Текст книги "«Враги народа» за Полярным кругом (сборник)"

Пароход «Хабаровск» в море [Bollinger, фото World Ship Society]

Остро встал вопрос об эвакуации с «Хабаровска» и «Анадыря» людей, которым грозила гибель от голода и болезни. Начальник ГУСМП О.Ю.Шмидт, возглавлявший экспедицию на «Челюскине», был назначен уполномоченным Совнаркома «по эвакуации экипажей судов Северо-Восточной экспедиции». Как видим, вопрос решался на самом высоком уровне и маскировался под эвакуацию экипажей, хотя совершенно ясно, что эвакуировать экипажи – значит бросить корабли на гибель. Такое внимание к «пассажирам Дальстроя» может иметь, по нашему мнению, единственное объяснение: корабли зазимовали недалеко от границы, на владение островом Врангеля претендовали Канада и США [Визе, c. 230–237], ситуация была непредсказуемой и наличие на зимующих судах каторжников-полярников, к тому же очевидцев бессудного расстрела и массовых смертей своих товарищей от цинги, могло стать достоянием гласности и вызвать отрицательную реакцию Запада.

Сохранить всё в тайне, кажется, не удалось. Газета «Труд» 18.07.1991 г. опубликовала рассказ казанского радиолюбителя В.Гурьянова о том, что его наставник, лётчик полярной авиации (его фамилия почему-то не приводится) в 1934 году перехватил радиосеанс американских лётчиков, базирующихся на Аляске, в котором речь шла о спасении русских в районе гибели «Челюскина», каких-то политзаключённых (похоже, добавление «полит-» появилось задним числом, тогда термина политзаключенные в СССР в обыденной речи не существовало). Видимо, в свою очередь американские радиостанции весьма тщательно отслеживали радиообмен советских судов в Чукотском море между собой, с базовым портом (Владивостоком) и с Москвой, ведущихся открыто, без шифровки, и «вычислили» состав пассажиров на зимующих кораблях.

Самолёт «Юнкерс-Гигант» (ЮГ-1) [Самойлович]

О.Ю.Шмидта на посту уполномоченного СНК вскоре сменил опытный авиатор Г.Д.Красинский, в распоряжении которого оказался лишь один самолёт – трёхмоторный ЮГ-1 («Юнкерс-Гигант»), командиром которого был Ф.К.Куканов, вторым пилотом – Г.А.Страубе (он в 1928 году на таком же ЮГ-1 был вторым пилотом в экипаже Б.Чухновского, обнаружившего гибнущих членов экспедиции Нобиле и спасённых ледоколом «Красин»), механиками – В.Шадрин и Демидов. Всё лето экипаж отработал на Чукотке с экспедицией С.В.Обручева, облетев огромную неизученную территорию, спас американского лётчика Маттерна, совершавшего кругосветный перелёт и потерпевшего аварию у Анадыря [Белов, 1969; Каминский], сделал рейс к «Челюскину», когда тот пытался пробиться к острову Врангеля, и свозил на него Шмидта, а когда стало ясно, что «Челюскину» к острову не пробиться, сделал туда два рейса, доставив на бедствующую полярную станцию продукты и боеприпасы, а оттуда вывезя 11 зимовщиков.

За пять месяцев до подвига первых Героев Советского Союза, вывезших из ледового лагеря челюскинцев, экипаж Ф.К.Куканова совершил настоящий подвиг: спас людей с зимующих кораблей дальстроевских экспедиций. Знаменитый учёный-полярник В.Ю.Визе [Визе] пишет: «При крайне неблагоприятной погоде, в условиях наступающей полярной ночи, Куканов за короткое время перебросил с зимовавших пароходов на мыс Шмидта и в Уэлен свыше девяноста пассажиров». В «Рейсовом донесении» Н.Финякина пунктом вывозки указан мыс Северный (вскоре он получит название мыс Шмидта. – Авт.), а число вывезенных – 62 человека – это только пассажиры «Хабаровска». Известный полярный летчик М.Каминский уточняет, что на имеющем много дефектов из-за небрежного ремонта, износившемся самолёте Куканов совершил в короткие световые дни октября от мыса Северного к зимующим кораблям тринадцать рейсов и вывез 93-х человек [Каминский].

