Текст книги "Вожак"

– Что-то ты меня не успокоил… – Адрус ласково похлопал дракона по громадной морде, Красный запыхтел ноздрями, затем громогласно, поднимая пыль, чихнул:

– А-а-апчхи-и-и! Все-таки люди странно пахнут. Не знаю, почему, но, когда я вас нюхаю, все время хочу чихнуть. Вот чем ты сейчас пахнешь? Кроме запаха своей женщины? Какой-то странный запах…

– Благовония это, – мрачно пояснил Адрус, снова подумав о том, что он должен бы сейчас искать Сару, волноваться, бегать по городу, суетиться. А вместо того – спокойно рассуждает о том, что враг должен к нему прийти и предложить сделку! Ведь это ненормально, в самом-то деле! Что бы сейчас на его месте делала Сара? Скорее всего, помчалась бы на поиски, подключив к делу городскую стражу, а то и Тайную службу. А он что делает? Сидит, ноздри у дракона щекочет, чих провоцирует! Ну и кто он, Адрус, после этого?

– Я могу тебе помочь?

Адрус насторожился:

– В чем?! Ты опять подслушивал?!

– Да. Прости. Я не знаю, как так получается, но я часто теперь тебя слышу. И когда ты самку оплодотворяешь и когда ты с кем-то говоришь. Я все слышу. Тебе нужно научиться закрывать свой мозг, если хочешь, чтобы я ничего не слышал. Только я прошу тебя этого не делать.

– Почему? – Адрус был слегка смущен, что вообще-то даже удивительно. Ему казалось, что он давно разучился смущаться.

– Мне скучно. Тоскливо. А так я вроде как вместе с тобой. С тобой хожу по городу, с тобой оплодотворяю самку…

– Кхе-кхе… – Адрус даже закашлялся. – Вот только этого мне не хватало! Я тебе запрещаю слушать, когда я оплодотворяю самку! Хм… занимаюсь сексом с женщиной. Слышишь? Красный!

– Я не люблю это имя. Давай меня называть как-то по-другому? У тебя много имен, а у меня только «Красный»! Это нехорошее, неправильное имя! У других драконов есть имена, а у меня нет. Придумай мне имя!

– Эндел. Ты будешь – Эндел! – Адрус не думал ни секунды. – Так меня когда-то называли. Это значит «ангел», посланец Создателя. Они летают на крыльях, спускаются с неба к людям и объявляют им судьбу. Правда же, похоже? Ты с крыльями и можешь летать в небесах! Нравится?

– Не знаю… – Дракон, как всегда, был честен. Он не умел врать. – Пусть будет Эндел.

– А сокращенно – Энд. Энд! А что, мне нравится! Ну что, Энд, полетаем?

– Полетаем, брат. И вот что… мне очень жаль, что так случилось с твоей самкой. С твоей женщиной. Если я могу чем-то тебе помочь, ты только скажи! Я все для тебя сделаю! Все, что смогу!

– Все? – Адрус грустно улыбнулся. – А если я попрошу тебя убивать людей? Ты мне поможешь?

– Я же сказал – все, что угодно! Даже если ты скажешь мне убить дракона!

– Даже дракона? А не жалко? Ведь они твоего племени. Родня, можно сказать.

– Они не любят меня. Даже ненавидят. И говорят обо мне гадости. Почему я должен их любить, жалеть?

Адрус сел на край деревянного помоста, на котором лежал дракон, прислонился спиной к его морде. Похлопал рукой по громадной когтистой лапе, которая свободно могла одним ударом убить лошадь или быка, горько усмехнулся:

– Изгои. Мы с тобой изгои! Ни семьи, ни друзей. Только мы с тобой. Ну и женщина моя. Хотя я даже не знаю – семья она мне или нет. Иногда кажется – да. А иногда… просто случайная попутчица. Подруга.

– А тот? Четырехногий? Ты его уже забыл? Он тебе не брат?

– Брат. Как и ты!

Адрус вдруг с неудовольствием осознал, что все реже вспоминает Рагха, хотя первые дни после расставания только о нем и думал. Если бы Рагх был сейчас здесь, он бы мог найти Сару по следу! Гармы невероятно чувствительны к запахам – как самые лучшие охотничьи собаки.

