Текст книги "Глупый Фуня"

Ежи А. Влязло
Глупый Фуня

Jerzy A. Wlazło. Głupi Funio; illustracje Grażyna Rigall. – Adamada

© ADAMADA (Gdańskie Wydawnictwo Oświatowe), Gdańsk (Polska) 2018 Głupi Funio

© Перевод, оформление, издание на русском языке. ООО «Попурри», 2021

Глава 1

Ты ведь знаешь, как выглядит Фуня? Он снился тебе сегодня ночью. Ну или вчера. Но снился наверняка. Чаще всего он говорит с тобой во сне. Это всё потому, что днём Фуня видит мир очень странным образом: наполовину. Так же, как и все остальные дети из его Племени. Это похоже на то, как ты видишь иногда в небе половинку луны и не можешь понять, чем закрыта вторая. Фуня смотрит на стул – и видит только половинку стула. Смотрит на стол – и видит половинку стола. И совершенно не может понять, как стул и стол умудряются стоять на двух ногах. Люди – да, стоят на двух. Но Фуня об этом не знает, потому что когда он смотрит на человека, то видит чудище на одной ноге и с одним глазом. Не удивительно, что Фуня не любит выходить днём. Одноглазый человек выглядит страшно.

А Фуня не любит бояться.

Никто, наверное, не любит бояться.

Ночью или во сне Фуня видит мир совсем иначе. Тогда всё на своём месте и выглядит как-то красивее. Будто во сне. Фуня выходит из своего укрытия за кухонным шкафчиком, прогуливается между кроватями и пробирается в сновидения.

Фуня живёт здесь со своим Племенем с незапамятных времён. Уголок за шкафчиком тёплый и уютный. А уж перед праздниками там разлетаются такие ароматы, каких нигде больше и не встретишь. Люди заглядывают в угол редко: им туда тяжело добраться, да и, честно говоря, незачем.

Иногда за шкафчик закатывается мамино колечко или запонка от папиной рубашки, тогда в ход идёт линейка или какая-нибудь палка. Люди машут ими направо и налево, стараясь вытащить потерянный предмет. Фуне это очень нравится. Он запрыгивает на линейку и воображает, будто стоит на корабле во время шторма. А когда надоест, подсовывает кольцо поближе, чтобы люди могли его достать. Потому что зачем ему такое большое кольцо?

Фуня – специалист по балансированию на линейке и подаванию потерянных предметов из-под шкафа. Но этого недостаточно. Каждый из его племени уже давно освоил профессию, и только Фуню по-прежнему зовут Глупый Фуня, или Тот, Кто Ничего Не Умеет. Время от времени трое Высоких вызывают его к себе и начинают отчитывать:

– Каждый из нас нашёл себе какое-то полезное занятие, а ты живёшь только для того, чтобы прыгать на линейке. Этого мало!

Фуня в такие моменты боязливо смотрит в пол и, когда на минутку все умолкают, бубнит под нос:

– Я ещё подаю людям блестящие кружочки.

– Ну и сколько кружочков ты подал в этом году? – вопрошает Наивысший из Высоких, и Фуня печально сутулится. Потому что Фуня умеет считать и знает, что за последний год ему лишь раз удалось покататься на линейке, когда золотистая штучка с маленьким блестящим глазом закатилась за шкаф.

– Ты же окончил школу с отличием лет триста назад, – говорит Средний из Высоких. – И с тех пор никак не найдёшь серьёзного занятия. Посмотри на других!

И Фуня смотрит.

Больше всех ему нравится Масляный Сёрфер, который дни напролёт сидит в засаде на кухонном шкафчике. Вот кто действительно молодец! Он наблюдает, как люди делают бутерброды. Внимательно смотрит, как они намазывают масло на хлеб. А когда хлеб внезапно выпадает из рук и летит вниз, Масляный Сёрфер подбегает к краю шкафчика и запрыгивает прямо на падающий ломоть. Тут и начинается самое трудное: надо так балансировать телом, чтобы бутерброд упал маслом вниз. Выполнив задание, Масляный Сёрфер, довольный собой, исчезает за шкафчиком, а потом снова забирается наверх и ждёт следующего бутерброда.

Можно подумать, что так он может упасть. Но не волнуйтесь! За последние 238 с половиной лет он проделывал этот трюк так много раз, что с ним точно ничего не случится.