От места зимовки до Северного – 100 километров (напомним – дальность полёта в лагерь челюскинцев из Ванкарема – 130–140 км), так что и расстояния, и условия полётов сравнимы, а самолёт Куканова был вдвое больше и, значит, требовал более жёстких условий посадки и взлёта, чем одномоторные Р-5 – именно на них было перевезено большинство челюскинцев. Справедливости ради надо отметить, что корабли стояли на зимовке у ровного льда берегового припая. Тем не менее первые Герои Советского Союза вывезли: В.Молоков – 35 человек за 8 рейсов, Н.Каманин – 31 за 9, А.Ляпидевский – 12 за 1 рейс на АНТ-4: 10 женщин и двоих детей, М.Водопьянов – 9 за 3, М.Слепнёв 6 за 2, И.Доронин 2 за 1, С.Леваневский – ни одного, т. к. в лагерь Шмидта вообще не летал [«Поход „Челюскина“», т. 2], то есть Куканов вывез почти столько же, сколько все шесть Героев Советского Союза вместе взятые. Может быть, этот лётчик и попал бы в «обойму» первых кавалеров Золотой Звезды, но к началу челюскинской эпопеи его самолёт выработал все мыслимые и немыслимые ресурсы. И спас Куканов не тех – на спасении заключённых пропагандистской шумихи не устроишь! Кому сейчас известно имя Фёдора Кузьмича Куканова, который по праву должен был стать Героем Советского Союза № 1?… Эту крамольную мысль ещё в 1973 году высказал в своей книге М.Каминский, говоря о его последнем полёте к зимующим кораблям: «Обидная авария накануне событий, которые сделали бы этого летчика главным их героем». И всё же в роковой для «Челюскина» день 17 ноября, когда потерпел аварию базирующийся на нём самолёт «Ш-2» И.Бабушкина, Куканов решился на полёт к «Челюскину» и «Литке» для ледовой разведки, но при взлёте с мыса Северного снёс себе шасси. Это стало последней каплей в чаше неудач «Челюскина» и комсостав корабля и руководство экспедиции вынуждены были принять решение отпустить «Литке». Однако, описывая все эти перипетии [«Поход „Челюскина“» ], челюскинцы ни разу не упомянули имени Куканова!

Удача операции по эвакуации самолётом «пассажиров Дальстроя» стала решающим аргументом при выборе из многочисленных вариантов спасения челюскинцев именно использование самолётов. Наверное, поэтому 15 июня 1934 года, через два месяца после решения о награждении челюскинцев и их спасателей, вспомнили и о людях, им помогавших. Этим днём датировано Постановление ЦИКа, по которому «за выдающееся участие в организации и проведении спасения челюскинцев и сохранении научных материалов экспедиции» Ф.К.Куканов был награждён орденом Красной Звезды, как и все челюскинцы [«Славным завоевателям…» ]. В 1934 году Куканову достался челюскинский миниатюрный самолёт «Ш-2» (он и сейчас встречает посетителей Музея Арктики и Антарктики в Санкт-Петербурге) для ледовой разведки, и на борту «Литке» он прошёл Северный морской путь с востока на запад [Белов,1969]. Дальнейшую судьбу этого полярного лётчика выяснить пока не удалось. М.Г.Ушакова, дочь известного полярника, сообщила одному из авторов, что в 1936 г. Ф.К.Куканов вселился в квартиру в только что построенном Доме полярников на Никитском бульваре в Москве, где и скончался, года его смерти установить не удалось.

Между тем вывезли, очевидно, не всех больных, заболевали бывшие ещё здоровыми и записи в «Рейсовом донесении» капитана «Хабаровска» Н.Финякина фиксируют: «9 ноября – на „Анадыре“ умер пассажир Дальстроя Суховальный, перенесённый туда вследствие тяжёлого состояния», но и: «Организация Дальстроя (сопровождающий Сухомлинов) дисциплинирована и примерна, хотя из-за болезней ей было труднее работать»; «21 января 1934 г. – умер тяжело больной цингой пассажир Дальстроя Музырецкий (перенесён в лазарет на „Анадыре“)»; февраль 1934 года: «Умерло 5 пассажиров Дальстроя»; март: «Умерло 4 пассажира Дальстроя – К.П.Песковой, А.А.Рязанов, Г.А.Литвинчук, Н.П.Петров и два других (А.П.Бирюков, А.А.Ермолаев)»; апрель: «Умер от интоксикации цинги ещё один пассажир». Однако вольные пассажирки (вряд ли женщины были среди заключённых) на зимующих кораблях – рожали! Капитан «Анадыря» Стехов записывает: «26 августа – у гражданки Бессмертной родилась девочка. … Апрель – в судовом лазарете родила девочку пассажирка Терегулова Мигуэль».