– И мы его найдем. С тобой – найдем. И вы подружитесь, я уверен. Он очень хороший! Он… брат! Мы – братья!

– А ты говоришь, у тебя нет семьи… – дракон издал что-то вроде смешка и снова фыркнул. – Только старайся поменьше мазаться этой дрянью! Или хотя бы окунайся в воду перед тем, как сюда приходить! И зачем люди мажут себя этой дрянью?! Это же неправильно!

Адрус промолчал. Он и правда после этой бурной ночи не принял душ. Дракон же, с его тонким нюхом, тут же все учуял.

Кстати, зачем дракону такой тонкий нюх? Почему-то Адрус никогда об этом не задумывался. И сейчас в голову приходило только одно: драконы вообще-то падальщики, а как найти вкусненькую падаль? Само собой – по запаху. Один только вопрос – где найти столько падали, чтобы дракон был сыт?

И это, кстати, доказывает, что драконы сосуществуют с людьми уже много, очень много веков. С тех пор, когда зверей в мире было столько, что трупы умерших могли прокормить целую толпу драконов. А когда по каким-то причинам зверья стало гораздо меньше и драконы начали голодать – они нашли общий язык с людьми. Люди их кормят, дают крышу над головой, драконы служат. Взаимовыгодное сосуществование.

– Скажи, Энд… а ты один такой – без желез для огня? – осторожно спросил Адрус, понимая, что эта тема для дракона очень болезненна. – Были у драконов еще такие, что не могли изрыгать огонь?

– Я откуда знаю?! – слегка раздраженно откликнулся Красный. – Я прожил очень мало! И железы у меня есть! Только они не хотят работать так, как надо! У всех драконов они начинают действовать через полгода после рождения, после того как мы набираем вес! А у меня не заработали и сейчас, хотя я крупнее большинства из моих родичей! Понимаешь?! Я самый крупный дракон, но у меня не вылетает огонь!

– А откуда ты знаешь, когда должны заработать огнедельные железы? Кто тебе сказал?

– Кто-кто… подслушал, конечно! – Теперь в ментальном голосе дракона послышались грустные нотки. – Они ведь болтают между собой, а закрыться от меня не могут. Я много чего слышу! Кстати, сейчас они обсуждают тебя.

– Драконы? – удивился Адрус. – Да откуда они меня знают? Кто я им?

– Им – никто. А мне-то брат! Драконир! Они общаются со своими драконирами, те отвечают. В общем, драконы считают тебя уродом. И говорят, что только два одинаковых урода могли сойтись вместе. Вот!

– Как люди… – с горечью пробормотал Адрус. – Как люди! Ну да ладно. Нам пора, друг мой. Дай-ка я проверю твою сбрую. Очень не хотелось бы слетать с тебя в самый интересный момент!

Адрус прошел вокруг дракона, ощупал ремни, подергал седло, которое было закреплено на «загривке» дракона, – все было в порядке. Пора!

Честно сказать, Адрус слегка волновался. Сердце билось, будто перед боем. Да, на самом деле – они ведь никогда еще не летали так далеко! Но когда-то ведь нужно было начинать?

– Ну что, пойдем? – Адрус поправил перевязь с мечом, шагнув к высоченным мощным воротам, сдвигающимся в сторону, с натугой толкнул левую створку. Она покатилась неожиданно легко, без шума, по смазанным жиром направляющим. Тогда он толкнул вторую створку – та тоже поехала легко и свободно, и Адрус подумал, что стоит как-то поощрить второго драконопаса. Хорошую работу всегда нужно вознаграждать, как и наказывать за плохую. Простейший закон, но не все это понимают. Ибо – глупцы!

Адрус глупцом не был, потому твердо решил выдать парню целый золотой – пусть порадуется! Для деревенского жителя это, можно сказать, целое состояние. Только бы не нажрался! Хотя после сегодняшней экзекуции с напарником вряд ли на такое решится.

Огромный красный дракон медленно выполз из стойла, волоча свой хвост по отсыпанной белым песком площадке. Его глаза, каждое со здоровенную крышку от котла, были почти полностью прикрыты массивными чешуйчатыми веками, которые не могла пробить даже стрела, соскальзывая по гибким, но прочным, как стальные, чешуям.

