Текст книги "«Злой дворник». Чистая правда о грязной работе"

Люблю я слушать песню Владимира Высоцкого «О переселении душ», где есть слова:

«Пускай живешь ты дворником,

Родишься вновь прорабом,

А после из прораба до министра дорастешь…».

Интересный факт из биографии Дмитрия Медведева – свой трудовой путь он начинал с дворника, как записано в его трудовой книжке.

Дмитрий Анатольевич безо всяких реинкарнаций дорос даже до президента России. Правда, сейчас он опять премьер-министр, но это нисколько не умаляет его талантов и способностей, равно, как и моей корпоративной гордости за него. Так что, когда пишу свои дворницкие вирши, в глубине души надеюсь, а вдруг мой бывший коллега как-нибудь да прочтет мои размышления.

Ежедневно я собираю в контейнеры много мусора, вполне пригодного для переработки – это картонные коробки и упаковочный пенопласт, стеклянные и ПЭТ-бутылки, старая мебель и санфаянс, прочее ненужное в доме. Потом все это опрокидывается в кузова автомобилей-мусорщиков и вывозится в пригород на свалку.

Видя, сколько у нас пропадает такого добра, я как-то, грешным делом, решил попробовать превращать чьи-то отходы в свои доходы. И пошел по городу в поисках пунктов по приему утильсырья. Докладываю результаты: макулатуру в нашем городе принимают по 25 копеек за килограмм; металлолом – по 3,5 рубля за килограмм; стеклянные бутылки 0,5 литра – по 1 рублю за штуку; кирпичи б/у – по 3 рубля за штуку.

ПЭТ-бутылки, пенопласт, деревянную щепу и автомобильные покрышки не принимают нигде.

Что-то странное происходит с ценами на алюминий. Не так давно бомжи собирали подчистую все банки из-под пива, аж хруст по утрам разносился, когда они их каблуками плющили. А теперь этих банок в контейнерах полным-полно. Неужели, «Русал» цены демпингует?

Так что русского «мусорного короля» из меня не вышло. Посудите сами, сколько картонных коробок надо собрать, чтобы получилось 100 кг, потом привезти этот центнер в пункт приема, получив под расчет цельных 25 рублей. На бензин больше истратишь. У нас проезд в городском маршрутном автобусе стоит 18 рублей.

В СССР «Жигулевское» пиво, помните, наверное, стоило 37 копеек, включая 12 копеек за бутылку. Тогда стеклотару за ее высокую цену называли «пушниной». Сейчас стеклянная бутылка обесценена – ее проще выбросить, чем сдать.

Естественно, все это невостребованное вторсырье валяется, где попало, и российские города медленно, но верно, превращаются в большие свалки.

И тут может наступить тот самый момент, о котором уже помечтал выше. А вдруг кто-то из советников премьер-министра наткнется в сети на этот текст, распечатает его на принтере, и доложит Медведеву:

– Дмитрий Анатольевич, гляньте, – тут какой-то дворник из Благовещенска предлагает, как очистить российские города от мусора.

– И как же? – заинтересуется распечаткой высокопоставленный экс-дворник, потом прочтет и наложит резолюцию: «Министру ЖКХ – к исполнению. Умного дворника – премировать».

Итак, коротко излагаю свою идею.

Когда-то, очень давно, по городам разъезжали автомобили-шиньоны с надписью: «Сбор вторсырья». Заготовители брали все: старые валенки, порванные ватные телогрейки, прохудившиеся кастрюли, исписанные школьные тетради. А взамен – жестяные крышки для консервирования.

Крышки тогда были в большом дефиците – они были стимулом для сдачи бытового хлама. Сейчас товарного дефицита нет. Значит, стимулом для населения может стать живая денежка.

То есть приемная цена вторсырья должна быть выше его фактической стоимости. За счет дотаций государством приемных пунктов. Только так можно заинтересовать россиян в том, чтобы все бытовые отходы собирались и сдавались на переработку. Все до тряпочки, до стеклышка, до бумажки соберут и сдадут. И улицы наших городов очень скоро очистятся от стихийных свалок.

Написал и подумал, что рублю сук, на котором сижу сам. Если будет так, то могут остаться без работы дворники. Но я согласен и на это ради общего блага.

Впрочем, до царя далеко, до бога высоко.