Только 29 июня 1934 года «Хабаровск», «Анадырь» и «Север» освободились из ледяного плена и пошли на восток. На «Хабаровске» – 21 «пассажир Дальстроя», «28 пассажиров и 6 детей», на мысе Северном приняли зимовавших там 37 «пассажиров». Как мы знаем (см. статью «Челюскинская эпопея: историческая мифология и объективность истории» в настоящем сборнике), 25 «рабочих Дальстроя» пришли с мыса Северный в Ванкарем и вместе с «челюскинцами» добрались до Лаврентия. Следовательно, Куканов вывез на мыс Северный 62 человека, в Уэлен – 21. Не исключено, что «Хабаровск» и собирал их по Чукотке (в расчётах мы не учитываем людей, возможно, не доживших до прихода «Хабаровска»). В конце июля зимовавшие корабли, в том числе и «Хабаровск», с полярниками поневоле, пришли во Владивосток. Ни дальнейшая судьба, ни даже имена этих людей неизвестны.

Ф.К.Куканов [Каминский]

1934-й, 1935-й и 1936-й годы были благоприятны по ледовым условиям для плаваний в морях Северного Ледовитого океана. В 1934 году рейс по маршруту Владивосток-Амбарчик-Владивосток совершили три судна, знакомые нам «Сучан», «Урицкий» и знаменитый «Смоленск», который в начале навигации вывез с Чукотки «челюскинцев» (теперь его капитаном стал В.П.Сиднев). Вероятно, и на одном из этих судов была доставлена в Амбарчик «смена» заключённых, но документальных свидетельств этого обнаружено не было. В 1935 году из Владивостока в Северный Ледовитый океан вышли пять судов; трое из них – «Урицкий» (им все эти годы командовал Я.Л.Спрингс), «Смоленск» и «Товарищ Красин» (не путать с ледоколом «Красин»), разгрузившись в Амбарчике, вернулись во Владивосток. «Анадырь» (капитан П.Г.Миловзоров) и «Сталинград» (капитан А.П.Мелехов) с 172-мя пассажирами на борту (были ли эти «пассажиры» заключёнными – неизвестно, но в рейсовом донесении Мелехова они как заключённые не указаны (РГАЭ, ф. 9570, д. 668) десять дней простояли под разгрузкой в Амбарчике, вместе пошли на запад и впервые в истории Северного морского пути прошли без сопровождения ледокола до Мурманска («Анадырь») и Лондона («Сталинград»). В этом же году уникальный рейс совершил пароход «Рабочий» (капитан М.П.Панфилов): выйдя из Архангельска 25-го июля, он 25 августа пришёл в Амбарчик, вызрузил 2400 тонн грузов Дальстроя, 9 сентября пошел на запад и благополучно вернулся в Архангельск. М.Боллинджер [Bollinger] со ссылкой на известного историка Р.Конквеста указывает, что на его борту были заключённые, но документальных свидетельств этого не обнаружено, во всяком случае, в рейсовом донесении Панфилова упоминаний о них, как и вообще о пассажирах на борту, нет (РГАЭ, ф. 9570, д. 669).

История ОЛПа «Амбарчик» была полна непосильными разгрузочно-погрузочными работами летом и осенью, строительством – полярной зимой, трагедиями лагерных арестов и расстрелов. Но по мере развития сухопутных дорог в империи Дальстроя перевалочный порт терял своё значение, и в 1939 году ОЛП был ликвидирован, а портовые сооружения переданы в ведение Главсевморпути. С началом войны, когда грузы для приисков и рудников Колымы через Магадан почти не поступали (дальстроевский флот «бросили» на перевозку грузов по ленд-лизу из тихоокеанских портов США), был организован завоз грузов с запада, по уже вполне освоенному Северному морскому пути. Порт вновь был передан Дальстрою, который тут же устроил здесь всё тот же ОЛП [Навасардов].

