Текст книги "Месть тигра"

Глава 7
Непредсказуемый

У Саймона пересохло во рту, а Эмилия по-мышиному пискнула – удивительно, что не превратилась.

– Бэк! – сказала она, слегка покачнувшись, будто хотела то ли подойти к нему, то ли отступить. – Подслушивать невежливо.

– Ничего, иногда можно, – сказал Бэк, а когда приблизился, Саймон чуть ли не кожей ощутил исходящий от него холод. – Иди позавтракай перед тренировкой, Эмилия. Наберись сил, они тебе пригодятся.

Эмилия попыталась было возразить, но Бэк коротко взглянул на неё, и она вздохнула.

– Только не подеритесь, – предупредила она и снова посмотрела на Саймона. – Это касается вас обоих.

– Ничего не обещаю, – сказал Бэк, и хотя его слова могли быть типичным братским поддразниванием, в них не было ни капли тепла.

Крайне неохотно Эмилия ушла, оставив Саймона и Бэка наедине. Какое-то время оба просто смотрели друг на друга, но стоило Саймону открыть рот, как Бэк прорычал:

– Зря ты к ней полез.

– Она сама хотела поговорить, – парировал Саймон. – Зря ты не сказал Шарлотте про Эмилию.

– Не было времени, – ответил Бэк. – И Шарлотта бы тогда только и делала, что нас искала…

– А сейчас, думаешь, не будет искать? – спросил Саймон, хотя втайне надеялся, что друзья её всё-таки остановят. Хотя бы на время. Без подсказок Цяна они не знали, с чего начать поиски. Впрочем, Шарлотта из раза в раз удивляла своим упорством, и хотя он не всегда одобрял её выбор, он как минимум её понимал.

– Ей нас не найти, – сказал Бэк, неосознанно повторяя мысли Саймона. – Это ради её же блага.

– Ну да, она обязательно с тобой согласится, – язвительно сказал Саймон. – Почему ты мне не доверяешь? Я ведь сделал всё, о чём вы с Цяном просили.

– Правда? – спросил Бэк тоном, по которому было понятно, что вопрос риторический. – Ты не с нами. Ты сам по себе. Ты непредсказуемый, и мы не можем тебе доверять. Ставки слишком высоки.

– Почему это я непредсказуемый? – поинтересовался Саймон. – Потому что думаю своей головой? Потому что не слушаюсь безумных приказов? Я просто пытаюсь всех защитить…

– Пытаешься. А мы защищаем, – сказал Бэк, и хотя его слова больно кольнули, Саймон был готов к этой жестокости: он уже понял, каким человеком был старший брат семьи Рот.

– Что-то не помню, когда ты успел запачкать лапы, – ядовито заметил Саймон. – Обычно вся грязная работа достаётся нам.

– Ты даже не представляешь, что достаётся мне. – Бэк широкими, но медленными шагами направился в ту же сторону, где скрылась Эмилия, и Саймон в ярости пошёл следом. – Как ты собираешься остановить Верховный Совет, Саймон Торн? Где твой грандиозный план? Раз уж ты не доверяешь нам с Цяном, как ты собираешься победить несколько тысяч солдат, которые мечтают нас уничтожить?

– Я… – Саймон нахмурился. – Придумаю что-нибудь, чтобы не рисковать сразу всеми. Эмилия…

– Упорно тренируется, готовясь к тому, что нас ждёт, – сказал Бэк. – Мы здесь не просто так, Саймон. Никакие слова и уловки тут не помогут. Одиночная жертва ничего не решит. Нам нужно объединиться и работать сообща, не подвергая каждое слово сомнению. Ты лезешь с вопросами. Требуешь объяснений. Ты не доверяешь нам – ни нашим намерениям, ни нашим суждениям, – но ждёшь, что мы поверим тебе?

Саймон уставился на него, потеряв дар речи.

– Цян же Хранитель, – кое-как выдавил он. – Как я могу доверять человеку, который желает нам смерти…

– Цян – Наследник, – сказал Бэк. – Если тебе этого мало, ничего не поделаешь. Раз ты ему не доверяешь и не хочешь нам помогать… Можешь идти. Останавливать не будем.

