Текст книги "Дар Ордена"

– Выстрелил больше, чем нужно, если начнёт просыпаться – звони, я добавлю. Отлично сработал, Артур! – ответил Константин.

– Спасибо. Хорошо, Петя, вы втроём остаётесь, чтобы забрать волка, давайте побыстрее, чтобы мы не ждали вас в храме. Всё должно быть чётко по времени. Остальные – поехали.

Все расселись по машинам, Артур занял промежуточное место в кортеже, и джипы двинулись на дорогу.

Его рубашка была разорвана и заляпана кровью и грязью. Он посмотрел в зеркало заднего вида: взгляд дикий. Это ничего, главное, что он вёз её в храм, а это большая честь.

Красивая девушка, молодая, неглупая, но упрямая и своенравная. Ничего не знает о своём предназначении. Придётся ей помогать. Долго придётся. Пока она со всем разберётся – много времени. Я научу её всему. Станет моей протеже. Мы будем друзьями. Отвезу её в Москву, когда разрешат. Когда-нибудь. Всё будет нормально. Хорошо, что до церкви ехать два часа: есть время успокоиться.

Двенадцать человек ждали их у храма. Сильнейшие маги Ордена. Лица закрыты масками, тела облачены в мантии. Они держали зажжённые факелы. Артур знал всех этих людей. Работа помощником консила обязывала знать всех. Но сейчас он не мог различить, кто из них кто.

Припарковался и вышел из машины. Вытащил девушку и медленно понёс внутрь. Найти подходящее место для ритуала было почти так же сложно, как найти подходящего оборотня.

Выбрали заброшенную посреди леса церковь. Близлежащую территорию тщательно охраняли, здание очистили от мусора, выкопали колодец, завезли необходимую мебель и, главное, святой камень. Алтарь получился очень красивым. Вскоре после инициации его вывезут, храм восстановят, и будет рядовая православная церковь. А может быть, не совсем рядовая. Её стены впитают отголоски Силы и долго ещё будут нашёптывать прихожанам божественные послания.

Внутри не было электричества. Артур только взглянул на алтарь, обставленный свечами, и сразу зашёл в комнату для омовения. Он положил девушку на деревянный стол. Дверь со скрипом закрылась. Инициация началась.

В круглой комнате стоял большой чан с горячей водой и печка, в которой полыхали дрова. Зеркало в богато украшенной раме загадочно мерцало при свечном освещении. На этажерке с махровыми полотенцами покоились бутылочки разных эфирных масел. Артур выдохнул и сел рядом с Дариной на стол.

Что я здесь делаю? Всё случилось так быстро, я не успел взвесить своё решение. Кем я стану после?

Он снял грязную рубашку, поглядывая на Дарину. Девушка не двигалась.

Может, ещё не поздно? Кто-то из этих двенадцати возьмёт девчонку на себя, а я вернусь к своим операциям в Москве.

Артур ступил в чан и опустился под воду с головой. Перед ним снова была жена. Она прикоснулась к его щеке. И сказала не волноваться.

Он смыл кровь и грязь, чтобы предстать перед Силой. Вылез из воды. Надел чистую рубашку, брюки. Взглянул на клепсидру, отсчитывающую время. Ещё минут сорок у него есть. Хорошо.

Он подошёл к Дарине: белое платье в крови, на ноги налипли комки грязи, по щекам размазалась тушь. Артур стёр чёрную бурю с её ангельского лица. Вытащил листву, все шпильки и заколки из её волос, тщательно уложенных Ольгой Петровной.

Очищение. Защита. Сила. Три точки, через которые Артуру нужно было провести луч. После я смогу наконец отдохнуть.

Он снял с манекена вторую накидку. Просунул ткань девушке под спину, слабо завязал тесёмки на шее. Разгладил широкие рукава, чересчур длинную полу, глубокий капюшон. Потом подумал немного и поправил Дарине волосы.

Водяные часы показывали, что время почти кончилось.

А что, если ничего не получится? Что если никакая Сила не ниспадёт на ученика? У меня недостаточно знаний. Я не умею так хорошо управлять энергией.