Кто-то может сказать, что очень глупо прыгать на падающий хлеб и стараться, чтобы он непременно упал маслом вниз. Но ведь люди говорят, что бутерброд всегда падает маслом вниз. Масляный Сёрфер однажды услышал это и подумал: «А что бы случилось, если бы хлеб упал маслом вверх? Люди бы очень огорчились! Если он всегда должен падать маслом вниз, то я об этом позабочусь». Дело в том, что Масляный Сёрфер очень любит помогать людям.

А Фуня любит смотреть, как тот управляет бутербродом, словно доской на грозных волнах океана. Фуня видел океан по телевизору. О! Или вот есть такой Телегромик. Дни напролёт он пялится в экран телевизора, а как только показывают рекламу, летит к пульту и врубает звук на полную мощность. «Реклама всегда очень громкая», – говорят люди. А Телегромик любит помогать людям.

Или вот ещё Хрустальная Барышня, которая летает по всему дому со своим молоточком и следит, чтобы ни одна стеклянная вещь не упала без неё.

Работает она быстро и чётко, как самый лучший компьютер. Мигом перепрыгивает со стёклышка на стёклышко, чтобы люди спокойно могли сказать: «Стекло теперь разбивается в песок, как хрусталь». Когда-то Хрустальная Барышня специализировалась только на хрустальных вещах, но в последнее время их всё меньше, поэтому она занялась всеми стеклянными предметами людям.

Как и все из Племени. Все, у кого уже есть свои имена. Так уж заведено, что как только кто-то из них хорошенько чему-то научится, он предстаёт перед экзаменационной комиссией. Наивысший, Средний и Не Совсем Низкий из Высоких просматривают записи на дисках с достижениями кандидатов на имена, задают вопросы и ждут правильных ответов. Например, Нянька Будилка должна была объяснить, зачем она будит маленьких деток только ночью, а днём даёт им выспаться. Понятно, что Няньку Будилку тогда так не звали, она была просто Мариткой. Но Маритка подготовилась к экзамену! Она даже не пыталась говорить, что ребёнок должен когда-то отдыхать. Она не позволила засыпать себя на таком лёгком вопросе!

– Люди же говорят, что их ребёнок постоянно просыпается ночью, – пояснила она. – Ни разу не слышала, чтобы они жаловались: «Наш ребёнок просыпается только днём».

Комиссии её ответ понравился, и они присвоили ей имя Нянька Будилка.

И только Фуня оставался Глупым Фуней.

Глава 2

Это произошло в тот день, когда ты заболел. За окном лежал чистый, пушистый снежок, но мама не позволила тебе выйти на улицу и поиграть с друзьями. Санки, которыми в этом году ещё ни разу не пользовались, печально стояли в углу. Папу они даже немного злили, потому что он постоянно цеплялся ногой за верёвку. Но потом смотрел на тебя и махал рукой. Будто отгонял надоедливую муху. Но ты знал, что мухи тут ни при чём. Потому что зимой они не летают. Зимой мухи спят, спрятавшись в разные узкие щели. Они проснутся с первыми лучами солнца и снова начнут жужжать как ненормальные. Это ещё одна причина, чтобы любить зиму. Нет мух, нет комаров и злобных ос. Зато есть снег, из которого можно слепить снеговика. А ещё можно кататься на санках.

Но надо быть здоровым.

– Ничего не поделаешь, – сказала мама. – Я знаю, что ты очень ждал первого снега, но сегодня и завтра надо остаться дома, иначе проболеешь все праздники.

До праздников было далеко. Ты знал, что в самом начале зимы Святой Николай развозит детям подарки – наверное, чтобы было приятнее ждать Рождества. А потом уже приезжает второй раз и оставляет подарок под ёлкой. Но он не приезжал пока даже первый раз! Поэтому ты здорово испугался. Как так? Сидеть дома до праздников? А санки? А мальчишки во дворе? Наверное, здорово играть и дома, если папа включит игру на компьютере: тогда можно забыть даже про снег. Но ведь если ты болеешь, друзьям к тебе приходить нельзя. Потому что они могут заразиться и тоже заболеть. Потом ты выздоровеешь, а они будут больными, и опять не с кем будет играть. А если пойдёшь к ним домой – опять заболеешь и будешь лежать в постели с температурой. Так вы с друзьями не увидитесь до самых каникул!