Они подошли к главной пещере, откуда доносился слабый гул разговоров, и Саймону, если честно, действительно захотелось уйти. Бэк был прав – ему не место среди Наследников. Что бы ни говорил Бэк, Саймон просто не мог полностью довериться Цяну.

Но здесь был его брат, и никакие гадости Экона не сподвигли Нолана всё бросить. И пусть Саймон мог уйти хоть в ту же минуту, это не воскресило бы Лео. Боль и хаос, обрушившиеся на него и всех его близких, никуда бы не делись. Хотел Саймон того или нет, соглашался ли с остальными Наследниками или нет, это была и его война тоже – причём с того самого момента, как на пороге его дома появилась Шарлотта. Он не мог уйти, потому что знал: если Совет победит, он лишится всего. И никто – даже Бэк Рот – не мог снять с его плеч это непосильное бремя.

– То, что я лезу с вопросами, – дрожащим от тихой ярости голосом сказал Саймон, – не значит, что я с вами не заодно.

Бэк покосился на него.

– Так докажи.

До поворота в пещеру и, соответственно, конца разговора оставалось всего несколько шагов, и Саймон машинально схватил Бэка за плечо, чтобы остановить. Тот, развернувшись, одним плавным движением вырвался из хватки Саймона и прижал его к каменной стене, надавив рукой на раненое плечо.

– Не трогай меня, – прорычал он, глядя на него сверху вниз, и вместо извинений Саймон оскалился в ответ.

– Зачем Цяну всё это? – спросил он. – Зачем он собрал Наследников вместе?

– Я уже говорил, – с угрозой ответил Бэк. – Чтобы свергнуть Верховный Совет.

– И кто будет править анимоксами дальше? Он? – поинтересовался Саймон, и на мгновение повисла гробовая тишина.

– Нет, – ответил Бэк. Отпустив Саймона, он отступил, не сводя с него ядовитого взгляда. – Мы.

И с этими словами Бэк развернулся и скрылся за поворотом, а Саймон остался стоять с открытым от удивления ртом.

Глава 8
Куча-мала

Бэк с Цяном хотели, чтобы Наследники правили анимоксами.

Если подумать, это не было таким уж откровением. В конце концов, избавившись от Верховного Совета, они бы создали вакуум – очень мощный вакуум, который привлёк бы как лучших, так и худших представителей их вида. Саймон прошёл в пещеру, осторожно массируя заживающее плечо, и оглядел собравшихся Наследников. Некоторые уже повернулись к центру, где Бэк негромко беседовал с незнакомым высоким брюнетом, а остальные переговаривались и смеялись за завтраком, и Саймон машинально задумался: что будет, если они придут к власти?

Конечно, плюсы были – Саймон даже не отрицал. Наследники были защитниками мира анимоксов. Но кто мог остановить их, кроме себе подобных? После истории о Зверином короле Саймон прекрасно представлял, насколько опасным может стать один-единственный Наследник, возомнивший себя самым сильным.

– Доброе утро, – окликнул Бэк. – Начнём с учений. Вы знаете, что делать, а если не знаете, найдите того, кто знает.

Учения. Значит, так Бэк готовил неопытных Наследников к войне. Все тут же разбились на пары – некоторые перекрикивались с товарищами через пещеру, другие держались за руки или просто стояли рядом. Саймон с удивлением заметил направляющегося к нему брата, хотя по взгляду Нолана стало понятно, что учения тут ни при чём.

– Нужно поговорить, – остановившись напротив, сказал брат, и Саймон стиснул зубы так, что они заболели.

– О да, – хрипло и тихо сказал он. – Ты с самого начала знал, что Аноним – это Цян, да?

Нолан уставился на него, явно не ожидая такого вопроса.

– Ну… да, – признал он без зазрения совести. – Только не с самого начала. Когда он нашёл нас и попросил помочь Хранителям…

– Он не просил, – жёстко оборвал его Саймон. – Он тебя заставил. Он шантажировал нас.

