Текст книги "Шнифер"

– Затухни, – Скелет допил пиво и взмахнул рукой, привлекая внимание официантки. – На кого хочу, на того и кладу глаз.

– А на кого ты положил? – поинтересовался Варан.

– На всех я положил. Только не глаз.

Довольный собственной шуткой Скелет громко заржал. Выпитое за сегодняшний день начинало сказываться на его настроении. Варан удивленно покосился на Готспера.

– Наш друг решил закадрить Принцессу. Сечешь?

– Кого-кого? – Варан едва не поперхнулся табачным дымом.

Скелет не обратил ни малейшего внимания ни на реплику одного, ни на встречный вопрос другого. Когда рядом с их столиком появилась полногрудая официантка, он заказал себе еще бокал пива. Готспер с Вараном спиртного сегодня не употребляли. Девушка понятливо кивнула и удалилась.

– Кого ты решил закадрить? – Варан в буквальном смысле навис над тщедушным Скелетом. – Принцессу? Да ты в своем уме, брат? Поверь мне на слово. Эта девочка не для тебя. И не для любого из нас.

– Я не собираюсь обсусоливать с вами всякую хрень, – отрезал Скелет. – Поговорим лучше о деле. Ради чего мы с Готспером, собственно, и хотели тебя видеть. Лады?

– Ты меня не понял, – Варан всегда славился завидным упрямством, и сбить его с выбранной ранее темы полемики представлялось делом нелегким. – Я работаю на Мелихова, Скелет. И хорошо знаю, что представляет из себя этот человек. Готспер тоже знает, но, к счастью, понаслышке. Если ты намерен перебежать ему дорогу, подбивая клинья к его телке, – ты покойник. Так что не занимайся самоубийством, брат...

– Кажется, ты сказал, что работаешь на какого-то Яниса, – Скелет поморщился.

– Верно. А Янис – человек Мелихова. Очень близкий человек...

– Как два педика?

– Кончай острить. Я серьезно.

– Я тоже, – Скелет расстегнул ворот рубашки и слегка растер вспотевшую шею. – И это ты, видимо, не врубился, о чем я базарю, Варан. Я сказал – сменим тему и поговорим о деле. Это, кстати, тоже связано с твоим супермогущественным Мелиховым...

– Как так? – вопрос Варана был обращен к Готсперу.

Тот пожал плечами:

– Скелет взял у Мелихова заказ. Кража статуэтки из музея. Договорился на четыреста кусков. Хочет взять тебя в дело.

– Если ты, конечно, перестанешь трещать как сорока, – ввернул Скелет.

Официантка вернулась и поставила перед ним запотевший бокал холодного пива. Скелет тут же сделал несколько жадных глотков. Расслабленно откинулся на спинку стула.

– Мне нужен специалист по сигнализациям, – небрежно произнес он. – Ты еще не утратил своих навыков, Варан?

– Шутишь? У меня постоянная практика. Я здесь, в «Скарабее», в первую очередь и отвечаю за камеры слежения, сигнализации и прочую трехомудию. Можешь смело считать, что нанял меня. Сколько максаешь?

– Сотню.

– Вполне. Кто еще в деле?

– Разгуляй.

Сначала Варан, как и пару минут назад, оскалил зубы в улыбке, посчитав, что Скелет выдал «на гора» очередную пьяную остроту, но затем, заметив, что лицо собеседника осталось серьезным и непроницаемым, несколько раз удивленно моргнул, отпрянул назад, а в завершение всего подозрительно прищурил глаза. С надеждой перевел взгляд на Готспера, но тот только кивнул, подтверждая сказанное. Варан нахмурился.

– Ты не можешь этого сделать, – выдавил он из себя с огромным трудом.

– Опять тот же гон, – скривился Скелет. – Побереги свое красноречие, Варан. Я уже слышал от Готспера все, что должен был услышать. Но Разгуляй все равно в деле. Я найду его и...

Скелет хотел было сделать очередной глоток пива, но Варан перехватил его руку и не дал донести бокал до рта. Едва ли не силой заставил Скелета поставить пиво обратно на стол.

– Я не знаю, что сказал тебе Готспер, – Варан делал ударение практически на каждом слове. – Но я знаю одно. Взяв Разгуляя в дело, мы рискуем спалиться все. Первое правило гласит: не бери в дело человека, который...

– Я в курсе правил. Но я доверяю Разгуляю. Ясно? И эта тема тоже не обсуждается.

