Текст книги "Великие стервы России. Стратегии женского успеха, проверенные временем"

Глава 6. Ты не женщина, ты – исключение

Во время своих публичных выступлений и встреч с почитателями таланта знаменитый поэт Андрей Вознесенский любит вспоминать о начале своего творческого пути. Никогда советская поэзия не имела такого взлета, как в шестидесятые годы прошлого столетия. На литературные вечера собирались тысячи благодарных слушателей, поэтов-шестидесятников буквально носили на руках, засыпали цветами и оглушали овациями. В своих рассказах Андрей Вознесенский не забывает упомянуть, что ему в начале его литературной карьеры неоценимую помощь оказала Лиля Юрьевна Брик. Она первая оценила талант молодого поэта, помогла с его первыми публикациями и познакомила с нужными людьми.

Лиля Брик

А потом, в подтверждение своего заявления о близких отношениях с этой легендарной женщиной, Андрей Андреевич рассказывает об одном разговоре, произошедшем в минуты близости. Кстати, он утверждает, что свидетелем рассказа был болгарский поэт Любомир Левчев.

Так вот, Лиля призналась молодому поэту, что не очень любила интимные отношения с Маяковским. Она и Осип иногда запирали поэта на кухне, чтобы остаться вдвоем, и занимались любовью. А Маяковский стучал, царапался в дверь и плакал у порога.

Андрей Андреевич рассказывает, что долго не мог прийти в себя после ее рассказа, простить не мог. Ведь Маяковский был кумиром для поэтов-шестидесятников. Недаром свои первые сборища и чтения стихов они проводили у памятника великого поэта. Вознесенский в порыве своего возмущения даже перестал было навещать эту легендарную старуху. Но вскоре примирился – ведь Маяковский любил ее, и любил такой. «Значит, ему нужна была такая – с хлыстом».

Так кто же она, эта женщина, которую боготворил величайший поэт двадцатого века Владимир Владимирович Маяковский? Муза? Мучительница? Любимая?

Про нее до сих пор ходят легенды, ее поведением возмущаются и восхищаются. Прошло уже тридцать лет со дня ее смерти, но до сих пор тайна характера Лили Юрьевны Брик остается неразгаданной.

Она родилась 11 ноября 1891 года в Москве, в районе Покровских ворот, в семье присяжного поверенного при Московской судебной палате. Ее отец, Урий Александрович Каган, присяжный поверенный при Московской судебной палате, в то время работал юрисконсультом в австрийском посольстве. Он был ярым поклонником Гете, зачитывался его произведениями. Поэтому нет ничего удивительного, что свою дочь он назвал именем Лили Шенеман – возлюбленной поэта. Лили Каган – так по-настоящему звали первую дочь Урия Александровича. Лилей она стала позже с легкой руки Маяковского.

Урий Александрович Каган – удивительный человек. Он был членом литературно-художественного кружка, в который входили все «сливки» культурного общества Москвы, писал стихи. Кроме того, был известен в качестве борца за права евреев.

Дело в том, что в те годы в политических кругах серьезно обсуждался вопрос о праве жизни евреев в Москве. И Урий Александрович, категорически отказавшийся принять православие, вел активную борьбу против этих веяний. Он был евреем, не стеснялся этого и боролся за равноправие, не зависящее от национальности.

Его жена, мать Лили, Елена Юльевна Берман, уроженка города Риги, была дочерью богатых и образованных родителей. Она закончила Московскую консерваторию, но профессиональным музыкантом не стала. До рождения дочери работала учителем музыки, а потом полностью посвятила себя семье. Вот в такой интеллигентной семье и родилась девочка Лиля, которой в будущем предстояло потрясти моральные устои общества.

Родители постарались дать отличное образование ей и ее сестре Эльзе, которая появилась на свет пятью годами позже. Дома с девочками занимались гувернантки, учили их французскому и немецкому языкам, игре на фортепьяно, то есть всем тем премудростям, которым обучали девочек их круга.

