Текст книги "«Призрак» из спецназа. Командировка «в никуда»"

Евгений Шереметьев
“Призрак” из спецназа. Том первый

Моей жене Милочке посвящается.

www.napisanoperom.ru

Все права защищены. Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения правообладателя.

От автора

Роман написан в жанре остросюжетного боевика, повествующего о нелёгкой судьбе полковника спецслужбы, в сорок семь лет отправленного «на гражданку». Фактически же, как и многие его соратники по искусству убивать, он оказался выброшенным на улицу за ненадобностью, как отработавший материал.

В «машину» для убийств превратился «Граф» за долгие годы службы на благо Отечества. Но благородство, честность, умение держать данное кому-то слово отличают его от других, подобных ему, «специалистов». Без всяких оснований, неожиданно и «обидно» уволенный «на гражданку» в расцвете опыта и сил, он случайно оказывается на стороне крупного бизнеса в его противостоянии в необъявленной войне с беспредельщиками. За короткий промежуток времени всего в три с половиной года, Григорий Орлов, из рядового военного пенсионера – полковника запаса, становится богатым человеком, счастливым и в личной жизни.

Многие коллеги «Графа» по службе сегодня безжалостно выбрасываются на «гражданку» государственными и армейскими аппаратчиками где, имея грошовые пенсии, они активно ищут дополнительного приработка к ним. Не умея в новой жизни ничего делать, кроме как убивать себе подобных, обществу не безразлично кто им предоставит возможность заработать, используя свои навыки. Хорошо если, как в нашем романе, на «вашей стороне баррикады». А если…. В романе есть и об этом тоже.

Сегодня нет государственной системы реабилитации подобных «спецов», у отдельных из которых уже давно «сорвало крышу» от понимания своей силы и безнаказанности. Раз от раза мы и получаем новые кровавые переделы собственности, рейдерство и полный беспредел в стране. Но лично «Граф» уверен в том, что состояние «крайней необходимости» Закона всегда стоит на страже Справедливости. А если возникло противоречие и это не так в вашей личной ситуации, то «это» необходимо немедленно исправить и привести в соответствие.

Эта работа – попытка автора представить, к чему может привести в дальнейшем, и уже приводит сегодня, продажность коррумпированных чиновников, а особенно судейских, прокурорских и иных правоохранных структур, ныне бездействующих, к сожалению.

Одновременно автор просит иметь в виду то обстоятельство, что все события, действующие лица, фирмы и Конторы вымышлены. Любые совпадения, сходство с реалиями нынешнего дня или недалёкого прошлого, не более чем случайность.

Пролог

Он вернулся в свой родной город для того, чтобы навести в нём порядок, но, не Закона ради, а Справедливости для.

… В считанные секунды прямо перед Григорием, в тридцати-сорока метрах от места, куда он хотел припарковаться, разгорелась яростная перестрелка…

… Григорий Андреевич Орлов радовался. Он сравнительно быстро преодолел весь неблизкий путь и вот, с последнего пригорка, как на ладони, увидел свой родной город. Его огромная территория уходила вдаль, почти исчезая за горизонтом. Их миллионный город увидеть с одного пригорка просто не возможно. Григорий проехал стационарный пост гаишников на въезде в город. Несмотря на транзитные номера на его иномарке, ближайший к нему инспектор не тормознул его авто, а лишь проводил ленивым и скучающим взглядом. Сказывалась, наверное, июньская жара или постовой уже выполнил свой «план». Но, так или иначе, его не остановили и Гриша, не спеша, поехал по улицам в центр, радуясь встрече с такими знакомыми и дорогими его сердцу проспектами, улицами и переулками. Он всегда испытывал подобную радость при каждом возвращении домой после очередной «командировки в никуда», как они называли между собой их поездки в очередную «горячую точку». Сколько их было в его жизни за последние двадцать лет службы в Конторе!? Всех и не упомнишь. Особенно запомнился Афганистан, где он потерял своих лучших соратников. И среди них – Костю Петрова, однокашника по Высшей школе и спецназу, друга по жизни. Все эти чувства нахлынули на Григория и овладели всем его существом. Он автоматически управлял своей подержанной машиной, которую купил на автомобильном рынке перед самым выездом домой. Привыкший к конспирации, он, и возвращаясь из командировки, подстраховался, приобретя автомобиль на документы прикрытия. Ничто в этом авто не могло указывать на его принадлежность именно Орлову.