Тяжело быть больным, приходится болеть в одиночестве. Понятно, что дома есть ещё мама, или папа, или бабушка, но взрослые не умеют играть. Поэтому ты достаёшь все свои любимые игрушки, раскладываешь их на свежей постели (мама говорит, что приятнее всего болеть под чистым пододеяльником), и вдруг тебе становится очень, о-о-очень скучно. За окном медленно ползут тяжёлые грязные тучи. Ты почему-то начинаешь зевать.

Скучные эти игрушки.

Фуня проснулся в своём уголке. Потянулся и, как всегда, сразу выглянул наружу. Заметил, что стало как-то уныло и серо. Ему это не понравилось, поэтому он как можно скорее вылез из укрытия и отправился изучать ситуацию. Вышел из кухни и заглянул в небольшую комнатку. Постель не заправлена, мальчик лежит, а на часах почти пять вечера. К счастью, так как была зима, уже достаточно стемнело и Фуня мог видеть мир нормально.

«Интересно», – подумал Фуня и неожиданно для самого себя зевнул. Вокруг царила ничем не победимая скука. Фуня зевнул ещё разок и отряхнулся, как мокрый пёс после дождя. Это не помогло. Тогда Фуня задрал голову. На кровати под одеялом лежал мальчик и пялился в потолок. И у него было такое скучающее выражение лица, что Фуне даже стало его жалко. Он забрался на кровать.

Под стенкой, развалившись, как король на троне, сидел Скука Ползука.

– Привет, – сказал Фуня. – Что делаешь?

– Скучаю, – ответил Скука Ползука.

– Зачем? – опять спросил Фуня и сел рядом.

Они были давно знакомы, но в последнее время редко виделись. Как только Скука Ползука сдал экзамен с отличием, у него появилась куча работы, и он не тратил время на личные разговоры.

– Посмотри на него, – Скука Ползука показал на мальчика под одеялом.

– Вижу, – ответил Фуня. – Ужасно скучный.

– Ну само собой! Помни, что больные дети всегда, вообще всегда скучают. Ну а я им помогаю, – Скука Ползука радостно замахал руками и начал скучать ещё сильнее. Ведь он о-о-очень любит помогать людям.

А особенно ему нравится работать с детьми. И, судя по больному мальчику, он достиг определённого мастерства.

– И долго так скучать? – заинтересовался Фуня, удивлённо разглядывая Скуку Ползуку.

– Пока не выздоровеет, – улыбнулся Скука Ползука. – Когда температура спадает, я немножко понижаю скуку, потому что взрослые просят, чтобы он немного развеселился.

– Можно посмотреть? – попросил Фуня.

Он всё время помнил, что Наивысший из Высоких приказал ему наблюдать за работой старших и учиться у них. По правде говоря, Скука Ползука не старше Фуни, но у него уже есть уважаемая специальность, и он может подать хороший пример. Фуня решил воспользоваться случаем. Тем более что болели в этом доме не так уж часто, и обычно Скука Ползука вынужден был уходить в другую квартиру и скучать там. Поэтому Фуне очень повезло, что он мог наблюдать за его работой.

– Ладно, – согласился Скука Ползука, – но не мешай мне. Сядь где-нибудь тихонечко и смотри. Если захочешь поболтать, то подожди, пока я закончу. Ясно?

Фуня кивнул и молча слез с кровати на пол. С минуту осматривался в комнате и наконец нашёл себе хорошее местечко на подоконнике. Устроился и начал наблюдать.

Скука Ползука скучал мастерски! Не прошло и минуты, а уже казалось, что даже игрушки зевают. Оранжевый свет ночника разливался по комнате всё медленнее и скучнее, будто ему вовсе не хотелось освещать ни пол, ни кровать, ни окно, за которым лежал снег. И даже смотреть на снег было как-то уж о-о-очень скучно. В двери беззвучно появилась мама. Она посмотрела на больного сына, протяжно зевнула и тяжело вздохнула. Время шло, а Скука Ползука не переставал скучать.

За окном совсем стемнело, когда пришёл папа. Сел на кровать, положил ладонь на лоб мальчику.

