Текст книги "Сиамцы: повесть"

Тут в прихожую вернулась Альбина с джинсами в руках.

– Держи. – Она вручила штаны сыну, оценила ситуацию и с подозрением спросила: – О чем ругаемся?

– Так, – ответил Чингиз. – А ты, сын, скажи Лизе. Или мне сказать?

– Сам, – буркнул Костя.

Отец кивнул и вышел. Костя вернулся к себе, подумал секунду и набрал на телефоне: «Скоро ты?»

* * *

До коттеджного поселка Тарасово Геля добралась быстро, но в Костин дом войти не смогла. Калитка оказалась закрыта. Геула сразу позвонила тете Альбине, потому что знала: Костин телефон всегда валяется где-нибудь на беззвучном режиме.

– Прости, так и не починили домофон, – сказала тетя Аля, выбегая на улицу и распахивая калитку, – заходи. Я так рада, что все получилось с этими путевками, жалко, что не дождались дня рождения, сюрприза не будет, но я тебе что-нибудь милое подарю, от себя. А это будет от Чины подарок.

Геля пыталась спросить, что случилось, но тетя Аля тараторила без умолку.

– Отель очень хороший, я по отзывам выбирала! А главное – море, лето…

Тут Геула начала догадываться, о чем пытался ей вчера рассказать Костя, и улыбнулась.

– В общем, – тетя Альбина подтолкнула гостью к комнате сына, – иди, он тебя ждет. А мне на маникюр пора.

К Косте Геля входила, улыбаясь до ушей.

– А чего сразу про отель не сказал? – спросила она. – Партизан!

Костя отреагировал странно. Нервно дернулся, поднялся из-за компьютера, но тут же плюхнулся обратно.

– То есть ты не против? – напряженным голосом уточнил он.

– Я? – удивилась Геула. – Это вот мама будет опять охать, что крестный меня балует, что нельзя принимать такие дорогие подарки.

Костя сидел, не отрывая взгляд от монитора. Геля заглянула через его плечо – обычная лента из котиков, селфи и прикольных картинок. Насторожилась, повертела головой и обнаружила на журнальном столике пухлый желтый конверт с логотипом турфирмы.

– Это он? – спросила Геула. – Наш подарок?

Костя кивнул. Геля открыла конверт.

– Болгария? Две недели? Пять звезд, все включено?!

Костя кивнул.

– Ура! – Геля обняла Костю.

Костя в ответ еще яростнее защелкал мышкой. Геля внимательно пересмотрела бумаги.

– Твой номер вижу… а мой… Они хоть не в разных корпусах?

– У нас один, – ответил Костя. – Двухместный…

Геула растерянно смотрела на листок с бронью номера.

– В смысле двухкомнатный? – уточнила она. – И две разные кровати?

– Слушай, Гелька, – Костя развернулся к ней вместе с креслом, – может, хватит уже, да?! Мы с тобой сколько знакомы?

– С роддома, но…

– Чего «но»? Я твой парень или нет?

Геула развернулась и почти побежала к выходу.

– А если я твой парень, – орал ей вслед Костя, – то одна кровать – это нормально!

Геля уже скатывалась по винтовой лестнице.

– А ты – дура! – донеслось со второго этажа.

* * *

Ян лихорадочно рылся в архивах на ноутбуке. Руки все никак не доходили почистить, поэтому тут хранились не только готовые ролики, но и куча хлама: черновые записи, поздравления девчонкам к 8 Марта, просто дуракаваляние…

Он уже собирался вычистить эти авгиевы конюшни одним махом, как на глаза попался файл проекта «Неудачные дубли».

Открыл.

В файле был всего один фрагмент – в самый неподходящий момент в комнату просочилась кошка Нора и принялась расхаживать перед камерой, гордо задрав хвост. Было очень смешно. Предполагалось, что Ян будет объединять неудачные дубли – и в конце концов получится прикольный ролик. Но как-то из головы вылетело.

Ян приободрился. Это могло поднять посещаемость. Он принялся запускать одну черновую запись за другой. Вот забыли слова – пойдет. Тут Нора влезла полосатой мордой в объектив – тоже норм. А вот тут видно, что никакие они с Гелькой не сиамские близнецы, – это пока отложим. Разоблачение их тайны нужно сделать отдельным событием…

В комнату вошла мама с урчащей Норой на руках. Кошка на всякий случай принюхалась: не пахнет ли едой. Есть Нора могла безостановочно, что никак не сказывалось на изяществе ее фигуры.

