Текст книги "Российский хоккей: от скандала до трагедии"

Кстати, у Драйдена после тренировки его команды внезапно возникла проблема – ему захотелось… выпить кока-колы, но таковой нигде не оказалось. Как вспоминает страждущий:

«Будь я сообразительней, то поступил бы, как остальные ребята: нагрузился бы коробками с «кокой» в Стокгольме и Дании. Правда, после завтрашней игры хоккеистов обещают напоить кока-колой. Что ж, ради одного этого стоит стремиться попасть в основной состав…»

В тот же день в газете «Москоу ньюс», выходящей на английском языке, появилось интервью с тренером советской сборной Всеволодом Бобровым. Он, в частности, сказал, что его команде есть чему поучиться у канадцев, особенно игре в большинстве. Кроме этого, он сообщил, что «в Москве наша главная ставка на молодых игроков, так как трудно придумать для них лучшую школу, чем игра против Канады». В конце интервью Бобров добавил: «Канадцы изучили свои ошибки в первых играх и тщательно подготовились к реваншу. Им надо спасти свой пошатнувшийся престиж непобедимых».

Пятый матч (Москва)

Эта игра была назначена на 19.30 по московскому времени. Публика стала подтягиваться к Дворцу спорта примерно за час до начала. За полчаса в ложе VIP появились самые высокопоставленные зрители – члены советского Политбюро: Леонид Брежнев (Генеральный секретарь ЦК КПСС), Николай Подгорный (Председатель Президиума Верховного Совета СССР), Алексей Косыгин (Председатель Совета Министров СССР) и др.

Из 14 тысяч зрителей, заполнивших в тот вечер Дворец спорта, 3 тысячи были канадцами, которые прилетели с родины хоккея, чтобы поддержать свою сборную. В отличие от советских болельщиков, канадские были вооружены рожками, свистками, флажками и транспарантами, на которых содержались призывы к игрокам сборной Канады.

Вспоминает К. Драйден (кстати, он сидел на скамейке запасных, а ворота защищал Тони Эспозито): «Среди массы зрителей где-то на трибуне находился и известный поэт Евгений Евтушенко. Команды вышли на лед одновременно, и все четырнадцать тысяч зрителей Дворца спорта, стоя, бурно приветствовали хоккеистов. Игроки выстроились вдоль синих линий, а на льду появились мальчишки с чудесными букетами цветов и преподнесли их хоккеистам.

Когда зрителям представляли игроков, Фил Эспозито невольно разрядил напряженную предыгровую обстановку: споткнувшись о цветок, он со всего маху шлепнулся на лед. Наверно, Фил ужасно смутился, но вышел из положения просто хорошо: встав на ноги, он добродушно улыбнулся и отвесил зрителям глубокий поклон. Игроки обеих команд буквально покатывались со смеху…»

По этому поводу советский голкипер В. Третьяк написал в своих мемуарах следующее: «Если бы я или кто-либо другой из моих одноклубников упал вот так, то мы не нашли бы себе места со стыда. Мы бы никогда не сделали так, как Фил Эспозито, как артист, с такой элегантностью».

Двухнедельный перерыв в Суперсерии явно больше пошел на пользу сборной Канаде. Ее игроки извлекли уроки из предыдущих встреч, поэтому начало пятого матча было за ними. В конце первой двадцатиминутки Жильбер Перро, получив пас от Рода Джилберта, обошел Рагулина, буквально выложил шайбу на открывшегося Паризе, и Жан-Поль послал ее в ворота мимо Третьяка. 1:0. С таким счетом закончился первый период.

