Текст книги "Записки будущего"

Под боком защекотало, и я нехотя открыл глаза. «Доброе утро! Вперёд, навстречу к новым знаниям!». Бегущая строка на тонированном стеклянном потолке переливалась разными цветами и не давала покоя моим заспанным глазам. Защекотало сильнее. Я поворочался, протер глаза, провожая взглядом пролетающие над головой флиттеры. Солнце лениво выползало из-за горизонта и его первые лучи едва коснулись верхушек небоскребов. Остатки минувшей ночи окончательно растворились в воздухе, оставив после себя лишь тишину. По одному, по двое – по улицам брели сонные люди, возвращаясь с ночной смены. Они уносили остатки ночи с собой.

Защекотало еще сильнее, было даже немного больно. Это постоянно срабатывал мой постельный будильник. Обычно я спрыгивал с кровати уже со второго раза, но этот раз я решил повременить с подъемом и отдаться размышлениям. Думая о том, как нашу земную половину покидает ночь и куда же она всё-таки отправляется спать? Наверное, она медленно переползает на другое полушарие Земли. Мне стало интересно от этой мысли, и я решил записать её в свой блокнот. Надпись на окне уже перестала мерцать, а значит, и щекотать меня больше не будет. От этой мысли я заулыбался и с довольным видом потянулся. Лучи Солнца уже полностью освещали верхушки высоток. Я ждал, пока линия света пересечет первое окно и тогда, можно было вставать и идти умываться. Это было своего рода моими часами, ориентиром во временном пространстве. Я долго рассчитывал, до какого все же этажа мне можно валяться, что бы не опоздать в Академию, но и не приходить раньше времени, а точно в срок. Завтракать я не стал, выпил лишь чашку, наспех приготовленного, кофе, схватил планшет и направился в Академию. Спустившись на лифте, я вышел из дома и встал на трап. Провел Академической карточкой по регистрационному пульту и принялся разглядывать попадающихся на пути людей и здания проплывающие мимо меня. Обернувшись, я заметил, что позади меня практически никого нет. Только лишь несколько биомехаников в своей ярко-зелёной форме с золотистым отливом и одного паренька, в такой же, как у меня серой форме без каких-либо знаков отличия. Биомехи что-то очень бурно и громко обсуждали, то смеясь, то браня кого-то или что-то. До конца моего пути мне оставалось еще минут 20 (обычно оставшееся время я тратил на доработку домашнего задания) поэтому я решил подойти к ним ближе и подслушать о чем же они так оживленно спорят. Я любил подслушивать чужие разговоры, особенно разговоры курсантов Патрульной службы, либо пилотов Дальней Разведки, как-то раз даже мимо меня прошла компания пилотов и я краем уха услышал, что они только что вернулись из экспедиции. Я, увлеченный их беседой, отправился вслед за ними в противоположную сторону. В итоге оказался совершенно в другом секторе и поздно оказался дома.

– Наше положение усугубляет лишь ионизирующие свойства металла! – громогласно заявил один из биомехаников.

– Да-а-а уж… Тут ты прав. Что-то старатели перемудрили. А я ведь писал письмо на рудники! «Разрядите буры третьим зарядом!». Так и написал. Проблема была бы решена. Эх и продолжил бы я спокойное проживание отпуска в своем загородном домике, – с горечью в голосе заявил второй, устремив вдаль грустный взгляд.

– Ха-ха! Теперь ты продолжишь его на своей орбитальной лаборатории!

Они сошли с трапа раньше меня. По привычки, я было хотел последовать за ними, но потом вспомнил, что у меня еще занятия в Академии.

Я пришел вовремя, как и рассчитывал. Все мои одногруппники уже расселись по своим местам и занимались подключением планшетов к партам.

– Здорова, Паш! Ты как всегда во время: ни минутой раньше, ни минутой позже! По тебе прям, хоть часы сверяй! – это был мой лучший друг Миша. Мы давно были знакомы с ним, а точнее с самого детства. Мы дружили семьями. Наши отцы работали в Дальней разведке, и потому очень часто их не бывало дома. Мама Миши не работала, и меня часто оставляли у нее, присмотреть за мной. Так и дружим с ним до сих пор.

