Текст книги "Мои путешествия. Следующие 10 лет"

12 миль позади

26 декабря 1995 года

88°02’50’’ ю. ш., 80°30’56’’ з. д.

Вечер. Прошел 12 миль.

Осталось мало продуктов

27 декабря 1995 года

88°11’07’’ ю. ш., 80°48’34’’ з. д.

Прошел плохо. Была мгла. В 17:00 встал лагерем. Очень устал. Мало продуктов. Ситуация плохая.

Жду самолет

28 декабря 1995 года

88°22’55’’ ю. ш., 80°38’03’’ з. д.

День тихий. Белая мгла. Я сделал приспособление для компаса. Шел 12 часов. Жду, когда прилетит самолет и сбросит мне продукты. Осталось на два дня.

Уходящий год, год новый

30, 31 декабря 1995 года, 1 января 1996 года

88°44’28’’ ю. ш., 80°31’14’’ з. д.

Пурга. Холодно. Не было радиосвязи. Я не хотел доставать дневник.

Хватит ходить по холодам

2 января 1996 года

89°26’00’’ ю. ш., 80°35’19’’ з. д.

День холодный, но было солнце. На высоте 2742 метра над уровнем моря меня обдувает со всех сторон. Шел, думал, уже хватит ходить по холодам.

На подходе к Южному

4 января 1996 года

89°56’34’’ ю. ш., 79°01’21’’ з. д.

До полюса 9,5 мили. Дорога плохая.

Я добрался за 59 дней, а шел сюда пять лет

5 января 1996 года

Проснулся, как обычно, в шесть. Гляжу, где-то в пяти километрах впереди Дэвид (к тому времени наши курсы почти сошлись) идет, шатаясь, еле ноги передвигает. Тоже, стало быть, измотался! Осталось немного, а сил одолеть их уже нет. Вообще, в Антарктиде, когда не вьюжит, все видно как на ладони километров на двадцать – воздух сухой, прозрачный, потому как нет пыли, да и трубы не дымят… Словом, с точки зрения экологии Антарктида – самый чистый континент на нашей планете. Во всяком случае, пока…

«На крыльях к полюсу»

Я попил чаю, встал, собрался не спеша – и тронулся за ним следом. Через некоторое время смотрю, Дэвид стоит рядом с палаткой – и когда только разбить успел? – и машет мне руками. Он – у цели. Я делаю шаг… Потом другой, третий… И вот мы уже обнимаемся. Мы – на Южном полюсе!

Господи, не верилось мне, неужели дошел?! Последнее время он владел моим воображением с не меньшей силой, чем Эверест, мыс Горн или Северный полюс… Я добрался сюда за 59 дней, а шел фактически пять лет – начиная с 1990 года, когда вернулся из кругосветного плавания. Сколько сил потратил, пока говорил, убеждал всех, что мы, русские, в конце концов должны быть там! А сколько денег на это ушло!..

На Южном полюсе я не увидел ничего необычного – только металлический флагшток высотой метра два, вроде вешки, с отметкой «90 градусов». И таких вешек в округе много – их приходится устанавливать на полюсе каждые два-три года, ведь ледник смещается за это время на 20–30 метров в сторону. И видно, как эти самые вешки тянутся вдаль – одна за другой…

А в 300 метрах от полюса расположена Площадь Наций. Там стоят флаги стран – участниц международной программы мирного освоения Антарктиды: тринадцать стран – тринадцать флагов, в том числе и бывшего СССР. Нашлось там место и для российского, трехцветного.

С Площади Наций я вызвал по рации американскую станцию «Амундсен – Скотт» – она стоит в трех километрах от полюса. И через некоторое время за мной приехал начальник станции. Он поздравил меня и повез в свои владения. Там меня накормили до отвала, а чуть погодя отвели в сауну. Когда в бане я взглянул на себя в зеркало, то пришел в ужас: на меня смотрело странное, истощенное, заросшее существо, с трудом напоминающее человека. Еще бы, ведь за этот переход я потерял в весе 13 килограммов.

Он победил!