Брат пожал плечами.

– Ты всё равно никого не слушаешь. Он оставил тебе зацепки.

Нолан был прав, но как же это бесило.

– Сказал бы сразу, – пробормотал он. – Я имел право знать, кому помогаю…

– Он хотел защитить Наследников, но не мог из-за Вадима, – сказал Нолан. – Что бы изменилось, если бы ты сразу узнал, что он Аноним? Хочешь сказать, ты бы всё бросил?

Саймон не ответил. Он не знал, что сказать – внутри всё кипело от сомнений и злости. Цян не мог быть спасителем, каким считали его Бэк с Ноланом, ведь он работал с Верховным Советом – а значит, им двигало что-то ещё, какой-то мотив, который Саймон не понимал. А учитывая, что остальных Наследников не волновала личность их благодетеля, кто-то должен был задаться неудобным вопросом.

Нолан раздражённо застонал.

– Можешь хотя бы разок мне довериться?

Саймон нахмурился.

– Ты мне не доверяешь, а я должен? – спросил он, кипя от злости.

– Я… – начал Нолан, но тут за спиной кто-то откашлялся.

Бэк. Близнецы молча обернулись к нему. Вокруг Наследники приступили к тренировкам – кто-то в зверином облике оскалил клыки, кто-то сошёлся в схватке в форме рептилий – яркие гадюки нападали на каймановых черепах и злобных комодских варанов, и даже в воздухе парили хищные птицы, цепляясь друг за друга когтями и бритвенно острыми клювами. Но Саймон на них не смотрел – его волновал только старший брат семьи Рот.

– Нолан, – сказал Бэк, решив не тянуть время. – Ты в паре с Арушем. Саймон, будешь с Дмитрием. Хочу посмотреть, на что ты способен.

– Но… – начал Нолан, но замолчал под пристальным взглядом Бэка.

– Думаю, друг с другом вы уже тренировались, – сказал он. – Мне интереснее бросить вам вызов.

Бэк ошибался, но Саймон не стал его поправлять. Он не любил драться. Ему не нравилось использовать свои силы во вред, и он не хотел утверждаться за счёт других, просто потому что ему повезло родиться потомком Звериного короля – а теперь, если точнее, повезло коснуться Камня Судьбы с Осколками Хищника в кармане. Он готов был сражаться, когда речь шла о жизни и смерти, и противник не оставлял ему выбора. Но сейчас выбор был.

– Я не собираюсь тренироваться, – отрезал он. – Я устал, и у меня болит плечо, потому что один придурок только что надавил прямо на рану.

Бэк приподнял бровь.

– Совету ты то же самое скажешь? «Простите, я знаю, вы хотите меня убить, но я очень устал, не отпустите подремать на часок»?

Саймон глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Он прекрасно понимал, чего добивается Бэк, и хотя обычно подначивание с ним не работало, он ощущал на себе жаркие взгляды Наследников. Саймон всё ещё думал рассказать им о Цяне и о потенциальной угрозе, которую тот представлял, но что толку? Он понимал: если уйдёт сейчас, если откажется тренироваться с ними и поставит себя выше остальных, Наследники точно не станут слушать.

– Один бой, – наконец согласился он. – Не больше.

– Тогда советую сразу показать, на что ты способен, – сказал Бэк и направился к высокому брюнету, с которым до этого разговаривал, – видимо, это и был Дмитрий.

Он поговорил с ним на незнакомом Саймону языке, и Дмитрий подошёл к нему. Саймон думал, он оскалится или хрустнет костяшками, но вместо этого Дмитрий мальчишески ухмыльнулся.

– Не волнуйся, – сказал он с сильным русским акцентом. – Сильно бить не буду.

– Лучше бей, – пробормотал Саймон. – А то Бэк просто скажет начинать заново. Я думал, Эмилия с Бэком – единственные Наследники из Европы.

– Не вся Россия находится в Европе, – заметил он. – Доводилось бывать в Новосибирске?

– Нет, – признался Саймон. – Ты оттуда?

