиться со мной по какому-то конкретному делу? – спросил Мейсон.

– Хотел. Теперь не хочу.

– И что же заставило вас передумать?

– Вы сами. Вам предложили три тысячи долларов за дневники. Вы отказались. Прекрасно. Вы выбрали свой путь, мы принимаем правила игры. Предложение аннулируется. Цена возвращается к пяти долларам. Вам это понятно?

– Конечно. Деньги остаются у вас, а дневники Элен Кадмус – у меня.

– Попытаемся понять друг друга, мистер Мейсон. Вы чрезвычайно ловкий адвокат. Я тоже могу постоять за себя. Если вы дадите журналистам дневники и начнете раздувать историю с Элен, я просто-напросто растопчу вас.

Мейсон встал.

– Можете сколько угодно угрожать своим служащим, но не мне, – сказал он. – Я думаю, ваша угроза свидетельствует лишь о том, что вы боитесь сами. Пошли, Делла, нам здесь больше нечего делать.

Они вышли из комнаты в сопровождении трех мужчин. В вестибюле Мейсон повернулся к секретарше.

– Не могла бы ты мне помочь, Делла?

– Что вы хотите сделать? – спросил Эддикс.

– Хочу взглянуть, что лежит в этой каменной вазе.

– Почему вы решили, что там что-то лежит?

– Узнал из дневников Элен Кадмус, – холодно улыбнулся Мейсон.

– Натан, Мортимер, снимите эту вазу с постамента, – распорядился Эддикс. – Переверните ее и покажите Мейсону, что там ничего нет.

Двое мужчин сняли с постамента большую каменную вазу и осторожно опустили ее на пол. Натан Фейллон посветил в глубину вазы карманным фонариком. В то же мгновение она осветилась изнутри тысячью искр.

– О господи! – удивился Фейллон. – Да там огромный бриллиант, Бенни!

– Достаньте его, – приказал Эддикс чуть охрипшим голосом.

Фейллон полез рукой в вазу, но не смог дотянуться до дна.

– Сейчас я сниму пиджак, – сказал он, – но все равно, наверное, ничего не получится..

– Нужно перевернуть ее вверх дном, – решил Эддикс. – Возьмитесь за нее вдвоем и переверните. Посмотрим, что там такое, дьявол всех побери!

Эрши и Фейллон схватили вазу за верхний край, опрокинули ее набок, затем медленно приподняли дно. Первым выкатилось большое кольцо с бриллиантом.

– Твое кольцо, Бенни! – воскликнул Натан Фейллон.

Вслед за кольцом по гладкой внутренней поверхности вазы выскользнули платиновые часы. Фейллон схватил их.

– Лучше всего перевернуть ее вверх дном, – посоветовал Мейсон.

На пол высыпалась целая коллекция ювелирных изделий, монеты, бумажник, пудреница и флакончик с духами.

– Будь я проклят, что за чертовщина?! – воскликнул Эддикс.

– В дневнике написано, – сухо объяснил Мейсон, – что одна из обезьян, Пит, повадилась хватать некоторые предметы, особенно те, которые, по ее мнению, нравились Элен Кадмус, и прятать их в эту вазу.

– Как все просто объясняется! – сказал Эддикс.

Мейсон посмотрел ему прямо в лицо.

– Послезавтра состоится судебный процесс по иску Джозефины Кэмптон, обвиняющей вас в клевете, – напомнил адвокат.

– Ну и что? – Эддикс пожал плечами.

– Вот теперь все стало очевидным! – воскликнул Фейллон. – Теперь понятно, почему сам великий Перри Мейсон заинтересовался вдруг дневниками Элен Кадмус. Вот теперь, Бенни, вся картина прояснилась до конца!

Эддикс быстро посмотрел на Фейллона и приказал:

– Замолчи! – Он повернулся к Мейсону: – Вы умны. Я уважаю умных людей. Что вы теперь собираетесь делать?

