Текст книги "Путь Дракона"

Глава V,
в которой обсуждается ПРОЕКТ, а ученый муж читает проповеди Дракона

В воскресенье в пять я звонил в обитую черной кожей дверь квартиры Александра Ивановича Богословского. Мне открыла Аглая Федоровна, пригласившая меня проходить и категорически запретившая снимать обувь. Интересно, что в Европе снимать обувь и надевать тапочки не принято, во всяком случае, таков мой опыт общения с коллегами в Германии и во Франции, а в Америке (по крайней мере, в Канаде, в США я не был) это в порядке вещей. У нас в советское время было скорее по-американски (только совсем уж завзятые интеллигенты считали, что хозяева, требующие менять обувь, любят свои полы больше, чем гостей), а теперь стали внедряться европейские нормы. У нас в квартире вечный беспорядок и тапочек не хватает, поэтому мы всегда руководствовались европейскими нормами. У Богословских же был евроремонт и все такое прочее, и тем не менее ботинки с меня не сняли и в тапочки не одели. Вот она, интеллигентность!

Александр Иванович и Аглая Федоровна (как и у четы Мережковских, детей у них не было) жили в старой квартире, некогда бывшей коммуналкой, но теперь обретшей свою былую красоту, однако по стандартам рубежа тысячелетий. Впрочем, старых вещей тоже хватало, что накладывало на их обиталище приятный флер почтенной старины. Меня провели в гостиную и довольно долго развлекали светской беседой, демонстрируя библиотеку и разные раритетные издания, которых было немало. Александр Иванович хоть и был «технарем», отличался широкой гуманитарной образованностью и вкусом библиофила. Аглая Федоровна, как выяснилось, работала редактором в издательстве «Акрополь», а в свободное время занималась публицистикой, писала на разные искусствоведческие и культурологические темы.

Потом мы перешли в столовую, непосредственно связанную с кухней, и тут я был поражен тем, что суп подали в супнице (я, конечно, знал, что такое супница, но никогда не видел, чтобы ею пользовались в реальной жизни). За обедом тоже говорили на светские темы, в основном о разных издательствах в Питере и Москве и об их потенциале и перспективах на выживание в условиях жесткой рыночной конкуренции. После обеда (салат «оливье», овощной суп, куриная грудка с рисом и чай с печеньем и шоколадными конфетами) мы снова перешли в гостиную, и тут-то началось… Быка за рога взял сам Александр Иванович:

– Давайте не будем ходить вокруг да около и скрывать наши интересы, – промолвил он, удобно усаживаясь на диване (я к тому времени уже устроился в покойном старом кресле).

– Конечно, не будем, мне самому хочется именно этого.

– Прекрасно! Так вот, уважаемый Константин Владимирович, мы знаем, что вы были близки к истинному Дракону. Вы отказались быть формальным членом нашей организации, Андрей Александрович (я буду называть его мирским именем) нам говорил. Но тем не менее вы были истинным адептом, оказавшим Дракону подлинную услугу. Вы были с ним и в момент его трагического ухода, нам Полина Моргенштерн рассказывала. Увы, она законченная материалистка. Клара, святая мать Дракона, говорят, была совсем другой. Кстати, любопытно, не правда ли, что мать Саббатая Цеви тоже звали Кларой… Но Полина – материалистка и скептик. Поэтому мы хотели бы от вас услышать о последних минутах земной жизни Дракона, расскажите, не скрывайте от нас эти драгоценные сведения!

Я уже морально был готов к такому повороту событий, поэтому почувствовал даже некоторое облегчение. По крайней мере, меня ни в чем не обвиняют, и то хорошо. Насчет услуги… Если бы они знали, что меня заставили ее оказать против моей воли и вне, так сказать, моего сознания. Дракон мной просто попользовался, прошу прощения за вульгаризм. Но про это я решил предусмотрительно не рассказывать. Зато о последних минутах рассказал во всех подробностях, опустив только то, что я попал в квартиру Андрея Королева, чтобы хоть как-то воспрепятствовать его планам (оказалось, что воспрепятствовали и без моего участия), и умолчав о моем знакомстве с Анатолием. Александр Иванович и присоединившаяся к нам Аглая Федоровна слушали меня буквально затаив дыхание, а когда я дошел до описания его теофании, божественного преображения, и демонстрации мне «истинного облика», то на глазах Богословского и вообще заблестели слезы (надо сказать, что и меня мороз пробирал, а по коже начинали бегать мурашки, когда я вспоминал об этом; иногда от этого воспоминания мне даже хотелось пасть ниц и молиться неважно кому). Я закончил. Минуты две продолжалось молчание, которое прервал сам Александр Иванович:

– Да, просто не знаю, завидовать ли вам: такое видение, такая милость Дракона! – или сочувствовать: представляю, как тяжко вам было, когда случилась трагедия.