Дракон сиял под лучами солнца, как громадный красный живой бриллиант, и выглядел настолько устрашающе, что толпа, наблюдавшая за выходом дракона из стойла и состоявшая из сбежавшихся на зрелище стражников и дракониров, загудела, завздыхала и невольно подалась назад.

А что, махнет шипастым хвостом, и куда только руки-ноги полетят! Это шипастая «булава» доспехи пробьет, не то что башку!

А когти?! Эти когти пашут утоптанную землю, будто плугом!

Зубы! Этими зубами за раз полбыка отхватит! Человека перекусит! Знатная зверюга!

Адрус все слышал – слух у него был очень, даже слишком острый. Иногда кое-что лучше бы и не слышать. Спокойнее будет. Например, шипение: «Чтоб ты сдох!» Или: «Проклятый выскочка! Мерзкий урод!»

– Хорош дракон! – Адрус оглянулся на знакомый голос и увидел командира полка, придирчиво осматривающего Красного. – Если бы еще ему огнежелезы… м-да. Какая жалость! Кстати, за последнее время он заметно вырос. Пожалуй даже, что это на сегодняшний день один из самых крупных наших драконов. А ведь он будет еще расти!

– Господин тысячник, а вы когда-нибудь сталкивались с красными драконами? – не выдержал Адрус. – На вашей памяти. Может, где-то о них упоминалось?

Командир полка задумчиво посмотрел на драконира, медленно помотал головой:

– Увы, нет. Если где-то и есть сведения о таких драконах, так это только в императорской библиотеке. Но там сам демон ногу сломит – после того как умер последний главный библиотекарь, в библиотеке совсем нет порядка. Каталоги все нарушены – это после пожара шесть лет назад. Именно тогда библиотекарь и умер – задохнулся в дыму. Большинство книг спасли, но… свалили кучей, и найти что-либо теперь проблематично. Увы. А из ныне живых дракониров никто не слышал о красных драконах. Известны только зеленые, голубые, розовые. Ну и их помеси. Если захочешь разобраться, поискать информацию – я могу выписать тебе пропуск в библиотеку дворца. Попытаешь счастья. Может, и правда что-то найдешь.

– Был бы очень благодарен, господин тысячник! – искренне поблагодарил Адрус и по ременной лестнице поднялся на шею дракона, усаживаясь в седло. Потом закрепил себя на месте, привязав ремнями безопасности к перевязи, и отсалютовал:

– Разрешите отправиться в полет, господин тысячник?

– Разрешаю! – серьезно ответил командир полка и сделал жест – нечто среднее между благословлением и салютом.

Адрус отсалютовал четко, как полагается завзятому служаке, и мысленно предложил дракону начать разбег для взлета. Дракон помедлил секунды две, будто привыкая к мысли, что сейчас отправится в полет, потом распахнул крылья, отбросив отполированными, как зеркала, чешуйками блики на входную дверь стойла, и побежал. Бежал он тяжело, иноходью, с каждым шагом увеличивая и без того немалую скорость. Через короткое время он бежал уже со скоростью скаковой лошади, и крылья, распахнутые в стороны, совершали мощные махи, поднимая пыль, бросая в глаза людей соломинки и кусочки земли.

Дракон мог бы сразу подняться в воздух, сделав несколько быстрых скачков-прыжков, но по правилам необходимо сделать пробежку – разогнать кровь по жилам, расправить как следует застоявшиеся крылья, чтобы не потянуть сухожилия и не порвать хотя и почти стальные, но все-таки вполне себе живые мускулы.

Наконец уже в самом конце взлетной полосы, идущей от дверей стойла в сторону моря, дракон подпрыгнул, поджал когтистые лапы и, тяжело работая крыльями, начал набирать высоту.

Первые секунды после взлета всегда самые опасные – дракон долго не двигался, мышцы застоялись. Могут случиться и судороги, и даже паралич – и такое бывало в практике полетов. Но все обошлось. Все пошло нормально. Вытянув хвост, опираясь на воздушный поток, дракон забирался все выше и выше, делая стандартный прощальный круг над территорией полка.

