Текст книги "Кровавый бокаж. Битва за Нормандию-44"

Часть 2
Порт прежде всего

Глава 5
В шаге от холма 192

Для американских войск знакомство с бокажем оказалось не менее болезненным и обескураживающим. В отличие от британского сектора, где плотность живых изгородей была несколько меньше, а дорожная сеть – более пригодной для движения, холмистая местность у подножия полуострова Котантен издревле считалась исключительно сельскохозяйственным регионом. Территорию вокруг единственного крупного города в округе – Сен-Ло – покрывали поля самых разных форм и размеров, сады и заболоченные луга (которые усилиями немецких саперов стали гораздо обширнее обычного). Мелкие фермы с каменными домами, способными дать фору многим железобетонным дотам, разбросанные тут и там, выглядели словно пуговицы, украшающие стеганое зеленое одеяло. Дороги, связывающие фермы между собой, больше походили на пешеходные тропы и не предназначались для проезда чего‐то большего, чем крестьянская гужевая повозка. В 1944 году львиная доля этих дорог имела грунтовое покрытие и при сильном дожде (а то лето стало самым дождливым за последние 50 лет) они быстро превращались в непроходимые топи. С каждым годом уровень дорожного полотна становился все ниже по сравнению с окружающими полями, а две насыпи, опоясывающие такую дорогу и состоящие уже не столько из земли, сколько из переплетения корней густого и колючего кустарника, растущего поверх их, превращали дороги в своего рода туннели с возможностью двигаться лишь вперед или назад. В довершение ко всему дороги эти бесконечно петляли, словно след кролика, и при отсутствии видимых ориентиров в этой коварной местности ничего не стоило заблудиться.

Хотя термин «бокаж» означает, как правило, бесконечные ряды плотных живых изгородей, в американском секторе вторжения существенной его частью стали также болота и многочисленные мелкие речушки, которые еще больше препятствовали наступлению и упрощали оборону. Главной водной преградой здесь была река Вир, которая при ширине не более 20 метров, обладает большим течением и значительными глубинами. Берега ее либо топкие, либо покрыты таким густым кустарником, что контакт и взаимная поддержка войск, наступавших вдоль реки, были практически исключены. Почти параллельно Вир примерно в 3 км северо-западнее расположена река Террета, которая, несмотря на небольшие размеры, также представляет весьма существенную преграду, особенно для техники. Нельзя не упомянуть и канал Вир – Тот, который сковывал маневр в равной степени и наступающих американцев, и контратакующих немцев.

«Зеленый ад» севернее и северо-восточнее Сен-Ло.

План «Оверлорд» расставлял важность овладения крупными городами на плацдарме высадки союзников следующим образом: Кан, Шербур и только потом Сен-Ло. При благоприятном ходе операций американские войска должны были овладеть им в день «Д»+9 (15 июня). Но события с самого начала развивались совсем не так, как рассчитывали планировщики. Робкая надежда ворваться в Сен-Ло на плечах отступающих остатков 352‐й пехотной дивизии, забрезжившая 9 июня, угасла три дня спустя, когда передовые элементы американских 2‐й и 29‐й пехотных дивизий приблизились к возвышенности, перекрывающей подходы к городу с севера. На американских картах она была обозначена как Холм 192. Покатые склоны высоты покрывали сотни переплетенных в гигантскую зеленую паутину живых изгородей, о которых американские войска имели еще меньшее представление, чем британцы. Если те недооценили обороноспособность бокажа, то американские командиры попросту не придали значения тому, что очень скоро солдаты на передовой назовут не иначе как «Зеленым адом». Обстоятельная подготовка штурмовых дивизий союзников была сконцентрирована на отработке навыков высадки на берег и захвата укрепленных узлов обороны в тесной координации с бронетехникой, артиллерией, авиацией и флотом. Никто не предполагал, что этих стандартных средств (с избытком имеющихся в арсенале армии США) окажется недостаточно, когда плацдарм будет отвоеван, и что для продвижения вперед потребуется внедрение особой тактики, особых средств и специфических методов. За понимание этого предстояло заплатить большой кровью.

