Текст книги "Неотразимая графиня"

Глава 14

Когда я лежу в твоих объятиях, мир перестает существовать. Ночь уходит, и даже солнце не смеет показаться на небесах. И мне кажется, что жизнь существует только в эти моменты, в те редкие часы, когда я с тобой.

Лия встала, когда ее мать вошла в комнату.

– Мне казалось, в твоем сообщении говорилось, что ты приедешь в город раньше?

– Поезд задержался.

– Понимаю. – На лице матери читалось не только неодобрение, но и триумф. Как она рада, думала Лия, видеть, что обстоятельства заставили ее непослушную дочь вновь прийти под ее крыло. Даже при том, что репутация Лии была разрушена, Аделаида испытывала явное удовлетворение.

– Я распорядилась, чтобы слуга отнес багаж в твою старую спальню. Я ничего не меняла там со дня твоей свадьбы, то есть там все осталось так, как было прежде. Тем не менее теперь, когда ты вернулась домой, я думаю, нам стоит обсудить перспективы, которые у нас с отцом есть относительно тебя. А именно, что твоя репутация угрожает нашему доброму имени.

Лия хранила молчание. Сказать было нечего, мать снова контролировала ее жизнь, и этот контроль означал для нее потерю независимости. Готовясь к возвращению домой, ей снова пришлось облачиться в черное и надеть вуаль. Если бы сумма, которую дал ей виконт Реннелл, была побольше, она могла бы отправиться в путешествие, туда, где никто не знал ее и никому не было дела до ее репутации. В Ирландии, или в Европе, или даже в Америке она могла бы найти приличное место гувернантки или компаньонки, учитывая ее знание языков и образование.

Аделаида подошла к софе, расправив юбки, села напротив Лии. Надув губы, она осматривала дочь. Как всегда, прямой оценивающий взгляд был очень неприятен. Тем не менее Лия не поморщилась, не отвела глаз, а подняв подбородок, встретила взгляд матери. Сейчас она не могла никуда поехать, кроме своего дома, и все же теперь она чувствовала себя более уверенно. Она не станет ежиться от страха под этим пристальным взглядом, который однажды заставил ее чуть ли не до крови в отчаянии скрести лицо, когда мать комментировала ее внешность.

– Ты похудела. – Трудно было сказать, было ли это одобрение со стороны Аделаиды или критика.

Пальцы Лии поглаживали колени. Это неудивительно, после того как она пропускала завтраки во время приема гостей, но причина потери веса, разумеется, не заключалась лишь в недостатке аппетита. Мысли о Себастьяне причиняли ей боль, но никогда в жизни она не стала бы говорить о нем с матерью. Это был ее секрет, его слова и то время, что они были вместе, о чем она вспоминала снова и снова в темноте своей спальни.

– Обещаю, что буду есть два раза в день и еще обед, – ответила она по крайней мере надеясь, что они смогут сменить тему.

Ее мать, казалось, была удовлетворена этим ответом.

– Я уже решила, что мы должны сделать, чтобы прекратить слухи и восстановить твое доброе имя после скандала, который ты учинила.

Возможно, уединение в монастыре, подумала Лия. Сейчас идея звучала более привлекательно, чем снова жить под одной крышей с матерью.

– Ты будешь и дальше носить траур, хотя я думаю, тебе нужно заказать больше платьев из бомбазина. Тебе повезло, что мы не задержимся надолго в Лондоне. В другом случае я запретила бы тебе выходить. Тем не менее тебя будет сопровождать горничная, если ты решишь выйти на прогулку или куда-то поехать. И если ты примешь такое решение, ты, разумеется, будешь вести себя как леди, точно следуя моим инструкциям.

– Ты думаешь, скандал иссякнет просто потому, что я стану вести себя опять как примерная вдова? И если мы проигнорируем слухи, моя репутация может быть спасена?

– Конечно, нет. – Аделаида хмыкнула. – Я просто напоминаю тебе об этом, потому что боюсь, что в противном случае ты решишь, что вольна делать, что тебе хочется. Нет, моя милая, боюсь, что единственная вещь, которая может спасти наше доброе имя, – это новое замужество. Пройдет время, и по завершении траура ты снова выйдешь замуж.