В российском обществе нет-нет, да и возобновится тема о возвращении дворнику статуса помощника полиции. Как это было до революции, когда у дворника имелись медная бляха с номером и костяной свисток, которым он мог позвать на помощь других дворников и городовых. Но есть ли сейчас законодательная база для того, чтобы дворник охранял общественный порядок? И надо ли это самому дворнику?

Летом дворник встает вместе с пташками. Жильцы еще сны досматривают, а дворник уже окурки подметает. А на рассвете можно увидеть много интересного. Я вот, к примеру, знаю про своих жильцов все. У дамочки из вон той квартиры муж часто бывает в командировках, и когда он в отлучке, к ней приходит любовник. В той квартире живет дед-самогонщик, его покупателей я тоже почти всех знаю в лицо. А в этом подвале под вывеской Интернет-клуба действует зал игровых компьютеров.

Долго мучила меня загадка, почему на одном из газонов всегда трава примята? И какие-то нитки к метле цепляются – дети, что ли, играются? Пока как-то случайно не зашел в этот двор ночью. Оказалось, что аккурат над этим вытоптанным газоном – балкон наркодилера. Наркоманы ему снизу деньги туда бросают, а он им сверху – шприцы с дозами на капроновой нити спускает.

Все вижу, все знаю, но молчу. Почему же я не сообщаю, куда следует, про шинкаря-надомника, наркопритон и подпольное казино? А не хочу. Все это происходит на виду у жильцов уже не один год, так зачем же я стану нарушать эту коммунальную идиллию. Или участковый инспектор полиции про все это ни сном ни духом? Да все он знает, но преступников почему-то не сажает в кутузку. В конце концов, он ведь присягу принимал, а не я.

Или, скажем, во дворе пьяная драка случилась, надо ли дворнику ее разнимать? Ни в коем разе. Драчуны завтра помирятся и будут вместе пиво пить, а ты у них виноватым останешься.

Нет, когда на моих глазах жильца будут грабить или квартиру выносить, я вмешаюсь. Вот тут бы мне и пригодился тот самый дворницкий свисток, которым можно поднять тревогу. Еще лучше, специальный мобильный телефон с кнопкой экстренного вызова наряда полиции. А номерную бляху заменил бы значок внештатного сотрудника полиции.

Но кто у нас сейчас в дворниках? Включите фантазию и представьте такую картинку. Дворничиха-пенсионерка специальным приемом самбо скручивает пьяного хулигана. Смешно?

А сейчас скажу о серьезном несоответствии. К примеру, при охране правопорядка дворник получил серьезное ранение. Положены ли в таком случае народному заступнику бесплатное лечение и последующие льготы от государства? Или, напротив, дворник при исполнении сам травмировал преступника. Не окажется ли он после этого сам на скамье подсудимых?

А если сделать из дворника простого осведомителя полиции? Тоже не выйдет. В нашем отечестве настучать на соседа или коллегу – грех тяжелее смертного.

Говорят, есть страны, граждане которых считают своим долгом сообщить полиции о готовящемся или совершенном преступлении. Но мы-то живем в России, русские мы, если даже еврейских или татарских кровей.

И что же у нас получается в резолютивной части? Пусть все остается как есть: дворник метет, полицейский свистит, домовая общественность делает вид.

На своей дворницкой работе я почти ежедневно встречаю людей, похожих на первобытных, – это бомжи. Слово «бомж», хоть и звучит с французским прононсом, а пришло из российских милицейских протоколов, и расшифровывается как «без определенного места жительства».

Неандерталец появляется возле мусорных контейнеров внезапно и бесшумно. Вот он нашел среди мусора объедки от вареной курицы, завернутые в фольгу. Здесь же развел костерок из бумаги и щепок, поставил на огонь жестяную банку. Прожарил косточки с остатками мяса и, обжигая рот, съел белковую пищу. Потребность организма в витаминах он удовлетворит подгнившим яблоком или бананом. В хлебе, который выбрасывается в больших количествах, у бомжа никогда нет недостатка.

Вы удивитесь, но бомж одет почти что прилично, на контейнерной площадке всегда можно подобрать теплую шкуру в виде вышедшего из моды пальто или полушубка.

Бомж имеет много общего с доисторическим человеком.

У пращура, само собой, не было паспорта и прописки. И у бомжа нет паспорта и прописки.

Пращур жил в пещере или в землянке. И бомж живет в техногенной пещере – колодце теплотрассы или в подвале.

Пращур добывал пропитание собирательством и охотой. И бомж собирает на помойках подпорченные продукты питания и забивает на мясо голубей и собак.