– Уроки делаешь? – осторожно поинтересовалась мама, присаживаясь в стороне.

– Какие уроки, мама? У меня девятый класс, а не одиннадцатый!

– Но экзамены…

– Да кого они парят, эти экзамены! Не ЦТ же! Сдам как-нибудь! Мам, не отвлекай, да?

– Конечно-конечно, – заторопилась мать. – Но папа сказал, что ты хочешь в Москву поехать в какой-то техникум?..

– В колледж! Технологический!

– А разве можно белорусам после девятого класса в российский колледж?

– Мама, ты хоть не занудствуй!

– Но как ты там? Один?

Вместо ответа Ян напялил наушники и погрузился в монтаж.

* * *

– Гелька, сколько раз я тебя просила брать ключи! – возмутилась мама, с трудом открывая дверь локтем.

Руки она держала поднятыми вверх, как хирург. Руки были в тесте.

Альбина ворвалась в квартиру с таким энтузиазмом, что Лиза еле успела отпрыгнуть от двери, ткнулась носом в тесто на руке и стала похожа на клоуна.

– Лиз, Геля не приходила?

– Она же к вам поехала, – сказала Лиза. – Что случилось?

– Так, спокойно, ничего страшного, – начала объяснять Аля и, глядя на стремительно бледнеющую подругу, затараторила: – Все живы, все хорошо, просто мы с Чиной накосячили. Два взрослых идиота. И Костя… малой идиот!

– Где Геля? – тихо спросила Лиза.

– Прости, я дважды идиотка, – простонала Альбина. – Давай я ей позвоню, ты услышишь, что она жива. Только звонить надо с твоего телефона, мне она не отвечает.

Уже через несколько минут подруги сидели на кухне. Аля суетилась, заваривая свежий чай, а успокоенная, но обессиленная Лиза замерла, уставившись в окно.

– Прости-прости, – в который раз извинялась Альбина, – ну нет мозгов, ну ты же меня знаешь, я не успеваю думать, я сразу вываливаю… Заказов много? Тебе помочь готовить или не мешать?

– Мешать. Тесто. У меня заказ на три наполеона, – вяло ответила Лиза.

– Сейчас сделаем! – радостно согласилась Аля и схватила скалку.

– Руки помой! Волосы подбери! Фартук надень! – скомандовала Лиза.

– Вот зануда! – Альбина вздохнула и без паузы продолжила: – Слушай, ты могла себе представить, что у Кости с Гелей еще ничего не было?

– В смысле? – переспросила Лиза.

– Да ты представляешь, – начала рассказывать Аля, – Чина давно придумал подарить Геле с Костей на шестнадцать лет поездку на море. Чтобы вдвоем, без родителей…

– Это такие деньги! – ахнула Лиза.

– Да не в деньгах проблема! Этот… Чингиз… зачем-то спросил у этого… Кости, сколько номеров заказывать!

– То есть? – не поняла Лиза. – Их же двое…

– А Костя сказал один! И Чина, как этот… взял и заказал один! Я ему уже позвонила и вставила, но ты же знаешь Чину… «Решать должен мужчина»… А что он может решить, этот «мужчина» в шестнадцать лет? У него вместо мозга – гормоны! Нет, чтобы со мной посоветоваться! Или хотя бы с Гелей! В общем, Геула, когда узнала, психанула… И правильно сделала.

Альбина виновато посмотрела на растерянную Лизу.

– А у нас и в мыслях не было обидеть, ты же знаешь. Гелька – крестница моя… Ну, не совсем моя, но я жена крестного отца, так что я ее как родную люблю… Как теперь у Гели прощения просить?

– Ладно. – Лиза принялась раскатывать замешенное Альбиной тесто. – С Гелей я разберусь. Объясню, что это недоразумение.

– Объясни! – обрадовалась Альбина. – А второй номер мы прямо сегодня закажем!

– Если Геула вообще захочет ехать, – вздохнула Лиза.

– А не захочет, мы с тобой поедем! – предложила Аля. – Это же наш праздник! Шестнадцать лет знакомства!

Лиза грустно улыбнулась.

– Тяжелый был день, – сказала она.

– Лиз… – начала Альбина, но подруга ее перебила.

– А все равно хорошо! – твердо сказала она.

И Аля прикусила язык.

* * *

Ян встретил Гелю прямо у лифта.