– Привет, дружище! Да-а-а-а, – протянул я, доставая все необходиое для занятий из портфеля. – Это я могу, хех. Я вот чуть не опоздал сейчас.

– Опять заслушался разговор команды пилотов? – Мишка лукаво улыбнулся и приготовился отмочить в мой адрес одну из своих шуточек, наподобие тех, что крутили раньше в старых сериалах, которые он обожал смотреть. Миша представлял из себя чрезвычайно жизнерадостного человека. Я всегда называл его человеком Солнца. Его тонкие губы всегда выражали улыбку, так уж была устроена структура его лица. Светлые вьющиеся волосы постоянно спадали ему на лицо, от чего он смешно дергал головой, чтобы убрать их, а те вновь возвращались на прежнее место. Тогда Мишка брал в одну руку ножницы, а другой хватал непослушную прядь, грозя ей расправой.

– Ну да. Интересно ж, а то ведь…

Мы не успели договорить с ним, так как в аудиторию зашёл преподаватель: «Добрый день друзья! Сегодня мы поговорим с вами об энерговыделении Галактик…»

Занятия пролетели совсем незаметно. Я даже глазом моргнуть не успел, как снова стоял с Мишкой на трапе по пути домой.

– Миш, ты давно бывал на крыше?

– Шутишь!? Я каждую ночь там! Меня эти исследования когда-нибудь доведут! Профессор требует от меня просто невозможного! Ну как я смогу предоставить ему спектральный анализ небесного тела, которого не существует уже несколько миллионов лет – это рас и то, что его луч каждый раз изменяется под воздействием различных факторов – это два. Ты поговорил бы с ним, а!

–Хорошо, поговорю… Только я сейчас о другом. Я последнее время очень сильно хочу… Прыгнуть, – последнюю фразу мне с трудом удалось выдавить из себя. Произнеся ее, я скривил рот в неудобной улыбке и вжал голову в плечи приготовившийся к возмущениям друга.

– Что-о-о-о???Ты спятил?! – принялся неистовствовать мой друг, а же я с трудом сдерживал улыбку, наблюдая, как Мишка пытается выразить возмущение на своем улыбающемся лице.

– Не-е-е-ет, ты меня не правильно понял. Взлететь, понимаешь? Летать над городом, – успел успокоить я друга.

– Друг, ты же знаешь, что АГ-аппараты запретили еще лет 10 тому назад из-за высокой смертности, они опасны и электромагнитное поле абсолютно не предсказуемо. Вечно гадаешь, как оно поведет себя.

– Я видел, как по ночам мимо моего дома часто пролетают целыми компаниями! А порой, в след за ними гонится патрульный флиттер!

***

Я вышел на крышу, нужно было произвести кое-какие замеры. Небо было усыпано Звёздами, лёгкий ветерок нежно касался моего лица и рук. Я безумно радовался каждому дуновению и старался вдохнуть как можно глубже. Город являлся огромным мегаполисом и жизнь в нем не прекращалась даже ночью, любой житель все же имел возможность наблюдать красоту звездного неба взобравшись на крышу высотки. Это было возможно благодаря тому, что по периметру города на определенной были установлены светоулавливатели. И потому, оказавшись выше уровня улавливателей, перед взором вырисовывалась удивительная картина. В черте города было немало обсерваторий и потому было просто необходимым установить световые границы.

Закончив установку своего телескопа, я принялся разглядывать наш космодром. Судя по сводкам, вот-вот должен был стартовать крейсер с ионизированными циклотронами, а это зрелище я не мог себе позволить пропустить. При зажигании из сопел вырывается пламя ослепительно-синего цвета, при этом выхлоп насыщен кристаллизованными ионами, что обволакивают корабль. Потом он стрелой вырывается из ионизированного облака, оставляя за собой все ту же ярко синюю полосу.