От пращура дурно пахло, поскольку он не знал, что такое ванна и шампунь. И от бомжа разит за версту, он уже давно забыл, что такое баня и мыло.

Далекого предка на жизненном пути подстерегало много опасностей: хищники, болезни, природные катаклизмы. Бомжей косят туберкулез, отравления спиртными суррогатами и пожары в подвалах.

Достаточно сравнений?

Так откуда же в эпоху нанотехнологий появляются новые неондертальцы? Ведь не война и не землетрясение в 12 баллов.

Для умножения численности бомжей в постсоветской России очень плодотворно поработали черные риэлторы, обманным путем лишавшие людей жилища. Сейчас пальму первенства у них перехватили недобросовестные застройщики. В России даже появился закон об обманутых дольщиках. То есть государство де юре признало массовость нового вида мошенничества на рынке жилья.

Да мало ли, кто и как делает человека бездомным. Жена может выписать из квартиры мужа, пока тот сидит в тюрьме. Подросшие детки могут выжить из дому родителей.

Вот несколько таких примеров.

Игорь жил со своей матерью в доме на участке земли. Непутевый сын с раннего возраста пошел по тюрьмам да по ссылкам. Во время его очередной отсидки мать-старушка померла. Когда Игорь вышел на свободу и вернулся к родным пенатам, вместо дома увидел лишь обгорелые головешки. Из-за своей полной неприспособленности к жизни в правовом пространстве он не смог переоформить на себя землю, чтобы продать участок и на вырученные деньги купить хотя бы комнату в общежитии. Переселение в колодец теплотрассы было для него единственным решением жилищного вопроса.

Владимир после смерти жены остался один в большой квартире. Риэлтор предложил ему обмен на маленькую квартиру с доплатой. Когда сделка состоялась, вдруг оказалось, что эта квартира находится не в городе, а в далеком поселке. Фокус был в том, что поселковая квартира имела тот же адрес, что и городская, которую риэлтор показал Владимиру перед оформлением обмена.

Улицы имен Ленина, Маркса и Энгельса, Рабочие и Вокзальные, Комсомольские и Советские есть практически во всех населенных пунктах. Это наследие советского прошлого пришлось очень кстати современным мошенникам на рынке жилья. На село Владимир не поехал, живет в заброшенном садовом домике.

Татьяна два десятка лет жила с мужем в трехкомнатной квартире. Муж умер, и скоро Татьяна нашла нового спутника жизни. Второй муж был прописан в Татьяниной квартире. Через некоторое время этот мужчина потребовал развода и раздела квартиры, и добился своего через суд. При размене трехкомнатной квартиры на две однокомнатные «черный» риэлтор подсунул Татьяне жилье, имевшее хозяина, который находился в местах лишения свободы. Отсидев свое, хозяин квартиры приехал и вышвырнул Татьяну на улицу. Будучи женщиной, скажем так, чрезмерно употребляющей спиртные напитки, Татьяна не смогла отстоять свои права, смирилась и стала бродяжить.

Бомж выглядит неэстетично, от него дурно пахнет, но ведь это не повод для его убийства. Вот вам факт, имевший место в нашем тихом городке. Подростки вылили бензин в колодец теплотрассы, где ночевали бомжи, и подожгли. Бродяжки получили ожоги, а ведь могло быть и гораздо хуже. Спрашивается, от кого детишки наслушались разговоров о том, что бомжей надо выжигать из их нор, как крыс. Не от родителей ли? Возможно, в этих добропорядочных семьях есть кошки и собаки, о которых там трогательно заботятся. Что ж, и людоеды с острова Папуа – Новая Гвинея тоже держат домашних животных.

Можно ли возвратить современного первобытного человека в лоно цивилизации XXI века? Помыть, вывести вшей и переодеть в чистое белье, восстановить паспорт, поселить в каком-нибудь приюте и дать работу? Хоть и хлопотно, но, при желании, можно. Однако жизнь показывает, что девять из десяти таких социально реабилитированных очень скоро оказываются там же, откуда их подобрали. Несколько лет бродяжничества, и пройдена точка невозврата в общество. При Советском Союзе таких несознательных граждан принудительно отправляли в лечебно-трудовые профилактории. Там они хоть как-то, но жили. Когда грянула демократия, кто-то слишком грамотный решил, что система ЛТП – это нарушение прав человека. А что взамен?

