Текст книги "В новой роли"

– И об этом я сожалею тоже. – Не понимая, принесла ли она достаточно извинений, Эмили запаниковала:

– Не могли бы мы как-то разобраться в нашей ситуации?

Она вдруг осознала, что последнюю фразу произнесла тоном обиженного ребенка, и внутренне сжалась.

Джералд распрямил спину. Его глаза безотрывно наблюдали за ней. Конь стал нервничать, будто ему передалось напряжение хозяина.

Эмили решила, что муж не собирается ей отвечать и вот-вот удалится по своим делам.

Однако тот внезапно произнес:

– Ладно, ступай домой, вечером вместе поужинаем. Разумеется, если ты за это время научилась хорошим манерам.

С этими словами он вскочил на своего скакуна, и Эмили увидела клубы пыли, вылетающие из-под быстрых конских ног.

Только теперь она заметила, что трое всадников перевели лошадей в загон. Эмили не могла поверить в то, что табун промчался мимо нее, а она даже не отреагировала. Неужели всем ее вниманием всецело завладел Джералд Спиллинг?

Да, он вел себя грубо: приказывал, а не просил. Однако она получила реальный шанс, о котором так мечтала. Разве нет? Эмили точно знала, что муж не потерпит ни ложного шага, ни фальшивого слова с ее стороны. А что еще? Они ведь по-прежнему были чужими друг другу. Поэтому Эмили не понимала, каким образом вести себя с ним, ведь любой неверный шаг может привести к тому, что ее просто выставят за дверь.

Она заспешила к дому, намереваясь продемонстрировать мужу, что последовала его указаниям, какими бы категоричными они не были.

Джералд все понял, как только с ним связалась экономка и предупредила о визите миссис Спиллинг. Жена явилась потребовать развода. Что ж, она была единственным объектом в его жизни, за который он никогда раньше не боролся. Отчасти потому что Эмили и так принадлежала ему по закону.

В первые дни и недели после официальной церемонии бракосочетания ему даже импонировало ее упрямство и отказ от любых встреч. Но через какое-то время сложившаяся ситуация начала действовать на нервы.

И вот теперь эта женщина здесь. Что ей надо?

Что?.. Джералду очень хотелось, чтобы внезапное появление жены не было связано с проблемой развода. Но, видимо, все обстояло именно так.

Они оба знали, что написано в завещании ее дяди. Согласно этому документу Эмили должна была оставаться замужем за Джералдом Спиллингом ровно год. После так называемого испытательного срока она получала доступ к наследству.

И он прекрасно понимал, что теперь надеяться на возникновение и развитие более близких отношений просто глупо.

Джералд, стоя у конюшни, бросил взгляд в сторону дома. А что, если миссис Спиллинг войдет во вкус и захочет настоящей семейной жизни? Однако Джералд не позволил столь призрачной идее завладеть его сознанием. Каковы бы ни были теперь намерения этой взбалмошной девчонки, он не простит ей нанесенных ему обид и испытанного унижения.

Экономка Джералда, миссис Крафт, убрав оба чемодана и сумку в шкаф, сказала Эмили, что ужин будет через три часа. Поэтому, оставив записку мужу, та со спокойной совестью вышла из дома.

Дядя Эмили, заменивший ей отца, был похоронен на территории небольшого семейного кладбища. Именно туда и потянула ее душа.

Эмили прошла мимо дома, в котором провела детство, миновала подсобные строения.

Ей вспомнился весь тот ужас, который она пережила, когда ей сообщили о смерти маминого брата. И вот теперь Эмили здесь, на могиле Фрэнка Роулза.

Последнее время она часто просматривала его фотографии, снова и снова извиняясь перед дядей за то, что в какой-то момент усомнилась в его любви и доброте.

Эмили надеялась, что до милого дяди доходят ее слова, мысленно обращенные к нему. Это было наивно, но она ничего не могла с собой поделать. Фрэнк не случайно выбрал для нее такого человека, как Джералд Спиллинг. А Эмили вела себя по отношению к нему просто отвратительно. И, возможно, чувство вины будет теперь мучить ее до конца дней.