Старт что-то задерживался, и я перенастроил телескоп на более дальний диапазон. Неожиданно мною вновь завладело это странное чувство: жутко захотелось оторваться от земли, преодолеть земное притяжение, раствориться в воздухе! Открыв глаза, я с ужасом заметил, что стою на самом краю крыши. В этот момент я услышал отдаленный мелодичный звук. Он показался мне почему-то знакомым, возможно, приходилось слышать раньше, но не обращал внимания. Я замер. Я словно слышал, как разговаривает сама ночь, на мгновенье даже показалось, что время остановилось, существовал лишь голос ночи. Я вновь захотел раствориться в ней. Звук приближался. Я расставил руки в стороны, представил, что у меня сейчас вырастут крылья, и я покину свою крышу и целую ночь буду парить над городом удерживаемый потоками воздуха. В этот момент я почувствовал, как у меня волосы на голове и руках буквально встают дыбом.

–Тогда лети, – раздался за моей спиной незнакомый голос.

И рука незнакомца, слегка коснувшись моего плеча, подтолкнула меня и я камнем полетел вниз…

Я проснулся от яркого солнечного света в моей комнате. «Вот черт, забыл включил тонировку». Прикрывая ладонью глаза, я сполз с кровати и опустил жалюзи. Сегодня у меня был выходной и я, как обычно решил посветить его прогулке по городу. За завтраком в голове стали всплывать пазлы минувшей ночи постепенно складываясь в единую картину. Ночь или все же сон, который мне приснился ночью? Допив молоко, я решил отправиться на крышу и освежить свои воспоминания. Взобравшись на нее я заметил телескоп и вспомнил, как ждал вчерашнего запуска ракеты, так его и не дождавшись я… Мне не верилось в это совсем, неужели это и в правду не было сном? Но почему я тогда не помню, как оказался у себя в постели? Решив занести телескоп в дом, я заметил возле него небольшой информационный носитель и записку, в которой было написано: «Просмотри», подписи не было, вместо нее была незнакомая мне эмблема. Я положил носитель в полку и все же отправился немного проветриться, решив пока не забивать себе голову пережитым несколько часов назад.

– Эклиптическое строение Галактики заметно ухудшилось за последнюю неделю. Это существенно ухудшает качество связи между нами!

– Сообщи техникам. Пускай они решают эту проблему. Мы свое дело сделали: курс проложен, минимум потерь энергетических, максимум информации экзотерической.

– Хех, точно подметил. Экзотерической… А ты видел недавно…Эй! Парень! Подслушиваешь разговоры взрослых?

– Ой, простите! Дурацкая привычка, – я нервно поежился и отступил на два шага, заметив, что стою чуть ли не впритирку к незнакомцам.

– Да ну брось. Здоровый интерес к практической информации куда более полезней пары тройки томов книг, что заставляли прочесть тебя в Академии. Тебя, кстати, как зовут? Меня Саня, а это мой товарищ Геннадий. Мы с ним работаем вместе в лаборатории связи.

– С двумя «Н» прошу заметить, – ответил второй строго погрозив неизвестно кому пальцем. По всей видимости всему человечеству разом.

– Приятно познакомиться. Я Павел – гуляю по городу, – представился я, покачиваясь с носка на пятку.

– И подслушиваю чужие разговоры, – Саша подмигнул мне и мы обменялись рукопожатиями. – Ну ладно парень, мы двинем по своим делам. Работа не ждет. Приятно было познакомиться. До встречи!

– И мне. Всего доброго!

Мои мимолетные знакомые бросили в урны стаканчики с недопитым кофе и скрылись за углом здания. Это было мое первое знакомство при таких вот обстоятельствах. Когда Саша обратился ко мне, мне стало жуть как стыдно и неловко. Ведь это и правда не совсем красиво: подслушивать чужие разговоры, пускай, что и интерес к ним проявлен лишь на научные темы ну или подобное. Но все же.

