Текст книги "Как спасти жизнь"
Автор книги: Ева Картер
Жанр: Зарубежные детские книги, Детские книги
Возрастные ограничения: +18
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 9 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
29 сентября 2001 года
22. Тим
Мне приходится использовать левую руку, чтобы не дать правой сломать нос Джоэлу.
И все, о чем я могу думать – это парковка. Три фунта в час, чтобы добраться сюда вовремя и увидеть, как моя девушка целуется с этим гребаным несостоявшимся футболистом.
Когда я заглянул в окно, то увидел сцену из фильма: бармен и гламурная светская львица обнимаются под люстрой. Мужчина стоял ко мне спиной, и я не мог видеть женщину, однако было нечто знакомое в том, как ее руки обвивали его талию…
Три фунта в час! Нарушая скоростной режим, пытался успеть вовремя на банкет, чтобы загладить вину перед Керри за то, что был таким невыносимым с тех пор, как вернулся в университет.
Неужели они запланировали это вместе? Пока я проверял мочеиспускание у старушек, слушал их истории, не зная, как на них реагировать, Керри и Джоэл улизнули со свадебной вечеринки, чтобы целоваться, обниматься, чтобы посмеяться надо мной…
Хочу ли я его ударить? Это то, что должны делать ревнивые мужчины.
Но, как сказала Керри, у него ИКД. Синяк под глазом не положил бы конец моей карьере, но мертвый пациент с аритмией вполне мог.
Три фунта в час. Я мог бы поехать домой, припарковаться на подъездной дорожке к дому мамы Керри, смыть с кожи отвратительный запах больничной палаты, пойти к морю, позволить моей трапециевидной мышце расслабиться, мой разум избавился бы от образов пролежней и сморщенных конечностей, состояния униженности из-за неизлечимого недуга и стыда, который я испытываю оттого, что нахожу этих людей пугающими, а не вдохновляющими…
– И как долго это продолжается?
Они смотрят друг на друга, и этот взгляд заставляет меня понять, что я здесь лишний.
Я снова поднимаю кулак.
Джоэл видит его приближение, блокирует мой удар, подняв руку. На его запястье часы Rolex, которые, вероятно, стоят больше, чем я заработаю за первый год после того, как получу квалификацию. Если я получу квалификацию.
– Брось, приятель, ты же не хочешь этого делать, мы просто разговаривали.
– Я тебе не приятель. И я знаю, что я видел.
– Ты ничего не видел, Тим. Я просто поблагодарил ее, вот и все. Когда мы виделись в последний раз, я все еще восстанавливался после лечения, так что теперь мы просто быстро обнялись, потому что она рада, что у меня все так хорошо.
Быстрое объятие. Это все, что я видел?
Джоэл достает из кармана жилета пачку Silk Cut.
– Ты куришь? Похоже, тебе не помешает.
Я бросаю взгляд на Керри. В Sixth Form я был праведным ослом, который приводил другим ученикам статистику рака легких. Теперь мне нужна вся возможная помощь, чтобы сосредоточиться и сблизиться со своими сверстниками, а также выиграть время, когда ощущение того, что я в ловушке, становится слишком удушающим. Никотин – наименьшая из моих проблем, но Керри даже не знает, что я курю, не говоря уже об остальном.
Однако она кивает мне, чтобы я шел курить, как будто ее это не удивляет.
– Тогда пошли, – говорит Джоэл. – Глоток свежего воздуха. Ты был на работе? От тебя пахнет антисептиком. Говорю вам, я не смог бы выполнять вашу работу за все деньги, которые они могли бы заплатить.
– Мне вообще не платят, пока я на практике.
Он выводит меня на улицу, вниз по боковой улочке. Воздух почти такой же теплый, как в палате, но чистый и свежий, и я уже успокаиваюсь.