Лиля продолжила образование в частной гимназии, где у нее обнаружились математические способности. К тому же в гимназии ее хвалили за литературные таланты. Правда, потом выяснилось, что писала сочинения не сама Лиля, а влюбленный в нее учитель словесности. Да, Лиля с ранних лет умела заставить мужчин выполнять все ее прихоти.

Очень бойкая девочка с огромными карими глазами и огненно-рыжими волосами притягивала к себе внимание. Лиля любила рассказывать, что первым поклонником, оценившим ее, был великий певец Федор Шаляпин. Проезжая на тройке по Петровке, он обратил внимание на идущих по тротуару женщину и девочку. Сраженный очарованием незнакомок, Шаляпин приказал кучеру остановиться и пригласил дам на свой спектакль в Большой театр.

С детских лет у Лили проявился независимый характер, она не хотела быть «как все». Главное для нее было выделиться среди толпы. Сколько переживаний она принесла родителям, когда еще в гимназии отрезала себе косу. Это был неординарный шаг для благовоспитанной девочки. Кстати, Лиля была первой из женщин в Москве, кто в свой гардероб включил брючный костюм. Но это было значительно позже.

А пока Лиля Каган подрастала. И, как она сама пишет в дневнике: «Маме не было со мной ни минуты покоя». Лилечка слишком рано поняла, что имеет необъяснимую власть над мужчинами. Коллекционирование поклонников стало ее страстью. Одна близкая подруга детства однажды обронила: «Влюблялась Лиля часто – красивая, рыжая, наверное, сильно бушевали в ней «страсти-мордасти». Все свои завоевания на любовном фронте Лиля Каган записывала в дневник. И таких записей было много.

В чем же состояла загадка Лили? Чем она притягивала мужчин, заставляла их страдать? Ведь, по воспоминаниям современников, Лилю нельзя было назвать красавицей в общепринятом смысле слова. Да, у нее были огромные глаза. Про них искусствовед Н. Пунин записал в дневнике: «Зрачки ее переходят в ресницы и темнеют от волнения; у нее торжественные глаза; есть наглое и сладкое в ее лице с накрашенными губами и темными веками…». Да, необычный цвет волос притягивал взгляд, ее невозможно было не заметить.

«Ослепительная царица Сиона евреева», – назвал ее Виктор Шкловский. Она «умела быть грустной, женственной, капризной, гордой, пустой, непостоянной, влюбленной, умной и какой угодно».

Балерина Александра Доринская, у которой Лиля Каган брала уроки танца, так описывает ее внешность: «…Среднего роста, тоненькая, хрупкая, она являлась олицетворением женственности. Причесанная гладко, на прямой пробор, с косой, закрученной низко на затылке, блестевшей естественным золотом своих воспетых… «рыжих» волос. Ее глаза действительно большие, были карими и добрыми; довольно крупный рот, красиво очерченный и ярко накрашенный, открывал при улыбке ровные приятные зубы… Дефектом внешности Лили можно было бы считать несколько крупную голову и тяжеловатую нижнюю часть лица, но, может быть, это имело свою особую прелесть в ее внешности, очень далекой от классической красоты».

А одна из мемуаристок знаменитой женщины пишет вообще прямо: «Боже мой! Да ведь она некрасива. Слишком большая для маленькой фигуры голова, сутулая спина и этот ужасный тик».

Что значили для Лили такие мнения о ее внешности? Тем более из уст женщин. Мужчины считали иначе. «Она не женщина, она – исключение», – говорил о Лиле Брик, своей музе и мучительнице, поэт Владимир Маяковский. А ее первый муж Осип Брик добавлял: «Лиля – стихия, с этим надо считаться. Нельзя остановить дождь или снег по своему желанию».

Да, она обладала мистическим обаянием, притягивающим мужчин. Разговаривая с мужчиной, она как бы погружалась в него, жила только его интересами. Кому из мужчин это не польстит? В этом был ее секрет, и она не особо скрывала его.

«Надо внушить мужчине, что он замечательный или даже гениальный, но что другие этого не понимают. И разрешать ему то, что не разрешают ему дома. Например, курить или ездить куда вздумается. Остальное сделают хорошая обувь и шелковое белье». Вот и все, оказывается. Все очень просто, и не следует выдумывать что-то сверхсложное. Хотите завоевать мужчину, послушайте совет женщины, которая умела это делать.

