Текст книги "Навигатор из Нерюнгри"

Глава 25. Грацц Ирган

1

У трапа их ждала группа сопровождения: четыре офицера в полном боевом обмундировании, вооруженные, но с открытыми забралами защитных шлемов.

Тихо перебросившись парой слов с Иралем, они жестом пригласили команду следовать за ними. Два офицера чуть отстали, чтобы замкнуть процессию.

В тёмных коридорах Клирика-1 дышалось тяжело: агатовые плиты стен давили, несмотря на яркую подсветку по полу и потолку, чёрные провалы бесконечных коридоров, отвесные, непонятного назначения, спуски, больше напоминающие шахты, пугали, заставляли осторожнее ступать на мягкий, будто живой, пол, озираться и вглядываться в пустоту. А затянутые в тёмное фигуры клириканцев напоминали адскую стражу.

Ульяна повела плечом, сбрасывая наваждение.

Пальцы незаметно коснулись руки Артема – он шел справа, плечом к плечу. Пальцы нервно сомкнулись на запястье.

Ираль, шедший чуть впереди, оглянулся, поймал взглядом жест Ульяны, посмотрел на Паукова:

– Ждите, – и скрылся за перегородкой.

Ульяна обернулась: задумчивый и немного хмурый Тимофей, побледневшая Наташа, растерянный Кирилл. Только Василевс, казалось, ни о чём не переживал: прислонившись плечом к стене и скрестив на груди руки, он невозмутимо разглядывал вооружение сопровождавших их клириканцев. Иногда поглядывал, прищурившись, в углубления под потолком. Проследив за ним взглядом, Ульяна тоже заметила в их недрах мелькание красного светового сигнала. Датчики или видеокамеры.

Дверь за спиной отъехала в сторону, предлагая команде «Фокуса» войти.

Ульяна хорошо представляла, что такое конференц-зал. В голове возникли картинки просторных, наполненных светом и воздухом помещений. Лаконичная мебель, роскошные интерьерные панно.

Вместо этого она оказались в небольшом помещении с расставленными по периметру одинаково неудобными стульями с вертикальными спинками и откидными столиками. С потолка в центре спускалась прозрачная сфера, внутри нее мелькали изображения незнакомых землянам городов. Ни тени помпезности, свойственной креонидянам. Всё по-спартански лаконично и чрезвычайно функционально.

В полумраке, на небольшом расстоянии друг от друга, разместились трое: молодая дама с высокой прической в свободном одеянии, по виду землянка, пожилой рептилоид с перламутрово-серыми глазами на сером чешуйчатом лице кутался в черную мантию из грубой ткани. В тишине слышалось его сухое прерывистое дыхание.

Рядом с ним Ульяна заметила Ираля. Тот жестом предложил сесть.

– Мой юный друг Ираль Смиринг Танакэ, сын моего давнего приятеля, просил о встрече с вами, – прошелестел рептилоид, наконец. Он говорил, сильно растягивая слова, будто пробуя на вкус каждый слог, каждый звук. – Я готов слушать, если вы готовы говорить.

Ульяна откашлялась, посмотрела на Артёма. Тот чуть выдвинулся вперёд.

– Да, высокочтимый Грацц Ирган, мы готовы. Мое имя – Артем Пауков, я руководитель лаборатории биогенной инженерии Космофлота Единой галактики и руководитель проекта «Фокус». Вместе со мной к вам обращаются капитан корабля, навигатор-сенсоид класса А с навыками высокой адаптивной сенсоизации Ульяна Рогова, её дублеры Наталья Фатеева и Кирилл Авдеев, сотрудник лаборатории биогенного программирования и участник проекта «Фокус», Василий Крыж и Тимофей Резников, юнга и специалист в области лингвопрограммирования…

– Сенсоид группы А, – прервал его Грацц, мечтательно поджав тонкие губы. – Я уж и не думал, что встречусь вживую с таким экземпляром. Пусть подойдет ко мне.

Ульяна опасливо подошла ближе. Эта сцена напоминала ей мультик про Маугли. Старый удав Каа и сотня завороженных бандерлогов. Бандерлог – это она.

– Ближе, – Грацц протянул к ней руку.

Если лицо клириканца выглядело пожилым, но не старым, то руки выдавали возраст на все сто процентов: тонкие, скрюченные пальцы с увеличенными артрозом суставами подрагивали, чешуйчатая кожа выглядела сухой и поврежденной.

Девушка набрала в грудь воздуха и, мельком взглянув на Ираля, сделала два шага вперёд, встав вплотную с клириканцем.