В кармане завибрировал телефон. Это был Миша, просил забежать к нему. У него возникли какие-то трудности и я отправился к нему. По пути захватил лимонад, было довольно-таки жарко, а освежиться не помешало бы. Я набрал номер его квартиры на домофоне и, дождавшись ответа, вошел в дом.

– Привет Мух! Ой, то есть, Мих! Какие проблемы, выкладывай. А потом я расскажу тебе забавный случай, что произошел со мной сегодня.

– Да какие к черту забавные истории?! Ты меня извини, конечно… – Мишка был явно чем-то недоволен и изо всех сил старался скривить губами в обратную сторону, чтобы придать своему выражению более суровый вид. Но у него это не выходило.

– Да ничего, бывает, – отмахнулся я, оглядываясь по сторонам.

– Но ЭТО чудовище, да простят меня инженеры, создавшие его – меня доконало!

Миша очень любил драматизировать обстановку хотя при этом прекрасно понимал, что в итоге все закончится вполне благополучно. Порой, дело доходило даже до того, что как-то раз, сломав свою ручку, которой он кропотливо составлял один из своих гениальных отчетов, он раздул все настолько глобально, что закончилось все тем, что если он в сей же миг не обзаведется новой – настанет конец света, ну или образуется какой-нибудь катаклизм.

Странность и невероятная реалистичность его выводов по поводу всемирного коллапса, настолько поразила находящегося рядом преподавателя, что он с нервной поспешностью отдал ему свою личную ручку. Она послужила для Миши, словно соска для грудного малыша. Тот в сей же миг замолчал и удовлетворенный ходом своих мыслей, приведших его к вручению пера, продолжил свою бесконечную писанину.

– Я проложил курс в семи возможных направлениях на 73% от Веги1ГП до Капеллы17!!!И энробот вдруг неожиданно включился, видимо по взмаху волшебной палочки некой робофеи, и ожил! Включился вдруг! И оборвал мне провод сетевого питания! Представляешь?! А если бы я был в Глубине? О Небо! Страшно представить даже оплавленные извилины моего мозга. При этом он получил 95Гц тока, разлетелся на кусочки и один из них отлетел мне прямо в глаз. Данные не сохранились, вот в чем вся проблема, друг мой.

– Не переживай старина. Проложим заново. А по поводу своего возможного пребывания в Глубине – это ты конечно загнул. На то есть бесперебойник, да и куча предохранителей на твоем костюме и шлеме. Так что не переживай.

– Эх, постараюсь… – он обреченно вздохнул и отключил голографическую карту из сети.

Я не заметил, как Солнце уже стало заходить за горизонт, что-то мы здорово заболтались, и единогласно решили расходиться по домам.

На следующее утро нас ждал сюрприз: В Академию пришел курсант Патрульной службы и рассказывал нам, как у них протекает учебный процесс, да и жизнь вообще. Было очень интересно послушать человека, который буквально пару часов назад прибыл с орбитальной станции. Потом нас повели в зал невесомости. На нас надели тяжелые скафандры и здоровенные боты с магнитной подошвой. Оглядев своих одногруппников, я вспомнил, что примерно в таких же ходили еще давным-давно по дну морей и океанов. Через пару месяцев обещали провести ученья в открытом Космосе. Эта новость нас всех здорово обрадовала. Побывать в открытом Космосе! Смахивало на сказку или сон…

– Расширение Вселенной началось с сингулярного состояния (когда две точки в наблюдаемой ныне Вселенной были сколь угодно близки друг к другу, а плотность вещества бесконечна) так называемым Большим взрывом, – продолжал тем временем преподаватель по астрофизике. Я безумно любил его лекции. Он интересно рассказывал, но порой, выпадали такие лекции, которые будь ты хоть трижды сказочник, но приукрасить тебе их никак не удалось бы! Вот и попалась сейчас именно такая лекция. Я с трудом боролся со сном, впрочем, как и многие в аудитории. Время от времени я поглядывал на Мишу (было забавным наблюдать, как он клюет носом: как только кончиком его он касался стола, то тут же просыпался и начинал вертеть головой по сторонам, да с таким невозмутимым видом, будто бы хотел выявить спящих и пробудить их). Естественно, время в такие моменты останавливается, и академический час длится неимоверно долго.