На этот раз Лия не могла оставаться спокойной. Все ее тело задрожало от слов матери. И она напряглась, ощущая, как внутренности будто связали в узел.

– Так как сезон подходит к концу, у нас не так много приглашений. Но не беспокойся, моя дорогая, я уже выбрала двух потенциальных кандидатов для твоего замужества. К счастью, они живут поблизости, так что смогут ухаживать за тобой столько, сколько возможно. Помолвка будет тихой, объявление будет сделано, когда положено. И когда ты снова выйдешь замуж, ты будешь жить недалеко от нас.

– Мама… я не могу выйти замуж снова…

Аделаида уставилась на нее, морщины появились на ее гладком лбу.

– Может быть, позже, через несколько лет, когда я… я… – Лия запнулась, мысль, что ей придется лежать рядом с другим мужчиной, была ненавистна ей. Так быстро после смерти Йена и так быстро после того, как получила свободу от супружеской постели. Даже несколько лет показались бы не столь долгим временем. – Я не выйду замуж снова. – И, увидев, как нахмурилась мать, добавила: – Во всяком случае, не сейчас.

– Хммм… отлично, но боюсь, у тебя нет выбора. Как бы я ни хотела наслаждаться твоим пребыванием в этом доме столько, сколько ты захочешь, боюсь, что прием, который ты устроила, лишил нас этой возможности. Сейчас нам остается только одно – исправить твое положение. Как ты сказала, игнорировать слухи невозможно, и нет ничего другого, кроме твоего нового замужества, что могло бы положить им конец. Когда сплетники увидят, что ты приняла предложение другого мужчины, они быстренько найдут иной предмет для разговоров.

Лия вздохнула. Стук сердца отдавался в ушах.

– То есть если я правильно поняла тебя, ты хочешь сказать, что если я не соглашусь на твое предложение, мне будет отказано в праве жить здесь?

Аделаида, склонив голову набок, заморгала.

– Извини, Лия, но другого выбора нет. Ты должна понимать, что если ты не сделаешь это, твое скандальное поведение скоро отразится и на мне, и на твоем отце. Перед нами захлопнутся все двери. Конечно, мы можем сделать вид, что нам это безразлично, но это затронет и Беатрис! Неужели ты бы хотела погубить ее надежду на столь же удачное замужество, как было у тебя с Йеном?

– Беатрис… – повторила Лия.

– Да, твоя сестра. – Аделаида чуть-чуть улыбнулась, ничто не могло скрыть ее удовлетворение. Удовлетворение от того, что она поймала дочь в ловушку и снова может управлять ее жизнью.

Вздохнув, Лия заставила себя сбросить напряжение.

– Можно узнать, кто эти двое мужчин, которых вы выбрали для меня? И откуда ты знаешь, что они согласятся ухаживать за мной? Их не насторожило мое поведение?

– Твой отец обещал дать за тобой новое приданое. Меньше, чем то, что было в первый раз, но тем не менее вполне приличное.

Лия робко улыбнулась. И в голову ей пришла странная мысль, если она рассмеется сейчас, то рассыплется на тысячи кусочков.

– Но это ведь не приданое, правда? Просто вы обещали заплатить тому, кто согласится жениться на мне?

Аделаида вскинула брови:

– Твоя репутация разрушена, Лия. И мы делаем все, что можно, чтобы джентльмены согласились ухаживать за тобой.

– Что ж, я спрашиваю еще раз: кто эти джентльмены?

– О, разумеется… Ты прекрасно знаешь обоих. Первый – мистер Гриммонс.

– Мистер Гриммонс… викарий?

Аделаида пожала плечами:

– Служителю церкви тоже нужны деньги, дорогая. Я думаю, его сестра и ее муж пользуются его поддержкой, но, очевидно, этого недостаточно.

– Но как же моя репутация?

