Текст книги "1972. Родина"

Точка рандеву была за городом, по трассе, ведущей в Солнечногорск. Автобус «КАВЗ», похожий на американские школ-басы, только зеленый, цвета хаки и с занавесочками на окнах. Мы тихо-мирно покинули свою «волгу» и забрались в салон, где уже дожидались четверо соратников, принявших нас с бурным восторгом и шутками. Вернее – принявших так двух моих спутниц, сразу покрасневшую Ольгу и невозмутимую, холодную Настю.

– Итак, парни! – говорю я, когда автобус трогается с места – Держите ваши документы прикрытия. Запоминайте свои фамилии, и своих соратников. И звания. Я капитан – меня разжаловали.

– Видимо за беспорядочные половые связи! – хохмит майор Маркин, он же теперь – Валеев, и тут же угасает под моим холодным взглядом – Прошу прощения, командир!

– Я командир нашей группы, номинально же ее командир – генерал-майор Дмитрий Федорович Ковалев. Я же официально инструктор боевой подготовки, Максим Мишутин. Настоящие имена девушек вам пока знать не обязательно, это Катя Инютина, это Анна Курносова. Ваши имена вы видите в документах. Официально – наша задача инспектирование воинской части, проверка боевой готовности. Неофициально, на самом деле – я проверяю уровень вашей подготовки и кое-чего вам преподаю. После достройки нашей базы, под кодовым наименованием «Дача», мы перейдем туда и будем тренировать курсантов. Вы будете. А я буду смотреть, как вы это делаете. Когда наладим процесс – я отойду в сторону и вашим командиром будет… ваш командир. (я указал на Аносова). С этого момента категорически запрещается называть друг друга настоящими именами. Предлагаю подобрать себе позывной – короткий, ясный, легко произносимый. Будем называть друг друга именно так – по позывным. Итак, Дмитрий Федорович, какой у тебя позывной?

– Хмм… – Аносов задумался – пусть я буду… хмм… сразу и в голову не идет. Вообще-то мы привыкли именоваться номерами.

– Ты будешь Акела! – решил я, пресекая возражения Аносова движением руки – Ты (я указал на массивного Калугина) будешь Балу. Ты – я указал на Маркина – Шер-хан. Ладно, не делай такую физиономию – Хан. Будешь Хан! У тебя глаза раскосые, вот и сойдешь за нерусского.

– Только не Табаки! Я не переживу! – шутливо взмолился Малеев, когда я на него посмотрел.

– Ладно, живи! – ухмыльнулся я – Будешь Сахи-Дикобраз. Девушки: Катя – Ракша, Аня – Багира.

– А ты кто будешь? – с интересом спросил Хан – неужто Маугли?

– А как догадался? – ухмыльнулся я – главный персонаж! Кому надо – поймет, а кому не надо… Дальше – смотрю, барахло вы нашли? Уже переоделись. Где там чего лежит?

– Сзади, на сиденьях – мешки. На каждом фамилия владельца – пояснил «Акела» – И на девушек тоже есть мешки.

– Тогда девчонки – быстро переодеваться! – скомандовал я – А вы все физиономии вперед, и не оглядываться, если не хотите приехать с фингалом. Нет, не от меня – Багира у нас мастерица на это дело… быстро фитилек накрутит! Тсс! Молчать! Кончай смех! Поехали. Время дорого.

Глава 3

Автобус медленно, рыча вплыл в ворота, и я вдруг подумал – чего-то здесь не хватает! Чего-то такого неуловимого, но повседневного, такого, к чему я привык, что видел каждый день много лет… И через несколько секунд – понял!

И стало мне вдруг и смешно, и грустно. Бетонных блоков не хватает! Бетонных блоков, которые перекрывают прямой подъезд к КПП, и не дают машине с террористом за рулем разогнаться и с разгону протаранить ворота.

