Текст книги "Спасите речных коньков!"

Эйша Ситро
Спасите речных коньков!

Посвящается Элли и Люси

М. Л.

Посвящается Гусю и Бабс

Э. С.

Text copyright 2017 by Asia Citro

Illustrations copyright 2017 by Marion Lindsay

© Иванова А., перевод, 2020

© ООО «Издательство АСТ», 2021

Пролог

В эти дни мой кот Сассафрас и я отчаянно надеялись, что услышим дверной звонок сарая.

Я знаю, большинство людей рады слышать, как звонит их дверной звонок. Это может означать подарок, или доставку посылки, или приход друга, с которым можно поиграть. Но наш звонок будоражит ещё сильнее. Потому что это волшебный дверной звонок. Когда он звонит – это означает, что снаружи сарая ждёт какое-то волшебное животное. Животное, которому нужна наша помощь.

Почти всю свою жизнь этим животным помогала моя мама. А теперь помогаю и я…

Глава 1
Подводный мир

Моё внимание привлекла какая-то тень, и я подбежала к окну. Это что… Нет, просто ворона. Я вздохнула.

Наш друг дракончик Зефир вернулся к жизни в лесу несколько недель назад. Но я надеялась, что скоро он придёт повидаться. Очень скоро. Чем скорее – тем лучше.

Вздохнув, я покатала туда-сюда по обеденному столу большущую трубу, поглядывая на небо, не покажется ли Зефир. Мало ли.

– Ой! – вскрикнула я. – Это моя рука!

Сассафрас, должно быть, целился в катящуюся трубу – наверное, решил, что она ожила. Но вместо этого его острые, точно иголки, когти впились в мою бедную ладонь.

– Тебе, между прочим, вообще нельзя на стол, негодник, – заметила я, ссаживая кота на колени.

– Мяу! – пожаловался тот.

Потом Сассафрас поставил сперва одну, затем другую переднюю лапку на стол и глянул вверх – заметила ли я.

Я заметила, но решила позволить ему остаться и посмотреть.

– Ещё чуть-чуть, Сассафрас, – и мы пойдём к ручью. С моим устройством для подводных наблюдений я смогу очень хорошо разглядеть всех насекомых на дне. И стану лучшим на свете охотником за речными жуками.

Аргх! Кусок пищевой плёнки, который я взяла на кухне, был недостаточно большим, чтобы закрыть конец трубы. Я сняла Сассафраса с колен, пересадила на свой стул и потрепала по голове:

– Я сейчас вернусь, и тогда пойдём.

Из кухонного ящика я вытащила рулон плёнки и тут же услышала громкий вой в столовой:

– Мя-я-я-я-я-я-я-я-я-у-у-у-у-у-у!

Я покачала головой. Вот ведь глупый кот. Но, заглянув в столовую, Сассафраса я не увидела.

Бац.

Я посмотрела на пол. Там что-то шевельнулось. Пластиковая трубка для моего устройства подводного наблюдения сейчас валялась под столом. Как она там оказалась? Я наклонилась подобрать её, и тогда трубка повернулась ко мне. Изнутри на меня уставилась кошачья мордочка.

– Ох, Сассафрас! Не нужно засовывать в устройство всю голову! Надо просто смотреть в него. – Я осторожно сняла пластиковый цилиндр с пушистой головы кота.

Макушка Сассафраса высвободилась, и он с мурчаньем потёрся о меня.

– Не за что, дуралей, – сказала я, ероша ему шерсть. – Может, отныне подводными наблюдениями буду заниматься я, а?

– Мяу! – согласился Сассафрас.

Мы снова сели за обеденный стол, и я приступила к работе. Мама срéзала дно у пластикового кувшина и тем самым превратила его в трубку с достаточно широким отверстием, чтобы я могла заглянуть внутрь. (И достаточно широким, чтобы в нём застряла кошачья голова.)