Командировка закончилась успешно, хотя и оказалась неожиданно долгой, сложной и опасной. Вместо ожидаемых полугода или года, как они спланировали с Александром Анисифоровичем в начале их сотрудничества, она затянулась на долгих три года. Несмотря на это, Гриша был весьма доволен результатами своей работы в рамках операции «Регион-Сервис», но самое главное тем, что неплохо заработал за это время. И сегодня ему не надо было спешить с поиском новой работы. Жить пока есть на что. Да и отдохнуть просто необходимо, так как работал все это время в условиях жесточайшей конспирации не только без отпуска, но и без выходных. Есть такое понятие у спецов-профессионалов, как «быть все время в работе», когда даже во время короткой передышки напряжение не спадает и ты, как сжатая пружина, готов к действию в любое мгновение, как только возникнет необходимость. Сейчас совсем другая ситуация. Дело сделано и сделано не плохо, на совесть. Можно расслабиться и пару месяцев отдохнуть. А там будет видно, чем дальше заняться.

Хотя, честно говоря, ему было жалко расставаться с теми, с кем его свела судьба за время этой командировки…

Глава первая
Кровавая разборка у супермаркета

…Рассуждая, примерно, таким образом, на очередном светофоре, Григорий свернул влево и поехал по улице Дзержинского, намереваясь остановиться возле супермаркета, находящегося точно в центре Т-образного перекрестка, образуемого пересечением улицы Дзержинского, по которой ехал Григорий и, перпендикулярно упирающейся в неё улицы Ленина. Он собирался купить в магазине продукты. Однако исполнить это намерение, ему было не суждено.

Когда до предполагаемого места его парковки оставалось не более полусотни метров, перед его глазами неожиданно разыгралась не понятная, в первые несколько секунд, сцена. С улицы Ленина, к стоянке супермаркета, на красный свет светофора свернул черный, блестящий лаком красавец «Мерседес – 600». Со страшным скрипом тормозов, он уткнулся передним бампером в бордюр тротуара, справа от центрального входа в супермаркет. Дорогу для дальнейшего движения ему перекрыла иномарка. Она неожиданно появилась из ближайшего переулка. На полном ходу, почти на месте, развернулась и остановилась, перекрыв улицу поперек. Из неё выскочили четверо вооруженных автоматами мужчин и открыли по «Мерину» беглый автоматный огонь.

В считанные секунды Григорий сообразил, что становится очевидцем элементарного нападения на «шестисотый», который, как он понял по первым выстрелам, оказался бронированным и не «по зубам» нападавшим. «Мерс» попытался развернуться, но тут же был атакован другой машиной, как бы следовавшей за ним сзади и отрезавшей от него черный джип сопровождения, также уткнувшийся носом в бордюр, но на улице Ленина, метрах в семидесяти сзади «шестисотого». Выскочившие из второй машины четверо вооруженных мужчин подключились к обстрелу и «Мерседеса», и джипа, разделившись по двое. Было понятно, что в отрезанном от «шестисотого» джипе находилась охрана. В несколько секунд разгорелась яростная перестрелка. Пули веером полетели вдоль улицы, поражая случайных прохожих на площадке перед входом в магазин, несколько человек упало, остальных – как ветром сдуло. В считанные секунды прохожие исчезли, оставив и нападавших, и жертв нападения один на один в их разборке, организованной средь бела дня в самом центре огромного города. За эти же секунды Григорий по инерции проехал еще несколько десятков метров и остановился у самого левого края автопарковки против центрального входа в супермаркет, прижавшись к бордюру правым боком.