– Итак, друзья мои, похоже мы опять угодили с вами в темпоральную петлю, – он засмеялся и попросил всех встать и размять конечности. Хорошо, что он сам понимал скучность и заумность излагаемого им материала и потому шел нам всегда навстречу: то пробуждал разминкой, то рассказывал историю из своей очень интересной жизни.

– В независимых ионнокреогенных полях помимо атомной связки, находится флуоресцентное активно-смещенное поляризованное облако, которое способствует преобразованию вихревого потока в ядре облака, – продолжал учитель тем временем.

Наконец-то занятия закончились. Я встал из-за парты, потянулся, как обычно это делают многие с утра, и отправился к выходу из аудитории. Выйдя из класса, меня догнал Мишка.

– Ну ты и носом клевал, – сказал он озорно подсмеиваясь и подмигивая мне при этом обоими глазами. Меня всегда дико забавляла эта его непонятная, но очень смешная возможность подмигивать не одним, как обычно это делают прочие люди, а двумя глазами, порой очень хаотично и вдвойне смешно.

– Да-да, я еле-еле держался и в какой-то момент, мне показалось даже, что это из-за меня учитель поднял всех размяться.

– Да ну, брось! Там все чуть ли не спали! Как он и сам-то не уснул… Ах да, спросить тебя кое-чего хотел. Помнишь, ты рассказывал мне, как порой видишь пролетающую компанию на АГ аппаратах?

Я пересказал ему свой случай, после чего мы решили пойти ко мне домой и просмотреть запись, что я обнаружил у себя на крыше.

Не успев досмотреть всю запись до конца, Мишка уже катался по полу от смеха, у него даже слезы текли из глаз и он то и дело судорожно бил рукой по полу. А мне же было жутко неудобно и даже стыдно, смотря на экран и наблюдая за тем, что там происходило. Видимо меня снимали с двух камер, потому что первый план был со спины, там было показано, как я стою на краю и меня толкают, потом уже во весь экран была демонстрация моей жутко вопящей физиономии и махание руками и ногами в разные стороны. «Дружище, ты вырубился и потому мы затащили тебя обратно в дом, вероятно, поэтому ты и не помнишь то ничего. Ты уж извини, но это была не моя идея… Да, да! Не его! А наша!!!» на заднем плане показалось много людей все смеялись и махали руками из-за спины того, кто говорил, они очень высоко подпрыгивали и постоянно срывались с места с неимоверной быстротой и точно так же возвращались обратно. На изображении были видны постоянные помехи и слабое синеватое свечение вокруг каждого, которое постоянно моргало, стоило им приблизиться друг к другу. Я отключил запись и дождавшись пока мой друг наконец-таки успокоится, сказал:

– Выходит это был вовсе не сон. Но почему же я тогда ничего не помню? Может, стоит сходить и регенерировать память?

– Ты что! Не вздумай даже! Тебя тут же возьмет на заметку Департамент и если они почуют неладное, то не видать тебе спокойной жизни. Полеты были запрещены давным-давно и, так что это, после принятия закона, считалось вполне серьезным правонарушением.

– Верно, тут с тобой не поспоришь, – задумчиво произнес я, потирая подбородок.