Она осторожно опустилась на колени и положила букетик полевых цветов у основания камня.

– Наконец-то я дома, дядя Фрэнк!

Все другие слова, последовавшие за этим коротким обращением, выражали лишь сердечную боль, любовь и ту надломленность, которая появилась в ней за последний год. Эмили без стеснения рыдала, выплескивая бурный поток горя и сожаления. Успокоившись и выговорившись, она села на скамейку и закрыла глаза.

Ветерок пробежал по легкой ткани ее платья, поиграл прядями волос, и она ощутила себя счастливой. Эмили вспомнила слова дяди, который говорил, что никого в мире он не любит так, как свою маленькую племянницу.

Он произносил эти признания в моменты особого сентиментального настроения. Обычно Эмили шептала ему в ответ, что и она никого не любит больше, чем дядю Фрэнка. Ей так не хватало его теперь!

Утомленная дорогой, она незаметно задремала. И вдруг сквозь дрему будто услышала чей-то слабый шепот:

– Покажи ему, что ты из себя представляешь…

Эмили внезапно пришла в себя. В ушах продолжали звучать странные слова. Она подняла голову и посмотрела на верхушки деревьев, освещенные оранжевым светом заходящего солнца. В ее душе внезапно поселилась тревога.

Что все это значит? Она резко вскочила со скамейки, на которой сидела, и побежала к дому Спиллинга.

Эмили поднялась по ступенькам и нажала на кнопку звонка. Миссис Крафт открыла и пропустила ее в прихожую.

– У меня есть время, чтобы принять душ? – поинтересовалась Эмили.

Теперь эта женщина смотрела на нее с явной симпатией и, указав на боковую дверь в конце коридора, произнесла:

– Это ванная комната для гостей. Здесь вы наверняка не столкнетесь с мистером Спиллингом. Хотя ужин уже готов и вам лучше поторопиться.

Эмили поблагодарила экономку и зашла в ванную лишь для того, чтобы причесать разметавшиеся на ветру волосы. Она странным образом почувствовала, что уже не чужая в этом доме.

Застыв в нерешительности перед раскрытой настежь дверью, Эмили увидела своего мужа, сидящего во главе большого стола. Спадающие на лоб волнистые волосы придавали ему сходство с тем юношей, который несколько лет назад заставлял ее смотреть себе вслед.

На нем была голубая рубашка и джинсы. Джералд не кичился богатством и не пытался пустить пыль в глаза костюмами от кутюр, как поступали некоторые из ее знакомых. Но даже в повседневной одежде этот мужчина выглядел так, словно на нем были смокинг и бабочка.

Джералд Спиллинг слыл человеком, сколотившим свое состояние буквально по крупицам. Он много работал и сохранял капитал благодаря железной воле, уму и умению ладить с людьми. Да, этот парень всего в жизни добился сам и привык рассчитывать лишь на собственные силы. Мысль о том, чтобы жениться на Эмили Спиллинг ради ее наследства, ему даже в голову не приходила. Да и все знали, что он не способен на корыстные поступки. Все, кроме Эмили.

Светлые глаза Джералда смотрели на нее сурово. Она не смела двинуться с места. Повелительным жестом он указал Эмили на стул, приглашая ее поужинать вместе с ним. Надо сказать, что в течение четверти часа все внимание Джералда было сосредоточено исключительно на содержимом тарелок с закусками. Но затем он отвлекся от еды и, как бы между прочим, напомнил:

– Ты ведь хотела о чем-то поговорить?

Эмили нерешительно кивнула. Да, она мечтала встретиться с Джералдом и выяснить, что он собирается делать дальше и как вообще теперь относится к ней. Но все это было тогда, когда их разделяло огромное расстояние. Теперь же, когда она находилась здесь, в его столовой, храбрость как-то сама собой испарилась из ее сердца.

Джералд бросил на нее холодный проницательный взгляд.

