Текст книги "Цвет боли: бархат"

Теперь не было ни ласки, ни заботливости, только жесткий трах на грани сильной боли. Но Фрида чувствовала, что эта боль желанна. На волне боли и наслаждения, на самой грани этих чувств они кончили. Такого бурного оргазма у Фриды не было никогда. Ее от крика на весь клуб спас только кляп.

Обессиленная, она некоторое время просто лежала на скамье, приходя в себя. Во рту кляп, глаза завязаны, что происходит позади, неизвестно.

Незнакомец, видно, привел себя в порядок, присел на корточки рядом с ее лицом:

– Как ты?

Она только кивнула.

– Я хочу тебя еще отшлепать. До сих пор был флоггер, я хочу паддл. И еще вставлю тебе анальную пробку. И ты будешь менять их каждый день, увеличивая. – Он наклонился к уху и прошептал: – Потому что в следующий раз я трахну тебя в зад и хочу, чтобы ты была к этому готова. Ты согласна?

Фрида пришла в ужас от такой перспективы. Но… кивнула.

– Молодец. Я же говорил, что тебе понравится. У тебя красивая попа, ее грех не использовать.

Паддлом оказалась плоская шлепалка. Незнакомец освободил ее рот от кляпа и приказал:

– Шлепков будет три. Считай. Собьешься, начну сначала.

Первый шлепок она выдержала.

– Что надо сказать?

– Раз.

– Опоздала, это не в счет. Начинаем снова.

Второй шлепок оказался куда крепче.

– Раз.

– Молодец. Еще… и еще…

У нее уже слезы брызнули из глаз, но удалось даже не застонать, только зубы сцепила.

– Совсем молодец. А теперь плаг побольше, и на сегодня хватит. Ты носила плаги? Хотя могу не спрашивать…

Он перебрал еще какие-то коробочки в шкафу, что-то достал. Было слышно, как он надевает резиновые перчатки. Мелькнула мысль, что соблюдает правила гигиены, но все перебивало ощущение пылавших ягодиц.

Незнакомец снова подтянул ее в позу раком. Смазал ягодицы чем-то прохладным, отчего по телу разлилась приятная истома, а сердце заполнила буквально благодарность к экзекутору. Могла ли она еще вчера представить, что способна выдержать вот такое: быть выпоротой, иметь сумасшедший секс с незнакомым человеком и быть ему за это благодарной?

Успокоив горящую кожу, незнакомец решительно раздвинул пострадавшие от порки половинки, и… в анус скользнул его палец с чем-то прохладным.

– Это лубрикант, обезболивающее. И плаг…

Фрида видела плаги у Линн, но не представляла, как можно двигаться и тем более сидеть вот с таким внутри. Оказалось, вполне приемлемо. Зато когда незнакомец пошевелил плаг, внутри все отозвалось новой волной жгучего возбуждения. Мышцы уже готовы начать сокращаться… Хоть начинай все сначала.

Видно, к такому же выводу пришел и ее экзекутор. Пробормотал:

– Что ж это такое… Я снова безумно хочу тебя.

Она не кивнула, хрипло произнесла:

– Да.

С плагом внутри ощущения оказались еще ярче. У Фриды буквально искры из глаз сыпались, когда он вгонял свой член, но она тянулась обратно, когда вынимал. Снова наслаждение на грани боли и сама боль на грани возможного.

Всадив в последний раз, он надолго застыл, прижавшись всем телом. Только сейчас Фрида поняла, что незнакомец обнажен.

Сколько времени прошло, прежде чем они пришли в себя, неизвестно.

Поставив ее на ноги (уже одетый), он вдруг твердо заявил:

– Раз в неделю – это минимум. И не здесь. Поехали, я отвезу тебя домой.

И все, словно так и нужно. И Фрида подчинилась…

Ноги подрагивали, ему пришлось крепко подхватить ее за талию, чтобы довести до машины.

– Я дам тебе телефон, на который буду присылать сообщения о встречах по субботам. Только не здесь. Постарайся освобождать субботы и воскресенья для меня. Я тебя запорю и затрахаю.

– Замечательное обещание.

Он вдруг повернул ее голову к себе за волосы:

– Можно подумать, ты против. Еще просить будешь, чтобы сделал это.

– Вот еще!

В ответ усмешка.

Машина оказалась шикарной, но разглядеть ее и тем более посмотреть номер незнакомец не позволил.

– Садись и не пытайся рассмотреть номер машины. Я хочу остаться для тебя незнакомцем. Ведь если бы ты знала меня или мы встретились в другом месте, разве такое могло состояться?