Дмитрий кивнул.

– Приезжай, если выживем, – сказал он. – Устрою тебе экскурсию. Ладно, давай начинать.

И тут же Дмитрий исчез, а на его месте появился огромный лось. Высотой он был метра два, если не больше, а размеры поражали. Опустив голову, лось – Дмитрий – бросился на Саймона рогами вперёд.

Да, Саймон не любил драться, но два года в ПРИЮТе – Передовом Результативном Институте для Юных Талантов, где они с Ноланом и друзьями учились, – и месяц сражений с Вадимом научили его постоять за себя. И хотя сражению с Наследником он предпочёл бы оказаться под копытами оленя-переростка, инстинкты просто не позволяли.

Поэтому, мысленно вздохнув, он стремительно уменьшился в размерах, и лось пронёсся мимо, обдав его безобидным ветерком.

– Куда ты делся? – спросил Дмитрий, а Саймон в обличье осы поднялся под потолок. Он мог спрятаться и подождать, пока противник не сдастся, но эта стратегия не сработала бы против Вадима и Верховного Совета. Нет – если он хотел удовлетворить так называемые «требования» Бэка и доказать остальным, что его стоит слушать, нужно было разобраться с Дмитрием быстро и наверняка. Поэтому, хотя ему очень не хотелось причинять ему боль, он подлетел к уху Дмитрия и вонзил жало в мягкую кожу.

Лось взвыл так громко, что Наследники прервали тренировку и обернулись на них.

– Ухо! – проревел Дмитрий, мотая головой так рьяно, что две пантеры только чудом увернулись от его рогов. – Что ты сделал с моим ухом?

Он обернулся человеком, и Саймон тоже приземлился на ноги перед противником.

– Прости, – искренне сказал он. – Просто укусил. Оно немного опухнет, но…

– Хоси! – крикнул Бэк, а когда девочка с длинными чёрными волосами обернулась – показал на Саймона. – Твоя очередь.

Хоси с любопытством посмотрела на него, и Саймон осознал, что она задумала, буквально за долю секунды до того, как на её месте появилась чёрная змея. Стоящие между ними Наследники поспешно отпрыгнули в сторону; выругавшись себе под нос, он тоже превратился, только в этот раз стал птицей, которую видел в африканском путеводителе Уинтер – бурым змееядом. Эта форма была для него новой, но он в целом привык к ястребиной сущности, а потому превращение прошло легко.

Расправив крылья, он поднялся в воздух, а змея зашипела и прыгнула. Но он был готов: ловко увернувшись от укуса, он схватил змею прямо под челюстью. Она забилась, и Саймон сделал единственное, что пришло в голову – вылетел из пещеры на улицу, нашёл ближайший клочок травы среди скал и разжал когти.

– Превращайся в белку! – крикнул он вслед, и через мгновение извивающееся в воздухе змеиное тело обернулось рыженькой белкой. Она ударилась о землю с такой силой, что Саймону самому стало больно, но быстро пришла в себя, разве что смотрела с лёгкой оторопью.

Убедившись, что Хоси в порядке, Саймон повернулся к пещере, откуда за ним наблюдала сотня Наследников. Некоторые смотрели на него с раскрытыми ртами, а некоторые ухмылялись, улюлюкали и подбадривали его. Но среди них Саймон заметил холодный взгляд Бэка.

– Сколько раз мне нужно победить, чтобы ты успокоился? – спросил он, раздражённо щёлкая клювом. – Два? Три? Десять?

Бэк не ответил. Вместо этого, поглядев на троицу ребят из Южной Азии – двоих мальчиков и одну девочку, – он дёрнул головой, и они, обернувшись хищными птицами, бросились на Саймона.

На мгновение захотелось сдаться. Попросить пощады и попросту уйти спать. Но Бэк раскусил бы его или, того хуже, решил бы, что выиграл их молчаливую войну, и даже измотанный, Саймон не мог с этим смириться.