Расположенный в естественной впадине, Сен-Ло сам по себе плохо подходит для обороны, но это компенсируется кольцом возвышенностей, окружающих город. Самая высокая точка северной возвышенности – Холм 192 – на американских картах была обозначена неверно, поскольку картографы полагались на некорректные довоенные французские карты. Пик её (реальная высота – 138 метров над уровнем моря) находится не у дороги, связывающей Сен-Ло с деревней Виллер-Фосар, как полагали американцы, а в 1 км восточнее. Другой значительной возвышенностью, доминирующей над городом с востока, является гряда Мартинвиль, один из пиков которой (155 м) располагается в 6 км северо-восточнее Сен-Ло, у деревни Сен-Андре‐де-л’Эпин. Еще 1,5 км восточнее находится наивысшая точка гряды (192 м). Эта вторая высота 192 была признана обеими сторонами как прекрасный наблюдательный пункт для корректировки артогня, и бои за обладание ею будут носить ожесточенный и бескомпромиссный характер.[22]22
  Наличие в непосредственной близости друг от друга двух одинаковых возвышенностей, часто приводит к путанице в описании боевых действий и этого не избежала даже официальная история армии США.


[Закрыть] Не менее ценной с точки зрения обороны города считалась высота 91 (73 м на современных картах) в О Ван, также обеспечивавшая прекрасное поле обзора. Эти три пункта, а вместе с ними и еще целый ряд менее значительных холмов и хребтов вокруг Сен-Ло, немцы насытили интегрированными в живые изгороди многослойными позициями, поддержанными огнем артиллерии и минометов.

Культивируемая в немецкой армии инициатива снизу позволила быстро выработать эффективную оборонительную тактику в условиях густого и запутанного бокажа. Внешняя линия обороны представляла собой цепь аванпостов с минимальным гарнизоном, главной задачей которых было обнаружение и сдерживание приближающегося противника. Тщательно замаскированный в изгороди пулемет было почти невозможно выявить, пока он не открывал огонь. В результате, даже небольшой отряд при должном насыщении автоматическим оружием мог остановить наступление сил, в несколько раз превосходящих его численно. Едва атакующая сторона находила укрытие за соседней изгородью, аванпост вызывал по ней минометный и артиллерийский удар. Все ориентиры были заблаговременно пристреляны, так что урон от налета оказывался катастрофическим. Танки в условиях бокажа не могли должным образом поддерживать пехоту, поскольку мощные насыпи в большинстве случаев оказывались непроходимы. Но даже там, где танк способен был перевалиться через относительно невысокую изгородь, он подставлял врагу самое уязвимое место – дно корпуса. Местоположение немногочисленных брешей немцы знали гораздо лучше американцев, и перекрыли их многослойным огнем противотанковых средств. Если же атакующим все же удавалось прорвать линию аванпостов, они продвигались вперед в лучшем случае на сотню метров, поскольку уже буквально за следующей живой изгородью их ждала новая линия обороны, такая же неприступная и насыщенная пулеметами, минометами и противотанковыми орудиями. Кроме того, почти всегда за прорывом оборонительной линии следовала вражеская контратака, итогом которой могло стать оставление с таким трудом отвоеванного клочка французской земли.

Американский патруль проводит разведку местности в бокаже севернее Сен-Ло.

Немецкая оборона в бокаже во многом напоминала тактику, выработанную в период позиционного тупика Первой мировой войны. Но присутствовали и отличия. Получившая наименование Buschkrieg, тактика действия в бокаже была гораздо более мобильной и гибкой, чем статическая траншейная оборона прошлой войны. Командование всячески стимулировало активность боевых групп, которые наносили удары с флангов, просачивались в тыл наступающему противнику, терроризировали его и провоцировали панику и хаос. Результатом становилось то, что одна и та же изгородь могла по несколько раз переходить из рук в руки, причем нападающий всегда нес гораздо большие потери, поскольку редко успевал должным образом закрепиться на своей стороне насыпи. Разумеется, далеко не все участки живых изгородей были превращены в оборонительные позиции, но и в данном случае выигрывала обороняющаяся сторона, поскольку за ней оставалась инициатива, а атакующий вынужден был каждую изгородь на своем пути считать защищенной и действовать медленно и осторожно. Специфической особенностью войны в бокаже являлась также фактическая изоляция отдельных групп наступающих войск друг от друга. Ландшафт практически полностью исключал взаимную поддержку, поскольку поле боя каждого индивидуального отряда, будь то отделение или взвод, ограничивалось небольшим участком поля или сада, обнесенным плотной стеной кустарника. Почти невозможно было понять, что происходит за пределами этого ограниченного пространства, насколько успешны действия соседей, а использование немцами тактики просачивания усиливало страх оказаться в полной изоляции. Ни к чему подобному солдаты и офицеры американских пехотных дивизий не были готовы ни физически, ни морально.