– Скучаешь? – спросил он, но мальчик даже не ответил. Папа зевнул, притворяясь, будто кашляет, и вяло потёр глаза. – Когда я был маленьким, у меня не было таких игрушек, как у тебя, – вздохнул он.

Но Фуне показалось, что он скучает по своему детству. Пусть даже в нём и не было всех этих игрушек. Может, он просто завидует сыну? Взрослые не играют в игрушки. Даже если им очень хочется, всё равно нельзя. Почему – никто не знает. Они тоже не знают, но твердо придерживаются правила. И только украдкой смотрят с завистью, как их дети запускают бумажного змея или играют в гонки на компьютере.

– В детстве я тоже заболел зимой, – сказал папа, – и мой папа, твой дедушка, придвинул мою кровать к окну. Так, как теперь стоит твоя. А снаружи повесил кормушку для птиц. Очень красивую. С крышей и палочками, чтобы птицам было удобно сидеть. А сбоку кормушки он повесил крючок, на который прикреплял кусочки сала. Синички крепко цеплялись за него коготками и висели так, иногда даже вниз головой. Я часами мог смотреть на птичек. Повешу тебе тоже такую кормушку, хочешь?

Мальчик зевнул так неожиданно, что едва успел закрыть рот ладонью. Фуня с восхищением смотрел на Скуку Ползуку, который ни на секунду не оставлял работу и не позволял папе увлечь мальчика рассказом. «Вот бы мне так», – подумал Фуня и поплёлся за штору.

Папа вышел из комнаты и скоро вернулся с огромной картонной коробкой. Вытащил из неё деревянную кормушку, такую красивую и разноцветную, что Фуня даже не дозевал свой зевок. Кормушка была голубая, а крыша – красная, с зелёной полосочкой по краю. Краски засверкали, отражая свет ночника.

Ну и, конечно же, сбоку, на специальном крючке, висел белоснежный кусочек сала для синиц. Мальчик оживился. Вытянул руку и погладил крышу. Фуне даже показалось, что он улыбнулся.

– Натяни одеяло до ушей, – сказа папа. – Сейчас я открою окно и повешу кормушку.

Фуня ещё сильнее вжался в угол за шторой, когда папа высунулся в окно и быстро повесил кормушку. Закрыв окно, он смешно потёр руки.

– Ну, теперь остаётся только наблюдать, как слетаются птицы. Вот это будет представление! – сказал он радостно. Затем поправил сыну подушку и пружинистым шагом вышел из комнаты.

Время шло. За окном сгущалась ночь. Уличный фонарь едва освещал кормушку, которая болталась на ветру за пеленой снега. Но ни одна птица не села на голубенькие палочки. Ни одна синичка не уцепилась коготками за сало. Фуня смотрел то на окно, то на Скуку Полузку, и его всё больше клонило в сон.

Вдруг снаружи что-то зашевелилось. Фуня прильнул к стеклу и внимательно посмотрел. Да, он не ошибся. За окном сидел Птичий Страх, прячась там от зимнего ветра. Фуня даже задрожал: Птичий Страх был и правда страшным. Немногие смельчаки могли вынести его жуткий взгляд и не покрыться гусиной кожей. О да, Птичий Страх заслужил своё имя. К счастью, он специализировался только на устрашении птиц. Ходили даже слухи, что он дальний родственник Воробьиного Страха. Но это всё, конечно, сказки.

А Фуня не верит в сказки.

И он не должен бояться Птичьего Страха. Он же не птица. Фуня быстренько проскользнул в щёлочку и уже сидел на подоконнике с другой стороны. Было холодно.

– Добрый день! – вежливо сказал он Птичьему Страху. Птичий Страх был старше Фуни. А старших надо уважать. Такие правила были в племени Фуни.

Птичий Страх добродушно посмотрел на Фуню, но тому всё равно было не по себе. Он громко сглотнул и спросил:

– Много работы?

Птичий Страх тяжело вздохнул.

– Очень. Хоть и холодно, зима для меня – самый горячий период. Посмотри, сколько кормушек люди понавесили вокруг.

– А что именно ты должен делать, Птичий Страх? – выпытывал Фуня.

Птичий Страх вытащил из кармана маленький приборчик.

– Послушай, – сказал он и нажал на одну из кнопок.

