Текст книги "Месть тигра"

Глава 10
Обезьянничество

Ближайшие к обезьянке Наследники поспешно отступили, запинаясь, но Саймон, наоборот, подскочил к окровавленной малышке с колотящимся сердцем.

– Помогите! – всхлипнула та, с трудом удерживаясь на ногах. – Плохие люди… пришли за моей семьёй…

– Плохие люди? – спросил Цян, возникнув перед Саймоном с нечеловеческой скоростью. Он преградил ему путь, и Саймон резко остановился, но не успел обойти Хранителя – подбежавшие Наследники помешали.

– Люди в коричневом, – выдавила обезьянка, и Саймон тут же всё понял. Солдаты Совета. – Они… они напали на Золотую рощу.

– Золотая роща? – переспросил Саймон, когда ему наконец-то удалось проскользнуть мимо африканских Наследников, включая вмиг помрачневшую Залику, двоюродную сестру Тембо. – Где это?

– Где-то в пяти-шести километрах отсюда, – сказала Ви, присаживаясь рядом с обезьянкой и подставляя ей руку. – Но мы не можем…

– Можем, – возразил Саймон. – Нас больше сотни. Если выдвинемся сейчас…

– Боюсь, Ви права, – мрачно сказал Цян. – Мы ничем не можем помочь.

– Ты не хуже меня понимаешь, что это ложь, – выплюнул Саймон. Не обращая внимания на боль в теле, он присел рядом с Ви и оглядел обезьянку. На первый взгляд она была в полном порядке, только полуобморочно покачивалась. Для Наследников пять-шесть километров – пустяк, но она явно потратила последние силы, чтобы добраться до Убежища.

– Сомнений нет – за нападением стоят Вадим и Верховный Совет, – сказал Цян. На первый взгляд терпеливо, но Саймон чувствовал скрывающееся в его голосе напряжение. – Он использует животных, чтобы заманить нас в ловушку…

– Какая это ловушка, если мы о ней знаем? – возразил Саймон. – Ты что, правда будешь отсиживаться, пока Вадим вырезает её семью?

Цян поджал губы и перевёл взгляд с Саймона на обезьянку.

– Где было солнце, когда на вас напали? – спросил он.

– В горах, – всхлипнула она. – До наступления тепла.

– Значит, уже слишком поздно, – тихо сказал Цян, и обезьянка, дрожа, упала на землю. – Когда мы придём, защищать будет некого. Вадим об этом позаботится.

Ви тихо всхлипнула, а у Саймона в горле встал ком.

– Откуда ты знаешь? – сглотнув, спросил он. – Шансы ещё есть.

– Возможно, – согласился Цян. – Но ты готов рискнуть ради них своей жизнью? А жизнью твоего брата? – Он кивнул в сторону Нолана, который смотрел в землю. – Кем ты готов пожертвовать, Саймон Торн, ради выживших, которых может и не остаться?

Саймон поднялся.

– Я никого не заставляю идти со мной.

Цян покачал головой, сощурившись, и Саймону показалось, что ему попросту страшно.

– Мы не можем остановить все злодеяния Верховного Совета и не можем брать на себя вину, когда Вадим нас провоцирует. Это его решения приводят к трагедии, не наши, а жизни Наследников слишком ценны и важны, чтобы растрачивать их впустую.

Саймон фыркнул.

– Наши способности не делают нас важнее остальных, – сказал он. – А если ты так считаешь – если думаешь, что мы должны прятаться, пока невинные животные умирают, просто потому что мы Наследники, – то ты ничем не лучше Вадима.

– Дело не в… – начал Цян, но Саймон его перебил:

– Я ухожу, – объявил он на всю пещеру. – Если хотите присоединиться, никто вас не останавливает.

Бросив последний взгляд на рыдающую обезьянку, Саймон превратился в сапсана и взмыл в небо. Правда, буквально сотню метров спустя он осознал, что не знает, где именно находится роща, но тут по правую сторону возник полный решимости сокол.

– Золотая роща на северо-востоке отсюда, – нервно сказала Ви. – Ты точно уверен, что справишься?

– Нет, – честно ответил Саймон, но он должен был попытаться. – Тебе не обязательно в это лезть…

– Знаю, – сказала Ви и сглотнула. – Но я хочу. И кто-то же должен показать тебе дорогу.

