Текст книги "Интимная жизнь элиты"

Глава 18

Егор и раньше ведал, что страна состоит из центральной части – самой Англии, затем Северной Ирландии, Шотландии и Уэльса. Потому и называется Великобританией.

Лондон, как и Москва, является объединяющим, столичным городом. А любой столичный город прежде всего богат всякими неожиданными примечательностями. Собственно, все это ему популярно и объяснил Гриша Солдатенко, выбрав первым объектом их экскурсии центр с его Гайд-парком и памятником Веллингтону.

За этот короткий отрезок времени Егор хорошенько рассмотрел Гришу. Сразу не определишь его возраст – словно он не двадцатидвухлетний парень, окончивший военный институт в Москве, а юноша-десятиклассник с обалденными ямочками на чистых, розовых щечках со смуглой шеей и теплыми обворожительными глазами.

– Ты на меня не смотри так подозрительно, – обидчиво говорил он. – Я ведь кое-что в этой жизни смыслю, иначе не попал бы сюда, в Лондон…

– С чего ты взял, что я смотрю на тебя подозрительно?

– Вижу по глазам. Отлично улавливаю выражение глаз… Ведь знаю, думаешь: блатной.

– А ты разве не блатной? По крайней мере, из номенклатурной элиты, – простодушно заметил Егор.

Они спускались в старое лондонское метро…

– А вот и не угадал, – смело резюмировал Гриша. – Ты – генеральский сын, а я – генеральский мальчик…

Егор удивленно скосил глаза.

– Не мели чепуху.

– Почему чепуху? Я из детдома. Правда, это мне не помешало овладеть двумя языками, английским и французским, и окончить престижный институт с золотой медалью.

– Ну даешь, солдат! – Егор с интересом посмотрел на своего экскурсовода. – Но московское метро сильнее…

– С излишествами, – заметил уверенно Гриша. – Впрочем, я в Лондоне чувствую себя как рыба в воде… Сколько, думаешь, стоит номер в гостинице «Лейнсборо»?

– Пожалуй, нам не по карману.

Гриша нахмурился.

– Не менее трех тысяч долларов за сутки.

– И как же ты очутился в генеральских мальчиках?

– Просто, как сама жизнь. Все началось с «Артека». Как во всякой детективной повести, сначала я должен тебя заинтриговать, а потом уж тянуть резину, разворачивая интригу…

– Ладно. Я согласен. Отложим на потом. А это что, замок Тауэр?

Тауэр Бридж – символ Лондона. Замок, где, как говорят знатоки, до сих пор является призрак казненной здесь королевы Анны. Сюда Гриша и притащил Егора.

– Величественно и мрачно! Одним словом, Средневековье…

Егор, задрав голову, оценивающе рассматривал огромную крепость.

– Главная достопримечательность Сити – это Тауэр, – говорил Гриша. – А у Тауэра – вороны… Их обхаживают, лелеют… Но в годы войны, испугавшись бомбежки, они улетели. Англичане помрачнели: а вдруг нехорошая примета? Премьер-министр Черчилль после войны первым делом занялся воронами… Теперь тауэрским воронам подрезают крылья, чтобы они не улетали.

Егор, слушая Гришу, думал о том, что не просто же так он приехал в Лондон…

Иногда с Гришей, чаще один, но вот уже больше месяца Егор познавал лондонские прелести. Теперь казалось, что к нему привыкли. Полицейские бобби не обращали на него никакого внимания. Жители легко вступали с ним в контакт, и он радовался тому, что с языком не было никаких препятствий…

Егор поставил перед собой задачу: стать если не англичанином, то хотя бы бывалым лондонцем. За это время он побывал и в Уэльсе, и в Шотландию прокатился на недорогом двухэтажном автобусе всего за сорок фунтов…

Плыли сиреневатые облака, скрываясь за окрестными холмами. Вереницы туристов рвались в горы, где было много винокурен. Егор тоже дегустировал виски. А вечером, оставшись ночевать, дышал горным воздухом на террасе маленького ресторанчика, который пристроился на верхнем этаже винокурни.