Неужели он настолько презирает меня? – испугалась она. Как же быть? С чего начать беседу?

В комнату вошла миссис Крафт и тем самым спасла положение. Потому что нелепое молчание Эмили могло показаться просто смешным. Экономка ловким жестом поставила перед мистером и миссис Спиллинг блюдо с ароматным мясом.

До этого Эмили попробовала салат, но что-либо еще вряд ли полезло бы ей в горло. Она отпила глоток воды и робко произнесла:

– Миссис Крафт прекрасно готовит.

Джералд вскинул бровь, изображая удивление.

– Неужели? Тогда почему ты ешь с таким видом, словно она здесь все отравила?

Эмили не понимала, смеется он над ней или просто шутит. Она промолчала, затем резко придвинула к себе тарелку с мясом, отрезала кусок и, посмотрев на Джералда, попыталась проглотить еду, но подавилась и закашляла. После стакана минеральной воды ей стало легче. Она вытерла губы салфеткой и вновь осмелилась поднять глаза на мужа.

Лицо Джералда Спиллинга было непроницаемо. Казалось, он не заметил конфуза Эмили. Это придало ей немного уверенности. Спустя какое-то время миссис Крафт убрала остатки ужина и внесла на серебряном подносе высокие десертные бокалы на изящных ножках. Эмили с восторгом втянула в себя аромат шоколада. Джералд заметил это и слегка улыбнулся.

Пожалуй, решила она, наступил подходящий момент для разговора.

– Джералд, мне бы не хотелось вспоминать прошлое. Но я постараюсь возместить ущерб, нанесенный тебе всей этой странной историей.

У меня открыт счет в банке, на него задолго до своей смерти дядя Фрэнк регулярно переводил деньги. Несмотря на свои долги, он не переставал вносить некоторые суммы до последнего дня. Боялся оставить меня нищей. Так что теперь я могу выписать тебе чек.

– Ты говоришь не по делу. Я дал клятву у алтаря, и ты тоже. Поэтому мы должны жить вместе.

То, как он произнес это, каким-то образом подчеркнуло смысл того, о чем он умолчал. Было очевидно, что Джералд не считает ее предложение о финансовой компенсации достаточным, чтобы согласиться с ним.

Эмили должна была иметь в виду, что все соседи знали о их супружестве. Однако им трудно было не заметить, что мистер Спиллинг и после венчания оставался по-прежнему один.

Так что сплетни об их браке стали обычным явлением в этих местах.

Старые друзья Эмили пытались защитить ее от кривотолков, но Джералд-то жил здесь постоянно. Он знал все, что про него говорят, хотя вряд ли кто-то посмел бы повторить ему это в лицо.

Именно из-за того, что она лишила Джералда настоящей супружеской жизни, на которую тот рассчитывал, он теперь настаивал на том, чтобы Эмили жила согласно данной клятве. Но после стольких месяцев отчуждения это было почти нереально. Ее раздирали противоречия, бедняжка сама запуталась в своих чувствах и желаниях.

– Пожалуйста, Джералд… – начала было она, но муж прервал ее.

– Мне нужны наследники, – произнес он тоном, не терпящим возражений.

Комната поплыла перед глазами Эмили. Она вжалась в спинку стула, пытаясь успокоиться.

Джералд имел в виду их общих детей.

Но даже один ребенок в ее представлении был чем-то из ряда вон выходящим. Что уж говорить о нескольких отпрысках! Эмили смотрела на него безотрывно, перед ее глазами мерцали радужные пятна.

Она внезапно представила себе малышей: светловолосых, с голубыми глазками… Очаровательных мальчиков и девочек, которые бы появлялись один за другим с небольшим интервалом в год или два.

Однако резкий голос Джералда вернул ее к действительности – Если бы ты осталась, то могла бы одним этим внести свою лепту в счет того, что задолжали мне Роулзы.

3

Живя какое-то время бок о бок с матерью, Эмили осознала, что ею манипулировали, словно марионеткой. Если бы она осталась тогда, сразу после заключения брака, с мужем, то, возможно, ею стал бы манипулировать еще один человек – Джералд. Хотя, не исключено, что у них все сложилось бы не так уж и плохо.