Когда Миша ушел к себе, я вновь распахнул окно в своей комнате и вышел на свежий воздух. Высокие здания, располагавшиеся вдалеке, скрывались своими верхушками в облаках, а те, в свою очередь, совершали неспешное путешествие паря высоко над землей. В преддверии выходного дня, воздушного транспорта было мало и лишь редкий грузовой флиттер, лениво проплывал, скрываясь точкой за горизонтом. Я вновь подошел к самому краю и посмотрел вниз. Сердце забилось чаще и по коже побежали приятные мурашки. Кадрами в моей голове мелькали события того странного случая прошлой ночью. Почему же именно я? Почему не кто-то другой? Может все потому, что я единственный, кто решил прогуляться по крыше дома? Совпадение, а может и нет. Лишь только те веселые и жизнерадостные люди смогут ответить на мой вопрос. Но как мне найти их? Ведь мне не известны ни имена, я даже не смог разглядеть их лица! А на той записи, что они мне оставили, лица казались размытыми и не четкими из-за помех и позднего времени суток. Что ж, похоже, лишь только случай поможет мне вновь свестись с ними.

Закончив свои размышления, я еще раз обратил свой взор в небо, покрытое редкими перьевыми облаками, и отправился в свою комнату. Встав посреди комнаты, мне на глаза попалась моя записная книжка, в которую я записывал свои мысли и идеи. Усевшись за стол, я открыл ее на пустой странице, взял ручку и принялся размышлять. Как в этот момент раздалось мерное пиликание, сообщавшее мне о пришедшем сообщении. Активировав голографический интерфейс, текст сообщения возник передо мной освещенный голубоватым светом. Буквы слегка подрагивали, что говорило о подсевших аккумуляторах голографического движка. В сообщении говорилось о Квазарах. «Квазар – космические объекты чрезвычайно малых угловых размеров, имеющие значительные красные смещения линий в спектрах, что указывает на их большую удаленность от Солнечной системы, достигающую несколько тысяч Мкп (мегапарсеков). Квазары излучают в десятки раз больше энергии, чем самые мощные Галактики. Источник их энергии неизвестен».

Как всегда без подписи. Подобные сообщения рассылаются довольно-таки часто всем учащимся Академии. Так как всегда есть надежда, что кто-нибудь обязательно заинтересуется разгадкой тайны источники энергии Квазаров. Прочитав сообщение еще раз, я закрыл его и вновь вооружившись ручкой, принялся размышлять, дожидаясь прихода интересной мысли, которая, к сожалению, решила со своим приходом не спешить. В итоге я решил прогуляться по городу и, тем самым, провести время в размышлениях. Торопиться мне абсолютно было не куда. Остаток дня был полностью в моем распоряжении.

Оказавшись на улице, я огляделся вокруг и вспомнил, как красиво выглядит наш Сектор ночью. Погода стояла ясная. Солнце то появлялось, то вновь пропадало за красивыми облаками. Те, в свою очередь, лениво бороздили по синеватому полю, на фоне которого бледно поблескивали редкие звезды. К остановке, что располагалась напротив подъезда, плавно подлетел аэробус и из него вышел только лишь один человек. На нем была одета строгая форма серого цвета работника научно-исследовательского центра. В одной руке он нес кейс, а другая его рука упорно поглаживала морщинистый от раздумий лоб. Поравнявшись со мной, он вежливо улыбнулся, слегка наклонив голову и вновь вернулся к своим раздумьям. В ответ я бросил ему короткое «здрасти» и поспешил на, еще не отбывший от остановки, аэробус. Оказавшись внутри салона, я подошел к сенсору и, приложил к прозрачному экрану свой большой палец. Пробежавшая по экрану ярко-зеленая полоска исчезла и я уселся у окна на заднем сиденье. Свой путь я решил окончить на конечной станции и уже оттуда вернуться домой на своих двоих. Обычно на это у меня уходило около трех часов, как раз я успевал к ужину.

Подперев рукой подбородок, по привычки я уставился в окно и разглядывал сменяющийся, по мере нашего продвижения, пейзаж. Покинув Жилой Сектор, мы оказались на Технических территориях. Немалую площадь здешних земель занимали производственные цеха, мастерские, заводы и прочее. Среди всех этих невзрачных, серых и низких зданий, напоминающих по своей конструкции гигантские коробки, выделялось здание НИЦа. Оно имело овальную форму, с пустым пространством в центре сродни бублику. В этой пустоте находился парк с небольшим озерцом и даже некоторыми животными. Это место служило зоной отдыха для штатных сотрудников центра, так как большинство из них работали там вахтенным методом. Овальная конструкция здания была обусловлена тем, что сам НИЦ представлял собой управляемый термоядерный реактор находящийся прямо под фундаментом. Львиная доля всей энергетики, что была необходима Сектору, выделялась именно этим реактором.