По-моему, однако, произошло нечто драматическое, но не трагическое, трагическое произошло бы, если бы планы нашего Анти-Христа осуществились. Но вслух я, конечно, этого не сказал. Богословский продолжил:

– Но сколь бы велики и значимы эти события ни были, они в прошлом, а нам надо смотреть в будущее. Дракону надо помочь вернуться. Конечно, скажете вы, кто мы такие по сравнению с ним? Но он ТАМ, а мы здесь, и поэтому в известном смысле нам проще что-то сделать для него. Для этого мы и разработали Проект. Вам Павел про него рассказывал?

– Ни полслова. Сказал, что рассказывать – ваша прерогатива, а он не уполномочен.

– Молодец какой! А ведь мог бы похвастаться, ведь весь Проект в его руках. Хорошо, хорошо! Ладно, тогда я и введу вас в курс дела.

Я, как говорится в старых романах, весь превратился в слух.

– Дракон покинул нас в знаковый день 9 ава по еврейскому календарю, 29 июля по григорианскому летоисчислению. А уже к началу сентября Проект созрел и оформился. Он построен на сочетании воли Дракона к возвращению в мир (наш медиум Алевтина Сергеевна постоянно ощущает эти импульсы его воли) и наших усилий, лежащих, вы не поверите, в области алхимии (я теперь готов был поверить всему и во все).

– Собственно, Павел никогда последователем Дракона не был и ни каббалой, ни мессианизмом никогда не интересовался. Но был в курсе. И именно ему пришла в голову идея Проекта, которую мы потом и стали реализовывать. Я же не большой знаток алхимии, поэтому простите великодушно за дилетантскую форму изложения. Прежде всего, нужен сосуд, то есть человек, который согласился бы вместить в себя Дух Дракона, образовать с ним ипостасное единство, то есть по существу слиться с его личностью. Мы нашли такой сосуд. Представляете себе, это женщина! И это отлично, ведь Саббатай Цеви всегда почитал Шехину, и роль Шехины в процессе восстановления, тиккуна (или апокатаста-сиса, если вы предпочитаете греческий), очень велика! А тут Дракон объединится с Невестой, два узла веры станут одним! Вы ее, конечно, увидите еще до трансформации. Вы будете потрясены, гарантирую! Короче, сосуд у нас появился, и какой сосуд! Поистине достойный божественного Духа Дракона! Далее Павел разработал процедуру. С одной стороны, средствами внешней алхимии, то есть различными эликсирами и тинктурами, ее тело будет подготовлено к тому, чтобы стать телом Дракона. Благодаря этому, кстати, Дракон полностью освободится от зависимости от бездны техиру и наш мир станет сам его областью свободы, никакие другие миры не понадобятся! Параллельно этим процедурам начнется интенсивная практика внутренней алхимии, в ходе которой, как вы знаете гораздо лучше меня, создается «бессмертный зародыш», затем взращиваемый в новое эфирное или энергийное тело адепта. Но на этот раз мы создадим лишь пустую оболочку «бессмертного зародыша»! И в нее-то и войдет Дух Дракона! Это первый этап. А на втором этапе физическое тело «сосуда» и тело «зародыша» абсорбируются, взаиморастворятся и Дракон обретет совершенное и полное воплощение в теле, гораздо более совершенном, чем то, которым обладал Андрей Александрович в силу его биологического рождения. Главная проблема заключается в том, что мы должны успеть сделать все за месяц от 22–23 ноября и до зимнего солнцестояния. С вхождением солнца в созвездие Козерога мы потеряем эту уникальную возможность. Кстати, этот год – самый благоприятный, а после 2006 года подобное предприятие станет совершенно невозможным.

– Почему после 2006 года оно станет невозможным?