Снова сработали инстинкты, и несмотря на ноющие мышцы и больное плечо, он обернулся колибри и полетел вверх, всё выше и выше, пока земля вдали не показалась ему нарисованной картинкой. Тройка ястребов, разумеется, последовала за ним, и когда они его окружили, Саймон просто завис на месте.

– Сдаётесь? – спросил он, повторяя слова, которые произносил на тренировках ПРИЮТа. Один из ястребов фыркнул.

– Это мы должны спрашивать, – сказал он. Но когда свёл крылья, готовясь напасть, Саймон сделал единственное, чего точно никто не ждал: собравшись с духом, он обернулся котом, резко уходя из-под удара.

Троица ястребов, разумеется, изумлённо заголосила, а Саймон камнем рухнул вниз. На пару секунд он закрыл глаза, полностью отдаваясь падению. Каждая клеточка тела в страхе вопила превращаться, но Саймон сдержался, а когда снова открыл глаза – перевернулся на спину и увидел трёх пикирующих птиц.

Первая настигла его почти мгновенно, и Саймон непринуждённо от неё отмахнулся, будто вовсе не был в мгновении от смерти. Ястреб сбился с курса, и второй помедлил, но лишь на секунду – а когда всё же атаковал, Саймон полоснул его когтями по перьям, и тот, потеряв равновесие, кувырнулся в воздухе.

Остался лишь третий, тот самый, что бросал ему вызов. Земля была уже совсем близко, и Саймон видел в ястребиных глазах решимость, с которой он прижал крылья, ускоряя пике.

– Ты не победишь, – сказал он сквозь стиснутый клюв. – Я тебя…

Но Саймон так и не узнал, что он задумал. Как только они миновали вершину горы, Саймон вновь развернулся и обернулся сапсаном, расправив крылья и поймав ветер в нескольких сантиметрах над землёй. За спиной послышался болезненный вскрик: третий ястреб попытался повторить за ним, но Саймон с самого начала заметил, что троица не особо умеет летать. Как он и ожидал, последний Наследник головой вперёд свалился в мягкую кучу листьев, проклиная всё на свете.

– Ты там живой? – окликнул он, но ястреб заворчал только громче.

Удовлетворённый таким ответом, Саймон вернулся в пещеру и, пролетев над головами Наследников, вернулся к месту, где они с Дмитрием начали тренировку, если её вообще можно было так назвать.

– Ладно, – сказал он и, обернувшись человеком, закатал рукава толстовки. – Кто следующий?

Наследники наступали группками по двое и по трое, но самые храбрые пытались справиться один на один. Не раз им почти удавалось – но Саймон больше не мог сдерживаться, и дикая тьма, которую он с таким трудом прятал, хлынула из него ураганом. Снова и снова он превращался, уворачиваясь от больших и маленьких, ядовитых и сильных хищников, хотя никто, к его удивлению, больше не пытался напасть на него с воздуха. Вновь и вновь он царапался, кусался и толкался, а всё тело болело и ныло, и он настолько ушёл в себя, что даже не осознавал, что именно делает, а просто подчинялся инстинктам.

Наконец, аккуратно отступив с пути Наследницы, которая прямо в прыжке обернулась акулой, и дождавшись, пока она врежется в стену, он остановился, тяжело дыша и оглядывая толпу оставшихся Наследников. На этот раз никто не шелохнулся. Они просто смотрели, и в их взглядах читался страх.

– Всё, закончили? – спросил он. Несмотря на адреналин, ноги подкашивались. Но как только появилась надежда, что он наконец-то отдохнёт, из толпы вышел последний Наследник.

Бэк.

Он молчал, и внутри всё затрепетало от предвкушения. Какое-то время они просто оценивали друг друга, не скрывая молчаливой враждебности, и вдруг…

Превратившись в снежного барса, Бэк бросился на Саймона, не дав ни секунды на размышления. Но пока умом Саймон осознавал, что именно происходит, тело отреагировало само по себе, и на этот раз он не собирался играть с едой.