Покинув Техническую зону, некоторое время мы преодолевали пустынные территории, служащие как бы границей между секторами. Недалеко впереди замаячили верхушки зданий Космопорта. Сощурившись до боли в глазах, я пытался разглядеть марки кораблей, что стояли на площадке порта, устремив свои острые носы-пики ввысь и в любой момент готовые взмыть в Простор. В этот самый момент я начал представлять себя, сидящим за пультом управления корабля, который отправляется в далекое-далекое путешествие, чтобы подарить Людям новую систему. Глаза мои закрылись и я, расплывшись в блаженной улыбке, незаметно для себя уснул. Разбудило меня то, что кто-то слегка щипал меня в плечо. Разомкнув веки, я смог разглядеть, сквозь туманный остаток сна, сферу, что парила в воздухе в полуметре от меня. Единственный глаз-линза, подсвеченный голубоватым огоньком, вопросительно взирал на меня словно требуя чего та. Отлипнув от смотрового стекла, я, растерев ладонями лицо словно умываясь, с таким же непонимающим выражением изумленно принялся таращиться на сферу. Игра в «гляделки» длилась еще порядка пятнадцати секунд, после чего из глаза-линзы вырвался энергетический пучок и меня вновь ущипнуло в плечо. Придя в конце концов в себя окончательно, я резко встал и отправился к выходу получив напоследок энергетический выстрел в спину. Обернувшись, сферы я не обнаружил.

Аэробус прибыл на конечный пункт. Подойдя к остановке, я зарегистрировался в терминале и отправился в сторону небольшого леса, что располагался неподалеку. С опушки этого леска был виден следующий Сектор, находившийся в низине. По площади он в разы уступал тому, откуда я родом и потому был виден весь как на ладони. Взобравшись на опушку, я уселся на пенек, который мне еще давно довелось заприметить. Это было своего рода моим наблюдательным пунктом. Устроившись на пеньке, я принялся наблюдать за деятельностью соседей, как темечком стал ощущать легкую вибрацию, постепенно перерастающую в содрогания воздуха бьющие в спину. Шум был мне знаком, но непонятны были сопутствующие ему ощущения. В итоге сообразив, что к чему, я резко обернулся и заметил, несущийся промеж деревьев прямо на меня флиттер. Из ярко-оранжевой точки, флиттер в считанные мгновенья преобразился в свои естественные формы, и я упал навзничь. Из кабины раздался радостный визг и флиттер, вылетев из леса, резко взял вверх и пошел на второй заход. Ненормальный пилот кара не стал вновь повторять маневр, а лишь завис в нескольких десятках метрах напротив меня слегка пошатываясь из стороны в сторону, словно корабль на волнах. За затемненным визором, мне было не разобрать того, кто же управлял каром. Неизвестный так и не показался мне, улетев прочь, бешено умчавшись в неизвестном мне направлении. «Безумный старшекурсник совсем обезумел», – подумал я и вспомнил, что твориться в Академии каждый год, когда выпускают учеников. Побыв в этом месте еще около получаса, я решил отправляться в обратный путь.

– М-да, – сказал я в слух, встал и потянулся, привстав на носочках, довольно зажмурившись. Дойдя до остановки, я обнаружил, что транспорт еще не подошел. Запросив маршрутные данные в терминале выяснилось, что следующий рейс должен прибыть с минуты на минуту. Дождавшись аэробус, я добрался на нем до центральной части Сектора, чтобы полностью проникнуться суетой местных его обитателей.

