Текст книги "Макросдвиг (К устойчивости мира курсом перемен)"

Несбалансированный характер отношений между людьми и природой усугубляется усилением напряженности как между людьми, так и во внутреннем мире отдельного человека. Социальные отношения становятся столь же неустойчивыми, как и условия окружающей среды, поддерживающие жизнь. Неудивительно, что последствиями в обществе являются расслоение и ненависть, переходящая в насилие, – объявленная и необъявленная, открытая и скрытая война.

Экономический рост все еще происходит и, вероятно, будет продолжаться, но это не панацея. Экономическая глобализация в высшей степени неравномерна. Ею движет поиск более высоких материальных уровней жизни и распространение информационных технологий, нарастающий динамизм частного сектора. В областях информации, коммуникации, торговли, финансовых рынков и технологий глобализация происходит в головокружительном темпе, но она не затрагивает многие слои населения и страны. Эти страны сталкиваются с социальными переворотами и политической нестабильностью, когда их неимущее население увеличивается. В одних отношениях мир растет как единое целое, в других (вследствие роста) – распадается на части. Самые богатые 20 процентов населения зарабатывают в 90 раз больше совокупного дохода 20 процентов беднейшего населения, богачи потребляют в 11 раз больше энергии, чем бедняки, съедают в 11 раз больше мяса, имеют в 49 раз больше телефонов и владеют в 145 раз большим числом автомашин. Совокупное состояние более чем 500 миллиардеров мира (из которых треть происходят из развивающихся стран) составляет примерно 1100 миллиардов долларов США, что равно половине совокупного состояния половины населения Земли.

Разрыв между богатыми и бедными – основная причина неустойчивости в современном мире. Если бы доступ к физическим и биологическим ресурсам был распределен более равномерно, то ситуация была бы менее критической. Например, если бы запасы продовольствия были распределены равномерно, то каждый человек получал бы примерно на 100 калорий больше, чем требуется для возмещения 1800–3000 калорий, которые он (или она) затрачивает ежедневно (здоровому человеку в среднем требуется около 2600 калорий в день). Но жители богатых стран Северной Америки, Западной Европы и Японии получают 140 процентов потребности в калориях нормального здорового человека, тогда как люди в беднейших странах, таких, как Мальгашская Республика на Мадагаскаре, Гайана в Латинской Америке и Лаос в Индокитае, ограничены всего лишь 70 процентами необходимого. Американцы тратят на покупку продовольствия лишь 10 процентов своего дохода и покупают так много, что выбрасывают 15 процентов купленного. Жители острова Гаити, расположенного в каких-нибудь 600 милях к югу от США, и три четверти всех африканцев расходуют на продукты питания больше половины своих доходов и при этом недоедают. Доклады, подготовленные в рамках Программы ООН для развития (ПРООН) и Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН (ФАО), показывают, что в настоящее время 87 стран не могут производить достаточно продовольствия для обеспечения своего населения и не располагают финансовыми средствами, чтобы импортировать недостающее продовольствие из других стран.

В столь же отчаянном положении находится и мировая схема потребления энергии. Даже при больших различиях в уровнях жизни между индустриализированным Севером и в основном аграрном Югом, средние данные говорят о многом. Например, средний уровень бытового потребления энергии нескольких состоятельных и многих бедных африканцев составляет половину киловатт-часа электроэнергии на человека. Аналогичный средний показатель для жителей Азии и Латинской Америки равен 2–3 киловатт-часов, а для американцев, европейцев, австралийцев и японцев доходит до 8 киловатт-часов на человека. США, население которых составляет 4,1 процента от мирового населения, потребляют 25 процентов мирового производства энергии, причем значительная часть потребляемой энергии расходуется впустую, например, при отоплении домов неэффективными газовыми нагревателями или электрическими нагревателями зимой, не говоря уже о работающих летом кондиционерах воздуха, чадящих грузовиках и самосвалах и использовании спортивных автомашин для повседневных поездок. Средний американец сжигает в год 5 тонн горючих ископаемых, что разительно отличается от 0,8 тонн среднего китайца и относительно скромных 2,9 тонн среднего немца. По подсчетам специалистов, за свои 80 лет ожидаемой жизни ребенок, родившийся в семье среднего класса в Соединенных Штатах Америки, успеет потребить 800 тысяч киловатт-часов электроэнергии, а кроме того – 2,5 миллиона литров воды, 21 тысячу тонн бензина, 220 тонн стали, древесину одной тысячи деревьев и «произведет» 60 тонн бытовых отходов. При таком уровне потребления этот средний американский ребенок создаст вдвое большую нагрузку на окружающую среду, чем шведский ребенок, втрое большую, чем итальянский, в 13 раз большую, чем бразильский, в 33 раза большую, чем индийский ребенок и в 280 раз большую, чем гаитянский.