– Ничего, – ответил Мейсон.

– Бенни, а ты сам-то что теперь собираешься делать? – поинтересовался Натан Фейллон.

Эддикс подобрал платиновые часы стоимостью тысяча семьсот пятьдесят долларов и задумчиво вертел их в руке.

– А что я должен теперь делать? Сильно сомневаюсь, что ты сможешь придумать что-нибудь стоящее в этой дьявольски неприятной ситуации.

– Мейсон все это спланировал заранее, – заявил Фейллон. – Он заманил нас в хитроумную западню!

– Продолжайте, продолжайте, – усмехнулся Мейсон. – Вы даете мне прекрасную возможность подать на вас в суд за оскорбление. Так что не стесняйтесь выбирать выражения.

– Мне незачем выбирать выражения, – сердито ответил Фейллон. – Когда вы проходили через вестибюль в первый раз, вы подбросили вещи в каменную вазу, а потом придумали историю с обезьяной, которая якобы спрятала их.

– Я не приближался к вазе, – спокойно сказал Мейсон.

– Вы проходили как раз мимо нее.

– Но вы же все это время находились рядом со мной.

– Я повернулся спиной. Я направлялся в другую комнату.

– Фейллон, – сказал Мейсон, – посмотрите мне прямо в глаза.

Фейллон повернулся лицом к адвокату.

– Я при всех заявляю, что вы бессовестный лжец, – твердо сказал Мейсон.

Фейллон сжал кулаки, но, подумав, не стал затевать драку, из которой явно не мог выйти победителем.

– Подождите, – вмешался Эддикс, – не так быстро. Давайте спокойно разберемся со всем этим. Эрши, вам я доверяю. С того места, где вы стояли, вам было видно, как Мейсон проходил мимо вазы?

– Он не проходил рядом с ней, – сказал Эрши. – Он взглянул на нее, но близко к ней не подходил и не мог ничего в нее подбросить. Да вы и сами видите, что все эти вещи покрыты толстым слоем пыли. Они лежат там уже давно.

– Всегда с вами одни неприятности, Фейллон, – проворчал Эддикс. – Вы всегда, сложив два и два, получаете шесть, а потом пытаетесь убедить меня, что это и есть правильный ответ. Вы опять чуть не втравили меня в скверную историю. Сядьте и молчите.

В вестибюле резко зазвонил телефон.

– Это еще кто, черт возьми? – буркнул Эддикс и повернулся к Фейллону: – Натан, возьми трубку.

Фейллон снял трубку:

– Алло, Натан Фейллон у телефона… Кто?.. Хм, мистер Эддикс не договаривался с ним о встрече… Подождите минутку. – Фейллон повернулся к Эддиксу: – Тут такое дело, Бенни. Приехал твой адвокат, Сидни Хардвик.

– Я не могу его принять, – отрезал Эддикс. – Я определенно не в состоянии больше подвергать свои нервы испытаниям и не собираюсь сегодня никого больше видеть. К черту его. Я с ним не договаривался о встрече.

– Он говорит, что приехал по очень важному делу, – возразил Фейллон. – Мы не можем просто так прогнать его.

– Кто ты такой, чтобы указывать мне, что я могу делать, а чего не могу, а, Фейллон? – повернулся к нему Эддикс. – Я нашел тебя на помойке и в один прекрасный день выброшу обратно. Я сказал, что не собираюсь принимать Хардвика, и не желаю повторять это дважды. Мне плевать, важное у него дело или нет. Пусть приезжает завтра.

Эддикс похромал к дверям, но на мгновение остановился и обернулся к адвокату:

– Вы дьявольски изощренно разыграли свои карты, Мейсон, – бросил он. – Спокойной ночи.

Мортимер Эрши многозначительно посмотрел на Фейллона.

– Тебе самому придется позаботиться о мистере Хардвике, Натан, – сказал он.