Командующий 1‐й американской армии генерал-лейтенант Омар Брэдли прекрасно понимал, насколько важен захват Сен-Ло для дальнейших действий его войск. Этот крупнейший в западной Нормандии центр пересечения автомобильных и железных дорог являлся ключевым пунктом переброски и распределения немецких подкреплений, прибывающих из тыловых районов. Ни о каком прорыве в глубину континента не могло быть и речи, пока Сен-Ло оставался в руках немцев. Тем не менее, вечером 13 июня специальным приказом № 5 он приказал остановить наступление в этом направлении, чтобы не отвлекать довольно ограниченные ресурсы 1‐й армии от более насущной задачи – захвата порта Шербур. Гораздо больше Сен-Ло командующего в тот момент беспокоила возможность повторного немецкого удара в районе Карантана. Кроме того, прибытие на передовую подразделений свежего 19‐го корпуса генерал-майора Чарльза Корлетта требовало реорганизации фронта. Корпус принял ответственность за сектор восточнее реки Тот, освободив 7‐й американский корпус для удара по Шербуру. Позиции здесь заняла 30‐я пехотная дивизия генерал-майора Леланда Хоббса. Также 19‐му корпусу был передан участок фронта восточнее реки Вир до Сен-Андре‐де-л’Эпин. Этот район прежде был вотчиной 29‐й пд генерал-майора Чарльза Герхардта, и потому 14 июня дивизию ввели в состав корпуса Корлетта. 15 июня на фронт прибыл 8‐й корпус генерал-майора Троя Мидлтона, задача которого состояла в завершении действий по блокированию полуострова Котантен и последующей защите правого фланга армии между Карантаном и западным побережьем.

Хотя приказ № 5 генерала Брэдли ограничивал активность на обращенном к Сен-Ло фронте, он предоставлял командирам дивизий достаточную свободу действий по «улучшению существующих позиций». В рамках его 2‐я пд и 29‐я пд атаковали 16 июня, пытаясь проверить, насколько серьезно противник успел укрепить оборону. Даже самый неудачный исход этих попыток можно было оправдать необходимостью активно отвлекать ресурсы противника от операций на полуострове Котантен. 2‐я пд атаковала 16 июня всеми тремя полками в линию. Наступавший слева (восточнее) 9‐й пехотный полк сумел продвинулся вперед лишь на пару сотен метров. Его 2‐й батальон имел целью захват деревни Сен-Жермен-д’Эль, но был остановлен в лабиринте живых изгородей. Передовой взвод угодил в огневой мешок, образованный восемью немецкими пулеметами, и за несколько минут потерял убитыми и ранеными более трети личного состава. Общие потери полка за день составили 140 человек. В центре фронта дивизии наступал 23‐й пп с задачей захватить деревню Бериньи. Здесь бокаж был особенно густым и труднопроходимым. Рядовой Клем Терпин, наступавший в авангарде полка, поделился позже своими впечатлениями о первом бое в бокаже: «Немцам нужно было всего лишь просунуть через изгородь свой автомат или пулемет и давить на курок. Мы не могли рассмотреть их за переплетением веток и листьев, зато сами были как на ладони на маленьком поле площадью примерно с акр. Они нас просто расстреливали. Стоило появиться из‐за укрытия и – бах – вы уже подстрелены!» Позже рядовой Терпин попал под огонь немецкого танка, перелезая через изгородь. Он чудом избежал смерти, когда снаряд пробил изгородь прямо под ним, пропахал борозду в земле и взорвался поодаль. Но таких везунчиков, как Терпин, было меньшинство. За тонкую полоску земли на северном берегу речушки Эль полк заплатил в этот день потерей 11 офицеров и 162 солдат.

Успешнее других оказался наступавший на правом фланге при поддержке саперного батальона дивизии 38‐й пехотный полк. Им предстояло захватить деревню Сен-Жорж-д’Эль, после чего, в случае успеха, наступать к Холму 192. 3‐му батальону удалось вклиниться в бокаж на северном склоне возвышенности, но результатом стала почти полная его изоляция, поскольку остальные подразделения встретил шквальный огонь немцев. Обороняли высоту солдаты 3‐й парашютной дивизии, прекрасно мотивированные и успевшие хорошо закрепиться в бокаже. Поначалу казалось, что возникший выступ в немецкой обороне удастся расширить, а командир 3‐го батальона подполковник Олинто Барсанти настаивал, что его бойцы способны сражаться и в полном окружении. Но череда обстрелов и контратак, переходящих в рукопашные схватки, в конце концов, вынудила штаб 2‐й пд отвести остатки батальона и выровнять линию фронта. Генерал-майор Леонард Героу, командир 5‐го американского корпуса, в состав которого входила 2‐я пд, был крайне недоволен итогами наступления 16 июня. В пылу гнева он сместил с поста командира 23‐го полка полковника Хёрли Фуллера, заменив его оперативным офицером своего штаба полковником Лоулессом. Следствием перестановки стала еще одна попытка прорваться на Холм 192, предпринятая утром 18 июня силами 1‐го батальона 23‐го полка.