– Это не имеет значения для него. Я убедила мистера Гриммонса, что ты извлекла урок из своих ошибок и искренне раскаиваешься. Он верит, что горе объясняет твое неадекватное поведение. И существует ли лучший способ, который может убедить любого, что ты по-прежнему моя послушная и примерная дочь, чем выйти замуж за викария?

Лия вздохнула:

– А кто другой?

– Мистер Хэперсби.

– Мама!

Аделаида махнула рукой:

– Нет нет, это превосходный выбор. Может быть, я преувеличиваю, называя его джентльменом, но мясник – это хорошая, достойная работа. И тебя нельзя будет принять за несерьезную молодую женщину, когда будешь помогать своему мужу за прилавком.

Лия молча смотрела на мать.

Наконец Аделаида смутилась.

– Я должна признать, что старалась убедить так же и лорда Соммерса, что ты будешь прекрасной женой, но он хотел подтверждения, что ты способна дать потомство, а так как у тебя не было детей с Йеном…

– Я поняла. – Слава Богу. Слава Богу, что у нее нет детей. Лорду Соммерсу по крайней мере под восемьдесят – тучный мужчина с толстым носом, глазами навыкате и шеей, складки которой ложатся на грудь. Она с трудом выдерживала любовные притязания Йена, но по крайней мере ей не приходилось испытывать физическое отвращение.

– Ну? Ты согласна выйти за одного из этих мужчин? Ты будешь вести себя соответствующе, когда они придут к нам?

Может быть, дело было в пугающе радостных нотках в голосе матери, или просто Лия наблюдала слишком много ее интриг, но холодок пробежал по ее спине в ответ на последний вопрос Аделаиды. Она не знала, сможет ли сделать это.

– И… когда они предположительно посетят меня?

Аделаида улыбнулась:

– Что ж, моя дорогая, мы ждем мистера Гриммонса сегодня на обед.

Себастьян, лежа на животе на одеяле, подвинул один из желтых кубиков к передней части замка. Конечно, Генри представления не имел, что это замок. Для него это была просто груда деревянных кубиков, которая росла и снова разрушалась, когда становилась слишком высокой, чтобы устоять.

Потянувшись к синему кубику, Себастьян встретился взглядом с Генри и заговорщицки улыбнулся, положив синий кубик на вершину замка. С ответной улыбкой Генри шагнул вперед, запнувшись немного, когда его нога зацепилась за складку одеяла, и, размахнувшись, опрокинул все сооружение. Себастьян погрозил ему пальцем, а Генри скорчил гримасу, повернулся и закричал:

– Еще, папа, еще!

Уже более двух недель они находились в Гемпшире в поместье Райтсли. Деревенская жизнь хорошо сказывалась на Генри. Каждый день, закончив свои дела с дворецким, Себастьян забирал сына у няни, и они бродили по поместью или выходили за его границы, совершая долгие прогулки.

Они играли в прятки на нижнем этаже особняка, где Себастьян выслеживал Генри, который прятался за софу в его кабинете. Себастьян, притворяясь, что еле дышит и хромает, как древний старик, слыша хихиканье мальчика, огибал софу, и Генри хватал его за ногу.

Они ходили на прогулки в луга, Себастьян показывал сыну разных насекомых, цветы и растения, и Генри останавливался, чтобы рассмотреть получше. Себастьян даже позволял Генри сидеть на пони, которого купил ему на его второй день рождения. Когда ему будет пять, он сможет преодолевать забор.

И хотя все это доставляло Генри радость и удовольствие и Себастьян делал все, что мог, чтобы отвлечь мальчика, вечерами, когда они желали друг другу спокойной ночи, Генри все еще обнимал отца за шею и, прижавшись, спрашивал тихим шепотом: «Когда придет мама?»

Себастьян рассортировал кубики по цвету, и они снова приготовились строить замок. На этот раз он намеревался сделать башню высотой в десять кубиков. Чем выше она становилась, тем громче взвизгивал от восторга Генри.

– Сюда, положи сюда красный, – инструктировал Себастьян, затем наблюдал, как Генри взял кубик из его рук и повернулся к их сооружению.