Саймона захлестнула волна благодарности, но он не стал это афишировать.

– Нам нужен план. В одном Цян прав – это ловушка, и как только Верховный Совет нас заметит…

– Давайте разделимся, – раздался ещё один знакомый голос, и слева появился второй сапсан. Кай. – Часть отправим за выжившими, а остальные устроят охоту на этих паршивых псов.

– Ты не любишь собак? – раздался сзади голос Тембо. – Лично мне кажется, они весьма благородные животные.

– Мы любим собак, – сказала Суюки, пролетая под Саймоном. – Но оскорбление всё равно хорошее.

Саймон огляделся, насколько мог, учитывая, на какой скорости они летели. Он насчитал десяток соколов, и сердце благодарно дрогнуло.

– Будет непросто, – предостерёг он. – В лесах Амазонки Вадим настроил против нас животных. Он может повторить это здесь.

– Значит, будем готовы.

Этот голос был знаком Саймону не хуже собственного, и когда он посмотрел вверх, то увидел над головой брата. За последние три недели он неплохо научился летать. Всё ещё слегка пошатывался на ветру, но держался не хуже остальных, и Саймона охватила странная гордость. Он понимал, что лучше не стоит говорить это вслух, но он был рад его видеть. Сколько бы они ни ссорились, Саймон всегда знал: пока они с Ноланом заодно, им всё по плечу.

Перелетев через горы, их импровизированная стая разделилась на группы: одна во главе с Каем и Саймоном приготовилась искать выживших, вторая – охотиться на Верховный Совет под руководством Суюки и Тембо. Нолан вполне ожидаемо присоединился к охотникам, и Саймон не стал возражать. В конце концов, Нолан дольше всех провёл с Вадимом и его отвратительной армией, и уж ему ли было не знать их привычки.

Наконец Ви кивнула в сторону долины, где вдоль лениво текущей реки росли красивые старинные деревья.

– Мы на месте, – понизив голос, сказала она. – Это Золотая роща.

– Пора на охоту, – с предвкушением сказала Суюки, и Тембо согласно хмыкнул.

– Берегите себя, – попросил Саймон, стараясь скрыть волнение. Но больше говорить было не о чем: пятёрка соколов отделилась от стаи, а оставшиеся молча спустились к верхушкам деревьев.

Все они превратились в разных животных. Саймон стал стрекозой, чтобы можно было зависать в одном месте. На первый взгляд пышные кроны выглядели вполне заурядно, и только солнечный свет, пробиваясь сквозь листву, приобретал изумрудный оттенок. Но осмотрев самые верхние ветви, Саймон понял: что-то не так. Все обезьяны, которых он встречал за последние три недели, беспрестанно болтали, кричали, визжали и хохотали, но в роще было тихо.

Не просто тихо – не считая шелеста ветра, здесь царило гробовое безмолвие.

Внутри всё сжалось, и Саймон нырнул в ветви, выискивая клочки шерсти и пятна крови, которые могли выдать прячущихся поблизости обезьян. Он перелетал от дерева к дереву, но не находил признаков жизни, и ужас вырос в душе, как сорняк.

– Саймон.

Он резко обернулся. На ветке неподалёку сидела Ви, в облике палочника практически сливаясь с корой.

– Нашла кого-нибудь? – спросил он, и она указала длинной тонкой лапкой в сторону листьев.

Сначала Саймон ничего не заметил. Но когда вгляделся, то увидел сквозь лесной полог реку – и забыл, как дышать.

Вода покраснела от крови.

Отбросив всякую осторожность, Саймон нырнул вниз, сквозь ветви помчавшись к земле. Как и река, трава и мох окрасились алым, а повсюду, куда ни посмотри…

Лежали мёртвые обезьяны. Множество обезьян, изуродованных до неузнаваемости. Их оранжево-золотистый мех насквозь пропитался кровью; многие прижимали к себе детёнышей, матерей, сестёр и братьев, а те, что лежали подальше, явно пытались защитить остальных от чудовищ, которые на них нападали. И чем дольше Саймон вглядывался в них в поисках выживших, тем хуже ему становилось и тем сильнее начинало тошнить.