– Да, Тим, но подумай о будущем, которое у тебя есть как у врача. Я вижу больничную автостоянку, когда иду на прием. Консультанты гребут деньги лопатой, – он роется в кармане брюк. – У меня есть вот это, если хочешь расслабиться больше, чем от[35]35
Хирурги или старшие врачи.
[Закрыть] Silk Cut.
Это самокрутка, и я чувствую по запаху, что внутри не только табак. Травка – не мой любимый наркотик, но на безрыбье и рак рыба. Я пожимаю плечами, беру у него косяк и зажигалку.
– Похоже, это не в первый раз, – замечает он, когда я делаю первую затяжку.
– Врачи и наркотики. Клише верны.
Джоэл улыбается.
– Я думаю, ты справляешься, как можешь. Керри должна гордиться. И твоя мама. Я видел ее на танцполе, она хорошо выглядит.
Так оно и есть благодаря тому, что Керри хорошо кормит ее и побуждает делать упражнения. И теперь мама почти никогда не доставляет хлопот.
Когда я чувствую, как каннабиноиды распространяются по моему кровотоку и норадреналин уходит, я начинаю мыслить спокойнее. Возможно, я действительно неверно истолковал увиденное? Джоэл рассказывает мне о своей жизни с тех пор, как ушел из футбола – он подрабатывает в баре, пытаясь понять, что делать дальше. Он пережил мрачный период, который называет «моя фаза Элвиса».
– Я ел как свинья, курил травку и слонялся без дела. Но я пытаюсь выкарабкаться, и Ант мне помогает.
Вероятно, это действует косяк, но я больше не сержусь и не ревную. Я просто вижу, какой дерьмовой стала жизнь Джоэла.
И это наводит меня на мысль.
– Где ты взял травку?
Джоэл пожимает плечами.
– Хорошая, правда? Не хочешь еще один косячок в дорогу?
– Я скорее думал о другом.
Его глаза сузились.
– О чем, например?
– Кокс. Или колеса, или даже, на худой конец, риталин.
– Думал, для вас, ребята, таблетки даром. Преимущества работы.
– Это выше по пищевой цепочке. Мне повезет, если я бесплатно получу мозольный пластырь.
На самом деле я завишу от Уилкокса. Несмотря на то, что он тоже второкурсник, ему удается много всего раздобыть. Я пишу за него эссе, потому что у него дислексия, но он делится со мной нечасто, как родитель, награждающий хорошее поведение сладостями. Он говорит, что это для моего же блага: «Не хочу, чтобы из-за меня у тебя появилась зависимость, Тимми».
Иногда я предлагаю заплатить, потому что это позволило бы меньше чувствовать себя обязанным, но он смеется:
«Я похож на человека, который нуждается в деньгах?»
Джоэл тушит сигарету своим блестящим ботинком.
– Извини. Ничем не могу помочь. Я этим не занимаюсь.
– Нет, ты прости, я не имел в виду… – почему это я сейчас извиняюсь? – Это не такая уж большая проблема. Просто я так много занимаюсь, иногда полезно иметь что-то для снятия напряжения. Не говори Керри, пожалуйста.
Он пожимает плечами, как бы говоря: конечно нет.
– Послушай, приятель… вероятно, я мог бы спросить кого-нибудь из парней в баре, есть ли у них что-нибудь. Хотя никаких обещаний, ладно? Как ты сейчас? Успокоился, готов к вечеринке?
Мне бы не помешала дорожка кокса, тем не менее сейчас из-за травки у меня нет желания кого-нибудь ударить. Когда мы возвращаемся в особняк, я ищу Керри в саду.
Найдя, вижу ее настороженный взгляд.
– Все в порядке?
Я киваю.
– Ты выглядишь потрясающе.
И так оно и есть. Керри прямо сейчас – это такой разительный контраст с пациентами: румяная, чуть пухленькая, пышущая здоровьем. Ее волосы пахнут ананасами, и я хочу отнести ее в постель, погладить ее теплую кожу, вдохнуть ее запах, получить от нее кайф.