Так было принято, и Адрус не хотел изменять общепринятому правилу, которое соблюдали все дракониры. Он, Адрус, конечно, ниспровергатель устоев и Меч в руке Создателя, но зачем привлекать к себе излишнее внимание, если можно этого избежать?

Глава 4

– Ты найдешь дорогу назад?

– Драконы не могут заблудиться!

– А драконы могут проголодаться?

– Драконы всегда голодные! Люди жадны, кормят нас плохо, вот мы все время и голодные!

– Если вас кормить, как свиней, вы будете такими, как свиньи, – жирными, заросшими салом! И в небо подняться не сможете! Кстати, я вообще не понимаю – как вы летаете? Такие огромные, такие тяжелые, как могут вас держать крылья?

– А как ты ходишь? Ты задумывался, как ты ходишь? У тебя ноги должны были сломаться от твоей тяжести! А ты – ходишь!

Адрус почувствовал раздражение в голосе дракона и ненадолго примолк. Дракон голоден, это точно. Они летят уже часов пять и за все это время не отдыхали ни разу, если не считать отдыхом те минуты, когда дракон парил на восходящих потоках воздуха. Но и эти моменты были редки – такое случилось всего два раза, когда ветер, кружась, отразился от поверхности моря и полетел вверх, подталкивая дракона к небесам. И все эти пять часов дракон не ел. Как, впрочем, и его драконир.

За это время они ни разу не видели ни одного корабля, направляющегося к Северному материку или возвращающегося от него, только пузатые купеческие шхуны, крадущиеся вдоль побережья Южного материка, да рыбацкие суденышки, густо усыпавшие мелководья, богатые косяками рыбы.

Пару раз видели каких-то морских чудовищ – в зеленой прозрачной бездне угадывался силуэт чего-то огромного, веретенообразного, такого большого, что в нем спокойно могли бы уместиться с десяток драконов.

Адрус даже не выдержал и попросил Энда спуститься пониже, чтобы рассмотреть, что же такое таит в себе Зеленое море. На что дракон резонно ответил, что он, конечно, уважает любознательность своего наездника, но есть у него ощущение, что, спустившись поближе к волнам, они могут познакомиться и с зубами морской твари. И возможно, что красные драконы и люди-уродцы гадине очень даже по вкусу. На что Адрус ехидно заметил, что знал некоего самодовольного дракона, который рассказывал о том, что его, дракона, броня непробиваема никакими зубами. И что наездник на нем может чувствовать себя, как птичка в гнезде.

На что «некий самодовольный дракон» раздраженно заметил, что если некий злой человек будет слишком много трепаться, то он, дракон, решит, что пришла пора искупаться. Нет, не над монстром – в безопасном месте. Но с разгона, чтобы брызги во все стороны, чтобы рот человечка был занят водой, а не пустой болтовней!

К тому времени, когда голод совершенно овладел обоими друзьями, они уже наговорились о чем угодно – начиная с истории драконов и заканчивая способами размножения людей, коварно заполонивших весь белый свет.

Последний вопрос интересовал дракона больше всего: как это так можно – каждый день хотеть размножаться?! Это ведь ненормально! Это противоречит самой природе живых существ! Ведь должен быть какой-то механизм, регулирующий количество особей в мире. Если их станет слишком много, чем они будут питаться? Друг друга начнут пожирать?

Кстати, неожиданно выяснилось, что драконы не видят ничего плохого и в поедании мертвой родни. Мясо-то пропадает! Почему бы его и не съесть? Питаться-то как-то надо?

И это в очередной раз уверило Адруса в том, что драконы на самом деле падальщики, а еще – что хотя он и разговаривает с драконом, как с человеком, думает, что тот вроде как человек, живущий в драконьем теле, но на самом деле разум крылатого существа абсолютно нечеловеческий. И с человеческими мерками к нему подходить нельзя. Можно крепко обжечься.

И еще Адрус не стал задавать так и просящийся на язык вопрос: а что бы сделал Энд с его телом, с телом Адруса, если бы он, драконир, каким-то образом отправился на тот свет, а другой еды не было бы рядом? Вывод очевиден. Хотя дракон и раньше говорил, что люди невкусны – мясо горчит, а еще – от них воняет спиртным. Возможно, что из-за спиртного и горчит!