Он ни разу намеренно не причинил вред никому из противников. Они понаставили себе синяков, поведясь на его уловки, но в основном пострадала лишь уязвлённая гордость. Он понимал, что не заработает так ни друзей, ни уважения, зато его совесть была чиста. Но вот с Бэком…

Саймон понимал: если он не продемонстрирует силу, эта вражда никогда не закончится. Бэк будет всеми силами портить ему жизнь, а в условиях войны, когда они все могли умереть, у них не было на это ни сил, ни времени.

Поэтому, прекрасно понимая, что это подло и может только усугубить ситуацию, Саймон обернулся муравьём-пулей, приземлился в бело-серый пятнистый мех и прокусил первый попавшийся участок кожи.

Заорав на всю пещеру, Бэк обернулся человеком так быстро, что сбросил крохотного Саймона на землю, и схватился за плечо, будто в него попала настоящая пуля. Наследники уставились на него, явно не понимая, что делать, а Саймон сбросил облик муравья и отступил от стонущего противника на пару шагов.

– Муравей-пуля, – пояснил он без зазрения совести. – За пару дней поправится. Наверное.

– Наверное?.. – Суюки, которая не пожелала попытать против Саймона силы, приподняла бровь и оглядела задыхающегося Бэка со странной смесью сочувствия и удовлетворения. – Теперь понятно, чего он тебя не любит.

– Я… – Бэк стиснул зубы, содрогаясь всем телом. – Я не…

– Пойдём-ка в лазарет, – сказала Эмилия, присев рядом с ним на колени. Она тоже не захотела с ним драться. На самом деле никто из знакомых Саймона не стал к нему лезть – даже Экон, мрачно усмехающийся неподалёку. И только сейчас, оглядывая толпу, Саймон заметил Нолана, который стоял в стороне с таким лицом, будто видел вместо него привидение.

Помогая брату подняться, Эмилия посмотрела на Саймона с той же смесью страха и восхищения, что застыла на лицах всех остальных. Он слабо ей улыбнулся, заранее извиняясь за Бэка, которого ей придётся выслушивать. Они ушли, и сердце болезненно забилось в груди. Он не хотел этого. Не хотел драться. Но всё равно, что бы он ни делал, его всегда все боялись, и…

С дальней стороны пещеры, куда выходил не самый многолюдный туннель, раздались хлопки. Когда ближайшие Наследники обернулись посмотреть, кто аплодирует, среди них появилось знакомое лицо, и несмотря на усталость, Саймон подобрался, готовый к последней битве.

К нему шёл Цян.

Глава 9
Всезнайка

Наследники расступились, пропуская азиатского Хранителя, и Саймон застыл на месте, не зная, что делать. Раскрыть его тайну? Рассказать Наследникам, что это он их таинственный благодетель?

Но Цян не дал ему возможности высказаться. Остановившись в добрых пятнадцати шагах от него, он сложил руки, и в тёмных глазах блеснула странная гордость.

– Поразительно, – сказал он голосом тихим, но звучным – такой не нужно повышать, чтобы его услышали. – Я давненько не видел такой изобретательности и изящности в бою, Саймон Торн. Хотя, стоит признать, я ни капли не удивлён.

Саймон насилу перевёл дыхание, но кулаков не разжал.

– Что, решил им всё-таки рассказать? – спросил он, и Наследники непонимающе зашептались.

– Некоторые давно знают, – сказал Цян. – Но да, я решил, что пришло время представиться. Меня зовут Цян Сюэсун, и я тот, кого вы называете Наблюдателем.

Толпа быстро разошлась по языковым группкам, и Цян подождал, пока переводчики передадут его слова остальным. Но Саймон не сводил с него взгляда, и пульс зашкаливал от адреналина и ярости.

– Скажи им правду, – потребовал он, и Цян ответил ему абсолютно спокойным взглядом.

– Помимо этого, – медленно произнёс он. – Я – азиатский Хранитель.

Саймон ждал возгласов, ждал шока и ужаса, ждал страха. Но вместо этого, когда переводчики замолчали, воцарилась тишина, пронизанная любопытством. Никого не удивило подобное откровение, и когда Саймон наконец огляделся, он заметил, что некоторые Наследники чуть ли не зевают от скуки.