Этот мир еще девственен. Этот мир не знает такого разгула терроризма, какой существует в моем мире, в моем 2018 году. Хотя… здесь тоже хватает всякой такой террористической дряни. Здесь – это на Земле, не в Советском Союзе. Железный занавес – он такой… с одной стороны неудобен, а с другой…

Автобус пропыхтел через военный городок мимо домов офицерского состава – ДОС (обычные пятиэтажки ничего примечательного), и остановился у плаца, расположенного «в ногах» у трехэтажного здания из бежевого кирпича, состоявшего из центрального здания и двух крыльев – левого и правого. Насколько я понял, это и был штаб батальона спецназа ГРУ, который базировался здесь, в закрытом городке «Сенеж». Здесь были и еще части, но командование их в другом месте Сенежа.

– Приехали! – сообщил нам водитель, который всю дорогу молчал и демонстративно не прислушивался к нашим разговорам. Настолько демонстративно, что я даже подумал, что где-то тут в салоне стоит подслушивающая аппаратура. Наверное, так оно и было.

– Вам туда! – показал водитель на здание – Я жду здесь.

– Акела – обратился я к Аносову, и увидел, как дрогнули у того губы в улыбке. Не привык еще! – Ты идешь представляться, вот документы. Мы ждем здесь. Если все-таки понадобится нас показать – тогда пойдем. А раньше нечего светиться.

– Слушаюсь, Маугли! – все-таки ухмыльнулся Аносов, но слава богу – под козырек не взял. Интересно было бы увидеть, как генерал отдает честь капитану! Вдруг кто-то через лобовое стекло углядит – потом разговоров не оберешься.

Водитель открыл дверь, и Аносов легко сбежал по ступенькам. Все-таки правильно я ему дал позывной – чем-то он напоминал волка – старого, опытного, битого волка.

Кстати сказать – я хотел взять позывной «Шаман», но передумал. Я использовал его для связи с руководством страны, и теперь – вдруг кто-то сопоставит? Фантастично, конечно, но… чем черт не шутит. Вот на таких мелочах люди и прокалываются. Как там сказано про мелочи? Дьявол в них сидит? Сидит, поганец, уверен!

Аносова не было минут двадцать. Вышел из здания не один, а в сопровождении молоденького лейтенанта – видимо только-только начал служить, небось в прошлом году закончил училище. Голубой берет – здоровенный такой, блиноподобный, смешной! Хроноаборигены носят его тоже смешно – не набекрень, как у нас было принято, а на самом затылке, и это чем-то напоминает нимб у святых. Лихость такая, понимаете ли!

– Здравия желаю, товарищи! – лихо вскидывает руку лейтенант, и усаживается впереди, возле Акелы – Поехали, покажу вам гостиницу.

Мы разворачиваемся под руководством лейтенанта и возвращаемся назад, в ДОСы, где автобус и останавливается возле одной из пятиэтажек.

– Вот, здесь! – объявляет лейтенант – три квартиры – ваши. Первый и второй этаж – гостиница, три квартиры внизу и три наверху. Можете занимать любые, какие понравятся. В каждой квартире есть кухня, все нужные принадлежности – чашки-ложки и все такое. Одна квартира однокомнатная, другая двухкомнатная, третья трехкомнатная. На другом этаже то же самое. Какой этаж займете?

– А если мы сразу все займем? – толкает меня бес – Каждому по квартире!

– Хмм… – теряется лейтенант – У меня нет такого распоряжения. Может еще кто-то приехать, а куда потом селить? В трехкомнатной спокойно умещаются четверо, там есть кровати, в двухкомнатной трое, и в однокомнатной двое. Товарищ генерал может в однокомнатной, девушки в двухкомнатной, остальные… в общем, я не знаю! Распределите сами, пожалуйста – кто куда!

– Товарищ генерал распределит – ухмыльнулся я, поглядывая на хмурого Аносова. Интересно, о чем он там говорил в штабе?

– Давайте ключи от квартир второго этажа, мы сами решим, куда заселимся – махнул рукой Аносов.

– Пожалуйста, товарищ генерал! – с явным облегчением передал нам связку ключей лейтенант – Товарищ полковник сказал, что вечером ждет вас на ужин в офицерской столовой. Небольшой банкет, так сказать.

– А без этого банкета нельзя обойтись? – поморщился Аносов, и лейтенант беспомощно развел руками:

– Извините, товарищ генерал! Мне как сказано, так я и передал! В двадцать часов вас и всю комиссию ждут на банкет! Разрешите идти, товарищ генерал?