Пять часов в воздухе, пять часов ветра, солнца и однообразной водной глади далеко внизу, под мерно машущими крыльями. Вначале просто здорово – красиво, и вообще – простор, свобода! А потом… потом стало скучно. Если бы не разговоры – совсем была бы тоска.

В голову опять лезут мысли о Саре, – может там, на земле, пока Адрус болтается в воздухе, приходил посланник от похитителей! А он, Адрус, болтает с драконом о всякой ерунде, никакого отношения не имеющей к тому, что предстоит сделать!

Кстати сказать, похоже на то, что сектор моря Адрусу выделили самый что ни на есть глухой. Маршруты работорговцев тут не проходят, корабли здесь не исчезают – так, одно лишь болтание в воздухе, а не драконья разведка!

– Домой! Летим домой! – передал Адрус, и дракон откликнулся волнами облегчения и даже радости. Адрус усмехнулся – кое-кому уже надоело махать крыльями?

На что тут же получил отклик – картинка: фигурка человечка с разинутым в крике ртом, несущаяся к поверхности моря в подставленную зубастую пасть монстра.

Крылья заработали активнее, дракон как-то сразу оживился, и, кстати сказать, Адрус тоже. В животе у него бурчало, и хорошая порция густой мясной похлебки с пряностями из офицерской столовой сейчас пришлась бы в самый раз!

– Драконы! К нам летят драконы! – передал Красный, и Адрус едва не вздрогнул, отвлекаясь от мыслей о еде и пропавшей любовнице. – Это Эмела и Кралас!

– Это не та ли Эмела, что называла тебя уродом? – поинтересовался Адрус, в общем-то, зная ответ. – А что за Кралас? Ты в каких с ним отношениях? Друг? Враг?

– Все враги! На Краласе твой враг Дарник, на Эмеле его самка.

– Гелена?

Адрус переспросил, но ответ на самом деле уже знал.

И у него заныло сердце. В сравнении с опытными драконирами и много летавшими драконами они с Эндом просто дети. Это на тренировочной площадке, с мечом в руках или без оружия, Адрус мог поставить недругов на должное место, а тут, в воздухе, – шансы новоиспеченного драконира склонялись к нулю.

Вот и закончился праздник! Что на земле, что в небе – злоба и зависть.

– Энд, ты сможешь от них отбиться?

Молчание. Волна сомнения.

– Не знаю. Я еще не очень хорошо летаю. Они обучены драться в воздухе.

– Как думаешь, они могут попытаться нас убить?

– Меня – нет. Не смогут. Наверное, не смогут. А тебя попытаются.

– Можешь лететь быстрее? Избежать встречи?

– Я устал. Попытаюсь, но… наверное, нет.

– Ну, тогда будем драться! – Адрусом овладело холодное бешенство боя, когда не чувствуешь боли ран, когда все помыслы направлены только на одно: достать врага, убить – во что бы то ни стало!

Драконов, которые неслись им навстречу, было уже видно – две точки, будто две чайки летят над морем в сторону города, чтобы покормиться на городской свалке. Точки росли, увеличивались в размере, и теперь уже стало видно – никакие не чайки, а голубой и зеленый драконы, каждый размером чуть меньше красного. Крылья работают мощно, размеренно, на спинах в системе ремней всадники-дракониры. Голубой дракон – это драконица Эмела, зеленый – Кралас.

– Энд, ты можешь очень быстро выполнять команды? Как можно быстрее? Еще быстрее?!

– Могу, но… тебе это может не понравиться. И мне.

– Что именно? – Адрус озадаченно помотал головой. – О чем ты вообще говоришь?

– Ты должен допустить меня в свою голову. А я тебя пущу в свою. И тогда мы станем единым целым.

– Это запрещено, Энд! Ты же знаешь! Меня предупредили! Если я погибну – ты сойдешь с ума!

– А если я погибну – погибнешь и ты. Выбирай. Ты умеешь воевать. Я не умею. Я и летаю-то плохо. Так что тебе решать. Только быстрее! Они уже рядом!