Столько невинных животных – и все погибли из-за Вадима. Он пойдёт на всё ради победы – даже если ради неё придётся перебить всех людей и животных, что попадутся ему на пути. Несмотря на усталость, ярость захлестнула Саймона изнутри, и ему только и оставалось, что не дать ей вырваться наружу.

Он полетел к реке, внимательно осматривая густые кустарники, где могли скрыться солдаты. Они были рядом, иначе какой смысл всё это устраивать? Бойня нужна была Вадиму, чтобы выманить и убить как можно больше Наследников, то есть…

– Помогите! – раздался приглушённый голос Кая из-за деревьев.

Саймон мгновенно развернулся, хотя понимал, что солдаты тоже наверняка всё услышали. Этот крик мог означать лишь одно, и действительно – на противоположном краю рощи Кай в человеческом облике стоял на коленях, прижимая к груди рыжего детёныша, который тихонько плакал.

Его мама лежала рядом на залитой кровью траве. Одного взгляда хватило, чтобы понять: она спасла малыша ценой собственной жизни, и новая волна безутешной ярости накрыла Саймона с головой.

– Забери его отсюда, – сказал он Каю. – Вернись в Убежище, передай остальным…

Тишину вдруг нарушил звон арбалета, и Саймон, не задумываясь, обернулся человеком. Он не заметил, в кого и откуда стреляли, но это было не важно, потому что мгновение спустя он уже повалил Кая на землю, а сам рухнул сверху, прикрывая собой малыша.

– Совет! – крикнул он во всю глотку. По роще разнеслись яростные вопли бросившихся в атаку Наследников, но когда Саймон поднялся и осмотрелся в поисках стрелявшего, его внимание привлёк другой звук.

Мучительный стон.

– Что… – начал он, но сразу всё понял. А когда посмотрел вниз и увидел болт, торчащий из груди Кая, и расплывающуюся вокруг лужу крови, то понял, что опоздал.

Глава 11
Обезьянья резня

Лес вокруг звенел рычанием и воем, а Саймон зажимал рану на груди Кая, пытаясь остановить кровь.

Кай смотрел на него испуганными голубыми глазами. Одной рукой он прижимал к себе плачущего детёныша, а второй потянулся к Саймону и схватил его за руку.

– С-саймон, – выдавил он. – Что…

– Всё в порядке, – сказал Саймон истончившимся сдавленным голосом. – Всё будет хорошо, Кай, правда. Ты только держись. Всё…

– Суюки, – прохрипел он. – Где…

Его дыхание сбилось, глаза закатились, а хватка ослабла, и Саймон содрогнулся от ужаса.

– Помогите! – заорал он, зажав рану крепче, а над ухом просвистел очередной болт. – На помощь!

Не прошло и секунды, как перед ним появились двое – Залика и Тембо.

– Что случилось? – встревоженно спросил Тембо, падая на колени рядом. – Он…

– Жив, – сквозь зубы ответил Саймон. – Где-то прячется арбалетчик…

Выругавшись себе под нос, Залика обернулась красной осой с фиолетовыми крылышками и скрылась в ближайшем кустарнике. Через несколько секунд оттуда раздался пронзительный вопль, но быстро затих.

– Нужно увести их отсюда, – сказал Саймон дрожащим от отчаяния голосом. – Непонятно, сколько здесь солдат…

Раздался свист, и Саймон с Тембо пригнулись за мгновение до того, как в ствол дерева вонзился третий болт. Тембо зарычал, раздув ноздри, и лицо его исказила ярость.

– Жди здесь, – сказал он. – Скоро вернусь.

– Тембо… – начал Саймон, но Тембо уже превратился в жука и полетел к низкому холмику, ведущему к реке. Вскоре он скрылся за его гребнем, и Саймон остался один.

Пот, стекающий по лбу, щипал глаза, но он не решался убрать руки от груди Кая. Он чувствовал, как слабеет пульс под ладонями, и паника охватывала всё сильнее.

Что же делать? Он мог превратиться в кого-нибудь сильного и вынести Кая из рощи, но тот мог истечь кровью по дороге. А если они останутся, и до них доберутся солдаты Верховного Совета…

Кай слабо застонал, и Саймон напрягся.

– Кай? Ты как? Слышишь меня?