Фрида уселась на сиденье, стараясь не ерзать поротой попой. Незнакомец рассмеялся:

– Это только начало. Как-нибудь выпорю так, что неделю на животе спать будешь.

– Вот еще! Куда ты меня везешь?!

– К тебе домой. Разве нет?

– Откуда ты знаешь, где я живу?

– Я о тебе, Фрида, все знаю. Вернее, все, что нужно. Я хочу тебя, безумно хочу, и потому ты будешь встречаться со мной хотя бы раз в неделю, испытывать на себе мое умение владеть плетью и мой сексуальный запал. Предупреждаю: тебе будет очень больно и очень сладко. Это была только вершина айсберга…

– А если я скажу нет?

– Не скажешь, потому что ты сегодня получила удовольствия не меньше, чем я. И тебе интересно заниматься жестким сексом с незнакомцем, так ведь?

Фрида вдруг поняла:

– Петер привел меня в клуб нарочно ради знакомства с тобой?

– Да. Хотя я не знаю, как зовут твоего спутника. Вы беседовали возле секс-шопа, он оказался столь любезен, что привел тебя прямо ко мне в руки. Ты против?

– Он рассказал все обо мне?

– Нет, мне довольно только имени и фамилии. Я дружу с законом, потому выпускница полицейской академии мне не страшна. Ты для меня просто красивая женщина, горячая и похотливая. Последнее слово в данном случае комплемент. Вот мобильный, а эту коробку откроешь, когда я позвоню. Не избегай меня, я же все равно найду.

Он остановил машину, обошел, открыл дверь и галантно помог выйти. Прощаясь, обнял и, потеребив плаг, усмехнулся:

– Спокойной ночи, если сможешь уснуть. Мобильный не выключай. Обещаю, в следующий раз будет еще лучше и дольше. Много-много раз…

Глаза в прорези маски смеялись.

– Кто ты?

Он приложил палец к губам:

– Тсс! Так интересней.

Шагнув в дверь дома, она не могла видеть, как незнакомец приветственно помахал Магнусу, стоявшему у окна своей квартиры.

Конечно, заснуть она не могла. К счастью, Бритт привычно не было дома, иначе, как объяснять подруге свой растерянный вид, неизвестно. Как вообще скрыть это сумасшедшее приключение?

Линн позвонила сама:

– Эй, подруга, как дела?

И Фрида не удержалась:

– Меня выпороли и дважды трахнули. Еще я получила плаг и обещание, что в следующий раз будет даже лучше, хотя много жестче и дольше.

– Вау! – ахнула подруга. – Кто, Петер?!

– Нет, в том все и дело, что я не представляю, кто именно.

– То есть?

– Я была в маске, он тоже.

– Тебя трахнул незнакомец?! Фрида, ты делаешь успехи. Расскажи.

Все-таки жизнь рядом с Бритт сильно повлияла на Линн, временами она очень похожа на свою подругу-американку. Но сейчас Фриде очень хотелось с кем-то поделиться, а потому она рассказала Линн о том, что пережила за последние часы.

– Вау! У тебя опыт… Я такого не переживала. Знаешь, а это хорошо, что он в маске, ты бы даже с Магнусом ни на что подобное не решилась.

– Какой Магнус! – буквально взвыла Фрида. – Не вздумай никому рассказать, даже Ларсу, слышишь?!

– Ладно, – рассмеялась Линн. – Молчу, как рыба в море.

Заснуть, конечно, не получалось. И дело не в том, что саднили ягодицы и вообще-то болело внутри, просто возбуждение от перенесенного оказалось слишком сильным. Хорошо, что завтра воскресенье.

Звонок мобильного заставил просто подскочить. Причем это звонил ЕГО мобильный.

– Ты жива?

– Да.

– Открой коробку. Зеленая баночка, которая там есть, – это мазь для пострадавшей части тела. Смажь. Сейчас смазывай, я подожду.

Мазь была прохладной и очень приятной. Но для смазывания пришлось задрать рубашку выше талии, чтобы не испачкать.

– Смазала? Теперь бери зажимы для сосков, пока маленькие.

– Я не…

– Ты понимаешь, что зарабатываешь себе отрицательные очки? Прикрепляй. Даю десять секунд. Расскажешь о своих ощущениях.

– Мне нужно снять рубашку.

– Твое время вышло. Два штрафных очка.

– Я прикрепила.