– Я тоже доверял Разгуляю, – рука Варана по-прежнему крепко сжимала локоть собеседника. – И, кстати, не так давно посодействовал ему в одном деле. Свел его с нашим управляющим. С Сандаевым. Хочешь знать, что из этого вышло?

– Не хочу.

– А я скажу, Скелет. Громила мне потом рассказывал. Разгуляй замастырил какую-то аферу, подробностей которой я не знаю, да и не хочу знать, а разгребаться потом с этим дерьмом пришлось Громиле и Шкету. Не знаю, к сожалению, чем дело закончилось. Не видел давно ни того, ни другого. Но полагаю, что ничем хорошим. Я ведь уже сказал, что у Сандаева проблемы с Мелиховым? Черт! Это может быть связано и с Разгуляем. Даже наверняка.

– И что? – Скелету удалось выдернуть руку, и он все-таки сделал большой глоток пива. – Че ты мне в мозги срешь? Какое это ко мне имеет отношение? Мне нужен Разгуляй не как аферист хренов, а как шнифер. А шнифер он классный! Хотите вести себя оба как бабы, можете зарыться дома под одеялами и стучать зубами. Но я не бздун какой-нибудь. Справлюсь и без вас, девочки.

– Да ладно, ладно, Скелет, – примирительно забубнил Варан. – Чего ты завелся? Я же сказал, мы в деле. Просто хотел предупредить... Расслабься. Закажи еще пивка. Я угощаю.

– А разве я доставал лопатник? – Скелет сплюнул на пол через щербинку между передними зубами.

* * *

– Родж, сгоняй еще за водярой! – Разгуляй стукнул граненым стаканом об стол и шумно выдохнул. – Я же сразу сказал, одного пузыря – это нам только раз чихнуть. Верно, Кент? Ты ведь тоже умеешь пить, старый бродяга. Мне ли этого не знать?

Как и предсказывал Пит, Разгуляй нашел своего старинного друга на бывшей квартире, снимаемой им и Роджером. После схлынувших первых эмоций взаимных братаний все трое расположились в комнате, водрузив по центру старенький столик с потрескавшейся полировкой. Лихо разливая водку в давно не мытые стаканы, Разгуляй тепло обнимал Кента за плечи. Роджер расположился напротив, но в беседе практически не принимал участия. Смотрел и на того, и на другого собутыльника насупленно из-под бровей, однако в приеме спиртного старался не отставать.

– Почему я? – вскинулся он, когда Разгуляй соизволил-таки обратиться непосредственно к нему. – Я – гонщик, что ли? Возьми и сгоняй сам.

– Перестань, брат, – Разгуляй миролюбиво улыбнулся. – Ты же видишь, мы культурно беседуем. Кент как раз затронул тему, какие козырные в Израиле пособия по безработице. Мне же интересно. А ты все равно сидишь букой. Будто язык проглотил. Вот и сходи – развейся. Тебе полезно будет.

Роджер хотел было сказать в пику еще что-то, но Разгуляй уже вновь сосредоточил все свое внимание на Кенте, и потому ему ничего не оставалось, как с досадой махнуть рукой и подняться на ноги.

– Только недолго, – бросил ему вслед Разгуляй, когда Роджер уже переступил порог комнаты. – А то мы тут засохнем от жажды. Ну, и что ты говорил? – он опять обратился к Кенту.

Тот криво усмехнулся.

– Ну, и отслужив положенный срок, я подумал... – Кент на секунду запнулся, возвращаясь мыслями к прерванному разговору. В отличие от Разгуляя, он не выглядел таким бодрым после выпитой бутылки водки. А ведь последний, как подозревал Кент, и так уже явился подшофе. – Подумал, на кой черт я буду вкалывать за лишние триста баксов.

– Почему триста? – Разгуляй снял со стола пустую бутылку и поставил ее на пол.

– Ты меня совсем не слушал? – недовольно откликнулся Кент. – Я же сказал, любой чернорабочий в Израиле получает штуку бакинских. При любом раскладе. Хоть наизнанку вывернись. Для больших прибылей нужно образование, специальность и так далее.

– Ну?