– Саймон? – Он с трудом приоткрыл глаза. – Что…

– Можешь превратиться? – торопливо произнёс Саймон. – В кого-нибудь маленького, или с хорошей регенерацией…

– В аксолотля? – пробубнил он, белый как мел. На мгновение он свёл брови: видимо, пытался превратиться. – Не получается. Больно.

– Постарайся, – сказал Саймон. – Пожалуйста, Кай, нам нужно выбираться отсюда…

За спиной хрустнула ветка, и Саймон обернулся. Буквально в десяти шагах от него стоял солдат Верховного Совета в коричневой форме, покрытой травой, листьями и грязью. И целился он прямо в Саймона.

Время замерло, и все чувства резко обострились. В нос ударил запах крови Кая, рот наполнился собственной кровью – Саймон прокусил щёку. Тёплая влага под ладонями, биение сердца в ушах, лицо солдата, залитое изумрудным светом – он видел и чувствовал всё в мельчайших деталях. Он не боялся, не жалел, что подверг Кая с остальными Наследниками опасности, не послушавшись Цяна и угодив прямо в ловушку Вадима. Ярость окончательно захлестнула его.

– Убирайся! – заорал он, но сам бросился на противника, превратившись в… кого? Он сам не знал, но это было что-то большое, мохнатое, с когтями размером с палец и зубами, способными разорвать кого угодно. Но когда он прыгнул и весь мир замер, будто в замедленной съёмке, среди деревьев появился кто-то ещё – такой же большой, только рыжий и полосатый, и от его рёва содрогнулась земля.

В мгновение ока он повалил солдата на землю, и Саймон рухнул в кусты, прокатившись по камням и сломанным веткам. Сквозь рычание животных прорезался человеческий крик, и когда Саймон поднялся, содрогаясь всем телом в виде огромного белого медведя, он увидел тигра, перерезавшего горло солдату, который чуть его не убил.

Цян.

На одно леденящее душу мгновение их взгляды пересеклись, и тигр оскалился.

– Я же предупреждал, – прорычал он. Но отчитать не успел – неподалёку раздался шорох, и он напрягся. – Помоги Каю, а я разгребу кашу, которую ты заварил.

Оцепенев, Саймон продрался сквозь кустарник и вернулся к другу. В ушах звенело, и следующие несколько минут, хотя вокруг бушевала битва Наследников с людьми Верховного Совета, он смотрел только на Кая, чьи стоны были единственным подтверждением, что он ещё жив.

– Всё будет хорошо, – шептал он, а на руках остывала липкая кровь. – Держись, Кай. Всё будет хорошо, ты справишься. Просто держись.

Наконец тигр снова вышел к нему, весь забрызганный кровью.

– Ишан! – рявкнул он. – Захир! Абака!

Среди деревьев показались трое парней, причём раньше их точно не было. Цян резко сказал им что-то на трёх языках, и они подошли к Каю с Саймоном, но тот даже не успел спросить, что они делают, как раздался ещё один голос:

– Кай? Кай!

Чёрно-белая сорока спикировала с дерева и неуклюже приземлилась на землю, а мгновение спустя Суюки вернула себе человеческий облик. В ужасе распахнув тёмные глаза, она отпихнула одного из парней с дороги, а потом вцепилась в руку Кая до побелевших костяшек.

– Привет, – выдавил Кай, и в его голосе прозвучало облегчение, будто он держался ради неё. – Всё… плохо?

– Что? Что пло… – начала Суюки, но потом подняла взгляд на Саймона, и кровь заледенела в жилах.

– Арбалет, – сглотнув, ответил он. – Кай спас… он спас…

Он кивнул на маленькую обезьянку, лежавшую в руках Кая, и Суюки всё поняла.

– Всё с тобой будет в порядке, – сказала она удивительно ровным голосом, хотя всё ещё цеплялась за Кая, будто всеми силами удерживала его на этом свете. – Ну? Чего уставились, динго?

Один из парней оттолкнул Саймона, и тот даже не стал возражать. Остальные, превратившись в слонов, осторожно подхватили Кая хоботами, а третий вскарабкался на бивни и прижал руки к его груди.

– Поторопитесь, – сказал Цян, и слоны синхронно зашагали вперёд. Земля содрогалась под тяжестью их шагов, но в конце концов они скрылись из вида, и Саймон оказался лицом к лицу с Цяном.

– Не начинай, – сказал Саймон, потому что сердце и так не выдерживало, но тигр покачал головой.