Чрезмерное потребление – не единственная причина неустойчивости современного мира; способ, которым бедняки пытаются добыть ресурсы, необходимые им для выживания, также представляют собой проблему. Те 13 миллиардов людей, которые, по оценкам Всемирного банка, живут на уровне или ниже черты абсолютной бедности (считается, что это не более одного доллара в день), разрушают окружающую среду, от которой они зависят. Во многих областях Африки, Центральной Азии и Индостанского субконтинента женщины и дети затрачивают в среднем четыре-шесть часов ежедневно на поиски и доставку к своим жилищам дров и воды. Когда окружающая среда в сельских районах деградирует, люди покидают родные места и устремляются в большие города. Города уже пережили взрывной рост: каждый третий человек в настоящее время живет в городе, и ожидается, что к 2025 году в городах будут жить двое из каждых трех обитателей Земли. К этому году на земном шаре будет более 500 городов с населением, превышающим миллион человек, и 30 мегаполисов с населением более 8 миллионов человек. Такие города внутренне неустойчивы. Чем они больше, тем сильнее их зависимость от уже эксплуатируемой ими сельской местности.

В современных обществах социокультурные напряжения угрожают стабильности. Традиционные социальные структуры рушатся: нагляднейший тому пример – семья. Во многих частях мира семья, как говорят социологи, «дефункционализирована». Это означает, что функции семьи перешли к институциям, в которых доминируют внешние интересы группы. Воспитание малолетнего ребенка во все большем масштабе передоверяется детским садам и компаниям или сообществам, объединяющих приходящих нянь. В мероприятиях, заполняющих досуг, доминирует благодаря усилиям маркетинга и рекламе предприятия шоу-бизнеса, а обеспечение дневного пропитания передается от семейной кухни супермаркетам, продуктам питания, приготовленным индустриальным способом, и сети предприятий быстрого питания. Во многих развивающихся странах государство вторгается даже в интимные отношения между музеем и женой, поощряя использование технологий планирования семьи.

В городах острая необходимость экономического выживания и превалирование современного стиля жизни исключают традиционные большие семьи, а крайняя нищета разрушает самое ядро семьи. Чтобы свести концы с концами зачастую приходится работать женщинам и детям, причем женщины подвергаются интенсивной эксплуатации, им предлагается мужская работа за меньшую оплату. Еще хуже ситуация с детьми. По данным Международной организации труда (МОТ), 50 миллионов детей работают в современном мире, большей частью в Африке, Азии и Латинской Америке. Их используют в качестве чернорабочих на фабриках, в шахтах и на полях, а многие дети вынуждены испытывать на себе все тяготы жизни на улицах больших городов, торгуя всякой мелочью или просто нищенствуя.

Еще более ужасным последствием обнищания семьи является то, что семья вынуждена «отпускать», а иногда и просто продавать детей в проституцию. Детский фонд Организации Объединенных Наций (ЮНИСЕФ) называет это «одной из наиболее отвратительных и опасных форм эксплуатации детского труда». В одной лишь Азии миллион детей вовлечены в детскую проституцию, их эксплуатирует высокодоходная и все расширяющаяся индустрия международной педофилии, питаемая секс-туризмом, получившим широкое распространение.