– Я посвятил десятилетия защите Наследников и развалу Верховного Совета изнутри, – продолжал Цян, не сводя взгляда с Саймона, будто эта речь предназначалась ему, а не сотне ребят. – Я собрал вас здесь, чтобы точно знать: когда придёт время сражения, вы будете к нему готовы.

– Это так Бэк их готовит? – кисло поинтересовался Саймон. – Попутно выясняя, сколько Наследников понадобится, чтобы меня убить?

Суюки кашлянула.

– Реально странно, – согласилась она. – На остальных он так не набрасывается.

– Потому что у остальных нет того опыта, который есть у Саймона с Ноланом, – сказал Цян. И хотя Саймон от такого комплимента ощерился, краем глаза он заметил, как брат выпрямил спину.

– Ну и как нам научиться так драться? – спросил Дмитрий, широко улыбаясь Саймону, несмотря на влажную тряпку у уха. И хотя тот чувствовал себя натянутым как струна, готовая порваться от любого движения, он слабо улыбнулся в ответ.

– Да, обалденно дерёшься, дружище, – сказал Кай. – Я тоже так хочу.

– И я! – крикнула Ви откуда-то сзади, и Саймон заметил, как она выглядывает из-за спин.

Толпа согласно загудела, и Цян посмотрел на Саймона, усмехнувшись.

– Интересно, – сказал он негромко, – а сам-то ты понимаешь, как у тебя это выходит, Саймон Торн?

Саймон захлопал ртом. Адреналин, на котором он держался во время боя, быстро испарялся, а оставшихся сил едва хватало, чтобы не падать. Но он хотел ответить хоть как-то, лишь бы Цян не решил, что знает его лучше, чем он сам.

– Я просто… встречал много животных, – сказал он, и Цян неожиданно усмехнулся.

– Именно, – сказал он с подозрительной теплотой, хотя буквально вчера Бэк выставил Саймона из его тайного подземелья. – В своих путешествиях ты повстречал сотни, даже тысячи разных животных. Ты многому у них научился.

Саймон пожал плечами, краснея.

– Как и все.

– Отнюдь, – сказал Цян и повернулся к Наследникам. – Да, мы все обладаем одинаковым даром, однако личный опыт, а также знания и мудрость, которые мы из него извлекаем, отличают нас друг от друга. Саймон сражался с впечатляющим мастерством, но кто скажет, чего он избегал?

Наследники переглянулись, а некоторые даже посмотрели на Саймона, будто прося подсказки. Но он сам не знал, к чему клонит Цян.

– Он хотел обойтись без жертв? – предположил Кай, почесав шею.

– Да уж надеюсь, на тренировке-то, – сказал Цян, по-отечески усмехнувшись.

– Но так и есть, – раздался знакомый голос, и в круг, образовавшийся вокруг Цяна, выступил Нолан. – Саймон не превращался в опасных животных. Он мог стать… медведем, не знаю, крокодилом, бегемотом, львом, тигром, да кем угодно. Но он их избегал.

На губах Цяна появилась улыбка.

– Именно, – сказал он. – Саймон избегал превращения в самых опасных и страшных животных, он не рассчитывал на их острые зубы и длинные когти. Он реагировал в зависимости от ситуации. Оценивал противника, находил сильные и слабые стороны и использовал их против него.

– И не нападал в лоб, – сказал Дмитрий. – Всегда импровизировал.

Цян кивнул.

– Потому что опыт и знания позволяют.

Сдержав стон боли, Саймон опустился на пол и прислонился к стене пещеры, мечтая оказаться где угодно, только не здесь. Разумеется, это был урок – Цян не хвалил его просто так, – но стоящие впереди Наследники пялились на него в открытую, и ему в жизни ещё не было так неловко и неуютно.

– Скажите, – продолжил Цян. – Какое животное считается самым сильным…

– Слон, – выпалил кто-то из африканских Наследников.

– Горилла, – возразила девушка с противоположной стороны круга.