Она сбросила рубашку и теперь стояла на коленях на постели, дрожа от возбуждения. Оказалось, что прошедшая пара часов после порки, может, и облегчила страдания ее ягодиц, но не смогла погасить возбуждение.

– Хорошо. Раздвинь колени пошире. Теперь возьми из коробки вагинальные шарики, те, что побольше. Знаешь, что это такое?

– Знаю! – огрызнулась Фрида, ругая себя за подчинение, но шарики из упаковки достала.

– Если знаешь, вводи их в себя. Только ноги не сдвигай. И не смей кончать! Учись держать все мышцами и контролировать оргазм.

– Я не удержу.

– Учись. Это будет тебе задание для тренировок до нашей встречи. Когда мы встретимся, я заставлю тебя держать шарики на весу. Не удержишь – накажу, удержишь – поощрю.

– Как?

Она просто растерялась от его власти над собой, потому задала такой глупый вопрос.

– Накажу, выпоров, а награжу, трахнув.

Она не сдержала усмешку, вспомнив, с каким удовольствием он делал это сам.

– Зря смеешься. Ты не представляешь, каким наказанием может стать отсутствие секса при сильнейшем возбуждении.

Это она как раз представляла…

– Ты будешь умолять меня о нем и каждый раз заслуживать.

– Как?

– Я придумаю, дорогая… Обещаю, такое придумаю, что тебе снесет крышу.

Фрида решилась:

– Как мне тебя называть?

– Никак. Я для тебя остаюсь незнакомцем. Поверь, тебе так будет легче и проще. Потом что-нибудь придумаем.

Он был прав, но Фрида решила мысленно называть его Х.

Ларс сидел в баре отеля, в котором остановился. Одна из важных встреч по делам его фонда была перенесена на следующий день по весьма уважительной причине – доктор, который должен делать доклад, попал в аварию. Обошлось без серьезных травм, но у бедолаги все еще дрожал голос и тряслись руки.

Ларс позвонил Линн и сообщил о том, что задержится еще на день. Понял, что Линн расстроена, но что он мог объяснить, что у человека большая шишка на лбу и нервное заикание, потому он не может выступать и попросил о переносе встречи? К чему красивой женщине такие проблемы, своих хватает. Ребенок, которому всего четвертый месяц, – это круглосуточные заботы.

При мысли о жене и дочке сердце замирало от нежности. Линн прекрасная мать, а их малышка очаровательный здоровый ребенок, но даже с самой здоровой крохой возни много, такой маленькой еще необходимо постоянное присутствие взрослых рядом. Лучше мамы… Ларс представлял, как Линн купает их дочку, делает ей массаж, кормит, учит Мари переворачиваться с животика на спинку…

Мысли о Линн и Мари прервало появление Карин, которая подсела с вопросом:

– О чем грустит самый красивый мужчина в мире?

Карин журналистка издания, которое Ларс спонсировал, девушка его приятеля Алана, главного редактора этого небольшого «журнала обо всем». Алан и познакомил их где-то полгода назад, попросив показать на красотке несколько приемов работы флоггером.

Алан бэдээсэм со стажем, но рука у него тяжелая, Ларс посочувствовал девушке, посмеялся, но… помог. Алан снял сеанс на видео и сделал снимки. Ларсу бы забеспокоиться, но он хорошо знал приятеля, Алан не из тех, кто делает подлости, кроме того, вся редакция щедро спонсировалась Ларсом, и у них хватило бы ума не делать гадости своему спонсору. Все же он попросил приятеля уничтожить записи и фото. Алан обещал.

Линн тогда ходила кругленькая, как шарик, Ларс не стал рассказывать жене об этом сеансе, ни к чему ее волновать. И чувствовал себя как-то неуютно из-за этой лжи, хотя ничего особенного не было, БДСМ – это совершенно особые отношения, практически товарищеские, обнаженность натуры не играет никакой роли. Но что-то подсказывало, что все равно не стоит уведомлять жену о сеансе.

Карин просила еще один, Алан вообще хотел научиться связывать красотку, от этого Ларс отказался категорически. Но девушка настойчива, просила если не связывать, так хоть еще поучить ее верхнего владению флоггером и плетью. Ларс прекрасно понял, что Карин оказалась в том же отеле не случайно, как догадался и о том, что именно привело ее сюда. Формально она освещала работу фонда, но в Стокгольме Карин приходилось общаться с его помощницей в офисе, а вот в Гетеборг увязалась следом. «Надеется уговорить еще на сеанс», – усмехнулся Ларс.