Тот поймал её руку, притянул к себе, заставив присесть на одно колено. У него оказалась сухая и горячая кожа, а руки – мягкие, почти ласковые.

– Посмотри на меня, – приказал.

Ульяна подчинилась.

Черная щелка рептилоидных глаз распахнулась, выпуская сознание. Девушку словно окатило теплой волной. Шум в ушах, холодок по позвоночнику. Знакомое ощущение – недавно точно также ее опалил взгляд Ираля. Гипноз? Сканирование? Черная щелка рептилоидных глаз все ближе.

От кончиков пальцев, к которым прикасался Грацц, вверх, к локтю, потянулась дорожка электрических разрядов, медленно растекаясь по телу.

– Я вижу твоими глазами, не бойся, – прошептал то ли над ухом, то ли уже в голове. Пронзительный взгляд чуть ближе. Еще мгновение, и Ульяну затянуло в черный омут безвременья длиной в сотую долю секунды. Девушка успела судорожно вздохнуть, как почувствовала, что клириканец её отпускает.

– Спас-с-с-сибо, – прошелестел Грацц, ослабляя хватку и возвращая в реальность. – Я готов слушать. Пусть говорит старший.

Артём покосился на ребят, бросил взгляд на непроницаемое лицо Ираля.

– Шестнадцатого июля по земному летоисчислению нами в системе Моа был обнаружен корабль дружественной планеты Сом, корабль посла Намбула, на поиски которого и был направлен наш экипаж. На попытки связаться не отвечал, но подал сигнал SOS. Бот зафиксировал выживших на борту и высокую концентрацию цианидов в воздухе. Попытка оказать послу Намбулу медицинскую помощь провалилась – он умер у меня на руках. Перед смертью им была названа фраза, оказавшаяся в последующем паролем к контейнеру с грузом сигма и кремниевой иглой. В рубке я обнаружил выломанные с корнями бортовые накопители, разрушенный пульт управления. В техотсеке – аккуратно свинченные крышки люков топливных катализаторов. Предполагаю, учитывая наличие кодировки на крышках, что их вскрыл сам Намбул, чтобы избавиться от похитителей, но, вероятно, не успел вовремя надеть защитный скафандр, получив смертельную дозу яда через дыхательные пути.

Грацц кивнул:

– С чего вы решили, что это всё интересно мне?

Артем опешил. Он опустил голову, пряча недоумение и растерянность.

– Потому что нам стало известно, что между вами была назначена встреча на Тамту пятнадцатого числа, перед которой Намбул и получил посылку, ставшую в последующем грузом сигма. И еще пароль, названный послом, – это анаграмма вашего титула, Мбара Тариди, посол Мира, – генетик почувствовал, как начинает нервничать.

Пока все доводы находились в голове и обсуждались с ребятами, они казались логичными, последовательными. Сейчас же, под пристальным взглядом основателя Единой галактики, рассыпались в пыль. Пауков тревожно сглотнул.

– На нас ополчились из-за этого груза, – Ульяна, в отличие от Артема, не испытывала ни страха, ни благоговения перед клириканцем. Если он может оказать помощь, она вытрясет из него эту возможность.

Со свойственной женщинам прямотой, она, очертя голову, бросилась в бой:

– Нас едва не убили неизвестные в штурмовике класса «Шмель», без бортовых номеров. На наших глазах была взорвана Альнуя. Кромлех, в нарушение Протокола 14, потребовал от нас выдать груз лично ему. Получив отказ, он добился того, чтобы лишить нас мандата Галактического совета, объявить вне закона, преступниками, ворами и убийцами. Мы намеревались передать груз Галактическому совету, пока не узнали, что он полностью контролируется Креонидой, – она замолчала, перевела дыхание. – И ещё мы знаем, что этот груз из себя представляет.

Клириканец равнодушно вздохнул:

– Покажи.

Ульяна взяла из рук Василия контейнер с энергоном. Артём вынул из внутреннего кармана кителя сверток с кремниевой призмой, передал в руки Ульяны.

Грацц затаил дыхание. Сомнение укололо под сердцем – что, если они напрасно доверились Граццу. Что, если он тоже – член этого заговора. Или и того хуже – тот самый неуловимый Чи-Лаван? Рука замерла над контейнером.

Но отступать поздно.

И другого шанса нет.

Артем как самому себе доверяет Иралю. И тот сидит, подбадривая взглядом.

Она назвала пароль и решительно открыла контейнер. Подцепив каменный цветок энергона призмой, распахнула перед Граццем карту.

– Это карта фарватеров, основанных на гравитационном поле и квантовых аномалиях, с новыми, не характерными способами транзакционного передвижения, навигационными ориентирами и сигнатурой, – отозвалась девушка, все еще боясь, что передумает.