– 2006 год – 330 (два раза по 165, вы ведь знаете тайну числа 165?) лет после сокрытия, оккультации, как говорит Шолем, Саббатая Цеви, последнего истинного Мессии (ибо Яков Франк был лишь его частичной аватарой, теофанией, что ли). Потом надо будет ждать еще 165 лет или, скорее, 330 лет. Сейчас же, между 1956 годом (330 лет от рождения Саббатая Цеви) и 2006 годом, границы между мирами утончены, печати на преисподней техиру ослаблены и у Дракона максимальная возможность освободиться… Если алхимическое делание будет успешным, а мы все молимся об этом, 22–25 декабря (точное время должен определить хороший астролог, а с этим пока проблема) мы совершим особый ритуал, описанный в тайных книгах дёнме, это описание чудом сохранилось в одной рукописи, хранящейся в частном собрании в Америке, мне даже пришлось поехать туда и сделать ксерокопию, обошлось, скажу я вам, в копеечку.

– А почему чудом?

– Что вы, а пожар в Салониках в 1914, кажется, году – ведь сколько рукописей дёнме сгорело (что бы там ни говорил Булгаков)! А остальное в Греции и Югославии нацисты уничтожили. Чудо, конечно, чудо! Так вот, мы совершим ритуал, и Дракон вернется в мир, и наступит счастье, новая шемитта или кальпа, если санскрит вам больше нравится. Кали-юга завершится, и из зона Строгого Суда мы перейдем в эон Милосердия. Впрочем, это вам все лучше меня известно.

Он умолк.

Я сидел в полном потрясении. Вот это да! Но судя по всему, они не подозревают, что их Дракон стремится просто уничтожить мир Творения и вернуть все в сияющую бездну (но все же бездну!) божественного Бытия, вне Творения и до Творения. Похоже, что эту эзотерическую тайну он им не открыл. Если открою я сейчас, мне не поверят и выгонят. Я стану врагом и вообще не смогу влиять на ситуацию (если жив останусь – впрочем, они не бандиты, хотя фанатизм – такая страшная сила, что все может быть…). Поэтому промолчим. Однако тут мне в голову пришла другая мысль.

– Скажите, Александр Иванович, а чему вас учил Андрей Александрович? Что он говорил вам о миссии Дракона?

– Ну, не буду пересказывать, тем более, несомненно, Америк для вас не открою… У нас есть конспекты всех проповедей Ушедшего, я могу дать вам почитать. Вам как лучше, в распечатке или на дискете?

– Давайте в распечатке, если это удобно. У меня с дискетами вечно что-то не то происходит.

– Извольте. Аглаечка, дорогая, дай, пожалуйста, комплект, тебе ближе.

Аглая Федоровна встала, подошла к тумбочке под стеллажом с книгами, достала из нее пластиковую папку с довольно плотной стопкой бумаги с распечаткой в ней и протянула папку мне.

– Это подарок, берите насовсем. У нас еще экземпляры есть. И файл в компьютере.

Я рассыпался в благодарностях и не без благоговения (все же Дракон есть Дракон!) положил пачку в портфель.

– Ну вот, собственно, и все. Мы очень надеемся на вашу помощь, поддержку, советы и любое содействие. А если найдете хорошего и заслуживающего доверия астролога – в пояс поклонимся. Двадцать третьего Павел начинает реализацию Проекта и по этому случаю приглашает нас всех к себе, это деловая, а не светская встреча; ничего светского, как вы, я думаю, уже заметили, наш алхимик на дух не переносит. У него и увидимся. Если хотите, позвоните перед этим, мы за вами на машине заедем.

По тону Александра Ивановича было ясно, что аудиенция окончена.

Я поблагодарил Богословского и поднялся. Пока я одевался в коридоре, Александр Иванович рассыпался в комплиментах, иногда впадая в некоторую даже маниловщину, а Аглая Федоровна молча стояла со светской улыбкой на губах. Мы попрощались с рукопожатиями (вероятно, целования ручки Аглая Федоровна не допустила бы), и дверь за мной захлопнулась. На улице было уже совсем темно и неприятно ветрено. Я направился в метро.

В вестибюле метро «Горьковская» уже на выходе мне пришла в голову одна мысль. Тут же я купил самую дешевую телефонную карточку и, воспользовавшись услугами таксофона, набрал номер Анатолия. Он сразу же снял трубку.

– А, это ты… Привет, привет. Давненько не слышал твоего голоса. Неужели опять Мессия пришел? Почти? Что-то это частенько стало происходить. Шучу, шучу, не обращай внимания. Хочешь увидеться? Ну не будем мудрить, приезжай прямо сейчас ко мне домой.