Как в городах, так и в сельской местности нищета характеризуется недоеданием, безработицей и нездоровыми и все более деградирующими условиями жизни. В то же время она ведет к чрезмерной эксплуатации обрабатываемых земель, отравлению рек и озер и понижению уровня грунтовых вод. И создается порочный круг. Нищета способствует высокой рождаемости, так как дети в бедных семьях помогают взрослым в борьбе за выживание. Рост населения приводит к росту нищеты, и все большее число бедняков все сильнее разрушают окружающую среду, уничтожая вместе с тем ее способности к самовосстановлению, которые жизненно необходимы для стабильного существования общества.

Китай на пороге социоэкологической катастрофы

В Китае социальная и экологическая нестабильность ощущается острее, чем в большинстве других стран мира. Хотя принято считать, будто Китай только теперь входит в индустриальный век, в действительности Китай уже выходит из индустриального века… в неопределенное будущее.

Современный Китай обладает достаточно пестрым прошлым, на которое можно оглядываться, и неопределенным будущим, в которое можно всматриваться. В период правления председателя Мао якобы просвещенный диктаторский режим стал репрессивным. В пост-маоистскую эру была создана более просвещенная, но от того вряд ли менее иерархическая структура, призванная ввести Китай в глобализирующийся мир производства и конкуренции. Китай пережил сказочный прогресс, но будет ли достигнутый успех продолжительным, зависит не от желания китайских руководителей, а от того, что они упорно не желают видеть: от разрешения глубочайшей социоэкологической неустойчивости, угрожающей самим основам китайской государственности.

В настоящее время население Китая в пять раз превосходит по численности население Соединенных Штатов Америки, в то время как площадь земель сельскохозяйственного использования составляет лишь одну десятую от площади земли, возделываемой в США. В глобальном отношении Китай для обеспечения 22 процентов населения земного шара обладает лишь 7 процентами мировых сельскохозяйственных угодий и 7 процентами мировых запасов пресной воды. В настоящее время страна решает эту задачу, используя в сельском хозяйстве огромную трудовую армию, составляющую, по оценкам, 40 процентов сельскохозяйственных рабочих в мире, и вносит в почву огромное количество химических удобрений и других химикатов. Результат – высокая доля бесплодных и засушливых земель. Из 100 миллионов гектаров обрабатываемых земель в Китае одна десятая часть уже подвержена сильному загрязнению; треть страдает от нехватки воды и эрозии почвы; одна пятнадцатая часть засолена и почти 4 процента земель сельскохозяйственного использования постепенно превращаются в пустыню. Из-за разрастания городов, прокладки дорог и строительства фабрик за три десятилетия – с середины 1950-х до середины 1980-х годов – 15 миллионов гектаров обрабатываемых земель выпали из сельскохозяйственного оборота, что по площади эквивалентно используемым в сельском хозяйстве землям Франции и Италии, взятым вместе. Землепользование в Китае стоит перед кризисом недопроизводства – ожидается, что нехватка зерна достигнет за несколько следующих лет 10 процентов от потребности страны.

Почти половина промышленного продукта Китая производится деревенскими предприятиями, требующими больших затрат и отличающимися низкой производительностью, к тому же эти предприятия создают высокий уровень загрязнения окружающей среды. Сильнее всего окружающую среду загрязняют небольшие бумагоделательные фабрики. Постановлением правительства наиболее опасные из них были закрыты, но большинство бумагоделательных фабрик воспротивилось закрытию и были закрыты лишь после принятия дополнительных мер. Проблема индустриального загрязнения окружающей среды усугубляется национальной особенностью производства энергии: в Китае 75 процентов энергии производится за счет сжигания угля. В результате на 40 процентах территории Китая выпадают кислотные дожди. Еще одна причина загрязнения окружающей среды – быстрый рост автомобильного парка: воздух над 99 процентами из 600 больших городов не отвечает признанным международным стандартам качества воздуха. Около 85 процентов промышленных стоков и 90 процентов городских бытовых стоков сбрасываются в реки, озера и моря без очистки.[7]7
  В последние годы в Китае взят курс на широкое использование генномодифицированных сельскохозяйственных растений, чтобы избежать применения ядохимикатов. – Прим. ред.