Не успела начаться вторая двадцатиминутка (шла 23-я минута), как Пол Хендерсон нашел пасом ушедшего от опеки Бобби Кларка, и тот, срезав угол, вышел на Третьяка и протолкнул шайбу у него между ног. 2:0. А спустя девять минут уже сам Хендерсон протолкнул отскочившую от Третьяка шайбу в ворота. 3:0. Такого развития событий не ожидал никто, и особенно советская сторона. А ведь на матче присутствовало высшее советское руководство, которое перед началом игры было уверено, что наши окажутся сильнее и продолжат творить чудеса из разряда тех, что у них получались в Канаде. А тут такое! Поэтому если советская часть болельщиков сохраняла гробовое молчание, то три тысячи канадских фанатов буквально заходились в восторге, что, естественно, только подстегивало игроков сборной Канады. Как выразился в своем интервью канадскому телевидению Кен Драйден (когда команды ушли на второй перерыв): «Сейчас на нас начал действовать привычный адреналин: усталости не ощущаешь, когда тебя как сумасшедшие подбадривают три тысячи болельщиков».

Однако в рядах советской команды не было паники. Как высказался еще до начала игры тренер сборной СССР Кулагин: «Сил профессионалов редко хватает на все три периода». Как в воду глядел наш коуч.

Начало третьего периода оказалось за советскими хоккеистами. Защитник Виктор Кузькин начал очередную атаку сборной СССР, которая завершилась точным броском Юрия Блинова. 1:3. Однако канадцы не собирались упускать инициативу. В итоге уже через минуту Хендерсон восстановил прежний разрыв в три шайбы – 4:1. В тот момент большинству зрителей показалось, что судьба матча фактически решена. Но советская сборная вновь сотворила чудо, разгромив канадцев в пух и прах в последней десятиминутке игры, забив в течение 5 минут целых 4 шайбы!

Разгром начал Вячеслав Анисин, который подправил шайбу после броска защитника Юрия Ляпкина. 4:2. После чего спустя всего восемь секунд (!) шайбу подхватил Владимир Шадрин и сократил разрыв до 4:3. Еще через две минуты отличился защитник Александр Гусев, завершивший атаку, начатую Валерием Харламовым: шайба отскочила от клюшки канадского защитника и влетела в верхний угол ворот над плечом Тони Эспозито. 4:4. Наконец, Владимир Викулов, красиво выиграв единоборство в углу канадской зоны, вышел один на один с Тони Эспозито и спокойно переиграл голкипера – 5:4. Это было настоящее чудо – пять голов с 11 бросков! После этого у сборной СССР в Суперсерии было уже три победы, а у канадцев была лишь одна. По словам тренера канадцев Гари Синдена, когда он после игры вернулся в раздевалку и увидел на столе чашку с горячим кофе, он не сумел сдержаться и швырнул ее об стену. А вот что вспоминает К. Драйден:

«В нашей раздевалке стояла гробовая тишина. Состояние у всех было подавленное. Как это могло произойти? Фил Эспозито оттянулся на меня и сказал, что ему это напоминает решающую игру Кубка Стэнли 1971 года между Бостоном и Монреалем, когда, забросив пять шайб в третьем периоде, канадцы победили со счетом 7:5. Все были расстроены. Еще бы, всего полчаса назад мы были полны энтузиазма, а сейчас проигрываем серию со счетом 1:3, имея впереди весьма сомнительную перспективу выиграть три оставшиеся встречи, а с ними и всю серию.

И все же я не могу сказать, что русских выручило везение. Это очень сильная команда наступательного типа, а не просто двадцать парней, которые ждут, что их выручит счастливая звезда. Они ни разу не отказывались от борьбы. Они придерживались своего обычного организованного наступательного плана игры, и это в конце концов дало свои плоды. Очень надежно сыграл Третьяк. Он уверенно ориентируется в воротах, полагаясь в опасной ситуации на быстроту своей реакции. Не помню, чтобы он хоть раз бросился на лед на перехват шайбы. Однажды, например, Курнуайе вышел с ним один на один, но Третьяк просто принял свою стойку, и, как Айвэн ни старался, он не смог выманить его из ворот. Когда он в конце концов бросил, Третьяк легко поймал шайбу…»

На следующий день все советские газеты вышли с материалами об этой игре. Оригинальнее всего назвал свой материал «Советский спорт» – «Листья падают с клена». Однако дальнейший ход событий показал, что советские журналисты поторопились отпевать канадцев.