«Ну и зачем ты тратишь деньги на такую ерунду?» – услышал Фуня раздражённый мамин голос.

«Посмотри, какая она красивая, ему понравится, – отвечал голос папы. – Сейчас повешу за окном».

«Но ты же знаешь, что в это время ни одна птица не прилетит», – решительно отрезала мама. Птичий Страх выключил прибор.

– И так каждую зиму, – сказал он и посмотрел вокруг. – Вот и отгоняю птиц от окон, чтобы не мешали людям.

Фуня посмотрел через окно в комнату, где по-прежнему нагонял скуку Скука Ползука. И вдруг неожиданно для самого себя сказал:

– А давай я помогу.

– Ты точно справишься? – Птичий Страх подозрительно взглянул на Фуню. – У тебя такой вид, что птицы не испугаются.

– А ты меня научи, – уже смелее попросил Фуня.

Птичий Страх задумался.

– Хорошо, – решил он. – Есть один способ.

И вытащил из кармана приборчик. Минутку что-то там настраивал и наконец протянул Фуне.

– Если вдруг какая-нибудь птица решит сюда прилететь (хоть я надеюсь, что хорошенько всех тут распугал), просто нажми эту кнопку. Раздастся крик сокола и птицы улетят. А я пока пойду поработаю в другом месте. Если заскучаешь, свистни. Вот так, – Птичий Страх протяжно свистнул, у Фуни даже уши заложило. – Тогда я сразу вернусь.

И Птичий Страх исчез в пелене снега.

Фуня ещё раз посмотрел через стекло на больного мальчика. Потом сжался, как только мог, и спрятался в щель в стене, чтобы птицы его не заметили. Никогда он не чувствовал себя так, как сегодня. Он вроде и знал, что члены Племени должны делать то, о чём говорят люди, но ему было так жаль бедного мальчика!

Время шло, но ничего не происходило. Фуня всё сильнее дрожал от холода, а ни одна синичка, ни один воробей не интересовались новенькой кормушкой. Фуня осмотрелся. На соседних деревьях, на подоконниках, под окнами сидело много разных птиц, но ни одна из них не хотела пролететь несколько метров.

Фуня придвинулся поближе к голубю, который прятался под маленьким навесом, укрывавшим давно перегоревшую лампочку.

– Эй! – тихонько позвал он. После приключения с псом он знал, что звери понимают его язык, но не знал, поймут ли его птицы.

Голубь лениво повернул серую голову.

– Чего тебе? – спросил он, и голос его звучал не слишком приветливо. Фуня чувствовал, что голубь его боится. Птицы так иногда ведут себя: когда кого-то боятся, становятся неприветливыми и даже враждебными. Фуня знал одного петуха, который от страха напал на человека.

– Посмотри! – крикнул он голубю. – Там новая кормушка со свежей едой для тебя и для синиц.

Голубь вжал голову в перья.

– И что с того? – задиристо спросил он.

– Ты не голодный?

– Конечно, голодный! Уже несколько дней ищу, чем поживиться мне и семье. Но начались морозы, ничего найти не могу. А сегодня ещё и этот снег, – тяжело вздохнул он и добавил: – Совсем ничего не видно.

– Так лети к этой кормушке, можешь есть сколько влезет. И семью зови. И знакомых.

Голубь задрожал.

– Это ловушка. Там спрятался Страх, – уныло пробурчал он и опять задрожал. Может, и от холода, но Фуня знал, что голубя пугало даже воспоминание о Птичьем Страхе.

– Пока я здесь, тебе ничего не угрожает, – сказал он голубю. – Иди сам посмотри.

Голубь подозрительно взглянул на него раз, другой. Наконец посмотрел и на разноцветную, искрящуюся от снега кормушку. Наверное, голубь был очень голоден, потому что сдвинулся с места и несмело замахал крыльями. На всякий случай он громко закричал и полетел к кормушке. Покружил вдалеке, потом всё ближе…

Ты уже засыпал, устав смотреть на пустую кормушку, как вдруг услышал лопотание крыльев. Сначала появился один голубь, потом второй, прилетели воробьи, синицы повисли на кусочках сала. Последней прилетела ворона. Уселась на красную крышу кормушки, подняв небольшое снежное облачко, и радостно закаркала. Ты уже спал и улыбался во сне, когда закончился первый за эту зиму настоящий птичий пир.