Пока он «не работал», все в нем отдыхало. Не было хвостов, и никто за ним не следил. Все разведчики, старые и менее старые, с удовольствием вспоминали эти дни «акклиматизации».

В Эдинбурге Егор пошел на дискотеку, вспомнив, как перед отъездом был на подобной с Дашей в клубе Дзержинского. Здешние дискотеки пестрели от маскарадных костюмов. Любили здесь наряжаться. Короли и шуты лихо отплясывали в просторных залах. В отличие от России, немало в национальных костюмах: юбка-шотландка, белый свитер, чулки, башмаки и обязательно – туго свернутый через плечо плед…

Егору сказали, что под юбками мужчины не носят плавок. Все мужские прелести наружу. И эта местная странность его забавляла.

Однажды Егор вернулся с лондонской выставки. В коридоре его словно подкараулил Снытко. Он взял его под руку и повел к себе. Посадил напротив и сказал:

– Ну как, аспирант? Почувствовал здешний дух?

– Насмотрелся, – словно понимая, о чем пойдет речь, сказал Егор.

– Тогда слушай меня.

Усевшись удобнее, Валерий Иванович закурил сигарету.

– Понравился тебе Гриша?

– «Понравился», может быть, не то слово, – заметил Егор. – Образованный пацан. Располагающий… Но в нем есть доля легкомысленности.

– Это верно. Но давай ближе к делу. Задача простая. Нам поручено провернуть операцию под кодовым названием «Пагис».

Егор напряженно взглянул на младшего лидера.

– А почему она простая?

Снытко скривил губы.

– Потому и простая, что архиневыполнима. Ну, короче. Теперешний премьер-министр чертовски портит погоду нашей стране. По характеру – максималист, настроен на холодную войну и всячески мешает сближению.

– А что мы можем сделать?

– Ничего иного, как скомпрометировать и убрать с поста. Тем более, их внутренние силы работают против него. Как нам известно, возможный преемник более лояльный к Союзу.

– Моя роль? – спросил Егор.

– Она будет ясна потом. А пока исходная такова. Премьер-министр находится в бальзаковском возрасте. По своим сексуальным признакам – бисексуал. По саморегуляции – слабый тип с быстро развивающимся дефицитом интима. Не способен и не хочет регулировать свои чувственные желания. Они настолько захватывают его, что он идет на все, даже рискуя своей репутацией…

– Значит, он в какой-то мере распущен, – осмелев, вставил Егор.

– Не то слово. Хотя, можно сказать, да. Теперь конкретно о твоей роли. Тебе поручается практическое исполнение этой операции. Рекомендовали как самого подходящего… способного, творческого…

– Не думаю, чтобы я был достоин таких эпитетов, – набычился Егор.

– Рекомендовал тебя Братышев. А его рекомендация в нашем деле многого стоит.

«Меня рекомендовал Братышев…»

– Ты готов к выполнению сверхсекретного, важного государственного задания?

Егор с минуту молчал. Он понимал, на что шел, и, почувствовав, как вспотели руки, тихо сказал:

– Да. Я готов к заданию… Но плохо себе представляю, как его можно выполнить.

– Обеспечение – наше. Твое – действие, игра. Впрочем, сегодня сюда прилетает Сергей Анатольевич. Ему поручена подготовка операции.

– Сергей Анатольевич? – удивился и скорее обрадовался Егор.

Снытко улыбнулся.

– Я знаю – ты его любишь. Ты ему верен. Все в жизни повторяется. Когда-то с Братышевым начинал я. Верить в наставника – это все. Я как никогда верил в него…

Глава 19

Братышев прилетел ночью, и Егора никто не разбудил, чтобы встретить. Встречал его Снытко. Зато утром Сергей Анатольевич позвонил по телефону и сказал, что сейчас зайдет. Егор заволновался, стал быстро одеваться.

Братышев зашел вместе со Снытко.

– Теперь ты полностью в распоряжении Братышева, – сказал Снытко и потрепал Егора за волосы. – Надеюсь, Сергей Анатольевич придаст тебе силы.

Снытко ушел, а Братышев остался.

– Вот, привез гостинца. Бабушка твоя пирожки напекла. Говорит, пусть внук попробует…

Егор смутился.