Оказавшись на месте, я решил отправиться на движущийся трап, представляющий из себя нечто вроде механического тротуара. Таких трапов было несколько и каждый двигался по нескольким направлениям. Скорость их перемещения была приближена к средней скорости пешей прогулки, чтобы беспрепятственно можно было перемещаться с одного трапа на другой. Запрыгнув на него, я облокотился на перилла и принялся глазеть по сторонам, пока не заметил вдалеке мост, до которого я и намеревался добраться. Через двадцать минут я оказался перед ним. Это громоздкое сооружение более двух ста метров в высоту было покрыто переплавленным стеклом что покоилось на скелете выполненном из металло-пластика белого цвета. Антилюминесцентная дорога, обеспечивающая надежное сцепление с полем кара, была идеально ровной. Подойдя к краю моста и перевесившись вниз, я рассматривал еще два моста, что расположились аккурат друг под другом. Все это зрелище каждый раз завораживало меня с новой хваткой и было невозможно оторвать свое внимание от всего этого. Величие человеческого достижения, результат деятельности сообща. Белая конструкция светилась, что являлось результатом отражения солнечного света. Потому-то для подобных прогулок я выбирал исключительно солнечную погоду. Мой взгляд остановился на Небе. Редкие облака лениво плыли по голубому морю бесконечности незаметно для глаз меня форму. Межконтинентальное такси рассекло голубое пространство, промчавшись сквозь облака на сверхзвуке оставив позади себя кучерявую полоску белого цвета. Со стороны горизонта была запущена капсула. Через пару минут она зависнет в тропосфере и произведет необходимые замеры и передаст их в центр управления.

Последний раз на сегодняшний день я окинул все это превосходное величие и отправился дальше. Справа от моста находился небольшой пустырь. Он был идеально ровным и на нем не произрастало ни единого кустика. Этот участок земли был «мертвым», что явилось результатом деятельности электромагнитного излучения, что исходило от туннеля. По этим туннелям совершали свои путешествия субпоезда. Благодаря мощным силовым установкам туннели не обрушивались и субпоезд плавно парил движимый векторами электромагнитной индукции. Он мог за считанные часы пройти сквозь Земной шар, сэкономив тем самым уйму времени на длительные перелеты. Данным видом транспорта пользовались в случаях экстренной доставки чего-либо в другую точку планеты. В основном это были точные измерительные приборы и прочее кибернетическое оборудование. Благодаря такой возможности время приобрело иной смысл: теперь, время работает на нас. Квазитральная спираль служит тому доказательством.

Собравшись было разворачиваться и идти обратно, как моего лица коснулся приятный порыв ветра. Он принес с собой удивительной свежести аромат, который вызвал в моей голове массу красивейших образов и ощущений. Улыбнувшись, я отправился туда, откуда дул слабый ветерок. Путь мой лежал в сторону пляжа. Чем ближе я подходил, тем отчетливее до меня доносились радостные крики купающихся, а в груди ощущалась размеренная вибрация басов, что сопровождали мелодичные звуки вылетающие из мощных колонок. Ветер усилился и стал более порывистым, значит есть волны, значит есть серферы, которые никогда не упустят возможности «поймать волну». Решив навестить своего давнего знакомого Диму, я ускорил шаг. Дима занимался обработкой метеосводок и обеспечивал ею все серф-стоянки мира. Сам же Дмитрий и сам являлся отличным сёрфингистом. Порою, мы с ним и его подругой, ловили волны во время прилива, как взойдет Луна.

На берегу его не было, значит он был у себя. По пути мне попалась подружка Димки. Ее глаза, как всегда, горели от восторга.

– Привет, Лайла! А где Димка? – спросил я, заглядывая ей за спину, наблюдая, как в воду побежало несколько человек с серфингами в руках.

– Приветик! А он наверху, Паш, красит свою доску. Как у тебя дела в Академии? – короткие волосы Лили (так ее звали на самом деле, а для друзей Лайла) были взъерошены от влаги и смешно торчали во все стороны. Ее голубые глаза светились юношеским озорством, а белоснежная улыбка заставляла улыбаться ей в ответ. Что я и сделал.