Текст книги "Думай о нас"

Пролог

Москва 2011 г.

Рабочий день закончен, на работе Эстер задержалась настолько долго, насколько это было возможно. Покинув офис в начале восьмого вечера, она обессиленно опустилась на сидение своей машины и уронила голову на сложенные на руле руки. Разрыдаться? На слезы нет сил, да и по правде не хочется плакать. Последствия в виде больной головы и заложенного носа на всю ночь мало прельщали. Какой смысл, что измениться от слез? Однако, что делать? Домой ехать ужасно не хотелось. Бродить по улицам? Август месяц, температура на удивление высокая, да и ноги устали за целый день на каблуках. Людей видеть не хочется… Поэтому Эстер решила колесить на машине по вечернему городу, а там как пойдет, быть может и по ночному. Подняв свою голову с руля, она вывела машину со стоянки на дорогу и устремилась в никуда. Ее не волновало направление, пусть она простоит в пробке, пусть ей будут сигналить, если она задумается на светофоре. Все равно! Главное не ехать домой, в пустую квартиру, очень милую и уютную, но пропитанную одиночеством. Она бесконечно напоминает Эстер о неустроенности ее личной жизни, вернее даже сказать о ее полном отсутствие.

К своим 34 годам Эстер топталась на месте в самой значимой для женщины, по ее собственному мнению, сфере жизни – создании семьи. Она часто рылась в закромах памяти, вспоминала свои желания, стремления, мечты, когда ей было 20 лет. Вспоминала, как 16-летней девчонкой придумала возраст, с которого начинается взрослая жизнь – 25 лет. Вспомнила, как ждала свой 25 день рождения, готовилась к нему. У нее был целый план, того чего необходимо достигнуть к этому возрасту – закончить институт, найти хорошо оплачиваемую и желательно интересную работу, переехать жить отдельно от родителей и, что было бы совсем здорово, встретить достойного мужчину, который обязательно должен был быть старше нее, ну хотя бы лет на пять, не меньше. Сейчас этот план Эстер вспоминала с ухмылкой на лице, она злилась, злилась на себя из-за своей беспомощности. Она не понимала, почему до сих пор одна, что с ней не так, что ей нужно исправить в себе, чтобы ее жизнь изменилась, точнее чтобы обрести ту жизни, которую она так жаждет. В отчаяние впадать, конечно, рано, но и пускать все на самотек нельзя. На девушку «аля» завидная невеста она уже не тянет, но и выходить за кого попало, чтобы скрасить старость, тоже рановато. С другой стороны – для рождения ребенка возраст близок к критическому. Нет, есть конечно женщины рожающие в 45 и позднее… И о чем это она только думает? Эстер надоело крутиться по московским улицам, и она выехала на шоссе и, нажав на газ, рванула вдаль. Где гарантии, что к 45 годам она встретит мужчину, с которым захочет и сможет создать семью, где гарантии, что в таком возрасте она сможет родить ребенка? Стоп, хватит жить какими-то десятилетками! Что в ее жизни поменялось за последние 10 лет? Ах! Простите! Она стала преподавать в университете. Тоже мне достижение! Нет, работа ей, конечно, нравилась, но Эстер знала, что готова бросить все в одночасье ради обретения своей семьи. Поэтому никакие профессиональные достижение женщина не учитывала, оценивая свою жизнь. Поразительно! Ужасающее большинство ее знакомых, друзей, коллег по работе либо замужем, либо женаты. «Вот-вот, уже даже залежавшийся товар с полок разобрали» – Эстер ухмыльнулась собственной мысли. Она всегда умела сама себе поднимать настроение. У нее был принцип – не мешать другим людям. Смысл это принципа – свои печали, неприятности или же наоборот радости держи при себе. По сути, это объясняется лишь тем, что Эстер по натуре довольно скрытный человек, неохотно подпускающий к себе новых людей и держащий на расстоянии вытянутой руки близких. Несмотря на это свойство Эстер умела вызывать в людях чувство абсолютного доверия по отношению к себе. Люди сами рассказывали ей свои опасения, проблемы, страхи. Она умела слушать сколько угодно и кого угодно, внимательно, не задавая лишним вопросов и абсолютно искренне сопереживая. Человеком она была порядочным, правильным, чрезмерно строгим по отношению к себе. Она прощала ошибки другим, но не разрешала даже маленькую оплошность самой себе. Именно поэтому ей было трудно и в работе, и в личной жизни. Не смотря ни на что, она до сих пор воспринимала ни к чему не обязывающие отношения между мужчиной и женщиной как унизительные и постыдные. В тоже время Эстер не считала единственным возможным исходом отношений штамп в паспорте. Это юридическое действо являлось для нее не более чем формальностью. Такое отношение объяснялось тем, что в душе Эстер оставалась неисправимым романтиком, верящем в существование второй половинки, но тщательно скрывающем эту черту за строгой и холодной внешностью.