– Вечно что-нибудь придумает!

Но пирожки попробовал.

– Вкусно, – сказал он. – Угощайтесь, Сергей Анатольевич…

Вскоре они сидели рядышком, и Егор внимательно слушал, что говорил Братышев:

– Задание, конечно, необычное. Мы не привыкли иметь дело с политиками в таком повороте… Смысл нашей деятельности – сойтись с человеком через секс… Надо сказать, что в разведках всех стран это неново, – всегда, со времен Древнего Рима, по возможности использовали сексуальные влечения… Сложность заключается в практике самой операции. Как все чисто сработать! Здесь важна надежная подготовка!

– Я все понимаю. И эти дни занимался тем, что читал как можно больше о сексе… о проституции и политике.

– И много вычитал?

Егор неопределенно пожал плечами.

– Пытался понять сущность человека, занимающего большой пост, например премьер-министра. Человека, от поведения которого может зависеть судьба страны, – что же его заставляет пренебречь женой, семьей, чтобы безрассудно броситься в объятия любовницы?

Братышев, сузив глаза, усмехнулся.

– Власть развращает человека. Но есть другая точка зрения. Большая власть – это и большие стрессы. Снять их лучше всего можно через секс… сексуальную новизну. На этом настаивают многие медики. Впрочем, Зигмунд Фрейд считал, что мужчинам это свойственно – они рвутся к развратным женщинам, чтобы самоутвердиться. Проститутка или молоденькая любовница помогает им держать статус, мужское величие. В борделе выплескивается все недозволенное, то, чего нельзя дома. К тому же с годами нарастает дефицит интима – хочется невероятного раскрепощения… Ты еще молод. Тебе, возможно, многое смотрится в ином свете…

– Почему же! Ведь дыма без огня не бывает. Ведь какая-то загвоздка здесь существует…

Поговорив еще немного о сексе, Братышев серьезно посмотрел на часы:

– Но ты собрался с силами – быка за рога!

– Да.

– Тогда ровно через два часа встречаемся у Дроздова.

Гарольд Дроздов – немного грузен. В черных блестящих брюках и в свободной белой рубашке нараспашку, с вывалившимся из-под ремня небольшим животиком, он был похож на удачливого бизнесмена.

Они пили кофе, и Дроздов, с прищуром поглядывая на Егора, сказал:

– Ничего не поделаешь, обстановка круто меняется. Только что я получил из Москвы депешку: «Есть смысл операцию поторопить, по крайней мере, приурочив ее к совещанию премьер-министров в Париже. Но не позже…»

Он солидно повернулся к Братышеву.

– Как видите, это весьма короткий срок.

Братышев сдвинул брови.

– Чего они думали раньше? Впрочем, перед отъездом мне первый говорил совсем иное. По мере возможности. Не торопясь, но надежно.

Он задумчиво почесал возле носа.

– Что же. Придется свернуть период подготовки.

Вошел Снытко. Он был в радужном настроении и не разделял общей озабоченности.

– Собственно, их можно понять. Верхам невыгодно, чтобы премьер поехал в Париж. Он воинственно настроен против нас. И это обстоятельство нельзя не учитывать. Думаю, что срок еще достаточен. Но… как говорится, надо постараться…

И мягким улыбчивым взглядом посмотрел на Егора.

Один из референтов, Алекс Адер, был весьма заметной фигурой в правительстве. Близкий доверенный премьер-министра, он знал его многие закулисные дела. Сам же Алекс – сорокалетний респектабельный мужчина, простой в отношениях человек, «в дамки» не лез и был обычным исполнительным чиновником.

На русскую разведку он работал недавно, но успешно. Завербованный в свое время Братышевым, Алекс Адер всегда нуждался в деньгах, и эти фунты аккуратно получал от фирмы, связанной с международными туристическими выставками, якобы за экспертизу.

Он жил не роскошно. Имел небольшую, вполне обеспеченную семью. Правда, часто не бывал дома, так как любил больше удовольствия на стороне – в тех небольших и веселых оргиях, которые устраивал не столь для себя, сколько для человека, с которым давно дружил и который притащил его с собой в правительство.