Командир батальона 33‐летний майор Генри Спенсер попытался оспорить разработанный начальником артиллерии дивизии бригадным генералом Джорджем Хэйсом план атаки. Он предложил атаковать ночью без артподготовки, ставя во главу угла внезапность. Хэйс категорически отклонил идею, заявив, что это «чистое безумие». А когда Спенсер попытался переубедить его, резко поставил младшего по званию офицера на место: «Вы либо выполняете полученные приказы, либо я отыщу кого‐то более подходящего на должность командира батальона». В итоге, атаку провели по отработанной методике. Наступающей за огневым валом пехоте удалось пересечь узкое русло реки Эль и добраться до первой линии изгородей на противоположном берегу, прежде чем она угодила под ответный ураганный огонь артиллерии и минометов противника. Майор Спенсер двигался с передовой ротой и оказался в эпицентре обстрела. Осколком минометного снаряда он был ранен в голову, но считал, что легко отделался, потому что находившегося рядом с ним командира роты «В» убило на месте, а ротного сержанта разорвало пополам и «только безобразно выглядящие фрагменты кишечника соединяли две эти половины».

Джи-ай 29‐й пехотной дивизии ведет огонь через самодельную амбразуру, оборудованную в основании насыпи живой изгороди.

Солдаты 175‐го пехотного полка 29‐й пд окапываются в бокаже северо-восточнее Сен-Ло.

На этом попытки 2‐й пд наступать к Сен-Ло были временно прекращены. Почти месяц дивизия будет занимать стационарные позиции на линии от Сен-Жорж-д’Эль через Бериньи и Сен-Жермен-д’Эль до реки Дром у Кормолена. В течение этого периода обе стороны будут активно использовать агрессивное патрулирование и пробы на прочность вражеской обороны. А солдаты 3‐й парашютной дивизии за этот месяц превратят Холм 192 в неприступную крепость.

На своем участке 29‐я пд также предприняла наступление, хотя и была чрезвычайно истощена предыдущими потерями. Со дня «Д» дивизия лишилась 2400 бойцов, и ее пехотные полки испытывали отчаянный людской голод. Несколькими днями ранее, после успешного форсирования реки Эль, 29‐я пд была близка к прорыву в Сен-Ло, но Брэдли предпочел сдержать ее командира генерал-майора Чарльза Герхардта, человека решительного и властного, но мало популярного среди солдат за нежелание считаться с потерями. Между тем, в тот момент немецкая оборона города держалась буквально «на честном слове». 14 июня штаб 7‐й армии вынужден был констатировать, что 352‐я пд «истратила все резервы и срочно нуждается в замене. Кампфгруппа Хейна (остатки 914‐го гренадерского полка) ослабла до последнего предела, кампфгруппа Гота (916‐й гренадерский полк) оставила Сен-Клэр-сюр-л’Эль и отходит под ударами наступающих американских войск, а кампфгруппа фон Ауфсесса (30‐я мобильная бригада) потеряла контроль над деревней Кувен. 3‐я парашютная дивизия и 353‐я пехотная дивизия еще не закончили переброску и не могут на данном этапе дать достойный отпор противнику… Сен-Ло может быть потерян уже завтра». Этого не произошло. 29‐я остановилась и начала окапываться на захваченных позициях, а истощенные немецкие части получили возможность усилить свои ненадежные оборонительные линии. И вот теперь американским солдатам приходилось платить за нерешительность своего высшего командования.