– Что я должен сделать? – решился Адрус, глядя на приближающихся врагов.

– Просто не сопротивляйся. Открой себя. Потянись ко мне. Мыслями потянись. Захоти стать мной!

Адрус посмотрел на приближающихся справа драконов, на Красного, скосившего глаз на своего седока, недоуменно помотал головой: как это так, потянуться? Захотеть стать драконом?! Да как это сделать?!

Он выбросил из головы все мысли, как положено при медитации перед важным боем, и сосредоточился на том, чтобы почувствовать, чтобы ощутить, чтобы коснуться сущности это огромного создания, по неведомым людям причинам наделенного разумом, равным человеческому. Или даже превосходящим его.

Мир закружился, завертелся, накатила дурнота, в глазах потемнело, и…

Гудели, ныли натруженные крылья. В ноздри ударили запахи – острый запах моря, гниющих водорослей, рыбы, запах наездника, запах приближающихся драконов.

А еще – загрохотали голоса!

– С двух сторон. Сбиваем наездника.

– А если?

– Никто не узнает. Позор! Это позор племени!

– Он большой!

– И будет еще больше! Убить, пока не вырос! Убить!

– Асана будет недовольна.

– А кто ей скажет? Дракониры будут молчать.

– А если увидят?

– А что нам сделают? Мы – драконы, мы им нужны! И это наш урод! Мы вправе поступить с ним так, как хотим! Маневр! Атака!

Адрус-дракон скользнул влево, и когти драконицы проскрежетали по его чешуе, не оставив следа, но едва не разорвав ремни сбруи. Хвост Энда мелькнул, как стрела, и с грохотом обрушился на крыло драконицы, смяв его, сложив пополам.

Драконица с жалобным ревом запрокинулась на бок, просев сразу на десяток метров, а когда все-таки выправилась, то было видно – она едва машет левым крылом, кренится и теряет высоту. Похоже, что сломаны маховые кости у самого кончика крыла.

– Убить! Убить!

Адрус-дракон сложил крылья и камнем упал сразу метров на сто. Мимо с ревом пронесся поток огня – обжигающий, синий, по краям – дымный и с желтыми язычками пламени. Струя длиной в десять ростов дракона!

Ярость! Драконья ярость, помноженная на ярость человека, которого ни за что оскорбили, обидели! Получи!

Огромные крылья заработали так, будто не было многочасового полета, и Адрус-дракон начал подниматься с такой скоростью, что зеленый дракон отстал, хотя тоже замахал крыльями гораздо быстрее. Может, его ослабляла эта струя огня, которую дракон-преследователь выдавал каждые три секунды? Вероятно, потому что огонь тут же прекратился, и преследователь сосредоточился на погоне. Он был менее массивен, чем красный, и чуть короче, но… он умел метать огонь, а это перевешивало все!

Разворот! Резко, с ударом крыльями, и в лоб! Сложив крылья, как пикирующий сокол! Вот тут масса себя и покажет!

Промах!

Скользящий удар хвостом по зеленому! Хотел сбить драконира, но промахнулся. Вскользь, едва погладил.

Еще разворот! На таран!

Солнце отражается в зелено-голубых чешуйках, сверкает, слепит бликами от волн.

Пахнет воспламеняющимся драконьим секретом из огнежелез – битва драконов, что может быть эпичнее?!

Вниз! Туда, где крадется, припадая на одно крыло, раненая драконица! Кралас не будет пускать огонь, опасаясь попасть по своей соратнице!

А пока – змейкой, из стороны в стороны, меж дымных следов горячего пламени! Главное, чтобы не попал в драконира! А он именно в драконира и метит!

Влево-вправо! Влево-вправо!

Будто бежишь, а в спину тебе стреляют лучники! Смертоносные стрелы так и свистят, едва не пронзая насквозь!

Все навыки убийцы, объединенные со способностями дракона, – все задействовано для того, чтобы выжить!

Выжить во что бы то ни стало! Как всегда! С той минуты, когда тело матери упало под ноги, когда голова ее ткнулась в башмак!

Выжить! Убить! Уничтожить!