А утром ты побежал к папе и обо всём ему рассказал. Папа погладил тебя по голове и сказал:

– Это был прекрасный сон. Птицы никогда не прилетают к кормушке ночью.

А Фуня сладко спал в своём уголке за кухонным шкафчиком, уставший после ночи дежурства. И очень хорошо, потому что иначе увидел бы только половину твоей улыбки.

Глава 3

А с тем псом была такая история. Помнишь, как раз шёл дождь? Такой очень холодный и сильный, как обычно бывает поздней осенью, и после него часто начинает идти первый снег. Ты смотрел на мокрый двор и знал, что опять придётся целый день сидеть дома. Под таким дождём дети не гуляют. Ну, только если родителям надо как раз идти в гости и они не могут оставить тебя одного. Тогда тебя заставляют надеть рубашку, воротник которой всё время царапает шею и в которой нельзя есть пирожные с кремом, потому что крем всегда падает на чистую рубашку.

Но сегодня никто никуда не собирался. Поэтому ты смотрел на мокрый двор, не зная, что там – в самом дальнем уголке – мёрз маленький пёсик. Он сидел, вжавшись в старую картонную коробку, которую папа два дня назад выбросил, и трясся от холода.

Фуня потянулся, зевнул, как обычно в это время, и решил, что пора вставать. На кухне пахло вечерним кофе с молоком, в комнатах включили свет. Верная примета, что скоро самые младшие люди пойдут спать. Фуня зевнул ещё раз, так, про запас, и выглянул из-за кухонного шкафчика. Вокруг не происходило ничего интересного, поэтому он пошёл к входной двери. Протиснулся в щель под дверью и выглянул во двор.

Снаружи моросил противный дождь. Была такая погода, про которую говорят: хозяин собаку из дома не выгонит. Поэтому Фуня очень удивился, увидев, как пёсик пытается укрыться от дождя в старой картонной коробке. Пёс был коричневый, какой-то весь бесформенный и смешной. Издалека он был похож на очень толстую колбаску на колёсиках.

Фуня тихонько рассмеялся и зашагал через двор. Пёс как раз пытался уместиться в разваливающейся коробке. А это было нелегко, потому что когда одна половина пса была уже почти внутри, вторая половина задними лапами упиралась в землю и никак не могла поместиться внутрь.

– Если перевернёшь коробку вверх дном, – сказал Фуня, – то не только сможешь влезть в неё всеми четырьмя лапами, но у тебя ещё будет и крыша над головой.

– А не знаете ли случайно, господин умник, как мне это сделать? – буркнул пёс.

Фуня не на шутку испугался. Он не знал, что собаки умеют разговаривать, и обратился к нему просто так, чтобы не молчать. Иногда же, бывает, не сдержишься и ляпнешь что-нибудь не подумав. А Фуня как раз и не сдержался, ведь его насмешил вид пса, одна половина которого внутри коробки, а другая – снаружи. Но, в принципе, он не собирался заводить беседу.

– Так ты умеешь разговаривать? – спросил Фуня, хоть вообще-то не собирался ничего спрашивать.

– Само собой, – ответила половина, которая снова вылезла из коробки под дождь. – Каждая собака умеет.

– Так почему вы никогда не говорите? – поинтересовался Фуня.

– Потому что нас никто не слушает, – покачал головой пёс, и его огромные уши смешно затрепыхались на ветру. Он звонко чихнул. – Я много раз пробовал разговаривать с людьми. Предупреждал их, но они меня не слушали и всё делали по-своему. А ещё они закрывали меня в ванной, – пёс снова чихнул и хлюпнул носом.

– А откуда ты здесь взялся? – продолжал расспрашивать Фуня. Он жил тут уже много лет, но ни разу не встречал этого пса. В каком-то смысле у него было право задавать такие вопросы.

Пёс печально огляделся вокруг.

– Я точно не знаю, – пробормотал он наконец. – Холодно мне.

– Подожди, давай помогу, – предложил Фуня. – Как только я скажу «Давай!», упрись лапами в край коробки и тяни её вниз.

Пёс согласно кивнул, а Фуня, забравшись под коробку, изо всех сил поднатужился и начал её поднимать.

– Давай! – вовсю закричал он.