[Закрыть]

Около 80 процентов речных вод и 45 процентов грунтовых вод загрязнены, а 76 процентов запасов питьевой воды не удовлетворяет минимальным требованиям со стороны здравоохранения. Половина оборудования по переработке отходов в 1980-х годах была профинансирована государством. Инвестиции объемом в 24,3 миллиарда юаней предназначались для предотвращения загрязнения окружающей среды и контроля за загрязнением. Ныне соответствующие суммы либо выплачиваются нерегулярно, либо финансирование борьбы с загрязнением вообще прекращено. Бытовые городские и промышленные отходы скапливаются под открытым небом в горах мусора, от которых задыхаются большие города.

Состояние неустойчивости в Китае является следствием сложившихся ныне условий в его городах и сельской местности, ежегодной потери 700 тысяч гектаров земли и ежегодного прироста населения в 14 миллионов человек. Страна с населением более 1,2 миллиарда человек стоит перед катастрофической угрозой здоровью городского населения, а снижение продуктивности сельского хозяйства в Китае ведет к катастрофе, которая, по-видимому, будет иметь глобальные последствия.

Достаточные инвестиции в ресурсы и инфраструктуры экономической и социальной сферы, поистине необходимые, могли бы разорвать порочный круг нищеты, плодящей новую нищету; в мировой экономике имеется достаточно денег, чтобы помочь бедным странам преодолеть самые тяжелые проблемы нищеты и деградации окружающей среды. Долг развивающихся стран, составляющий 214 миллиардов долларов, эквивалентен военным расходам всех стран Запада всего лишь за 4,5 месяца. Около 19 миллиардов долларов сейчас инвестируется только в фондовые рынки мира, что эквивалентно совокупному валовому продукту индустриализированных стран «большой восьмерки» и почти 80 процентам мирового совокупного валового продукта. То, куда направляются эти финансовые потоки, оказывает колоссальное давление на вектор развития глобальной экономики и вкладывает беспрецедентную власть в руки международных инвесторов, позволяя им оказывать влияние на положение в мире. Более двух третей прямых иностранных инвестиций достаются 20 процентам самого богатого населения и только 1 процент доходит до 20 процентов беднейшего населения.

Финансовое сообщество действует, исходя из классического допущения о том, что «рынок обеспечивает оптимальное размещение капитала посредством эффективного включения всей имеющейся и существенной информации в цены акций». Это действительно верно, если имеющаяся информация включает в себя все существенные вопросы. К сожалению, в действительности складывается иная ситуация. Глобальные корпорации – основные источники информации, связанной с инвестициями, – не рассматривают вопросы устойчивости, имеющие существенное значение для анализа инвестиций и принятия решений, и редко предоставляют информацию об устойчивости практических дел и проектов, субсидируемых ими с помощью внешних инвестиций. Этот пробел могли бы восполнить независимые специалисты по инвестиционной политике, но обычно специалистам недостает компетентности для анализа специальных вопросов экологической и социальной устойчивости. Их отчеты, хотя и вполне осмысленные, но по существу предназначенные для широкой публики, не свободны от противоречий и иногда опираются на недостаточно проверенные цифры и факты. Поэтому они не слишком полезны для исследователей, которые относят их к категории эмоциональных публикаций, не имеющих существенного значения для принятия текущих решений по инвестициям.

Суть дела заключается в том, что мир в настоящее время экологически и социально неустойчив. Такая ситуация не может продолжаться бесконечно. Невозможно глобализировать один сектор мира и оставить неглобализированным другой. Новые информационные и коммуникационные технологии глобализируют мир, но институции и механизмы, ответственные за осуществление процесса глобализации, отстают.

Пора осознать, что макросдвиг, который мы сейчас переживаем, уже вызвал глубокие изменения. Сопровождающие его процессы быстрой, но односторонней глобализации привели к периоду хаоса. Его исход не определен, но основные альтернативы очевидны. Хаотический период завершится либо срывом в конфликт и кризис, либо прорывом к новой цивилизации. Выбор – в наших руках.

Глава 4
Выбор

Трансформации, вызванные макросдвигом, всегда бросали вызов творческим способностям людей, но вызов, с которым мы сталкиваемся сейчас, беспрецедентен.