В рамках атаки, проводимой по всему фронту 16 июня, 29‐я пд наступала вдоль нескольких осей с задачей овладеть важными позициями северо-восточнее Сен-Ло. Первые несколько часов казалось, что противник по‐прежнему слаб и быстро прекратит сопротивление. Наибольших успехов добился 175‐й пехотный полк, что и не удивительно, поскольку, он единственный в дивизии, не участвовал в мясорубке пляжа «Омаха». Полк прибыл в Нормандию на третий день вторжения, сражался западнее Изиньи, форсировал реку Вир и понес довольно серьезные потери, но боевой дух в нем был значительно выше, чем в 115‐м и 116‐м полках, солдаты которых уже практически достигли пределов физической и моральной выносливости. 175‐й пп размещался на западном фланге дивизии, ближе всех к реке Вир и, начав атаку в 08:00, к полудню выдавил с позиций кампфгруппу подполковника Эрнста Хейна и перерезал дорогу из Ла Мофф в Сен-Клэр-сюр-л’Эль. Передовой 1‐й батальон сумел пробиться в деревню Ле Мёсниль-Рукслен, расположенную всего в 3 км севернее Сен-Ло, захватив при этом важную высоту 108, доминирующую над северо-западными подходами к городу. Командира 352‐й пд генерал-майора Дитриха Крайсса столь стремительное продвижение американцев вынудило спешно бежать со всем своим штабом в Сен-Ло. Вдохновленный успехом, командир 29‐й пд связался по телефону со своим непосредственным начальником генерал-майором Корлеттом и сообщил: «Я думаю, что в самое ближайшее время мои солдаты войдут в Сен-Ло». Его оптимизм оказался преждевременным. Остальная часть дивизии безнадежно застряла в бокаже, и фланг 175‐го полка оказался опасно открытым.

Наступавший восточнее 116‐й сумел продвинуться своим 1‐м батальона на 2 км на юг в направлении Сен-Андре‐де-л’Эпин, не дойдя до деревни совсем немного. Остальные батальоны проплутали большую часть дня в зеленом лабиринте, находясь под постоянным вражеским огнем. К вечеру они вышли к окраинам Виллер-Фосар, но попытка атаки деревни была решительно отбита. Несколько дней бездействия американцев немецкая сторона использовала с максимальной эффективностью. Прибытие 3‐й парашютной дивизии позволило закрыть бреши в обороне 352‐й пд и даже вывести часть сил в тактический резерв. Кроме того, вечером 16 июня 7‐я армия перебросила на этот участок кампфгруппу Бома, состоящую из 353‐го фузилерского батальона и передовых частей 943‐го гренадерского полка. Именно эти свежие силы были развернуты в Виллер-Фосар и дали решительный отпор джи-ай. На следующий день атаки возобновились. Генерал Герхардт усилил 116‐й полк двумя батальонами 115‐го полка, но существенных результатов это не принесло. Зеленый лабиринт бокажа уже начал оказывать губительно воздействие на психику вымотанных прошлыми боями солдат «Сине-серой». Напрасно командование призывало действовать решительно и обходить очаги сопротивления. Никакие приказы сверху не могли победить опасения, что противник просочился через позиции рот и в любую минуту может атаковать с тыла. Командир 2‐го батальона 116‐го пп капитан Чарльз Коутон стал свидетелем неприятного инцидента, вызванного такого рода фобией. Оперативный офицер батальон был убит дружественным огнем, когда пытался забраться на чердак полуразрушенного фермерского дома. Солдаты приняли его за немецкого снайпера.

Станковый пулемет «Браунинг» М1917А1 на позиции в бокаже. Пулеметы являлись стержнем оборонительной позиции в бокаже.

Ситуация повторилась и 18 июня, хотя усилиями Герхардта пехота получила дополнительную танковую и воздушную поддержку. Но пилоты истребителей-бомбардировщиков с большим трудом распознавали цели в зеленом море живых изгородей, а танки мало чем могли помочь пехоте, поскольку бои велись на расстоянии броска гранаты. Немцы продолжали надежно удерживать Виллер-Фосар, вбив клин между ушедшим вперед 175‐м полком и остальными подразделениями 29‐й пд. 175‐й пп понес к этому времени серьезные потери и потерял целостность. 1‐й батальон подполковника Роджера Уайтфорда закрепился на высоте 108, но оказался полностью изолирован. Несколько часов со штабом Уайтфорда не было никакой связи. Именно в этот момент кампфгруппа Бома пошла в атаку, которую предварил мощный артиллерийский налет, ошеломивший американцев. Они все еще полагали, что имеют дело с последними резервами немцев и вот-вот окажутся в Сен-Ло. Немецкая контратака быстро развеяла эти иллюзии. 1‐й батальон был атакован с трех сторон, и парашютисты довольно быстро проникли на позиции американцев. Без поддержки артиллерии (радиосвязь активно глушилась) джи-ай чувствовали себя совершенно беспомощными. Как вспоминал один из переживших эту схватку, «чертовски сложно сражаться с теми, кого не видишь». В короткие промежутки между перестрелками какой‐то неплохо говорящий на английском языке немецкий солдат отпускал сальные шутки по поводу американцев, их страны и президента. Подполковник Уайтфорд отвечал ему отборной бранью, джи-ай поддерживали его свистом и улюлюканьем, после чего бой вспыхивал с новой силой. По сути это была схватка изолированных небольших отрядов, в которой не было места ни благородству, ни милосердию.