Первое предложение замужества Лилечка получила в пятнадцать лет в Бельгии. Каганы туда отправили старшую дочь на каникулы. Там-то в Лилю и влюбился один студент, да так сильно, что вознамерился непременно на ней жениться. Девушка ответила категоричным и бесповоротным отказом. Горе несчастного студента было так велико, что он написал письмо, в котором были слова: «Я умираю». Но к счастью, все закончилось благополучно.

В том же году в Тифлисе, где семья Каганов отдыхала, молодой татарин, получивший образование в Париже, готов был выложить две тысячи рублей на ее туалеты, только чтобы она проехала с ним по Военно-Грузинской дороге.

В Москве учитель словесности, тот самый, что писал для Лили замечательные школьные сочинения, постоянно преследует свою ученицу, делая не совсем приличные предложения.

Чтобы оградить дочь от грязных посягательств учителя, на семейном совете решили отправить бедную девочку в Польшу, в Катовицу, к бабушке. И что же? От посягательств учителя оградили, но в Катовицах случился еще больший скандал – в Лилю влюбился ее родной дядя. Он падал перед Лилей на колени с бурными требованиями выйти за него замуж.

В Дрездене хозяин пансионата, в котором отдыхала семья Каганов, серьезно увлекся Лили. Он каждый день засыпал ее комнату цветами и каждый вечер ей единственной подавал на ужин голубую форель. Даже хотел ради нее развестись с законной супругой и жениться на семнадцатилетней девочке. Девочку в срочном порядке увезли домой и, во избежание дурных мыслей, засадили за фортепьяно.

Ежедневные уроки музыки, осваивание гамм и этюдов, божественные наигрыши пьес закончились невероятным скандалом, который добропорядочное семейство судебного поверенного всеми силами старалось скрыть.

Вялый роман с учителем музыки Крейном, от которого родители Лили не ожидали никакого подвоха, закончился сексуальной близостью. Сестра учителя убирала посуду после ужина на кухне, а когда вернулась в комнату, застала своего брата и молоденькую Лилю, занимающихся интересными делами на диванчике. «Из любопытства», – так объяснила свой поступок Лиля. Все бы ничего, но этот опыт закончился беременностью девушки. Родители отправили Лилю подальше от позора, в провинцию. Аборт, проведенный там, прошел неудачно – Лиля осталась бесплодной.

На этом Лиля не успокоилась, у юной девушки были и другие поклонники. Сын миллионера Осип Волк, Алексей Грановский, будущий режиссер Еврейского театра в Москве, художник Гарри Блюменталь, сын банкира Лева Гринкруг, элегантный юноша из золотой молодежи. Скорее всего, список можно продолжить. Но стоит ли? Сейчас, конечно, не определишь, что значили для Лили все ее поклонники, зачем она сводила их с ума, заставляла страдать и надеяться. Ведь доподлинно известно, что с тринадцати лет сердце Лили было отдано Осипу Брику, ставшему ее мужем. Детская любовь, которую Лиля пронесла и сохранила через долгие годы.

Познакомились они, как ни смешно это звучит, на занятиях кружка политэкономии. 1905 год… Умы прогрессивной молодежи России заняты вопросами революции. Лилю, которая во всем стремится быть прогрессивной, тоже волнуют эти проблемы. В женской гимназии как раз образовался пропагандистский кружок. Занятия в нем проводит умненький очкастый мальчик по имени Осип.

Лиле – тринадцать, Осип на четыре года старше. Он ей понравился так сильно – не удивительно для девочки, все-таки первая влюбленность, – что Лиля хотела быть с ним рядом постоянно, ежеминутно. Но Брик, положительный мальчик, по уши увлеченный революцией, испугался такого напора и всячески стал избегать встреч с настырной поклонницей. «С горя у меня полезли волосы, и начался тик», – вспоминает о той трагедии Лиля.