Цивилизации прошлого жили на протяжении многих поколений: ритм изменений был сравнительно медленным. Ныне это не так. Критический период изменения сегодня спрессован в короткий период, продолжительностью всего в несколько лет. Метод «проб и ошибок» мог быть успешным в прошлом, но ныне он не подходит. Чрезмерная эксплуатация ресурсов и ухудшение природных условий в сочетании с неравным распределением благосостояния и разрушением социальной ткани общества запустили неотвратимую трансформацию.

В макросдвиге возможно многое, но отнюдь не сохранение status quo. Мы не можем ни двигаться вспять, ни оставаться на месте; мы можем только двигаться вперед; однако направление изменения не предопределено – выбор за нами.

Но каков именно этот выбор и кто его сделает?

Китайская поговорка предупреждает: если мы не меняем направления, то скорее всего окажемся там, куда направлялись. Применительно к современной ситуации, в которой находится человечество, не менять направления было бы ужасно. Если мы не изменим направление, то окажемся на пути к миру с усиливающимся давлением растущего населения и все шире распространяющейся нищетой; увеличивающимся потенциалом социального и политического нигилизма; происходящими все быстрее изменениями климата и растущим дефицитом энергии; усилением промышленного, бытового и сельскохозяйственного загрязнения воздуха, воды и почвы; дальнейшим разрушением озонового слоя; ускоряющимся снижением биологического разнообразия; продолжающейся потерей атмосферного кислорода. Мы также подвергаемся риску мегакатастроф, вызванных несчастными случаями на ядерных реакторах и утечкой ядерных отходов, опустошительными наводнениями и ураганами из-за изменений климата и широко распространившимися проблемами со здоровьем из-за токсических добавок к продуктам питания и накоплением токсинов в воздухе, почве и воде.

Перечисленные риски реальны, так как велика численность населения в обществах и богатых, и бедных, западных и традиционных, которые всячески превозносят материальные блага, личное богатство и образ жизни «на показ». Многие люди придерживаются механистического взгляда на природу: по их мнению, мы вольны манипулировать ею, как пожелаем, не задумываясь о последствиях. Многие также придерживаются социал-дарвинистского взгляда на общество: жизнь есть борьба за выживание, сильнейший пожинает плоды победы и накапливает богатства, а рынок всё расставит по своим местам – выполнит функцию распределения. Вселенная в целом – огромный театральный задник для человеческих деяний, управляемый детерминированными законами науки, если не Божественным промыслом. Как бы то ни было, действия отдельного человека вряд ли оказывают какое-нибудь влияние на всю окружающую его действительность, а потому люди не несут ответственности за то, что происходит в окружающем их мире и с окружающим их миром.

Совершенно очевидно: если такой подход не изменится, катастрофа неизбежна.

Сценарий крушения

Непрестанная погоня за материальными благами и роскошным образом жизни приводит к чрезмерной эксплуатации ресурсов и обеднению окружающей среды. Неблагоприятные изменения климата снижают урожаи, и производство продовольствия падает; из-за нехватки чистой воды голод и болезни распространяются среди двух миллиардов беднейших из бедных. Борьба с международным терроризмом принимает форму вооруженных репрессий и провоцирует массовые миграции: люди бегут из «горячихточек», где разворачиваются настоящие боевые действия, в еще относительно спокойные и благополучные области. Правительства оказываются под всевозрастающим давлением; одно за другим они вынуждены прибегать к военным мерам, чтобы бороться с насилием, подпирать «осыпающиеся» границы, обеспечивать «своему» населению доступ к основным ресурсам и «очищать» свои территории от нежелательных пришельцев.

Рост военных расходов отвлекает финансы от нужд здравоохранения и охраны окружающей среды. Это усугубляет и без того тяжелое положение бедного населения и ухудшает экологические условия. Создается порочный круг, который питает сам себя: экологическое неблагополучие приводит к падению производства, еще большим лишениям и увеличивает потенциал конфликта, усиливая потребность в военных мерах.