Странно, но Эстер еще ни разу ни в кого не влюблялась и это ее пугало. Она всерьез стала считать себя ущербной. Как женщина она не была обделена вниманием со стороны мужского пола, скорее наоборот, мужчины постоянно обращали на нее внимание, оборачивались ей в след, знакомились с ней. Эстер была красива. Правильные черты лица привлекали и заставляли изучать себя. Большие, миндалевидные карие глаза, окаймленные пышными, почти черными ресницами, игривые дуги бровей, небольшой, аккуратненький носик, четко очерченные контуры губ и волосы коньячного цвета до плеч, постриженные каскадом. Ее фигура вызывала зависть со стороны коллег женского пола – ярко-выраженная талия, стройные ноги с тонкими щиколотками, небольшая, но высокая, упругая грудь. Врожденные элегантность и чувство стиля доводили до совершенства природную красоту Эстер. Ее походка, жесты, манера говорить, все было пропитано женственностью. Всегда ухоженная до кончиков пальцев рук, всегда со вкусом одетая. Ее любили студенты и уважали коллеги. По профессии Эстер была психологом, около пяти лет она состояла в штате в московском представительстве одной французской компании, а три года назад стала преподавать в одном из столичных университетов. Зарабатывала она прилично, к деньгам относилась легко, но тратила разумно: щедро на родных и близких, менее охотно на себя. Любила дарить подарки и не умела и не любила их получать, отсюда двоякое чувство к всевозможным праздникам. Эстер была, безусловно, интересным, неординарным, глубоким человеком. Она умела поддержать любую беседу, любила дискутировать и даже спорить на различные темы, и с разными людьми включая своих студентов. Ее было интересно просто слушать. Эстер обладала даром завораживать своей речью, своим умением красиво говорить, четко и грамотно выстраивать фразы произносимые ровным, спокойным, слегка убаюкивающим голосом. Студентам нравились ее лекции, пусть их не всегда интересовал смысл читаемого ею курса, но гипнотический голос, легкая ненавязчивая жестикуляция и плавно текущая речь преподавателя, заставляли их вслушиваться в каждое сказанное ею слово и вглядываться в каждое движение. К тому же Эстер относилась к тому редкому типу преподавателей, которые «не выносят студентам мозг», не докучают набором личных требование, не ругают за опоздания, словом студентов она любила и те отвечали ей взаимностью. Работа в университете поднимала женщине настроение, реализовывала ее профессиональные запросы, в отличие от работы штатного психолога в компании, которая в последнее время стала немного тяготить ее, но хорошие деньги, которые за нее платили, служили сильнейшим стимулом для ее выполнения.