Она встает на цыпочки, чтобы поцеловать меня, играет медленная музыка, мы обнимаемся, и люди освобождают нам место для танца. Поначалу я стесняюсь. Представляю, о чем они думают: подружка невесты и молодой доктор. Как сцена из любовного романа.
Я выгляжу не слишком подходяще, и Керри сказала бы, что она тоже. Но на данный момент мы второстепенные персонажи на Большой жирной свадьбе Мэрилин в Брайтоне, и, по крайней мере, я не против сыграть эту роль.[36]36
Отсылка к 15-му эпизоду «Симпсонов» – «Моя большая жирная стремная свадьба».
[Закрыть]
Позже Джоэл подходит ко мне с двумя пакетиками, в одном грамм белого порошка, в другом – две таблетки риталина. Деньги, которые он хочет за это, кажутся чрезмерными, но я понятия не имею, сколько платит Уилкокс. И хотя я помог спасти Джоэлу жизнь, похоже, он не думает, что я заслуживаю приятельских расценок.
– И ты ничего не скажешь Керри? – переспрашиваю я, убирая пакетики в бумажник, уже чувствуя себя более расслабленно, чем за последние недели, зная, что они у меня есть в качестве запасного варианта.
– Я никогда ее не увижу, приятель. И даже если это случится, все останется между нами, – он хмурится. – С тобой ведь все в порядке, правда? У тебя нет проблем с этим?
– Я не наркоман, но спасибо за заботу, – я поворачиваюсь, чтобы уйти, однако Джоэл хватает меня за руку.
– Относись к ней хорошо, Тим. Керри – прекрасный человек.
Что, черт возьми, это должно означать?
Он хлопает меня по плечу и быстро уходит обратно через дверь с надписью «ТОЛЬКО ДЛЯ ПЕРСОНАЛА».
Хорошо, что он двигался быстро. Потому что на этот раз рядом не было Керри, которая помешала бы мне ударить его.
10 апреля 2002
23. Джоэл
Я не дилер.
У меня только один клиент, и продажа ему не считается торговлей, не так ли, потому что я ему помогаю. Этот парень спас мне жизнь, так что я просто возвращаю долг за самую большую услугу за все время.
У нас есть обычная скамейка, недалеко от больницы, с видом на море. Он пишет мне, что ему нужно, и я получаю это от друзей своих друзей, а затем беру с Тима в три раза больше. Он никогда не спорит. В этом он хорош.
Я понятия не имею, как он за это платит. Не мое дело.
– Все в порядке? – интересуюсь я, когда он садится рядом со мной с пластиковым стаканчиком больничного кофе и домашним сэндвичем.
Неужели Керри готовит их для него?
– Да, я в порядке. Как у тебя дела?
– Все нормально. Мама принимает какое-то новое лекарство, которое нашла Керри, – продолжает он, а я слушаю и издаю правильные звуки. Тим, похоже, забыл то, что он видел на свадьбе в сентябре прошлого года. Он убедил себя, что между мной и Керри ничего нет. Хотя сейчас это верно.
Кажется, он даже относится ко мне как к другу. Он, должно быть, чертовски одинок, раз пал так низко.
Потому что правда в том, что я ненавижу Тима даже больше, чем ненавидел своего тренера, Лэнса Росситера и товарищей по команде, которые сбросили меня, словно горячее дерьмо. Я ненавижу его трусливый отказ прибить меня на свадьбе Мэрилин. Я ненавижу тот факт, что у него есть будущее.
Но, если честно, я, наверное, ненавижу его больше всего, потому что у него есть Керри, и он понятия не имеет, как ему повезло.
Я не хочу видеть его лицо, поэтому смотрю на море. Вода сегодня спокойная, и солнце окрашивает ее в аквамариновый цвет. Хотел бы я сказать, что мне нужно куда-то идти, но я этого не делаю. Помимо моих смен в Girasol, я провожу большую часть своего времени, играя в видеоигры или общаясь с теми, кто мне нужен, чтобы покупать эту дрянь для Тима.