Он продиктовал адрес. Увы, новостройки, спальные районы, Купчино. Тем не менее я сказал «о’кей» и снова погрузился в недра городского метрополитена.

От станции метро пришлось еще ехать на маршрутке, так как штурмовать автобус совсем не хотелось, тем более что экономия в несколько рублей явно не могла бы компенсировать затрат на лечение в случае поломанных ребер. Выйдя из маршрутки, я еще некоторое время поблуждал среди однотипных строений, практически неотличимых друг от друга, пока не нашел нужный дом. Квартира Анатолия как бы вернула меня на землю: после замка Артамонова и старинных апартаментов под евростандарт его трехкомнатные владения казались чем-то родным, привычным и близким. В этой квартире Анатолий жил с женой и двумя уже почти взрослыми детьми: восемнадцатилетним сыном и пятнадцатилетней дочерью. В трех комнатах поэтому стало тесновато: пару лет тому назад парня и девушку расселили по разным комнатам, в результате чего Анатолию и его супруге Ане пришлось вдвоем поселиться в гостиной. Поскольку в момент моего прихода все семейство было в сборе и в гостиной смотрели телевизор, нам с Анатолием пришлось уединиться на кухне.

– Ну, что там приключилось, – добродушно спросил Анатолий, разливая по чашкам крепкую заварку хорошего цейлонского чая, – то ли Антихрист явился, то ли Христос воскрес?

– А это еще откуда?

– Из Евтушенко. Мальчики, понимаешь, танцуют твист на выпускном вечере, а поэту мерещатся то ли Христос, то ли Антихрист.

– Удивительно, что шестидесятники вообще такие слова использовали.

– Ну, Бог с ними. Ты ведь не о советской поэзии пришел разговаривать?

– Отнюдь. Но к реченному Евтушенко через тебя это имеет отношение.

– Да уж я догадался…

Тут я весьма подробно пересказал Анатолию события последних дней, описал Проект и показал распечатку с проповедями Дракона – покойного Андрея Королева. Анатолий некоторое время задумчиво сидел, подперев голову рукой. Потом медленно заговорил:

– Понимаешь ведь, какая штука. Я могу на этот раз вмешаться в это дело только на свой страх и риск как вполне частное лицо. Ведь в случае с Андреем Королевым почему я действовал ex officio, так сказать? Ведь это было дело о хищении ценного препарата, к тому же психоделика (ДМТ, как ты знаешь, и сам по себе находится в списке запрещенных веществ). Собственно, его-то я и расследовал. А все остальное официально как бы выносилось за скобки. Тут же мы не имеем никаких правонарушений. Алхимия криминалом не является. Он ведь не наркотиками будет ее начинять, верно? Медитация и дыхательная гимнастика тем более. Поэтому мое служебное участие в этом деле исключается. А вот частное… – Он в задумчивости покачал головой. – Прямо не знаю. Советом-то безусловно, можешь не сомневаться, как же иначе? Тем более что Проект действительно представляется угрожающим по своим последствиям. Если он удастся (что, конечно, не факт – уж очень процесс тонкий и сложный да и времени мало), то разрушительные силы метафизической природы свободно хлынут в наш мир и к чему это приведет… Жутковато, конечно. Поэтому всегда можешь мне звонить и даже без звонка приезжать в случае необходимости. И уж в любом случае держи меня в курсе. Но вот большее… Представляешь себе, что будет, если они узнают, что я из ФСБ? Полный провал с непредсказуемыми последствиями, в том числе и для нас: фанатики, даже самые интеллигентные из них, опасны. Поэтому думаю, что мне лучше не высовываться и оставаться в тени. Ты согласен?

– Твои резоны, конечно, понятны… Но у меня вот какая мысль появилась. Им нужен астролог, а ты ведь в этой науке, с позволения сказать, разбираешься. Может быть, мне тебя в этом качестве рекомендовать?

– Да мне начальство голову оторвет, если узнает. Но в принципе я не отказываюсь, если возникнет необходимость. С другой стороны, если они узнают, что я астролог в штатском, то голову мне оторвут они. Впрочем, двум смертям не бывать, а одной не миновать… Но пока подождем, время есть.

– А как ты думаешь, эти алхимические опыты для той дамы не опасны?

– Судя по твоему рассказу, этот Павел знает, что делает. Ведь грибы-то его хорошо действуют?

