Текст книги "Пробуждение пери"

– Ну тогда давайте выпьем, что-ли… – снова вздохнула Кристина, – Потому что на трезвую голову это ни рассказать, ни переварить нельзя!

– Чай будешь? – предложила Лукерья.

– А что-нибудь покрепче есть?

– Ведьмы покрепче не употребляют.

– Давай свой чай, – вздохнула Кристина.

Словно услышав слово «чай», в открытую форточку влетел Кирилл. Уселся на подоконник и выжидательно покосился на Лукерью. И только Саша и Лукерья могли слышать разговор животных.

– Баранки есть? – спросил Кирилл.

– Я ееесть хочу! – вторил ему тоненьким голоском Вася, все еще сидящий на руках у Саши.

– Молчите все! – раздался высокомерный голос Кокоса, – Меня еще не покормили! Я первый!

-Мне кажется, они голодные! – кивнула Саша на животных.

– Ну Кирилл просто обожает чай с баранками! – усмехнулась Лукерья.

– Но Вася тоже хочет есть! – заметила Саша.

Вася немного отвел уши назад и склонил голову, словно кивнув в подтверждение.

– И я хочу! – недовольно мяукнул Кокос.

– И ты тоже! – засмеялась Лукерья, насыпая Кокосу в миску еду, – Давай вашего тоже покормим!

– А Кокос его не сожрет? – опасливо спросила Саша.

– Не сожрет, – заверила её Лукерья, – Он мясо свое ест.

Кокос презрительно фыркнул и сердито зарычал.

– Только не вздумайте его кормить моим мясом! – прорычал Кокос.

– Так а ну ешь молча! – строго прикрикнула Лукерья, – И будь полюбезнее с гостями!

– Еще чего! – чавкая с набитым ртом, рычал Кокос, – Ням, ням, ням!

Пытаясь рычать и одновременно есть, он издавал звук похожий на «ням, ням, ням», чем сильно насмешил всех присутствующих.

– Просто тигр какой-то! – поразилась Кристина.

– Слышь ты? – окрикнула кота Лукерья, – Как тебе не стыдно так себя вести перед гостями? Что о тебе думают? Тебя уже тигром назвали!

Кокос нехотя оторвался от миски и покосился на Кристину.

– Хорошо! – буркнул он, – Я Тигр!

Неожиданно раздался резкий каркающий звук, по которому Саша с Лукерьей поняли, что Кирилл расхохотался.

– У меня в сумке корм для Васи, – спохватилась вдруг Кристина, – Кокос не бросится на него, если я его покормлю?

– Пусть кормит, – разрешил Кокос, – Только мясо ему не давайте! Оно для меня!

– Он не против, – хмыкнула Лукерья.

– Дай мне миску, я лучше его в другой комнате покормлю, – сказала Кристина, опасливо поглядывая на Кокоса.

Пока Кристина ходила в спальню кормить Васю, Лукерья поставила чайник. Саша помогла ей накрыть на стол. Когда Кристина вернулась, было уже почти все готово к чаепитию.

– Ну так что у вас тут произошло? – поинтересовалась Кристина за завтраком, – Как она тебя обратила?

– Меня преследовала какая-то машина, – вспомнила Саша вчерашнее происшествие, – А потом я упала с велосипеда, а на меня напал волк.

– Волчица, – поправила её Кристина, – Но зачем?

Она вопросительно посмотрела на Лукерью.

– Потому что время пришло, – ответила она.

– Она же еще ребенок! – воскликнула Кристина.

– В её возрасте ты просила меня об обращении.

– Но ты меня не обратила!

– Потому что не получилось.

– И что теперь будет? – взволнованно спросила Кристина.

– Сейчас пока её первое полнолуние, я её всему научу, – сказала Лукерья, подливая себе и Саше чай, – Она станет такой как я.

– А почему у моей мамы не получилось обратиться? – спросила Саша.

Улыбка Лукерьи погрустнела.

– Дело в том, что не каждого можно обратить, – сказала она, – Только человека стоящего на грани двух реальностей. Человека с магическим даром.

– Да, я знаю, ты говорила. Но почему у меня есть дар, а у мамы нет?

– Сложный вопрос, – пожала плечами Лукерья, – Таланты не всегда передаются по наследству. У кого-то они есть, а у кого-то нет.