– Вот тебе и «ну»! Больше штуки мне, выходит, и не светило, – Кент взял в руку зажигалку и теперь бессмысленно высекал искру, прокручивая колесико большим пальцем. – А пособие по безработице у нас семьсот баксов. Только при этом тебе делать ни хрена не надо. Понял? Ходишь, груши околачиваешь, а государство тебя кормит. А разница какая? В триста баксов. Вот я и говорю. На кой черт мне нужен геморрой за лишние три сотки? Я и не пошел никуда вкалывать. Дом в кредит купил, машину... Каждый вечер по ночным клубам зажигаю. Телки, спиртное, ЛСД. Лафа, одним словом!

– Прожигаешь жизнь, короче? – уточнил Разгуляй. Сняв с себя черную футболку, он небрежно бросил ее на спинку стула и предстал перед товарищем с обнаженным торсом. На волосатой груди, слегка покачиваясь из стороны в сторону, болтался миниатюрный серебряный крестик. – Как истинный психолог?

– При чем тут психолог? – не понял Кент.

– Ну, как говаривал наш старый кореш Фридрих, праздность – мать психологии, – философски изрек Разгуляй. – И выходит, что ты теперь психолог, Кент.

– Выходит так. Хотя я никогда не был таким глубоким знатоком Ницше, как ты.

– Да какой там знаток, – отмахнулся Разгуляй. – Ну, почитывал когда-то. Уже большая часть афоризмов и всего прочего выветрилась... А я, пожалуй, теперь уже не столько психолог, сколько нигилист, Кент. Ни во что и ни в кого не верящий. Я и в себя-то толком давно уже не верю.

– А вот это зря, брат.

Кент в очередной раз щелкнул зажигалкой, но уже прикуривая сигарету. Едкий дым потянулся к потолку густым сизым клубом. Консервная банка Роджера, примостившаяся здесь же, на столе, уже была забита окурками до отказа.

– Довольно обо мне, – Кент решительно рубанул ладонью воздух. – Я как-нибудь и сам разберусь со своими капиталистическими замашками. Давай о тебе, Разгуляй.

– А что обо мне? У меня все – ништяк!

– Мне так не кажется.

Разгуляй усмехнулся.

– Я догадываюсь, о чем ты, – произнес он после непродолжительной паузы, скрещивая с Кентом взгляды. – Добрые людишки уже успели насвистеть тебе в уши? Пит, Роджер?.. Кто еще? С кем ты успел повидаться за последние пару дней? С Громилой?

– Нет, с ним я еще не виделся.

– И то отрадно, – Разгуляй взял в руки стакан и мрачно заглянул внутрь. Пару секунд он старательно изучал осевшие на стеклянных стенках маленькие капли. – Готов поспорить, он смог бы рассказать обо мне гораздо больше, чем остальные. Он и Шкет. Парни на меня зуб, можно сказать, имеют с некоторых пор. Я типа подвел их по одному делу. Ну, да ладно! С этим вопрос утрясем...

– Я слышал про Марину, – Кент безапелляционно прервал тираду товарища. – Про то, что случилось. Поверь, мне очень жаль...

– Все в порядке, – в голосе Разгуляя неожиданно появились металлические нотки. – Тем более, тебе-то о чем жалеть, Кент. Это же не ты ее убил.

– И не ты.

– Не будем об этом. Что случилось, то случилось. Прошлого не вернуть, – безликий стеклянный взгляд Разгуляя уперся в противоположную стену комнаты. – Все мы смертны. Верно?

– Верно. И я рад, что ты осознаешь это...

– Хватит! Достаточно! – Разгуляй стукнул ладонью о стол. – Уймись, Кент. – Он зачем-то огляделся вокруг, словно в помещении мог находиться кто-то еще, а затем продолжил, понизив голос до шепота: – Давай договоримся так. Я скажу тебе то, чего никогда никому не говорил. Но это останется строго между нами.

– Само собой, – заверил Кент.

– Я уже давно никого не оплакиваю, – Разгуляй не слышал его. – Что-то около полугода я искренне убивался, а потом... Я вошел в клинч, Кент. Плыву просто по течению. Как говно. И меня это устраивает. Мне нравится такой образ жизни, и я не хочу в нем ничего менять. Ничего! Но как это объяснить окружающим?

– Думаешь, никто не в состоянии понять тебя?

– Мне не нужно их понимание.

– А что же тебе нужно?

Кент уже пожалел, что согласился составить Разгуляю компанию в качестве собутыльника. Если бы он знал, что его друг затронет столь серьезную и неожиданную тему, предпочел бы вести разговор на трезвую голову. Но все, что он мог сделать теперь, так это по возможности сосредоточиться на проблеме.