– Оно помогает? – спрашиваю я. – Лекарство?
– Трудно сказать, – он жует бутерброд, листья салата хрустят у него на зубах. – Она всегда была довольно стойкой, моя мать. Даже когда мой отец свалил, она просто смирилась с этим, правда.
Вот дерьмо! Почему он продолжает это делать, заставляя меня чувствовать жалость к нему? Это не нарочно, уверен. Тим недостаточно разбирается в людях, чтобы намеренно манипулировать ими.
Но во время наших бесед на скамейке он рассказал достаточно подробностей, чтобы я увидел грустного маленького ребенка, которым он был раньше. Например, когда он впервые попросил фентанил, и я попытался его отговорить, он сказал, что это всего лишь одноразовый прием, потому что он повредил спину, передвигая пациента. «Я думаю, что у меня всегда будут проблемы с поясницей. Когда я учился в начальной школе, мама была намного тяжелее, чем сейчас, и, когда я помогал ей залезать в ванну и вылезать из нее, я повредил спину».
Я ничего этого не планировал, но после свадьбы Мэрилин я немного надеялся, что снова получу весточку от Керри. Потому что этот поцелуй… вернул все обратно. И я подумал, что теперь, когда она не собирается становиться врачом, у нас могло бы быть будущее.
Но со мной связалась не Керри, а Тим. Когда он впервые попросил о большем, я убедил себя, что, помогая ему, на самом деле забочусь о Керри. По крайней мере, раз он просит об этом меня, значит, не связывается с теми жуткими парнями, которые управляют этим городом, или не крадет препараты с работы.
Видишь ли, Керри, может, я и продаю дрянь твоему парню, но я принимаю твои интересы близко к сердцу.
– О, вспомнил, о чем хотел тебя спросить.
– Продолжай, – отвечаю я. Ясно, что вопрос не обо мне или моей жизни, не так ли, Тим?
– Ты ведь понимаешь женщин?
Зови меня просто – Казанова. После Керри я переспал с одной девушкой, и только потому, что Ант вытащил меня и напоил так, что я едва мог соображать.
– В чем?
– У Керри скоро день рождения. Я не знаю, что ей подарить.
Я пристально смотрю на него. Серьезно? Неужели он уже забыл, что видел, как Керри целовала меня? Но я помню, что она сказала мне однажды, когда мы были вместе, о том, как много помощи ему всегда нужно, чтобы интерпретировать мир и людей в нем. Либо он выбросил тот день из головы, либо он действительно в таком отчаянии, что вынужден спросить меня.
– Чем она сейчас увлекается?
Тим качает головой.
– Выпечкой? Я мог бы купить ей миксер или что-нибудь в этом роде.
– Почему бы тебе заодно не купить ей паровой утюг?
Ему требуется мгновение, чтобы понять шутку.
– Точка зрения принята.
Я бросаю на него взгляд. Справа от него пирсы уходят в море, и у меня возникает идея.
– На днях мама снималась на старом пирсе в местном документальном сериале. Они совершают туры, чтобы собрать деньги. Ты мог бы записать Керри на один из них.
Тим прищуривается, как будто пытается понять, подкидываю ли я ему гениальную идею или прикалываюсь.
– Блестяще! Спасибо, Джоэл! – он кладет таблетки в карман, скатывает пакет из-под сэндвича, бросает его в мусорное ведро и промахивается. – Упс!
Как можно промахнуться? Вот идиот.
Я слышу звук его шагов, когда он уходит в своих блестящих ботинках «собираюсь-стать-врачом», но не двигаюсь с места, хотя облака закрыли солнце и снова стало холодно.
Кто же идиот на самом деле? Я, терзающий себя вопросом, как могло бы быть? Или Тим, у которого мозг примерно в сто раз больше моего, женщина, которая его любит, и многообещающая карьера.