– Может быть я в тебя? – смущенно улыбнулась Саша.

– Нет, ты не в меня, – покачала головой Лукерья, – Мы с твоей мамой не родные сестры.

– Что значит не родные? – удивилась Саша.

– Значит приемные, – пояснила Лукерья, – Её родители удочерили меня. Моя настоящая мама погибла, а семья Кристины взяла меня в свою семью из детского дома.

– Ого! – воскликнула девочка, – А почему об этом мне тоже не рассказывали?

– А это очень долгая история и очень грустная, – проговорила Кристина, – Не было причин тебе её рассказывать. Но вот таким образом в нашей семье появился оборотень.

– А ты всегда такая была? – спросила Саша.

Лукерья задумалась немного.

– Нет, не всегда. Меня обратили в твоем возрасте.

– Кто?

– Моя мать призвала священного волка. Я даже жила какое-то время в лесу с волками, пока меня охотники не нашли и не отправили в детдом. С тех пор я больше люблю животных и не люблю людей.

– Это был краткий пересказ биографии тёти Лукерьи, – усмехнулась Кристина.

– Очень краткий, – кивнула Лукерья.

– И поэтому ты все это время живешь в маленьком домике почти в самом лесу? – спросила Саша.

– Именно.

– А мама? – спросила Саша, посмотрев на Кристину.

– А я привыкла жить в городе, – немного смутившись ответила та, – Вообще привыкла к другой жизни. Более цивилизованной.

Лукерья усмехнулась.

– А как ты стала ведьмой?

– Это к кому вопрос? – засмеялась Лукерья.

– Маме.

– Ну… – задумчиво протянула Кристина, – Я всегда хотела ею стать. Изучала книги по магии и эзотерике, училась гадать на картах, кофе и рунах…

– Если бы ты еще миллион книг по эзотерике прочла бы, ты бы ведьмой не стала, – перебила её Лукерья, – Ты теоретик, а не практик. Потому что ведьмой не становятся.

– А что ведьмой рождаются? – спросила Саша, – Ты с рожденья знала, что ты ведьма?

– Я с рожденья знала, что я другая. И за это меня ненавидели обычные люди. И я не сразу поняла почему. Ведьма рождается другой. Она видит и слышит то, что не доступно другим, поэтому её ненавидят и боятся.

– А меня никто не боится, – задумчиво сказала Саша.

– Значит тебе повезло… – сказала Лукерья и повернулась к Кристине, – Ну что ты остаешься?

– То есть за Саню ты уже решила? – возмутилась Кристина.

– Да, нужно чтобы она осталась, – кивнула Лукерья, – И тебе тоже не помешает.

Кристина ненадолго задумалась.

– Пожалуй до послезавтра могу остаться, но потом у меня дела.

– Пусть так.

– Ну ладно, – сказала Кристина, допивая свой чай, – Я пойду обзвоню учителей и клиентов, предупрежу, что нас не будет.

– Хорошо. Ну а мы пока отдохнем, – сказала Лукерья, – Вечером у нас будет много дел.

Кокос закончил свою трапезу и вылизывал лапы. Кирилл снова улетел. Вася бодро засеменил за хозяйкой, вышедшей на крыльцо, чтобы поймать сеть и позвонить в город. Начинался новый день.

Странные воспоминания

Оставшись одна на пороге больницы, Вера тщетно пыталась достучаться, дозвониться и дозваться кого-нибудь из персонала больницы. Она стучала в запертые двери приемного покоя и звонила в звонок довольно долго, но ей никто не открывал. Наконец окошечко на двери открылось, и ей ответили.

– Кто там еще? – произнес немолодой женский голос, и сквозь окошечко Вера увидела полноватую медсестру неопределенного возраста.

Того самого загадочно неопределенного когда женщина уже перестает быть молодой, но еще далеко не стара. Особенно когда приходится работать не меньше чем молодые и за те же деньги. Силы еще есть, но молодой оптимизм уже куда-то улетучился. И Вера действительно увидела хмурое и немного помятое лицо медсестры.

– Пустите меня к доктору… – робко попросила Вера.

– Нет никого, – отрезала медсестра, – Приходите завтра в поликлинику на прием.

– Но… меня сбила машина… кажется…

– Если кажется, креститься надо! – рявкнула медсестра, захлопывая окошко перед её носом, – Завтра приходи на прием. Ходят тут всякие.