– Ну? – потребовал он. – Что за пожар?

– Впусти, – буркнула Геула, – не на лестнице же говорить…

Ян оценил общую вздернутость Гели и сразу повел на кухню.

– Тут где-то чай был… успокаивающий! Сейчас сделаю.

Геула вздохнула, отстранила Яна, который рылся среди пакетов с макаронами, открыла полочку с чаями и попросила:

– Чайник поставь.

Нашла что-то душистое, насыпала в френч-пресс, который в этом доме использовался в качестве заварочного чайника.

– Ну, так что? – спросил Ян. – Чего ревела?

Ответить Геля не успела – в комнате Яна звякнул ноутбук, и ее «сиамский брат» умчался проверять почту.

– Ур-р-ра! – донеслось из комнаты. – Нас зарегили в рекламной службе! Сейчас надо контентом народ задавить! Иди сюда, я сегодня такой ролик смонтировал!

Тут как раз и чайник закипел. Геула вздохнула и залила заварку кипятком.

– Да иди же скорее! – надрывался Ян.

Ролик оказался и правда забавным: ляпы шли один за другим с калейдоскопической скоростью, Нора просто блистала.

– Час назад выложил, – похвастался Ян, – а уже сто двадцать просмотров! Кстати, а сколько у нас уже денежек?

Он переключился на другое окно браузера и разочарованно протянул:

– Наверное, просто обновиться не успело…

Ян нажал F5, но в графе «Расчетный доход» по-прежнему красовалось «0,00 $».

– Раз уж ты тут, – встрепенулся Ян, – давай что-нибудь быстро запишем!

– У меня одна идея была… – сказала Геля. – Кстати, чай бери.

* * *

Домой Геула добралась часа через три. Они с Яном записали два видео, причем в процессе придумывания второго так нахохотались, что Геула до сих пор икала.

Ян вышел ее провожать, но обнаружил, что вдоль улицы выстроились пустые троллейбусы.

– На линии обрыв, – пояснил один из скучающих водителей.

– А давай я тебя до дома провожу! – предложил Ян.

И тут же в минском небе разошлись редкие облака, освобождая место яркому весеннему солнцу.

Они шли долго: почему-то каждый светофор встречал их красным. Но Геля с Яном не расстраивались – больше времени на поговорить и посмеяться.

Дома Гелю встретили тоже весело. Мама с тетей Альбиной допекли наполеоны, открыли бутылку вина, запустили новогоднее интернет-радио и теперь, пританцовывая, украшали торты.

– Тетки, вы чего? – оторопела Геля. – Май на дворе!

– О, я ж говорила, что они быстро помирятся, – радостно сказала мама.

Геля икнула. Она уже и забыла, что поссорилась с Костей.

– Гелечка, прости нас, идиотов, – запричитала тетя Аля, – мы не хотели тебя обидеть. А Костя… ты же знаешь Костю! Слушай, если ты боишься, то ты не бойся, я ему про презервативы еще три года назад все рассказала, я ему еще тогда сказала, что, если он тебя обидит, я его по стенке размажу, он хороший парень…

Геула икнула.

– Аля, не смущай мне девочку, – воскликнула мама.

– Да что смущаться-то? – удивилась тетя Аля. – Это жизнь, им по шестнадцать лет уже. Гелька, ты ж знаешь, я всегда на твоей стороне. Костик – мой сын, но он мужик, и он иногда просто невыносим!

Геула икнула еще раз.

– Гелечка, позвони ему, солнышко, он же, дурак, сидит сейчас дома и рубится в комп, он идиот, как и все мужики…

– Аля! – возмущенно воскликнула мама.

– Ну, хорошо-хорошо, не все мужики, не всегда все мужики, иногда бывает и у них наступает просветление, но это так редко…

Геля переглянулась с мамой, и они вдвоем рассмеялись.

– Что вы ржете? – обиделась Альбина. – Живете вдвоем, хорошо вам! А знаете, каково это, жить с двумя мужиками? А?

Аля уперла руки в боки и возмущенно переводила взгляд с Геулы на ее маму и обратно.

Геля икнула.

– Развлекайтесь, – сказала она и ушла в комнату.

И там на компе ее уже ждало сообщение от Кости.

«Короче, не хочешь – не надо, я все бумаги порвал».

* * *

Ян грыз ногти, пока папа изучал таблицу на экране сыновнего ноутбука.