Непрекращающаяся череда чрезвычайных положений концентрирует власть в руках националистических политиков и военных хунт, а в коммуникациях доминирующее положение занимает все сокращающееся меньшинство, имеющее средства отстаивать свои интересы. Сам Интернет напоминает гигантскую торговую ярмарку и форум для групп, преследующих особые интересы. С его помощью навязывается модель потребительства, внушается, что истинная цель жизни заключается в том, чтобы зарабатывать деньги и вести ничем не стесняемое свободное существование.

Международное сообщество поляризуется все сильнее, все больше становится разрыв и глубже разочарование между теми, кто выигрывает от глобализации мировой экономической, финансовой и информационной систем, и теми, кто оказался выброшенным за борт. Маргинальные государства, этнические группы и организации испытывают все более глубокую фрустрацию. Пользуясь преимуществами современных быстродействующих средств коммуникации, они входят в контакт друг с другом и начинают кооперироваться. Образуются стратегические альянсы, направленные против глобализации и власти богатых государств и транснациональных компаний.

Террористические группы, распространители ядерного оружия, наркоторговцы и организованная преступность находят питательную среду для осуществления своих целей. Они вступают в альянсы с не очень щепетильными предпринимателями и расширяют масштаб и круг своей активности, коррумпируя лидеров маргинальных государств, проникая в администрацию банков и предприятий, переживающих трудности, кооперируются с повстанцами и мятежниками, чтобы взять под контроль все большую территорию. Наркоторговля, современная работорговля (в том числе для нужд женской и детской проституции), контрабанда опасных отходов и токсичных материалов в купе с незаконной торговлей биологическим, химическим и ядерным оружием охватывают весь мир.

В этом хаосе, в этом расколотом мире международное сотрудничество становится все более и более затруднительным и, наконец, невозможным. По мере того как кризис следует за кризисом, все явственнее различаются черты мировой катастрофы.

Глобальная катастрофа – всего лишь один из возможных исходов макросдвига, который мы сейчас переживаем. Существует более радостная перспектива, иллюстрацией которой может служить «сценарий прорыва». Согласно этому сценарию, мы пробуждаемся, ощутив необходимость изменить наше мышление и наше поведение, чтобы преодолеть грозящую опасность. Новое ощущение насущной необходимости жить и действовать эффективно и ответственно сочетается с обновленным чувством долга перед каждым человеком и общим будущим. Мы начинаем осознавать, что являемся живыми звеньями системы чрезвычайной сложности, очень чувствительной к человеческим ценностям и действиям. Мы развиваем в себе чувство индивидуальной ответственности и более глубокую духовность, и это позволяет нам рассматривать нашу планету как живой организм, а нас самих – как наделенные сознанием элементы этого организма.

Сценарий прорыва

Необходимость жить и действовать так, чтобы не нанести ущерба шести миллиардам человек, живущим в уже деградировавшей окружающей среде, будет стимулировать принятие нового кодекса поведения. Лозунг «Попытаемся жить так, чтобы и другие могли жить!» начинает постепенно отодвигать на второй план старые лозунги – «Живи и давай жить другим (пока они не мешают жить мне)!» состоятельных людей и «Дайте мне жить, как живут богатые!» – людей бедных. Новое видение себя, других и природы находит наглядное проявление в Интернете, на телевидении, в коммуникационных сетях предприятий, сообществ и этнических групп. Транснациональные корпорации обрели чувствительность к изменяющимся ценностям своих клиентов и потребителей и реагируют на них, выпуская товары и предоставляя услуги, потребности в которых соответствуют макросдвигу. СМИ всего мира отслеживают свежие перспективы и социально-культурные инновации, и в соответствии с ними выстраивают новостные и развлекательные передачи. Цели и амбиции публики переориентируются на «хорошую жизнь», под которой понимается не безостановочная трата больших денег и огромного количества материальных ресурсов, а поиск осмысленных личных взаимоотношений и забота о других людях и о природе.