Артур обречённо поднял Дарину на руки. Вместе с весом её тела он почувствовал ответственность за её жизнь. Сомнения отступили. Он выдохнул и набрал в грудь побольше воздуха. Сейчас начнётся настоящая магия.

Дверь отворилась, Артур решительно шагнул в сторону алтаря.

Он ступал по длинному коридору из свечей, будто по низу огненного ущелья. Шесть человек стояло справа от него, шесть – слева. Все они, способные видеть, станут сейчас свидетелями болезненного и прекрасного события. Другие бы заметили только девушку без чувств и её учителя в чёрной мантии, совершающего странные действия.

Запах ладана щекотал нос. Раздался звон старинного полуметрового колокола, который привезли сюда специально для инициации. Глубокий звук, заставляющий внутренние органы вибрировать, наполнил Артура энергией.

Впереди, на земле вокруг алтаря, было нарисовано четыре незамкнутых круга один в другом. Артур бережно положил Дарину в центр на холодную каменную плиту. Тихо произнёс заклинания. Затем просыпал на землю мелкий порошок, замкнув каждую из четырёх линии. По периметру кольца изображались разные символы. Защита – необходимая составляющая ритуала. Теперь регламент соблюдён.

Колокол умолк. Зазвенела тишина.

Артур встал в изголовье Дарины.

– Настрой дыхание, – подсказал знакомый голос.

Артур почувствовал, как всё его тело расширяется при вдохе, и сжимается при выдохе. Ему понадобилось ещё несколько минут, чтобы услышать своё сердцебиение. И наконец, почувствовать витальный ритм движущейся по его телу энергии.

На кованном ритуальном столике около алтаря лежал гравированный кинжал с искусно вырезанной рукояткой. Артур медленно взял оружие и занёс его над девушкой. Время остановилось, даже пыль застыла в воздухе. Он глубоко дышал, сосредоточившись на энергии, плавно перетекающей вверх и вниз по позвоночнику. Артур почувствовал, что пора. Он сильно сжал лезвие кинжала своей ладонью. Красные капли на мгновение замерли в воздухе и мягко опустились на чёрную мантию.

Колокол, подвешенный под куполом, зазвонил снова. Девушка выгнула спину. Артур посмотрел вверх, где появился свет, озаривший мрачное помещение. Шарообразный кусок неба, невесть как залетевший в заброшенную церковь, увеличился из маленькой точки в неровную сияющую звезду.

Свечи погасли из-за пробежавшего по комнате духа ветра. От светящегося шара потянулась тонкая нить. Артур следил за этой голубой змейкой, подбирающейся к кинжалу. Когда линия коснулась лезвия, Артура будто подняло в воздух, хотя он мог чувствовать шершавую землю под босыми ногами.

– Направь энергию, – сказал один из магов.

Кинжал светился. Артур чувствовал, что улетает.

– Сейчас! – крикнул кто-то из них.

Артур словно очнулся, и направил энергию в солнечное сплетение девушки. Её только что спящие глаза широко распахнулись. Она молчаливо застыла в неестественной позе: с раскинутыми в стороны руками, запрокинутой головой, чуть приоткрытым ртом.

Руки Артура, всё ещё сжимающие лезвие, затряслись. Он чувствовал отголоски её боли. Холодной. Горячей. Острой. Ноющей. В горле пересохло. Крик застрял где-то в мозге вместе с мыслью. Если мне так больно, то какого же ей?

Он хотел бы кинуться ей на помощь. Остановить всё это безумие. Но не мог пошевелиться. За несколько мучительных минут тонкая светло-голубая линия превратилась в ручей, проходящий сквозь кинжал и спадающий с небес прямо в середину груди Дарины. Энергия обрушилась на неё раскалённой лавой голубого цвета. Она заполнила всё её тело, снесла прошлое, настоящее и будущее, оставив только ультразвук боли.

Вскоре это синее море заполнило пространство внутри замкнутых Артуром кругов. Звук колокола соединился со светом и затопил сознание, которое ничего больше не воспринимало, только голубоватый мерцающий туман. После резкой белой вспышки зал погрузился в темноту. Артур опустился на колени.