Всего и сразу не расскажешь, да и стоит ли? Вернемся к тому, с чего начали. Эстер уже более часа ехала по шоссе, мысли стали похожи на клубок запутанных ниток, который больше нет сил распутывать, и хочется просто взять и выкинуть. Жаль, что мысли нельзя выкинуть так же просто как запутавшийся клубок… Она остановила машину у обочины. Глаза устали и стали слипаться, голова была тяжелой и начинала потихоньку ныть, тело хотело принять душ и распрямиться в мягкой постели, наконец, хотелось унестись туда, где не будет мыслей, вопросов, раздумий и всего прочего, унестись в сон, спокойный и безмятежный, способный оздоровить тело и дух. Эстер развернула машину и поехала обратно, чтобы отключить голову она включила музыку и сделала звук громче обычного. «Все это не серьезно, что я могла бы такого придумать, чтобы изменить свою личную жизнь. Я сама себе надоела! Может не суждено мне выйти замуж и родить детей. В конце концов я же всегда была фаталисткой… Тогда тем более зачем себя мучить этими бесконечными копаниями в себе, своем прошлом, настоящем. Хватит! Однако одно решение мне принять все же необходимо. Не могу же оставаться всю жизнь одна и жить только для себя. Это не правильно… Поэтому нужно серьезно подумать и принять окончательное решение по поводу усыновления ребенка. Но такое решение нужно принимать на свежую голову, в спокойном состоянии и уж точно не в дороге».

Эстер, как только ей исполнилось тридцать лет, время от времени подумывала об усыновлении ребенка. Она всегда уважала людей осмелившихся на такой поступок, не испугавшихся множества трудностей сопутствующих такому предприятию. Для себя женщина решила, что если к 35 годам в ее личной жизни не произойдет перемен, то она усыновит ребенка. Эстер всегда устанавливала себе временные, количественные и другие, какие только могла придумать, ограничения. Ее натура стремилась к порядку и организованности. Но, как и внутри каждой женщины, в Эстер сидел чертенок, жаждущий сумасбродства и хаоса. Она боялась того момента, когда он вырвется наружу. Боялась больше не того, что не сможет обуздать свой порыв и вернуться к прежней жизни, а того что не захочет этого сделать. Рамки, в которые Эстер сама себя загнала, превратились в оковы каторжника, безумно тяжелые, причиняющие боль и мешающие жить. Ей безудержно хотелось сбросить их и побежать изо всех сил как можно дальше, как можно быстрей, не оглядываться и, не зная пункта назначения. «И все же я совсем не изменилась. Как в 20 лет ждала красивого, небанального романа и мечтала встретить мужчину такого, чтобы … какого такого? Такого в природе не бывает! Правильно говорила и продолжает говорить мне мама – «ты перемудриваешь Эстер» – вот это истинная правда! Столько людей вокруг женится, рожают детей, кто-то разводится, но это не важно. Или важно…? Суть вот в чем – они стараются создать свою семью, результат в таком деле сложно предугадать. Чувства можно проверять годами, а можно пожениться спустя месяц после знакомства, и никому не дано знать насколько удачно сложится семейная жизнь в первом случае и насколько неудачно во втором. Возможно, все произойдет диаметрально противоположным образом. Интересно, а насколько важна сила любви между будущими супругами? Ведь бытует же мнение, что браки по расчету намного более прочны и долговечны, чем браки по любви. Определенно – сегодня в мою голову лезет один бред. Нельзя же выходить замуж за человека не испытывая к нему симпатии, не имея желания поцеловать его, касаться его. И, по-моему, заводить от такого человека детей совсем как то аморально… Ладно, хватит на сегодня мыслей. Дом, милый дом. Сейчас приду, приму ванну, съем что-нибудь вкусненькое, посмотрю фильм подлиннее, а потом буду спать, благо завтра суббота и можно продрыхнуть хоть до обеда. А в понедельник, заеду в институт и согласую свое расписание на семестр. Наконец-то начнутся занятия, и моя голова будет занята студентами, подготовкой для них интересных лекции и семинаров». Эстер подъехала к дому, припарковала машину и поднялась к себе в квартиру. У нее никак не получалось выбросить из головы ворох ненужных мыслей. Она всеми фибрами своей души мечтала, чтобы ее как можно скорее загрузили работой и тогда в голове не останется места для всякой ерунды.