Воля Мастера Смерти, воля Звереныша, воля мага, наделенного звериной магией подземной расы, и – тело дракона – самого фантастического, самого колдовского существа на этом свете, которое и летать-то никогда бы не смогло, если бы не магия, поднимающая его грузное тело в небо!

Нет, не крылья его поднимают, крылья – это все ерунда! Вторично! Магия! Только она может заставить это чудовище, по весу равное десятку самых крупных быков, облаченное в непробиваемую броню, – летать, как птица, быстрее птицы, быстрее, чем все птицы на свете!

А еще – Звереныш понял, что нужно сделать! На пике возбуждения, на грани жизни и смерти он пропитал мозг и тело дракона своей волей и понял, что должен сделать!

И самое главное, знал – КАК это сделать!

По телу дракона пробегали судороги, его морда, и раньше по человеческим канонам уродливая, стала еще уродливей. Кожа возле ноздрей лопнула, вздулась, ноздри стали шире в несколько раз, сама морда раздалась в стороны и засверкала новыми красками! На скулах дракона чешуя окрасилась синим цветом, и все это было похоже на то, как если бы безумный художник взял кисть и раскрасил дракона так, как ему захотелось!

Метаморфоза произошла, можно сказать, мгновенно, за считаные секунды, в то время, пока уворачивался от огня, смертоносного для всадника-драконира.

А потом Адрус-дракон сделал то, чего Красный не сделал бы никогда, потому что этого просто физически не мог сделать: он крутанулся, подставив брюхо подлетающему Краласу, и выдохнул навстречу неприятелю длинный, невероятно горячий язык фиолетового пламени!

Поток огня был не очень широк и тут же прервался – новообразованные огнежелезы работали еще не на полную мощь, но и этого хватило, чтобы сжечь ремни крепления всадника, а еще – подплавить чешуи на груди и животе Краласа. Пламя, ударив в грудь преследующего дракона, обтекло его снизу, проплавило узкую полосу в брюхе монстра и отразилось вниз, в морскую гладь, вскипятив объем воды, равный содержимому нескольких десятков бочек!

Фонтан пара! Рев кипящей воды!

Кралас закричал, заревел, захлопал крыльями, пытаясь остановиться в воздухе, и с его спины в море полетел черный комочек, судорожно размахивая руками, будто пытаясь ухватиться руками за воздух и не находя в нем опоры.

Дарник ушел в воду почти без всплеска, ногами вперед. Высота была не больше, чем двадцать человеческих ростов, потому он и не разбился о воду. Немного повыше – и даже так, входя в воду ногами вперед, он сломал бы себе эти самые ноги – водяная поверхность очень коварна, и, если развить достаточно высокую скорость, о воду можно разбиться так же успешно, как если бы с разбега долбанулся в каменную стену.

Это Адрус знал с самого детства, с тех дней, когда с мальчишками нырял с утеса в летнее холодное море. Однажды он не рассчитал, плюхнулся о воду животом, и этого воспоминания ему хватило на всю его бурную жизнь. Было очень, очень больно. Тогда он едва не утонул.

Кралас заревел, и Адрус-дракон бросился на него, когтями и зубами целясь в незащищенное, со вздыбившимися чешуйками брюхо!

– Не убивай! Пощади!

Ментальный голос Краласа ударил в голову, и когти, готовые вспороть брюхо дракона, сжались. Удар пришелся лапами без когтей – Кралас вздрогнул, застонал.

– Пощады! Признаю свою вину! Дай спасти драконира! – Мольба. Страдание. Страх.

– Вы хотели нас убить! Вы – убить! – Ярость. Обида. Гнев.

– Ошибка! Это ошибка! Пощади! – Мольба. Боль. Страдание.

Адрус-дракон сделал вираж, посмотрел вниз. На волнах качался человек – он медленно, вяло шевелил руками, но было видно – драконир жив.

А под ним – гигантская тень, как если бы из глубины поднимался подводный дракон, размером больше, чем любой воздушный дракон, раз в двадцать. А может, и больше!

Драконир закричал, острый слух Адруса-дракона уловил отчаянье и страх в голосе Дарника. Кралас бросился вниз, на помощь своему наезднику, но подводное чудовище было уже близко. Открылась пасть, в которую легко мог поместиться самый большой из быков, сверкнули белые зубы, больше похожие на широкие мечи!