Вместе со своей машиной он оказался в самом эпицентре обстрела «Мерса», в каких-то двадцати метрах, а от второй машины бандитов и того меньше. Григорий заметил, как один из двоих братков, оказавшихся ближе к нему, заметив появление машины Григория, перестал стрелять по атакованному со всех сторон «Мерседесу» и стал разворачиваться в его сторону, с явным намерением расстрелять внезапно появившуюся в зоне атаки постороннюю автотехнику вместе с водителем.

Григорий понял, что становится не только очевидцем, но и опасным свидетелем происходящего, оказавшись не в том месте, не в то время и слишком близко к месту преступления. Он осознал также и то, что его участь уже решена этим верзилой с автоматом на перевес, который, с оскалом вместо улыбки на самодовольном и наглом лице, вынес смертный приговор случайному свидетелю. Всё его поведение говорило о том, что ему не впервой загонять беззащитную жертву в тупик, из которого выход один – смерть. Смерть только за то, что оказался слишком близко и мог, в последующем, опознать нападавших. Гриша не стал ожидать дальнейшего развития очевидной атаки верзилы.

Пока бандит медленно поднимал АКСУ на уровень бедра и еще не успел нажать на спуск, он рывком открыл дверцу машины и рванулся из неё на асфальт, навстречу опасности и вееру пуль, который вот-вот должен был брызнуть из направленного на него ствола автомата. Сделав пару кувырков, он оказался сбоку от опешившего от неожиданности стрелка, вероятно привыкшего к тому, что приговоренные им к смерти не успевали оказать сопротивления. Ещё не сообразив, что же произошло, бандит по инерции нажал на спуск и прошил иномарку Григория длинной очередью. Ушедший своим маневром с его линии прицеливания, Григорий делает резкое движение рукой в сторону стрелявшего и тот, уронив автомат и судорожно ухватившись обеими руками за горло, медленно заваливается на бок и падает на асфальт. Двумя следующими перекатами Григорий преодолевает расстояние до упавшего, подхватывает его автомат, а из-за пояса поверженного врага вытаскивает пистолет, очевидно засунутый им туда на всякий случай.

Не целясь, Гриша вскидывает автомат и нажимает курок как раз в тот момент, когда второй бандит поворачивал свой стреляющий «Калашников» в его сторону, намереваясь помочь своему напарнику. Но Григорий не дал ему шанса довести очередь до себя и двумя короткими очередями уложил бандита на месте. Над головой Гриши посвистывали пули. «Не мои, – подумал он, – свою не услышишь». В уме и «на автомате» он повторил истину давно известную любому бойцу, хоть раз «нюхавшему порох». Ему было не понятно, какие пули свистят у него над головой. То ли те, что рикошетили от «шестисотого» и асфальта, то ли кто-то из нападавших вел по нему прицельный огонь, увидев, как он уложил пару их подельников. Но и те, и другие были одинаково опасны. Поэтому Григорий, побросав добытое в короткой схватке оружие, стремительными маневрами переместился к атакованному «Мерсу» и тем самым укрылся от пуль, которыми продолжала поливать «шестисотый» четверка бандитов, нападавшая спереди. К этому времени обе передние бронированные дверцы машины были уже открыты. За ними укрылись водитель и охранник обороняющегося авто, откуда и вели ответный огонь по нападавшим, не позволяя тем приблизиться и расстрелять их в упор.

«Зачистив» двоих бандитов, Гриша облегчил участь атакованных, тем более что ответный огонь из отрезанного джипа, заставил оставшихся двоих из второй машины отвлечься и перенести огонь с «шестисотого» на себя. Это, в свою очередь, облегчило положение обороняющихся и в «Мерсе», что позволило им сосредоточить огонь на нападавших спереди. Подобравшись вплотную к «Мерседесу» и укрывшись за ним, Григорий встретился с одобрительным взглядом оглянувшегося на миг охранника, как бы благодарившего его за неожиданную помощь. Но, тут же отвернувшись, тот снова продолжил обстрел атакующих. Те же, не ожидавшие столь активного и энергичного отпора обороняющихся, залегли, прижатые к асфальту огнем водителя и охранника, надежно прикрытых бронированными дверцами «шестисотого».