Вновь они встретились через полтора года. «По возвращении в Москву я через несколько дней встретила Осю в Каретном Ряду. Мне показалось, что он постарел и подурнел, может быть, от пенсне, в котором я его еще не видела. Постояли, поговорили, я держалась холодно и независимо и вдруг сказала: «А я вас люблю, Ося», – рассказывала спустя годы Лиля.

И дальше: «С тех пор это повторялось семь лет. Семь лет мы встречались случайно, а иногда даже уговаривались встретиться, и в какой-то момент я не могла не сказать, что люблю его, хотя за минуту до встречи и не думала об этом. В эти семь лет у меня было много романов, были люди, которых я как будто любила, за которых даже замуж собиралась, и всегда так случалось, что мне встречался Ося, и я в самый разгар расставалась со своим романом. Мне становилось ясным даже после самой короткой встречи, что я никого не люблю, кроме Оси».

26 марта 1912 года они поженились. Лиля вспоминает: «.. Пошли погулять… Зашли в ресторан, в кабинет, спросили кофейничек, и, без всяких переходов, Ося попросил меня выйти за него замуж. Я согласилась».

Родители Лили восприняли известие о решении дочери выйти замуж с большим энтузиазмом. Они считали, что это хороший гешефт – возможность «выдать замуж «беспутную» дочь за «дипломированного юриста».

Однако родители жениха не были в восторге от женитьбы сына, зная, «какой шлейф тянется» за молодой Лили. Но Осип проявил твердость в этом вопросе. «Моя невеста, как вы уже догадываетесь, Лили Каган. Я ее люблю безумно: всегда любил. А она меня любит так, как, кажется, еще ни одна женщина на свете не любила. Я знаю, вы меня любите и желаете мне самого великого счастья. Так знайте, это счастье для меня наступило…» – так он восторженно заявил своим опечаленным родителям. А в письме матери написал: «Лиля – самая замечательная девушка, которую я когда-либо встречал. Не говоря уж о внешней красоте и интересности, такого богатства души, глубины и силы чувства я не видывал ни у кого».

К тому времени Осип Брик закончил юридический факультет Московского университета. Но работе юриста предпочел работу в ювелирной фирме отца, которая приносила неплохой доход. Именно на деньги родителей Оси была снята четырехкомнатная квартира в Чернышевском переулке. Старшие Брики, смирившиеся с выбором сына, старались создать для молодоженов хорошие условия жизни.

Их супружеская жизнь поначалу казалась счастливой. Лили, умевшая украсить любой, даже более чем скромный быт, способная радоваться каждой приятной мелочи, была отзывчивой и легкой в общении. В их с Осипом доме, который Лиля превратила в некое подобие «салона», собирались художники, поэты, политики. То, что супруга заигрывает с гостями и иногда ведет себя нескромно, проницательный Осип старался не замечать. Он понимал, что ни ревностью, ни скандалами, ни упреками удержать возле себя жену невозможно.

В 1914 году молодая семья Бриков переезжает в Петербург. С переездом в Северную столицу начались первые разногласия между супругами. Вспоминая то время, Лиля записывает в дневнике: «Наша личная жизнь с Осей как-то расползлась, но я его любила, люблю и буду любить больше, чем брата, чем мужа, больше, чем сына. Я люблю его с детства, и он неотъемлем от меня».

Да и Осип Брик относится к вопросам любовной морали прогрессивно. Его отношение к браку выражено в словах: «Мы ничем друг с другом не связаны. Мы – не мещане, и никакие брачные драмы у нас, надеюсь, невозможны». Так он писал в своей повести «Не попутчица».

Конечно, не все так просто было в их отношениях. Нельзя представлять Осипа Брика неким бесчувственным монстром, которому было наплевать на поведение жены. Да, иногда он закрывал глаза на ее флирт, разрешал ей водить за нос мужчин, допускать некоторые вольности. Но все в определенных рамках.

Характерен случай, который произошел вскоре после переезда семьи Бриков в Петербург. Однажды при посещении театра Лиля познакомилась с Григорием Распутиным, легендарным старцем, приближенным императорской семьи. Распутин был очарован молодой рыжеволосой женщиной и сразу же пригласил ее к себе в гости. Чем заканчивались такие посещения, ни для кого не было секретом. Распутин, несмотря на всю свою святость, о которой ходили легенды, женщин любил. Лиля рассказала о приглашении своему мужу, и он категорически запретил ей навещать Распутина. Лиля согласилась с решением мужа. В ее коллекции мужчин не значится имя Григория Распутина.