Когда-то ее детское сердце было наполнено глупыми романтическими фантазиями о Джералд е. Если бы Эмили не находилась в шоке от смерти дяди и не была бы так уязвлена его завещанием, то брак со Спиллингом был бы для нее желанным подарком.

Когда он женился на Эмили, ему было около тридцати. Ей стыдно, однако она даже не помнила даты его рождения. Но мысль о том, как долго он ждал ту, которая сделает его счастливым и согласиться разделить с ним жизнь, заставила ее сердце сжаться еще сильнее.

Она не только лишила его всего этого, но и пресекла возможность сойтись с кем-либо еще. Джералд мог бы встретить более достойную девушку и связать с ней судьбу.

Эмили продолжала смотреть на него, не в силах отвести взгляда от этого самоуверенного, слишком упрямого человека, становящегося порой таким жестким и колючим.

Глядя на него, нельзя было представить, что и он способен испытывать боль. Казалось, в Джералде не было вообще ничего мягкого или уязвимого. И все же, несмотря на его суровость, Эмили внезапно почувствовала, что где-то глубоко внутри он скрывает именно эти качества.

Дядя Эмили уважал мистера Спиллинга и восхищался его достижениями, а тот считал его своим мудрым соседом и другом, которому можно безоговорочно доверять. Поэтому ни один из них не отнесся серьезно к вопросу о завещании. Фрэнк Роулз просто позаботился о том, чтобы обезопасить Эмили от манипуляций со стороны ее матери. Она должна была достигнуть полной независимости от требований Софии и вернуться в Роулз Поинт. Теперь Эмили поняла, что неприемлемые условия на получение наследства легко устранимы.

Фрэнк Роулз скорее всего надеялся, что сам сможет вернуть поместью былое процветание. Однако внезапная смерть не позволила ему сделать этого. И все же он сумел перепоручить Джералду заботу и о племяннице, и о поместье.

Старику и в голову не могло прийти, что Эмили столь легкомысленно сбросит все долги на плечи мистера Спиллинга.

Набравшись мужества, она спросила:

– Если ты знал, что мы банкроты, еще до того, как женился на мне, почему не отказался от столь необдуманного шага?

Конечно, он имел на это полное право. Однако подобные действия были не в духе Джералда Спиллинга. Он же дал слово! Неважно, заслуживала Эмили такой жертвы с его стороны или нет.

Она внутренне съежилась оттого, что своим вопросом могла ненамеренно оскорбить его, и торопливо добавила:

– Я спросила не для того, чтобы тебя обидеть.

Напряженное молчание продлилось недолго.

– Твой дядя попросил меня присмотреть за тобой в случае его… отсутствия, – ответил он сурово. – Человек всю жизнь работает, чтобы оставить то, чем он гордится, своим детям и внукам. Фрэнк хотел, чтобы ты сохранила каждый дюйм этого поместья. Он знал, что я помогу тебе в этом, иначе его наследство не представляло бы для тебя никакой ценности.

С домом просто пришлось бы расстаться.

Эмоции снова нахлынули на нее, когда она осознала всю силу и глубину его высказывания.

Какая же я идиотка! – подумала Эмили. Лишила и себя, и Джералда шанса на счастье.

Теперь было бы справедливо предоставить ему полную свободу. Вокруг хватает женщин более достойных, чем она сама.

– Ты видел, какой я могу быть? Убедился? – попыталась она начать снова. – Уверена, что самое последнее, что имеет для тебя смысл в этой ситуации, – это заводить детей от женщины, которая вела себя подобным образом.

Похоже, их брак действительно обречен. Но Джералд заговорил снова, и его слова тут же заставили ее усомниться в своих выводах.