Дарник истошно завопил, захлебываясь криком и морской водой, чудовище двинуло хвостом и, казалось, медленно, а на самом деле со скоростью купеческой шхуны придвинулось к человеку.

И тут сверху в него ударил дракон! В плоскую голову, больше похожую на голову крокодила, впилась огненная река, способная в мгновение ока сжечь корабль, улицу города – даже растопить камень!

Морской монстр взревел и вдруг с такой скоростью и ловкостью взметнул в небо плоский, раздвоенный на конце хвост, что подлетевший слишком близко Кралас не успел увернуться, и этот самый хвост с треском, с гулом, достойным падения каменной лавины, врезался ему в бок!

Кто бы мог ожидать от гиганта такой скорости, ловкости и сообразительности?! Все равно как опытный мечник срубил нападавшую на него хищную птицу!

Вжжик!

И готово! И нет птицы!

Дракон, конечно, не птица. Покрепче. Гораздо крепче! Кралас плюхнулся в море, подняв тучу брызг, распластав по воде зеленые крылья, одно из которых – правое – было сломано или даже порвано.

От удара хвоста и, возможно, от удара об воду дракон потерял ориентацию в пространстве, и все, что мог сейчас делать, – это только беспомощно шевелить лапами, как будто куда-то бежал, но никак не мог добежать. Вероятно, он потерял, частично или совсем, сознание.

Монстр не сразу на него напал. Он развернулся, подняв буруны, взбив пену, секунду смотрел на дракона не двигаясь, как если бы это был не морской монстр, а высеченная из дерева скульптура, а потом рванулся вперед с такой скоростью и грацией, какой нельзя было ожидать в гигантском «крокодиле».

Зубы монстра сомкнулись на животе Краласа – чудовище метило в голову, но дракон в последний момент успел повернуться.

Кралас, в свою очередь, вцепился в плавник морского гада, как маленькая шавка в загривок огромного пса, и замер так, пытаясь вырваться, выдрать свое тело из зубов неведомой твари!

Адрус-дракон вначале не понял, почему Кралас не пользуется драконьим огнем. Потом увидел – пущенный ранее поток огня почему-то не оставил на голове морской твари практически никаких следов. Виднелся только легкий ожог, темная полоса, как если бы кто-то разжег пролитое на мостовую масло и оно выгорело дотла, оставив на месте лужи черную копоть. Скорее всего, чешуйчатая броня, в которую был закован морской гад, крепче, чем сталь, и не очень-то боится огня воздушных драконов! А может, в борьбе с Адрусом Кралас исчерпал запасы жидкости огнежелез и теперь не был способен изрыгать огонь. В любом случае результат был один: дракон и во много раз превосходящий его морской гад боролись, как два борца. И, увы, исход поединка был ясен без всякого сомнения.

Справа от Адруса заревела Эмела. С трудом маша крыльями, она приближалась к морской твари, и ноздри ее раздувались, готовясь выпалить весь запас вырабатываемых железами горючих веществ. Эти вещества, будучи выброшены через широкие ноздри дракона, соприкасались между собой на расстоянии нескольких шагов от него, смешивались, от соприкосновения воспламенялись, и… вот, собственно, потому драконы умели «плеваться» огнем.

Огонь Эмелы ударил в голову морского монстра… и тут завопил уже Кралас:

– Стой! Осторожно! Брюхо сгорит! И в драконира можешь попасть!

Ментальный крик Краласа был таким мощным, что Адрусу-дракону его крик буквально ударил в мозг, едва не вызвав физическую боль.

Эмела ударила огнем рядом, в туловище монстра – пламя, пар, шипение… но ничего не произошло. Кралас так и бился в волнах, отбрасывая кровавую пену, а монстр все глубже вгрызался в тело несчастного дракона, норовя перекусить его пополам.

Адрус-дракон смотрел на все это с высоты, и его зоркие драконьи глаза видели все так, как если бы он был человеком и стоял рядом, в пяти шагах от битвы.

Честно сказать – он не знал, что ему делать. С одной стороны – Кралас на него напал, хотел убить, как и его драконир Дарник, ненавидящий «выскочку».