Карин красотка. Настоящая, из тех, вслед которым мужики шеи сворачивают. И хотя Ларса мало трогала эффектная внешность журналистки, он отдавал должное вкусу Алана, нашедшего этакую пассию. Она не просто эффектна, но из тех, кто умеет своей внешностью пользоваться, – красотка с вызовом.

Линн хороша, ей вслед мужчины тоже оборачиваются, но жене Ларса не придет в голову вот так закидывать ногу на ногу, оголяя себя практически до талии, или почти прижиматься грудью к собеседнику, делая вид, что плохо слышно. Конечно, такое поведение очень смахивает на поведение шлюхи, но Карин умудрялась держаться на тончайшей грани приличного и неприличного. Еще чуть более вольно, и ее сочтут девушкой по вызову… А так… у леди просто игривое настроение.

Карин яркая брюнетка с большими черными глазами, прекрасными волосами, чистой кожей, длинными ногами, тонкой талией при узких бедрах и потрясающей гибкостью. У Ларса мелькнула мысль, что она отрабатывала часть своих поз и жестов перед зеркалом.

И при таких внешних данных в красивой голове не пусто, девушка образованна, благодаря своей профессии прекрасно владела словом, в общем, все при ней.

Потому, если Карин проявляла к кому-то интерес, отказа не получала никогда, а своими данными пользоваться для достижения цели она умела…

По тому, что Карин вдруг примчалась в Гетеборг, хотя освещение работы фонда вовсе не было прерогативой колонки светских новостей, поселилась в этом же отеле и теперь разыскала в баре, Ларс понял, что красотка задумала нечто. Фонд занимался вопросами, далекими от интересов Карин, – помогал тем, кто имел различные проблемы с психикой. Ларс организовал его тогда, когда у его двоюродной сестры Жаклин обнаружились такие отклонения, психолог сказал, что это последствия перенесенной в ранней юности травмы. Все посчитали, что это из-за того, что Жаклин была изнасилована в подростковом возрасте. У кузины Ларса не имелось ярко выраженных признаков постоянных психических нарушений, но жила Жаклин изолированно, в отдельном крыле замка Ларса на острове, потому что никто не мог предугадать, когда ее вдруг «поведет».

Это был выбор самой Жаклин, она сама психиатр по образованию и, казалось, понимала сложности, которые создает окружающим своими выпадами.

Тогда Ларс и организовал свой фонд. Они не вмешивались в медицинские проблемы больных людей, но помогали найти нужные клиники, провести консультации, оплачивали лечение и содержание нуждающихся. Конечно, всех не охватить, но помочь хотя бы кому-то можно. А еще фонд организовывал вот такие встречи специалистов вне каких-то медицинских рамок, чтобы они могли просто поговорить, сделать сообщение, которое требует осмысления, пообщаться и посоветоваться друг с другом.

Правда, оказалось, что Жаклин вовсе не безумна, в замке пряталась потому, что возглавляла банду, снимавшую снафф-видео – реальные пытки людей – в подвале второго дома на острове, а все проблемы со здоровьем и даже сам Ларс были для Жаклин просто прикрытием. Если бы в тот подвал не попала Линн, причем в качестве жертвы, их еще долго не раскрыли. Жаклин и хозяевам дома со страшным подвалом удалось сбежать, а Линн после пережитого кошмара потеряла ребенка.

Этот ужас хотелось забыть, но стоило бросить взгляд в сторону места, где стоял хорошенький домик со страшной начинкой, или услышать слово «видео», как накатывали воспоминания.

Но фонд Ларс не бросил, таких, как Жаклин, к счастью, немного на белом свете, и большинство больных действительно нуждаются в помощи.

Он понимал, что Карин меньше всего интересует деятельность самого фонда, ей просто что-то нужно. Оставалось выяснить, что именно. Хочет получить расширенную колонку в журнале или вообще занять место Алана? Но раздача слонов внутри журнала прерогатива Алана, Ларс никогда не вмешивался в его работу, каждому свое, и на его место не посадит никого, даже если сам приятель откажется от поста главного редактора. Журнал был организован ради Алана, это его детище, пусть не слишком доходное, скорее, наоборот, затратное для Ларса, без Алана журналу не быть.

Карин умна, прекрасно знает расстановку сил в редакции, в чем же дело, зачем она рядом и старательно демонстрирует свои прелести?

Наверное, не существует мужчины, которому не льстило бы внимание красивой женщины. Он может быть по уши влюблен в другую, может и не помышлять о связи с той, что вдруг продемонстрировала свой интерес, вовсе не желать продолжения знакомства, но не заметить это внимание не может.