Клириканец приблизил лицо к цветущему в синем поле цветку, в серебристых глазах интерес сменился удивлением, а удивление – страхом. Ульяна продолжала:

– Помимо карты нам удалось зафиксировать и записанный архив Кромлеха, из которого мы и узнали о Чи-Лаване.

Клириканец откинулся на спинку кресла, задумался:

– Странно… Использовать древний артефакт коклурнов для файлов, которые можно просто записать на креодиск?

Он подал знак, и сидевшая рядом молодая женщина вынула из кармана тюбик с мазью. Грацц осторожно выдавил несколько горошин на тыльную сторону ладони и растёр их, словно забыв о присутствии гостей.

– Такие карты использовали коклурны в войну. Фарватеры делали их неуязвимыми для наших радаров. Они позволяли появляться там, где их никто не ожидал. Мы уничтожали энергоны один за другим. Удивлен, что как минимум один из них остался на этом свете. Ещё и в пределах Единой галактики… О чём переписка Кромлеха?

Ребята посмотрели на Василия – тот остался сидеть на своем месте.

– Чи-Лаван через Кромлеха ведёт переговоры с руководством Креониды, членами Совета. Уговоры, угрозы, шантаж – в ход идет все. Цель – вывести из Совета молодые расы, оставив за ними лишь сырьевой потенциал, перераспределить влияние в секторе, сузить полномочия Клирика.

Над головами экипажа «Фокуса» пробежала волна – невидимая сила с гулом пронеслась под потолком, ударилась о каменные панели и с шелестом осела. Клириканец дышал тяжело. В облике проявилось нечто звериное: лицо вытянулось, оголились желтоватые клыки, а в серых перламутровых глазах застыла угроза.

– Ильто мираам, – процедил сквозь зубы, – Что ещё?

– Им нужен энергон… и наша Ульяна, – тихо проговорил Артём. – Ираль сообщил нам о планах применения к команде глубокой фреонизации. Основные мероприятия происходят в отношении подсектора Жирам – туда стягиваются войска, там идет зачистка поля. Энергон куплен у контрабандиста Сурфа, который также находится в подсекторе Жиран.

Клириканец снова нанес крем на руки, задумчиво втер маслянистую жидкость.

– Жира-а-ан, значит, – протянул, наконец.

Взгляд остановился на преподавателе полётной техники:

– А ты, мой друг Ираль Смиринг, помнишь, что связано с Жираном?

– Нашему народу сложно это забыть, высокочтимый Мбара тариди. По семнадцатой параллели подсектора Жиран проходил тракт коклурнов – самая обширная зона тёмной материи, неконтролируемая брешь в защите Единой галактики. Победить нам удалось, только заблокировав её. Но до сих пор эта область считается самой уязвимой. Гравитационное смещение, искривившее пространство и время внутри тракта постепенно ослабевает. Зло Коклурна, словно яд сквозь поры, медленно проникает в Единую галактику. Просачивается артефактами, контрабандными реликвиями, оружием, экспонатами для музеев.

– То есть в подсекторе Жиран находится один из крупнейших переходов между Единой галактикой и Империей коклурнов? – уточнила Ульяна.

Грацц Ирган посмотрел на неё, перевёл взгляд на Артёма:

– Что вы ждете от Клирика и от меня лично?

– Защита. Мы готовы предоставить доказательства своей невиновности – мы не причастны к гибели посла и похищению его груза и готовы отдать его уполномоченным лицам Совета. Но у нас есть опасения, что, только приблизившись к этому уполномоченному лицу, мы будем уничтожены вместе с артефактом.

Клириканец молчал. Костлявые пальцы непрестанно перебирали край балахона, глаза задумчиво смотрели вперёд, в мутный полумрак сферы.

– Я услышал вас, – наконец, произнес он. – И готов помочь. При одном условии, – он пристально посмотрел на Артёма. – Вы узнаете, кто скрывается за именем Чи-Лаван.

Пауков опешил.

– Как? Его канал связи засекречен, он меняется даже во время разговора или отправки сообщения. У нас нет ни доступа к архивам, ничего…

Василий нахмурился:

– Канал связи можно отследить только находясь в системе в момент переправки сообщения, – начал было он.

Клириканец нетерпеливо прервал его:

– Меня не интересуют сложности, – резко возразил он. – Я же не рассказываю вам о том, что мне предстоит сделать ради обеспечения вашей защиты.

Крыж умолк, опустил голову, покачал головой:

– Вы понимаете, я не знаю, как это сделать технически?

Ульяна набрала в грудь побольше воздуха:

– Мы найдем способ.