Вот зафиксированный документально эпизод 1941-го года из всё тех же «Рейсовых донесений». 25 июня пароход «Сахалин», тот самый колымский «Mayflower» (капитан П.Ф.Харламов), принял на борт в Находке более 1700 заключённых, 350 из которых этапировались в Амбарчик. 16 июля он пришёл в Певек, выгрузил направляемых сюда заключённых и грузы. Партию заключённых, предназначенную для Амбарчика, Харламов хотел перегрузить на шедшего туда «Урицкого», но его трюмы «были забиты, везти же на палубе Дальстрой согласия не дал ввиду отсутствия у людей тёплой одежды, а также за неимением места для размещения конвоя». 19 июля «Сахалин» пошел к устью Колымы. «Обстановка на переходе остров Айон – мыс Баранов была чрезвычайно тяжела» – записывает Харламов. 25 июля судно пришло в Амбарчик и разгрузилось. Что таится за скупыми строками «Рейсового донесения»?..

ОЛП в Амбарчике просуществовал до 1952-го года. Средняя численность заключённых в нём была 150–200 человек, причём осуждённых по политической 58-й статье среди них, вероятно, не было, а соседство с ОЛПом и другими небольшими уголовными лагерями очень досаждало сотрудникам полярной станции «Амбарчик», даже просившим для себя охраны. Наконец порт был передан Главсевморпути, а сомнительная слава одного из самых северных островов ГУЛАГа перешла к чукотским и таймырским лагерям. Порт был за ненадобностью новым хозяином заброшен, лагерные бараки и казармы охраны частично пошли на дрова, частично – перестроены под помещения полярной станции, пирсы – разрушены штормами.

Единственным памятником полярных ГУЛАГовских экспедиций 1932–1934 годов остался сваренный из толстых железных полос покосившийся крест, издалека видный на пустынном берегу недалеко от мыса Шелагского. На заржавевшей табличке можно различить надпись: «Голикова Полина Андреевна род. 1910 – сконч. 21/VII 1933 г». Случайная попутчица колымских заключённых, неведомо как занесённая в эти дикие края, «героическим трудом советских людей превращённых в цветущий сад социализма»…

В заключение – ещё несколько судеб. Оказавшийся слишком впечатлительным начальник экспедиции 1932 года Николай Иванович Евгенов, один из открывателей в 1913 году Земли Николая II-го, ставшей и остающейся и поныне Северной Землей, в 1934 году как заместитель начальника Гидрографического управления ГУСМП тем же Постановлением ЦИК, что и Куканов, был награждён Грамотой ЦИК Союза ССР. В 1938 году ленинградские чекисты обнаружили в Гидрографическом управлении контрреволюционную организацию и арестовали почти всех его руководителей, в том числе и доктора географических наук Евгенова. «Дело гидрографов» стало по-своему уникальным (см. статью «Судьбы участников знаменитой экспедиции» в настоящем сборнике), и постановлением ОСО после полуторагодичного следствия Евгенов получил восемь лет ИТЛ, год провёл в Севураллаге, четыре – в Севжелдорлаге, в конце 1943 года досрочно освобождён «за высокие производственные показатели», год проработал в «шарашке» того же Севжелдорлага. Потом до 1947 года работал в Архангельске в Морской обсерватории, вернулся в Ленинград, где возглавил кафедру океанографии Гидрометеорологического института и скончался в 1964 году, дождавшись реабилитации (сведения о судьбе Н.И.Евгенова предоставлены сотрудницей Санкт-Петербургского НИЦ «Мемориал» А.Резниковой).

Памятник жертвам политических репрессий 1932–1954 гг. на месте ОЛП «Амбарчик». На доске надпись: «Жертвам политических репрессий 1932–1954 от жителей Нижней Колымы. 1993». Фото Ф.Романенко, 2005 г.

Могила П.А.Голиковой у мыса Шелагского. Фото Ф.Романенко, 2003 г.