– Отлично просто! Сплю как младенец. По улицам просто бегаю, спина не болит. Есть-пить совершенно не хочется, но если сажусь есть, то ем с аппетитом. Даже давление снизилось, что у меня вообще редко бывает.

– Ну вот видишь. Кстати, один из положительных факторов, на которые я возлагаю надежды, – здравомыслие Павла. Ты бы как-нибудь при случае рассказал бы ему о природе Дракона, антихристах и их целях.

– Он фанатик, но не драконов, а алхимии. Ему Проект интересен как таковой. Главное – удался бы, а остальное ему безразлично.

– И все-таки при случае поговори с ним, так… ненавязчиво. Мне он по твоим рассказам симпатичен, и я на него надеюсь…

– Хорошо, попробую.

Мы еще посидели, попили чаю и приняли по стопочке хорошего коньяка, после чего я распрощался и отправился восвояси. Уже на лестничной площадке Анатолий сказал:

– Когда прочитаешь проповеди Андрея, дай мне, интересно же…

Я заверил его, что, конечно же, дам и вошел в только что подъехавший лифт. Дверцы закрылись, и я поехал вниз.

Дома я выпил стакан бифидокефира, съел сдобную булочку и заперся в своей комнате, погрузившись в чтение проповедей Андрея Анти-Христа. И читал я долго. Инна и Филипп уже давно легли спать, а я все читал и читал, наслаждаясь и ужасаясь, восторгаясь и изумляясь. Только около шести утра я отложил листки распечатки и прилег подремать перед тем, как отправиться в институт. Вот самое важное из того, что я прочитал той ночью.

* * *

О РАЗДЕЛЕНИИ РЕЛИГИЙ И ВЕР

Таким образом, творение было актом высвобождения потенциальных сил Строгого Суда, которые с необходимостью должны были послужить основой зла в сотворенном мире. Замысел состоял в том, чтобы через очень сложный процесс вначале максимально выявить зло, придав ему объективность сущего, а затем уничтожить его вместе с самими корнями его. Однако этот замысел Творящих Светов вызвал противодействие другого аспекта самого же Абсолюта – Светов, не желавших творения и избавления от зла таким рискованным и опасным путем. В покое Беспредельного Света корни Строгого Суда были надежно скрыты без какой-либо возможности их проявления тем или иным образом. Следовательно, сам Абсолют раскололся в себе, и одна его часть (в Абсолюте, конечно, никаких частей нет, но проще сказать так) восстала против другой. Каждая из сторон представлялась другой мятежной и сатанинской: с точки зрения Нетворящих Светов, Творящие Светы учинили подлинный мятеж против самой сути Абсолюта в его покое и самодостаточности, не говоря уже о поистине дьявольских последствиях этого бунта – рождении зла и невинно страдающего мира или даже миров, населенных бесчисленными живыми существами, миров, лежащих во зле. С позиции Творящих Светов их противники – тоже мятежники и тоже воплощения сатанинской гордыни, ненавидящие бытие и стремящиеся или к предотвращению появления прекрасных миров и освобождению Абсолюта от корней зла или к уничтожению Творения после его реализации.

Великое противостояние завершилось победой Творящих Светов, Нетворящие Светы были низвергнуты в бездну небытия, пустого пространства Творения, называемого каббалистами «техиру», и превращены в змеев и драконов. Змеи, или драконоиды, – это Нетворящие Светы, в своей ненависти к Творению осквернившиеся этим же творением – силами зла, воплощенными в келиппот, «скорлупах», «оболочках» подвергшегося коррозии сотворенного мира. Для христиан, например, эта змеи с кожистыми крыльями, прекрасные и отвратительные одновременно, – просто бесы. Но Великий Дракон, вобравший в себя субстанцию Нетворящего Света, сохранил в непорочности свою светоносную божественность. Он только прекрасен, без отвратительности, и даже у христиан не повернулся бы язык назвать его Сатаной и Князем Преисподней, хотя кое-кто из воплощений Творящих Светов, ангелы и архангелы, и пытаются внушить людям именно этот взгляд на него. Кстати, Саббатай Цеви был подлинным Драконом, вобравшим в себя и Творящий Свет, а вот Яков Лейб Франк, судя по всему, был змеем, прорвавшимся из техиру в наш мир или частичную и омраченную аватару Саббатая Цеви после его оккультации.