Василий фыркнул и еще раз покачал головой.

Клириканец посмотрел на него внимательно.

– Что скажет старший? Готов ли он пойти на сделку: информация в обмен на безопасность?

Пауков медленно кивнул:

– Согласен.

Грацц Ирган улыбнулся уголком рта:

– В таком случае, вам пригодится следующая информация. Я не назначал встречу с Намбулом на Тамту. Я ожидал его прилёта здесь, на Клирике.

Команда встрепенулась:

– Как? – воскликнули все как один. – Мы сами видели письмо…

– И между тем… Клирик хотят представить предателем и исчадием ада, забывая, что именно наша раса понесла самые жуткие потери в войне с коклурнами. Треть населения. Пять из десяти заселенных клириканцами миров уничтожено. Нам есть, за что бороться в Единой галактике, – он снова уставился в сферу в центре конференц-зала, добавил тихо: – Впрочем, и вам тоже. Надеюсь, вы понимаете, что изгнанные из Совета молодые расы, к которой относится и ваша, в руках креонидян и коклурнов станут ничем. Так что советую вам проявить настойчивость в поиске путей. Последнюю фразу он сказал, сверля взглядом Крыжа.

Выдохнув, он проговорил спокойнее:

– Вас будет сопровождать Ираль Смиринг. Он мне необходим для выполнения моей части обязательств.

Кирилл с сомнением пробормотал:

– И как, интересно? Смешанный экипаж не предусмотрен протоколом.

– Вся эта ситуация не предусмотрен протоколом, вы не находите, господин навигатор Кирилл Авдеев? – Грацц усмехнулся.

Он посмотрел на Ульяну и Артёма:

– Надеюсь, вам хватит ума и выдержки довести обещанное до конца, – он задержался взглядом на девушке. – Если тебе это удастся, я покажу тебе все секреты энергона. Это будет моя личная плата за твою работу и помощь Клирику. Если ты останешься жива, навигатор-сенсоид класса А.

Тимофей встрепенулся.

Вытянув худую шею, он проговорил:

– Выходит, это все-таки палимпсест? Этот знак сверху, на контейнере, это ведь эмблема Госархива коклурнов?

Ребята удивленно переглянулись.

Грацц усмехнулся:

– Господин Кромлех Циотан, очевидно, сильно ошибся, когда вовлек вас в это дело…

2

Грацц задержал Ираля у себя, предложив команде вернуться на борт «Фокуса».

– Смиринг? Это что, прозвище у них? – не поняла Наташа.

Василий кивнул:

– Что-то вроде этого. Смиринг – ученик, воспитанник. Ираль рассказывал, что отец был дружен с Граццем, они вместе руководили эскадрой Клирика во время битвы на Снуе, решившей исход войны с коклурнами.

Пауков обогнал их, подхватил Тимофея за локоть и практически втащил на борт «Фокуса». Тряхнул за шиворот тут же, у шлюза, и прижал к стене:

– Ты чего, паразит, там лопотал? Какой такой палимпсест, а? Какой, к шутам, Госархив? Ты почему, если что-то раскопал, не сказал нам, а?

Тимофей беспомощно моргал светлыми ресницами, даже не пытаясь сбросить руку Паукова с горла.

– Успокойся, – Ульяна появилась рядом, вцепилась в локоть Артема, – ты его задушишь!

– И давно надо было! – прошипел Пауков.

– Артем Геннадьевич…

Освобожденный Тим сложился пополам, растирая покрасневшую шею.

– …я же говорил, что этот знак на крышке что-то напоминает мне, – захлебываясь кашлем, прошептал он.

Наташа прибежала с камбуза с фляжкой воды, отдала парню, с осуждением и страхом поглядывая из-за плеча на взбешенного генетика.

Василий прислонился плечом к стене, лениво изучал собственные ногти.

– Тим, так не делается, если что, – проговорил спокойно, чуть растягивая гласные. – Мы идем самому черту в пасть, а у нас есть козырь, о котором мы не знаем.

– Я же не был уверен! – прохрипел Тимофей.

Ульяна устало опустилась по стене на пол:

– Какая теперь разница, ребят? Что это хоть за штука такая, полимпсест?

Тимофей выпил еще воды и смог, наконец, распрямиться. Он опасливо поглядывал на мечущегося рядом со шлюзом Паукова, вздохнул.