Глава 7
Знакомьтесь, Яр

The Power of Mind

Gabriel Saban, Anne-Sophie Versnaeyen, Philippe Briand

Частокол из тоненьких деревьев, плотно прилегающих друг к другу, закрывал, что происходило на территории, от посторонних глаз. Из чужаков здесь были разве что лоси, но обитатели «Славянского Круга» тщательно следили за забором и красили его раз в три года. Огромные брёвна, разложенные вокруг чернеющего огнища, покоились под тонким слоем снега. Недалеко от капища располагался пруд, также занесённый белой пыльцой. По обледенелым ступеням в воду медленно заходил юноша.

Непоколебимая уверенность – всё, что можно было найти в его взгляде. Холод проверял парня на прочность. Снег не падал, всё замерло, а человек в безжалостной воде старался спокойно и глубоко дышать. Стрелки секундомера тихо, но упрямо двигались по кругу.

– Не больше пяти минут, – сказала высокая девушка в чёрных штанах и бежевой дублёнке. Густые волосы едва касались плеч. Каштановые у корней, светлые на концах они заставляли рассматривать выразительное лицо своей хозяйки. Тёмно-серые глаза подведены по-кошачьи, щёки припудрены, а губы покусаны.

Но молодого человека интересовало другое, он набрал воздуха и ушёл с головой. Вода будто разговаривала с ним. Дух этого пруда радовался живому телу. Яр вынырнул.

– Люди переоценивают холод, – сказал он больше себе, чем девице, щёки которой становились ещё румянее.

– Может быть. Только ты мои силы тоже переоцениваешь. Думаешь, дотащу тебя до избы, если окоченеешь?

– Ничего, покричишь на помощь.

– Бессовестный!

– Разве? – он снова окунулся, а потом вышел из воды.

Светла подала ему полотенце.

– Спасибо, дорогая.

Они были лучшими друзьями уже лет пятнадцать, не меньше. Детьми играли в прятки, подростками в прятки от взрослых. А потом разъехались на несколько лет – получать высшее образование. Два года назад Яр вернулся с учёбы, а совсем недавно и Светла. Теперь они снова видятся каждые выходные, снова Светла хохочет на всю общину над его шутками, снова они прячутся в роще, чтобы покурить. Будто этих шести лет разлуки и не было. Будто им вновь по шестнадцать.

Той звёздной ночью, неделю назад, они пошли в лес, в секретное место всех учеников Круга, чтобы провести обряд Силы, который раньше они совершали каждый год. Это было их тайной. Холод, дым от курений, приглушённый свет костра, музыка, которая нравилась им обоим… и они оказались слишком близко друг к другу. Это случилось непреднамеренно. Раньше такие моменты их не смущали, а сейчас… она его поцеловала, и он ответил на поцелуй. Друзья так не делают, твою же… Друзья так не делают.

– Одевайся быстрее, я замёрзла, – она засмеялась, глядя, как он растирает голову и бока махровым полотенцем. Яр намеренно веселил её.

– Ты мой лучший друг, Свет, – хитро улыбнулся он.

– Что тебе нужно?

– Ничего, просто хочу знать, что никакие глупости не могут изменить нашу дружбу, – улыбка нечаянно сползла с его лица.

– Глупости значит… – медленно повторила девушка.

Она швырнула его одежду на снег и отправилась восвояси. Яр тоже бросил полотенце и побежал за ней. Через десяток метров он остановил подругу, обнял, и прижал к себе.

– Конченый человек! – прошептала она, уткнувшись в его мокрую грудь.

Как только один дурацкий поцелуй мог испортить дружбу, длившуюся года? Яр не хотел думать, что для Светлы это никогда и не было дружбой. Болезненная, даже мучительная мысль.

– Одевайся быстрее, – она выбралась из объятий.

Светла вернулась и молча подняла его одежду. Яр натянул штаны, шапку, носки, ботинки, футболку, кофту. Всё это время девушка сосредоточенно смотрела в снег, будто искала нужные слова. Когда он оделся, она сказала:

– Мы никогда не сможем стать больше, чем просто друзьями, да?