Положив красный кубик на вершину, он протянул руку Себастьяну.

– Синий, папа.

Себастьян пытался дать ему желтый кубик, но Генри сжал кулак и покачал головой:

– Нет. Синий кубик.

Улыбнувшись, Себастьян поднял зеленый:

– Этот?

– Нет.

Он протянул оранжевый:

– Этот, ты хочешь сказать?

Генри смотрел, затем его щеки округлились, и он улыбнулся.

– Нет, папа. Синий кубик. – Шагнув вперед, он потянулся к горке синих кубиков, но Себастьян схватил его и закружил, а потом положил спиной на одеяло. И снова поднял зеленый.

– Это синий, – сказал он.

Генри захихикал и покачал головой:

– Зеленый.

Себастьян пощекотал его, и Генри катался с боку на бок, поджав ноги и заливаясь смехом.

– Синий! Признайся! – с угрозой произнес Себастьян. – Или я продолжу щекотать тебя.

– Зеленый! – закричал Генри и снова захохотал.

Черные туфли показались в поле зрения Себастьяна.

– Что за наглец смеет возражать его светлости? Никогда не бойся, виконт Мэддоус, я защищу тебя.

– Дядя Джеймс! – радостно закричал Генри, когда Джеймс выхватил его из рук Себастьяна и закружил.

Поднявшись на ноги, Себастьян толкнул кубики в центр одеяла. Покружив Генри, Джеймс поставил его на место. Мальчик подбежал к Себастьяну и с широкой улыбкой обнял его ноги.

Себастьян посмотрел на Джеймса:

– Какой приятный сюрприз!

Улыбка ушла с лица Джеймса.

– У меня новости.

В тот вечер, после того как Себастьян пожелал сыну доброй ночи, он сидел в кабинете с Джеймсом. Джеймс пил виски. Себастьян воздержался. После того как он предстал пьяным перед Лией, у него пропало желание пить. Даже запах его напоминал ему о Лие.

– Слухи набирают силу.

Себастьян пожал плечами:

– В этом нет ничего удивительного.

– Это о вдове Йена. Миссис Джордж.

Хотя Себастьян старался не выдать себя, он не мог не встретиться глазами с Джеймсом.

– И тут я не вижу ничего удивительного. Я рассказывал тебе о том, что случилось во время приема в ее доме. Это дело ее собственных рук.

Нога Джеймса шаркнула по ковру около его стула.

– Тем более, дорогой братец, это должно заинтересовать тебя, так как ты фигурируешь в этих сплетнях.

Себастьян выпрямился.

– Продолжай.

– Как выяснилось, некоторые из гостей, которые были на этом приеме, утверждают, что ты и миссис Джордж… Черт, как бы это сказать…

– Проклятие, Джеймс, прекрати ходить вокруг да около. Что они говорят?

– Что ты и она… Ну, если не любовники, то что-то близкое к этому. – Джеймс посмотрел на виски, покрутил бокал. – Хотя я подозреваю, что скоро сплетни сойдут на нет.

Себастьян скрипнул зубами. Он не сказал, что первым покинул вечеринку или что он безуспешно уговаривал ее не давать повода для скандала. Сплетникам было все равно, они не знают, что своими действиями только подталкивают его к тому, чтобы защитить себя. И лучшим выходом из сложившейся ситуации для него, для Лии и для Генри – это проигнорировать сплетни.

Медленно вздохнув, он откинулся на спинку кресла. Его руки сжимали полированные подлокотники.

– Пусть говорят, если им хочется. Я уверен, это закончится еще до начала сезона охоты на лис, если не раньше… У меня нет планов снова встречаться с миссис Джордж, так что все, что она будет делать теперь, целиком и полностью зависит от нее.

Джеймс кивнул и снова пригубил виски.

– Я думаю, ты прав. – Он сделал паузу, делая новый глоток. – Но если нет?

Себастьян пожал плечами, едва скрывая раздражение от этого разговора и напоминания о Лие, когда сам изо всех сил старался вычеркнуть ее из своих мыслей.