– Сегодня ты призналась, что сожалеешь о том, что так относилась ко мне… Ведь так? Он встал со стула и начал вышагивать по комнате. Затем подошел к двери и взялся за ручку. Мы должны были провести в одной постели первую брачную ночь, – произнес он так тихо, что Эмили едва услышала. – И если твои сожаления искренни, скажи Пауле, что твоим вещам место в моей спальне.

Если бы Эмили в этот момент стояла, она бы упала в обморок. Было поистине чудом, что бедняжка не потеряла сознания, сидя на стуле. Она продолжала смотреть на дверь, закрывшуюся за Джералдом, совершенно не соображая, что происходит.

Эмили собрала все силы, чтобы вынести непосильную тяжесть ожидания предстоящей ночи. Это был последний шанс для нее исполнить волю дяди Фрэнка и свои обязательства перед Джералдом.

Последнее время она изводила себя мыслями о том, как выбраться из всего того, что натворила. Ей очень хотелось сделать хоть что-нибудь, чтобы продемонстрировать мужу свое искреннее раскаяние.

Эмили планировала компенсировать все, что Джералд потратил на возмещение долгов дяди Фрэнка. Для этого она должна была юридически оформить некое финансовое обязательство.

Размышляя о деньгах и о земле, она и представить не могла себе, чего он захочет на самом деле. Да и о том, что ей самой необходимо, она едва догадывалась.

Полудетские фантазии относительно Джералда снова всплыли в ее воображении. Но он не любил ее, а всего лишь держал слово, данное Фрэнку. И, возможно, после всего, что вот-вот произойдет между ними, никогда не полюбит…

Как устала она от всех этих ужасных мыслей, страхов и сожалений!

Джералд был прав. Говорить что-либо и верить в то, что ты произносишь, это одно.

Но совсем другое – следовать своим намерениям.

Неужели она, направляясь сюда, не догадывалась, что все закончится именно так?

Эмили хотела спуститься к экономке, пока оставались хоть какие-то силы. Но ведь после этого прислуга наверняка отправится на поиски мистера Спиллинга…

И все же, на что бы он ни рассчитывал, необходимо выбить из него обещание, что между ними не будет интимных отношений, пока они лучше не узнают друг друга.

Может, если она даст Джералду понять, что в принципе готова сохранить их брак, он откажется от своих жестких требований? В таком случае Эмили не придется делить с ним постель с самой первой ночи.

Солнце постепенно заходило, она решила действовать, поэтому оделась и вышла за дверь.

Ей удалось обнаружить Джералда в загоне для жеребят.

Он был добр к любым животным, а особенно к лошадям. Эмили иногда казалось, что ему понятен их язык.

Не стоит отвлекать его сейчас, подумала она.

Лучше поговорить обо всем чуть позже.

А что, если отдать Джералду некоторую часть дядиной земли? Ведь у нее все равно остался бы дом с несколькими подсобными помещениями. Что бы он ни говорил, наверное, сейчас было самым разумным расплатиться с ним за каждую малость, которую он для нее сделал.

Она потихоньку вернулась в дом. Картина еще более усугублялась тем, что терпение Эмили было на пределе. Приняв душ и переодевшись, бедняжка погрузилась в мучительное ожидание. Поэтому почувствовала облегчение, услышав шаги Джералда, поднимающегося по ступенькам лестницы.

Инстинктивно она туже затянула пояс на шелковом халате, предусмотрительно надетом на пижаму, остановилась и повернулась лицом к двери.

Джералд вошел в спальню и внимательно посмотрел на Эмили. Из гостиной донесся бой часов. Было десять вечера.

Взгляд Джералда смягчился, когда он заметил гладко причесанные влажные после душа волосы жены. Он оглядел ее медленным неторопливым взглядом, будто провел по всему телу руками.

– Пижама, халат… Ну а какое белье ты с собой привезла?

Эмили вздохнула. Она надеялась, что перед мужем уместнее всего предстать в подобном скромном виде.

– Обычно вечером я ношу именно такие вещи, – заметила она.

– В следующий раз, когда вместе поедем в город, мы купим тебе одежду, более соответствующую роли молодой жены.