– Ты знаешь, как я к тебе отношусь, – тоскливо улыбнулся Яр.

Светла закрыла лицо руками.

– Извини, девчонка, – прошептал он.

– Ты ни в чём не виноват.

– Я рядом. И всегда тебя поддержу.

– У тебя зуб на зуб не попадает, держатель, – сказала Светла будто бы смеясь, – и у меня тоже. Пошли.

Они побежали обратно в сторону зданий.

Территория Круга была большой – несколько гектаров, условно разделённых на зоны. У самых ворот, заботливо украшенных огромными коровьими черепами, большая парковка для всех членов общин, приезжающих на праздники и обряды. Дальше – настоящая глиняная кузница с кожаными мехами, в которой Яр и Светла сами ковали свои ножи. Хлев с животными, просторная беседка, а затем и главная изба.

На территории также стояли дома тех, кто решил связать свою жизнь с Кругом. Среди вереницы небольших домиков, построенных по одинаковому проекту, стоял и сруб семьи Яра. Кто-то из язычников находился здесь постоянно, а кто-то приезжал только на четыре главных праздника в году, связанных со сменой сезона. И Светла и Яр наведывались по выходным. Они провели своё детство здесь – в жёлтом поле, ограниченные горизонтом, теряющимся в тумане. На сотни метров впереди простиралась свобода. А пятнадцать лет назад это пространство до опушки леса казалось и вовсе бесконечным. Воздух здесь был особенным. Он звенел от холода зимой, раскалялся от жары летом и круглый год вселял в них уверенность, что всё точно будет хорошо.

Светла остановилась перед главной избой и сказала:

– Яр, ты пока не пиши мне больше.

– Только не это! – запротестовал он.

– Не пиши и не звони. Мы друзья, но…

– Друзья, которые не общаются?

– Друзья, которые не мешают друг другу строить будущее, – сказала она, заглянув в его глаза.

– Послушай, твоё от тебя не убежит.

– Ты ничего не понимаешь!

Она открыла дверь и вошла в просторный двухэтажный дом из клеёного бруса, величественный, красивый. Яр последовал за ней. Внутри стоял привычный разноголосый гам. На стенах висели карандашные рисунки на тему язычества, на резном дубовом комоде покоились изваяния старых Богов. Тепло распространилось по телу Яра. Он повесил одежду. Светла тоже быстро пристроила дублёнку на свободный крючок и убежала за огромный стол, состоящий из пяти небольших. Он был накрыт белой скатертью, а на лавках уже сидели люди. Дежурные раскладывали столовые приборы и разносили кашу в глиняных мисках. Светла беззаботно улыбнулась и уселась среди девушек. То смеётся, то плачет, как вообще её понять.

– Ярослав, садись ближе к огню, – позвали его из-за спины.

Белояр – главный жрец «Славянского Круга» – сидел в бежевой рубахе, подпоясанной красным кушаком. На его русых волосах, собранных в короткий хвост, играл свет от костра. Рядом стояла кружка со взваром. По обеим сторонам от жреца сидели три крепких мужчины слегка за тридцать: Гора, Тихий и Златан.

– Ну как сегодня водица? – спросил Белояр.

– Нормально. Буду продолжать. Мне нравится.

– Это самое главное. Будь в ладу со своей душой, она лучше знает, что тебе нужно.

Яр в ответ только пожал плечами.

– Грейся.

Еда была уже на столе, невысокая женщина в длинном холщовом платье скомандовала: «Трапеза!». Теперь все уселись, и повернули головы в сторону жреца, ожидая его благословения на пищу. Когда установилась тишина, он сказал:

– Доброго здравия всем, кто смог оставить дела и приехать! Велес благоволит нам сегодня. Грудень в этом году – месяц тёплый, снежный. Надо очистить дорожки, парковку, капище, накидать снега в теплицы, наполнить птичьи кормушки, и заняться мелкой починкой в домиках, а особенно в хлеве. После обедни Ворон проведёт урок выжигания по дереву. Дети после школьных занятий тоже идут на выжигание. Девицы готовятся к посиделкам. Да будет так. Хлеб да соль.