Все это вам известно из наших прежних бесед. Из людей эти таинства уже были открыты великим провидцем Натаном из Газы, пророком Мессии Саббатая Цеви, воплощавшего в себе, как это ни удивительно, оба рода Светов. Сегодня же мы поговорим с вами о том, как этот трагический разлад в Абсолюте отразился в религиях и верованиях человечества.

Христианство я уже упомянул. Это самая яркая религия Творящих Светов, учащая об обожении творения и преображении сущего в конце времен. Соответственно, змеи и драконы для христиан – бесы. Правда, сам Иисус как Мессия, воплощенная субстанция Творящих Светов, видел свою миссию в том числе и в освобождении драконов и возвращении их в сферу святости, что в искаженном виде отражено в христианском предании о сошествии Иисуса во ад, то есть в бездны техиру. К христианству примыкают и древний иудаизм, и молодой ислам: для всех этих религий творение есть благо и Творец – единый и единственный Всеблагой Бог. Но даже в иудаизме сохранилась память о благом Змие: разве гематрия слова «змий» («нахаш») и «мессия» («машиах») не совпадают? И разве не образ медного змия вознес в пустыне Моисей?

На другом полюсе находятся религии Индии, прежде всего, индуизм (самое яркое его выражение в этом отношении – адвайта веданта) и буддизм. Творение понимается как сансара, мучительное по самой своей природе циклическое существование постоянно чередующихся рождений – смертей – новых рождений… Оно есть также майя, иллюзия, скрывающая подлинную природу Абсолюта, неизреченного и непостижимого, который есть истинная реальность и истинное Я. При всех отличиях от индуизма, буддизм также принимает в полной мере идею сансары как страдания и освобождения как прекращения сансарического существования. Мир есть плод неведения, омрачения. Просветление или пробуждение означают конец этого мира (по крайней мере, для освобождающегося). Только высшие тантры и дзогчэн, учащие о сорожденности неведения и просветления и их взаимопереплетении, игре, позволяющей совершенному йогину пребывать одновременно и в нирване, и в сансаре, и даже за их пределами, выходят за пределы поля учения Нетворящих Светов и приближаются к синтетической доктрине Натана из Газы. Интересно, что даже к символике дракона отношение в этих религиях совершенно иное, чем в иудео-христианском и исламском мире. Буддизм, вот такая интересная деталь, распространился у народов, у которых образ дракона и змей имел положительное наполнение и потерпел фиаско у народов с противоположным символизмом рептилий.

Сюда же примыкают и различные формы христианского гностицизма, о которых вы знаете и без меня и в которых даже Иисус Христос мог мыслиться как Змий. Сам Иисус, кстати, как воплощение Творящих Светов, прекрасно знал об истинной природе драконов техиру и отзывался о них с уважением. Вспомните: будьте мудры как змии и просты как голуби. В гностицизме мир есть результат ошибки, недоразумения, огреха, порожденного гордыней одного из Эонов Полноты Абсолюта – Софии.

Крайней формой этих «змеиных» учений является манихейство, объявляющее творение сатанинским проектом: силы Тьмы сооружаюттемницу космоса, чтобы держать в ней в порабощении захваченные частицы света. Подход, диаметрально противоположный христианскому. Здесь сатанинская Тьма воплощена в идее бога – творца телесной темницы миров. А вот древний иранский зороастризм – религия Творящих Светов: мир сотворен благим Ахура-маздой и лишь подпорчен злым Анграманью (это называется «с больной головы на здоровую»). Мессия, Сайошьянт, восстановит совершенство мира и окончательно изгонит из него Анграманью.

Как я уже сказал, высшие буддийские тантры и дзог-чэн, а отчасти и китайские школы представляют собой синтетическую позицию, представленную в истории самой личностью последнего Мессии – Саббатая Цеви: он стремился интегрировать обе свои природы, драконову и творящую, создать из этого поистине алхимического союза Драгоценное Древо, по которому драконы могли бы вернуться в субстанцию превечного Света, а Творящие Светы – снизойти в низшие миры для их преображения и вхождения в божественную плерому. Но интеграция не состоялась, и Мессия сокрылся (в этом он оказался вполне подобен Иисусу, второго пришествия которого ждут христиане).

Теперь вы знаете тайну о разделении религий и вер.