Эмили посмотрела на него, затем оглядела себя и подумала, что всегда предпочитала классические пижамы именно потому, что они выглядят не столь эротично.

– Мужчине нравится, когда его женщина одета в кружево, которое почти ничего не прикрывает. Естественно, если они наедине, – добавил он как бы между прочим.

Эмили подняла на него тревожный взгляд. В его словах содержался явный намек на то, что с момента ее приезда все происходящее между ними должно восприниматься ею всерьез.

– Надеюсь, ты не собираешься просить у меня отдельную спальню?

Он вновь удивил ее вопросом. Эмили возмутилась. Это надо же! Сам потребовал, чтобы она делила с ним кровать, а тут…

– У меня есть выбор? – Ее вопрос прозвучал весьма резко.

На что Джералд улыбнулся и вполне спокойно ответил:

– В данном случае – нет.

Хватит дергаться, расслабься! – приказала себе Эмили. Неожиданно он предстал перед ней не диктатором, навязывающим свои правила и установки, а просто мужчиной, пытающимся смягчить привычные манеры, чтобы больше не пугать ее.

В его долгом влажном взгляде она ощутила скрытое приглашение к близости. Похоже, муж догадывался, насколько трудно ей сразу решиться на интимные отношения.

Неужели он заметил, что она слишком нервничает из-за предстоящей ночи? Эмили догадывалась, что речь, в сущности, идет не о ней, а о том, чтобы довести дело до конца.

И все-таки светлый взгляд его глаз, буквально гипнотизирующий ее, никогда не был таким таинственным, как сейчас. Из-за того, что Джералд продолжал стоять и ждать от нее каких-то слов и действий, ей начало казаться, что пространство между ними буквально искрится от напряжения. Наконец он сам нарушил молчание:

– Если бы ты поприветствовала меня так, как это обычно делают жены, когда их мужья возвращаются домой, тебе стало бы легче.

Его комментарий задел Эмили. Он что, собирался постоянно поучать ее и ставить на место? Похоже, Джералд не желал надеяться на естественное развитие их отношений и ждать, пока природа сделает свое дело и в его жене проснутся чувственность и страсть.

Несмотря на всю терпимость, с которой этот мужчина относился к животным, с людьми он, похоже, обращался иначе.

– Разве ты не хочешь, чтобы за всем этим стояли настоящие чувства? – спросила она смущенно. – Или тебя интересуют только секс и наследники?

– И то, и другое, и третье… – Джералд протянул к ней руку, и его голос опять смягчился:

– Иди сюда, Эмили!

Поколебавшись, она шагнула к нему, неожиданно для себя нежно провела ладонью по его щеке, а затем поднялась на цыпочки и поцеловала.

Джералд был просто гигантом по сравнению с ней. Но когда он в ответ на ласковое прикосновение прижался лбом к ее макушке, Эмили почувствовала себя самой сильной и самой великолепной женщиной в мире.

Он обнял ее за талию, и, когда жар от его тела проник сквозь ее одежду, она почувствовала в ногах опасную слабость. Все вокруг закружилось, стоило его дыханию коснуться ее лица.

– Ты пахнешь так же прекрасно, как и выглядишь сегодня вечером, – пробормотал он, и его низкий голос заставил ее сердце сладостно сжаться.

Рука Джералда погладила шелк ее халата, и Эмили почувствовала, как от этого слабого движения по телу пробежала дрожь.

– Беру назад свои слова насчет того, что твое ночное одеяние не слишком женственно.

Оно так облегает твое тело, что от него веет теплом. Наверняка твоя кожа еще более гладкая и приятная на ощупь, чем этот шелк.

Столь откровенное признание показалось ей необычайно чувственным. Широкая ладонь мужа продолжала мягко поглаживать Эмили по спине, заставляя испытывать невероятное удовольствие. Легкие нежные движения действовали на нее гипнотически.

Затем твердые губы Джералда прикоснулись к ее губам, и сердце Эмили забилось быстрее.

В глубине его прозрачных глаз пылал пожар страсти.