Вера обреченно села на ступени крыльца, приготовившись провести на них ночь, но её неожиданно окликнули.

– Вера! – раздался знакомый ей голос.

Она испуганно вздрогнула, обернулась и с облегчением увидела Марину, идущую по больничной аллее.

– Далеко ты забралась! – сказала она, – А мы тебя по всему городу ищем!

– Извините, Марина Владленовна, я сама не знаю, как так получилось! Меня одна девушка подвезла до больницы, но тут все равно двери не открывают.

– Естественно, – усмехнулась Марина, – Это же поселковая больница. Они принимают только тех кто приехал на скорой или с направлением от врача. Поехали, я лучше тебя в нашу клинику отвезу. Там и проверим твое здоровье.

– Со мной все в порядке, – поспешно заверила её Вера, – Не нужно в клинику, не стоит ради меня так утруждаться.

– Как это не стоит? – возмущенно подняла брови Марина, – Я не могу позволить, чтобы с тобой что-либо произошло. Ты же говорила, что в аварию попала?

– Я…не уверена в этом… – засомневалась Вера, – Я не помню, что произошло. Я помню, что мы ехали с Альбертом. А потом я очнулась одна на дороге ночью… Больше я ничего не помню…

– Вы охотились на той дороге? – прищурилась Марина.

– Я… не помню… – Вера готова была расплакаться, – Простите меня!

– Не бойся, но я все знаю, – глаза Марины, проникали прямо в душу, – Альберт признался, что охотился. Расскажи мне, что ты знаешь.

– Кажется, мы ехали за какой-то девочкой на велосипеде…

– А волчицу не видела?

– Волчицу? – Черная волчица возникла перед глазами, словно давно забытое видение.

Появившись как призрак на той дороге, она также неожиданно исчезла, не причинив Вере никакого вреда. Так что Вера вполне уверила себя, что это ей всего лишь привиделось.

– Да, видела…

– Может все-таки я тебя в клинику отвезу? – еще раз спросила Марина.

– Нет, я думаю, не стоит, – замотала головой Вера, – Я в порядке, мне просто нужно хорошо выспаться.

– Тогда поехали к нам.

– Куда к вам? – опешила Вера. Марина всегда была к ней добра, но она все же оставалась её начальницей, и Вера обычно держала почтительную дистанцию, не забывая о субординации.

– Домой ко мне и Лизе, – пояснила Марина.

– Не стоит. Я не хочу вас так затруднять.

– Не затруднишь! – проговорила Марина, тоном не терпящим возражений, – Я настаиваю! Ты мой самый ценный сотрудник и моя подруга, мне небезразлично твое состояние. Завтра я отвезу тебя на работу.

– Ну, хорошо, – смиренно согласилась Вера.

Они вышли на парковку, где еще совсем недавно останавливалась Кристина, и где сейчас стоял Маринин белый Нисан. Марина открыла заднюю дверь для Веры и сама уселась за руль. Вера заглянула в салон и застыла в нерешительности, увидев на заднем сидении приветливо улыбающуюся Лизу.

– Здравствуй, Вера! – весело поздоровалась она, – Садись, чего стоишь?

– Привет, – растерянно буркнула Вера, совсем не ожидая увидеть ребенка в столь поздний час.

– Лиза так беспокоилась о тебе, – пояснила Марина, – Что я не могла ей отказать, и позволила ей ехать со мной искать тебя.

– Простите меня за беспокойство! – виновато произнесла Вера, усаживаясь рядом с Лизой.

– Ничего страшного, – сказала Марина, заводя мотор, – Мы же не чужие люди.

Всю дорогу до клиники Вера задумчиво рассматривала ночные улицы, проплывающие за окном. Её мысли были далеко отсюда. Она все думала о своей случайной попутчице, то и дело нащупывая в кармане её визитку. А вдруг она и вправду её знала раньше? Возможно она поможет ей вспомнить её прежнюю жизнь. Задумавшись, она не сразу расслышала, как к ней обращается Лиза.

– А? Что? – очнулась она от мыслей, – Ты что-то сказала?

– Я просто спросила, что с тобой случилось? – повторила девочка, – Как ты здесь оказалась в такой час?