Из дневника Ирины Конюховой

Он дошел!!! Он оказался первым в России и третьим (вместе с Дэвидом Адамсом) в мире, кто в одиночку достиг этой крайней точки. Первым в России и третьим в мире Федор дошел ранее до Северного полюса. Первым в России и третьим в мире он в одиночку без остановок обошел на яхте вокруг света. Такого постоянства достигают только классики, но, правда, не без Божьей помощи.

Новая задача

6 января 1996 года

Вернулись на Пэтриот-Хиллз. Тут меня ждали хорошие вести: от спонсоров на мой счет в Чили поступила часть денег, которую я недополучил перед стартом, в Пунта-Аренасе. Я счастлив безмерно! Эта новость окрылила меня, придала сил… Вместе с этими деньгами у меня есть возможность взойти на массив Винсон, самую высокую точку в Антарктиде – 5140 метров. Теперь я могу спокойно оплатить перелет к подножию вершины и обратно – на Пэтриот-Хиллз.

Что Бог ни делает, все к лучшему

11 января 1996 года. Базовый лагерь под массивом Винсон

Вчера я прилетел сюда на «твиноттере» в 11 утра. Нас прилетело семь человек. Группа из пяти человек из Америки, они ушли двумя связками. И мы одной связкой. Я, Грег (проводник из Канады) и Томас из Норвегии. Погода хорошая.

В 15:00 уже вышли к массиву Винсон по северному маршруту, тому, которым в свое время хотел подниматься Уэмура. Южным идти сложнее. Хотя там сплошь одни скалы и есть за что зацепиться, зато постоянно ревет ветер, от которого негде укрыться, – он бьет прямо в спину. А это очень опасно: может сдуть. Северный склон тоже не подарок – сплошной ледник в трещинах. Он тянется вверх под углом 50–70 градусов. Подниматься по нему также непросто: можно сорваться и провалиться в трещину или слететь вниз, к подножию, как с огромной ледяной горки.

В 19:30 мы подошли к первому лагерю, там поставили палатку, заночевали. Утром Томас совсем раскис, как у нас говорят альпинисты. Он приболел еще в Пунта-Аренасе. Решили возвращаться в базовый лагерь.

Вернулись, сейчас 17:00, в 20:00 будет связь с Пэтриот-Хиллз, и там решат, что делать с Томасом. Если его увезут, то тогда мы завтра пойдем до второго лагеря без остановки.

Массив вершины хорошо виден отсюда. Красивая. Жалко, время идет и дни хорошие, а я здесь, в базовом лагере. Но ничего, что ни делает Господь Бог, все к лучшему.

Планы

12 января 1996 года. Базовый лагерь под массивом Винсон

Утро. Грег приготовил яичницу, и мы позавтракали. Ждем, когда закипит вода на примусе, чтобы попить чай. Сейчас должен прилететь самолет из Пэтриот-Хиллз, чтобы забрать норвежца Томаса. Если все будет хорошо, то мы после обеда снова пойдем к массиву Винсон. Вчера с Грегом обсуждали маршрут, что можно за один день дойти до второго лагеря. На следующий день – до третьего, а затем на вершину и прямо до базового лагеря. Это очень сложно, но надо попробовать. Но это все зависит от Господа Бога.

Поднялся на самую высокую вершину Антарктиды – массив Винсон

14 января 1996 года

В 13:00 я стоял на самой высокой точке Антарктиды, на вершине массива Винсон. То, за чем я ехал в Антарктиду, я сделал. 5 января 1996 года стоял на Южном полюсе, а вот сегодня я на Винсоне. Сейчас можно подумать о покорении всех семи вершин мира. Самые значительные вершины взяты. Эверест в 1992 году, и вот Винсон. Сейчас надо еще настроиться на Аконкагуа[34]34
  Гора в Аргентине. Высота 6962 метра. Высшая точка Американского континента, Южной Америки, Западного и Южного полушарий. Федор Конюхов покорил вершину 9 марта 1996 года в рамках проекта «Семь вершин мира».


[Закрыть], а затем домой, в Россию. Я счастлив, что живу такой жизнью. И благодарен Господу Богу.