– Храбрость – это, конечно, хорошо, – сказал он с тихим упрёком. – Но у поступков есть последствия.

– Думаешь, я не знаю? – огрызнулся Саймон, и в глазах встали слёзы. – Может, тебя устраивает сидеть сложа руки, но меня – нет, и никогда не устроит.

Тигр оглядел его, не меняясь в лице.

– Всех не спасти, Саймон Торн, – сказал он. – Я начинаю сомневаться, что ты можешь спасти хотя бы себя.

Он поднял голову к небу, обернулся вороном с большим клювом и взмыл в воздух. А мгновение спустя целая туча ворон – других Наследников – поднялась вслед за ним, оставив Саймона одного среди мёртвых обезьян с перепачканными кровью Кая руками.

Глава 12
Надежда и ярость

Когда Саймон добрался до Убежища, всё тело болело, а голова раскалывалась от сожалений и ярости.

Его никто не ждал – стоило бы догадаться, но даже Тембо не высматривал его с края обрыва. Нолан, разумеется, куда-то пропал, а Ви сидела с вьетнамскими ребятами и уныло смотрела в деревянную миску. Саймон поймал на себе злые взгляды пары Наследников, но стоило посмотреть в их сторону, и они отвернулись. Поэтому, чувствуя себя совсем жалким и крошечным, он зашагал ко входу в ближайший туннель, сам не зная, куда идёт, но понимая, что не выдержит их презрения.

Следующие двадцать минут Саймон бесцельно блуждал по туннелям, стирая с рук кровь чуть ли не вместе с кожей и безрезультатно пытаясь запомнить, куда какая развилка ведёт. В какой-то момент впереди показалась приоткрытая дверь, помеченная красным символом. За ней слышались тихие голоса, включая один очень знакомый.

– …всегда такой безбашенный, – сказала Суюки сквозь слёзы. – То с морскими змеями плавает, то с кенгуру и динго дерётся…

– Ты же сама говорила, что тоже так делаешь, – раздался второй девичий голос с европейским акцентом, и Суюки вздохнула.

– Да, но я-то не лезу на рожон, потому что это круто. Редко, по крайней мере.

Саймон понимал, что это неправильно, но всё равно заглянул в щель. Дверь вела в пещеру с двумя рядами кроватей, насквозь пропахшую антисептиком. К его удивлению, на краю кровати ближе к центру сидела Суюки – а рядом лежал без сознания мальчик с выцветшими на солнце волосами.

Кай. От облегчения у Саймона перехватило дыхание, и он привалился к стене, чтобы не упасть. Видимо, болт не задел ничего важного, или Цян разбирался в медицине, или ему помог ещё кто-нибудь. Главное, что он выжил. Он выжил.

Эмилия сидела на соседней койке, держа на руках обезьянку. Она завернула её в одеяло, оставив открытым только лицо, и Саймон заметил, что на коленях Эмилии спит обезьянка постарше – та, что молила о помощи. Зрелище было довольно милым, только он своими глазами видел бойню в Золотой роще. А теперь Саймону лишь поплохело при мысли о том, что из всей стаи, из всей их семьи выжило только двое.

Внимание привлекло невнятное ругательство, и Саймон оглядел лазарет. Какой-то наследник из Африки заматывал бинтом ногу, а с противоположной стороны на койке спиной к двери лежал другой парень, и его била крупная дрожь.

Бэк.

И если Саймон грыз себя за Кая, жалости к Бэку он не испытывал. Но всё равно отступил, не желая расстраивать и так расстроенных людей.

Однако в тот же момент Суюки подняла голову, и их взгляды пересеклись. На мгновение Саймон решил, что она его окликнет, но вместо этого она медленно поднялась, стараясь не потревожить Кая.

– Сейчас вернусь, – сказала она, но когда подошла к двери, Саймон заметил на себе взгляд Эмилии. Она смотрела на него с нечитаемым выражением, и только когда Суюки вышла в коридор, он смог отвести глаза.

В полном молчании они отошли подальше от лазарета.

– Ты как? В порядке? – спросила она, найдя безлюдное место. – Мы не знали, ранили тебя или нет. Просто поверить не могу, что эти засранцы бросили тебя одного. А если бы там остались солдаты Верховного Совета…

– Всё в порядке. Только… – Саймон покачал головой, сомневаясь, что сможет облечь чувства в слова. – Как Кай? Нормально?..