Пока ученые спорят, может ли эволюция человека повернуть вспять, российские бомжи своим примером наглядно демонстрирует возможность регресса развития вида homo sapiens.

Впрочем, бомжи есть во всех странах, только их называют везде по-разному.

Я живу на окраине города. Рядом находится территория садоводческих участков. Каждую осень хозяева садов бросают на произвол судьбы собак, которые все лето охраняли их малину и картошку. Когда становится холодно, собаки тянутся поближе к обитаемым местам. Во дворах их привечают жалостливые жильцы, сучки дают приплод, и с каждым годом бездомное собачье поголовье увеличивается.

Собаки сбиваются в стаи, случаи нападения на людей становятся чаще. Больше всего от бродячих собак страдают женщины и дети. А недавно пес до смерти загрыз трехлетнего малыша. Правда, пес-убийца сидел на привязи, но был не зарегистрированный. Именно этот трагический случай и подтолкнул местную власть к законотворческой активности в подготовке регионального закона о содержании домашних животных.

Нам, дворникам, проблема бездомных животных видна, что называется, крупным планом. Бедные собачки зимуют около теплотрасс, благо для них – наши котельные на четверть своей мощности обогревают землю, в которой зарыты трубы с горячей водой. А подкармливают их сердобольные старушки из многоквартирных домов, вынося во двор остатки со своего стола. Вот и расплодилось бесхозное собачье поголовье.

Бездеятельность власти привела к появлению в городе истребителей собак. Эти партизаны отстреливают бродячих псин из арбалетов отравленными дротиками, подбрасывают им хлебные шарики с ядом. Потом мертвые собаки неделями лежат там, где их настигла карающая рука народных мстителей.

Проект закона, о котором сказано выше, меня сильно заинтересовал, и я слежу за этапами его претворения в жизнь.

Почти год понадобился для того, чтобы депутаты вчерне выработали проект этого закона. Бездомных собак будут гуманно отлавливать и содержать в приютах для животных, искать им хозяев, публикуя фото собачек на специальном сайте. По истечению какого-то срока животных, которым не повезло в этой жизни, будут усыплять смертельными уколами. А домашним любимцам – вживлять под шкуру паспорта-микрочипы. Заниматься всем эти будут специальные муниципальные предприятия.

Вспомнил, как проблема решалась в годы моего детства. По городу разъезжал на конной телеге собачник. Его орудием был круг наподобие хула-хупа с сеткой. Бросит охотник этот круг, как монгол свой аркан, накроет им зазевавшуюся собаку, а то и двух сразу, – и в клетку.

Городские жители знали, что пойманные животные неделю содержатся в вольере санобоза. Пропала отпущенная погулять домашняя собачка, надо пойти и забрать ее оттуда. Какую хорошую дворняжку купили там за гривенник мои родители – она потом два десятка лет охраняла наш дом с огородом.

Что было с невостребованными собаками? Везли их на живодерню при городской свалке.

Представляю, каким раздутым окажется штатное расписание возрождаемого предприятия. Тут и директор, и завхоз, и ветврачи, и охранники с водителями, наверняка, и системный администратор с юристом понадобятся.

Вот такой у нас готовится хороший закон. Конечно, не помешало бы нам перенять опыт у других стран. Но Англия, где, как всем известно, собака друг человека, от нас далеко. Китай у нас совсем рядом, но китайский опыт нам не походит. Собак там тоже любят, но по-своему – их едят.

Наркотики нельзя поделить на хорошие и плохие, все они – вредны для здоровья. И все-таки есть особо опасные наркотики, от которых человек умирает очень скоро. Наркоман, колющийся «крокодилом», уже не жилец на этом свете.

Наверное, ваш покорный слуга был не самым плохим журналистом. Лет пять назад я написал статью о том, что в аптеках нашего города свободно продаются глазные капли (название не указываю намеренно). Это лекарство – главная составляющая синтетического наркотика «крокодил». Адская смесь из фармакологических препаратов буквально пожирает организм наркомана, разъедая сердце, печень и почки, за что ее так и прозвали.

Пока я делал вид, что рассматриваю витрины, аптекарша за четверть часа отпустила глазные капли и одноразовые шприцы трем наркоманам! Про это я и написал в газете. Но какой-то реакции правоохранительных органов на мою статью не последовало. Видимо, они и сами знали, в каких аптеках можно без лишних вопросов купить компоненты для «крокодила».