– Ничего не нужно, – Разгуляй покачал головой. – Я ведь сказал тебе. Не хочу ничего менять.

– Хоронишь себя заживо?

– Вот только давай без банальностей!

– Тебе нужна помощь, Разгуляй.

Кент ожидал любой реакции на свои слова, но только не той, какая последовала. Разгуляй рассмеялся. Громко и раскатисто. Крестик у него на груди закачался еще сильнее. Под глазами появились характерные красные бугорки. Потом он замолчал. Оттолкнул от себя пустой стакан, заставив его покатиться по поверхности стола и зависнуть на самом краешке, а затем поднялся на ноги.

– Помощь нужна вам, – хлестко произнес он, словно наносил Кенту пощечину, после чего принялся спокойно натягивать майку. – Но я помочь вам не в силах, Кент. Тут каждый сам за себя. Ты уж извини, брат. И, кстати... Я рад был повидать тебя. Реально!

– Куда ты собрался? – Кент тоже поднялся из-за стола.

– Пойду, прошвырнусь по городу. Хочу немного выпить.

– Родж сейчас принесет...

– Мне лучше побыть одному. Без обид. Ладно?

– Разгуляй...

Кент устремился следом за другом в прихожую, но затем замер в дверном проеме. Интуиция подсказала ему, что сейчас не самое подходящее время для выяснения каких-либо отношений. В случае с Разгуляем для этого должен быть более подходящий момент. Какой именно, Кент пока не знал, но твердо решил, что не покинет Россию до тех пор, пока не сумеет решить данную проблему. Это было делом его чести...

Разгуляй молча обулся, накинул на плечи легкую куртку-ветровку, но покинуть квартиру не успел. Щелкнул замок, и в помещение шагнул Роджер. Под мышками у него покоились две поллитровые бутылки водки.

– Тебя только за смертью посылать, – Разгуляй улыбнулся и проворно выхватил за горлышко одну из бутылок. Встряхнул ее как следует, глядя на взметнувшиеся вверх пузырьки. – Путевая водка! Одну оставляю вам, алкаши, другую экспроприирую. Чтоб все по справедливости.

– Ты что, уходишь? – насторожился Роджер.

– Да... Дела, знаешь ли, Родж. Но я еще загляну на днях. Ты, главное, не скучай.

– Подожди, Разгуляй. Ты не можешь вот так просто уйти.

– Почему же не могу?

– Я не могу отдуваться за тебя перед людьми, – Роджер загородил ему дорогу. – Тебя тут многие искали... Хотят видеть, и я...

– Кто, например?

– Да мало ли, – Роджер не сразу нашелся с ответом. – Ну, Шкет был пару раз точно. Просил, чтобы ты связался с ним как можно быстрее. Потом еще какой-то тип раза три тебя спрашивал. Я его никогда не видел прежде... И это... Скелет был.

– Скелет? – впервые за последнее время в глазах Разгуляя появилась хоть какая-то заинтересованность. – Он уже вышел? В городе?

– Да, вышел. И ищет тебя.

– Зачем?

– Мне он не сказал, – Роджер недовольно поморщился. – Оставил номер телефона и просил позвонить, когда...

– Давай, – Разгуляй выставил вперед широко раскрытую ладонь.

– Что «давай»?

– Номер, который он оставил.

– Подожди секунду...

Роджер поставил единственную оставшуюся у него бутылку на тумбочку и почти бегом устремился в комнату. Разгуляй обернулся. Кент все так же стоял, привалившись плечом к дверному косяку.

– Что от тебя нужно Скелету? – спросил он.

Разгуляй пожал плечами.

– Пока не знаю. Позвоню и выясню...

– Давай встретимся завтра, Разгуляй, – предложил Кент. – Обещаю, никаких нотаций не будет. И разговоров, которые тебе неприятны.

Он врал. Но сейчас нужно было хотя бы зацепить Разгуляя. Не дать ему исчезнуть надолго.

– Завтра? – переспросил тот. – Если б я знал, куда судьба занесет меня завтра... Но может быть. Я подумаю, брат.

Роджер вернулся и протянул Разгуляю клочок бумажки с написанными на нем цифрами.

Глава 4

– Хорошо схоронился, Евген! Тебя на этой фатере ни хрена не найдешь! – Громила привалился спиной к перилам лоджии и обвел взглядом небольшую, но уютно обставленную гостиную Сандаева. – Нормально вы тут обустроились...