Я осторожно разгладила пищевую плёнку на одном из концов трубы и закрепила поверх краёв тремя резинками. Та-дам! Моё устройство готово. Теперь мне нужен только ручей.

Собрав вещи, я услышала шум в кустах снаружи. Я подскочила к окну, надеясь, что там может быть мой друг монстр Горп, но это оказалась лишь белка. Я вздохнула. Может, остаться дома? Вдруг раздастся волшебный звонок?

Сассафрас ткнулся головой в мою ногу и нетерпеливо мяукнул.

Он был прав. От того, что ждёшь, волшебное существо не появится. А потом, я, пожалуй, скорее даже наткнусь на Горпа в лесу. А небо так же хорошо (а то и лучше) видно рядом с ручьём. Я приняла решение.

– Мам! Пап! – прокричала я. – Мы с Сассафрасом идём к ручью.

– Хорошо! – откликнулась мама. – Но запомни: чур, не хныкать, когда я позову обедать.

– Ты это точно обо мне? – хихикнула я и вышла за дверь.

Глава 2
Речные жуки

Сассафрас трусил у моих ног и мяукал, поднимая ко мне мордочку. Я видела, что он особенно взволнован сегодняшним походом к ручью после моих разговоров о жучиной охоте.

– Я покажу тебе моих самых любимых речных насекомых, если ты пообещаешь их не есть, – сказала я ему.

Сассафрас склонил голову набок, словно обдумывая моё предложение. Я от души надеялась, что он способен устоять и не сожрать бедных речных жуков. Как только мой кот видит жука – его хвост начинает бешено дёргаться. Он вечно пытается есть насекомых, а я вечно пытаюсь их спасти!

– Ты сможешь увидеть их маленькие аккуратные жабры – они трепещут, как крылышки у колибри. Это очень круто, Сассафрас. У детёнышей подёнок семь рядов жабр вдоль тела. Они бьют вверх-вниз, чтобы привести воду вокруг в движение и выхватить из неё крошечные-прекрошечные пузырьки воздуха. – Я глубоко вдохнула. – Мне нравится, что у меня есть лёгкие, но иногда мне хотелось бы иметь жабры, чтобы я могла жить под водой. А тебе?

Сассафрас выпучил глаза. Наверное, думал обо всех тех жуках, которых бы мог слопать, если бы умел дышать под водой.

Когда мы дошли до ручья, я разложила все свои принадлежности на песчаном берегу. День был тёплый и приятный. Идеальный для охоты на речных насекомых. Вода искрилась, в ряби отражались солнечные лучи. Минуточку. А эта часть ручья всегда переливалась цветами радуги? Я подошла на несколько шагов ближе и прищурилась на свету. Но радуга исчезла.

– Хм. Мне сегодня так жутко хочется встретиться с волшебством, что, похоже, оно начало мне мерещиться! – сказала я Сассафрасу, который уставился на меня и моргнул.

Я посмотрела ещё раз, но ручей опять выглядел как обычно. Пожав плечами, я сняла обувь, закатала штанины и взяла устройство для подводных наблюдений.

– Пришло время жуков! – провозгласила я и промаршировала к воде.

Сассафрас, видимо, был слишком поглощён мыслями о жуках, потому что пошёл за мной следом. Но когда кончик его передней лапки лизнула вода, кот отпрыгнул в сторону и бешено затряс лапой! Крепко зажмурив глаза, он заскакал вокруг, прижимая уши к голове. Я ничего не могла с собой поделать и рассмеялась, глядя, как он прыгает кругами. Сассафрас не на шутку ненавидит мокнуть. Похоже, ненавидит так же сильно, как любит есть жуков. Вскарабкавшись на ближайшее дерево, Сассафрас хмуро посмотрел на меня оттуда.

Я взяла маленький ковшик, который принесла, и налила в него немного ручейной воды:

– Я посажу детёнышей подёнок сюда, Сассафрас. Так я смогу вынести их на берег и показать тебе. Но помни: не есть!