– Тут ничего не сделаешь. Пусть говорят, меня это не волнует.

Миновал месяц, и пока один день сменял другой, стремление Лии сбежать из родительского дома становилось все сильнее и сильнее. Особенно в такие моменты, как сейчас, когда она была вынуждена проводить время с одним из двух претендентов на ее руку. Из двоих мистер Гриммонс, викарий, был более приятен. Он обладал серьезностью, строгими внешностью и манерами, но казалось, что ему очень неуютно в ее присутствии, впрочем, это облегчало ее задачу. С другой стороны, мистер Хэперсби все время ухмылялся, глядя на нее. Видимо, обделенный сексуальной жизнью, он то и дело бросал на нее влюбленные взгляды, которые искушали ее сделать что угодно, лишь бы заставить его уйти. Но она не могла – она знала, что они оба докладывают Аделаиде о ее поведении после каждой встречи, и Лия слишком хорошо знала свою мать, чтобы понять, что та никогда не угрожала впустую. Если Лия не подчинится, ей придется покинуть этот дом. Но ей некуда больше идти.

Гуляя с мистером Гриммонсом в саду, Лия сорвала розу со стебля и крутила между пальцами. И невольно вспомнила ту ночь, когда нашла лорда Райтсли в кабинете Йена и он сказал ей, что она пахнет, как роза.

Спрятав улыбку, Лия взглянула на своего спутника из-под ресниц.

– Вы любите розы, сэр?

Юный викарий вздрогнул. Очевидно, он ушел куда-то далеко в своих мечтах и посмотрел на нее, моргая от солнца.

– Я люблю все творения Господа. А вы?

– Конечно, – пробормотала она, – но особую любовь питаю к розам.

– Ох. – Они сделали несколько шагов молча, затем мистер Гриммонс остановился. – Пожалуйста, подождите… – Он шагнул в сторону от тропинки, туда, где рос розовый куст, и сорвал полураскрытый бутон. – Это для вас, миссис Джордж.

– Спасибо. – Она посмотрела на него, но больше он не произнес ни слова. Не сравнивал цвет ее кожи с розой, не выражал свое уважение к ней. Он даже не покраснел, как она могла ожидать. И не встретил ее взгляд своими карими глазами, которые были в нескольких дюймах от ее глаз.

Вместо этого он смотрел в сторону, нервно сжимая руки. Вздохнув, Лия взяла белую розу, которую он дал ей, а красную бросила на землю.

– Миссис Джордж.

Лия ждала, но он больше ничего не сказал.

– Что, мистер Гриммонс?

– Я хотел бы обсудить с вами один вопрос. Но, учитывая ваше горе, вы ведь так недавно потеряли мужа…

Горе? О, как ей хотелось бы сказать ему, что в ее случае это не совсем так. Он бы ужаснулся? Нет, он, возможно, принял бы это как одобрение. Но если она притворно зарыдает, станет ли он утешать ее? Лия взглянула на его профиль – твердая складка рта, остро очерченные скулы. Возможно, нет.

Она шмыгнула носом и посмотрела на него.

Он взглянул на нее и подошел ближе.

О Господи. Лия робко улыбнулась:

– Прохладно… Боюсь, как бы не простудиться…

Он замер и снова отошел.

– Может быть, вам лучше пойти в дом? И если завтра вы будете чувствовать себя лучше, вы не возражаете, если я снова приду? Я хотел бы… обсудить кое-что с вами.

Вздохнув, Лия сказала:

– Вы хотите просить меня оказать вам честь и стать вашей женой? – Пусть это будет сделано сегодня, чтобы она не лежала полночи без сна, боясь услышать эти слова от него завтра.

Мистер Гриммонс запнулся, затем повернулся к ней. На этот раз его щеки залились краской, а рот приоткрылся.

– Я…

– Если это ваше намерение, сэр, то, кажется, лучше дать нам обоим время подумать.

Он захлопнул рот, прищурился и посмотрел на нее так, будто она была исчадием ада.