– Да, – наконец сказал отец, – огромные бабки ты поднял. Двенадцать долларов.

– За три дня! – возмутился Ян. – Ты на динамику посмотри: первый день – пять центов, второй…

– Три дня, – пожал плечами папа, – тоже мне показатель. Надо смотреть… ну хотя бы за полгода. Лучше за год.

– Я уже подсчитал! – Ян переключился на Excel. – Если тренд сохранится, через полгода будет пятнадцать тысяч баксов!

– «Тренд»! – фыркнул отец. – Слов нахватался… А мне ты зачем всё это показываешь?

– Мне наличные нужны! А для этого… вот…

Ян снова щелкнул клавишами, открывая справочную службу рекламного сайта.

– «Укажите номер счета», – прочитал отец. – То есть ты хочешь обналичивать через меня?

– Ну да!

– Ты хоть представляешь, сколько с меня налогов возьмут?

– Тринадцать процентов! – уверенно ответил Ян. – Я узнавал!

– Узнавал, да не узнал… – покачал головой папа. – А еще Фонд соцзащиты. И налог на прибыль. И…

– Какую прибыль?! – удивился Ян. – Ты же мне всё отдавать будешь, прибыли никакой!

– Дремучий ты у меня в смысле финансов, – вздохнул отец.

Ему очень не хотелось возиться со всей этой мелочевкой. Но, с другой стороны, сын загорелся идеей, уже несколько дней делает что-то… Такой шанс упускать было жаль.

– Ладно, – решил папа, – тебе позвонит Гриша… то есть Григорий Петрович. Он ИП, через него будешь свои миллионы отмывать.

Яну захотелось подпрыгнуть, но он сдержался.

– Пока не миллионы, – сказал он со всей возможной солидностью. – Тысячи. А там… как пойдет!

Отец иронично покачал головой, но ничего не сказал.

Когда он вышел, Ян позволил себе несколько беззвучных прыжков на месте – и тут же написал Геле: «Проблему с обналичкой решил! Будем с деньгами!»

Геля не ответила.

Это Яна никак не устраивало – ему нужно было срочно поделиться радостью. Он схватил телефон и набрал Геулу.

– Гелька! – заорал он. – Скоро у меня будет куча денег!

Он кратенько описал ситуацию. Трубка мрачно засопела.

– Ты чего, – удивился Ян, – не рада за друга?

– А чего это деньги только у тебя?! – неожиданно резко ответила Геля. – Это наш общий канал!

– А тебе что, тоже нужно? – изумился Ян. – Зачем?

Он как-то не подумал, что все доходы от рекламы придется делить пополам.

– Затем, чтобы всякие богатенькие буратины не думали, что меня можно купить! За путевки! И вообще…

– Э! – Ян ничего не понимал. – Стоп! Кто тебя купить пытается? Какие путевки?!

– Не твое дело! – ответила трубка, и связь прервалась.

Ян попытался набрать Геулу снова, услышал короткие гудки.

«Дура психованная! – подумал он. – Напридумывала чего-то себе!»

* * *

Звонок на урок застал Геулу на подоконнике. Она пыталась закрыть форточку, которая в кабинете географии постоянно открывалась.

Оксана Витальевна, войдя, поджала губы.

– Может быть, ты все-таки соизволишь сесть на место? Я понимаю, что Геулам Вегирейкам закон не писан, но…

– Вегирейко, – поправила ее Геула.

– Что? – поперхнулась завуч по воспитательной работе, по совместительству – учитель географии.

– У меня фамилия не склоняется, – сказала Геула и спрыгнула с подоконника.

Завучиха на мгновение замерла.

– Если ты такая умная, то иди сразу к доске, – сказала она.

– Оксана Витальевна, склонение фамилий – это не география, это русский язык, – попыталась пошутить Геля, но учительница шутку не поддержала.

– К доске, я сказала, – скомандовала она.

Геула вздохнула и отправилась к доске.

– Перечисли мне основные направления развития промышленности России.

Геула закатила глаза. Экономическая премудрость ей не давалась.

– С фактами, с примерами конкретными, – продолжала смаковать ситуацию учительница.

– Оксана Витальевна, вы же меня на прошлом уроке вызывали, – попыталась отмазаться Геула.

– Садись, два! – отрезала Оксана Витальевна.

* * *

Мама встретила Гелю ревом миксера.

– Достала меня твоя Оксана, – крикнула Геля.

– Она не моя! – ответила мама.