– Ларс, пойдем потанцуем?

– Извини, после целого дня бесед с психиатрами голова перевешивает ноги, не могу.

Красавица, похоже, не обиделась, во всяком случае, сумела это скрыть. Сделала знак, чтобы налили, Ларса удивило, что она пьет крепкие напитки, но он промолчал.

– Ларс, – вздохнула Карин, – я все вспоминаю твое владение флоггером… м-м-м… Это совсем не то, что Алан. Этот мужлан-неумеха всю спину мне располосовал, наверняка шрамы останутся. Посмотри, – она повернулась к Ларсу спиной.

Платья на спине практически не было, но и шрамов тоже.

– Нет, у тебя красивая и чистая спина.

– А, – рассмеялась Карин, – я забыла, что это все ниже… Научи ты этого неумеху владеть флоггером по-настоящему, а?

– Хорошо, я поставлю Алану руку на боксерской груше, чтобы к тебе подходил с нежностью, – рассмеялся в ответ Ларс.

– Ну, нет! Какая боксерская груша, я что, тебе не понравилась?

– Карин, я не занимаюсь БДСМ.

– Врешь… – она медленно провела пальцем по его руке. Ярко-красный ноготок прочертил на коже линию. – Занимаешься…

Неизвестно, чем закончилась бы их беседа, но у Карин зазвонил телефон. Глянув на экран, она поморщилась:

– Алан… и здесь достал.

Нажала отбой и быстро попросила:

– Ларс, дай мне твой телефон.

– Зачем?

– Ну, дай на минутку.

Схватив его мобильный, Карин принялась колдовать. Для начала она сфотографировала себя, потом принялась щелкать кнопками. Ларс протянул руку, чтобы отобрать телефон, но у Карин снова зазвонил ее собственный, она отвела в сторону руку с мобильным Ларса и быстро ответила по своему:

– Перезвоню.

Ларс показал, чтобы вернула его телефон:

– Давай сюда. Что ты делаешь?

– Я ввела в твой мобильный номер своего. Если забудешь, как меня зовут, вспомнишь по фотографии из бара.

– Зачем, Карин?

А та уже снова беседовала по своему телефону:

– Я в баре. Представляешь, здесь Ларс! – И бросила самому Ларсу: – Это Алан. Сейчас придет.

Предположи Ларс, чем обернется эта встреча, удалил бы номер немедленно, но красотка знала свое дело: закончив разговор с любовником, она вдруг вся изогнулась в сторону Ларса, почти прижалась, умоляюще глядя в глаза:

– Ларс, я тебя очень прошу, проведи еще один сеанс БДСМ. Когда сможешь, я буду ждать. Пожалуйста… – Черные глаза были совсем близко, алые губы шептали умоляюще: – Пожалуйста… Очень хочу побывать в руках мастера… Ты же знаешь, я хорошая нижняя…

На них уже оглядывались, бармен косился давно, причем с завистью. Вот-вот должен появиться Алан, будет нелепо, если он застанет вот такую сцену… И Ларс поддался:

– Хорошо, созвонимся…

– Я позвоню, когда будем в Стокгольме.

Карин быстро отстранилась и помахала рукой входившему в бар любовнику. Ларс чувствовал себя отвратительно, злясь на то, что оказался в столь дурацкой ситуации. От этой Карин точно нужно держаться подальше…

Но держаться подальше не получилось, напротив, после обмена приветствиями с Аланом последовало требование Карин:

– Давайте сфотографируемся! Все вместе.

Сначала снимались вместе, потом попарно, потом Карин принялась фотографировать одного Ларса, потом снова сунула мобильный в руки Алану:

– Ну-ка, еще… Ларс, пойдем танцевать, а Алан нас снимет.

– Я не танцую.

– Брось, всем известно, что танцуешь ты прекрасно, не бойся, я тебе ноги не оттопчу, я тоже неплохо танцую. Правда, Алан?

Ларс отказался категорически:

– Карин, нет настроения.

Та поморщилась:

– Эти психи тебе его испортили? Алан, я попросила Ларса, чтобы он все-таки научил тебя приемам БДСМ. – Сказала и обратилась к парню, который давно на нее глазел: – А ты танцуешь?

Глядя вслед любовнице, Алан покачал головой:

– Иногда жалею, что связался с ней. Прет напролом. Но хороша, стерва. Согласись?