– Открывайте ворота, – уверенно распорядился в трубку Фейллон. – Сидни Хардвик может приезжать в любое время. – Он повесил трубку и сказал: – Я попросил бы вас задержаться здесь на минутку, мистер Мейсон. Сожалею, что вел себя неподобающим образом, я пытался защитить интересы Бенни. Вы видели, какова его благодарность.

Мейсон, наклонившись над вещами, вывалившимися из вазы, попросил секретаршу:

– Делла, составь список всех предметов, находившихся в вазе.

– Ни к чему не прикасайтесь! – закричал Фейллон. – Не смейте ни до чего дотрагиваться! Я вас предупредил.

– А я ничего не трогаю, – ответил Мейсон. – Только смотрю. У вас есть какие-либо возражения?

Фейллон помедлил мгновение, затем проворчал:

– Я сказал достаточно. Теперь на вопросы будет отвечать Хардвик. С меня на сегодня разговоров уже хватит. – Он открыл входную дверь. – А вот и мистер Хардвик. Проходите, пожалуйста!

Хардвик, высокий худой мужчина лет шестидесяти, с длинным носом, острым подбородком, густыми бровями и проницательными серыми глазами, задержался в дверях, пожимая руку Фейллону. С дужки его пенсне свисала черная лента. В правом ухе у него был слуховой аппарат.

– Здравствуйте, Натан, – сказал он. – Как здоровье Бенни?

– Бенни не очень хорошо себя чувствует, – ответил Фейллон. – Он не сможет вас принять.

– Что? – воскликнул в изумлении Хардвик. – Не может принять меня? Но это очень важно. Я уже неоднократно говорил ему о возникших затруднениях, из-за которых нужно менять его завещание…

– Возникли затруднения, которые необходимо решать в первую очередь, – многозначительно сказал Фейллон, указав в сторону Перри Мейсона и Деллы Стрит. – У нас возникла маленькая проблема.

– Что вы хотите сказать? – спросил Хардвик, только сейчас обратив внимание на Мейсона и Деллу Стрит.

– У нас возник конфликт с законом, – пояснил Натан Фейллон. – Это Перри Мейсон.

– А ведь верно, я сразу и не узнал, – сказал Хардвик. Лицо его осветилось улыбкой, он подошел и, протянув сильную костлявую руку, обменялся с Мейсоном крепким рукопожатием.

– Мисс Делла Стрит, моя секретарша, – представил Мейсон.

– Очень рад познакомиться с вами, мисс Стрит, – поклонился ей Хардвик. – Мистер Мейсон, позвольте узнать, что привело вас сюда?

– Я приехал, – сказал Мейсон, – по просьбе мистера Эддикса и совершенно по другому поводу. Как вам объяснит мистер Фейллон, мы просто обнаружили данные, свидетельствующие, что якобы имевшие место случаи воровства, приписываемые миссис Джозефине Кэмптон, экономке, на самом деле были совершены обезьяной по кличке Пит.

Мейсон указал на опрокинутую вазу и лежащую возле нее кучу блестящих вещей. Улыбка медленно сползла с лица Хардвика. Он повернулся к Фейллону.

– Как это случилось, Натан? – спросил он.

– Мистер Мейсон приехал сюда, чтобы встретиться с Эрши и со мной по совершенно другому вопросу. Мы предложили ему урегулировать один финансовый вопрос.

– По какому именно вопросу? – резко спросил Хардвик, словно щелкнул кнутом.

– По поводу дневников Элен Кадмус.

– Я видел фотографию Мейсона в газете в связи с этой историей, – сказал Хардвик. – Это и есть вторая причина, по которой я хотел поговорить с мистером Эддиксом.

– Мы пытались выкупить эти дневники у Мейсона.

– Сколько вы ему предложили?

– Три тысячи долларов.

– Что он ответил?

– Отказался.

Хардвик хмуро посмотрел на Мейсона:

– Странно, мистер Мейсон. Я ожидал, что вы будете рады отдать эти дневники кому угодно, если вам возместят затраты на их приобретение.