В этот момент Григорий заметил, как самый дальний бандит, из четверки, нападавшей спереди, отполз к машине. Он открыл багажник и достал гранатомёт, широко известную всем «Муху», которую начал суетливо готовить её к выстрелу. По его движениям Гриша определил, что в этом деле тот был новичком. Это давало дополнительное время для того, что он уже задумал. Рывком открыв заднюю дверь «Мерседеса», он увидел сидевшего на заднем сидении мужчину. Тот сидел, неуклюже скрючившись, в какой-то неестественной позе. Было похоже на то, что он серьезно ранен. На груди справа белая рубашка была залита кровью. Мужчина смотрел на Григория растерянно и как бы недоумевая: «Что здесь происходит, вы не объясните?».

Но объяснять было некогда. Григорий протянул руки, одной рукой крепко ухватил пассажира атакованного «Мерса» за правую ногу, другой – за левую, здоровую, руку, прижатую к месту ранения, и рывком выдернул сидевшего на асфальт. Хозяин «шестисотого», теряя сознание, не сопротивлялся. Григорий потащил раненого, торопливо отползая от атакуемой машины и ею же прикрываясь от пуль, щедро посылаемых в их сторону нападавшими стрелками. Он стремился оттащить раненого подальше от «Мерседеса», в который уже нацелился бандит, справившись с подготовкой «Мухи» к выстрелу. Григорий дотащил обездвиженное тело до торца супермаркета – туда, где был проезд в задний двор магазина. Умело прячась за тела случайно убитых прохожих, а затем за газетный киоск, он избежал попадания в них обоих шальных пуль.

Спрятавшись за стеной магазина, он остановился передохнуть. Эти пятнадцать-двадцать метров дались ему нелегко. Осторожно высунувшись из-за угла здания, Гриша услышал характерный звук взрыва и увидел столб пламени, а в нем – взлетевший на воздух «шестисотый». Не мешкая более, Григорий подхватил раненого на плечи и, не оглядываясь, побежал проходными дворами, постепенно удаляясь от дороги, ведущей вглубь дворов. Этот переулок проходил мимо здания магазина и выходил насквозь на улицу Тельмана, идущую параллельно улице Дзержинского. Из этого переулка и выскочила иномарка навстречу «Мерседесу», блокируя ему проезд.

Вдали завыли сирены. Это к месту перестрелки в самом центре города спешили подвижные милицейские посты на своих «канарейках». Очевидно, кто-то успел сообщить в милицию о происходящем на одной из центральных площадей города. Григорий остановился передохнуть. Было около двенадцати часов дня. Во дворах никого не было. Он услышал как по переулку, который он только что пересёк, на большой скорости, с места засады уходила машина, атаковавшая «Мерс» спереди. Снова взвалив свою ношу на плечи, Гриша, пробежав очередной проходной двор, оказался в том, к которому так настойчиво и спешно стремился. Вокруг ни души.

Не мешкая, он вошел в средний подъезд типовой пятиэтажки, аналогичной тем, что теснились рядом в каждом из дворов. Втащив раненого в лифт, он нажал кнопку пятого этажа и замер, чутко вслушиваясь в окружающие звуки. Но все было спокойно. Когда лифт остановился, и его дверь открылась, Гриша вынес раненого, прислонил его к стене и позвонил в квартиру напротив двери лифта, в одну из четырех на маленькой площадке, где и разойтись то не просто, особенно если навстречу попадется пьяный сосед Вася, из, рядом расположенной, «двушки». Дверь открылась почти мгновенно, будто их здесь ожидали. На пороге появилась миловидная, спортивного вида молодая женщина, примерно тридцати лет от роду. Увидев Гришу и раненого, она метнулась к ним, подхватила мужчину с другой стороны, и они быстро втащили его в квартиру.