– Подожди, лейтенант… там у нас в автобусе ящики, коробки, мешки – организуй доставку в квартиру. В трехкомнатную. Давай, шеметом!

Лейтенант бросил руку к берету и выскочил из подъезда, а мы пошли наверх, на второй этаж. Навстречу попалась молодая женщна с ребенком на руках – она посмотрела на нас и улыбнувшись, поздоровалась. Мы ей ответили, а ребенок, которого она держала на руках помахал нам пластмассовым кольцо на ручке. К кольцу были приделаны блестящие пропеллеры, и эти самые пропеллеры зажужжали от движения детской ручки.

У меня вдруг испортилось настроение. Все эти недели, месяцы – я заставлял себя не думать о Зине. И о своем сыне, который живет за тысячу километров отсюда. Я просто боялся об этом думать, потому что стоит мне как следует задуматься, и я плюну на все и рвану туда, к своей подруге, которая вот так просто взяла, и выбросила меня из своей жизни. Но она-то ладно – бог ей судья, но сын! У меня ведь здесь родился сын! И я его до сих пор еще не видел… И дело не в том, что Зина меня обидела, можно сказать – предала. Я боюсь навлечь на моего сына беду. А если его возьмут в заложники? Если будут давить на меня через сына? Сейчас лучшая защита – изобразить, что я не интересуюсь его судьбой и судьбой Зины.

Кто будет давить? Да кто угодно. Даже Шелепин с Семичастным – а чем они лучше остальных? Но эти хотя бы меня знают не решается, а вот их оппозиция… эти запросто могут устроить похищение и выйти на меня. По-хорошему, Зине бы спрятаться как можно глубже, где-нибудь в глубокой деревне… может этим вопросом и займусь – чуть попозже. В преддверии Большой Крови не стоит оставлять их на месте.

Квартиры были простенькие, и на самом деле больше напоминали гостиничные номера, а не жилые квартиры. Но… это были не номера. Приличные ванные комнаты, чистенькие кухни со всем набором посуды. Кровати, заправленные чистым бельем.

Да нормальные условия, чего уж там говорить! Конечно, не четырехкомнатная квартира в высотке на Котельнической, и не вилла в Ньюпорт-Бич, но и не «тараканья ферма» с многочисленным и голодным контингентом. Пойдет!

Помню, как еще в девяностые пришлось пожить в гостинице «Россия». Так вот там была тараканья республика – вольная воля усатым и многоногим! Тусовались они под телевизором «Акай», он едва не ходуном ходил на спинах отборных воинов тараканьего племени. Недоеденные куски на столе нельзя было оставить – тут же из-под телевизора выскакивала ватага молодцов и пыталась уволочь твой кусок в свое логово.

– В общем, так: Балу, Хан и Сахи – в трехкомнатную. Мы с Маугли – в двухкомнатную. Девчонки в однокомнатную! – распорядился Аносов и посмотрел на меня, мол, пойдет? Я пожал плечами – нормально.

На лестнице – топот, пыхтение и сдавленная ругань. Потом что-то грохнуло, и раздался отборный армейский мат:

– Вы дол…ы! Безрукие дол…ы! Какого х… вы не держите как следует?! Ящик разбили!

Балу тут же вышел из квартиры и мы услышали его гулкий, медвежий голос:

– Да б…ь! Вы в самом деле безрукие дол…ы! Все вывалили! Собирайте теперь!

Вернулся, вполголоса сказал:

– Ящик с патронами разбили. Патроны к «макарову». Я одно не пойму – почему не цинками? Почему пачками? Надо было тогда вообще нахрен россыпью навалять! И вообще – на кой нам было тащить сюда патроны? Здесь что, патронов нет? Маугли, какого хрена происходит?

– Потом расскажу – ответил я – Это спецпатроны. Испытаем их.

– А! Вон как… тогда ладно – слегка опешил Балу, и тут же загудел, увидев двух прыщавых парней в голубых беретах, тащивших зеленый ящик – ставьте сюда… да, да – сюда! Безрукие! Давайте остальные! Несут? Хорошо, что несут!