– Уа! – донеслось со всех сторон, и начался завтрак. В камине мерно трещал огонь. Разносился аромат жжёного тимьяна. Железные ложки звякали о керамические чаши, люди негромко переговаривались, обсуждали предстоящий день.

Яр прислушался к голосу девчушки, которая приставала к Светле с вопросами.

– Свет, ты покажешь мне, как драться сегодня? Обещала же. Покажешь? Я сделала всё, что ты говорила. Я научилась! Могу подтянуться пять раз, могу отжаться тридцать раз ровно-ровно, как палка! Могу прыгать на скакалке тридцать минут подряд и не сбиться. Свет, ты обещала. Покажешь?

Светла что-то пробормотала в ответ, Яр не услышал. Девчонка успокоилась. Значит, Светла уверила, что покажет. Он хмыкнул и решил, что не пропустит это зрелище, и продолжил есть.

Смех и разговоры затихли, когда жрец встал из-за стола. Люди ценили Белояра не только за главенство, но и за добрый совет и справедливое рассуждение споров, и каждый раз продолжали сидеть за столом, пока верховный жрец не закончит трапезу и не покинет своего места. Вот и сейчас он поставил тарелку на большой дубовый стол в кухне и вышел из избы, остальные сделали то же самое, и разбрелись кто куда.

Яр медлил. Дежурные убрали со стола и ушли в кухню слушать указания Зоряны. Это была миниатюрной женщина лет сорока пяти, от которой веяло добром и весенним теплым солнцем. Она давала задания чётко, понятно и быстро. Речь её лилась за мыслью живо и мелодично. Ярослав не был ни дежурным, ни школьником, его ждала работа на территории, но сначала он хотел пойти за Светлой, убедиться, что она в порядке и посмотреть, как будет учить девчонку.

Он вышел в прихожую и уселся на неприметный диванчик, переваривая пищу. Когда Светла вышла из избы, хотел было пойти за ней, но к девушке подошёл Златан и что-то спросил. Светла звонко рассмеялась, и они вместе вышли на улицу.

Златан. Из дружины Белояра. Яр унял ревность. Казалось, что кто-то погладил его против шерсти. Не может же она вечно быть моей подругой. Ей пора завести семью. А мне пора? Посидев ещё немного, он отправился на спортплощадку.

Друзья так не делают! – злился Яр на самого себя, гневно отжимаясь от брусьев, руки уже болезненно сводило, но он не останавливался. Яр по привычке оставлял стресс на спортплощадке с тех пор, как впервые смог допрыгнуть до брусьев. Отжимался, пытаясь выкинуть дурацкие мысли из головы, но картинки недельной давности никак не хотели уходить прочь: сладкий дым, огонь, холод, поцелуй. Он взял куртку и безапелляционным шагом отправился в просторную поленницу. Рукоятка топора легла в ладонь, Яр включил оглушающе громкую музыку в беспроводных наушниках и начал с остервенением колоть дрова.

Яр даже примерно не смог бы ответить, сколько времени прошло. Кто-то приблизился к куче наколотых деревяшек и начал складывать их в телегу – Горислав. Ну а этого-то что сюда принесло? Яр не переваривал Гору.

Горислав молча отвозил и укладывал поленья на причудливые квадратные полки дровника. Когда работа была закончена, он подошёл ближе к Яру, и помахал рукой.

– Чего тебе? – спросил Яр, снимая наушники. Он сел на чурбан, и положил выкованный местными мастерами топор на колено.

– Поговорить пришёл, – он примирительно наклонил голову.

– Говори, раз пришёл.

– Как часто тренируешься?

– Тебе зачем?

– Скоро что-то произойдёт. Будь готов. Как только почувствуешь это, сразу приди к Белояру. В больницу не суйся.

– Ты что псих? Что ты несёшь?

Гора только помотал головой из стороны в сторону.

– Сейчас я тебя не трону, а вот когда станешь одним из нас – всю дурь из тебя вытрясу.

Он схватил топор и метнул в стену сарая. Лезвие ушло глубоко внутрь. Яр сглотнул.