– Если бы не ты со своей дурацкой подпиской, она бы меня не трогала.

– Это не моя дурацкая подписка.

– Это твое дурацкое упрямство!

– Гель, не начинай, – прокричала мама.

– Слушай, но почему вечно ты революцию делаешь? Почему остальные родители сидят спокойно, а от тебя скоро будут дату родительского собрания скрывать. Почему тебе вечно больше всех надо?

Мама выключила миксер, и в кухне стало тихо.

– Что? – спросила она. – Я не слышала ничего.

– Я не знаю, что у меня будет по географии за год, – мрачно сообщила Геула.

– Ну и не знай, – весело сказала мама, – и мне не говори. А Оксане я завтра отнесу пирожные. У нее просто стресс, конец учебного года, нужно скушать сладенького. Попробуй крем, нереально вкусный сегодня.

Геула скорчила гримасу.

– И кому я передам семейный бизнес? – вздохнула мама.

– Мужа себе заведи, – буркнула Геля.

* * *

Ян маялся за компом. Он трижды звонил Гельке, два раза написал – ноль реакции. «Раз так, – решил он, – пусть сама звонит и пишет! Истеричка!»

Ян хотел запить горе чаем, но и тут его ждал облом – чай в френч-прессе кончился. Ян отправился на кухню и обнаружил там папу, который вперился в телефон. В самом этом факте не было ничего необычного, но вот звуки, которые доносились из динамика…

– У вас есть что-нибудь для сиамских близнецов? – спрашивал звонкий голос Гели.

– Нет, – растерянно отвечал баритон продавца, – но у нас есть новая коллекция больших размеров…

Тут и отец заметил застывшего посреди кухни Яна.

– Сядь-ка, – скомандовал папа, ставя видео на паузу.

Ян сел, на всякий случай придав лицу выражение «пытай меня – все равно ничего не скажу!».

– Интересный ролик, – сказал отец.

Ян не ответил. Он пока не понимал, за что его будут ругать, поэтому решил отдать инициативу.

– А магазин вам что-нибудь заплатил? – спросил папа.

– Нет… а должен был?

– Конечно… Это же продакт плейсмент. Я только что звонил им, хозяин знакомый оказался. Когда вы этот ролик вывесили?

Ян ткнул в дату на экране. Папа говорил вполне миролюбиво, и Яна это настораживало.

– Ага, все сходится, – кивнул отец. – На следующий день был небольшой всплеск посещаемости. И рост продаж почти на пятнадцать процентов. Так что вполне могли заплатить.

– Перебьемся! – гордо ответил Ян. – Что нам эти копейки?!

– Да ты, я смотрю, бизнесмен! – Отец включил привычный иронический тон. – Стратег! А как перед Госконтролем отбрехиваться будешь?

– А при чем тут Госконтроль? – Разговор перешел в обычное русло. Яна отпустило, можно было огрызаться.

– А потому что нарушение Закона «О рекламе» Республики Беларусь. Где договор с магазином об оказании рекламных услуг?

– Каких услуг? Никто никому ничего не оказывал!

– Ага… прокурору будешь объяснять! Причем не ты, а мой Гриша, который за тебя подписался…

– Слушай, папа! – Ян встал и демонстративно занялся чайником. – Не лезь в мои дела, ладно?!

– А я что, лез? – удивился отец. – Ты, на секундочку, сам ко мне пришел. Так что, я Грише говорю, чтобы он тебе счет не предоставлял?

Ян сердито засопел. Папа был кругом прав, и это раздражало. А еще слова отца напомнили про идею Гельки брать деньги с магазинов – а это вообще бесило.

«Весь мир против меня», – подумал Ян.

– Ладно, – сказал папа, – расслабься. Не будет Госконтроль такой ерундой интересоваться. Пока. Но, судя по тенденциям, мы скоро на более-менее нормальные обороты выйдем. Имей в виду.

«Какие еще “мы”?» – хотел возмутиться Ян, но не стал. Это «мы» прозвучало… солидно.

– Только давай договоримся, – продолжил отец, – если будете еще снимать в коммерческих объектах, скажи мне. Придумаем, как максимизировать прибыль. И прикрыть зад… то есть обеспечить законность. Окей?

– Окей, – неохотно согласился Ян.

– А вообще ты меня на кое-какие идеи навел, спасибо!

Ян подозрительно посмотрел на отца. Тот был совершенно серьезен.