«Массив Винсон»

Массив Винсон достался мне потом и кровью. Я шел и всю дорогу проклинал себя за то, что взял с собой альпинистский паек – супчики там всякие… А хотелось чего-нибудь посолиднее. Изголодался, для меня это было «голодное» восхождение…

Подъем до третьего, последнего лагеря на высоте 4 тысячи метров занял у меня три дня. Утром, когда двинулся к вершине, Господь Бог подарил мне солнце. Последнюю тысячу метров я одолел за семь часов. Это был рекорд, так как до меня американцы поднялись за 13 часов.

Мне было легче, чем американцам. Меня ветер прижимал к ледовой скале, я не так, как они, мерз. Я уже акклиматизировался во время похода к Южному полюсу. На вершине и десяти минут не стоял. Дул такой сильный ветер, что чуть не сдуло с вершины, еле устоял. Смог сделать только несколько кадров.

Обратно спустился за двое суток. При спуске погода испортилась, началась пурга. Приходилось быть очень осторожным, чтобы не провалиться в трещину. Но, слава Богу, все обошлось.

Если бы я не сделал этот подъем сразу после завершения экспедиции на Южный полюс, я бы не сделал этого никогда!

Мир тесен

16 января 1996 года. Базовый лагерь под массивом Винсон

11:40 утра по чилийскому времени. Лежу и думаю всякие думы. Погода тихая, туман. Сегодня не сможет прилететь за мной самолет из Пэтриот-Хиллз. Но я не расстраиваюсь. Я сделал свое дело. Меня не покидает мысль, почему так склонен Господь Бог ко мне: если он много мне дал, то, наверное, много и возьмет? По приезде в г. Врангель[35]35
  Бывший поселок городского типа, расположенный на берегу бухты Врангеля вблизи Восточного порта. Ныне отдаленный микрорайон г. Находки.


[Закрыть] надо в Хмыловке[36]36
  Хмыловка – село в составе Владимиро-Александровского сельского поселения Партизанского района Приморского края. Расположено на реке Хмыловка к востоку от г. Находки.


[Закрыть] залить фундамент под часовню Николаю Чудотворцу.

Наш земной шар очень маленький, на нем живет не так уж много людей. Здесь, под массивом Винсон, в Антарктиде, я встретил американца, с которым сидел в ресторане в Непале, в Катманду, после восхождения на Эверест в 1992 году. А с ним его друг, артист, он знает Карла Джонсона, а Карл снимал фильм «Сибирский пароход». Вот где встретились.

Ожидание

17 января 1996 года. База под Винсоном. 1775 метров над уровнем моря

78°32’07’’ ю. ш., 86°00’37’’ з. д.

13:10. Ждем самолета из Пэтриот-Хиллз. Плохая погода, небо все затянуто тучами, идет мелкий снег, видимости никакой, «твиноттер» не может вылететь к нам. На Пэтриот-Хиллз, в 220 километрах от нас, погода хорошая, а у нас плохая.

Надо идти на гору Аконкагуа

22 января 1996 года

20:30. Летим на «Геркулесе» с Пэтриот-Хиллз в Пунта-Аренас. Когда самолет взлетел, я посмотрел в иллюминатор и увидел ледовую бухту Геркулес и ту гору, у подножия которой была моя первая ночевка с 8 на 9 ноября 1995 года. Там я оставил свои запасные лыжи. Что меня ждет после Антарктиды? Все, что было в моих силах и по плану, я сделал. Дошел до полюса и взошел на Винсон. Соскучился по дому и по России. Но чувство тревожное, я знаю, что ничего хорошего меня не ждет. Только хлопоты, скандалы и организация новых экспедиций. Если сейчас в Пунта-Аренасе я найду деньги для восхождения на гору Аконкагуа, то надо это сделать и не спешить домой. Я хочу взойти на Аконкагуа. В апреле нужно поехать к Дэвиду в Англию и с ним пойти к магнитному полюсу. Затем в июне полетят на Мак-Кинли. Если я не найду яхту, на которой можно будет трижды обогнуть Землю, то буду стараться в этом году подняться на те из семи вершин мира, где еще не был. На Эльбрус взошел в 1992 году, на Эверест – тоже в 1992-м, на Винсон – в 1996-м. Остались Аконкагуа, Мак-Кинли, Килиманджаро и пик Костюшко.