Иногда, выпив и раскрепостившись, Алекс иронически называл себя референтом по сексу. Слава богу, что об этом никто не догадывался. При сохранившихся в Англии пуританских нравах могло кончиться бы плохо. Но Адер был смекалист и осторожен – не допускал даже маленькой оплошности.

Русская разведка от него ничего не требовала. Она аккуратно выплачивала гонорары. Разве однажды заикнулись, что неплохо бы иметь в нем «агента влияния». Алекс не очень-то понял смысла братышевского предложения, но как-то, находясь на дипломатическом приеме, сам заикнулся о том, что премьер гиперсексуален и неплохо было бы найти ему хорошенькую эмигрантку.

Братышев его обнадежил: такая девочка на примете есть. И он даже готов оплатить эти вполне нормальные услуги. Причем он, Алекс, за это получит двойное вознаграждение.

Услышав сумму, Алекс обалдел: такое и во сне не приснится.

Но русские с девочкой не торопились, словно чего-то ждали…

И вот наконец-то пришло время. Алексу дали знать, что с девочкой все в порядке и, как он просил, также будет для прикрытия мальчик… При случае премьер ни при чем.

Алекс через тайник дал ответ: он сам познакомится с мальчиком, прежде чем вводить его в столь высокое общество.

Братышев дал Егору установку: встретиться с Алексом на Всемирной туристической ярмарке…

Егор спрыгнул с задней площадки автобуса-даблдекера, как тут же к нему пристали двое парней. Они ловко оттолкнули его в сторонку, за автобус, требуя немедля одолжить пять фунтов…

Первое, что пришло в голову: из спецслужбы…

Но, поняв, что они все же уличные ловкачи, Егор сумел вырваться, отпихнув одного, и бросился в сторону полицейского, который кстати вынырнул на улицу… Налетчиков мгновенно ветром сдуло.

Егор благополучно добрался до павильонов ярмарки. В зале немецкого турагентства, рассматривая буклеты, ждал Алекса.

Тот не замедлил явиться. Встал рядом.

– Вы ждете меня – аспирант из Москвы?

– Так точно, – сказал Егор и смутился. – Да, я аспирант журфака и занимаюсь международной рекламой туризма.

– Мне приятно слышать хорошую английскую речь. Вы, молодой человек, обаятельны, и я хочу встретиться в более интимной обстановке…

– С удовольствием.

– Извините. Но я совершенно случайно наблюдал, как на вас напали уличные хулиганы.

– Они требовали наличность.

– Мне, как старому лондонцу, прискорбно видеть столь неприятную картину. К сожалению, в Лондоне, как и во всех крупных городах, еще существует криминал…

– Где мы встретимся? – спросил Егор.

– Я дам знать.

Они разошлись, и Егор обрадовался, что так быстро закончилась встреча. Он немного постоял, перелистывая буклет… Еще раз проверился и, не заметив ничего опасного, вышел из павильона…

Глава 20

Аллен Оливер был очень огорчен. Машину, в которой он ехал в «Царское Село» к Светской львице, неожиданно остановила милиция. Высокий, мордастый милиционер свысока оглядел жидковатую фигуру английского корреспондента.

– Все нормально, – сказал он, проверив документы. – Только иностранным корреспондентам заезжать сюда нельзя.

– Но меня пригласили… сама…

– Ну? – удивился милиционер и вдруг вскипел: – Гражданин Англии! Я же вам русским языком объяснил, что «нельзя»…

Аллену пришлось вернуться домой несолоно хлебавши. Повалявшись на диване в огорченном состоянии, он позвонил Владиславу Грачеву. Но того дома не было и, как подумал англичанин, что он, возможно, у Светской львицы.

Встав с дивана, закурив, Оливер оделся и поехал в ресторан «Метрополь» развеяться. Швейцар с удовольствием пропускал иностранцев – они могли платить валютой, к тому же, уходя из ресторана, не скупились на чаевые.

В «Метрополе» было негусто. Для простых смертных там было дорого. Для других – видимо, не тот день.

Аллен выбрал столик, за которым одиноко сидела миловидная девушка и медленно через соломинку тянула из высокого стакана коктейль.