Широко распространившееся стремление к миру способствует сплочению людей, уменьшая их разобщенность. Растет поддержка населения проводимой политики и корпоративных стратегий, что свидетельствует о более высоком уровне социальной и экологической ответственности последних. Материальные средства и капиталы изымаются из расходов на военные нужды и оборону и направляются на обслуживание нужд людей, составляющих большинство общества, а не сверхзапросов состоятельного меньшинства. Принимаются меры для охраны окружающей среды, создается эффективная система распределения товаров и ресурсов, разрабатываются и вводятся в действие экологичные энергетические, транспортные и сельскохозяйственные технологии. Все больше людей получают доступ к доброкачественному питанию, работе и образованию. Все больше людей пользуются Интернетом и другими коммуникациями как активные партнеры в диалоге. Такое общение укрепляет солидарность между людьми и открывает новые области общих интересов.

К концу первого десятилетия XXI века мировое сообщество готово провести в жизнь ряд системообразующих мер в сочетании с радикальными реформами системы. Когда новые институты обретут реальность, национальное, международное и межкультурное недоверие, этнические конфликты, расовое угнетение, экономическое неравенство и неравенство полов начнут уступать место взаимному доверию и уважению, готовности к партнерству и сотрудничеству. Опора на самодостаточность и автономию будет сочетаться с заботой о природе и о других. Вместо сползания к краху в водовороте конфликтов и войн человечество готовится к прорыву ко всеобщему и устойчивому миру взаимосвязанных, но опирающихся на собственные силы сообществ.

Выбор между двумя описанными выше сценариями и другими, хотя и менее радикальными, но похожими – в наших руках. Этот выбор не связан ни с крупным бизнесом, ни с правительствами, а зависит от обычных людей. Вам и мне по силам сделать выбор в пользу мира, не знающего войн, устойчивого мира, в котором сочетаются его разнообразие и глобализация технологий и рынков, взаимодействие и взаимозависимость его экономик.

Создание устойчивого мира без войн требует непрерывного динамического равновесия потребностей и запросов людей, с одной стороны, и адекватного доступа к основным ресурсам – с другой. Если рост населения земного шара будет продолжаться в прежнем темпе и если схемы производства и потребления останутся в столь же плачевном состоянии, в каком они находятся теперь, то достижение такого равновесия станет невозможным. Даже если рост экономики будет продолжаться, а численность населения стабилизируется, то к середине XXI века около 90 процентов населения планеты будет жить в ныне бедных областях мира. К счастью, решающее значение имеет не то, сколько людей используют ресурсы нашей планеты, а то, как они используют ресурсы. Как говорил Махатма Ганди, в нашем мире достаточно всего, чтобы удовлетворить потребности людей, но совершенно не достаточно, чтобы насытить их жадность.

В индустриализированных частях мира жадность ныне доминирует. Во имя свободы и невмешательства современный капитализм в купе с устаревшей системой ценностей и верованиями предоставляют полную свободу эгоизму и образу жизни «на показ». И повседневное поведение людей не редко демонстрирует это весьма ярко. Один житель маленького американского городка в штате Аризона, затерявшегося в пустыне Соноран, направил в декабре 2000 года в местную газету письмо, решив обнародовать свои принципы поведения «плохого парня» и предложить всем следовать им. Он перечислил 39 пунктов, среди которых: «Мне наплевать на показное сочувствие»; «Я думаю, что я лучше, чем бездомные бродяги»; «Я заплатил за этот товар, и мне нет дела до его вторичной переработки. Можете заняться ею сами, если вас это так интересует»; «Думаю, что глобальное потепление – это чушь!» и «Мне нравится мой большой дом, большой автомобиль и гольф в моем частном клубе».

Жизнь с такими ценностями и устремлениями приводит к избыточному потреблению и чрезмерным отходам. Те, кто «наслаждается» такими жизненными стандартами, потребляют 80 процентов энергии и сырья, на их долю приходится львиная доля загрязнения окружающей среды. Например, обычно человеку в среднем требуется 5 литров воды в сутки для питья и приготовления пищи и 25 литров воды в сутки для личной гигиены. Но средний американец расходует в сутки 350 литров воды (в том числе 80 литров только для смыва туалетов), а средний европеец и японец – 265 литров в сутки. В то же самое время многие африканцы проходят в день по две мили, чтобы обеспечить себя водой, пригодной для питья, если им вообще удается раздобыть какую-нибудь воду, а 48 процентов африканцев вообще не имеют доступа к чистой питьевой воде.