Евгений был явно не склонен обсуждать сейчас достоинства своей конспиративной квартиры. Он нервно постукивал пальцами по подоконнику. Присутствие Маргариты в комнате не позволяло собеседникам начать разговор.

– Марго, – Сандаев заглянул в гостиную, где сидела девушка. – Пойди пока сообрази нам поесть что-нибудь. Поговорить надо с человеком.

Маргарита нехотя продефилировала мимо балконной двери на кухню.

– Твоя? – Громила проводил девушку оценивающим взглядом.

– Да, – с наигранной небрежностью произнес в ответ Сандаев.

Громила опустился в ротанговое кресло.

– Хреновато что-то, Евген... Водочки бы тяпнуть! – Громила посмотрел вниз.

С высоты четырнадцатого этажа открывался панорамный вид на городской парк.

Сандаев встал и вышел с лоджии. Через несколько секунд он вернулся, держа в руках бутылку шведского «Абсолюта» и банку красной икры.

– Ты что-нибудь слышал? Что там происходит в казино? Меня ищут? – Сандаев машинально поставил бутылку и икру на подоконник.

– Откуда? Думаешь, я вылезаю после той стрелки у Платона куда-нибудь? – Громила посмотрел на Евгения. – Как-то не хочется в Сочи к ребятам пока.

Евгений сел напротив Громилы спиной к перилам.

– Где Разгуляй? – тихо произнес он.

– Не знаю, Евген. Он мне не докладывается, – Громила взял «Абсолют». – Ты же у меня уже спрашивал. А тебе он теперь по что?

– Как «по что»? Кто всю эту бодягу замутил? Не он? – Сандаев внимательно наблюдал за тем, как Громила, удерживая бутылку коленями, ловко откупоривает ее единственной здоровой рукой.

– Согласен, – Громила положил крышку от водки на пол. – Только, боюсь, он мало чем может помочь. Он уже сто лет как отошел от дел. Ему давно положить на тебя и на казино. И на все вообще.

– Ну уж нет! Так не пойдет! – рявкнул Сандаев, однако тут же осекся и перешел на шепот: – Разгуляй это все затеял, ему и распутывать!

Громила принялся разливать водку по рюмкам.

– Черт! Ты хоть понимаешь, в каком я дерьме? – Сандаев протянул руку за банкой с икрой. Ноздри его злобно раздувались. Он сорвал с баночки крышку и поставил ее на подоконник. – В жопе полной! Он все это затеял! Я из-за него без пяти минут труп. Мелихов с Янисом уже подошвы, наверное, стерли, разыскивая меня. Думаешь, мне Гена простит то, что мы его обчистили на четверть «лимона»? Ни хрена он не простит!

– Выпей, Евген! А то у тебя нервы тоже на пределе! – Громила протянул Сандаеву водку.

Тот машинально принял из руки Громилы рюмку.

– Он же говорил, что у него связи, у него «крыша»... И где он теперь со своей «крышей» и связями?!

– Да не кипятись ты так, Евген. Что-нибудь придумаем, – Громила зачерпнул ложкой икру и опрокинул в рот содержимое своей рюмки. – Мне что, думаешь, лучше твоего? – произнес он, проглатывая лопающиеся на зубах шарики икры.

– Валить отсюда надо. Валить! – Сандаев опустошил свою рюмку. – Квартиру только продам и за бугор, – продолжил он, поставив рюмку на подоконник. Закусывать он не стал. – Два дня здесь, максимум. А то я концы отдам. Ей-богу. Не по возрасту мне все это. Понимаешь? – Евгений приложил ладонь к груди в области сердца. – У меня любовница вон молодая... И тут вдруг вся жизнь коту под хвост! Черт!

– «Валить»! – усмехнулся Громила. – А Мелихов? Он тебя руками того же Метбурзинова за задницу возьмет.

– Метбурзинова! Эх, и сука! Я, старый хрен, поверил этой гниде. Если бы не он... Все, может, обошлось бы еще. В конце концов отболтался бы я... Убью суку, – Сандаев достал из кармана брюк нитроглицерин и сунул под язык таблетку.

Громила поднялся с кресла и, навалившись на перила, закурил.

– Да, делать что-то со всем этим дерьмом надо.