Статистика Пятой игры (22 сентября 1972 года, Москва)

СССР – Канада 5:4 (Дворец спорта им. В. И. Ленина)

15 000 зрителей

1 период

Голы: 15:30 Паризе (Перро, Жильбер) – 0:1

Удаления: Эллис, Харламов.

2 период

22:36 Кларк (Хендерсон) – 0:2

31:58 Хендерсон (Лапойнт, Кларк) – 0:3

Удаления: Эллис, Харламов, Бергман, Уайт, Блинов.

3 период

43:34 Блинов (Петров, Кузькин) – 1:3

44:56 Хендерсон (Кларк) – 1:4

49:05 Анисин (Ляпкин, Якушев) – 2:4

49:13 Шадрин (Анисин) – 3:4

51:41 Гусев (Рагулин, Харламов) – 4:4

54:46 Викулов (Харламов) – 5:4

Удаления: Кларк, Цыганков, Якушев.

Броски: СССР – 33 (9+13+11); Канада – 37 (12+13+12)

Лучшие игроки матча: СССР – В. Петров и А. Якушев; Канада – Т. Эспозито и П. Хендерсон.

Команды проводили пятый матч Суперсерии-72 в следующих составах:

СССР: вратарь – Третьяк; защитники – Гусев, Лутченко, Кузькин, Рагулин, Цыганков, Ляпкин;

нападающие – Блинов, Мальцев, Мишаков, Михайлов, Якушев, Петров, Харламов, Викулов, Шадрин, Анисин, Мартынюк.

Канада: вратарь – Т. Эспозито; защитники – Бергман, Стэплтон, Парк, Силинг, Уайт, Лапойнт;

нападающие – Эллис, Ф. Эспозито, Жильбер, Курнуайе, Рателль, Хендерсон, П. Маховлич, Паризе, Ф. Маховлич, Кларк, Перро.

Шестой матч (Москва)

Итак, советские СМИ смаковали третий проигрыш канадцев и возносили хвалу сборной СССР. Кроме этого, наши журналисты критиковали тренера канадцев Гарри Синдена, который не явился на послематчевую пресс-конференцию. Писалось следующее:

«Трудно объяснить, почему руководитель команды канадских профессионалов не присутствовал на пресс-конференции. Один канадский журналист высказал предположение, что Синден не мог оставить своих игроков одних. Оставшись в одиночестве, профессиональные спортсмены могут впасть в депрессию, и тогда судьба остальных матчей будет решена. Поэтому Синден немедленно приступил к психотерапии, считая задачу сохранения морально-волевых кондиций команды важнее, чем вежливость по отношению к репортерам».

Утром следующего дня, 25 сентября, канадцы, как обычно, вышли на очередную тренировку во Дворце спорта. Синден их наставлял: «У нас бывают взлеты и падения. Мы хорошо играем один период, хуже проводим второй и плохо – третий. Хорошо играть два периода подряд мы не можем. Русские же способны играть в одной и той же манере двадцать четыре часа в сутки – до полуночи третьего вторника февраля следующего года».

На той тренировке Кен Драйден внезапно узнал, что в завтрашнем матче ворота будет защищать именно он (как мы помним, последние четыре игры он был в запасе и выйти на лед уже не рассчитывал). На волне этой новости Драйден и его супруга Линда отправились после тренировки на прогулку по Кремлю. По словам вратаря:

«Мы вошли в Кремль через ворота Спасской башни, миновали здание Верховного Совета и оказались у Дворца съездов – одного из самых больших театральных помещений мира, – облицованного белым мрамором. Дворец создавал поразительный контраст с древними, желтого цвета зданиями Кремля. Мы видели огромную Царь-пушку, слишком большую, чтобы из нее можно было палить. Затем мы осмотрели Оружейную палату, где хранятся драгоценности и реликвии царских времен.