Вереница солдат, напоминающая цепочку муравьев с добычей, несла по лестнице наше снаряжение, которого оказалось довольно-таки много. Штабель ящиков в прихожей сделал ее совсем узкой, так что тот же широченный Балу едва протискивался между стеной и этим самый штабелем Потом надо будет переместить часть груза по другим квартирам – уж больно как-то тут тесно стало.

Наконец, ящики все-таки закончились и солдаты топоча сапогами пошли вон из квартиры. Да, как ни смешно – сапогами! Это первое, что бросилось в глаза. В моем времени – или берцы, или кроссовки. И не такие смешные блинообразные береты.

Берцы и кроссовки с кедами начались в Афгане – попробуй, полазь по горам в сапогах! Надо и здесь вводить нормальную практику, так что все мы будем в берцах. А вон там лежат обычные кеды. И «комки», то бишь камуфляж. Вязаные шапки и даже банданы – что для этого времени совсем невиданно.

– Маугли, так что за патроны такие? – нетерпеливо прогудел Балу – что, особо сильные, что ли?

– Как раз наоборот. Ослабленные. Настолько ослабленные, чтобы постараться не убить. Буду в вас стрелять.

– В нас?! – Балу широко раскрыл глаза – Да ладно, не вешай лапшу!

– Я тебе повешу… – тихо сказал я – Сказал же – стрелять будем. Хватит языком трепаться, надо разобрать барахло! Что к вам, что к Акеле, что к девчонкам! А что тут оставить. Девчонки – ищите ваше барахло и осваивайте! Акела, чего задумался – кто тут генерал, я, или ты? Командуй давай! А я буду бамбук курить и вас материть! Ибо я генералиссимус, а вы духи бесплотные! Гыы…

Аносов фыркнул, выругался, оглянулся на девушек, сделавших вид, что не услышали и пояснил:

– Задумался. Может стоило все-таки Дачи дождаться? Интересно, зачем они нас все-таки сюда засунули?

Я бы мог ему сказать, разложить по полочкам, но… нет, не буду. И сам додумается. А не додумается – и не надо. А вот ребятам все это слышать совсем не нужно. Для них я не пришелец из будущего, а странный тип, вроде бы писатель, а еще шпион, а еще… неизвестно кто. Таким и останусь – для них. Меньше знаешь – крепче спишь!

Постепенно ящики растащили по квартирам. В двухкомнатной, где расположились мы с Акелой оказались ящики с пистолетами Макарова, «стечкиными», винтовками СВД и частью патронов к ним – настоящих, нетронутых патронов. Пару цинков на всякий случай взяли – и к пистолетам, и к винтовкам. Ну чтобы не зависеть от местной власти. Еще – бронежилеты, разгрузки. Зачем? А чтобы показать – как должен выглядеть настоящий боец спецназа. Бронежилеты, конечно, не ахти какие… их только начали делать, титановые. Но пистолетный выстрел держат – макаров и ТТ. ЖЗТ-71, десять кило весит, гробина еще тот. Может и не будем их надевать… как гляну – тоска берет, таскать эдакую пакость. А вот разгрузки – обязательно нужны, куда без них?

Зачем взяли винтовки СВД? А тут их может и не быть, хотя и должны иметься. Вообще-то они только-только пошли в производства, и еще не везде имеются. Секретным оружием считается! Лучше уж со своими приехать. Постреляем на стрельбище, освежим так сказать умения.

Печатную машинку поставили у меня в комнате. Кстати – а комнаты не проходные, они как отдельные номера. И кровати довольно-таки широкие… можно будет Ольгу приласкать – если не сильно шуметь, Аносов даже не проснется. Ну… наверное не проснется.

Двери запираются, так что можно будет и поработать – если силы останутся после дневных «развлечений».

Разошлись по квартирам, договорившись, что если понадобятся – вызовем. Гулять по территории городка – только с разрешения. Никуда без нужды не выходить. Еда у нас есть – банки тушенки, каши, и всяческая такая латата, вплоть до кускового сахара и чая, так что в магазин идти не придется.

Аносов улегся на кровать, скрестив ноги и закинув руки за голову, я устроился в кресле – такое кресло было у бабушки с дедушкой, даже ностальгией повеяло. Так я кстати их и не увидел… родню свою. Почему? А все время что-то останавливало. Ощущение, будто не надо мне к ним приближаться. Может Провидение меня тормозило? Могу повлиять на ход вещей? Задумывался над этим, и не раз, но… все оставалось на прежнем уровне. Может в этом году попробую их найти?