П.П.Караянов, назначенный капитаном парохода «Зиновьев» в экспедиции 1932 года как «один из молодых и энергичных капитанов Бассейна» [Бочек], а после заболевания А.О.Шмидта – капитаном «Севера», в конце 1930-х годов плавал старшим помощником капитана на «Николае Ежове», а затем и его (точнее – «Феликса Дзержинского») капитаном и провёл на мостике почти десять лет, а в июле 1946 года по нему ударило дальстроевское проклятие – его пятнадцатилетний сын погиб в Находке при взрыве парохода «Дальстрой». Руководитель Колымской экспедиции 1933 года Д.Сергиевский в 1935 году участвовал в научной экспедиции на «Красине», в тяжёлую навигацию 1937 года был капитаном парохода «Рабочий», зимовавшего в Хатангском заливе и в январе 1938-го раздавленного льдами. В 1939 году он был одним из руководителей уникальной операции по перегону Северным морским путем из Ленинграда во Владивосток землечерпалок и рейдовых буксиров [Белов,1969]. В 1940 году Сергиевский был ледовым лоцманом при проводке Северным морским путём с запада на восток немецкого вспомогательного крейсера «Комет», переоборудованного из грузового парохода, – строго засекреченной операции, проводимой по соглашению между советским и германским правительствами. Он прошёл на борту немецкого судна до мыса Шелагского, когда в Кремле очухались («Комет» шел топить английские суда на незащищённых тихоокеанских трассах) и отказали крейсеру в помощи ледоколов (его сопровождали лучшие тогда ледоколы «И.Сталин», «Ленин» и «Каганович») и отозвали их, но было поздно – за Шелагским прибрежная полоса была чистой ото льдов [Черепков]. Капитан «Хабаровска» Н.Финякин в 1935 году в Голландии поднялся на капитанский мостик «Джурмы». В этом же году два участника дальстроевских экспедиций на Колыму командовали грузовыми судами, впервые за одну навигацию прошедшими Севморпуть с востока на запад. «Анадырем» командовал П.Г.Миловзоров, а бывший капитан «Свердловска» А.Мелехов встал на мостик «Сталинграда». «Анадырь» закончил свой рейс в голландском Амстердаме, где как раз в это время Дальстрой покупал свои пароходы. В 1936 году тем же путем «Анадырь» вернулся во Владивосток под командой А.Бочека. В 1936 году П.Миловзоров был ледовым капитаном эсминца «Сталин» при первой удачной проводке Северным морским путём военных кораблей для Тихоокеанского флота (ледовым капитаном второго эсминца – «Войков» – был бывший капитан «Литке» Н.Николаев), проводку осуществлял «Литке», руководил этой секретной операцией, и ныне малоизвестной, О.Ю.Шмидт. А.Мелехов в 1939 году новым начальником ГУСМП И.Папаниным был назначен руководителем морских операций в восточном секторе Арктики. Он, как и Сергиевский, в 1940 году был ледовым лоцманом на проводке германского крейсера «Комет» и дошёл на нём до мыса Шелагского [Черепков]. Мелехов скоропостижно скончался в 1942 году, на 45-м году жизни [Белов, 1969].

А.Д.Рябоконь. Фотография в Магаданской тюрьме осенью 1937 г. (из архива Управления ФСБ по Омской области). Фотографии остальных упомянутых репрессированных участников экспедиций в их архивных делах в региональных Управлениях ФСБ отсутствуют.

На свою беду был откомандирован в морфлот «Дальстроя» Александр Дмитриевич Рябоконь, начавший морскую службу в 1913 году, с 1925 года – помощник капитана на разных судах на Дальнем Востоке, в 1932 году – капитан «Темпа», назначенный на шхуну как «имеющий опыт плавания на парусных судах», до её прибытия в Амбарчик, затем – капитаном «Микояна», отмечен за участие в экспедиции именным приказом наркома водного транспорта. С января 1936 года он был капитаном «Джурмы», с августа 1937-го – капитаном «Дальстроя». 6 ноября 1937 года был арестован в Магадане и после полутора месяцев следствия «признался» в шпионаже в пользу Японии. Постановлением Тройки УНКВД по Дальстрою от 15 января 1938 года приговорён к расстрелу и 21-го января расстрелян. Ему только-только стукнуло 43 года [«Жертвы политического террора…» ].

И – несколько справок с последнего компакт-диска «Жертвы политического террора в СССР», изданного «Мемориалом» (с добавлениями авторов статьи по архивным и опубликованным материалов):

Ведмедь Иван Антонович, 1901 г.р., уроженец Черниговской губернии, русский, образование среднее, б/п, начальник службы эксплуатации в Дальневосточном пароходстве, проживал в г. Владивостоке. Арестован 14.08.1937 г. Военной коллегией Верховного суда СССР 13.03.1938 г. «за антисоветскую деятельность» приговорён к расстрелу, расстрелян в тот же день во Владивостоке. В Северо-Восточной экспедиции 1932 года И.А.Ведмедь был экономистом.