«Эверест»

Вершины

Конец февраля 1996 года

Федор Конюхов первым в России завершил проект «Семь вершин мира»:

Эльбрус (5642 метра) – 15 февраля 1992 года

Эверест (8848 метров) – 14 мая 1992 года

Массив Винсон (4892 метра) – 14 января 1996 года

Аконкагуа (6962 метров) – 9 марта 1996 года

Килиманджаро (5895 метров) – 18 февраля 1997 года

Пик Костюшко (2230 метров) – 17 апреля 1997 года

Мак-Кинли (6194 метра) – 26 мая 1997 года

После того как я успешно покорил в Антарктиде массив Винсон, то задумал осуществить проект «Семь вершин мира» – подняться на высочайшие точки всех семи континентов Земного шара. У нас в России пока никто из альпинистов этого не сделал.

Для этого оставалось побывать еще на четырех вершинах. Как и Винсон, позади были Эверест и Эльбрус. В ближайшее время я планировал улететь в Южную Америку для восхождения на Аконкагуа.

Для меня проект «Семь вершин мира» не только восхождение. Я хочу написать картины. Высочайшей вершине каждого континента я хочу посвятить одну, а может, и несколько картин. По окончании проекта я хотел бы организовать выставку своих картин, которую так и назову: «Семь вершин мира».

«Восприятие гор»

И вновь разлука

25–26 февраля 1996 года. Из дневника Ирины Конюховой

– Почему ты так спешишь на эту гору?

– Ты же знаешь, кроме гор у меня есть и другие планы. А сейчас представился удобный случай покорить еще одну из них.

– Она опасная?

– Да, там гибнут люди.

– Она очень высокая?

– Да, выше массива Винсон. Почти 7000 метров.

– На вершине будет снег и мало кислорода?

– Да. Но не я первый и не я последний буду подниматься туда.

– Ты обещаешь мне, что будешь осторожен?

– По-другому мне нельзя. Мне еще очень много хочется в этой жизни сделать…

В шесть утра резко зазвонил будильник. Сегодня Федор улетит в Южную Америку покорять самую высокую вершину в Андах – Аконкагуа.

– Подарю тебе на 8 марта еще одну вершину, – обещал он мне на прощание.

Аконкагуа

9 марта 1996 года

Я на вершине Аконкагуа. Я поднялся на нее по самому сложному маршруту – по Польскому леднику, называемому так в память погибшего на нем польского альпиниста.

«Аконкагуа»

Килиманджаро

18 февраля 1997 года

Жаркие и пыльные дни подхода к самой горе, холодный и пронзительный ветер на вершине. Я рад, что пятая гора из семи у меня есть.

О Килиманджаро рассказывать сложно, ее надо видеть. У меня свои отношения с этой горой. Я мечтал ее увидеть, чтобы написать серию картин о ней. Мне жаль, что я так мало был на этой красивой горе. На подъем ушло четыре дня, на спуск – два. Мне хотелось побыть наедине со снегами Килиманджаро, но там запрещается подниматься в одиночку. Это Национальный парк Танзании, и каждый обязан нанимать проводников. Меня проводники сопровождали до подножья, а потом они наблюдали за мной через бинокль и вели переговоры по рации.

«Килиманджаро»

Пик Костюшко

17 апреля 1997 года

Странное это ощущение! Небольшая гора, всего 2230 метров, тоже считается вершиной. Непривычно просто стоять на вершине и никуда не спешить, не бояться, что ветром сдует, как с массива Винсон.

Не повезло Австралии, у нее нет Эвереста, зато хорошо ее жителям. Каждому доступна эта небольшая гора.

Я поднялся на невысокий пьедестал из камня, сделанный специально для съемок туристов. Отснял себя, поставив фотоаппарат на автомат, с флагами России, Москвы и СГУ.

«Пик Костюшко»

Мак-Кинли

26 мая 1997 года

Ура-Ура-Ура! У меня есть победа. «Семь вершин» за мной. Я победил не горы, а самого себя. Я смог это сделать.

«В горах Камчатки»

Глава 2
Кругосветная гонка Around Alone 1998–1999

Молитва – самая тяжелая работа, и всегда человек оставляет самую сложную и тяжелую работу на потом. И вот наступило потом, наступил тот час, и я знал, как я выполню эту работу, от нее зависит моя жизнь, и я старался не прекращать работу все три дня и три ночи.