Я вдавила затянутый плёнкой конец своего устройства в воду и заглянула в трубку. Так мне было очень отчётливо видно дно ручья. О, камень размером с голову Сассафраса! Под ним просто обязаны сидеть не меньше пяти-шести насекомых. Я перевернула камень и увидела… ничего? Хм. Странно. Для насекомых камень был идеальный! Пожав плечами, я снова взялась за устройство подводного наблюдения, чтобы найти другой камень. Но никаких насекомых не увидела.

– В чём дело? – пробормотала я.

Я переворачивала камень за камнем, но не отыскала ни единой маленькой подёнки. Правда, нашла уйму тины. Холодной и склизкой, так что пришлось потрясти кистями, чтобы избавиться от неё.

Ещё я обнаружила каких-то похожих на червяков существ, копошившихся у камней. Я немного потыкала в них, но наблюдать за ними было вовсе не так интересно, как за детками подёнок с их хлопающими жабрами.

– Сассафрас? – окликнула я кота. – Как думаешь, детёныши каким-то образом могли все одновременно превратиться во взрослых подёнок? Подёнки откладывают яйца, потом дети вылупляются под водой и выползают наружу. Они долго живут в ручье, пока не вырастут и не полиняют.

Я поёжилась. Идея сбрасывать собственную кожу всегда казалась мне жутковатой.

– Избавившись от кожи на поверхности воды, они выползают, и – бум! – у них появляются крылья. Могли они проделать всё это одновременно или как?

Оглядевшись, я не увидела ни одной взрослой подёнки. С другой стороны, они живут только день или около того, что очень несправедливо. Если бы я провела всю жизнь под водой и однажды проснулась с крыльями, мне бы хотелось полетать подольше, чем один день.

– Так, ладно. Возможно, все подёнки улетели. Тогда я просто найду тебе детёныша ручейника, Сассафрас. Они тоже суперклассные. Их жабр ты не увидишь, зато они строят домики у себя на спине из глины и камешков или листиков и веточек и могут прятаться внутри, как краб-отшельник у себя в панцире.

Видно, я пробудила любопытство Сассафраса. Он спрыгнул с дерева и подошёл к берегу ручья посмотреть, что я делаю. С помощью устройства подводного наблюдения на этот раз я всмотрелась в поверхность камней и усыпанное галькой дно ручья. Но, куда бы я ни смотрела, никаких детёнышей ручейника я не нашла. Неужели сегодня просто не мой день?

Я снова стряхнула с руки тину.

– Уф! Я сдаюсь! – фыркнула я и хлопнулась на берег рядом с Сассафрасом.

Кот ткнулся носом в мою руку. Оба мы чувствовали себя подавленно. Видимо, сегодня никакого веселья с жуками.

Сассафрас навострил уши в сторону дома. Разок мяукнув, он потрусил обратно по тропе. Я напрягла слух и едва различила голос мамы. Ой! Пора обедать.

Когда я надевала носки и обувь, мне показалось, что я вижу тот самый радужный блеск на другом берегу ручья. Я шагнула туда, но радуга исчезла. Вдалеке меня продолжала звать мама. Я в последний разок глянула в ту сторону, где заметила отсвет, но не увидела ничего, кроме обычной ручейной воды. Я пожала плечами. Должно быть, я всё воображаю. Уф. Сегодня в ручье совершенно не на что смотреть.

Ссутулившись, я побрела домой. Вот тебе и весёлый денёк.

Глава 3
Проблемы с ручьём

Мама с папой готовили обед на кухне. Хмурясь, я забралась на свой стул.

– Что не так, Зои? – спросил папа, садясь рядом со мной. – Ты не повеселилась на ручье?

Я помотала головой:

– Я искала и искала, но детёнышей водяных насекомых нигде не было.

– Ты имеешь в виду личинок? – подсказала мама через плечо.