– Я мог отдать дневники и даром, – усмехнулся Мейсон, – но не терплю, когда меня пытаются водить за нос или взять нахрапом. Им очень хотелось заполучить эти дневники, и мне стало любопытно, чего они так боятся.

– Мистеру Эддиксу просто не нужна газетная шумиха вокруг его имени, – заметил Эрши. – Из совершенно невинного дневника газетчики могут сделать лакомый кусочек, смакуя каждую подробность.

Мейсон лишь скептически улыбнулся в ответ. Эрши отвел глаза.

– Хорошо, Натан, продолжайте, – потребовал Хардвик.

– После знакомства с дневниками Элен, – ответил Фейллон, – Мейсону пришла в голову мысль заглянуть в каменную вазу здесь, в вестибюле. Вы сами видите, что мы там нашли. Все лежит на полу. Бенни уже взял бриллиантовое кольцо и платиновые часы, но здесь еще кое-что из драгоценностей, пудреницы, толстый бумажник, вероятно с деньгами. Честно говоря, мне кажется, что это мой бумажник.

Хардвик подошел и принялся рассматривать разложенные на полу вещи.

– Впрочем, насчет бумажника можно сказать точно, мой это или нет, – решил Фейллон. Он нагнулся, поднял бумажник, раскрыл его и с торжествующей улыбкой показал Хардвику десяток визиток с его именем, находившихся в специальном отделении. – Я прав, это мой бумажник, я потерял его месяца полтора назад и совершенно забыл о нем.

– Сколько в нем денег? – поинтересовался Хардвик.

– Если мне не изменяет память, там было тридцать два доллара, – ответил Фейллон. Он развернул бумажник, чтобы никто не увидел, что находится в других отделениях, и сказал: – Все правильно. – Затем он быстро убрал его в карман.

– Лучше пересчитайте деньги и убедитесь, что ничего не пропало, – предложил Мейсон.

– Все в порядке, – ответил Фейллон, одарив Мейсона холодным взглядом.

– Ваша находка сильно осложняет ситуацию, – констатировал Хардвик. – Мейсон, а у вас-то какой интерес в этом деле, кто ваш клиент?

– Никто, – ответил Мейсон и добавил: – По крайней мере, в настоящее время.

– В таком случае, – сказал Хардвик, – я хочу сделать вам одно заманчивое предложение. При сложившихся обстоятельствах я уверен, что мистер Эддикс наймет вас помогать мне в том процессе, который должен состояться послезавтра. Однако, я думаю, мы обсудим с вами юридические аспекты после того, как мистер Эддикс заключит с вами контракт.

– Сожалею, – сказал Мейсон, – но я не приму подобное предложение со стороны мистера Эддикса.

– Вы хотите сказать, что вас наняла миссис Кэмптон?

– Нет, не наняла, – ответил Мейсон. – Просто я заинтересовался этим делом и беседовал с ее адвокатом.

– Что ж, – сказал Хардвик. – Давайте будем откровенны, мистер Мейсон. Не сообщайте ничего миссис Кэмптон или ее адвокатам до тех пор, пока нам не удастся достичь с ней соглашения.

Мейсон улыбнулся и покачал головой.

– Вы хотите сказать, что собираетесь поделиться с ними информацией?

– Да, именно это я и хочу сказать. Я собираюсь сообщить Джеймсу Этне из фирмы «Этна, Этна и Дуглас» о записи в дневнике Элен Кадмус и о нашей находке.

– Это ни к чему хорошему не приведет, – предостерег Хардвик. – И причинит значительный вред нашим отношениям.

Мейсон пожал плечами.

– Давайте подойдем к проблеме с юридической точки зрения, – продолжал Хардвик. – Только в двух случаях человек, обвинивший другое лицо в совершении преступления, не несет никакой ответственности. Во-первых, в случае, если данное лицо действительно виновно в совершении преступления. Закон о клевете в нашей стране отличается от подобных законов многих других стран. У нас соответствие истине является бесспорным оправданием для заявлений, которые иначе могли бы квалифицироваться как клеветнические или оскорбительные.