– Хороша, – честно согласился Ларс, наблюдая, как извивается в руках партнера Карин, и думая о том, чем могла бы закончиться встреча, не объявись в баре Алан. Выходит, приятель спас его от измены? Ой-ой… возможно…

Стало смешно, он, всегда державший себя в руках и главенствовавший в любых отношениях, едва не стал легкой добычей опытной красотки? «Старею, что ли?» – мысленно усмехнулся Ларс.

– Как ты это терпишь? – он кивнул Алану на Карин в объятиях млевшего от ее близости парня.

– А! – махнул тот рукой. – Ее все равно не исправишь. Но в сексе равных нет…

Они отвернулись к стойке бара, продолжив разговор уже не о Карин.

Немного побеседовав с Аланом, Ларс отговорился необходимостью сделать кое-какие звонки и ушел, пока Карин не вернулась к барной стойке. Чувствовал он себя просто отвратительно, словно марионетка, вынужденная подчиняться движениям кукловода.

Но чем больше проходило времени, тем заметней менялось его отношение к произошедшему. Ларс никогда не любил женщин-хищниц, он мог быть внимательным, ласковым, бережным, но всегда держал ситуацию под контролем, он главенствовал, не позволяя брать верх никогда и никому. Именно потому агрессивно-нахальное поведение Карин сначала оттолкнуло, а потом вдруг стало казаться даже чем-то привлекательным. Эта самка хотела его и не скрывала своих желаний.

В этом парадокс. Мужчинам нравится быть охотниками, им интересней та женщина, для завоевания которой нужно прилагать усилия.

Но сами того не подозревая, они любят быть и объектом охоты, но не охоты за их деньгами или свободой, а охоты за их телом.

Если бы Карин попыталась получить от него какие-то дивиденды или сразу заполучить его в постель, потерпела бы неудачу, такого Ларс не допустил бы. Но красотка оказалась прекрасным психологом. Карин просила провести сеанс БДСМ, тем самым не посягая на то, что Ларс отдавать не пожелал бы. Она вообще не просила ничего отдавать, всего лишь хотела оказаться в руках мастера.

В глубине души Ларс понимал, чем это закончится, даже видел все ее уловки, но его тянуло сделать шаг, как тянет шагнуть вперед человека на краю пропасти. И телефон Ларс не удалил… БДСМ не секс и не измена жене – отговорка простая и действенная, а чтобы слегка усыпить собственную совесть – и вовсе отличная.

Хотя почему его совесть должна быть неспокойна? Он не сделал ничего не только страшного, но и предосудительного, разве что не рассказал жене о сеансе БДСМ с Карин и Аланом и еще об одном… И, конечно, не собирался рассказывать о вот этой встрече с красоткой.

А еще Ларс прекрасно понимал, что если состоится новый сеанс, то Линн об этом тоже не узнает, и что именно необходимость лгать жене будет давить сильней всего.

Это закон жизни: если человек чувствует свою вину хоть в чем-то и не имеет возможности повиниться, он постепенно начинает винить того, перед кем виноват. Это система оправдания, чтобы оправдаться перед собой, нужно выровнять себя с обиженным или вообще принизить, доказать себе, что тот виноват сильней. В чем? Неважно, просто в чем-то не соответствует. Ларс был достаточно умен, чтобы осознать: он уже начал сравнивать Линн с Карин, с ужасом понял, что ищет в Карин то, чего нет у Линн.

Избавиться от этого невольного сравнения не удавалось, как ни старался. Прекрасно понимал, что будь Линн хоть отчасти такой, как эта стерва, их знакомство закончилось бы, не начавшись, что Линн привлекла не только скромностью, за которой скрывалась еще какая сексуальность, но и тем, что не пыталась его заполучить.

Да, Линн из тех, что будут ждать, когда их завоюют, а Карин самка, готовая вцепиться в загривок добыче и не выпускать, пока не насытиться кровью жертвы. Ужасно, но редкий мужчина откажется хоть раз в жизни стать такой жертвой. Конечно, при условии, что после получит свободу и будет всю оставшуюся жизнь вспоминать об этой кровопийце, все так же сравнивая послушную жену с ней.

Почти до утра крутился без сна. На следующий день закружили дела, о Карин и проблемах, с ней связанных, не вспоминал почти до Стокгольма. Красотка не появлялась и не звонила. Ларс чувствовал облегчение и легкое разочарование одновременно, словно его освободили от необходимости совершить прыжок без парашюта, хотя перед тем уверяли, что соломка внизу уже подстелена.