– О, точно! – Это слово я вечно забываю: личинки. – Да, ни личинок подёнки, ни ручейника. Правда. А я ведь суперхороша в охоте на жуков – у меня даже устройство подводного наблюдения есть! Видно, они просто все одновременно превратились во взрослых и улетели. – Я громко вздохнула.

Мама оторвалась от своих дел и села рядом со мной и папой:

– Нет, они не могли все одновременно превратиться во взрослых. Мы поэтому обычно находим личинок разных размеров. Некоторые только что вылупились и ещё совсем крошечные, а другие уже большие и скоро станут взрослыми. Ты не заметила ещё чего-нибудь необычного? Например, много тины?

При мысли об этом я потёрла ладони о штаны:

– Да, она была жутко склизкая и холодная. Постоянно липла к рукам.

Мама с папой посмотрели друг на друга. Почему они такие серьёзные?

Затем мама сказала:

– Солнышко, надо, чтобы ты очень хорошо помыла руки и ноги.

– И ноги? – простонала я, а мой желудок заурчал. – А можно после еды? Почему надо делать это прямо сейчас?

– Помнишь, мама говорила тебе, почему в нашем ручье так много личинок подёнки и ручейника? – спросил папа.

Я кивнула:

– Да, потому, что наш ручей по-настоящему чистый. Детёныши подёнок и ручейника очень нежные. Они могут жить только в воде, не загрязнённой вредными химикатами. – Тут я сообразила, что пытается сказать мне папа, и вытаращила глаза: – О нет. Наш ручей загрязнили? И все личинки погибли?

Папа развёл руками:

– Мы пока не знаем. Но звучит это не очень хорошо.

– После обеда вы с Сассафрасом можете вернуться, чтобы добыть образец воды, – сказала мама. – Мы проведём несколько тестов. Но прямо сейчас нужно, чтобы ты отмылась.

Без дальнейших жалоб я пошла мыть руки и ноги. Скребя ладони, я чувствовала тревогу. Что, если наш прекрасный ручей испорчен?

Глава 4
Пробы воды

После тихого и невесёлого обеда мы с Сассафрасом пошли обратно на ручей. Я взяла с собой чашку для образца воды и свой лабораторный журнал. Добравшись до ручья, я раскрыла журнал и записала:

Нагнувшись, я зачерпнула чашкой немного воды. На этот раз я была осторожной, чтобы вода не попала мне на руки или ноги. Журнал я засунула под мышку, а потом мы с Сассафрасом отправились прямо домой.

Маму мы нашли в её кабинете вместе с папой. Я вручила ей образец.

– Спасибо, солнышко. Хочешь помочь мне?

Я подскочила к маме. Мне очень хотелось помочь. И ещё я немного боялась того, что могут сказать нам тесты. За речных насекомых я волновалась точно так же, как тревожилась бы за любое волшебное животное. Теперь, думая об этом, я надеялась, что загрязнение воды не причинило вреда магическим созданиям в лесу:

– Ведь ещё есть шанс, что ручей не загрязнён, да, мам?

– Да. Пока мы не проведём несколько проверок, мы не узнаем точно.

Она разложила на столе наборы трубочек и маленьких пластинок. Я бросила на них взгляд. Мне нравилось, что мама разрешает мне пользоваться теми же инструментами, что и настоящие, взрослые учёные в лабораториях.

Я коснулась одной из блестящих пластиковых карточек с разноцветными квадратиками. Мама посмотрела на меня:

– Ты будешь использовать настоящие реактивы, чтобы протестировать образец воды. Значит, что нужно сделать с глазами?

– Думательные очки!

Я понеслась в свою комнату, схватила свои счастливые очки и побежала назад к маме. Обычно я ношу эти очки на макушке (поближе к мозгу), чтобы у меня появлялись удачные идеи. Но на этот раз я надела их, как положено, на лицо, чтобы уберечь глаза.