– Я заблудилась на дороге… – рассеянно ответила Вера, – Мимо проезжала какая-то девушка. Она меня подобрала и привезла к больнице.

– А почему в больницу? – удивилась Лиза, – Ты что плохо себя чувствуешь?

– Нет, я просто… растерялась. А она предложила подвезти меня до ближайшей больницы.

– Хм… Хорошо, что ты сумела позвонить маме.

– Но я же не дозвонилась.

– Это неважно, – сказала Лиза, – Мы слышали твое сообщение.

– Просто я обычно не беру трубку, когда звонят с незнакомого номера, – пояснила Марина.

– Мы повсюду тебя искали, – сказала Лиза, – Как только мы услышали твое сообщение, сразу же приехали.

– Спасибо, – поблагодарила Вера.

Лиза взяла её за руку и трогательно прижалась к ней.

– Теперь все будет хорошо, – мягко сказала она.

Вере вдруг сильно захотелось спать. Она устало положила голову на спинку кресла и закрыла глаза. Лиза успокаивающе поглаживала её по руке. И с каждым прикосновением её тело наливалось тяжестью, а сознание все глубже погружалось в тягучее болото сна.

Перед глазами замелькали обрывки мыслей, фрагменты из прожитых дней словно осколки стекла из разбитого калейдоскопа проносились перед глазами принимая форму знакомых и незнакомых лиц, обрывков фраз и тихих голосов. Она снова оказалась в машине Кристины, которая рассказывала ей о магии и гаданиях и протягивала ей свою визитку. Неожиданно её лицо изменилось. Она молодела на глазах, пока не превратилась в девочку подростка на вид такого же возраста как и Лиза. И она показалась ей странно знакомой. Вера определенно знала эту девочку и знала очень хорошо. Как знают близкого родственника или лучшую подругу. Она изо всех сил старалась её вспомнить, но каждый раз воспоминание ускользало от неё словно маленькая проворная ящерица.

– Ты кто? – спросила Вера.

– Я Кристина, – сказала девочка и её лицо осветила радостная улыбка.

Машина исчезла, словно сменился кадр в плохом кинофильме, и они оказались на крыльце старого деревенского дома с мансардой. Нависая над ней опутанными диким виноградом стенами, он показался ей зловещим и страшным. В нем одновременно чувствовалась какая-то тайна и опасность. Кристина вприпрыжку побежала по садовой дорожке к дому и в два прыжка вскочила на крыльцо. Вера в растерянности стояла перед домом, не решаясь сделать ни шага. Кристина обернулась на крыльце и весело крикнула ей:

– Рита, иди же сюда!

Её голос зазвенел в утренней тишине и оглушил Веру как выстрел. Но больше всего её поразило имя, которым её назвала девочка.

– Рита, Рита, Рита… – звенело в её голове эхо, повторяя на разные лады и голоса.

– Рита? – удивленно огляделась по сторонам Вера, словно пытаясь найти кого-нибудь еще с таким именем.

– Я Рита… – прошептала про себя Вера, – Кристина… Лу…

Но Кристина уже скрылась в доме. Вместо неё на крыльцо вышла огромная черная волчица. Та самая, которую она видела на дороге. Вера почувствовала, что нужно бежать отсюда, но не могла пошевелиться. Зверюга прыгнула, преодолев одним мощным прыжком несколько метров, которые их разделяли и повалила её на землю. Дом перед ними вспыхнул, как зажженная спичка и через минуту уже полыхал в пламени пожарища. Вера почувствовала, как сжимаются железные когти у нее на шее и… внезапно проснулась.

Она лежала на большой двуспальной кровати в незнакомой комнате. Сон улетучился из её памяти также внезапно, как и появился, оставив ощущение чего-то важного, но безнадежно забытого. Девушка удивленно и испуганно осмотрелась, так и не вспомнив, как она туда попала. Это была маленькая, но уютно обставленная спальня. Её взгляд остановился на кокетливых кружевных занавесках на окне, гобелене на стене, мягком пуфе возле туалетного столика в углу комнаты. В дверях появился темный женский силуэт. Присмотревшись немного, она узнала Марину.

– Все в порядке? – встревоженно спросила она, – Ты кричала.

– Мне приснился страшный сон, – ответила Вера.

– Какой?

– Не помню.

– Что-нибудь хочешь?