Вольфберг Михаил Александрович, 1903 г.р., уроженец Москвы, русский, б/п, начальник связи Мурманского торгового порта, проживал в Мурманске. Арестован 27.02.1937 г. Комиссией НКВД и Прокурора СССР 22.09.1937 г. «за участие во вредительско-диверсионной контрреволюционной организации» (ст. ст. 58–7, 58–9 и 58–11 УК) приговорён к расстрелу. Расстрелян 26.09.1937 г. в Ленинграде. В Северо-Восточной экспедиции 1932 года М.А.Вольфберг был уполномоченным Наркомата связи.

Гакен Николай Николаевич, 1892 г.р., уроженец Санкт-Петербурга, русский, окончил кадетский корпус в Варшаве и, в 1913 году – Морской корпус, лейтенант царского флота, награждён за потопление немецкого миноносца. В 1918-м пробирается в Сибирь в армию Колчака, командует бронепоездом Отдельной бригады морских стрелков, кораблем «Губительный» Камской флотилии, назначается старшим флаг-офицером штаба её 3-го дивизиона в звании старшего лейтенанта, с августа 1919 года – командир дивизиона Обь-Иртышской флотилии. В 1920 году в Томске арестован красными и особым отделом ВЧК 5-й Армии за «карательную деятельность» заключён в концентрационный лагерь «до окончания Гражданской войны», но уже в 1920-м служит на Черноморском флоте, а в 1921-м отправляется в свою первую полярную экспедицию командиром гидрографического судна «Метель». В течение многих лет участвует в экспедициях, в том числе с зимовками, командир нескольких экспедиционных судов, своими работами положил начало изучению проходимости льдов для кораблей разных типов. Работал в Институте по изучению Севера и в Гидрологическом институте в Ленинграде, в 1934–1935 годах – ледовый капитан ледокола «Ермак», впервые совершившего переход за одну навигацию из Владивостока в Лениград. 15 февраля 1935 г. Президиумом АН СССР утверждён членом Полярной комиссии АН СССР, а уже 5 марта решением ОСО НКВД выслан из Ленинграда «как социально опасный элемент» с запрещением проживания в пятнадцати городах на пять лет (т. н. «кировская чистка» – авт.). Поселился в Омске, работал заместителем начальника Омского гидрографического управления ГУСМП. Арестован 12.11.1937 г. после возвращения из экспедиции в устье Оби и через девять дней, 21 ноября, Тройкой УНКВД по Омской области за принадлежность к контрреволюционной офицерско-повстанческой организации и контрреволюционную деятельность в числе 33-х бывших царских офицеров осуждён к ВМН, расстрелян в Омске 23.11.1937 г. По делу 1920 года реабилитирован 31.05.1997 г., по делу 1937 года – ещё 22.09.1955 г. В Северо-Восточной экспедиции 1932 года Н.Н.Гакен входил в научную группу по прогнозу погоды и ледовой обстановки при начальнике экспедиции Евгенове.

Голубятников Павел Георгиевич, 1905 г.р., уроженец Орловской губернии, образование высшее, б/п, главный инженер Иннокентьевского лесопильно-судостроительного комбината, проживал во Владивостоке. Арестован 28.09.1937 г., обвинён в «измене родине, участии в диверсионно-вредительской и террористической организации» (ст. ст. 58–1, 58–7, 58–8, 58–9 и 58–11). Военной коллегией Верховного суда СССР 29.05.1940 г. приговорён к десяти годам ИТЛ. В Северо-Восточной экспедиции 1932 г. П.Г.Голубятников был прикомандированным к ней Дальзаводом инженером-баржестроителем, руководил ремонтом барж, буксируемых в Амбарчик.