Все выходные Эстер не знала куда деться, чем заняться, она ждала понедельника как манны небесной. Поэтому когда будильник прозвенел, а календарь указывал на начало новой недели, у нее резко поднялось настроение и она быстро собравшись, поехала в университет. На кафедре лаборантка отдала ей подготовленное расписание лекций, уточнив:

– Все правильно? Проверьте. Вдруг я где-то что-то напутала. Вы ведь свободны понедельник, среда, пятница в первой половине, а вторник, четверг наоборот – вечер. Правильно, Эстер Юльевна?

– Да, все верно – Эстер внимательно просматривала расписание – Суббота у меня целиком свободна, так что можете на нее мне тоже поставить занятия.

– Хорошо. Буду иметь в виду.

– Спасибо, Анна. До-свидания.

– До-свидания, Эстер Юльевна.

С кафедры Эстер вышла в хорошем расположении духа. Расписание было достаточно плотным и занятия начинались уже на следующей неделе. «Слава Богу, а то еще чуть-чуть и я сошла бы сума. А психолог с психозом это не по-русски, возможно по-американски, но точно не по-русски». Эстер облегченно вздохнула и поехала на работу в компанию. Работа штатным психологом хотя и была высокооплачиваемой и одновременно не пыльной, нравилась Эстер много меньше ее преподавательской деятельности. Профессионально реализоваться на ней было практически невозможно. Сотрудники редко приходись на прием к психологу. Собственно говоря, наличие такового продиктовано исключительно международным статусом компании. На прием к Эстер ходили в основном только женщины и в основном только те, у кого были проблемы дома с детьми или с мужьями. Ни одного интересного случая, хотя бы пациента с какой-либо фобией, за все пять лет работы в компании у нее не было. В России люди еще не привыкли к психологам, им претит сама мысль о том, чтобы доверить свои личные переживания, проблемы, страхи чужому человеку. Разве не для этого у них есть друзья или родственники? Собственно говоря, подобное отношение к психологам Эстер ни в коем случае не осуждала, наоборот – понимала и в некотором смысле даже поддерживала. Ей самой намного привычнее и приятнее делиться своими переживаниями с матерью. Но не у всех людей существуют доверительные отношения с родителями, и далеко, не у всех есть надежные друзья, к тому же бывают вещи, которые рассказывать им может быть просто бесполезно, так как они будут не в силах помочь даже при большом желании. А носить проблемы в себе есть не что иное, как нанесение вреда самому себе, ведь каждому известно, что из мухи может получиться слон, в тонко устроенной психики человека этот принцип работает как нельзя лучше. В начале, скажем у ребенка, мог быть небольшой детский страх или обида, на которые родители не обратили внимания, с течение времени, уже в более взрослом возрасте эти изначально незначительные проблемы могут перерасти в неврозы. Поэтому Эстер считала свою профессию важной и необходимой людям, и ей было обидно, что она так мало могла сделать, работая психологом компании. Ее натура стремилась к большему общению с людьми, ей нравилось наблюдать за их поведением, слушать их. Так Эстер решилась на работу в университете. Разве может быть кто-либо интереснее студента, с его пока еще неординарными и смелыми предположениями, поступками, высказываниями. Эстер ожидала от новой работы свежей струи в своей жизни. Впрочем, она вряд ли могла предположить какие кардинальные перемены, сулил ей новый учебный год.