Однако поцелуй закончился так же неожиданно, как и начался.

– Нам лучше поспать немного, – произнес Джералд, разжав объятия и отстранившись.

Его голос снова приобрел властные нотки.

Отпустив ее, он направился к большому шкафу. Эмили наблюдала за ним, все еще слабо соображая, что происходит. Неужели она сделала что-то не так? Неужели он был разочарован?

Джералд стал переодеваться. Она следила за тем, как он снимает куртку, расстегивает рубашку. Ее не могла оставить равнодушной внушительная мускулатура его голых плеч, рук и торса.

Когда же он склонил голову, чтобы расстегнуть ремень на брюках, Эмили поняла, что это уже слишком. Однако Джералд вел себя так, словно ему было все равно, что за ним наблюдают. Как будто они жили в супружестве уже много лет.

Эмили отвернулась и, пошатываясь, пошла к кровати. Она сдернула покрывало, скинула халат и скользнула под одеяло, пока муж не успел оглянуться. Теперь, когда момент нежности и близости был позади, ей не оставалось ничего другого, как взять себя в руки и попытаться трезво оценить ситуацию.

Накрывшись одеялом по самую макушку, Эмили все равно услышала донесшийся из ванной звук струящейся воды. Беспрестанное эмоциональное напряжение последних дней измотало ее до предела. И, несмотря на нервозность, она почувствовала, что ее веки отяжелели. Усталость брала свое, в голове осталась лишь одна мысль: спать, спать, спать…

Наверняка Джералд вернется, выключит свет, ляжет и тут же заснет. Эмили даже не беспокоилась о том, будет он одет или обнажен. Ведь на ней самой была пижама, застегнутая на пуговицы до самой шеи. Похоже, ему действительно захотелось дождаться естественной интимности момента. То, каким безразличным он стал после поцелуя, означало, что этой ночью больше ничего из ряда вон выходящего не случится.

Почувствовав уверенность от этих мыслей, Эмили погрузилась в сон быстро и без малейших усилий. Она даже не слышала, как отворилась дверь ванной.

Эмили крепко спала. Джералд мог определить это по спокойному выражению ее лица и тихому ровному дыханию. Данное обстоятельство позволило ему лучше рассмотреть ее. Он забрался под одеяло, подпер рукой голову и принялся изучать лицо жены.

Как долго сможет она все это терпеть?

После нескольких лет, проведенных под влиянием сумасбродной Софии, Эмили, должно быть, научилась имитировать двуличное поведение своей матери. Но такое отношение к жизни не было свойственно ее характеру. Все же Фрэнк сумел нормально воспитать свою племянницу. Джералд потянулся к легкой пряди волос, упавшей на пылающую щеку Эмили, чтобы убрать ее с лица и присоединить к роскошной копне волос. Секунду-другую он не мог отпустить этот шелковистый локон и какое-то мгновение держал его, чувствуя, как волосы нежно обвиваются вокруг его пальцев.

Долгие месяцы отчаяния и бессильной злобы совершенно измотали его. Хотя Эмили и казалась теперь страдающей от чувства вины, она вряд ли собиралась отказываться от своего намерения рано или поздно развестись с ним. Так стоило ли ему рисковать, заводя детей с женщиной, которая не верна своему слову?

Но все еще могло измениться. Ему хотелось верить в это.

Джералд повернулся на другой бок и выключил свет. Он долгое время лежал в темноте, прислушиваясь к дыханию Эмили, не позволяя распаляться своей фантазии и пресекая мысли о том, о чем мечтал весь этот год.

Ожидание было слишком долгим, и ему все еще трудно было поверить в то, что Эмили спала рядом, в его постели.

Она проснулась, но не от звука будильника, и повернулась на правый бок еще до того, как осознала, что до ее бедра кто-то дотрагивается. Она чуть не вскрикнула от удивления.

Свет, падающий из ванной комнаты, освещал спальню. Джералд сидел на кровати рядом с ней, одетый и готовый к новому рабочему дню. Спохватившись, Эмили стала подтягивать край одеяла повыше.