– О чем думаешь? – вдруг подал голос Аносов – как считаешь, чем это все закончится?

– Что именно? – хмыкнул я – Учебка?

– И учебка – тоже. Кстати, ты ведь уже видел солдат. Что скажешь по их виду? И вообще – по тому, что успел увидеть в городке?

– Городок, как городок. Дома, плац и все такое. Одеты солдаты смешно. В сапогах! А береты какие – как подносы.

– А как у тебя одевался спецназ?

– Ооо… ты бы видел обмундирование и снаряжение самых последних разработок! Во-первых, все в легких и прочных бронежилетах. Во-вторых разгрузка – примерно такая, какую мы привезли с собой – ее сделали по моим рисункам. Само собой – камуфляж, а не эти дурацкие мундирные штаны. Никаких сапог – или высокие ботинки, или кроссовки. На головах – шлемы. И не такие, как сейчас – легкие, прочные шлемы. На шлеме нередко видеокамера для записи происходящего. В общем – как космонавты из фантастического фильма.

– А как ты одевался для боя?

– У меня был снайперский костюм, типа «Леший». В нем я как куча травы, пройдешь мимо и не заметишь. А если не в «Лешем», то камуфляж, на голове бандана. Ну и разгрузка, само собой. Кстати – разрузка служит еще и как бронежилет – даже пулю может удержать, не то что осколок. Впереди ведь магазины к «калашникову», а их попробуй, пробей. Все это в снаряжении есть. Увидишь. Ладно, расскажи лучше, о чем с командиром части говорил. Как он тебя встретил?

– Как может встретить командир части, когда к нему является проверяющий? – ухмыльнулся Аносов – Поставь себе на его место: к тебе является непонятно какой генерал, непонятно каких войск, по звонку сверху, да еще и вроде как гэбэшный генерал! Удостоверение-то гэбэшное! Передал я бумагу, сообщил, что мы будем проверять боевую выучку личного состава и состояние учебного полигона. А еще – займемся испытанием новейших образцов снаряжения. Ну вот, в принципе, и все. Как ты слышал – вечером нас приглашают на банкет. Будут упаивать вусмерть, чтобы и думать не могли о проверках. Обычное дело.

– Командир части как тебе показался?

– Мужик, как мужик – пожал плечами Аносов – ему за сорок. Видно, что тертый вояка. Похоже, что пришлось повоевать – в Чехословакии, например. Это его парни подавили бунт. И сейчас он воспринимает нас как нахлебников, которые приехали найти какие-нибудь огрехи в его службе и доложить наверх. Я намекнул о переподчинении подразделения, и он понял это так, как если бы я собирался вести против него подкоп с целью поставить на его место гэбэшного человека.

– И у них теперь два пути: или любым способом нас ублаготворить – банкетами, лестью и всяким таким… или доказать, что не зря едят свой хлеб. Хмм… не «или», а «и» доказать. Нас будут поить, потом выведут пред наши очи образцово-показательную роту, которая браво изобразит приемы рукопашного боя, постреляет по мишеням, побегает по полосе препятствий, а потом нас снова на банкет. И так – каждый день. Пока мы или сдохнем от водяры, или перестанем выходить на осмотр по причине нашей похмельности и болезненности.

– Примерно, так – Аносов хохотнул, и снова задумчиво уставился в потолок – Все-таки наверное ты поторопился с этим чертовым Сенежем. Одни только хлопоты, суета, а толку…

– Сергей… понимаешь, в чем дело… – я задумался, Аносов посмотрел на меня, и глаза его чуть прищурились – ты не все знаешь. Не все понимаешь. Не только, и не столько дело в этой вот группе «Омега». Да, она нужна. Но султану нужны и янычары. Самые верные, самые боеспособные войска. Грядут события, в которых мы можем просто потеряться. «Омеги» – мало. Нужен еще и спецназ. И я нарочно подал идею забраться в Сенеж, чтобы посмотреть, как тут идут дела. И я же подал идею о переподчинении спецназа КГБ.