В гостинице мне показали отчет «Советского спорта» о вчерашней игре, последний абзац которого развеселил меня. «Советская команда, – пишет В. Юрзинов, – показала характер и одержала важную победу. Отдавая должное нашим игрокам, мы тем не менее хотим их просить не заставлять своих болельщиков так нервничать и в воскресной встрече начать играть не в третьем периоде, а в самом начале».

Я хотел немного соснуть перед тем, как идти на оперу во Дворец съездов, но усталость и простуда взяли свое, и вместо одного часа я проспал до самого утра…»

Между тем накануне важнейшего для канадцев матча в Суперсерии (проиграй они его, и общий счет окончательно перевесил бы в сторону сборной СССР) из команды уезжает Жиль Перро. Он забросил важную шайбу в Ванкувере и в Москве помог забросить одну, но все равно недоволен тем, что тренеры мало выпускают его на лед.

Вспоминает К. Драйден: «Что-то кормить нас стали похуже. Огромные бифштексы, которые нам давали вначале, превратились в мини-бифштексы. И кока-колы нам так и не выдали, хоть разговоров об этом было много.

Канадские болельщики развлекаются как могут: чуть ли не до рассвета просиживают в гостиничном баре или маршируют по Красной площади с канадскими флажками в руках. Многие придумали другое развлечение: на лацканы пиджаков, на сумки и шляпы они прилепили наклейки с улыбающейся рожицей. А кто-то догадался наклеить их на двери всех номеров девятого этажа гостиницы.

Мы получаем тысячи телеграмм от почитателей, оставшихся дома. Их послания с добрыми пожеланиями заполнили все стены наших раздевалок. На одной телеграмме из Монктона стоит по меньшей мере тысяча подписей, другую, из Симкоу, Онтарио, подписали четыре тысячи человек. Удивительно! И очень приятно. Телеграммы братьям Эспозито подписала, наверное, половина жителей их родного городка. Как-то утром, прочитав послания своих земляков, Тони воскликнул: «Эй, Фил, я и не знал, что Фрэнк Донателли женился на той девушке, как ее…» Фил, правда, тоже позабыл ее имя.

Все мы понимаем важность предстоящей шестой встречи с русскими. Проиграв ее, мы проиграем серию. Ничья могла бы дать общую ничью по восьми матчам, что для нас также равносильно поражению. В раздевалке выяснилось, что некоторые игроки страдают от незначительных травм. У Билла Уайта ныла рука, Пэта Стэплтона беспокоила давно растянутая мышца, а Гэри Бергман страдал от спазм спинных мышц. Но я знаю этих ребят: ничто не удержит их от выхода на лед…»

А вот что вспоминает о тех днях другой игрок канадской сборной – Р. Эллис:

«На улице прохожие нас сторонились, в гостиницу не приходили. Зато мне запомнился водитель нашего автобуса. Ему, видимо, запрещали с нами общаться, но он все равно разговаривал и много шутил. К концу поездки он стал почти членом команды…

Мы везде ходили группой, вместе со своими супругами. Успели посмотреть Красную площадь и Мавзолей. А самым странным оказался визит в Большой театр. Почему-то нас привезли туда, когда первый акт уже вовсю шел. Врываться в зал толпой и занимать свои места в такой момент мы не могли. Помню, люди косились на нас: кто, мол, такие? В итоге через некоторое время многие наши ребята развернулись и ушли в гостиницу…

А так каждый день ездили на тренировки – из гостиницы в «Лужники» и обратно. Кстати, на стадионе наши тренировки раз за разом задерживали. Опять же не могу сказать, по какой причине…

Мы были отрезаны от какой-либо информации. Думаю, что даже материалы канадских журналистов, которые приехали с нами, проходили жесткую советскую цензуру. Но такой информационный вакуум нас не пугал, потому что с нами были 3 тысячи преданных болельщиков, которые приехали в СССР показать всем, как надо болеть на хоккейных матчах…»