– Я предполагал, что ты не привыкла вставать в такую рань. Забыла, как это принято в наших краях?

С этими словами он протянул Эмили кружку дымящегося черного кофе. Только почувствовав насыщенный бодрящий аромат, она начала потихоньку приходить в себя и в полудреме попыталась взять кружку. Сердце Джералда забилось от пьянящего чувства, возникшего оттого, что хрупкие пальцы жены прикоснулись к его руке.

Он продолжал поддерживать кружку, пока Эмили не приподнялась на кровати повыше, чтобы удобнее было пить кофе. Когда она облокотилась на подушку, Джералд убрал руку.

– А сколько сейчас времени? – спросила Эмили капризным тоном, прежде чем отпила глоток дымящегося горьковатого напитка.

– Около пяти.

О Боже! Ей не приходилось вставать так рано с тех самых пор, как она покинула эти места. И хотя Эмили на удивление хорошо выспалась, она понадеялась, что Джералд не захочет, чтобы она вставала ежедневно ни свет ни заря.

– Надеюсь, мне представится в дальнейшем возможность спать хотя бы часов до семи? – произнесла она с мольбой в голосе.

– А что, городская жизнь успела тебя изнежить и ты отвыкла вставать так рано?

Несколько мгновений Эмили изучала его лицо. Оно оставалось довольно суровым. Но в глазах мужа уже светился озорной огонек.

– Ничего подобного! Просто…

Жестко очерченный рот Джералда слегка дрогнул в улыбке.

– Ладно. Вот увидишь, через несколько дней ты уже продержишься в седле пару часов. А месяца через полтора сама себя не узнаешь. Эти лошади заряжают такой энергией!

Эмили пила кофе, раздумывая над словами Джералда. Похоже, он просто дразнил ее.

Уехав отсюда и став столичной жительницей, она быстро отвыкла от старых привычек и в какой-то степени утеряла прежние навыки.

– Через полтора месяца? – Эмили закатила глаза. Она прекрасно помнила все, что касалось жизни и работы на ферме. И, надо сказать, совершенно не стремилась вновь погружаться в нескончаемую круговерть забот. Но у нее не было сейчас возможности выдвигать какие-либо условия.

– Хорошо, мистер. Просто не загружайте меня делами в первый же день. Идет?

– Конечно, мэм!

Джералд опять улыбнулся ей. Это была настоящая, искренняя улыбка, которая превратила его в самого красивого мужчину на земле. Внезапная нежность, которую Эмили испытала к нему, застигла ее врасплох. И она ощутила, как горячее тепло разливается по всему телу.

Она поняла, что больше не чувствует неловкости оттого, что сидит в кровати Джералда. Эмили не помнила, когда он лег в постель и когда встал. Он не сделал ничего, чтобы потревожить ее сон. И, наверное, поэтому ей было сейчас так легко. В ней просыпалось доверие к этому мужчине.

И это его нежное поддразнивание еще больше сблизило их. Как будто между ними появилось наконец что-то интимное и доверительное.

Трудно было в это поверить, но у Эмили возникло чувство, что какая-то часть существовавшей между ними стены рухнула. Но она тут же усомнилась в своих предположениях.

– Поднимайся, ты все равно уже проснулась, – суховато заметил Джералд, погасив улыбку. – Увидимся за завтраком. – С этими словами он встал, взял с прикроватной тумбочки свою кофейную кружку и вышел из спальни.

Все выглядело так, словно он расслабился на минутку, а затем опомнился и осудил себя за это. Прямо как с поцелуем! Всего одно мгновение Джералд позволил себе быть чувственным и нежным, но вскоре она снова увидела его непроницаемое лицо, закрытое для всех.

Да, он совсем не верил ей. И все, происходящее между ними, лишний раз напомнило Эмили, что ей предстоит приложить немало усилий, чтобы поднять свой авторитет в его глазах.

Встав с постели, она вытащила из гардероба одежду, которую собиралась здесь носить.