– Да я сразу понял, что твоих рук дело – хмыкнул Аносов – Кто же еще мог такое придумать!

– Подожди. Тут все гораздо сложнее. Переподчиняя спецназ, Семичастный забирает у министерства обороны наиболее эффективное оружие, пригодное в борьбе с оппозицией. То есть – министр обороны не сможет отдать спецназу приказ штурмовать Кремль. Они ему не подчиняются. Вернее – не будут подчиняться. А вот наоборот – запросто. Понял?

– Три слоя. Я так и думал! – Аносов рывком сел на кровати – первый слой, это ты якобы нас тренируешь.

– Не якобы. Буду тренировать и проверю, чего твои люди стоят. Я должен быть в них уверен.

– Второй слой – мы устраиваем проверку боеспособности воинской части и проверяем пригодность снаряжения. Третий слой – это…

– А нет третьего слоя. Все укладывается во второй – перебил я его – мы проверяем боеспособность подразделения и… вербуем его командира. Делаем так, чтобы он охотно стал служить Комитету, а не тосковал по своим армейским командирам. И ты должен приложить все усилия, чтобы этот самый командир просто-таки мечтал стать командиром подразделения КГБ СССР!

– Это и есть третий слой – вздохнул Аносов – И это самое сложное. То-то я думаю – какого черта ты полез в Сенеж, чтобы подождать пару недель? И почему нельзя было для нас пятерых найти какое-то укромное место! Кстати, а почему только сейчас рассказал?

– Раньше ушей было много. Тем более что ты и сам уже догадался, что к чему. В общем – я тебе рассказал, а ты понял. Слушай еще: на базе этого вот армейского спецназа надо будет в ближайшее время создавать специальную группу по борьбе с антитеррором, или скорее – группы. В моем времени это была группа «А», или как ее называли: «Альфа», и группа «Вымпел». Все бойцы которого – офицеры. Это элита спецназа, лучшие из лучших. И скорее всего – готовить их будешь тоже ты. Но в будущем, не сейчас. Нам бы пока с «Омегой» разобраться. Кстати сказать – «Омега» может стать ядром этих двух подразделений.

Я помолчал, посмотрел на Аносова и усмехнувшись, добавил:

– Все непросто, да. А кто сказал, что будет просто? Время перемен, а радикальные перемены никогда не бывают без крови. А чтобы кровь была минимальной, чтобы хирургическая операция прошла успешна – нужны опытные хирурги. Вот, смотри: мы учим бойцов «Омеги», делая из них эффективных ликвидаторов. Но ведь они еще и учатся боевому мастерству. Мы обучим их, они обучат других бойцов – и не в ущерб своей основной работе. Они станут командирами и бойцами двух новых элитных подразделений, а где взять бойцов для подразделений, как не в спецназе ГРУ?

– Подожди… ты меня совсем запутал! – помотал головой Аносов – До сих пор все было просто! Мы учим курсантов, создаем «Омегу», «Омега» выполняет задания руководства. Все! А откуда вдруг выплыли «Альфа» и «Вымпел»?

– Их и так должны были создать через два года – если бы был жив Андропов. Так что ничего нового я не изобретаю. Но пока я возился с идеей «Омеги» – решил, что нужна и «Альфа».

– Вот только не втирай мне, ладно? – ухмыльнулся Аносов – ты сразу же планировал делать «Альфу»! «Омега» для чего была нужна? Чтобы меня вытащить? Легализовать? Не удивлюсь, если это ты и подкинул идею Семичастному! Да так хитро, что тот и сам не заметил, что ты им манипулировал! Ох, Миша, доиграешься ты! Это же известное выражение: «Альфа и Омега этого дела». Начало и конец. Все начинается с Альфы.

– А вот меньше языком трепи, и все будет в норме – посоветовал я ухмыляющемуся Аносову – Они сами подали идею такого подразделения! И попросили найти тебя! И пусть все так и останется так сказать в анналах… Понятно?

– Понятно то, что ты скользкий, как угорь, и несмотря на твою простодушную морду – хитрый, как черт! То-то ты такие бешеные бабки сумел заработать за бугром! Хитрожопость твоя повышенная! Кстати, чем не более простоватую рожу ты делаешь, тем больше видно – хитришь.