Шестой матч Суперсерии состоялся 24 сентября. Несмотря на то что это было воскресенье, игра состоялась в 20.00. Повторимся, что нашим нужна была всего лишь одна победа, чтобы выиграть всю Суперсерию. И в СССР мало кто сомневался в том, что наши ребята не упустят эту возможность. Но, как показали дальнейшие события, советская сборная свой лимит на чудеса исчерпала. Теперь настала очередь канадцев стать чудотворцами. Правда, подспорьем им в этом стали в том числе и методы из разряда недостойных. В Москве объявилась та самая «банда горилл», которая несколько дней наводила ужас на добропорядочную Швецию. Впрочем, расскажем обо всем по порядку.

С первых же минут игры советские хоккеисты бросились на штурм канадцев, видимо, решив сломить соперника с самого начала и сделать хороший задел из голов на будущее. Однако «пробить» канадцев никак не удавалось. Но нервишки у них все же начали пошаливать. Как итог: их игроки стали часто нарушать правила. Сначала на скамейку штрафников отправился Курнуайе, а затем не на шутку расходился Фил Эспозито, который заработал сразу два удаления. Это именно в том матче он родил на свет угрожающий жест по адресу советских игроков – дважды схватил себя за кадык, сидя на скамейке штрафников. То же самое он и его товарищи по команде делали во время игр в Швеции, за что заслужили в тамошней прессе прозвище «гангстеры».

Вспоминает К. Драйден: «В первом периоде русские штурмовали наши ворота. В самом начале я взял несколько по-настоящему трудных бросков. Каждый раз, отражая шайбу, я испытывал чувство победы. Я все больше и больше верил в свои силы. Где-то в середине первого периода нам почти шесть минут подряд пришлось играть в меньшинстве, но и здесь я взял несколько очень трудных бросков. Я хорошо стоял в воротах, быстро перемещаясь, без особого труда отражал броски с близкого расстояния. В конце периода мне просто повезло, когда Харламов, находившийся в углу вратарской площадки, бросил по почти пустым воротам, но попал в штангу…»

В первом периоде ни одной из команд так и не удалось отметиться голами. Зато второй начался в пользу сборной СССР: шайбу забросил Ляпкин. Чуть позже этот эпизод в великолепном изложении Николая Озерова войдет в звуковой журнал «Кругозор», который я приобрел в киоске «Союзпечати» и гонял до тех пор, пока не выучил наизусть. Поэтому воспроизвожу его полностью:

«Паризе проходит красную линию, оставляет шайбу Курнуайе, бросок по воратам, клюшку подставляет Шадрин и – атака отбита… Лутченко отдает шайбу Якушеву, тот стремительно входит в зону соперника, перед ним защитник, Якушев бросает, вратарь отбивает и затем отбрасывает шайбу в сторону… Я вроде бы веду свой репортаж спокойно, но не могу даже… Го-о-ол! Эспозито недоволен, бросок Ляпкина достиг цели. От синей линии, издали, бросил он по воротам Драйдена, сильнейший бросок, и все увидели, как шайба влетела в ворота канадцев…»

Как ни странно, но эта шайба вдохновила отнюдь не наших ребят, а канадцев. Они буквально всколыхнулись и спустя всего лишь четыре минуты, в течение 83 (!) секунд, умудрились забить три шайбы. Первым отличился Халл, перехвативший шайбу и пославший ее мимо Третьяка; вторую шайбу забросил с отскока Курнуайе, и, наконец, третий гол забил Хендерсон. Он перехватил шайбу, выброшенную русскими к синей линии, сделал два больших шага и точным броском послал ее в ворота. Канадцы повели 3:1. Однако нервы у них начали сдавать еще сильнее. По словам Драйдена:

«Не могу объяснить, что произошло дальше. Казалось, мы контролировали игру. Мы были впереди на два гола, играли с подъемом и помнили, что произошло во время предыдущей встречи: пять ответных голов в третьем периоде. Все, что от нас сейчас требовалось, – это вести умную, позиционную игру с четким контролем над шайбой. Но почему-то мы этого не сделали. Мы играли глупо. Мы стали получать бесконечные штрафы. В общей сложности два западногерманских судьи дали нам двадцать девять минут штрафного времени, тогда как русским – только четыре минуты…»

Иные игроки канадской сборной вели себя как настоящие гангстеры. Например, Бобби Кларк из «Филадельфии Флайерз» (кстати, в то время одна из самых жеских команд в НХЛ) намеренно травмировал Валерия Харламова, пытаясь вывести его из строя. В этом деле он преуспел: в одном из эпизодов Кларк нанес рубящий удар клюшкой по ноге советского хоккеиста, сломав ему лодыжку. За это судьи удалили Кларка на 12 минут (2 минуты за удар клюшкой и 10 минут за неспортивное поведение). Как будет вспоминать тренер канадцев Джон Фергюссон:

«Харламов нас бил до смерти. Я сказал Кларку: «Мне кажется, нам нужно стукануть его по лодыжке». Я ни на секунду не сомневался в том, что это был правильный ход».

Позже и сам Кларк хвастливо заявил: «Если бы я иногда не прикладывал их «двуручником», я бы до сих пор куковал в деревне Флин Флон».

Гарри Синден, отрицая, что он знал о намерениях Кларка, также заявил: «Травма Харламова сыграла большую роль в конечном результате. Теряя свою «звезду», команда становится не такой сильной, а мы просто не могли его удержать. Без Харламова Советы не стали лучше».

После того удара Кларка Харламов вынужден будет играть, превозмогая боль – на обезболивающих уколах. И по сути, Кларк своего добился – былой игры наш форвард уже показывать не мог. Впрочем, некоторые специалисты отмечают, что тройка Викулов – Мальцев – Харламов выступила ниже своих возможностей. И это при том, что на недавнем чемпионате мира в Праге она была признана самой лучшей, а в матчах с канадцами только Харламов сыграл в полную силу (забил три шайбы и один раз был признан лучшим игроком матча), а его партнеры значительно хуже: Викулов забил две шайбы, а Мальцев вообще ни одной.

Но вернемся к шестой игре Суперсерии.

Жесткая (а порой даже жестокая) игра канадцев не могла не возмутить советских болельщиков, заполнивших Дворец спорта. Каждое нарушение правил канадцами они сопровождали оглушительным свистом, что еще больше распаляло гостей. А наш комментатор Николай Озеров именно в этом матче родил на свет фразу, которой суждено войти в историю: «Такой хоккей нам не нужен!» По словам самого Н. Озерова:

«Это была чистая импровизация. Была у борта какая-то крепкая драка наших с канадцами, а мы тогда вели репортаж, стоя у бортика, и я был едва ли не участником драки, в том смысле, что мог оказаться пострадавшим. Вот тогда-то, а говорить что-то было необходимо, я и сказал: «Такой хоккей нам не нужен!» Сказал на свой страх и риск, не зная, как к этому отнесутся «наверху» – тогда все от «верха» зависело. «Наверху» понравилось, одобрили, и я ходил именинником…»

Жесткость канадцев (а они постоянно задирали наших игроков, причем часто исподтишка, когда судьи этого не видели, – то кулаком ударят в грудь или по лицу, то клюшкой заденут) сбивала настрой у наших хоккеистов, а также тормозила ход игры, сбивала темп. А канадцы именно этого, собственно, и добивались.

Впрочем, не только это сбивало наших игроков с нужного настроя. Над ними давлел страх проигрыша у себя дома, поэтому той раскованности, которая была присуща им в первых четырех играх, в Канаде, где никакого страха не было в помине («верха» не требовали от них обязательной победы), у них в Москве уже не оказалось. В московской части Суперсерии наши «верха», почувствовав запах победы, стали «накачивать» тренеров сборной СССР, а те, в свою очередь, уже «накачивали» игроков. Особенно в этом деле преуспел Борис Кулагин – человек военной закалки (в хоккей он начинал играть в ВВС МВО).