В этот момент папин телефон зазвонил.

– Алло, – сказал отец, выходя из кухни. – Да, я просил придержать пока рекламный бюджет… Что ты думаешь о ютубе?.. Нет, как о рекламной площадке?

Ян немного погордился – и опять расстроился. Геула второй день не перезванивала. Два дня на канале не было обновлений! Ян перезвонил, убедился, что телефон «сиамской сестры» по-прежнему отключен, и решил снова перерыть архивы.

* * *

«Ну вот как с ней жить?!» – написала Геула.

Кроме Кости (и этого барана Яна), ей некому было поплакаться на нелегкую жизнь со своей мамой, но, к счастью, перед отправкой она все-таки посмотрела на экран. Геля начисто забыла, что поссорилась с Костей.

Последнее сообщение в их чате – о том, что он порвал документы.

– Ма-ам, – заорала Геля, – ну и что мне теперь делать с Костей?

– Не знаю! – прокричала в ответ мама.

– Спасибо, ты мне очень помогла, – язвительно сказала Геля.

– Не за что, обращайся! – не менее язвительно парировала мама.

Геула уселась перед компом и уставилась в экран.

В дверь позвонили.

– Открой, это воду привезли! – крикнула мама, и Геула поплелась к двери.

Но это была не вода. За дверью стоял Костя собственной персоной. В руках у него были пакеты.

– Привет, – буркнул он. – Мама сказала, чтоб я привез. Это пищевые красители всякие. Из Польши. И еще чего-то. Для мамы твоей.

Костя топтался на пороге, Геула топталась в дверях.

– Костенька, как хорошо, что ты пришел! – крикнула мама. – Чай, кофе?

– Тортик, – пошутил Костя.

– Тортик я тебе с собой дам, у меня сегодня фруктовые, Альбинка такие любит.

Костя с пакетами в руках неловко обошел Гелю и потопал на кухню. Геля сначала ушла к себе в комнату, но, пометавшись там из угла в угол, решила вернуться.

А мама как ни в чем не бывало щебетала про работу, потом привезли воду и Костя таскал на балкон тяжелые бутыли, потом он помогал маме пересыпать муку, потом он доставал с антресолей мешок с сухофруктами.

Геля сначала маялась, не зная, как себя вести, а потом расслабилась, и, пока Костя не вспомнил, что ему нужно бежать на тренировку, они прекрасно поболтали.

Геля вышла проводить друга, и неловкость возникла только при прощании. Костя замялся на пару секунд, не зная, куда девать руки, а потом нерешительно попятился к двери и быстро выскочил за порог, пробормотав что-то вроде «до завтра». Геля выдохнула с облегчением. Обниматься с Костей она была не готова.

* * *

Ян находился на краю отчаяния.

Посещаемость канала падала второй день подряд. А Ян рассчитывал на постоянный рост.

Гелька нужна была как воздух. Но он же решил! Пусть сама звонит и прощения просит.

Он решил немного погонять в «Танки», но в самый ответственный момент на столе материализовалась Нора и улеглась прямо на клавиатуру.

– Животное! – заорал Ян, пытаясь рассмотреть поле боя за кошачьей спиной. – Брысь!

Нора принялась вылизываться, уменьшив поле обзора почти до нуля. Естественно, Яна подбили через десять секунд. Он попытался спихнуть наглое существо с клавы, Нора пустила в ход когти и зубы. Ян схватил Нору за шкирку и понес маме, которая увлеченно читала что-то с телефона.

– Мама! – Ян вручил Нору хозяйке. – Она опять мне работать мешает!

Кошка напоследок попыталась цапнуть обидчика за руку.

– Дверь закрывать надо, – ответила мама, беря Нору на руки. – И вообще, с девушками надо поласковее. Да, Норище? Да, красавица?

Кошка тут же заурчала и растеклась по маминым коленям. Ян посмотрел на нее и спросил:

– Слушай, мам, а вот если девчонка на голом месте на тебя обиделась… даже не на тебя, а просто вообще! Ни за что. Вот что делать?

– Извиниться, – безмятежно ответила мама, почесывая кошку.

– За что? – возмутился Ян. – Я же не виноват ни в чем!

– Все равно. Извинись. А ты что, поругался с кем-то?

– Не лезь в мою личную жизнь! – разозлился Ян и отправился к себе.

Дверь он на всякий случай закрыл на задвижку.

Без особой надежды в сотый раз просмотрел архив записей.