Лиля Брик была незаурядной женщиной. Такие женщины не остаются незамеченными в истории страны. Она могла стать великим ученым-математиком. Ведь Лиля, обладающая выдающимися математическими способностями, закончила математический факультет Высших курсов Гернье. Она могла стать знаменитым скульптором. Она обучалась лепке и скульптуре в студии Schwaegerle в Мюнхене. Она могла бы даже прославиться в роли балерины на сцене театра. Но ничем этим Лиля Брик не прославилась.

Имя Лили Брик стало известным совсем по другому поводу. Она вошла в историю как любимая женщина, муза и мучительница поэта Владимира Владимировича Маяковского.

Впервые о начинающем поэте Лиля услышала в 1913 году от своей младшей сестры Эльзы. Та, влюбленная семнадцатилетняя девочка, с упоением рассказывала о своем друге, поэте-футуристе. Рассказывала, какие замечательные стихи он пишет, как трогательно он ей их читает, как, за неимением денег, возит ее на трамвае.

Лиле не были интересны рассказы влюбленной младшей сестрички. Ее больше интересовали собственные любовные похождения.

Но в 1915 году Эльза уговорила Лилю и Осипа принять у себя молодого поэта, которого никто не хотел печатать. Она прекрасно знала, что в доме у Бриков часто собираются люди, имеющие отношение к литературе, и надеялась, что они чем-нибудь помогут Маяковскому.

Вот как вспоминает о первом визите Маяковского к Брикам сама Эльза: «В июле умер отец. Лиля приехала на похороны. И, несмотря ни на что, мы говорили о Маяковском. После похорон… я поехала в Петроград, и Маяковский пришел меня навестить к Лиле, на улицу Жуковского. В этот ли первый раз, в другую ли встречу, но я уговорила Володю прочесть стихи Брикам… Брики отнеслись к стихам восторженно, безвозвратно полюбили их. Маяковский безвозвратно полюбил Лилю».

Давайте попробуем представить, как все это происходило. Картину можно восстановить по воспоминаниям Эльзы, да и Лиля часто рассказывала о том дне. Итак, для экономии места между двумя комнатами была вынута дверь. Маяковский стоит, прислонившись спиной к дверному косяку. Видно, что волнуется. Потом из внутреннего кармана пиджака извлекает небольшую тетрадку, заглядывает в нее и засовывает обратно в карман. Обведя глазами комнату, он начинает читать негромким голосом свою поэму «Облако в штанах»:

 
«Вашу мысль,
мечтающую на размягченном мозгу,
как выжиревший лакей
на засаленной кушетке,
буду дразнить
об окровавленный сердца лоскут;
досыта изъиздеваюсь,
нахальный
и едкий».
 

Все присутствовавшие впились глазами в поэта и не спускали их до последних строчек:

 
«Эй, вы!
Небо!
Снимите шляпу! Я иду!
Глухо.
Вселенная спит,
положив на лапу
с клещами звезд огромное ухо».
 

Все молчат, потрясенные. А Маяковский, за время чтения так и не переменивший позы, стоит, опершись на косяк двери.

А потом, уже в роли победителя, попивая чай с вареньем, Маяковский неожиданно спросит у потрясенной чтением Лили: «Можно посвятить поэму вам?» И на глазах Лилиного мужа и влюбленной в Маяковского Лилиной сестры он пишет над заглавием: «Тебе, Лиля».

Владимир Маяковский влюбился в Лилю сразу же, с первого взгляда, забыв, что на квартиру Бриков пришел с Эльзой. В своей автобиографии «Я сам» В.В. Маяковский под заголовком «Радостнейшая дата» написал: «Июль 915-го года. Знакомлюсь с Л.Ю. и О.М. Бриками». «Радостнейшая дата», которая перевернула всю его жизнь.