– Спасибо вам за юридическую консультацию, – сказал Мейсон.

– Я не собираюсь вас консультировать, – усмехнулся Хардвик. – Я обращаю ваше внимание на сложившуюся ситуацию, как она выглядит с точки зрения закона. Во-вторых, мистер Мейсон, человек не несет ответственности за обвинение в случае добросовестного заблуждения. Предположим, мистер Эддикс обвиняет Джозефину Кэмптон в совершении преступления. У него может быть два оправдания. В том случае, если она виновна в совершении преступления и он может доказать суду свою правоту, это будет для него достаточным оправданием. В том случае, если она не виновна в совершении преступления, а он утверждал, что виновна, ему требуется лишь доказать, что его заблуждение было добросовестным. Другими словами, что он был искренне убежден в своей правоте, давая подобную информацию третьему лицу, проявившему законный интерес к этому делу. Это полностью снимает обвинение в клевете.

– Я не имею ни малейшего желания обсуждать юридические вопросы, пока мне за это не заплатили, – зевнув, сказал Мейсон. – В этом деле у меня нет клиента, и, как я думаю, не будет.

– Конечно, мистер Мейсон, – сказал Хардвик, – обстоятельства сложились так, что вы попали в довольно странную ситуацию. Если я вас правильно понял, то вы впервые заподозрили, что упомянутые предметы могут находиться в каменной вазе, когда прочитали записи в дневнике Элен Кадмус?

– Совершенно верно.

– Записи были сделаны ее собственной рукой?

– Говоря откровенно, мистер Хардвик, я не знаю.

– Вы не можете не понимать, что такого рода записи не могут быть приняты судом в качестве доказательства, – сказал Хардвик. – Это просто слова, написанные рукой Элен Кадмус. Вполне возможно, что они были написаны с корыстной целью.

– Каким же образом проявилась корысть? – поинтересовался Мейсон.

– Элен Кадмус ведь сама могла взять эти вещи и спрятать их в вазе, а затем специально сделать запись в дневнике, чтобы в случае, если попадет под подозрение, она могла сослаться на свой дневник. Запись должна была бы подтвердить ее заявление о том, что вещи прятала обезьяна. Мистер Мейсон, мне не нужно вам объяснять, как она могла подготовить себе алиби.

– Я не думаю, что вам вообще нужно что бы то ни было мне объяснять, – заметил Мейсон.

– Я полагаю, – обратился Хардвик к Натану Фейллону, – что нам лучше обсудить этот вопрос непосредственно с мистером Эддиксом.

– Он просил передать вам, что не сможет вас принять, – повторил Фейллон. – Он ранен. Вчера его чуть не убила одна из горилл. Все это произошло на моих глазах.

– Хорошо, – хмуро кивнул Хардвик. – Натан, я думаю, нет никакой необходимости дольше задерживать мистера Мейсона и мисс Стрит. Как я понял, они собираются уезжать.

– Мне тоже так кажется.

– Спокойной ночи, – резко сказал Хардвик, протягивая руку Мейсону и поклонившись еще раз Делле Стрит.

– Я позвоню охраннику у ворот, чтобы он вас выпустил, мистер Мейсон, – сказал Фейллон. – Я думаю, охранник предупреждал вас, чтобы вы ехали по дороге прямо к воротам, не останавливались и не выходили из машины. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – сказал Мейсон.

Глава 5

Автомобиль Мейсона проехал сквозь большие железные ворота, провожаемый подозрительным взглядом охранника. Едва автомобиль миновал каменные колонны, массивные ворота тяжело повернулись на шарнирах и со скрежетом захлопнулись, громыхнул железный засов.

Мейсон прибавил газу.