– Почему так мало древних текстов на Земле? – вместо ответа спросил он и тут же сам ответил. – Потому что писалось на дорогом материале – пергаменте, коже, папирусе. За ненадобностью, незначительностью написанного, или из желания откорректировать, отретушировать исторические факты, верхний слой зачастую аккуратно зачищался, а поверх него писались другие тексты. Вот у нас все тексты на кириллице и вроде как не было докириллического письма – вот поэтому. Наверно, восемьдесят процентов древних текстов полимпсесты. А у этого, на крышке контейнера, знак стоит, я сразу понял, что он не просто так. А потом в инфосети нашел – это эмблема госархива коклурна. Они и занимались поиском артефактов, зачисткой и корректировкой.

Ульяна терла виски, стараясь сбросить навязчивую головную боль:

– Что это может означать для нас?

– Ну, капитан, это очевидно, – Василий смотрел рассеянно, – под картой находится слой информации, о которой, возможно, не знает и сам Кромлех. А, может быть и знает. И именно она ему и нужна. Смотря, что в ней содержится.

Внешняя мембрана шлюзовой камеры прошелестела, распахиваясь и пропуская на борт Ираля. Заметив замершую в шлюзовом отсеке команду, тот замер:

– Вы чего тут расселись? – внимательный взгляд упал на потрепанного Тимофея.

– Тебя ждем, – протянул Василий, отталкиваясь от стены и распрямляясь. – Чего от тебя Грацц хотел?

Клириканец протянул ему креодиск в серебристой упаковке:

– На, загружай в базу, это наши новые коды. Будем передвигаться в вуали.

Крыж вытаращил глаза:

– Чего-о? Это ж подсудное дело…

Клириканец уставился на него, узкие щелки зрачков стали тонкими, словно нити:

– И что? Это наше прикрытие. Все коды, декодеры, бортовые номера и маркеры, путевой лист… Полный фарш, – он повернулся к Паукову, – и, кстати, Грацц Ирган заинтересован в нашей встрече с Сурфом. Так что Жиран значится в путевом листе первой точкой. Далее – по обстоятельствам.

Василий вздохнул:

– У меня одного ощущение, что мы из огня да в полымя?

Ираль, уже прошедший вглубь корабля, замер в проходе между мембранами стерильной камеры. Медленно обернулся:

– Если вы еще не поняли, целью Кромлеха и Чи-Лавана был не ваш скромный экипаж, а Грацц Ирган, которому, через плутоватого посла должны были подбросить артефакт коклунов. Как доказательство намерений по организации вторжения. Им не нужен сектор. Им нужна Единая галактика. Это государственный переворот.

3

– Как ты тогда сказала? Нам надо доиграть партию до конца и стать ферзем?

Пока Василевс загружал коды и расставлял в базе программу-вуаль, Артём и Ульяна спрятались в оранжерее.

Зажатое между техотсеками, бортовым компьютером и лабораторией по ремонту техсредств помещение странной неправильной формы с огромным демоэкраном по стене и многоярусными, уходящими вглубь реакторного зала, плантациями растений, от пола до потолка, плотными рядами. Своего рода – легкие Флиппера. Здесь всегда была определенная влажность, а ночь – отключение дневного искусственного освещения, – наступала секторами. Так что «легкие» никогда не спали.

Сюда почти никто не заходил – это техническое помещение. Ни капли романтики.

Если романтику не принести с собой. Артем и Ульяна захватили.

Он обнял ее сзади, уткнулся в макушку, тайком вдыхая аромат мая, яркого, залитого солнцем и первоцветами. Девушка прислонилась к нему, доверчиво позволяя тереться носом, щекотать шею горячим дыханием, гладить руки и нежно сжимать тонкие пальцы.

– Я говорила, что наша задача – доиграть партию до конца поля, обвести их вокруг пальца и стать ферзем, – поправила Ульяна и положила голову на плечо Артема.

Он усмехнулся, прижался губами к ее щеке.

– И как? Скоро нам в ферзи?

– У меня такое ощущение, что рожденные пешкой ею и умрут, даже если напялят на голову королевскую корону.

– Слава богу в тебе начинает просыпаться осторожность.

– Это хорошо?

– Это обнадеживает, – поцелуй в шею. – Не сильно, но все-таки кое-что.

Ульяна легонько треснула его по руке, прижимавшейся к животу:

– Ну и гад же ты, Пауков.

Он усмехнулся.

За огромным демоэкраном проплывала станция Клирик-1, провожая их в неизвестность под ненадежной вуалью клириканского кода.

Теперь они – фрегат Альнуя, бортовой номер 178-16, порт приписки Клирик-1.

Согласно путевому листу, их задача – доставить к десяти часам утра девятого августа следователя Ираля Смиринга в тюрьму Калипсо, подсектор Жирам, для допроса заключенного Киля Сурфока, более известного как Сурф, для рассмотрения его очередного ходатайства о досрочном освобождении.