– Нет, – покачала головой Вера, – Я буду спать.

– А я знаю, что ты хочешь, – тряхнула головой Марина и вышла из комнаты, чтобы через несколько минут вернуться с пакетиком сока.

Вера нервно улыбнулась, как улыбается наркоман при виде дозы.

– Да, пожалуй, это то, что мне сейчас нужно! – сказала она, взяв пакетик.

– Я знаю, – понимающе кивнула Марина, – Ты испытала сильное потрясение сегодня. Ты измождена. Выпей свое лекарство и отдыхай.

– Где я? – спросила Вера.

– У нас, конечно, – улыбнулась Марина, – Я разве тебе не говорила, что отвезу тебя к нам домой? – Марина вставила трубочку в пакетик и осторожно поднесла её ко рту Вере, – Выпей это.

Её голос звучал мягко, но властно, но Веру не нужно было просить дважды. Она принялась жадно пить теплую тягучую жидкость с густым металлическим привкусом. Теплота разливалась по всему телу приятной истомой. В голову проник сладкий туман. Вера несколько раз моргнула внезапно отяжелевшими веками и снова легла на кровать.

– Хорошо, – похвалила её Марина, – Отдыхай.

Марина подождала, пока Вера снова не уснула, чутко прислушиваясь к её дыханию и ритму сердца. Прикрыв глаза, она осторожно приоткрыла тонкую завесу чужого сна. Но на этот раз Вере ничего не снилось. Марина удовлетворенно улыбнулась и вышла из комнаты.

– Ну как она? – спросила Лиза.

– Спит, – шепнула Марина, – Она что-то вспомнила?

– Почти, – кивнула Лиза, – Я заблокировала её воспоминания.

– Но она видела волчицу и ту другую… – Марина закрыла глаза и нахмурилась, вспоминая, – Кристину. Она пригласила её.

Марина протянула дочери визитку.

– Потомственная предсказательница Кристина, – с усмешкой прочитала девочка, – С каких пор это она стала потомственной?

Она спокойно поднесла визитку к горящей на столе свече и с улыбкой наблюдала, как пламя постепенно пожирает фотографию женщины с хрустальным шаром в руках.

– Приглашение аннулировано, – объявила она со смешком в голосе, – Вера не пойдет к потомственной гадалке Кристине.

– Из-за этого дурака Альберта мы едва её не потеряли!

– Из-за двоих дураков, – поправила её Лиза, – Из-за твоего любимого Антона тоже! Охотиться на девчонку была его идея! Да еще и осмелился напасть на мою одноклассницу! В следующий раз не посмотрю, что он наш родственник, я его просто уничтожу!

– А если волчица снова найдёт её?

– Она же предала их! – со злой усмешкой проговорила Лиза, – Девчонки чуть не погибли по её вине на пожаре! А теперь она стала почти одной из нас! Волчица не будет её защищать. Она скорее убьет её!

– Кристина её тоже видела и почти узнала! – встревожилась Марина, – Она может её вспомнить! Может быть устранить её?

– Ну нет! – покачала головой Лиза, – И навлечь на себя месть волчицы и стража источника? Нет, вот если бы это сделать осторожно. Например, если бы её убил кто-нибудь другой, а мы бы были ни при чем…

– О чем это ты?

– Да тут в нашем и в соседнем районе несколько ведьм убили, – с хитрой задумчивостью протянула девочка, – Помнишь, ты мне рассказывала?

– Помню, – с пониманием закивала Марина, – Какой-то псих убивает ведьм и гадалок.

– А Кристина у нас потомственная кто?

– Предсказательница, кажется.

– Думаю, сойдет за ведьму, – кивнула Лиза, – Осталось только им встречу организовать.

– Мда… Это уже сложнее, – протянула Марина, – Где же найти того психа?

– Значит надо его найти.

Школа для ведьм… и не только

Карина шла не торопясь. Она никогда не спешила в школу, хотя и не любила опаздывать. Если она опоздает, ей напишут замечание в дневнике, а дома потом её будет ждать наказание. Часто она предпочитала зайти в класс вместе со звонком на урок или хотя бы за пару минут до него. Тогда, возможно, ей удастся избежать насмешек перед уроком. Хотя её доставали и на переменах. В основном её обидчиками были мальчики. Девочки лишь недобро усмехались, глядя на очередное издевательство, шушукались и повторяли придуманные мальчишками обидные клички. Её продолжали доставать даже на уроках, чаще всего стреляя жеваными бумажками из ручек, или цепляя в волосы жвачку.