Мама открыла маленькую трубочку, наполненную полосочками бумаги:

– Давай сперва проведём проверку pH[1]1
  pH показывает, насколько раствор кислый. У обычной воды этот показатель нейтральный (средний), а добавки могут повышать или понижать его.


[Закрыть]. Надень перчатки, затем заполни пустую тестовую трубочку водой из ручья. А потом положи туда тест-полоску и смотри. Примерно через минуту полоска поменяет цвет. Как только цвет перестанет меняться, вытащи полоску и сравни с цветными квадратиками на этой карточке.

Я сделала всё, как сказала мама. Примерно минута у меня ушла на то, чтобы понять, какому квадратику соответствует цвет на бумажной полоске:

– Я почти уверена, что она цвета квадратика номер десять. Что это значит, мам?

Папа грустно покачал головой.

– Это значит, что в нашем ручье определённо что-то есть, – ответила мама. – Нормальная речная вода была бы близка к семёрке. Загрязнение может сделать это число очень низким или очень высоким, в зависимости от того, что попало в ручей. У нас уже есть зацепка. Мы знаем, что это вещество имеет высокий pH. Давай прогоним ещё один тест и посмотрим, сумеем ли мы узнать о нём больше.

Она достала другую тестовую трубочку. На этот раз мне надо было положить пластинку в трубку и потрясти. Вода в трубке из прозрачной сделалась синей.

Увидев этот цвет, мама с папой нахмурились.

– Это положительная реакция на фосфаты, – сказала мама папе, а потом повернулась ко мне: – Такой результат точно объясняет, почему ты не видела личинок подёнки и ручейника. Я предполагаю, что в ручей попало какое-то мыло или моющее вещество.

Я хмуро поставила трубку на стол и записала в своём журнале:

И тут раздался звонок. Но не обычный. А волшебный.

Глава 5
Волшебный звонок

Мы с мамой замерли, взглянув друг на друга.

– Какое-то напоминание у тебя на телефоне? – спросил папа.

– Э-э, вроде того, – отозвалась мама.

Звонок означал, что какому-то волшебному животному нужна наша помощь. Но папа не может видеть магических существ. Для него они словно прозрачные. Будет трудновато.

Поглядев на маму, я подняла бровь.

– Зои, я, кажется, кое-что оставила в сарае. – Мама изогнула бровь в ответ.

– Ах да, эту вещь, – сказала я. – Мы с Сассафрасом принесём.

Вместе с котом я помчалась наружу, пробежала сарай насквозь и распахнула заднюю дверь. Огляделась. Плечи у меня поникли. Там никого не было.

Потом я опустила глаза и подскочила от изумления. В траве по-человечески стояла на двух лапах блестящая фиолетовая лягушка, с головы до пят покрытая неоновыми пятнами.

Возможно ли такое? Это та говорящая лягушка, о которой рассказывала мне мама?

Сассафрас протолкнулся вперёд меня. Прикрыв глаза, он осторожно ткнулся головой в лягушку.

Та протянула крошечную перепончатую лапку и похлопала его по носу:

– Здравствуй, старый друг!

Сассафрас немедленно замурчал.

– Пип? Это правда ты? – выдавила я.

Лягушка поглядела на меня:

– Ты видишь меня… и знаешь моё имя? Кто ты такая?

С того самого момента, как я увидела фото Пипа в мамином кабинете, я умирала от желания познакомиться с ним. Я выпалила всё разом:

– Привет, Пип! Я Зои. Ты, наверное, хотел поговорить с моей мамой? Но я тоже тебя вижу. Я помогаю маме с магическими животными. Ты ранен? С тобой что-то случилось?

– Ох, боже ты мой. Давай по порядку. Для начала – привет, Зои. Рад познакомиться. Да, я хотел повидаться с твоей мамой. Но и ты подойдёшь. – Пип глубоко вздохнул, и на его физиономии появилось серьёзное выражение: – Речные коньки из нашего ручья в беде. И мы не знаем, что с ними.