Федор Конюхов

Гавр – Чарлстон[37]37
  Гавр – один из крупнейших портов Франции, расположен на полуострове у глубоководной бухты, удобной для стоянки судов. Чарлстон – крупный порт на побережье Атлантического океана.


[Закрыть]

Around Alone – многоэтапная кругосветная гонка одиночек, ее протяженность более 27 000 морских миль (примерно 50 000 км). Around Alone проводится один раз в четыре года.

Федор стартовал 26 сентября 1998 года из порта города Чарльстон, финишировал – 27 мая 1999 года.

Маршрут проходил через промежуточные порты: Кейптаун (ЮАР), Окленд (Новая Зеландия), Пунта-Дель-Эсте (Аргентина).

3 июля 1998 года. Из дневника Ирины Конюховой

Уже неделя, как Федор во Франции. Каждое утро мы созваниваемся. Сегодня как никогда долго говорили. У Федора много проблем. Ругает французов: «Я сюда больше не вернусь! Франция захирела. За все берут деньги. За установку электричества – 500 франков! И не идут на уступки!» – «Как тебе яхта?» – «Конструкция плохая, она узкая, везде щели, и нужно наклоняться. У меня кости болят. А так яхта красивая… Зачем ты меня отпустила? В следующий раз скажи: “Или я, или яхта”». – «Не скажу». – «Почему?» – «Потому что ты выберешь яхту…»

7 июля 1998 года

50°06’ с. ш., 0°45’ з. д.

Сегодня первый день в море на яхте «Современный гуманитарный университет». Мы идем из Гавра в Ле-Сабль-д’Олон (Les Sables d’Olonne)[38]38
  Город-порт во Франции, столица региона Вандея.


[Закрыть]. Погода плохая, ветер встречный, небо затянуто тучами. Я отвык от моря, от яхты. С 1994 года не был в море.

20:00. Эрик спит, Оскар стоит на вахте. Мы пересекаем Ла-Манш.

10 июля 1998 года. Бискайский залив[39]39
  Бискайский залив – часть Атлантического океана, расположенная к северу от Пиренейского полуострова, омывает берега Испании и Франции.


[Закрыть]

46°49’ с. ш., 2°18’ з. д.

09:00. Утро. Подходим к Ле-Сабль-д’Олону, столице одиночных гонок. Ветер попутный, слабый. Эрик очень переживает, что мы не успеем зайти до отлива. Скорость 5 узлов. Глубина под килем 6 метров.

В 17:00 зашли в Ле-Сабль-д’Олон. Все хорошо, первый этап завершен, прошел 600 миль[40]40
  1 морская миля составляет 1852 метра.


[Закрыть]. Эрик и Оскар мне очень помогли, хорошо, что они пошли со мной.

14 июля 1998 года. Порт Ле-Сабль-д’Олон

08:09. Готовлюсь к старту через Атлантику.

10:52. Я один в океане. Все позади.

20:00. Ветер меняется. Уже вечер, холодно, я хочу спать, но нет возможности. Спать нельзя, так как поблизости есть рыбачки (суда). За 12 часов прошел 98 миль по лагу.

22:00. Солнце зашло в тучи, значит, ночь будет плохая. Господи, что мне принесет эта первая ночь в океане?

15 июля 1998 года. Бискайский залив

09:00. За сутки прошел 170 миль. Сейчас яхта лежит в дрейфе. Я приготовил себе суп: три картошки, один сладкий перец, одна морковь, один зубок чеснока, немного капусты и кусочек колбасы. Залил все одной кружкой воды забортной и двумя кружками пресной.

11:20. Ветра нет. Океан красивый, весь блестит. Штиль. Тишина такая, что в ушах звенит. Я счастлив, что здесь, вдали от суеты людской. Я давно не слышал такой тишины. Подобная тишина была, когда я шел на Северный полюс и на Южный, а вот на Эвересте – там нет такой звенящей тишины. Красиво, хотя и нет скорости, но все равно красиво.

16 июля 1998 года

46°39’ с. ш., 6°15’ з. д.