В концовке второго периода советской сборной все же удалось отличиться. Гол забил Якушев. Разрыв сократился до одной шайбы. А тут еще канадцы вновь полезли в драку. Отличился все тот же «гангстер» Фил Эспозито, который исподтишка ударил клюшкой Рагулина, за что удостоился справедливого пятиминутного штрафа (за всю игру он отсидит 9 минут штрафного времени). Кроме этого, тренер канадцев Фергюссон отпустил оскорбительную реплику по адресу судей, и те «впаяли» канадцам еще две минуты штрафа. Короче, все тогда складывалось против сборной Канады. В тот момент советским хоккеистам требовалось дожать ее четверых игроков и поставить победную точку в Суперсерии. Но этого не случилось, поскольку канадцы защищались как разъяренные львы. Благо вернулся в строй после травмы защитник Серж Савар, и у канадских тренеров оказались в распоряжении три пары надежных игроков обороны.

Вот что писал о защитниках сборной Канады игрок нашей сборной Евгений Зимин: «Если мастерство наших и канадских форвардов можно оценить как примерно равное, то в позиционной игре защитников предпочтение нужно отдать энхаэловцам. Обыграть их один на один почти никому из нас не удавалось. За исключением разве что Харламова да Якушева. А уж о коллективной борьбе и говорить нечего. Мы нередко втроем выходили против двух защитников, но куда реже доводили атаку до броска по воротам. Образец защитника высокого класса – Брэд Парк…»

А теперь вновь послушаем К. Драйдена, который так описывает концовку второго периода: «В какой-то момент мне показалось, что русские забросили шайбу. Им тоже это показалось. Но красный сигнал не зажегся. Якушев справа послал шайбу вдоль ворот Харламову, который стоял в углу вратарской площадки. Единственное, что я мог сделать, – это переместиться в сторону Харламова и попытаться отразить его бросок. Шайба ударилась в мой щиток и отскочила в сторону сетки ворот. Не знаю, что произошло вслед за этим. Может, шайба ударилась о стойку и отлетела ко мне, а может, влетела в ворота и отскочила от сетки. Как бы то ни было, она оказалась у меня в перчатке, и судья остановил игру.

Слава богу, через несколько секунд период закончился. В раздевалке мы все дико переругались. Мы понимали, что теряем контроль на собой и проигрываем встречу. Тем не менее пока мы еще впереди. «Давайте же соберемся и победим», – наставлял нас Гарри. Из психологических соображений перед началом третьего периода он продержал нас в раздевалке на пять минут дольше положенного. Уставшим требовался отдых…»

Во время второго перерыва тренер канадцев Гарри Синден, разъяренный судейством (ему казалось, что восточногерманский судья Йозеф Компалла и западногерманский Франц Баадер «засуживают» его команду), решил высказать рефери свое мнение. К нему присоединился Бобби Орр, находившийся на трибунах. Синден вспоминал позднее:

«Крича, мы побежали за судьями по коридору. Они не оставили нам выбора. Один из судей остановился у раздевалки, чтобы дать нам ответ, и Бобби, не останавливаясь, толкнул его, и быстрее, чем вы успеете крикнуть «караул», мы были окружены советской милицией. Мы выглядели как клоуны, но в этот момент нам было уже все равно. Мы не собирались просто сидеть и смотреть на это судейство…»

Как пишет Д. Рыжков: «В канадской части Серии-72 американские арбитры Лен Ганьон – Горди Ли и Стив Даулинг – Фрэнк Ларсен так наказывали соперников: сборная Канады – 40 штрафных минут, сборная СССР – 33. В Москве Рудольф Батя (ЧССР) – Уве Дальберг (Швеция) и Йозеф Компалла (ГДР) – Франц Баадер (ФРГ) дали хозяевам 51 минуту штрафа, гостям – 107. Комментировать эти цифры, думаю, нет нужды – и так все ясно.