Раненый не подавал никаких признаков жизни. Но вдруг он тихо застонал, открыл глаза и обвел комнату и присутствующих мутным, бессмысленным взглядом и снова «отключился». Девушка закрыла дверь в квартиру, быстро вошла в единственную комнату и одним движением расстелила чистую простынь на разложенный диван, куда они вдвоем с Гришей и уложили раненого. Григорий принялся раздевать мужчину, а девушка, выбежав на кухню, вернулась с аптечкой, в которой находилось все необходимое для такого случая: и бинты, и йод, и обезболивающее с противостолбнячной сывороткой. Хозяйка квартиры, толково и споро, помогала Григорию оказывать первую необходимую медицинскую помощь раненому.

Раненый оказался совсем еще не старым мужчиной, как это показалось Грише там, в машине. Редкая благородная седина, приличный «прикид» напрочь измазанный кровью. Пуля, очевидно, попавшая внутрь бронированной машины через приоткрытое окно водителя в первые секунды нападения, попала мужчине в правую половину груди на ладонь выше правого соска и прошла навылет, образовав на выходе огромную рваную рану. Кровопотеря оказалась большой, несмотря на то, что эвакуация объекта нападения с места покушения прошла очень быстро, буквально в считанные минуты. Гриша был уверен, что именно на него и покушались громилы-беспредельщики. А что покушались беспредельщики, у него сомнений не было. Уж очень почерк разборки был похож: нагло, средь бела дня, в самом центре города, без всяких масок и камуфляжей. Агрессивно и самоуверенно. Только очень сильный и уверенный в успехе дела человек, если его можно назвать человеком, мог такое организовать, не боясь последствий в случае неудачи мероприятия. А неудача вот она, в лице случайно попавшего в передрягу Григория, активно, умело и результативно вмешавшегося в ход разборки и, вытащившего объекта нападения из-под самого носа атакующих братков, и в самый опасный момент атаки.

Оказав первую необходимую помощь пострадавшему, Григорий позвонил своему знакомому, детскому хирургу с двадцатилетним стажем Володе Попову, попросив его срочно приехать, благо, что тот проживал не очень далеко. Понимая, что лично, больше ничем не сможет помочь своему визави, Григорий решил сбегать к магазину на разведку. Он вывернул свою куртку, кое-где измазанную кровью раненого, нацепил, валявшийся на вешалке у хозяйки, черный берет и черные очки, и вышел из квартиры, оставив раненого на попечение хозяйки. Подойдя к супермаркету со стороны двора, Григорий убедился, что все выходы к месту недавней перестрелки уже плотно блокированы милицией. Подойдя к лейтенанту, загораживавшему проход, он представился и попросил позвать старшего по оцеплению. Тут же нарисовался начальник в звании подполковника и с неприязнью посмотрел на Григория: «От работы отрывают тут всякие». Гриша повторно представился и спросил подполковника:

– Скажите, пожалуйста, подполковник, кто возглавляет оперативную группу ГУВД?

– Генерал-майор Грумов Виктор Васильевич, первый зам начальника.

Он улыбнулся хмурому подполковнику и сказал:

– Спасибо. Передайте генералу, что здесь полковник Гриша, он знает, что к чему.

А про себя радостно подумал: «Ну вот. И здесь повезло». Первым везением он, наверное, посчитал то, что остался жив, да ещё и утащил объекта атаки из под носа громил, атаковавших злосчастный «Мерседес». Потом добавил:

– Я очевидец, кое-что видел и хотел бы помочь своему старому другу.

Подполковник пропустил мимо ушей его замечание о «старом друге», но при словах, что он очевидец происшествия, неожиданно крепко взял Григория за руку чуть повыше локтя и вежливо, но достаточно бесцеремонно, потащил его на улицу к группе из трех человек во главе с его давним приятелем по «Афгану» Витей Грумовым. Ещё лет семь или восемь тому назад, когда Гриша служил в Конторе, Витя стал первым замом начальника ГУВД, а затем и генерал-майором. Их накрепко связали три года совместной службы в Афганистане, где им обоим пришлось хлебнуть по полной, вплоть до ранения Григория и тяжелейшей контузии Витька, от которых оба «отходили» почти два года. Витя чудом остался в живых, когда рядом рванул фугас. А Гриша, вытащивший его полуживого и оглохшего от разрыва, через два дня получил тяжелое ранение правого бедра и нагнал своего дружка в полевом госпитале, где их готовили к эвакуации в Союз. Увидев своего спасителя, Грумов заорал:

– Ну, как бы я смог без тебя возвратиться на Родину, Гриня?!