* * *

– Твою же мать! – выругалась Светла, порезав палец о канцелярский нож. Она злилась на всё, что было в её жизни и чего не было.

Зачем она вообще вернулась сюда, в Круг? Зачем приехала после универа? Ответ очевиден – за Яром. Ей не удалось построить свою жизнь отдельно от него. Досадная ошибка. За долгих шесть лет можно забыть любого. Почему же она так ждёт субботу, когда приезжает Яр, и ненавидит понедельник, когда он уезжает?

Светла резала шпагат, заготовки для обрядовых кукол. Подложила дров в печку. Налила себе травяной чай, пожалев, что это не крепкий виски. Молоденькие девчонки щебетали о своём, готовились к посиделкам. Сегодня будут рукодельничать – вышивать, плести, рисовать. Она села у огня, вглядываясь в языки пламени. От окна тянуло холодом, изба ещё не нагрелась.

Светла словно оказалась в середине Ледовитого океана во время шторма. Чёрные волны, холодный ветер, и непонятно куда грести. Вот бы найти остров в центре этой бури. Остров посреди Северного Ледовитого. Создать там рай земной и успокоить наконец волны. Есть у неё вообще шанс на счастливую жизнь?

До сегодняшнего утра в душе теплилась надежда. Обойдётся, сгладится, полюбится. Но разговор на пруду доказал – Яра на её острове не будет. К чёрту сушу и спокойную жизнь. Она бы за ним хоть в небеса, хоть на дно. Только, оказалось, не нужна ему.

И что вообще ей теперь делать с этими часами, днями, месяцами? Как приказать себе не обращать на него внимания? Надо переключиться на кого-то другого. На кого-то… другого. Златан был подходящим кандидатом. Добрый и сильный. Только вот он… не тот. Слишком добрый. Слишком идеальный. И не тот.

Матушка, Лада, подскажи, что делать. Куда направить бурю энергии, которая скопилась во мне и не даёт успокоить волны. Покажи, Ладушка. Но Боги молчали. Боги давно уже молчали и ничего не советовали ей. Она тонула в этом бурном ледяном океане. Душа требовала действий в ответ на бездействие Яра.

Светла позвала ту малышку, что хотела научиться драться.

– Пошли, – сказала она, надевая дублёнку. – Ты же хотела научиться или будешь только крестиком вышивать?

Девчонка просияла от счастья. Они улизнули от учителей и убежали в лес, на поляну, которая была известна только ученикам. Взрослые тоже про неё знали, но давали детям уединение, надеясь на их благоразумие.

У Светлы в руках лежал красивый острый нож. Это её собственный, они с Яром выковали два ножа, когда ей было сколько? Лет шестнадцать? Прочный сплав, деревянная рукоять, кожаный чехол, который она меняла уже дважды.

– Вставай напротив и держи клинок, – сказала Светла, когда они пришли.

Кристина смотрела испуганно, но взяла оружие.

– Нападай, – в глазах Светлы сверкали огни.

– Но я же тебя пораню.

– Это твоя цель.

Светла встала, как учил ненавистный Яр. Девочка несмело подошла ближе и направила нож в сторону противника. Светла хлопнула по её руке, и оружие выпало из девчачьей ладони.

– Держи крепче, малышка, – она улыбнулась.

Девчонка взяла нож снова. И сделала неожиданный выпад, к которому Светла, конечно, оказалась готова, отшагнув назад, она толкнула Кристину, и та осела на колено.

– Ауч, это было больно.

– Ты хотела учиться, учись! – ответила Светла, поднимая одну бровь.

– Хорошо.

Девчонка поднялась и отряхнула снег. Светла сняла дублёнку и осталась в жилетке. Кристина последовала её примеру, но жилетки у неё не было, только шерстяная водолазка, тёплая, но пропускающая ветер.

– Двигайся быстрее, иначе я умру от холода, а не от ножа, – ухмыльнулась Светла.

Поляна была хорошо вытоптана, сюда регулярно кто-то приходил. Кристина встала, скопировав боевую стойку своей учительницы: ноги чуть согнуты, корпус наклонён вперёд. Светла двигалась, как кошка. Кристина подошла ближе, и та сделала шаг назад.