– И что вы обо всем этом думаете, шеф? – спросила Делла Стрит.

– Слишком много впечатлений для одного вечера, – усмехнулся Мейсон.

– Что вы сейчас собираетесь делать? Едем по домам?

– Нам еще необходимо сделать несколько важных дел, – ответил Мейсон. – В первую очередь следует позвонить Джеймсу Этне, надеюсь, что он еще не спит. Где-то здесь, примерно через полмили, должна быть аптека с телефонной будкой…

– Вы не обратили внимание на странный специфический запах в доме Эддикса? – спросила Делла Стрит. – Что-то напоминающее… Не могу понять, что именно, но у меня до сих пор мурашки по коже бегают.

– Аромат зоопарка, – пояснил Мейсон. – Это запах животных, которых содержат в клетках.

– У меня до сих пор мурашки по коже, – рассмеялась Делла.

– Да, мрачное место, – согласился Мейсон. – Хотел бы я знать побольше о Бенджамине Эддиксе, но, в конце концов, нас это не касается, Делла. Мы окажем добрую услугу Джеймсу Этне, и на этом наша миссия завершена.

Он подрулил к аптеке и вместе с Деллой прошел внутрь к телефонному аппарату. Делла Стрит набрала номер домашнего телефона Джеймса Этны, поговорила с минуту, затем кивнула Мейсону и сообщила:

– Все в порядке, они еще не легли спать. Я говорила с его женой. Он только что приехал из офиса. – Услышав в трубке ответ, она сказала: – Мистер Этна, говорит секретарша мистера Мейсона. Подождите секундочку, пожалуйста.

Она встала и уступила место Мейсону. Тот устроился у аппарата поудобнее и сказал в трубку:

– Мистер Этна, прошу прощения, что беспокою вас в столь поздний час, но у меня есть достаточно веские причины для этого звонка. Дело в том, что адвокаты Бенджамина Эддикса в скором времени должны связаться с вами и попытаться прийти к компромиссу. Я подумал, что, принимая во внимание любезность, оказанную вами мне сегодня вечером, я должен поставить вас в известность о происшедшем, не теряя ни минуты, чтобы вы успели подготовиться к их звонку.

– Эддикс не пойдет на компромисс, – вздохнул Этна, и по его голосу слышно было, что он очень устал после долгой утомительной работы в офисе. – Он из тех твердолобых людей, которые всегда дерутся до последнего, лишь бы было с кем драться. Процесс может затянуться надолго. Эддикс уверяет, что до сих пор и десятицентовика не уплатил по судебным искам и не собирается платить в дальнейшем.

– Сейчас он выложит этот чертов десятицентовик, никуда не денется, – заверил Мейсон. – Имейте в виду, что Сидни Хардвик, скорее всего, свяжется с вами в ближайшие пять минут или, по крайней мере, как только вы откроете свою контору завтра утром, с предложением компромисса.

– Что-то случилось?

– Мы нашли платиновые часы и перстень с большим бриллиантом, которые, как утверждал Эддикс, были украдены миссис Кэмптон.

– Дьявол, неужели это правда?! – торжествующе воскликнул Этна.

– Чистая правда, – заверил Мейсон.

– Но где же были спрятаны пропавшие вещи и как их удалось найти?

– Фактически, – сказал Мейсон, – это я их нашел.

– Вы нашли?

– Да, я, – подтвердил Мейсон. – Изучая дневники Элен Кадмус, я обратил внимание, что она упомянула место, куда одна из самых озорных обезьян, ее любимица по кличке Пит, имела обыкновение прятать всякие безделушки, особенно если эти безделушки, по ее мнению, нравились Элен Кадмус. И когда я приехал по приглашению Бенджамина Эддикса в его особняк, то сказал ему, что хорошо было бы проверить одно укромное местечко.

– И где же оказался тайник?

– В большой каменной греческой вазе, что стоит в вестибюле дома Эддикса.