Лиля Брик спустя полвека напишет в своих мемуарах: «Володя не просто влюбился в меня, он напал на меня, это было нападение. Два с половиной года у меня не было спокойной минуты – буквально. Меня пугала его напористость, рост, его громада, неуемная, необузданная страсть. Любовь его была безмерна. Когда мы познакомились, он бросился бешено за мной ухаживать, вокруг ходили мрачные мои поклонники. Я помню, он сказал: «Господи, как мне нравится, когда мучаются, ревнуют…».

Сама же Лиля вначале отнеслась к Маяковскому более чем спокойно. В тех же мемуарах чуть ниже она пишет: «Я сразу поняла, что Володя гениальный поэт, но он мне не нравился. Я не любила звонких людей – внешне звонких. Мне не нравилось, что он такого большого роста, что на него оборачиваются на улице, не нравилось, что он слушает свой собственный голос, не нравилось даже, что фамилия его – Маяковский – такая звучная и похожая на псевдоним, причем на пошлый псевдоним».

К своим двадцати четырем годам, а столько было ей на момент встречи с Маяковским, Лиля привыкла, что мужчины не остаются равнодушными к ее чарам.

Зато Маяковского сразу полюбил Осип Брик. Он начал активные действия по продвижению творчества поэта. На свои деньги издал поэму «Облако в штанах» тиражом в 1050 экземпляров. В феврале 1916 года О. Брик издает поэму Маяковского «Флейта-позвоночник», посвященную его жене Лили.

 
«Сегодня, только вошел к вам,
почувствовал —
в доме неладно.
Ты что-то таила
в шелковом платье,
И ширился в воздухе
запах ладана.
Рада?
Холодное
«очень».
Смятеньем разбита
разума ограда.
Я отчаянье громозжу,
горящ
и лихорадочен».
 

Эти строчки хорошо передают их отношения в те годы.

Владимир Маяковский хотел видеть свой объект страсти постоянно. Поэтому через несколько дней после «радостнейшей даты» Маяковский переселяется в гостиницу «Пале-Рояль», расположенную недалеко от дома Бриков. Почти ежедневно он приходит к ним в гости. Осип Брик с появлением Маяковского обретает свое настоящее дело, становится сначала издателем новой поэзии, а затем и литературоведом, исследователем стиха, участником знаменитого ОПОЯЗА. Между Бриком и Маяковским завязывается настоящая дружба, скрепленная общими интересами. Лиля Брик вспоминает: «Маяковский мог часами слушать разговоры опоязовцев. Он не переставал спрашивать Осипа Максимовича: «Ну как? Нашел что-нибудь? Что еще нашел?» Заставлял рассказывать о каждом новом примере».

Но главной, конечно, оставалась Лилечка. И она не смогла устоять под бешеным напором поэта. Вначале влюбленные скрывали свои отношения от Брика. Хотя в своих мемуарах Лиля Брик и утверждает, что «с 1915 года мои отношения с О.М. перешли в чисто дружеские, и эта любовь не могла омрачить ни мою с ним дружбу, ни дружбу Маяковского и Брика», приходится сомневаться в таком категоричном утверждении.

В те годы в Петербурге существовали дома свиданий, то есть попросту публичные дома, куда Маяковский водил ее. Ей там очень нравилось, о чем свидетельствует ее дневник.

Маяковский безумно ревновал Лилю ко всем мужчинам, любой флирт с ее стороны воспринимался, как удар по его самолюбию. Однажды, после очередного выяснения отношений, он даже пытался застрелиться. Правда, перед этим позвонил своей любимой Лилечке:

– Я стреляюсь, прощай, Лилик.

– Подожди меня! – крикнула она в трубку и помчалась к поэту.

На его столе лежал пистолет. Он признался:

– Стрелялся, но была осечка. Второй раз не решился, ждал тебя.

Вот такие страсти!

Не ревновал он ее только к ее собственному мужу, к Осипу Брику. Рассказать ему о своей любовной связи с Маяковским Лиля решилась только в 1918 году, после съемок фильма «Закованная фильмой». Сценарий к нему написал Владимир Маяковский специально для Лили Брик. С нею же снялся в главных ролях в этом фильме. Она играла балерину, он – художника. К сожалению, пленки с этим фильмом не сохранилось. Почти полностью она сгорела во время пожара на киностудии. Остались только отдельные кусочки.