Но когда появилась Лиза, травля немного утихла. Возможно в присутствии новенькой, которая стала её соседкой по парте, мальчишки не решались делать гадости. Карина заметила восхищение, с которым они поглядывали на новенькую, а также зависть в глазах девчонок. Лиза была красивой. Она была необыкновенно милой. Удивительно красивые черты лица, казались еще красивее, когда их озаряла улыбка. Её смех был заразителен, а огромные голубые глаза, казалось, излучали свет. Поэтому вместо обычного обстрела бумажками, их стол вчера завалили записками с предложениями дружбы. Карина тоже почувствовала небольшой укол зависти к ней. Уж слишком разителен казался ей контраст между ними. Застенчивая и забитая насмешками одноклассников и строгостью родителей Карина никогда не забывала о своей ничтожности, ведь окружающие всегда были готовы услужливо ей напомнить об этом. Помнила она и на этот раз. Хотя она и порадовалась прекращению травли, но боялась, что эта передышка была всего лишь временной.

– Кажется, мы опаздываем, – в очередной раз напомнил ей Канеки, когда они вошли в вестибюль школы.

Карина мельком взглянула на часы на руке.

– Еще целых десять минут до звонка, – возразила она.

– Не десять, а уже восемь, – поправил её Кен.

– Все равно успеем, – сказала Карина, направляясь к черной лестнице, на которой всегда было меньше народа, чем на центральной у главного входа.

– Давай поторопимся, – заныл Кен, – Нам же еще на третий этаж подниматься. Опоздаешь, влетит еще!

– Откуда ты знаешь, на какой этаж мне надо? – Карина и вовсе остановилась от удивления.

– Я знаю все, что знаешь ты. И на твоем месте я бы не разговаривал со мной так явно., – Кен обвел глазами оглядывающихся на них детей, – Они меня не видят, а ты привлекаешь внимание.

– Но это ты болтаешь без умолку! – возмутилась Карина.

– Я всего лишь напомнил тебе о времени, – скромно потупив взор, заметил Канеки, – Я забочусь о нас же.

Карина лишь возмущенно вздохнула и продолжила подниматься по лестнице. В школьном коридоре было как всегда многолюдно. Кто-то спешил на урок, кто-то кучковался с приятелями в коридоре. Кипела обычная школьная жизнь. Карина торопливо проходила мимо таких компаний, стараясь ни на кого не смотреть. Канеки отставал на шаг, плетясь у неё за спиной. Позади неё раздался смех, Карина затравленно втянула голову в плечи и ускорила шаг. Когда она слышала смех, ей почему-то всегда казалось, что смеются над ней. Звонок зазвенел, когда она была уже у дверей своего класса, и Карина поспешно прошмыгнула в класс.

Первым уроком была математика. Учительницы еще не было, но большинство одноклассников уже сидели на своих местах. В том числе и новенькая. Карина внутренне напряглась, увидев рядом с ней Скрипкина и Кравцова – неразлучных друзей-хулиганов. Она остановилась в нерешительности, опасаясь насмешек, но взяв себя в руки все же подошла к своему месту.

– Чё тебе надо, каланча? – грубо выкрикнул Димка Кравцов.

– Каланча! – словно эхо повторил Скрипкин и засмеялся старой шутке.

– Я здесь сижу, – опустив глаза, тихо проговорила Карина, поставив свой портфель на стул, – Пропустите!

– Чего??? – угрожающе навис над ней Кравцов, – Давно не получала?

– Отойди, это её место! – вступилась вдруг Лиза.

В её тоне не было ни девчачьего кокетства, ни капли слабости или мольбы, которой девочки порой пытаются усовестить распоясавшихся дебоширов. Её голос был спокойным и жестким как сталь. Кравцов понимал, что новенькая формально была права, но он не любил, чтобы ему перечили. Он резко повернулся к Лизе.

– Да, зачем тебе нужна эта туша? – с вызовом спросил он, – Гони ты её!

И он сбросил портфель Карины на пол.

– Дима! – позвала его Лиза.

Он повернулся и встретился с голубыми глазами новенькой.