– Просто великолепно! – воскликнул Этна. – Это же в корне меняет ситуацию. Откровенно говоря, Мейсон, именно тот момент, что я не мог быть абсолютно уверен в своей клиентке, меня больше всего и беспокоил. Я, конечно, верил, что она невиновна, но, в конце концов, все улики, я имею в виду косвенные улики, свидетельствующие о том, что она могла в принципе взять эти вещи, были в полном распоряжении противной стороны. Вы знаете, как это бывает на судебных разбирательствах. Адвокаты противной стороны могли представить любое количество косвенных улик, доказывающих, что у Бенджамина Эддикса были, по меньшей мере, серьезные основания полагать, что вещи взяла именно Джозефина Кэмптон. В этом случае мне пришлось бы защищаться в течение всего процесса.

– Конечно, – согласился Мейсон. – Но есть еще одно юридическое затруднение. Как пытался убедить меня Хардвик, ситуация не изменилась в юридическом смысле. Тот факт, что вещи были найдены, не влияет на его аргументы, ведь речь идет о добросовестном заблуждении, и…

– Пусть он только попробует углубиться во все эти технические подробности, – радостно засмеялся Этна. – Если мне не нужно обороняться самому, то я уж как-нибудь сумею пробить их защитные порядки. Я сведу всю проблему к простейшей ситуации, мистер Мейсон. Трудолюбивая женщина изо всех сил старается, чтобы удовлетворить все прихоти миллионера, а он неожиданно и без какой бы то ни было причины вышвыривает ее на улицу. Более того, затем он обвиняет ее в воровстве, чернит ее репутацию и не дает ей зарабатывать на жизнь, заявляя, что она украла очень ценное кольцо с бриллиантом и платиновые часы стоимостью в тысячу семьсот пятьдесят долларов. А потом он обнаруживает эти самые часы и кольцо с бриллиантом в своем собственном доме, где они и находились все это время. У моей клиентки нет сбережений, ей не на что жить, и она не может устроиться на работу, а Эддикс – мультимиллионер. Представьте, как это будет выглядеть перед судом присяжных. И мне плевать, дьявол меня побери, какие еще технические подробности и юридические фокусы они используют в свое оправдание. Они у меня на крючке и теперь уж никуда не денутся.

– Я решил, что все-таки лучше вас предупредить: сдаваться они не собираются, – сказал Мейсон.

– Мистер Мейсон, все это очень любезно с вашей стороны. Естественно, что теперь, я полагаю, вы захотите стать моим партнером в процессе. Я еще не подготовил конкретный договор относительно размера гонорара, но та информация, которую вы только что изложили…

– Подождите секунду, мистер Этна, – прервал его Мейсон. – Вы меня неправильно поняли. Я не собираюсь быть вашим партнером в этом деле. Я просто поделился с вами информацией в качестве дружеской услуги.

– Я, конечно, признателен вам, мистер Мейсон. Но как-то я могу вас отблагодарить?

– Это я отблагодарил вас за то, что вы сегодня доверились мне и честно рассказали о деле, – ответил Мейсон. – Впрочем, вы можете оказать мне ответную услугу.

– Я слушаю вас.

– Мне хотелось бы, чтобы после подписания договора с вами миссис Джозефина Кэмптон заглянула ко мне в офис для беседы.

– Вы хотите поговорить с ней?

– Совершенно верно, – подтвердил Мейсон. – Меня интересуют некоторые обстоятельства загадочной гибели Элен Кадмус. Я хотел бы узнать некоторые подробности.

– Миссис Кэмптон придет к вам в офис в любое удобное для вас время, – заверил Этна.

– Скажем, завтра в десять утра? – предложил Мейсон.

– Ровно в десять утра миссис Кэмптон будет у вас в офисе, и я приду вместе с ней, чтобы пожать вам руку и лично сказать, насколько высоко ценю полученную от вас информацию, мистер Мейсон. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – сказал Мейсон и повесил трубку.