И на одной папке неожиданно залип.

* * *

Геула проснулась от тишины. Не жужжал миксер, не шипела мультиварка, даже кофе не пахло.

– Мам, на сегодня заказов нет? – удивилась Геля.

Она вышла на кухню и испугалась. Ее мама, которую она никогда в жизни не видела без дела, сидела и смотрела в пустую чашку перед собой.

– Ма-ам! – испугалась Геля. – Что случилось?

Лиза подняла глаза.

– Я не понимаю, как так можно, – тихо сказала мама. – Надо было тебе поверить, наверное.

– Так, – приказала Геула. – Быстро. Рассказывай. Что. Случилось.

А случилась подлость. Лиза, которая всегда думала о людях хорошо, таки пошла в школу и подарила Оксане Витальевне небольшую коробку кексов. В честь примирения и вообще «со скорым окончанием учебного года». Оксана Витальевна коробку взяла и даже поулыбалась, но потом пошла и накатала жалобу в санстанцию, что коробка грязная, в кексе обнаружился волос и вообще содержимое, похоже, просроченное. Мол, разберитесь и накажите, чтоб не травили наших детей.

– Не может быть! – воскликнула Геула. – Не может она быть такой сволочью!

– Я тоже не поверила, – сказала мама, – но жалоба подписана, причем со всеми регалиями. Учитель первой категории, заместитель директора по воспитательной и идеологической работе, победитель чего-то там. Анонимку не стали бы рассматривать.

– А ты откуда узнала? – спросила Геля.

– Мне позвонила Сашка Змеевская, то есть Александра Гавриловна, она в исполкоме давно работает, эту жалобу ей на стол положили. Она сказала, что ее придержит, – похоронным голосом сообщила мама.

– Ну, так и отлично! – обрадовалась Геула, у нее отлегло от сердца. – Придержит же!

Глаза у мамы наполнились слезами.

– Сашка сказала, чтоб я пока ничего не готовила. Что нужно на время замереть и ничего не продавать. И на что мы будем жить? И вообще, Гелька, как ты не понимаешь, это же ужасно! Когда человек берет и вот так просто делает гадость! Ей же от этого никакого проку, я б еще поняла, если бы за деньги…

Лиза всхлипнула. Сердце у Геулы стукнулось о горло.

– Мам, ты можешь мне показать эту жалобу? – попросила она.

– На столе лежит, – всхлипнула мама, – но не смей делать глупостей!

– Глупостей… не буду, – процедила сквозь зубы Геля.

* * *

Перед первым уроком в учительской было многолюдно.

Геула не сомневалась ни минуты, она все решила в тот момент, как взяла в руки распечатку с маминого стола.

Войдя в учительскую, она прошла в центр и громко сказала, что ей нужно сделать важное заявление.

Учителя смотрели на нее кто с любопытством, кто с раздражением. Потом Геула вслух зачитала жалобу Оксаны Витальевны и отдельно, очень разборчиво, подпись. И сказала, что это вранье. Что у ее мамы никогда не бывает грязных коробок, а по поводу волос у нее пунктик до истерики. Что никогда они с мамой еще не сталкивались с тем, что за подарок человек расплачивается подлостью. И она считает, что это месть за то, что ее мама уговорила весь класс не сдавать деньги на подписку, а Оксана Витальевна, как завуч по воспитательной работе, получила за это по голове от каких-то там теток из Управления образования.

– Я считаю, что человек, который способен на подлость и низость, человек, который врет, чтобы отомстить, не может работать в школе. Это профнепригодность, – сказала Геула, – и я считаю, что все вы, ее коллеги, должны были это узнать.

При гробовом молчании Геля вышла из учительской. Дошла до кабинета математики. Поняла, что у нее внутри вулкан и что она знает только один способ с ним справиться. А для этого нужно, чтоб еще один человек сегодня прогулял школу.

«Ян, давай снимем что-нибудь. Прямо сейчас», – написала она.

Ян ответил мгновенно: «Пошли на каток. Жду в “Короне”».

И через секунду: «Захвати свитер!»

* * *

Обычно Геле приходилось ждать Яна, но сегодня он примчался на каток заранее. 77-й троллейбус опоздал на три минуты, чтобы Ян успел в него запрыгнуть[4]4
  Общественный транспорт в Минске ходит строго по расписанию.