Пёс упёрся передними лапами, как его учил Фуня, и через секунду коробка перевернулась и накрыла пса сверху. Только из-под одной стенки торчал хвост, похожий на тонкий, но очень подвижный шнурок. Фуню это опять рассмешило, но он уже не смеялся так громко, чтобы не обидеть пса. Потом Фуня пролез внутрь коробки. Пёс лежал, свернувшись калачиком, чтобы согреться.

– Это была отличная идея, – сказал он. – Спасибо!

– Как тебя зовут? – спросил Фуня.

– Колючка, – вежливо представился пёс и даже слегка поклонился.

– А меня все зовут Фуня, – сказал Фуня. – Расскажи, как ты сюда попал, – попросил он. Ему ужасно хотелось узнать эту историю.

– Я спокойно жил с хозяином и хозяйкой в тёплом доме, – пёс окинул печальным взглядом коробку, едва укрывавшую его от дождя, который становился всё сильнее. – Там никогда не было дождя, – он тяжело вздохнул. – Но однажды в дом принесли что-то такое крохотное, белое. Как развернули, оказалось, что это такой очень-очень маленький человечек. Какой он был смешной! Ты не поверишь. Мой хозяин понимал его ещё хуже, чем меня. Ведь этот человечек вообще не умел говорить. Знал бы ты, сколько с ним было хлопот! Если ему хотелось соску, я бежал сказать об этом хозяину. Если он был голоден, я снова бежал к хозяину. Упала игрушка – бежал к хозяину. Я без конца бегал по дому и обо всём сообщал людям. А они так ничего и не поняли.

– Как жаль, – огорчился Фуня.

– Очень жаль, – буркнул Колючка. – В конце концов они начали закрывать меня в ванной, даже если никто не звонил в дверь. Я им говорил, я даже кричал через захлопнутую дверь, что меня нельзя вот так закрывать, ведь я должен охранять этого маленького человека, потому что он без меня не справится! Мне так страшно было одному в тёмной ванной, а они всё время выключали свет.

– Какой ужас, – задрожал Фуня. Сам он, правда, темноты не боялся, так как гулял обычно ночью. Но он был знаком с Тёмным Страхом, который всегда пугал детей в тёмных комнатах. Потому что, как говорят люди, все дети боятся темноты. А Тёмный Страх любит помогать людям.

– Но то, что случилось потом, было ещё страшнее, – вздохнул Колючка.

Пёс лизнул лапу, чтобы украдкой смахнуть слезу, которая покатилась из его глаза.

– Сегодня утром хозяин, как всегда, повёл меня на прогулку. Мы сели в машину. Я сказал хозяину, что мне очень нравится ехать в машине. Ведь обычно, когда мы едем в машине, это значит, что хозяин везёт меня на природу, в поля! Там я могу бегать, где хочу, и валяться в траве часы напролёт. И тогда он не держит меня на поводке.

– Что такое поводок? – спросил Фуня.

Пёс посмотрел на него умными глазами.

– Это такой толстый шнурок, что-то вроде кожаного ремня для штанов. Этот ремень хозяин надевает мне на шею, а к нему привязывает шнурок, и тогда мы идём на прогулку. Но не в поле. Там я могу бегать свободно.

– Наверное, это приятно, – вставил Фуня.

– Это прекрасно! – воскликнул пёс так громко, что подскочила коробка, в которой они оба сидели. – Но сегодня мы не поехали в поля, – Колючка ещё сильнее сжался в клубок и шмыгнул носом. – Сегодня мы поехали в какой-то незнакомый лес. Я ни разу там не был. В нём все запахи были чужими. И какими-то такими страшными. Понимаешь, мы, псы, полагаемся прежде всего на свой нос. Он нам говорит, хороший запах или плохой, означает друга или врага. А в этом лесу были только враги.

– Тебе было страшно? – спросил Фуня, который так впечатлился историей, что скулил вместе с Колючкой.