Медбрат, сновавший туда и сюда среди раненых, проходя мимо Григория, сказал:

– Это он орет, товарищ полковник, оттого, что сам ни хрена не слышит. Вот и думает, что мы оглохли, а он сам в порядке.

Лежащие раненые засмеялись, а Витька снова заорал:

– Ну, чего ржете, кони, я просто радуюсь, что мы с Гринькой остались живы, да и вы все тоже. Ну, если нас благополучно довезут домой. А не как предыдущий борт.

Все мигом посерьезнели, смех мгновенно стих. Они прекрасно знали, что случилось с предыдущим бортом, вывозившим раненых в центральный госпиталь. Его сбили ракетой, несмотря на приличную высоту, на которой он летел. Так одновременно и одинаково для обоих и закончился «Афган».

…Григорий и, бесцеремонно тащивший его за рукав ретивый подполковник, ведущий себя так, будто задержал опасного преступника, а не очевидца события, подошли к группе. В другое время Гриша не потерпел бы подобного отношения к себе и, в два счета, освободился бы от крепкого захвата этого штабиста, что он часто проделывал с беспардонными сотрудниками во время службы. Сегодня ему был нужен Витя, и он стерпел хамское поведение стремящегося выслужиться управленца, случайно привлеченного к обеспечению столь громкого преступления. Подойдя к начальству, подполковник принял стойку «Смирно» и отрапортовал:

– Товарищ генерал, это свидетель. Сам пришел, оцепление задержало, а я доставил в ваше распоряжение.

– Свидетелей не задерживают, Петров. Сколько можно вас учить?

– Виноват, товарищ генерал.

Грумов без особого интереса перевел взгляд с подчиненного на свидетеля, тут же узнал Григория и радостно проговорил:

– Гриня, сколько лет и сколько зим?! Ты откуда здесь взялся? Тебя же не было целых три года. Ты куда пропал?!

Пока они обнимались, подполковник испарился. Гриша, держа Виктора в объятиях, тем временем говорил, тщательно подбирая слова:

– Да, так получилось, Витюша, пришлось срочно выехать ненадолго, а получилось на целых три года. Как-нибудь после расскажу.

– А какой ты свидетель, Гриня? Как ты здесь оказался?

– У меня здесь квартирка рядом, зашел в магазин продукты купить, а тут на глазах перестрелка. Как по телеку. Людей зацепило, человек пять упало на тротуар. А эти зажали «Мерса» с двух сторон и шпарят из «Калашей». В магазине витрины вдребезги, люди попадали на пол, пули рикошетом по всему магазину. Потом один из «Мухи» по «шестисотому» ударил. Охранник и водила на месте остались, одни куски от них. Жаль парней. Еще, по-моему, двоих прохожих ранило.

Григорий замолчал и смотрел на генерала. Тот, прерывая затянувшуюся паузу, спросил:

– И это все, что ты видел?

– Да нет, не все. Еще какой-то парень, наверное, охранник, открыл «Мерса» и куда-то утащил пассажира, по-моему, раненого. Висел кулем на парне. В проходные дворы рванули. Только они исчезли, тут выстрел из гранатомета и рванул взрыв. Я сам не видел, откуда ударили из него. «Мерс» подбросило взрывом вверх, но он не разлетелся на куски. Просто загорелся. Вон и догорает до сих пор.