Лиля рассказывала, что значительно позже «один сумасшедший итальянец», как она его назвала, склеил эти разрозненные кусочки. Все, кто видел этот фильм, говорили, что Маяковский и Лиля Брик там удивительные, незабываемые. Ведь они играли свою любовь!

На съемках фильма Лиля и Владимир обменялись кольцами. На Лилином внутри были выгравированы три буквы: «ЛЮБ» – Лиля Юрьевна Брик. Если читать выгравированное по кругу, получается: «люблюлюблюлюблю…». Об этих кольцах Лилия Юрьевна Брик говорила: «Мы никогда не снимали подаренные друг другу еще в петербургские времена, вместо обручальных, кольца-печатки».

После съемок фильма Лиля объявляет Осипу Брику о своих отношениях с Маяковским. О своем поступке она сразу же сообщает своей сестре Эльзе: «Эльзочка, не делай такие страшные глаза. Просто я сказала Осе, что мое чувство к Володе проверено, прочно и что я ему теперь жена. И Ося согласен».

Они стали жить втроем, ведь и с Осей Лиля расставаться не собиралась. Странный, непонятный, противоестественный союз. Но он существовал. Заглянуть в спальню стремились многие, но Лиля неизменно отвечала: «Мы дружим!» Про своих мужчин она говорила: «За три прошедших года они стали необходимы друг другу – им было по пути и в искусстве, и в политике, и во всем. Все мы решили никогда не расставаться и прожили жизнь близкими друзьями…»

Маяковский перебирается жить в квартиру Бриков на улицу Жуковского. Такое положение не вызывало радости ни у матери Лили, ни тем более у родственников Маяковского.

Чтобы не нервировать своею странной «семьей» родственников, Брики и Маяковский решают перебраться в Москву.

В марте 1919 года они поселяются в маленькой комнатке, «двенадцать квадратных аршин жилья». В 1920 году «семья» переселяется в большую двухкомнатную квартиру, которую получил Маяковский как сотрудник РОСТА. На дверях их квартиры висит табличка: «Брики. Маяковский».

Этот период в отношениях между Маяковским и Лилией Брик был счастливым. Они наслаждались обществом друг друга, а когда вынуждены были расставаться, писали нежные письма. В них Лиля обращалась к Маяковскому не иначе как «Щен», «Щенок», «Щеник», «Волосик», да и сама подписывалась разными дурашливыми прозвищами «Киса», «Лисичка» и тому подобными глупостями.

Для примера приведу только два письма. Но и из них можно почувствовать ту нежность, что окружала их отношения.

«Дорогой Мой Милый Мой Любимый Мой Лилятик!

Я люблю тебя. Жду тебя, целую тебя. Тоскую без тебя ужасно ужасно. Письмо напишу тебе отдельно. Люблю.

Твой Твой Твой».

И письмо Лили:

«Волоски, Щеник, Щенятка, зверик, скучаю по тебе немыслимо! С Новым годом, Солнышко!

Ты мой маленький громадик!

Мине тебе хочется! А тибе?

Если стыдно писать в распечатанном конверте – пиши по почте: очень аккуратно доходит. Целую переносик и родные лапики, и шарик, все равно, стриженый или мохнатенький, и вообще все целую, твоя Лиля».

На первый взгляд может показаться, что между влюбленными настоящая идиллия. Но не все так просто в их отношениях. Время от времени у них появлялись новые увлечения. Так, известно, что в Москве Маяковский увлекался сестрами Гинзбург. Да и в поездках за границу он не забывал завести новую любовницу. Но затмить Лилю не удавалось никому: «Я люблю, люблю, несмотря ни на что и благодаря всему, любил, люблю и буду любить, будешь ли ты груба со мной или ласкова, моя или чужая. Все равно люблю. Аминь…»