Глава первая

Наступила долгожданная среда, и начались занятия. Сегодня у Эстер по расписанию первые две пары были вводные лекции для нескольких потоков первого курса. Навскидку, студентов пришло около сотни человек. Такие лекции женщина не любила, так как считала их малопродуктивными. Зато следующие две пары обещали быть более интересными. Эстер должна была читать юристам четвертого курса лекции по юридической психологии, помимо этого курс предполагал три семинара. К этим лекциям преподаватель подготовилась особо тщательно. В перерыве между парамиона сходила в деканат юрфака и взяла список группы. «19 человек – ну что ж это хорошо, не много и не мало. Фактически ходить будет человек 15 – замечательно». Для Эстер было важным количество человек в группе, так как она считала полезным для преподавателя запомнить лично каждого студента, чтобы поработать с ним и в конечном итоге оценить действительные способности, а не зазубренный к зачету материал. Поэтому количество студентов-юристов Эстер порадовало.

Войдя в аудиторию, она разложила на столе все свои бумаги и через несколько минут сюда стали потихоньку прибывать студенты и рассаживаться за парты. Каждый раз, когда Эстер начинались занятия с новыми студентами, она проводила своего рода тест под названием «правильность первого впечатления». В аудиторию заходили девушки и парни, и она давала им про себя краткую характеристику. Вот и сейчас Эстер занималась тем же. Первой в аудиторию зашла девушка с длинными светлыми волосами, в обтягивающих джинсах и в легком сиреневом жакете. «Не интересный экземпляр – отмечала про себя Эстер – учится нормально, но без энтузиазма. Словом одна из толпы и ее это вполне устраивает». Следом за девушкой вошел парень, тоже не привлекший внимания преподавателя. «Ботаник… учится на отлично, но очень скучный, без фантазии. Все предметы заучивает. С таким работать не интересно. Ну, кто там дальше?» Следующие студенты были тоже, как и первая, вполне обычными, по мнению Эстер. Она взглянула на часы, до начала пары оставалось две минуты, в аудитории сидело только десять человек. «Подожду еще несколько минут» – решила Эстер и повернулась в сторону двери, в которую как раз входила девушка. «О! Вот это уже поинтереснее будет». Вновь пришедшая студентка шла очень медленно, что было совсем не мудрено, при наличии туфель на таких высоких шпильках и короткого обтягивающего платья ярко коралового цвета. На одной руке у нее небрежно болталась маленькая сумочка, а в другой она держала мобильник. «Ну, а рядом с институтом припаркована крутая машинка подаренная либо отцом, либо папиком» – отметила Эстер и слегка улыбнулась. Такие девушки всегда вызывали у нее улыбку и некоторую неловкость, как при общении, скажем, с человеком лишенным зрения или слуха. Решив, что хватит ждать женщина встала из-за стола и слегка вышла вперед. Только она хотела представится, как в дверь вошли еще трое студентов. Двое из них не обратили на себя внимание Эстер, а вот последний заинтересовал. Это был молодой человек, как ей показалось несколько старше по возрасту всех присутствующих. Высокий брюнет, в черных брюках и тонком черном пуловере. Он шел быстро, но не торопился, от него веяло уверенностью и спокойствием. Когда он посмотрел в сторону стола преподавателя и заметил Эстер, он замедлил шаг и задержал свой взгляд на ней. Он не осматривал ее с ног до головы, как это делали большее количество особей мужского пола, он смотрел ей в лицо и на секунду они встретились взглядами. На эту секунду мысли Эстер прервались, и по всему телу прошла легкая дрожь. Она растерялась, не ожидая от себя такой реакции, и чтобы прийти в себя сделала несколько шагов в сторону. Молодой человек прошел и сел за парту. Он продолжал смотреть на нее, его взгляд не был назойливым, хотя и несколько смущал Эстер. «Никогда не видела таких глаз. Их взгляд просто магнетический» – крутилось в голове у нее. Женщину так и тянуло снова посмотреть на него. «Так, что это с тобой? Нужно начинать занятие – обратилась она к самой себе – А, ты потеряла рабочий настрой. Соберись. Выброси из головы все лишние мысли, и начинай занятия». Держать себя в руках и быстро приходить в чувство Эстер умела лучше, чем кто-либо. Она дала своей голове команду переключиться и та с легкостью ее выполнила, все посторонние мысли остались за бортом. Эстер с присущей ей уверенностью, но без нравоучительных ноток в голосе, начала общение со студентами.