Григорий замолчал, обшаривая взглядом площадь, на которой разыгралась трагедия, и в которой только что погибли невинные люди. Рядом с догоравшим «шестисотым» лежали изуродованные тела водителя и охранника. При виде их тел, у Григория возникло некое подобие угрызений совести за то, что не предупредил охранника о намерении братка ударить из гранатомета. Но, он, тут же, остановил себя аргументами о том, что, во-первых, у него не было на это ни секунды времени. А во-вторых, он мог, потеряв эти несколько секунд, погибнуть вместе с пассажиром атакованной машины. У него просто не было альтернативы спасению собственной жизни и жизни пассажира, что он блестяще и выполнил в отведенные ему судьбой секунды. Эти мысли молнией пронеслись у него в голове прежде, чем он услышал вопрос Грумова:

– Ты когда вернулся, Гриня?

– Да вчера, Витя.

– Да… Неприветливо встретил тебя родной город, сразу такой стресс. Хотя стресс для тебя в подобных ситуациях – понятие виртуальное. Ты битый орешек, впрочем, как и мы с полковником.

Он кивнул в сторону одного из их троицы:

– Кстати, познакомьтесь, господа офицеры. Это полковник Григорьев из Центра, как раз работал у нас по группе братков «Лешего». А тут на тебе, проявили себя самым наглым образом. А это полковник Орлов из Конторы, я как-то тебе о нем рассказывал, – генерал обращался к Григорьеву, указывая рукой на Гришу. – Надо же, средь бела дня напали на уважаемого бизнесмена, – он кивнул на останки «шестисотого». – Одного братка наши опознали, это громила по кличке «Амбал». Он из группировки беспредельщиков некоего «Лешего», местного авторитета, который не признает никаких авторитетов.

Генерал грустно усмехнулся своему каламбуру и продолжил:

– У него в банде одни спортсмены, мастера спорта по всяким единоборствам, очень модным сегодня. Бои без правил называются. Привыкнув без всяких правил вести себя на ринге, они тащат эти принципы и в реальную жизнь. Главный аргумент – это сила кулака или ствола, не очень важно что. Прав тот, у кого больше силы. Хотя среди единоборцев масса достойных людей, честно живущих в обычной жизни. Но некоторых «клинит» от собственной силы. Вот и беспредельничают, а доказать ничего не можем. Никаких следов или свидетелей не остаётся. После них остаются одни трупы, а они, как известно, не дают показаний в судах. Этот «Леший» достает нас своим беспределом уже больше года. Город на ушах, общественность, пресса, губернатор требуют решительных, а мы ничего сделать не можем. Несмотря на потери, его команда пополняется с завидным постоянством. А самого взять не на чем, уже пытались и не единожды. Нет ничего против него.

Грумов помолчал несколько секунд, затем продолжил, обращаясь к Григорию:

– А ты знаешь, чей «шестисотый» они спалили?

Гриша отрицательно покачал головой.

– Это наша знаменитость, крупный бизнесмен, развернувшийся в последние пять-семь лет, известный меценат, владелец сети магазинов и автосалонов, нескольких ресторанов и кафе, построенных на клочках земли, выкупленных у горожан за бешеные деньги. Фамилия его Ивашов Григорий Андреевич. Другое дело, что это все у него на лицевой стороне медали. А вот на обратной…

Заметив беспокойство представителя Центра по поводу излишней откровенности генерала перед свидетелем из супермаркета, Грумов проговорил:

– Да ладно, Петр Иванович, не дергайся. Это свой человек, которому я доверяю даже больше, чем некоторым нашим ментовским начальникам. Он, думаю, единственный человек во всей нашей округе, кто может сегодня реально нам помочь, навести здесь должный порядок.

Он резко повернулся и, глядя Григорию прямо в глаза, спросил:

– Гриня, а ты давно ножи не метал или не бросаешь этого занятия по сегодняшний день? Ты, помнится, говорил, что если сегодня не потренируешься и не метнёшь пару ножей, то завтра можно ошибиться на целый миллиметр, а если ещё и завтра не метнёшь, то…

Гриша спокойно посмотрел на него, помолчал, затем неспешно ответил:

– А почему ты интересуешься моей спортивной формой в этом вопросе?

– Да так, совпадение, Гриня. Только ты появился в городе, как тут же вон того верзилу, – генерал кивнул на труп братка, лежащего на асфальте посреди улицы, – проткнули лезвием для метания прямо в горло. Очень похож ножичек на те, что у тебя в коллекции.