Нечего говорить и о Лиле. Лиля Брик не была бы Лилей Брик, если бы не сводила с ума мужчин. Лиля никогда не была ангелом. Это знали все. Увлекалась легко, влюблялась пылко. Вот что пишет о ней Василий Катанян, сын последнего мужа Лили: «Если ей нравился мужчина, и она хотела завести с ним роман, особого труда для нее это не составляло. Ее не останавливало семейное положение «объекта» или его отношения с другими женщинами. Она хотела любить этого человека, проводить с ним время, путешествовать…» Бурная связь Лили с работником Наркоминотдела Михаилом Альтером обсуждалась на всех углах. Естественно, слухи доходили и до Маяковского. Но он резко останавливал их. «Запомните! Лиля Юрьевна – моя жена!»

Да и самой Лиле не раз говорил: «Делай, как хочешь. Ничто никогда и никак моей любви к тебе не изменит…» А сам мучился, терпел унижения, лишь бы быть рядом с любимой музой.

Лиля Брик прекрасно знала о страданиях Маяковского и лишь цинично заявляла: «Страдать Володе полезно, он помучается и напишет хорошие стихи».

И стихи рождались. Стихи, обнажающие душу поэта:

 
«Меня сейчас узнать не могли бы:
Жилистая громадина
Стонет,
Корчится.
Что может хотеться
такой глыбе?
А глыбе
многое хочется!
Ведь для себя не важно
И то, что бронзовый,
И то, что сердце —
холодной железкою. Ночью хочется
звон свой Спрятать
в мягкое,
в женское».
 

Маяковский любил Лилю Брик по-настоящему, сильно, страстно. Как-то одной из своих любовниц, Наталье Брюханенко, поэт признавался, что любит только Лилю: «Ко всем остальным я могу относиться только хорошо или очень хорошо…»

На первом месте была его несравненная Лиля Брик. Маяковский всегда рассказывал своим женщинам о Лиле. В их отношениях она будто стояла рядом, как бы наблюдая со стороны за своим «Щеником».

Противоестественный, ненормальный «любовный треугольник». Лиля Брик, Осип Брик, Владимир Маяковский… Но как бы там ни было, треугольник – фигура неустойчивая. Обязательно должно произойти событие, которое разрушит его или… преобразует. В 1925 году он преобразовался. Треугольник трансформировался в устойчивый четырехугольник. У Осипа Брика появилась женщина.

Евгения Гавриловна Соколова (жена кинорежиссера Виталия Жемчужного) была типичной русской красавицей, круглолицей блондинкой. Работала она в библиотеке, а потом стала секретарем Осипа Брика. Поскольку Осип всегда жил там, где Лиля, Женя жила отдельно. Но это не мешало их жизни с Бриком. Они всюду ходили вдвоем, а она почти ежедневно бывала у него, но никогда не ночевала в их доме и никогда не выезжала с Осипом за рубеж.

Как чувствовала себя Лиля в этой ситуации? Ужасно! Ведь Осип Брик – единственный человек, любовь к которому она пронесла через всю жизнь, ее первая и единственная любовь.

Трудно сказать, любила ли Лиля Юрьевна по-настоящему Маяковского, других своих любовников и мужей. Наверное, любила. Ведь любовь для нее была естественным состоянием души. Но Ося для нее был больше, чем любовник, больше, чем муж.

В воспоминаниях великой актрисы Фаины Раневской есть такие строки: «Лиля говорила о своей любви к Брику. Сказала, что отказалась бы от всего, только бы не потерять Осю. Я спросила: «Отказались бы и от любви к Маяковскому?» Она не задумываясь ответила: «Да, отказалась бы и от Маяковского, мне надо было быть только с Осей».

Он был частичкой ее самой, неотъемлемой половинкой. «…когда умер Брик – умерла я», – позже скажет Лиля. Но до этого момента еще слишком далеко.

В семье Бриков-Маяковских продолжают кипеть страсти, виновницей которых чаще всего выступает несравненная Лилечка. В разгар любовных отношений с Владимиром Маяковским, летом 1922 года, Лиля Брик, отдыхая на даче, познакомилась с Александром Краснощековым и не на шутку увлеклась им. Заместитель наркома финансов, глава Промбанка, это был видный, яркий, красивый мужчина.