О КУНДАЛИНИ

В индийской традиции шиваистского тантризма Кундалини – свернувшаяся спиралью у основания позвоночника сила, энергия, шакти, аналогичная женственной творящей энергии Бога. Кундалини следует пробудить, направить ее вверх по позвоночнику через психические центры – чакры, дабы она в верхней чакре у макушки головы объединилась с божественным «я» йогина, которое есть бог Шива. Это единение Шивы и Кундалини есть освобождение. Однако вот в буддийской тантре аналогичная практика, чунда-йога, известная больше под тибетским названием «туммо», проводится вообще без идеи Кундалини, то есть функционально она как бы есть, но сущностно отсутствует, и даже слово такое в буддийских текстах не встречается.

С другой стороны, у Гурджиева в «Беседах Беельзе-буба со своим внуком» сообщается о некоем ограничителе под названием «кундабуфер», как бы «вмонтированном» в человека для его сдерживания и препятствия к достижению слишком значимых успехов. Гностики бы сказали, что злой Демиург или низший архонт Иалдава-оф вложил кундабуфер в человека, чтобы держать того в порабощении вдали как от Древа Жизни, так и от Древа Познания.

После Великой Битвы Светов Нетворящие Светы были низвергнуты в преисподнюю техиру, но им удалось внедрить Кундалини именно в том смысле, о котором говорит Гурджиев, в разумные существа низшего мира Асия, то есть в людей. Однако они не удержались в мире Асия и были низвергнуты в бездну, что не позволило им использовать Кундалини для контроля над людьми, и она осталась лишь как ограничитель, история введения которого искажена до неузнаваемости в библейском рассказе об изгнании из рая, Эдемского Сада. Божие проклятие и наложение ограничений на человека здесь скрывают учение о сущности Кундалини. Это был страшный грех низвергнутых Светов, ибо ненависть к Творению как бунту против Абсолюта ослепила их. Именно тогда оболочки келиппотухватили часть Светов, превратив их из чистых драконов в драконоидов-змиев. Но Великий Дракон не был осквернен сим деянием, и он открыл людям тайну избавления от ограничителя.

Из сказанного ясно, что так называемая кундалини-йога есть не способ активизации или «пробуждения» Кундалини, а метод избавления от этого ограничителя, метод его нейтрализации и ликвидации и, соответственно, самореализации через это.

О НАШИХ ЦЕЛЯХ И ЗАДАЧАХ

К чему же мы, дорогие братья и сестры, высокочтимые единомышленники, должны стремиться? Мы должны стремиться к восстановлению целостности бытия, расколотого не грехопадением и не «разбиением сосудов» (все это вторично и запрограммировано самим проектом Творения), а изначальным расколом в Абсолюте и Абсолюта. Пока мы пребываем в ситуации безраздельного господства Творящих Светов, восстановление этой целостности невозможно. Сама реализуемость их проекта под вопросом. Мир все больше и больше втягивается в порочный циклизм сансары, и нет ни малейшего признака того, что циклы будут разомкнуты и мир устремится вперед и вверх.

Что мы можем сделать для этого? Практиковать. Кундалини-йогу, истинную алхимию преображения, дзогчэн и другие высшие Пути, не забывая, конечно, о Спасителях-Мессиях, Иисусе и Саббатае Цеви. А дальнейшее укажет уже Учитель, когда он придет и когда будет полностью свободен от тяжкого гнета бездны.

Вот самое существенное из прочитанного той ночью. Последний раздел был несколько невнятен и состоял из слишком большого количества общих слов и общих мест. Ну ведь в самом деле, не скажешь так вот сразу даже единомышленникам: я – Великий Дракон и вы должны помочь мне уничтожить Творение. Но остальное было в высшей степени любопытно. Многое в моих старых снах и видениях разъяснилось, я был просто потрясен. Потрясен и…устрашен. С какой же силой мы столкнулись! И опасность тем страшнее, что она исходит не от дьявола с рогами, копытами и хвостом, мерзостность которого сразу же видна всем и каждому, кроме совсем уж отмороженных сатанистов, а от существа поистине божественного и по-своему благого и сострадательного. Хорошо иметь дело с ложью, она ложь и есть. Трудно – с правдой, ДРУГОЙ, но все же правдой. Можно и нужно помешать «нашему» алхимическому проекту. Но как быть с метафизической проблемой? Закрыть на нее глаза? Но тогда онтологическая опасность будет возникать снова и снова… Не знаю…

С этими мыслями я, не раздеваясь, забылся на несколько часов поверхностным и тревожным сном.

О дальнейших происшествиях читатель может узнать, прочитав еще одну главу.