– Всем, Добрый день, меня зовут Паланская Эстер Юльевна. Я буду в течение всего учебного года читать вам курс юридической психологии. В начале несколько организационных моментов – она вернулась к своему столу взяла с него список группы и ручку. Кто у вас староста?

– Я – подняла в ответ руку как раз ты девушка, которая первой пришла на лекцию.

– Как вас зовут?

– Солнцева Маргарита.

Эстер нашла в списке эту фамилию и пометила.

– На перемене подойдите ко мне и оставьте свой номер телефона – попросила Паланская.

– Хорошо – кивнула староста.

– В этом семестре у нас с вами зачет – продолжила Эстер – Получить его вам будет несложно. В соответствии с учебным планом у нас будет три семинара. Когда именно будут проводится семинары и их темы сообщу позднее. Короткое выступление на семинаре – зачет в ведомости. Понятно? – она оглядела дружно кивающие головы студентов. Вопросы, дискуссии не возбраняются и на лекциях. Если я сочту ваше выступление интересным – зачет так же ваш. Посещаемость меня мало интересует, впрочем, как и ваше поведения. Воспитательной работой я не занимаюсь. Я буду читать вам курс по дисциплине «Юридическая психология», вы в свою очередь будете вести себя настолько тихо, насколько это представится возможным. Чем вы при этом будете заниматься, меня мало волнует, будете ли вы конспектировать лекции или же нет – это так же ваше дело. Словом, с моей стороны тирании не будет – Эстер улыбнулась, и лица большинства студентов тоже в ответ просияли, было заметно, как они расслабились, предвкушая халяву. – На этом вступительная часть окончена, переходим непосредственно к предмету наших с вами лекций – Паланская села за стол и взглянула в свои записи.

В начале лекции внимание студентов к словам преподавателя было почти нулевым, но спустя минут пятнадцать в блуждающих и отрешенных взглядах стал появляться огонек заинтересованности, любопытства, вызванный либо рассказом преподавателя, либо самим преподавателем. Так к концу первой пары Эстер обратила на себя, а следовательно и на свою лекцию внимание студентов всей группы. Даже гламурная фифа оторвалась от бесконечной переписки по смс и посматривала на нее, сначала с напускным пренебрежением, а потом, забывшись, с простодушным интересом.

На протяжении всей лекции преподаватель чувствовала на себе тот самый взгляд, столь поразивший ее. Она несколько раз взглянула на его обладателя, но очень быстро, опасаясь потерять ход мысли, если вновь встретится с ним глазами.

На перемене, взяв телефон у старосты группы, Эстер задумалась, о том, почему этот молодой человек вызвал в ней столь неординарную реакцию. «Наверное, это из-за неожиданности. Он так смело взглянул мне в глаза. Боже мой, какие у него глаза! Раз увидишь и на всю жизнь запомнишь! Да и сам он красивый, а главное непонятный. О нем первое впечатление в двух словах не сформулируешь. Такого человека хочется узнать… Куда меня понесло, студентов нужно учить, а не узнавать. Паланская, приведи в порядок свои мысли! – приказала она себе – Это все от неустроенности личной жизни – оправдывала она саму себя. Увидев такого парня, любой женщине полезут в голову мысли отнюдь не делового содержания. Пора уже что-то предпринимать. Может согласиться на предложение матери и дать ее зеленый свет на сватовство? – она задумалась, спустя несколько секунд мотнула головой – Не время и не место думать об этом. Тем более, однажды я уже согласилась и ни чем хорошим это не увенчалось! Все, сосредотачиваюсь на работе» – и она уткнулась в конспекты с лекциями.