– Скоро будет как новенький, – сказала она, но с усталостью, которую не получилось скрыть даже за австралийским оптимизмом. – Эмилия сказала, что болт не задел органы. Крови он, конечно, потерял много, но ничего, поправится. От полётов какое-то время придётся воздержаться, но он и так не любил летать.

Саймон втянул носом воздух и медленно выдохнул. На сердце стало полегче.

– Прости, – выдавил он хрипло и низко, сам не узнавая свой голос.

– За что? – спросила Суюки. – За то, что помог животному, которое в этом нуждалось? Кошмар, спас жизнь обезьянке. Сразу видно, ужасный человек.

Он попытался выдавить улыбку, но, если честно, именно так он себя и чувствовал.

– Я знал, что это ловушка, и всё равно пошёл.

– Мы все знали, – заметила она. – Мы тебе не бездумные прислужники, знаешь ли. Мы сами можем подумать головой и ей же рискнуть, спасибо большое.

Саймон помотал головой.

– Если бы не я…

– Мы с самого начала всё понимали, – сказала Суюки. – Как только увидели обезьянку – знали, что ты пойдёшь помогать. Вопрос был в том, кто пойдёт с тобой, и, ну, мы же не могли отправить тебя одного в лапы Вадима.

Саймон нахмурился.

– А если бы меня не было? Если бы я проспал или ушёл в лазарет после тренировки?

– Бэк, кстати, совсем обалдел, – мрачно сказала Суюки. – С нами бы он так не поступил. А вот с тобой…

– Он знал, что я справлюсь, – сказал Саймон. – Ну, или хотел доказать обратное.

Она фыркнула.

– В общем, он тот ещё паршивец. И… – Она замялась. – Хотела бы я сказать, что пошла бы помогать обезьянам, даже если бы тебя не было. Но твоя магия, Саймон, заключается в том, что, глядя на тебя, хочется поступать правильно, даже когда это нелегко. Особенно когда это нелегко.

Саймон откинул голову назад, коснувшись стены. Он не знал, что сказать.

– Не слушай меня. Я сам не знаю, что делаю.

– А кто знает? – заметила она. – Но какими бы сильными Наследники ни были, мы не выживем в одиночку. Просто некоторые отказываются это признать.

Саймон провёл языком по внутренней стороне щеки. Он даже не заметил, когда прокусил её.

– Жалко, что столкновения не избежать, – сказал он. – Ну, с Верховным Советом. В честном бою у нас было бы преимущество, но ведь они не сражаются честно.

– И у них будет оружие, – тихо сказала Суюки.

– Больше оружия, больше отравы, больше невинных жертв. Если мы встретимся с Вадимом на его условиях, он устроит кровавую бойню.

– Ну, выход очевиден? – сказала она. – Нам нужен план.

Саймон вздохнул.

– С планами – это к Джему, – сказал он, и тут же его пронзила острая тоска по друзьям. – К Ариане, к Шарлотте, даже к Уинтер – без них я не понимаю, что делаю.

– К счастью, у тебя есть мы. Замена плохая, но уж какая есть, – с лёгкой насмешкой сказала Суюки. – Мы что-нибудь придумаем. Мы ведь сражаемся за себя и за своих близких, а Вадим с Верховным Советом сражаются, потому что ненавидят нас и боятся. Ненависть и страх – дорога проигравших, сам знаешь. Рано или поздно на них просто не останется сил.

Хотелось бы верить, но он настолько устал, что мог только уступить – в конце концов, она смотрела на ситуацию в целом, а он видел лишь ужасы у себя перед носом.

– Спасибо, – сказал он. – За… да за всё, если честно. Но особенно за то, что не бросила.

– Не за что, дружище, – сказала Суюки. – В смысле, пожалуйста. Ну, ты понял. – Она помолчала, а потом несильно сжала его запястье. – Мы победим, Саймон. Не потому что мы Наследники, а потому что такие мы люди. Мы знаем, за что сражаемся.

Он неискренне улыбнулся.

– Победим, – сказал он. Но хотя верил в это – верил, что Наследники действительно победят, если объединятся, – он боялся представить цену, которую придётся заплатить.