– А для чего, думаешь, я бороду отращивал? А теперь и прятать физиономию не могу! Нет бороды! Ладно, поговорили, и хватит. Пойду Ольгу возьму… ну чего ржешь? Я имел в виду возьму сюда, и… тьфу! Вот уже пятый десяток разменял, а все глупости в голове! А еще генерал! Я поработать с ней хочу! У себя в комнате! Нет, то, что ты имеешь в виду, я работой не считаю! Напомню, что я вообще-то писатель, и мне надо писать книжку!

– Ты лучше поспи. Успеешь ты свои книжки написать. При твоей производительности ты их выдаешь как ездовая лошадь катяхи! Так что отдыхай пока.

– Тьфу на тебя за такие сравнения! Говорю же – а еще генерал! Солдафон чертов! Щас приведу Ольгу и спать тебе не дам – будем с ней шуметь!

– Когда я хочу спать, вы там хоть на конях скачите – мне все равно. Шумите, дело-то молодое! Хе хе…

Махнув рукой на новоиспеченного генерала, я отправился в свою комнату, где и правда плюхнулся на постель, предварительно аккуратно стянув с себя форменные брюки и рубашку. У каждого из нас было три вида формы, по два ее комплекта, если не считать гражданскую: это обычная форменная одежда КГБ СССР с голубыми погонами (в нее мы и переоделись в автобусе), и две полевые формы. Первая – «комок», то бишь защитный комбинезон для боевых действия и тренировки типа «Горка-5», вторая – полевая форма, камуфляжная, но «погламурнее», чем «Горка». На этой форме приделаны полевые погоны, соответствующие нашим званиям, так что в ней можно было расхаживать под военному городку, не особо привлекая внимание своим экзотическим видом.

Хотя… для этого времени даже такая, абсолютно привычная глазу человека двухтысячных годов форма была просто-таки откровением. Тут еще не было даже самой что ни на есть простенькой «Мабуты»! Ее начнут выпускать только через девять лет! Так что вид военного в камуфляже и с зеленым камуфляжным беретом на голове обязательно будет притягивать удивленные взгляды. Особенно вызывающе должны смотреться высокие шнурованные ботинки-берцы, сшитые нам по зарубежным образцам. Нет, ну в самом деле смешно – спецназ бегает в сапогах! В кирзачах! Ноги угробить – запросто.

Кроме всего прочего у нас в наличии – трусы, тельняшки, носки – все, как и положено командированным. Позаботились о нас очень даже неплохо. Умеют работать, когда захотят!

Хмм… интересно, понял Семичастный, что из себя представляет Дача? И для чего там оборудование для телевизионного вещания? Понял, наверное. Как и то, что в случае чего – это его единственная возможность отсидеться и сбежать. Как и для нас тоже, и для меня в частности. Нет, я не ожидаю, что до такого дойдет, но… все может быть! Пусть лучше у нас будет тайный схрон под видом дачи, в котором можно спокойно отсидеться, если припечет. Паранойя, конечно… но правильная паранойя. Не настолько я верю руководству страны, чтобы не принять меры по защите своих жизни и здоровья. Честно сказать, я наверное уже никому не верю… и себе-то не полностью. Жизнь такая.

И опять же – я-то знаю, зачем сюда отправился. А Семичастный зачем нас сюда отправил? Догадался? Понял? Вполне вероятно, что и понял. Хмм… странный вопрос… а может с Дачей все не так и просто? Может, нарочно затормозили и нарочно туда поставили этих олухов? Ну, чтобы я додумался до Сенежа?

Черт! Так можно додуматься совсем уж до безумных выводов! Не надо так уж демонизировать Семичастного с Шелепиным. Они умные парни, хитрые, коварные – как и все, пробравшиеся на такие высоты, но чтобы продумывать такие сложные многоходовки?! Нет, не верю. Я пойму, если они попытаются играть меня втемную. Но нужно учесть, что все может быть. Ох, аж голова трещит от всей этой мутотени! А который час? Время-то еще обеденное!

Встал с кровати, пошел к Аносову. Тот мирно сопел на кровати, закрыв глаза. Дрыхнет, черт подери! А обед?! Война войной, а обед…

– Подъем, генерал! Веди воинство на обед!