Попросив разрешения, Аллен Оливер сел. Заказал закуску и коньяк. Внимательно пригляделся к девушке. Как подумалось, ей было не больше двадцати пяти. В томных откровенных глазах проскальзывала открытая сексуальность…

Несмотря на возраст, Аллен Оливер не был женат и теперь, живя в Москве без женщины, нередко мучился отсутствием секса.

Девушка вызывала в нем «сексуальный ток», и он предложил ей вместе выпить и заодно познакомиться.

– Лариса, – с некоторым возбуждением сказала она и неожиданно для Аллена заговорила на английском.

Аллен Оливер был удивлен. Если бы к столику не подсел он сам, то наверняка решил бы, что смазливую девушку ему подсунули из КГБ!

Но он сам подсел к столику…

– Почему вы одна? – спросил ее Аллен.

Она скучновато повела глазами.

– Это нелепая история. Мы разругались.

– Вот как! Это неприятная история, – сопереживая, заметил Аллен. – Позвольте мне тогда скрасить ваше одиночество… Мы, мужчины, бываем непростительно жестки там, где стоило бы просто уступить…

– Я сама виновата, – глядя в глаза Аллену, сказала Лариса. – Так уж получилось.

Аллен заказал еще вина и был окончательно побежден желанием иметь в эту ночь женщину. Тем более Лариса была разговорчива и нравилась ему не только сексуальной притягательностью. С ней было интересно: она могла поговорить на разные темы. От обыкновенных московских сплетен до гомеопатии, от последних выставок до Флобера и Диккенса.

– Когда я недавно узнала, что писателя Флобера судили за «Мадам Бовари»… мне стало смешно. Судить за героиню романа, какая бы она ни была! В наше время это было бы смешно!

– Не уверен, – усмехнулся Аллен. – Ханжество еще смело шагает по земле.

– А сексуальная революция в Европе? Мы в Москве остро чувствуем ее дыхание.

– Я не могу ответить на этот вопрос однозначно. Сексуальная революция – это не только революция, но и пена…

Нет, что ни говори, Лариса его устраивала. Он мельком взглянул на наручные швейцарские часы. Она заметила его невольный взгляд и стала собираться.

– Я вас провожу, – вдруг твердо заявил Аллен.

Он был в легком опьянении. И это усиливало его желание.

Он почему-то вспомнил, что не попал к Светской львице. И не пожалел об этом – не попал, тем хуже для нее… Он провел прекрасный вечер в ресторане. Тем более Лариса, как подумалось, стоит этой встречи!

Они спустились по мраморной лестнице вниз, и Аллен Оливер дал швейцару не какую-то мелочь, а целый доллар!..

Тот широко распахнул перед ними дверь и низко наклонил голову.

Они стояли на улице и ждали такси. Аллен полуобнял ее за талию и нежно шептал на ухо всякие любезности. А когда сели в машину на заднее сиденье, вдруг веско сказал:

– Куда поедем? Конечно, ко мне. Мне хочется еще продлить наше свидание.

Она молчала, положив голову на его плечо.

Аллен Оливер снимал однокомнатную квартиру в районе Белорусского вокзала. До этого он какое-то время жил в гостинице, затем в посольстве, затем снова в гостинице – все это чертовски надоело, и он наконец-то решил снять независимое ни от кого жилье…

У Аллена дома было чисто и по-своему уютно. Холостякуя, он, в отличие от других, любил, чтобы все было по-человечески.

– Я понимаю, что это не замок в горах Шотландии, но…

Лариса весело засмеялась и поцеловала его в губы…

Она оказалась прелестной женщиной. Лариса была свободна в желаниях и горяча в исполнении, что особо подкупало иностранца: раньше друзья не раз говорили ему о том, что русским женщинам если чего не хватает, то это только одного – раскрепощенности…

Нет. Лариса с европейским размахом!

Неожиданно, в самый разгар, позвонил Владислав Грачев. Аллен неохотно оторвался от глубокого поцелуя… Русский журналист жалел о том, что Аллена не было в компании.

– Конечно-конечно… Было обидно. И я очень недоволен блюстителем порядка, который завернул меня обратно.