Конечно, арбитры, что в Европе, что в Северной Америке, ошибаются. Кто – чаще, кто – реже. Но среди арбитров, обслуживавших Серию-72, я не могу не выделить Йозефа Компаллу – судью более либерального к хозяевам и более придирчивого к профессионалам, думаю, в те времена найти было невозможно (кстати, Компалла был приятелем Андрея Старовойтова – председателя советской Федерации хоккея. – Ф. Р.). И осуждая хоккеистов сборной Канады, поколотивших Компаллу в самолете, летевшем после Суперсерии из Москвы в Прагу, я, тем не менее, их понимаю…»

Но вернемся на лед «Лужников» и продолжим знакомство с шестой игрой Суперсерии.

Практически весь третий период наши ребята пытались сравнять счет. Но все их атаки натыкались на самоотверженную защиту канадцев. Те учли свои прежние ошибки и теперь старались не грубить и не удаляться. Впрочем, сдержать себя им все-таки не удалось. В концовке матча нервы не выдерживают у Эллиса, и советская сборная получает прекрасную возможность уйти от поражения. И начинается последний отчаянный штурм. Сначала Ляпкин бросает мимо закрывших Драйдена игроков, но шайба отскакивает от края вратарских щитков. Еще шайба, брошенная Лутченко издалека, едва не влетает в угол ворот, но Драйден и ее отбивает, но уже краем перчатки. А потом звучит сирена, которая возвещает о том, что победительницей из этой схватки выходит сборная Канады.

Вспоминает К. Драйден: «На сей раз в раздевалке было весело. Я поблагодарил ребят за то, что они так подбадривали меня до игры. Теперь мы стали самими собой. Правда, до фаворитов нам еще далеко, после шести встреч мы проигрываем 3:2, но шансы на победу у нас уже есть.

В гостинице меня ждали Линда и мой отец. Линда заявила, что устала до изнеможения. «С чего бы это?» – спросил я. Она взглянула на меня, как на пугало, «Слушай, умник, если бы ты пережил то, что я пережила сегодня, ты бы тоже устал»…»

Статистика Шестой игры (24 сентября 1972 года, Москва)

СССР – Канада 2:3 (Дворец спорта им. В. И. Ленина)

15 000 зрителей

1 период

Голы: 21:12 Ляпкин (Якушев, Шадрин) – 1:0

Удаления: Бергман, Ф. Эспозито (2+2).

2 период

25:13 Д. Халл (Жильбер) – 1:1

26:21 Курнуайе (Беренсон) – 1:2

26:36 Хендерсон – 1:3

37:11 Якушев (Шадрин, Ляпкин) (бол.) – 2:3

Удаления: Рагулин, Лапойнт, Васильев, Кларк (удар клюшкой + 10 мин. за недисциплинированное поведение), Д. Халл, Ф. Эспозито (5 мин.), Курнуайе.

3 период

Голы: 0:0

Удаления: Эллис.

Броски: СССР – 29 (12+8+9); Канада – 22 (7+8+7).

Лучшие игроки матча: СССР – В. Лутченко и А. Якушев; Канада – К. Драйден и Г. Бергман.

Команды проводили шестой матч Суперсерии-72 в следующих составах:

СССР: вратарь – Третьяк; защитники – Лутченко, Рагулин, Васильев, Цыганков, Шаталов, Ляпкин;

нападающие – Мальцев, Михайлов, Якушев, Петров, Харламов, Викулов, Шадрин, Анисин, Лебедев, Бодунов, Волчков.

Канада: вратарь – К. Драйден; защитники – Бергман, Стэплтон, Парк, Уайт, Савар, Лапойнт; нападающие – Эллис, Ф. Эспозито, Жильбер, Д. Халл, Курнуайе, Беренсон, Раттель, П. Маховлич, Паризе, Кларк.