– Я спать перестал из-за этого хача по ночам, – Сандаев заметно захмелел после выпитого. – Все время у меня морда его перед глазами стоит. И как пришел! С «Хайном»! Ведь была у меня мысль послать его подальше.

– Ну, и что же ты? – Громила сплюнул, перевесившись через перила.

– С чего бы он ко мне домой-то явился? Мы никогда с ним ничего... Никаких дел у меня с ним не было. Мне бы подумать тогда, что это все неспроста, – продолжил Сандаев, не замечая реплики гостя.

– Ну, а Разгуляй тебе зачем? Что ты ему скажешь?

– Ты ему скажешь. Не я. Ты же с ним знаком. Он свой процент брал? Брал. А деньги отрабатывать надо, – Евгений встал рядом с Громилой и тоже закурил.

– А Разгуляй-то что сделает?

Громила развернулся спиной к перилам, пряча лицо от ослепляющих солнечных лучей.

– Мне плевать! Пусть разруливает!

Сандаев сделал несколько шагов по направлению к балконной двери и плотно закрыл ее. Установилась непродолжительная пауза.

– Громила, убери Метбурзинова, – тихо произнес Евгений.

– Я? – Громила повернул голову к Сандаеву. Они встретились взглядами. – Ты что, Евген? Я такими делами никогда не занимался.

– У тебя ствол есть? – Евгений выпустил в воздух струю дыма.

– Нет.

– Найди у кого-нибудь, – Сандаев неотрывно смотрел в глаза гостя.

– А что я сделаю, Евген?.. – Громила бросил вниз окурок. Проследил, как он шлепнулся на асфальт у крыльца подъезда. Искры разлетелись в разные стороны. – А у тебя самого-то пушка есть?

– Зарегистрированная. Чистая. Не дам, – Сандаев придвинул свое кресло ближе к перилам и сел.

– Хорошо. Не вопрос. Найди мне ствол, – Громила, прихватив свою рюмку, направился к подоконнику. – Сколько денег дашь?

– Две тысячи, – Сандаев стряхнул с сигареты пепел, просунув руку между прутьями перил.

– Мало, – гость наполнил рюмку и сел в кресло.

– Да за такие деньги я профессионального киллера найму. На кой черт мне тогда к тебе обращаться?

– Хрена с два ты найдешь. Тебе высовываться нельзя, Евген. Ты забыл? Ты от меня сейчас зависишь. Поэтому и не жмись. Сочтемся же. Я тебе еще бежать помогу, – Громила выпил.

– Бежать помогу! – повторил за Громилой Сандаев. – Да тебя самого ищут...

– Уймись, Евген, – ощерился Громила. – Кому я нужен? У них таких катал... Если бы хотели, они меня тогда ночью, когда я по лесу на животе ползал, кончили. Не стали ведь. Ты же сам знаешь – такие, как я, к Мелихову в казино впостоянку подкатывают... Перестань! Мне он ничего не сделает.

– Пять дам, – не выдержал Сандаев.

– Пять? Пойдет, – Громила взял банку с икрой и зачерпнул из нее новую порцию. – А за то, что я найду тебе Разгуляя, еще накинь. Потрудиться придется. Для тебя же стараюсь...

– Не наглей. На что я за бугор поеду?

– Евген, я-то знаю, сколько у тебя бабла... Сам тебе эти деньги носил, – Громила отправил икру в рот. – Пару лет перекантуешься где-нибудь, а там все утрясется. Вернешься.

– Как утрясется? Если только Мелихов кому дорогу перейдет и его самого накроют. Нет! Я этого не дождусь никогда. – Сандаев выбросил докуренную почти до фильтра сигарету и встал. – Семь дам!

Громила следил за ним взглядом.

– Заметано, – произнес он. – Тащи.

Сандаев шагнул в комнату и закрыл за собой дверь.

Через минуту он вернулся с тремя пачками долларов.

– Держи, – он протянул деньги Громиле.

– Теперь твои проблемы – это мои проблемы. Ты, Евген, вали в заграницу, куда хотел. Продавай квартиру. Два дня тебе на все. Больше не задерживайся. А я здесь все разрулю. Договорились?

Громила сунул доллары за пояс брюк и опустил поверх футболку.

– Договорились, – Сандаев кивнул.

* * *

Компанию из трех человек за третьим столиком справа Разгуляй заметил сразу, едва перешагнул порог «Властелина». Впрочем, никого из других посетителей в этот час в облюбованном Скелетом и его друзьями заведении попросту не было. Или Скелет устроил так, чтобы никого не было.