Аллен свесил с кровати тонкие ноги. В трюмо напротив отражалось его немного сухощавое с волосами на груди тело. Аллен не понравился сам себе. «Все, – подумал он. – Я приглядел здесь бассейн. Мне необходимо плавать, иначе я просто потеряю форму…»

Лариса обняла его за шею, повиснув на спине.

– Думаю, надо заняться спортом, – жалобно, с некоторым разочарованием в себе заметил Аллен.

– Зачем? Ты хорош, милый! Все остальное от лукавого!

Глава 21

Генерал Власенко читал докладную агента Ларисы Тимофеевой. Лариса писала:

«Товарищ генерал, я сразу поняла, с кем имею дело. Ясно, передо мной не простой иностранец, а птица высокого полета… Вы уже знаете, что за три года работы в “Метрополе” я научилась высматривать тех, кто особо необходим нам… Итак, этот иностранец по профессии журналист и, как я поняла, часто перезванивается с нашими газетчиками. Имя одного из них – Владислав… Из какой-то центральной газеты.

Провела с ним четыре вечера в “Метрополе”. После ужина были у него на квартире, где я выяснила:

Читает русские книги на предмет наркомании.

Любит говорить на темы о кремлевской власти.

Видела блокнот с записями, где на обложке написано по-русски “Уральская биология”».

Георгий Максимович потер рукой лицо, лоб, словно пытаясь снять сонливость, которая, по-видимому, мешала его мышлению: эту ночь Власенко спал плохо – переутомился…

Генерал нажал на кнопку селектора.

– Владимир Евсеевич, зайди.

Полковник Салтыков вошел без стука. Он выжидающе стоял рядом, пока генерал еще раз просматривал докладную Ларисы.

– Правда – любопытное совпадение? Лариса сама выходит на Аллена Оливера. Я даже и представить не мог, что англичанин пользуется проститутками из «Метрополя».

– Как видите, – полковник с иронической улыбочкой посмотрел на генерала.

– Что по этому поводу можешь сказать?

– Скажу, что Лариса – толковый агент. Она хорошо чувствует конъюнктуру.

– Да-да, в этом ее не упрекнешь, – заметил генерал и улыбнулся. – Став женщиной, она нам пригодилась куда больше, чем мы предполагали.

– Я думаю, пусть пока пасет. Через нее можно получить уникальную информацию. «Уральская биология». Насколько она связана с «сибирской язвой»?

– Добре. Разработайте получше ее поведение, надо дать установку на эту самую «сибирскую биологию»… Между прочим, за рубежом нет публикаций на эту тему?

– Пока нет. Публикации отслеживаем.

– Значит, полное «добро» на работу Ларисы. И обо всем значительном докладывайте.

– Товарищ генерал, я хотел бы напомнить о Ларисе… У нее не все в порядке с женским прибором. Она была в институте, но там непонятливое отношение.

– Конечно, перестроить организм с мужской системы на женскую… Это не только сложно, но и забавно! А для меня до сих пор загадочно, это факт! Реши этот вопрос, полковник! Отношение к ней, как я понимаю, должно быть понятливое…

Лариса Тимофеева еще несколько лет назад не была женщиной. Агент Руслан Тимофеев обладал поразительной способностью притягивать к себе мужчин. Да, он смахивал на миловидную девушку, и его часто путали.

«Девушка, разрешите спросить…» Или в метро: «Девушка, пожалуйста, уступите место пожилому мужчине».

Руслан на такое нелестное обхождение не обижался и ребятам по службе нередко повторял: «Я что, виноват? Во всем гормоны виноваты. Мама их не пожалела!»

Службу Руслан нес возле гостиницы «Метрополь». В основном следил за иностранцами, которые частенько таскали в свои номера проституток. Многие здешние «бабочки» хорошо знали кагэбэшника и относились к нему снисходительно – он их никогда не притеснял и вел лишь разведывательную работу. Информация, которую он получал от проституток, была необходима КГБ, и Руслан в этом смысле был на хорошем счету…

Однажды одна проститутка по кличке Зоечка сказала ему:

– Какая я Зоечка. Это ты – Зоечка! Пошли работать вместе… Иностранцы любят и то, и то… Тогда твоей информации, Русланчик, цены не будет, понял меня?!