– Следи за мной, читай моё тело и не забывай про атаку, – сказала она и ударила Кристинку по плечу. Девочка не успела отреагировать, она попробовала сделать то же самое, но Светла ударила её руку. В этот раз нож не выпал, но Кристина отвлеклась и снова получила удар, уже по другому плечу.

– Как ты это делаешь? – спросила она с восторгом.

Светла улыбалась, ей нравилось учить девчонку.

Они ходили по кругу, Кристина пыталась атаковать, но снова и снова получала отпор, пока, в конце концов, не оказалась лицом в снегу. Светла подошла помочь ей встать, и Кристина нанесла удар, Светла оттолкнула нож, но порезала ладонь о лезвие. Это заставило её захохотать. А глаза Кристины округлились от ужаса.

– Извини, извини, извини, пожалуйста! – взмолилась она.

– Отлично. То, что нужно. Так держать. Ты почувствовала, что я не защищаюсь. То, что нужно. Давай ещё, – сказала Светла сквозь хохот.

– Ты не злишься на меня?

– Нет, малышка. Я злюсь не на тебя.

– На Яра злишься?

– Даже не на Яра.

Алая капля крови упала в белый снег.

– Свет, забудь ты его, вокруг столько классных ребят. Златан, например. Ты же нравишься ему, – Кристине было четырнадцать, и она говорила то, что действительно думала.

– Нападай! – Светла встала в боевое положение.

– Ты так злишься. Свет, ну его. Пошли огонь разожжём. Станцуем. Мне всегда танец помогает, когда злюсь.

– Нет, малышка. Ничего не поделать, – сказала Светла, оглядывая высокие ёлки. – Делать нечего, – проговорила она ещё раз и грузно села на большой еловый пень. Светла подняла глаза к небу и слёзы предательски покатились по её щекам.

– Уходи, малышка. И никому не говори, что ты видела.

– Я не могу… – промямлила Кристина.

– Иди, говорю! Уроки прогуливаешь!

– Не пойду! – так же громко сказала девчонка.

Светла сидела с закрытыми глазами.

– Возвращайся, я скоро приду обратно, – сказала она, вытирая слёзы и размазывая тушь. И Светла рванула в лес, хорошо, что снег ещё не такой глубокий, можно было бежать.

– Дублёнку возьми! – кричала в след Кристина, но, Светла неслась прочь.

Она бежала, и ей было жарко, ей было тяжело дышать, и немой крик стоял в горле. Он был с ней уже давно, а теперь он так близко к голосовым связкам, что, казалось, его можно выкричать. Выкричать всю боль, которая накопилась внутри. Она брела по лесу, пока не пошёл снег. Всё ещё тяжело дыша, Светла смотрела на эти маленькие падающие вселенные, тающие на её ладонях. Спустя несколько минут она успокоилась, замерла, вслушиваясь, как сыпется снег, и как стучит её сердце.

С этим снегом на щёки падала благодать её рода, ответ Богов на все вопросы. Многоликий Бог говорил с ней. Забирал её боль, обнимал раненую душу, тяжёлую от неразделённой любви. Любовь – слишком увесистый груз, чтобы нести его одному. Дух леса принимал Светлу в свои объятия.

Давнишнее решение, которое она никак не могла принять, наконец было принято. И что-то, раньше составлявшее смысл всего её мироздания, пропало. Яр был для неё тем, чем север является для стрелки компаса. А теперь Светла вычеркнула его из своей жизни, и стрелка не знала, в какую сторону двигаться.

Кто-то будто потянул за покров снега и вытянул его из-под ног.

Прилежная ученица, душа компании. Теперь не было этого человека в ней. Теперь пришла какая-то другая девушка. Какая-то другая, какую сама Светла ещё не знала, с кем ей ещё предстояло познакомиться.

Светла почувствовала холод и побрела домой, навстречу той старой жизни, которая теперь никогда не будет прежней. Воодушевления не было. Только оплакивание погибшего детства. Воодушевление, несомненно, придёт, но позже, после траура.