Варан быстро и профессионально раскидал карты на три равные колонки и оставил в стороне только прикуп. В зубах у Готспера дымилась наполовину истлевшая сигарета. Скелет скучающе поигрывал болтавшимся на пальце перстнем.

Постояв пару секунд в дверях «Властелина», Разгуляй двинулся вперед и остановился только рядом со столиком играющих в карты мужчин. Придвинув ногой стул, он сел между Скелетом и Готспером. Оказавшийся напротив Варан смерил вновь пожаловавшего пристальным и не очень доброжелательным взглядом.

– Какие люди почтили нас своим присутствием, – мрачно уронил он.

– И тебе тоже «здравствуй», Варан, – Разгуляй расстегнул «молнию» на ветровке и только после этого пожал по очереди руки Скелету и Готсперу. – У тебя ко мне какие-то претензии?

– А ты сам-то как думаешь?

– Я не думаю, я вижу. Но твои претензии – это твои проблемы.

– Хватит! – оборвал их полемику Скелет, перебирая в руках розданные ему карты. – Мы хотели тебя видеть не для того, чтобы ты упражнялся в наездах, Разгуляй. Ты что, уже вмазался?

– Трезв как стекло, – потянувшись рукой, Разгуляй взял прикуп и перевернул карты изображением вверх. – Во что режемся?

Варан негромко выругался и шваркнул карты на стол.

– Тебя просили вмешиваться?

– Скелет меня пригласил, – прозвучал невозмутимый ответ.

– Чтобы ты поганил игру?

– Я не знаю, зачем, – Разгуляй выудил сигарету из пачки, лежащей рядом с Готспером, и прикурил.

– От тебя свежаком разит, – заметил тот. – А говоришь, трезвый.

– Я подлечился немного после вчерашнего. Слишком тяжко было с утра. Но это не значит, что я пьяный. Или ты сейчас считаешь себя более адекватным, чем я, Готспер?

– Я же просил тебя не кирять, – вниманием Разгуляя вновь завладел Скелет.

Он передал свои карты Варану, и последний опять принялся перетасовывать колоду. При всей внешней массивности и неповоротливости его крупные узловатые пальцы двигались слишком сноровисто. Разгуляй не мог не обратить на это внимания и одобрительно присвистнул.

– Ты слышал, что я сказал? – Скелет подался вперед.

Разгуляй перевел на него взгляд.

– Кого ты слушаешь? – он выпустил дым через ноздри. – Если я сказал, что я трезв, значит, я трезв. Хотя от бутылочки пивка не отказался бы. Во рту пересохло. Такая жара сегодня. Тут подают пиво?

Обернувшись в сторону барной стойки, Разгуляй призывно взмахнул рукой. Затем сделал характерный жест, давая понять бармену, что хочет заказать пива. Тот понимающе кивнул головой. Варан и Готспер переглянулись.

– Притормози лошадей. Ладно? – Скелет недовольно прищурился. – Разве я не сказал тебе по телефону, что базар пойдет о деле?

– Ну, и?.. – Разгуляй потер пальцами щетину на подбородке. – Мы уже минуты три треплемся ни о чем. Если есть что сказать, говори, Скелет. Время – деньги. У меня тоже, знаешь ли, есть еще планы на сегодня.

– Какие у тебя могут быть планы? – презрительно бросил Готспер, но Скелет остановил его быстрым движением руки.

– У меня заказ, – сказал он, обращаясь напрямую к Разгуляю. – Надо вытащить одну статуэтку из местного музея. Нужен шнифер. Я сразу подумал о тебе, Разгуляй. Как ты? Справишься?

– Без проблем.

Бармен сам вышел из-за стойки и поставил перед Разгуляем бутылку пива. Открыл ее. Пальцы молодого человека тут же привычно сомкнулись на стеклянном горлышке. Он сделал три внушительных глотка. Шумно выдохнул и затянулся сигаретой.

– Когда берем? – последовал деловой вопрос.

– Если ты готов, то можно и сегодня ночью. – Скелет подтолкнул к Разгуляю пепельницу. – Вся команда, как видишь, в сборе. И в полной боевой готовности. Нет смысла тянуть кота за яйца. Только не налижись до свинячьего визга. Ладушки? Возьмем статуэтку и вместе вмажемся. Отметим, так сказать...

– Без проблем, – с прежней интонацией повторил Разгуляй.