Пип начал говорить всё быстрее и быстрее:

– У них болят кожа и глаза, и они не могут достать себе еды. Обычно они едят паданок, но сейчас ни одной не найти.

– Подёнок?

– Да! Они говорят, что в ручье больше не осталось мух-поддонок. – Пип замолчал, с секунду подумал и почесал в затылке: – Хотя я не понимаю, что это значит. Я не знаю таких мух, которые бы жили в воде.

– Ну, подёнки начинают жизнь под водой, когда они ещё детёныши, – объяснила я. – Пока они не вырастут, у них есть жабры и всё такое. В это время они не совсем мухи.

– А. Ну, так или иначе, что-то случилось, потому что все падянки исчезли!

– Я была на ручье и заметила, что подёнок нет, – сказала я. – Мы с мамой только что закончили кое-какие проверки ручейной воды. У меня плохие новости. Ручей загрязнён.

– О нет! – Пип прижал крошечные лапки к щекам. – Мне срочно нужно увидеть твою маму!

И тут Пип запрыгнул мне на голову!

– О, так гораздо лучше. Люди такие полезные: отсюда я гораздо лучше вижу. Чего же ты ждёшь? Неси меня к ней!

Я пошла обратно к дому так быстро, как могла управиться с лягушкой на голове и нервным котом, вьющимся у ног. Открывая дверь, я гадала, что же будет с папой. Он ведь не может видеть ничего магического. Как мы станем разговаривать с Пипом? Может, подождать?

– Зои? – позвала мама из кабинета. – Ты нашла эту, мм, вещь?

Ой-ой-ой, поворачивать поздно. Они услышали, как я вошла. Я откашлялась:

– Ага. Кое-что я точно нашла.

Я завернула за угол, и у мамы отпала челюсть.

– Пип? Это ты? – проговорила она.

– Ты научила Зои играть с твоей воображаемой лягушкой? – спросил папа. – Если так, то я забираю мою воображаемую лягушку и иду делать нам перекусить, а вы поиграйте со своими. – Он вытянул ладонь и посмотрел на неё: – Привет, Плоп! Пора полдничать. Хочешь пойти помочь мне? Да? О, спасибо. – Папа наклонился к своей пустой ладони: – Конечно, Плоп! Можем сделать бутерброды с дохлыми мухами для тебя и твоего друга Пипа.

Пип на моей макушке передёрнулся от отвращения.

– Я бы никогда не стал есть мёртвое насекомое. Мерзость!

Мы с мамой сжали губы, чтобы не рассмеяться. Пришлось прислушаться изо всех сил, чтобы разобрать папины слова за возгласом Пипа:

– Мы с Плопом будем на кухне. Вы трое… в смысле четверо… присоединитесь?

Мама прочистила горло:

– Дай-ка мы сперва здесь уберёмся. А потом придём к тебе.

Папа кивнул и вышел, осторожно неся перед собой пустую пригоршню.

Мама повернулась к Пипу, который спрыгнул на её стол и теперь стоял там, скрестив лапки на груди.

– Уф, – вздохнула лягушка. – Я уж думал, он никогда не уйдёт. И – серьёзно, Плоп? Что это за имя такое?

– Я очень рада тебя видеть, Пип. – Мама осторожно чмокнула его в макушку.

– И я рад, – ответил Пип. – Но нам нужно приниматься за дело.

Мама сдвинула брови:

– Я надеялась, ты просто зашёл в гости. В лесу что-то не так?

Пип принялся размахивать лапками:

– Всё дело в речных коньках. У них вся кожа и чешуйки в красных точках. Им трудно дышать, и у них болят глаза. Они не могут найти еду. А Зои говорит, что ручей загрязнён?

Мама прижала ладонь ко рту:

– Конечно, другие существа в ручье наверняка пострадали, и волшебные тоже. Бедные речные коньки!