[Закрыть]. Ян успел и коньки натянуть, и камеру возле борта установить, и убедить администратора, что он не журналист, а, наоборот, школьник, который снимает видео для реферата по физкультуре.

Администратор – суровая женщина лет шестидесяти – уже поддалась красноречию парня, но брови еще хмурила:

– По физкультуре? Реферат? Что за новости?!

– Да вы что! – картинно удивлялся Ян. – Сейчас по физре столько теории! Мы даже зачеты сдаем теоретические. И рефераты вот.

У администраторши зазвонил телефон, и она отвлеклась от Яна.

– Представляешь, Нина, в школах теперь уже рефераты по физкультуре пишут…

Дальше Ян не слушал, потому что появилась Геула.

– Наконец-то! – одновременно обрадовался и рассердился Ян. – Сколько можно ждать?

– Вообще-то еще без пяти… – пыталась возразить Геля, но Ян замахал на нее руками:

– Надевай свитер, быстро! Будем снимать сюжет «Сиамцы на катке».

Геула поворчала, но подчинилась. Она любила, когда Ян вот такой, целеустремленный. Можно спорить с ним, капризничать – он все равно доведет дело до конца. И добьется какой-то своей цели, о которой Геле можно и не думать.

Повеселились они на славу. Участники массового катания сворачивали головы, наблюдая за странным фигуристом: две головы, две руки и четыре ноги. Геула боялась, что они с Яном будут все время спотыкаться, но уже на втором круге они поймали ритм. Даже потихонечку разогнались – но тут же хлопнулись на попы. Хохотали, что дурные[5]5
  Белорусизм: «Рагаталі, што дурныя».


[Закрыть].

Зуммер, который означал конец сеанса, застал их врасплох. Они еле успели убраться со льда перед машиной, которая выехала чистить площадку.

– Отлично! – В раздевалке Ян умудрялся одновременно стаскивать коньки и просматривать отснятый материал. – Особенно рожи у людей. Сразу видно – не подставные! Сейчас бегу домой – и монтировать! А то у нас на канале третий день посещаемость падает!

Последний упрек был обращен к Геуле.

– Ну извини, – обиделась она, – у меня тут небольшие неприятности! Мама без работы осталась!

Она вывалила на «сиамского брата» всю историю с наездом на маму, но Ян был в слишком хорошем настроении. Он так едко и к месту вставлял комментарии, что Геля не могла удержаться от смеха. И к концу рассказа сама уверилась, что ничего страшного не произошло. Подумаешь, старая глупая дура накляузничала! Теперь с ней никто здороваться не будет! А маме пару дней отдохнуть даже полезно.

– Слушай, – сказала Геля, отсмеявшись, – а что там с монетизацией? Много мы на рекламе заработали?

– Да понимаешь, – поморщился Ян, – народ же капризный. Он свежего контента требует. А тебя не было…

Геула уперла руки в боки.

– Да я не в том смысле! – торопливо добавил Ян. – Я-то понимаю… теперь. А зрителям же не объяснишь. Я уже всякую шнягу выкладывать стал.

Он выудил из кармана телефон и стал показывать Геле.

– Это мы девчонкам нашим ролики делали на Восьмое марта… Вот Наташка…

– Ничего, – оценила Геула.

– Вот именно, «ничего», – вздохнул Ян. – Двадцать два просмотра… Олька чуть получше… Сто сорок восемь. Ну, у нее глаза выразительные…

– Хм… – удивилась Геля. – А как ты ей прыщи убрал?

– Полдня пудрилась, – признался Ян. – И все равно… И остальные, наверное, в том же духе… Ну, ничего, вот смонтирую «Сиамцев на катке»…

Тут телефон в руках Яна начал вибрировать – он едва не выронил аппарат, но сумел поймать и ответить:

– Да, пап… На катке… Чего? Сколько?.. Ни фига себе… Да, конечно… Лучше наличкой! Сейчас буду!

Ян отключил телефон и растерянно посмотрел на Геулу.

– Там чего-то монетизировалось уже… Странно.

* * *

В отцовском офисе Ян всегда чувствовал себя неловко. Все вокруг так старательно суетились, пробегали мимо с таким озабоченным видом, что сразу становилось ясно – люди заняты большим и важным делом. Отец минут десять вел его до своего кабинета, потому что ему тут же принялись подсовывать бумаги: «Вот отчет, который вы просили, Станислав Францевич», «Подпишите, Станислав Францевич» и «Это та заявка, о которой я вам говорил на совещании».