Подобных публикаций по России было много, и журналистам все-таки удалось повлиять на ситуацию. Сейчас за продажу этих глазных капель без рецепта на аптеку налагается штраф, а в случае повторного нарушения может последовать и лишение лицензии на торговлю лекарствами.

«Крокодил» побежден? Ан нет. Журналисту недосуг заглядывать во все укромные уголки города, мусор оттуда выгребает дворник, и, будучи в своей новой ипостаси, я вижу, что незаконная продажа этих глазных капель притихла, но не прекратилась. Просто те же аптекари стали продавать, а наркоманы, соответственно, покупать это зелье в два-три раза дороже.

Убирая мусор за гаражами во дворе рядом с одной из аптек, той самой, я увидел многолетние залежи пластмассовых флакончиков из-под любимыми наркоманами глазных капель и использованных одноразовых шприцев. И знаете, что я тогда подумал? Штраф и отзыв лицензии – это полумеры. За продажу лекарств без рецепта надо давать реальные сроки, как за героин и другие тяжелые наркотики.

Что же движет врачом-фармацевтом, когда он нарушает клятву Гиппократа и законодательство? Вот что мне, почти дословно, рассказала продавщица одной из аптек:

«Не продать наркоману шприц и дозу, когда у него ломка?! Нет, я не Зоя Космодемьянская, и посмертного звания героини мне не надо. Я не продам, другая не продаст, а третья все равно не устоит перед угрозами и шальными деньгами. Вы лучше спросите с хозяина аптеки, зачем он завозит столько много этих лекарств – разве он не знает, кто и для чего их покупает?»

Как же все-таки прищемить «крокодилу» хвост? Ужесточить наказание за продажу без рецепта лекарств, подобных выше описанным глазным каплям, конечно, можно и нужно. С другой стороны, одними только строгими мерами против нечестных фармацевтов проблему лекарственной наркомании в России не решить. Нас, нормальных людей, и так уже лишили возможности купить без рецепта сироп от кашля, успокоительную настойку и многие другие лекарства первой необходимости. Сегодня мы уберем из аптек какое-то лекарство, а завтра наркоманы найдут ему какую-нибудь замену, как уже было не раз.

Запретительные меры имеют свой предел. Алкоголики пьют технический спирт, и что же, запретить продажу стеклоочистителей? Токсикоманы нюхают ацетон и дихлофос – тоже запретить продажу? Ведь можно договориться до того, что и булочным надо запретить продажу сдобы с маком.

А пока «крокодил» продолжает свое пиршество в России. Шприцы с кровью наркоманов и пустые флакончики от глазных капель, как и прежде, во дворах.

Часто вижу, как жильцы выбрасывают старую одежду. И как тут не вспомнить еще недалекое советское прошлое.

Советский человек на драповое пальто с каракулевым воротником целый год деньги копил. А потом носил это пальто до гробовой доски. Костюмы заказывали в ателье индивидуального пошива – тоже в приличную денежку обходилось. Шапку-ушанку из ондатры покупали по великому блату или заказывали у скорняка. Недосягаемой мечтой была обувь из Чехословакии.

О, майн гот, среди мусора вижу джинсы «вранглер». Коттоновые штаны цвета индиго сильно вытерты, кромки брючин пообтрепались до нитяной бахромы. Точно такие же я купил с рук в середине семидесятых годов прошлого века.

Дело было во Владивостоке, куда народ специально приезжал из Благовещенска и Хабаровска, чтобы побывать там на знаменитой барахолке Балке. Там я и прикупил у фарцовщика поношенные американские джинсы за 70 рублей. При месячной зарплате 180 рублей.

Ага, заставь сейчас меня надеть старые штаны, протертые чьими-то гениталиями!

Потом в России началась эра секонд-хэнда. Старую одежду завозили из Европы спрессованными тюками, с оплатой по весу. Сначала в обносках рылись родственники и друзья хозяина отдела – выбирали, что получше. Им перепадали пиджаки малинового цвета и кожаные пальто. Остатки шли на общую продажу.

Покупал что-то и я. И как-то не хотелось думать о происхождении этих вещей. Но все знали, что европейский секонд-хэнд наполовину состоял из одежды, оставшейся от покойников. Пропаренной, дезинфекцированной, да и не с трупа же снятой. И все-таки – в наследство от мертвецов.

Вон, опять кто-то почти новую джинсовую куртку выбросил. Всего-то на рукаве порвана немного уголком – о гвоздь где-то. Если аккуратно зашить, было бы почти незаметно.