И вправду, как-то выходит Зоечка из ресторана с двумя моложавыми мужчинами и, увидев Руслана, подозвала его к себе.

– Красавчик… Правда, красавчик!

Она подхватила его под руку, а сама на ухо шепнула:

– Они уже за тебя заплатили. Не волнуйся, эти – промышленники… ракетами интересуются.

Слова «ракетами интересуются» подхлестнули Руслана, и он, плюнув на все, смело пошел за Зоечкой. За двух иностранцев Руслан Тимофеев получил личную благодарность председателя КГБ, самого Андропова.

На следующий раз Руслан сам пригласил Зоечку за столик.

– Хочу посоветоваться.

– Что, мой кролик, приперло?! Советуйся.

И посоветовался…

– Да не может быть!

– Может. Мальчишкой – сестренкины платья примерял! Дома в них шлялся. Иногда и трусики ее кружевные натягивал… Девочка перед зеркалом – пальчики оближешь!

– Ну и что же ты решил?

– Пойду к начальству. Расскажу всю правду. Мол, так и так… Девчонкой пригожусь больше, чем каким-нибудь Русланом. Я и имя себе выбрал. Лариса. Была одна такая в школе. Всегда щипала меня. А я старался быть на нее похожим…

Зоечка слушала, разинув рот.

– Ну а дальше?

– Дальше. Я слыхал, что делают операции по смене пола. Пусть меня и переделают на женщину…

Зоечка подумала-подумала. Разжала свою тонкую пятерню и смазала по голове Руслана.

– Жми, кролик… Кто знает, а вдруг получится!

Руслан выбрал момент и по личному вопросу обратился к полковнику Салтыкову. Тот выслушал с выразительным недоумением, словно парень с ума спятил.

– Кто же тебе это сделает?

– РАМИ. Центр андрологии и пересадки эндокринных органов.

– Это ты узнал точно?

– Я был на приеме у профессора Кирпатовского.

– Да не может быть! Это же фантастика!

– Он говорит, ничего страшного – это нормально. В его практике уже было.

Полковник Салтыков, поморгав глазами, встал из-за стола и сел в соседнее кресло для посетителей.

– Но если было…

Полковник сам решил съездить в научный центр. Про эти научные байки он слышал, но поверить по-настоящему… надо убедиться самому.

В научно-клиническом центре полковника встретили радушно. Его интерес был удовлетворен полностью. То, что он узнал, как-то по-новому заставило его взглянуть на мужчину и женщину.

Профессор не пожалел времени, и полковник Салтыков с любопытством слушал о том, что, оказывается, половая функция у мужчин имеет более тонкую организацию, чем у женщин… И о том, что во Франции, в Лувре, рядом с известной Афродитой находится «Спящий гермафродит», скульптура, где одновременно уживаются ярко выраженные мужские и женские черты…

– Значит, нет никаких проблем? – сказал полковник. – Руслан Тимофеев может стать Ларисой Тимофеевой…

– Бесспорно, – подтвердил профессор. – Наука все это учла.

Руслана положили в клинику и после периода подготовки сделали операцию.

Сотрудник отдела контрразведки дежурил это время в хирургическом отделении. Когда операция была закончена, он позвонил в отдел Салтыкову.

– Товарищ полковник, я вас поздравляю. У нас в отделе появилась новенькая, Лариса.

В трубке было слышно, как полковник Салтыков закашлялся…

Новородившаяся проходила период адаптации. Ее учили ходить, как ходят женщины. Носить новую, хотя и желанную, но еще не совсем привычную одежду. А главное – психологически привыкать к новому образу жизни, в котором немалую роль теперь играли не только губная помада, пудра и многочисленные кремы, а само хитроумное женское поведение… Почувствовать себя женщиной не в забавной простодушной игре, а в том, что ты действительно женщина.

И вот однажды в отдел вместо Тимофеева вернулась женщина Лариса. Сотрудники удивленно улыбались. Полковник на глазах у всех поцеловал руку и подарил розу.

А через неделю, после выполнения оперативного задания, представил ее генералу.