Я встаю, чтобы направиться обратно к Левел. Парни там, может быть, и не из тех, кого я бы пригласил домой на чай с мамой, но они никогда не заставляют меня чувствовать себя неполноценным.[37]37
Крупнейший парк в Брайтоне.
[Закрыть]
Трудно точно сказать, когда я стал одним из них.
Возможно, когда в третий раз пропустил свою смену на рождественской вечеринке в Girasol, и даже Ант не смог помешать своему отцу уволить меня.
Или когда в первый раз остался на всю ночь со Спайком, Хэмом и Зойи, настолько пьяный и обкуренный, что забыл обо всем на несколько коротких часов.
Они все еще злятся на меня за то, что я здесь как турист, потому что, в отличие от них, у меня есть удобное место для сна и родители, которые внесут за меня залог. Но по мере того, как проходят месяцы, я думаю, мне удается доказать, что я могу постоять за себя, когда дело доходит до саморазрушительных тенденций. Единственная черта, которую я не переступлю – это тяжелые наркотики…
Когда я просыпаюсь, в воздухе пахнет дымом. Я в своей берлоге, с похмелья, голодный, с пересохшим ртом. Нормально. Ничего не горит. Я выбегаю из помещения, внезапно испугавшись, что дом моих родителей объят пламенем, но, опять же, никаких признаков того, что что-то не так.
Не переодеваясь, я хватаю ключи и наличные и следую за своим носом. Выхожу из дома и спускаюсь по Дайк-роуд. Запах становится сильнее. Я вижу темное пятно, поднимающееся откуда-то с набережной. Это больше, чем костер. Неужели на пляже разбился самолет?
Пересекая Севен-Дайлс, я вижу, что я не единственный, кто следует на запах.
– Что происходит? – спрашиваю я парня моего возраста в костюме агента по недвижимости.
Он с сомнением смотрит на меня сверху вниз, но тем не менее отвечает:
– Пирс горит.
Я перехожу на бег, и только проносясь мимо собора Святого Ника, понимаю, что не спросил, какой пирс. Мне страшно услышать ответ.
Достаточно скоро я вижу ответ, и он именно тот, которого я боялся. Тот самый пирс. «Старая Леди». Очень красивый Западный пирс, принадлежащий Брайтону, освещен изнутри, как художественная инсталляция.
Однако сейчас март, а не май, и аудитория у этого мероприятия намного больше, чем у любого жалкого фестиваля.
Нас сотни, может быть, тысячи – наблюдающих с берега. Но где вертолеты и катера, пытающиеся потушить пожар? Почему море не смягчает его свирепость?
У некоторых людей глаза покраснели от слез или дыма. Я пробираюсь между ними, направляясь к месту, где обычно тусуются мои приятели, рядом с волнорезом. Но это отнимает у меня много времени, и не только из-за толпы. Я не могу отвести взгляд от горящей постройки больше, чем на несколько секунд: оранжевое пламя лижет черно-белый павильон, который стоит над водой.
– Кто-то видел там скоростной катер прямо перед этим.
– Наверняка поджог. Как еще мог начаться пожар посреди чертова моря?
– О, я не знаю, может быть, какой-нибудь простофиля уронил зажженную сигарету…
Я вижу Спайка первым – не могу не заметить шляпу и рыжую бороду. Остальные тоже там, Зойи плачет, и это делает ее еще более разбитой, чем обычно. У Хэма есть гитара, и он наигрывает что-то меланхоличное.
Мы забредали в этот павильон пару раз, когда были под кайфом. Он грязный, весь в птичьем дерьме, полный скворцов и голубей – некоторые живые, многие мертвые. Запах мрачный, но внутри все еще есть магия: старые вывески, рекламирующие «Брайтон Рок», лучшие стауты и эли[38]38
Сорт темного элевого пива.
[Закрыть], и книжки со старыми театральными билетами, разносящимися сейчас вокруг, как снежная буря.