Уже вечером, вернувшись домой после работы, стоя под теплыми струями душа, женщина вспоминала того красивого и загадочного молодого человека. Ей четко представлялись его глаза, будто бы он сейчас смотрел на нее. Глаза цвета стали, холодные и одновременно прожигающие насквозь. В этих глазах была чертовщинка, но взгляд был очень глубоким. Впечатление усиливали черные густые ресницы и брови. Губы были тонкими, но их форма была безукоризненна. Казалось, все его лицо было высечено умелым скульптором из мрамора. Тело Эстер не успела разглядеть, но была уверенна, в его совершенстве. Весь вечер и половину ночи Паланская мучилась мыслями о нем, спасительный сон пришел только под утро.

Новый день принес ясность ума и стройное объяснение случившегося. Эстер посмеялась над собой, своими мыслями и фантазиями. Она списала столь бурную реакцию на некоторую нервозность, вызванную вполне понятными причинами. «Не стоит на этом зацикливаться, хотя определенно, что-то со своей жизнью делать надо. Каждую ночь я засыпаю с этим вопросом, и каждое утро просыпаюсь с ним же. Как же мне все это надоело. Как бы мне хотелось, чтобы мою голову занимали абсолютно женские, бытовые мысли о том какие шторы повесить в спальню или что приготовить на ужин. Как же хочется заниматься домом, мужем, детьми. Ходить в магазин, гладить, убираться! Удивительно, но я и сама не заметила как эти простые, скучные вещи стали моим самым заветным желанием, мечтой! Могла ли я лет десять назад подумать, что домашние хлопоты, от которых бежит большинство женщин, станут труднодостижимыми для меня. Наверное, права мама, да и подруги правы, у меня слишком завышенные требования. Хотя я никогда и не понимала, что они подразумевают под требованиями? В моем воображении нет никакого идеала мужчины, с которым я сравниваю всех остальных, у меня в голове нет списка необходимых качеств, которыми должен обладать будущий избранник. Да, но с другой стороны, я ведь по каким-то же критериям отмела всех возможных претендентов? Задачка не из простых… Что же мне делать? А что бы я посоветовала женщине, обратившейся ко мне как психологу с подобной проблемой. Проблема стандартная – одиночество, только вот универсального средства от этой проблемы еще не придумано. Женщина за тридцать хочет иметь семью. Она еще молода, чтобы соглашаться на брак без любви, из соображений необходимости скрасить старость, но и не так молода, чтобы ждать принца, ведь детородный возраст подходит к концу. И вот эта бедная, одинокая женщина изо дня в день мучается, теряет сон, от нерешенной дилеммы – еще немного подождать настоящей любви, прекрасно понимая, что возможно она не суждена тебе в этой жизни, или перестать ждать и решить этот вопрос, подойдя к нему сугубо прагматически – неплохой мужчина, не красавец, но и не урод, порядочный, по хозяйству помочь может, детей любит, отцом будет хорошим… Какое принять решение? Наверное, я бы никому не решилась дать совет в таком вопросе. Ну, а что же посоветовать самой себе? Какое принять решение? ».

Ни до чего не додумавшись Эстер поехала на работу, оттуда она позвонила матери

– Привет мам. Не отвлекаю?

– Привет дочка. Конечно, нет. Все нормально?

– Да. Я хотела спросить, ты сегодня вечером будешь дома?

– Естественно, где же мне еще быть вечером.

– Отлично. Тогда можно я к вам загляну, выпьем чаю. Мне нужно с тобой поговорить.

– Ты точно в порядке? – как всегда мама начала беспокоится – У тебя голос какой-то измученный. Ты не заболела?

– Нет, нет – поспешила все опровергнуть Эстер – Я не заболела, у меня все как всегда, но я просто хочу с тобой поговорить, точнее посоветоваться. Только пообещай, что ты не будешь меня учить и не начнешь проявлять бешеную активность, сочтя наш разговор сигналом к действию!