Шторм. Убрал грот. Иду под штормовым стакселем.

10:00. Шторм продолжается. Лежу в дрейфе. Небо все затянуто, и нет нигде просвета. В яхту поступает вода, где и откуда – не знаю. Откачиваю ведром. Холодно, весь мокрый. Ночью убирал грот, весь промок.

19:00. Вечер. Я решил первый раз поставить (попытаться поставить) и вскипятить воду для кофе. Голова разваливается, может, после кофе полегчает. Ветер чуть стих, но зыбь большая, я не хочу поднимать полный грот в ночь. Да и спешить некуда. Надо дождаться попутного ветра.

18 июля 1998 года. Атлантический океан

45°59’ с. ш., 7°02’ з. д.

02:00. Штиль. Ветра нет. Небо очистилось от туч, и вышли все звезды в своей красе. Я лежал в кокпите и смотрел на них. Как давно я не видел такого неба! Ради таких минут стоит жить и идти в океан. Только это привлекает меня в плавании, а работа с парусами утомляет.

21:30. Целый день был на палубе. Мало писал. Сейчас задул попутный ветер. Я поставил все паруса. Геную поменял на бабочку. Яхта идет со скоростью 4–5 узлов курсом 290 градусов. Как раз по моему пути. Дай бы Бог, чтобы так немного продержался. Надо отойти подальше от земли и от пароходов. Сегодня ночь будет сложная, я как раз выхожу на путь пароходов, идущих в Ла-Манш[41]41
  Другое название – Английский канал. Пролив между побережьем Франции и островом Великобритания.


[Закрыть].

22:30. Как много кораблей идет в Английский канал! Один за одним. Они не дают расслабиться.

19 июля 1998 года. Атлантический океан

46°13’ с. ш., 8°50’ з. д.

05:30. Ночь прошла. Очень холодно, я сильно мерз. Надел все что есть, и все равно зуб на зуб не попадает. Ночью повесил, а вернее, скотчем приклеил три фотографии: моей Иринушки, Оскара с сыном Филиппом на берегу бухты Врангеля и Филиппа, моего внука, где он стоит у березки. Он весь в нашу породу Конюховых. Оскар был в детстве точно такой же. Я сейчас смотрю на этих самых близких мне людей. Плохо, что не взял фото моей дочки Тани. Я по ней очень скучаю.

Яхта несется, как бешеная лошадь, на большой скорости. Немного не выдержал курс, так как ветер зашел прямо на SW и прямо в нос, иду на NW[42]42
  SW – Юго-Запад; NW – Северо-Запад.


[Закрыть].

12:00. Барометр резко падает, ветер усиливается. Убрал последний риф, все равно мало. Яхта как сумасшедшая несется. Стоит грохот. Такое ощущение, что она разломается. Сложная конструкция у этой яхты, очень тяжело управляться с ней. Когда нет ветра, она стоит, ее болтает, и приходится все время с ней работать, а чуть задул ветер – она как будто срывается с цепи и несется без оглядки. Была бы моя воля, я бы ее назвал не «Современный гуманитарный университет», а «Неукротимая». Я не представляю, как она будет себя вести в «ревущих сороковых»[43]43
  Название, данное моряками океаническим пространствам между 40° и 50° широты в Южном полушарии.


[Закрыть].

16:00. Шторм вырос. Я стоял за рулем час, чтобы немного отдохнул автопилот. Волны метра по два – два с половиной. Небо без просвета. Барометр продолжает падать. Здесь, в океане, время так сгущается – что-то, что делал вчера, кажется прожитым за несколько дней. В один час столько событий.

22:00. Начало темнеть. Погода по-прежнему плохая, яхту сильно бросает, тяжело идет, волны беспорядочные. Я стоял долго у штурвала, руки от воды соленой и дождевой распухли. Тяжело писать. Стоял и долго-долго думал о том образе жизни, который я веду. Правильно или неправильно? Только Богу угодно знать!

21 июля 1998 года. Атлантический океан

45°22’ с. ш., 14°44’ з. д.

15:00. То, чего я и боялся, случилось. Отказал дизель-генератор. Я остался без света, без питания на авторулевой. Это серьезно. Возвращаюсь в Европу.