Топливо для костра.
Я чувствую, что кто-то наблюдает за мной.
Обернувшись, я вижу женщину в униформе. На моем лице появляется гримаса – «чего-ты-уставилась», прежде чем я узнаю ее.
Керри.
Слишком поздно, чтобы ретироваться. Пока она идет ко мне, я осознаю, насколько грязна моя парка, и рад, что дым, по крайней мере, должен заглушить запах моих друзей.
Со свадьбы ее сестры было, наверное, с полдюжины раз, когда мне казалось, будто я ее вижу, поворачивая за угол в переулке или смотря в витрину магазина. Но я никогда не оказывался достаточно близко, чтобы быть уверенным.
Я вижу шок на ее лице, когда она подходит ближе.
– Привет, Джоэл. Ужас, правда?!
Она выглядит прекрасно, даже в дурацком зеленом комбинезоне и без макияжа.
– Не могу в это поверить, – киваю я. – Ублюдки!
– Я была там, – продолжает она. – В прошлом году, на мой день рождения. Это было… невероятно.
– Знаю.
Она нервно улыбается остальным.
– Ну, как у тебя дела?
– О, ты знаешь.
– Ты работаешь?
Зойи смеется:
– Джоэлу не нужно работать. У него есть «Банк мамы и папы» с безлимитным банкоматом.
Керри хмурится. Зойи всего на пару лет старше, но, видя их рядом друг с другом сейчас, я понимаю, какой ущерб наносит наркомания. Она делает то же самое со мной?
Не то чтобы я окончательно пристрастился…
– Я в поиске, Керри, однажды что-нибудь подвернется.
Спайк, одергивая свой модный галстук, как будто это заставит его выглядеть умнее, протягивает руку и говорит:
– Если не собираешься нас знакомить, думаю, мне придется сделать это за тебя, ты, грубый придурок. Я Спайк.
– Не трогай его, Керри, ты не знаешь, где он был, – говорю я, пытаясь обратить все в шутку. – Ах. Слишком поздно. Это Хэм, и ты уже знакома с Зойи.
– Через и краткое, – уточняет Зойи.
– Да-да, через и краткое, это важно, не забудь! – я смеюсь, чувствуя, что каким-то образом защищаю их обеих. – Это Керри, мы… вместе ходили в школу. Сейчас она работает в службе «Скорой помощи». Она крутая.
– Приятно со всеми вами познакомиться. Послушайте, я не хочу вас прерывать. Я просто спустилась сюда, потому что… – она показывает в сторону пирса. Море плещется о берег, волны – черные от обугленного дерева и парящих птиц.
– Может быть, они попытаются что-то предпринять, – говорю я.
– По-моему, это безнадежное дело, – возражает Спайк; Зойи сердито хлопает его по руке, и они начинают препираться.
Керри отворачивается, чувствуя себя неловко, но затем оборачивается снова.
– Джоэл, послушай. Ты знаешь, где меня найти, если когда-нибудь захочешь поговорить.
Я замираю. Я хочу последовать за ней прямо сейчас и попросить ее помочь мне, потому что все идет не так, я проваливаюсь в глубокую яму, и, возможно, она единственный человек, который способен вытащить меня оттуда.
Но она и так сделала для меня более чем достаточно, и посмотрите, к чему это ее привело.
– Приятно это знать, – произношу я, желая казаться умным. – Просто набрать 999, верно? Уверен, что в один прекрасный день это пригодится.
Я вижу, как она моргает, и понимаю, что снова причинил ей боль. Когда она уходит, я провожаю взглядом ее плечи с зелеными накладками, пока она не теряется в толпе. Модное кафе со стеклянными дверями начинает играть Nessun Dorma[39]39
Популярная ария из оперы Джакомо Пуччини «Турандот».
[Закрыть] на полную громкость, и я ненавижу себя даже больше, чем того, кто устроил этот пожар.
Внимание! Это не конец книги.
Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?