– Кажется, я уже поняла, о чем ты собираешься со мной разговаривать. Хорошо, я выслушаю тебя и обещаю, что не буду ничего делать, если ты сама этого не захочешь.

– Спасибо мам – облегченно вздохнула Эстер – Правда я смогу приехать только часиков в семь или скорее даже в восемь. Ничего?

– Не вопрос. Приезжай. Мы всегда тебе рады. Могла бы вообще не звонить и не спрашивать.

– Тогда до встречи. Пока – попрощалась с матерью Эстер.

– Пока. Целую – и обе женщины повесили телефонные трубки.

Паланская решила поговорить о своей жизни с матерью, даже не столько, для того, что бы услышать совет, сколько для того чтобы почувствовать облегчение от высказанности накопившихся чувств и мыслей.

Вечером, как Эстер и обещала она приехала к родителям.

– Привет мам, привет пап – поприветствовала она родителей, заходя в квартиру.

– Привет – хором ответило семейство Паланских.

– Ты чего так поздно? – спросил отец.

– Юр, я ж тебя предупредила и все объяснила – возмутилась мама Эстер, Елизавета Михайловна – А ты опять, почему так поздно? Не возможно! Иди в комнату и смотри свой телевизор. А мы с Эсси пойдем на кухню попьем чаю и поговорим о наших женских проблемах – и она подтолкнула отца Эстер в спину по направлению в гостиную.

– Спросить ничего нельзя – ворчал покорно удалявшийся в комнату Юлий Антонович.

– Идем на кухню – позвала за собой дочь хозяйка дома.

Рассевшись на кухне и, налив себе чаю, мать и дочь начали свой женский разговор.

– Ну, давай поделись со мной своими переживаниями – отхлебнув чаю, сказала Елизавета Михайловна.

– Знаешь мам, с одной стороны мне совсем не хочется говорить об этом, а с другой… Я уже на стенку скоро начну лезть, от всех тех мыслей, что роятся в моей голове. Я устала, я хочу перемен, но я не знаю, что мне делать, чтобы эти перемены наступили – выпалила на одном дыхании Эстер и обессилено опустила голову.

Елизавета Михайловна с сочувствующим пониманием смотрела на дочь. Ей самой было очень больно от страданий Эстер, и, если бы она знала, способ, как можно убрать эту боль, то давно бы сотворила это чудо.

– Милая моя доченька – тихо проговорила мама, гладя Эстер по голове – что ты хочешь от меня услышать?

– Да я и сама толком не знаю – подняв голову так же тихо ответила дочь – Хотя нет, знаю. Я хочу, чтобы кто-нибудь за меня сделал выбор.

– Какой выбор?

– Решающий – сказала Эстер и хохотнула.

– Ну а если подробнее? – волнение матери возросло еще больше прежнего.

– Я не могу выбрать между браком с просто хорошим человеком ради создания семьи и ожиданием.

– Ожиданием чего?

– Ожиданием любви.

– Ты знаешь, я скоро разменяю седьмой десяток и если у меня кто-нибудь спросит что такое любовь я вряд ли смогу ему ответить, наверное от того что это что-то настолько мимолетное, что не способно сохранится в памяти на долгие годы. Хотя возможна такой была только моя любовь – высказала свое мнение мама Эстер и от этого обоим женщинам стало необычайно грустно и они замолчали на несколько минут. Потом Елизавета Михайловна спохватилась, и в ее глазах загорелся интерес.

– Погоди-ка – начала она, прищурив глаза – Ты сказала брак с хорошим человеком. У тебя что, есть на примете такой человек, и он сделал тебе предложение?

– Ой, да нет мам – отмахнулась Эстер – Это я как возможный вариант сказала. К тому же, я знаю, что у тебе, наверняка, есть парочка таких вариантов для меня – и она хитро улыбнулась.

– Между прочим, с каждым годом количество холостяков твоего возраста неумолимо сокращается. Но если ты согласна, я носом буду землю рыть, но тебе одного или даже двух добуду.