К вечеру 17 июня немцы выдвинули вперед танки. К этому времени батальон практически исчерпал боеприпасы для базук, и немецкая бронетехника могла беспрепятственно утюжить поле за полем. В какой‐то момент казалось, что американской позиции на высоте 108 пришел конец, но проблемы с радиосвязью удалось наконец преодолеть, и подполковник Уайтфорд (к этому времени уже серьезно раненый) вызвал три последовательных удара артиллерии 224‐го дивизиона на свои позиции, что на некоторое время остудило пыл немцев. Пользуясь этим, командир 175‐го пп отвел остатки 1‐го батальона с высоты 108, заменив их 3‐м батальоном. Несколько изолированных групп, не получивших приказа на отход, остались на полосе ничейной земли, под огнем обеих сторон. В одной из них старшим был сержант Генри Хилл. Ранее днем его отряд вступил в дуэль с двумя немецкими танками и сумел вывести из строя один из них. Но второй устроил настоящую бойню. Сержант Хилл был ранен в бедро, и лишь чудом сумел остановить кровь, наложив жгут. Когда танк, покончив с большей частью отряда, убрался прочь, Хилл пополз от одной стрелковой ячейки к другой, пытаясь помочь тем, кто еще был жив. Он истратил все имевшиеся запасы бинтов, сульфаниламида и морфина. Последнюю дозу Хилл вколол себе, когда закончил работу. «Вокруг свистели пули, то и дело рвались снаряды, волнами накатывал тошнотворный смрад разлагающихся тел. Я то и дело ослаблял жгут, чтобы оставаться в сознании как можно дольше». Хилла случайно обнаружил корректировщик огня 3‐го батальона капитан Уильямс, но санитары сумели добраться до них лишь спустя еще 8 часов. И вот тогда сержант позволил себе потерять сознание. Он очнулся только в полевом госпитале на пляже «Омаха».

Несмотря ни на что, 175‐й пехотный полк удержал высоту 108, которую вскоре заслуженно окрестили «Холмом пурпурных сердец». Один только 1‐й батальон за два дня боев потерял здесь 250 человек, в том числе 60 убитыми. 18 июня погода стремительно испортилась, полил холодный дождь – предвестник надвигающегося шторма. Попытки выровнять линию фронта на участке 29‐й дивизии пришлось оставить, несмотря на негодование генерал-майора Герхардта. Шторм принес с собой не только непогоду, но и серьезные проблемы со снабжением, и очень скоро и 5‐й, и 19‐й корпуса начнут испытывать серьезную нехватку боеприпасов, и в первую очередь артиллерийских снарядов. Между тем, немецкие войска с лихвой использовали предоставленный им природой шанс улучшить свои позиции. Кампфгруппа Бома в Виллер-Фосар получила подкрепление в виде 200 солдат 30‐й мобильной бригады и трех штурмовых орудий, значительно усилена (особенно в противотанковом отношении) была и кампфгруппа Гота. К 25 июня 352‐ю пд пополнили кампфгруппой Кентнера, состоящей из подразделений 897‐го гренадерского полка 266‐й пд. Это позволило вывести остатки 30‐й мобильной бригады и 914‐го гренадерского полка в тактический резерв. 28 июня в сектор 352‐й пд перебросили 3‐й батальон 898‐го гренадерского полка 343‐й пд, что позволило командующему 2‐го парашютного корпуса генералу Ойгену Майндлю, ответственному за восточный сектор фронта 7‐й армии, доложить в штаб Западного фронта, что позиции, прикрывающие подходы к Сен-Ло, «достаточно сильны, чтобы решительно противостоять любым атакам противника». Генерал-майор Крайсс предусмотрительно приказал эвакуировать из прифронтовой зоны всё французское гражданское население, которое подозревал в поголовном пособничестве союзникам. Хотя это и было явное преувеличение, поступление информации о реальном состоянии немецкой обороны в этом секторе действительно заметно сократилось.