– Очень страшно, – пёс задрожал от носа до кончика хвоста. – Я сказал хозяину, что не хочу туда идти, что это место нам не подходит. Очень громко сказал, даже накричал на него. И тогда, – Колючка зажмурил глаза и опять жалостно хлюпнул носом, – хозяин сделал что-то, чего я не понимаю. Он взял мой поводок и ударил меня. Вот, посмотри, – пёс показал Фуне длинную красную полосу от шеи до хвоста. – А потом он открыл дверь машины, выпихнул меня прямо в этот лес и уехал. Я хотел его догнать, но сразу заблудился. Пошёл дождь, и мой нос больше не различал запахи. Ведь вода все запахи прячет и перемешивает. Я куда-то шёл, просто переставляя лапы. Дождь лил всё сильнее, спина болела от удара поводком. В конце концов, очень уставший, я пришёл сюда, – пёс замолчал и отвернулся, чтобы не смотреть на Фуню.

Фуня тоже ничего не говорил. Он представлял, что было бы, если бы всё Племя однажды ополчилось против него и приказало убираться из угла за кухонным шкафчиком. И ему стало очень, о-о-очень обидно. И жалко Колючку.

Но как только Фуня подумал про угол за шкафчиком, ему в голову пришла кое-какая идея.

– Ты бы хотел вернуться к своему хозяину? – спросил он Колючку.

Пёс посмотрел ещё печальнее.

– Мне кажется, он больше не хочет меня видеть.

– А хотел бы ты, чтобы у тебя был хозяин – но другой, хороший? – не отступал Фуня.

– Конечно! – пёс от одной мысли об этом радостно замахал хвостом, который опять высунулся из коробки прямо под дождь.

– Тогда жди меня тут, – сказал Фуня. – Скоро вернусь.

Он выбрался наружу и пулей помчался в дом. Словно буря, он ворвался в комнату мальчика.

Тот сидел за компьютером, который ему отдал папа, как только купил себе новую модель. В нём не было много игр, и он часто подвисал, но мальчику пока хватало и такого. Фуня осмотрелся вокруг. Найдя то, что искал, он затаился в ожидании подходящего момента. Наконец мальчику наскучило играть, и он поднялся, чтобы походить по комнате. Он озирался вокруг так, как будто потерял что-то важное. Казалось, он совершенно не смотрит под ноги. А этого Фуне как раз и было нужно. Когда мальчик проходил рядом, Фуня изо всей силы толкнул игрушку – плюшевого пса, которого мальчику подарили, когда он был совсем маленьким. Очень долго он засыпал только с этим псом.

Пёсик выпрыгнул из-под стены прямо под ноги мальчику. Тот чуть не упал и уже хотел пнуть игрушку, но заметил, что это его любимый пёсик. Мальчик поднял его и поставил посередине комнаты. Теперь мальчик смотрел на полку с книгами. Он привстал на носочки и протянул руку.

Фуня вмиг запрыгнул на полку. Мальчик пытался вытянуть книгу о трансформерах, но Фуня изловчился и пихнул энциклопедию с цветными фотографиями собак. Книжка с грохотом упала на пол. Пока мальчик пытался понять, что произошло, Фуня листал страницы в поисках пса, который бы сильнее всего походил на Колючку.

– Что тут происходит? – спросил папа, возникнув в проёме двери.

– У меня книжка упала, папочка. Прости, – сказал мальчик.

– У тебя тут ужасный кавардак, – проворчал папа. – Пёс посреди комнаты, а книжка о псах на полу…

Мальчик посмотрел на фотографию в открытой книге.

– Посмотри, папа! – крикнул он. – Совсем как тот, что сидит во дворе!

– Кто сидит? – спросил папа.

– Пёс, смотри! – мальчик схватил папу за руку и потащил к окну.

Фуня только этого и ждал. Сразу же полетел под дождём просто к коробке, в которой ждал Колючка.

– Вылезай! – закричал он. – Сделай несчастную мину и медленно ходи под этим окном. И помни, ты должен выглядеть очень несчастным.

– А по-твоему, я выгляжу счастливым? – буркнул Колючка, но послушно выполз из-под коробки и поплёлся под дождь. Вдруг дверь дома открылась и кто-то свистнул. Точно так же, как его хозяин. Колючка остановился и поднял нос. Он увидел чужого взрослого человека и маленького мальчика. Снова раздался свист.

– Ну, и чего ты ждёшь? – спросил Фуня.

– А что мне делать? – отозвался пёс.

– Беги к ним, как будто ты очень обрадовался, – сказал Фуня. – Ну, давай! А то вдруг передумают.