– Пошел вон на свое место, Дима! – все также спокойно произнесла новенькая, – И чтобы я тебя не видела, а не то плохо будет!

Скрипкин раскрыл рот от удивления, приготовившись успокаивать вспыльчивого товарища. Но к его большему удивлению, Кравцов не стал драться и спорить с девчонками. С остекленевшими глазами он развернулся и покорно побрел на свое место.

– Ого! – пораженно воскликнул Скрипкин, – Ты что его заколдовала?

– Вали отсюда, пока тебя не заколдовала! – криво усмехнулась Лиза.

– Спасибо! – шепнула Карина.

– У тебя не слабая соседка по парте! – восхитился Канеки, – Повезло!

В этот момент в класс вошла Марьяна Сергеевна, и все встали, приветствуя учителя.

– Ты ведь тоже не слабая! – проговорил Канеки в воцарившейся тишине, – Ты не должна терпеть обиды и могла бы ставить их всех на место!

Карина лишь горько усмехнулась.

– Садитесь! – велела Марьяна Сергеевна.

Ребята притихли и сели на свои места. Канеки тоже сел, умудрившись устроиться на краю стола соседней парты, таким образом, что он мог видеть учебники и тетради Карины и без труда общаться с ней.

– И уясните себе, если я после звонка задержалась у завуча, урок уже начался, и вы должны сидеть тихо и ждать меня! Понятно?

Марьяна заглянула в открытый ноутбук на её столе.

– На прошлом уроке мы разобрали десятичные дроби, – сказала она, нацепив на нос очки с позолоченной цепочкой на дужках, – И сейчас к доске пойдет решать уравнение… – Марьяна пощелкала мышкой, – Круглова.

Карина вздрогнула и испуганно втянула голову в плечи.

– Быстрее! – подгоняла её учительница, – Или тебе особое приглашение надо?

– Иди не бойся! – подбодрил её Канеки, – Я с тобой!

Карина сделала пару шагов навстречу своей судьбе, то есть к доске. Канеки спрыгнул со стола и последовал за ней.

– Учебник хоть возьми! – ледяным тоном посоветовала учительница.

Карина взяла со стола учебник и обреченно поплелась к доске.

– Номер сто семьдесят пять, – процедила Марьяна сквозь зубы.

Карина не очень любила математику, потому что не понимала её. Хоть и порой сидела за книгами до поздней ночи, чтобы хоть что-то понять. И ей некому было объяснить. Математичка считала её тупой и зачастую говорила это прямо при всех. А за двойки родители ругали и били. Поэтому у девочки просто опускались руки.

Карина вышла к доске и растерянно уставилась в учебник. Канеки заглянул к ней через плечо.

– Это изи, – усмехнулся он, – Запиши условие уравнения.

Карина послушно записала на доске номер задания и условие.

– Отлично затем сделаем так…

Кен диктовал ей решение, объясняя каждый шаг, а Карина записывала на доске.

– Всё! – наконец сказала она, когда закончила.

Марьяна оторвалась от ноутбука и лениво посмотрела на доску.

– Тааак! – удивленно протянула она, – Кто тебе помогал?

– Никто… – неуверенно пробормотала она.

– Тебе кто-нибудь подсказывал? – строго допытывалась учительница.

– Нет.

– Ладно, садись, – недоверчиво усмехнулась Марьяна, – Ставлю тебе… три.

– За что три? – чуть не плача спросила Карина, – Разве неправильно?

– Ты списала. Тебе подсказали! – не унималась учительница, – Ты же тупая как пробка, ты не могла сама решить правильно!

– Но… как же так? – Карина уже не могла сдерживать слезы, – Это несправедливо! Вы не имеете права!

– Сядь на место немедленно! – прикрикнула на нее Марьяна, – Не тебе меня учить!

– Марьяна Сергеевна! – вмешалась Лиза, – Она правда не списывала!

– Закрыли тему! – рявкнула Марьяна, – А ты, Лиза, лучше стол отодвинь, не то Карина не влезет!

Весь класс кроме Лизы и Амины, которая была явно не в настроении, разразился смехом. Карина села на место, закрыв лицо руками.

– На твоем месте я бы успокоился и отомстил этой старой калоше! – услышала она знакомый тихий голос.

– Хотела бы я знать как, – прошептала Карина.