Готспер многозначительно хмыкнул, и Скелет отлично понял поданный ему сигнал. Разгуляй брался за предстоящее дело с такой легкостью, словно речь шла о банальном гоп-стопе в какой-нибудь подворотне. Кроме вопроса о том, когда будет совершен налет, он не поинтересовался больше ничем.

Варан положил колоду на стол и накрыл ее ладонью.

– Я добавлю пару слов от себя, Разгуляй, – твердо, с расстановкой произнес он. – Если из-за тебя у нас будут какие-то напряги, я тебе лично голову откручу. Понял? Я не Громила и не Шкет, Разгуляй. И твои выкрутасы терпеть не намерен. Одним словом, я сделал тебе предупреждение и дважды повторять его не буду. Уяснил?

Разгуляй вновь приложился губами к пивной бутылке, а когда вернул ее на стол, там не осталось и половины содержимого. Ткнул окурок в пепельницу.

– Обижаешь, Варан, – лицо Разгуляя озарилось пьяной улыбкой. – Я никогда не сравнивал тебя ни со Шкетом, ни с Громилой. У меня же есть глаза, брат. Я вижу, что голова у тебя явно больше. Только вот странно, как может столь маленькая крупица мозга существовать в таком огромном количестве вакуума. Наверное, неприятно, когда она бьется о стенки черепной коробки. Как ты с этим справляешься, Варан?

Стол едва не опрокинулся на пол, когда Варан резко поднялся во весь свой недюжинный рост. Широкое скуластое лицо побагровело от гнева. Пальцы сомкнулись в кулаки.

– Я тебе башку оторву, падла! – взревел он.

Готспер тоже поднялся на ноги. Разгуляй и Скелет остались сидеть. Последний криво улыбнулся. Ему была интересна реакция Разгуляя на прозвучавшее в его адрес заявление. Просто проигнорировать его не представлялось возможным. Варан явно не собирался отступать от своего намерения. Он уже двинулся в обход стола, приближаясь к потенциальному противнику.

Разгуляй неспешно допил имеющееся у него в наличии пиво, отодвинулся назад вместе со стулом и встал. Коротко взмахнув бутылкой, он ударил донышком о край стола. Осколки со звоном осыпались Разгуляю под ноги. Он выставил перед собой «розочку», встречая идущего на него Варана. В мертвых глазах не отразилось ничего похожего на эмоции. Невзирая на разницу в комплекции, Разгуляй был готов как к самой схватке, так и к любому ее исходу. Скелет одобрительно качнул головой. Теперь он имел полное право вмешаться в рискующую выйти из-под его контроля ситуацию.

– Остынь, Варан, – его щуплая фигура вклинилась между двумя соратниками, но этого оказалось более чем достаточно, чтобы сбить их воинственный настрой. – И ты тоже, Разгуляй. Какие бы там непонятки ни были между вами, сейчас не время рамсы месить. Сегодня ночью вы нужны мне оба, причем здоровые. Ясно?

Широко раздувая ноздри, Варан отступил. Некоторое время он еще стоял, натянутый, как стальной канат, а затем грузно опустился на стул. Разгуляй бросил «розочку» на пол.

– Весь кайф испортил, паскуда, – он обернулся в сторону напряженно наблюдавшего за ними бармена. – Еще бутылочку пива принеси, брат. А лучше две...

Готспер вынул из кармана платок и протер им вспотевшую шею. Мрачно переглянулся со Скелетом.

– Такими темпами ты до ночи не протянешь, – негромко произнес он. – Может, есть смысл притормозиться, Разгуляй?

– За меня не беспокойся, – голос Разгуляя звучал настолько спокойно и естественно, словно это не он пару секунд назад готовился вступить в кровопролитную схватку. – Чтобы меня свалить, понадобятся не такие смехотворные порции. Я легко выполню то, что от меня требуется. Никаких проблем.

– Добро, – подвел черту Скелет, занимая прежнее место за столом и стараясь не обращать внимания на насупившегося Варана. Последний монотонно постукивал ногтем указательного пальца по лежащей перед ним колоде карт. – Если у тебя нет вопросов, Разгуляй, будем считать, что все замазано. Встречаемся здесь же в начале второго.

Бармен принес две открытые бутылки пива и с тяжелым стуком опустил их на поверхность стола. Молча подобрал с пола брошенную Разгуляем «розочку». Смел осколки на железный совок.