– Вить, ты же знаешь мое отношение к моей коллекции. Это – святое и неприкосновенное, ни при каких обстоятельствах. Но все ножи для метания очень похожи и однотипны. Можно легко перепутать, тем более не специалисту. А таких «спецов» у нас в городе нет, насколько я в курсе. Я уверен, что это совпадение, так как я не при делах. Витек, ты же знаешь, что не я один умею это делать. Ну, ты, я думаю, разберёшься.

– Разберусь, точно, я тебе обещаю. А ты, Гриня, завтра с утра заскочи ко мне на работу. Есть тема для разговора.

– Обязательно, Витя. Я и сам хотел на днях зайти пообщаться, а то давненько не виделись. Поговорим, повспоминаем.

– Вот и приходи, раз хотел.

– Договорились, товарищ генерал.

Григорий в шутку отдал ему честь, приложив руку к берету. Витя тут же подхватил шутку и сказал:

– К пустой голове руку не прикладывают, товарищ.

– Но, я же – в берете, мой генерал.

– Голова не пустая только и исключительно в форменной фуражке, полковник.

Они обнялись, расцеловались и Григорий отправился восвояси, с трудом удерживая себя от перехода на бег на виду у оперативной группы, продолжавшей осмотр места происшествия, поскольку беспокоился о судьбе оставленного на квартире раненого.

Дверь открыла хозяйка квартиры со словами:

– Наконец ты вернулся, Гриня. Думала, изведусь вся. Мужичок очнулся и требует тебя, а тебя все нет и нет. Идем скорее.

Войдя в комнату, Григорий увидел Володю, лежащего раненого гостя со множеством всяких трубочек и проводов, идущих от его тела к каким-то приборам. Володя, не вставая и не прекращая работы, сказал:

– Я тут сделал все, что можно сделать в таких условиях, чтобы поддержать жизнедеятельность организма. Но мне нужно срочно его прооперировать, что, естественно, здесь невозможно. Он требует кому-то позвонить.

Григорий наклонился над лицом раненого. Лоб, щеки, шея были мокрыми от пота. Он еле ворочал языком, но внятно произнес:

– Пожалуйста, позвоните с моего мобильника. Он должен быть в кармане пиджака. Там есть позывной «Камарилья». Меня зовут Григорий Андреевич. Сюда приедут три машины, в том числе «Мерседес» – джип, оборудованный под «Скорую помощь». Меня заберут. Они знают, что делать и умеют. Вам меньше забот. Спасибо…

Он закончил свой диалог еле слышным шепотом и в очередной раз впал в забытьё. Григорий позвал за собой Володю и Таню, выйдя с ними на кухню.

– Нам абсолютно не нужен весь этот шум, который поднимется, если сюда нагрянет толпа спасателей нашего гостя. Сделаем так…

…Раненого одели, осторожно подняли и аккуратно уложили в импровизированные носилки, мгновенно изготовленные Гришей из валявшихся на балконе лыжных палок и пары простыней. Затем, раненого осторожно вынесли на площадку к лифту. Григорий поднял гостя на руки, внес его в лифт, подождал Таню и Володю и все поехали вниз. Им повезло, так как по пути из подъезда во двор они никого не встретили. Большинство жильцов находились на работе, а старушки обедали и предавались послеобеденному отдыху. Когда процессия из двоих с носилками и Тани с чемоданом Володи, куда сложили все его скоропомощные аксессуары, вышла во двор, Таня набрала указанный Григорием Андреевичем пароль и тут же услышала тревожное: «Вы где? Не бросайте трубку, мы сейчас будем». Таня объяснила ответившему мужчине, где они могут найти своего шефа и отключила телефон. Процессия двинулась в сторону, противоположную той, где случилось ЧП. Пройдя пару пустынных в это обеденное время дворов, они оказались во дворе аптеки, где и была назначена встреча с подчиненными пострадавшего бизнесмена. Григорий нагнулся над лицом раненого и встретил ясный и заинтересованный взгляд, которым тот рассматривал его в упор.