– Перестань плакать и открой глаза, – сказал Кен.

Карина убрала руки от лица и посмотрела на него.

– Молодец! – улыбнулся Кен, – А теперь не думай о себе и своих обидах, смотри на неё!

Кен кивнул на Марьяну снова ковыряющуюся в ноутбуке.

– Смотри на неё внимательно, на каждое движение. Можешь злиться на нее, но не теряй настрой. Почувствуй её!

Не зная зачем, но она послушалась его. Математичка встала со своего места и стала объяснять новую тему записывая решение задачи у доски. Карина не переставала сверлить её взглядом. За время объяснения Марьяна три раза роняла мел и сломала ноготь, словно ей мешало что-то невидимое.

– Переписывайте с доски! – велела она и принялась расхаживать между рядами, бдительно поглядывая на своих учеников.

Карина все также следила за каждым её движением немигающим взглядом. Неожиданно железная леди математики споткнулась, неудачно подвернув каблук под жидкие смешки своих учеников, и захромала к своему столу. Услышав смех, она свирепо обернулась к классу.

– Кому смешно? – угрожающе закричала она, – Кому это смешно, а? Встаньте и посмеемся вместе!

Марьяна облокотилась задом на край своего стола и осматривала класс в поисках очередной жертвы.

– Хорошо! – со сдержанной злостью сказала она, – Я этого так не оставлю…

Она повернулась и, неловко махнув рукой, опрокинула стоящий на столе графин с водой. Залив водой весь свой стол: книги, документы и ноутбук. Досталось и первой парте, которая стояла слишком близко.

– Ого! – ошарашенно протянула Катя Попова с первой парты, безуспешно пытаясь спасти свои тетради от растекающейся лужи.

– О, Боже! – запричитала математичка с ужасом отряхивая ноутбук от воды, – Это же ноутбук завуча! Что же делать?

– В ремонт отнести, – посоветовал практичный Скрипкин, – Может, если просохнет, он еще будет работать!

– А ну молчать всем! – нервно прикрикнула Марьяна, – А ну быстро достали дидактический материал и решайте самостоятельную работу на странице пятьдесят. На оценку.

Она выключила ноутбук из розетки и продолжила убирать потоп на своем столе. Канеки торжествовал.

– Ну что, убедилась, что вместо того чтобы плакать и утираться, ты вполне можешь наказывать своих врагов? – спросил он.

Карине было приятно увидеть Марьяну в беде, и довольная улыбка едва тронула уголки её губ. Но она все равно не верила в свою суперсилу возмездия.

– Это просто совпадение, – прошептала она.

– Это не просто совпадение, – горячо возразил он, – И я тебе это скоро докажу!

– С кем это ты все время разговариваешь? – подозрительно покосилась на неё Лиза.

– Ни с кем, – заверила её Карина, поспешно отвернувшись.

– Ты какая-то сегодня странная.

– Я всегда такая.

– Вчера ты такая не была, – уверенно покачала головой её соседка.

В конце урока Марьяна собрала тетради и от избытка переживаний забыла дать домашнее задание. Затем было рисование и литература. Карину больше никто не трогал. На литературе её снова вызвали к доске рассказывать стихотворение. И снова Канеки ей подсказывал. Не то чтобы она не выучила стих, просто она боялась публичных выступлений и рассказывать стихи у доски для неё почти приравнивалось к пытке. Из-за этого она терялась и запиналась даже, когда учила. На этот раз Кен уселся по турецки прямо на стол Татьяны Викторовны и стал нараспев читать заданное стихотворение. Карина прыснула от смеха при виде этой картины.

– Что смешного? – строго поинтересовалась Татьяна, обеспокоенно осматривая себя.

– Извините… – опустила взгляд Карина.

– Ты можешь не смеяться, а просто послушать меня? – с озорным укором спросил Канеки.

Карина подняла глаза, Канеки уже стоял за спиной Татьяны Викторовны.

– Слушай: Скажи-ка, дядя, ведь недаром Москва, спаленная пожаром французу отдана?

Канеки медленно и расслабленно декламировал «Бородино», и Карина повторяла за ним. Они бы пересказали и всю поэму, если бы Татьяна не остановила Карину.

– Я вижу, ты сегодня хорошо подготовилась! – с удивлением заметила учительница, – Садись!