– Анаконды тоже очень сильные, – сказала Дельфина, сегодня уже не такая бледная. – Одна как-то схватила меня за ногу, я думала, что не вырвусь.

Цян вновь усмехнулся.

– Ответы отличные, но я не договорил. Какое животное считается самым сильным относительно своих размеров?

Кауан, парень из Амазонки, который помог Ариане найти противоядие, когда они отравились водой, кашлянул.

– Муравей?

– Или рак-богомол, – добавила Суюки. – Они жуть какие сильные.

– Хорошие варианты, – согласился Цян и перевёл взгляд на Саймона. – Ты знаешь ответ?

Саймон мысленно вздохнул. Он не хотел отвечать и выставлять себя всезнайкой, особенно когда спрашивал Цян. Но он действительно знал. Не из личного опыта и не из уроков в ПРИЮТе, а потому что Уинтер заваливала их бесконечными фактами из своих любимых путеводителей. Среди друзей он не был ни самым умным, ни самым хитрым, ни даже самым быстрым. Но он умел слушать.

– Навозный жук, – сказал он, тщетно пытаясь скрыть усталость.

Цян просиял.

– Верно! – Он хлопнул в ладоши и повернулся к остальным. – А кто знает, у кого самое лучшее зрение?

– Ну это точно рак-богомол, – сказала Суюки, практически не расстроившись, что ошиблась.

– Но если учитывать ночное зрение, то совы, наверное, – сказал Дмитрий.

Так продолжалось ещё какое-то время. Наследники угадывали, кто быстрее всех плавает (рыба-парусник), кто сильнее всех кусается (большая белая акула) и даже кто из животных способен заново отращивать потерянные конечности и органы (аксолотль). Наконец, когда обсуждения переросли в откровенный галдёж, раздался раздражённый голос:

– И как это поможет нам справиться с Верховным Советом? – поинтересовался стоящий в стороне Экон. – Какая разница, сильные навозные жуки или слабые, если солдата они не убьют?

В пещере воцарилась тишина, и Цян посмотрел на него, мгновенно посерьёзнев.

– Большая. Верховный Совет готов к бою. Он знает, на что мы способны, и будет сражаться в полную силу. У него оружие, тактика, уловки и ловушки, и он будет ожидать хищников. Яда. И он его получит, – добавил он, когда Экон вновь раскрыл рот. – Но вам было интересно, почему Саймон так умело сражается, и вот вам ответ. Знания и отсутствие гордыни. Он понимает, что лучший выбор – не всегда самый страшный. Иногда вместо рогов лучше – и безопаснее – целиться в ухо.

– Листолаз убьёт лося за одно прикосновение, – сказал Кауан, и Саймон похолодел.

– Но на это уйдёт время, – сказала Дельфина, виновато покосившись на Саймона. – В этом основная проблема яда. Он действует не мгновенно.

– А если нас укусят? – спросила девушка в розовом хиджабе. – На нас яд тоже подействует?

– Чтобы справиться с ядом, – легко сказал Кай, – просто превратись в того, кто тебя укусил. Обычно это хорошо помогает.

– А если мы не узнаем, чем нас отравили? – нервно спросила Дельфина.

– Опоссумы устойчивы к яду, – сказал Нолан с ноткой самодовольства. – Попробуй стать им.

Остальные начали предлагать свои варианты, но Цян поднял руку, и все тут же замолчали.

– Всё это нужно учитывать при выборе тактики, – сказал он. – То, что мы обсуждаем сейчас, пригодится на поле боя, где принимать решения придётся за доли секунды, а ошибка может привести к…

– Помогите!

Тишину пещеры прорезал голос – не громкий, но такой отчаянный, что Саймон забыл, как дышать.

– Что… – начал он, но вдруг заметил молодую обезьянку, трясущимися руками цепляющуюся за край обрыва. Сердце тут же истошно забилось; пошатываясь, Саймон поднялся, и к тому времени обезьянка всё же смогла забраться в пещеру. Она тяжело дышала, а её оранжево-золотистый мех был весь в крови.