При виде мамы, такой расстроенной, у меня слегка заныло в животе. Что же нам делать?

Глава 6
Речные коньки

Мы с мамой поспешили перекусить тем, что приготовили папа и «Плоп». Пип сидел у меня на голове. И постоянно вертелся, что очень отвлекало.

– Думаю, мы с Зои снова пойдём к ручью, – сказала мама. – Я бы хотела попробовать найти источник загрязнения.

– Конечно, – сказал папа. – Я пойду с вами. Три пары глаз лучше, чем две, верно?

Мы с мамой обменялись встревоженными взглядами. Пип хотел отвести нас к речным конькам, чтобы мы могли с ними поговорить. Как нам это сделать при папе? Будет выглядеть так, словно мы опять болтаем с воздухом. После последней нашей беседы с Пипом для папы это может оказаться чересчур.

Мамины глаза загорелись:

– Было бы здорово! Давай мы с тобой пойдём вверх по течению, а Зои – вниз. И встретимся на середине?

С маминым планом все согласились, и мы оказались у ручья. Только, в отличие от моих прошлых прогулок сюда, в этот раз у меня на макушке сидела, закинув ногу на ногу, лягушка.

У ручья тропинка заканчивалась, и я остановилась, чтобы снять обувь с носками и закатать штаны. Родители пошли вверх по течению.

– Речные коньки живут вон там. – Пип нервно заёрзал: – Идём!

Я сняла его с головы.

– Эй! – недовольно надулась лягушка.

– Я не вижу, куда ты показываешь, – прошептала я. – Вот, сиди лучше на моём плече.

– Речные коньки живут вон там, – повторил Пип.

На этот раз я увидела, как он тычет в сторону берега ручья с противоположной стороны от того места, где утром я искала жуков. Минуточку. Это не там ли я видела таинственный радужный свет? Может, в итоге я его вовсе не вообразила!

Я быстро приласкала Сассафраса, а потом осторожно перешла ручей с Пипом на плече.

– Нужно добраться вон до того бревна, – указывал Пип. – Ты сможешь посидеть там на берегу, а я спущусь и приведу речных коньков.

– Откуда приведёшь? – спросила я.

– Из радужной пещеры, само собой, – отозвался Пип.

– Радужной пещеры? – выдохнула я.

– А, ну конечно! – Пип хлопнул себя перепончатой лапкой по голове: – Ты же никогда не видела речного конька. Да, они живут глубоко на дне ручья в потайных пещерах, которые строят из радужных камней.

– Минутку, ты хочешь сказать, что в нашем ручье есть радужные камни? – При мысли об этом моё сердце забилось чаще.

– Ну, и да и нет, – ответил Пип. – Они не валяются тут и там, если ты об этом. Когда речной конёк находит камень подходящего размера и формы, он несёт его в пещеру во рту. А там использует магию, чтобы заколдовать камень, и тот начинает переливаться всеми цветами радуги.

– Звучит изумительно, – мечтательно проговорила я. – Наверное, потому эти пещеры потайные. Готова поспорить: если бы они были рядом с поверхностью воды, животные вроде енотов легко отыскали бы их по радужному свету.

– Вот именно, – сказал Пип. – Для человека ты довольно сообразительна. И очень напоминаешь мне свою маму в твоём возрасте. А, вот мы и на месте. Вон то бревно мы и искали.

Я опустилась на колени на песчаном берегу. Пип спрыгнул с моего плеча и с плюханьем шлёпнулся в воду. Упершись ладонями в землю, я приблизила лицо к самой воде. Лягушка исчезла под бревном, но, держа голову в нужном положении, я могла разглядеть слабое мерцание глубоко внизу. Жаль, что я не захватила устройство подводного наблюдения. «В следующий раз возьму», – пообещала я себе.

Пип снова показался на поверхности. И следом за ним плыл кто-то ещё.