Аносов тут же открыл глаза, будто и не спал, потянулся:

– Молодой организм требует, да? А я вот и не особо есть хочу!

– Пойдем, пойдем! Заодно осмотримся, что тут и как! Сейчас ребятам скажу, чтобы одевались. И давайте сразу оденемся как положено – форма номер три, камуфляж с погонами, береты, берцы. Готовность двадцать минут.

Сходил к девушкам, заглянул к остальным членам группы и пошел одеваться. Кстати, одежда глаженая, и самое главное – совершенно впору. Интересно, как они так точно определили мой размер? Неужто на глаз?

Собрались, и бодрой волчьей стаей спустились по лестнице. На улице – теплынь! Солнце! Кстати, а ведь скоро первое мая, а традиционно на первое мая – демонстрация трудящихся. Как тут с этим делом? Заставляют маршировать и демонстрировать? Или просто объявляют выходной день? Увидим.

Девчонки в камуфляже выглядели просто отпадно. Вот почему-то идет женщинам военная форма, да и все тут! Лихие береты, ремни, все, как положено. Они даже сексуальнее стали, чем обычно.

Столовая офицерского состава находилась в крыле штабного здания, так что мы сразу проследовали туда. Когда вошли в зал столовой, голоса стихли и ложки-вилки резко перестали стучать и скрести по тарелкам.

– Товарищи офицеры! – скомандовал мужчина с погонами капитана, и все офицеры встали, как и положено, когда в комнату входит старший офицер.

– Здравствуйте, товарищи! – невозмутимо ответил Аносов – Присаживайтесь, обедайте. Чем тут кормят? Съедобное? Жалобы есть?

– Жалоб нет, товарищ генерал! – это тот же капитан, усаживаясь на свое место – Маша, накорми гостей!

Столовая, как столовая. На раздаче женщины, берешь поднос, идешь, и просишь положить тебе всего, что нужно. Борща, картошки пюре с котлетой, или куриной лапши, или еще чего-нибудь. Берешь салатики, компот, или просишь налить чая. Все как обычно. Женщины здороваются приветливо, еда выглядит вкусно – хорошо!

Я сразу взял двойную порцию красного борща, двойную – картошку с бифштексом, блинчиков с мясом – Аносов не удержался и сказал, что меня легче убить, чем прокормить. Сам он ел вяло, почти неохотно.

В зале, в котором стояло двадцать столиков, находилось человек десять офицеров, от лейтенанта до капитана. Я прикинул – это батальон, в нем шестьсот человек, четыре роты по сто пятьдесят бойцов. В роте три взвода по пятьдесят человек. Итого, получается… 12 взводных, 4 ротных, 4 замкомандира роты, 4 замполита и 4 зампотеха. Плюс штаб. Итого получается человек сорок офицерского состава. Как раз на двадцать столиков по два человека – если вдруг соберутся сесть обедать все сразу. С запасом столов.

У офицеров нет питания по распорядку – столовая открыта с утра и до вечера, до девятнадцати часов, захотел поесть – пошел, и поел. Это солдат водят на обед строем и ко времени.

Уселись есть по ранжиру – генерал и майоры за один столик, а я с капитаном и лейтенантом – за другой. То бишь – я и девчонки.

– Они на нас так смотрят, будто мы сидим голыми – шепнула Ольга, когда я рядом с ней поглощал свой обед – И чего так вытаращились?

– Во-первых, вы красивые – ухмыльнулся я – Во-вторых, на вас мужская форма. В-третьих, это странная форма. Такой они еще не видели. Багира, ты как себя чувствуешь?

– Нормально – усмехнулась Настя – Что я, армейских кобелей не видала? Они нас уже по три раза каждый раздели и… в общем, пусть таращатся, да руками не трогают. А то я эти ручки-то пообломаю!

– Извините, можно к вам присесть? – послышался голос у меня за плечом, я оглянулся и увидел мужчину лет тридцати в мундире с погонами капитана – Заместитель командира третьей роты Головлев Семен.

– Ну… присядьте – пригласил я – Девушки, вы не против?

– Не против – пискнула Ольга, а Настя только плечами пожала, мол, куда ж деваться?