– Если честно, миссис Джордж, я понимаю желание вашей матушки поженить нас, но я не думаю, что вы та, кого Господь предназначил мне.

Лия посмотрела на него, чувствуя, что ее собственные щеки пылают.

– О…

– Я хотел просить вас о вашей сестре. Мисс Беатрис.

– О.

– Я хотел бы обсудить с вами мое намерение просить руки вашей сестры. Хотя я уверен, что вы, безусловно, сделаете честь вашему будущему мужу.

Он, казалось, подчеркнул слово «честь». Лия улыбнулась, размышляя: не думает ли он о приеме в ее доме и сплетнях о ней?

– Я давно знаком с мисс Беатрис и испытываю к ней симпатию. И очень извиняюсь, если эта новость расстроила вас… но…

– Мистер Гриммонс. – Его взгляд снова остановился на ее лице. Теперь они смотрели в глаза друг друга. – Я поговорю с Беатрис, если вы хотите.

Он снова покраснел, и это смягчило его упрямые черты, искреннее выражение делало его почти очаровательным.

– Спасибо, миссис Джордж.

Лия протянула ему белую розу и улыбнулась:

– Любимые цветы Беатрис – лилии.

Все, чем Лия занималась с того момента, как мать поставила перед ней ультиматум: либо она выйдет замуж, либо оставить этот дом, – было штудирование женского журнала Беатрис. Лия пыталась найти объявление о работе. Она искала место, где не требовалось бы умения, которым она не владела, а также безупречной репутации, которой она больше не обладала.

Кто-то постучал в дверь ее спальни. Прежде чем Лия успела ответить, Аделаида вошла в комнату и тихо притворила за собой дверь.

– Что ты сделала? – спросила она.

Лия перевернула очередную страницу журнала, невинный разворот последней моды.

– Может быть, ты можешь уточнить, мама? Я не уверена…

– Я ждала, что мистер Гриммонс зайдет сегодня, чтобы пригласить тебя на прогулку, но вместо того чтобы ждать тебя внизу, он попросил меня. Не притворяйся, что ты не знаешь, в чем дело.

Лия села на кровать.

– Он не хочет жениться на мне.

Мать зло прищурилась:

– Да, но хочет жениться на Беатрис.

– К сожалению, – сказала Лия, – когда я сказала об этом Беатрис, она не выказала особого энтузиазма.

– Ты говорила с Беатрис?

Лия кивнула и задышала чаще, когда мать присела рядом.

Аделаида то и дело сурово поглядывала на Лию, ее губы надулись, а ноздри трепетали.

– Конечно, – проговорила Аделаида, – я сказала ему, что Беатрис еще слишком молода для замужества. Глупо думать, что я отдам ему мою дочь.

«Мою любимую дочь», – хотела она сказать.

– Мистер Гриммонс был недоволен, когда я сказала ему, что Беатрис не выйдет за него. А когда спросила, почему он передумал жениться на тебе, знаешь, что он сказал?

Лия ждала.

– Он сказал, что ты была слишком дерзкой. Что ты сделала, Лия?

Она пожала плечами:

– Я просто спросила, думает ли он жениться на мне. – Взгляд Лии невольно упал на руку матери. И она ждала, что рука Аделаиды поднимется в попытке удара. Но вместо этого мать отступила назад с улыбкой.

– Что ж, так как ты намеренно разрушила шанс на союз с викарием, я думаю, это означает только одно. Я знаю, что мистер Хэперсби планировал посетить тебя в конце этой недели. Но сейчас я могу сказать ему, что ты ждешь его в любое время.

Поднявшись с кровати, Лия встала рядом с матерью. Они были почти одного роста, хотя Лия немного выше.

– А если я не хочу выходить за него?

Взгляд Аделаиды дрогнул, но никакого признака симпатии или сожаления в нем не было.

– Тогда, будь добра, покинь этот дом. Мне пригласить горничную, чтобы она собрала твои вещи?

– Нет, – сказала Лия, она сделает это сама.