Липпе Николай Георгиевич, 1911 г.р., уроженец Владивостока, потомок рода немецких прибалтийских баронов, образование среднее, б/п, помощник капитана парохода «Сучан» ДВМП, проживал во Владивостоке. Коренной приморец, когда Омский кадетский корпус был эвакуирован во Владивосток, недолго проучился в нём, с 1926 г. плавал на судах Совторгфлота, в 1932 г. окончил Владивостокское мореходное училище, направлен в Германию за приобретёнными для Совторгфлота тральщиками, т. к. владел немецким и английским языками, уже штурманом плавал на торговых судах в Японию и Китай, и в том же году назначен помощником капитана «Сучана» в Северо-Восточную экспедицию Наркомвода. Арестован 27.03.1934 г., будучи в отпуске. Обвинён в том, что «являясь членом антисоветской группы, вёл контрреволюционную агитацию, занимался разложением трудовой дисциплины на корабле, имел намерение с золотом бежать за границу, расхищал государственное имущество». По делу арестовано ещё шесть человек, в том числе мать и жена Н.Г.Липпе. Тройкой при Полномочном представительстве ОГПУ в Дальневосточном крае по обвинению в «помощи мировой буржуазии и участии в контрреволюционной организации» (ст. 58–4 и 58–11) приговорён к десяти годам заключения в Соловецкий концлагерь, но срок отбывал в Белбалтлаге, из лагеря бежал, пойман и на полгода отправлен в штрафной изолятор. 20.09.1937 года в заключении Тройкой при НКВД Карельской АССР по тем же статьям, что и в 1934 году с формулировкой: «будучи враждебно настроенным к сов. власти вошёл в к/р (контрреволюционную – авт.) фашистскую террористическую группу, вместе с другими заключёнными проводил а/с (антисоветскую – авт.) деятельность…» приговорён к расстрелу и 28.09. расстрелян в урочище Сандормох близ г. Медвежьегорска. По делу 1937 года реабилитирован 19.11.1955 г. Дело 1934-го года 25.01.1957 г. рассмотрел Военный трибунал Тихоокеанского флота и переквалифицировал преступления на ст. 19 («намерение на преступление») и 84 («выезд за границу без разрешения») и дело было прекращено производством «за недостаточностью улик», 05.09. 1957 г. тот же трибунал определил по тем же обвинениям срок заключения в ИТЛ на три года. В Северо-Восточной экспедиции 1932 г. Н.Г.Липпе был помощником капитана парохода «Сучан».

Молодых Иван Федорович, 1898 г.р., место рождения: Иркутская губерния, г. Тулун, русский, образование высшее, б/п, заведующий кафедрой гидрологии Восточно-Сибирского госуниверситета, жил в Иркутске. Арестован 20.12.1937 г. Обвинен в том, что проводил контрреволюционную подрывную вредительскую работу, т. е. совершал преступления, предусмотренные ст. ст. 58–1а, 58–7 и 58–11 (так, вероятно, восприняли чекисты его отрицательное отношение к освоению Северного морского пути; в наши дни к его идее строительства железной дороги на Чукотку с переходом на Аляску всё чаще возвращаются экономисты и бизнесмены – авт.). Умер в Иркутской тюрьме 02.09.1939 г. от «общей интоксикации организма на почве злокачественной опухоли». Реабилитирован 8.05.1957 г. В Северо-Восточной экспедиции 1932 г. И.Ф.Молодых был заместителем начальника экспедиции по речной части, по замыслу организаторов экспедиции он, как знаток Колымы, должен был руководить плаванием речных пароходов, катеров и барж по Колыме, однако убедившись, что из-за опоздания экспедиции к устью Колымы никакие плавания по ней состояться уже не могут, настоял на своём возвращении во Владивосток ранее прихода экспедиции в Амбарчик (на «Лейтенанте Шмидте»).

Сиднев Василий Петрович, 1883 г.р., уроженец Нижегородской губернии, русский, образование среднее, беспартийный, капитан парохода «Каширстрой», жил во Владивостоке. Начал морскую службу матросом в 1899 г., был капитаном судов Амурского пароходства, с 1918 года помощник капитана, с 1927-го – капитан морских судов Добрфлота и Совторгфлота. Аттестовался как «старый опытный полярник, неоднократно участвовавший в арктических экспедициях, инициативен, настойчив, требователен. … Должности капитана соответствует на судне любого тоннажа и плавания». Арестован 03.10.1937 г., обвинён в том, «что он в составе правотроцкистской контрреволюционной организации вёл по заданию германского разведчика диверсионно-вредительскую работу на территории СССР», т. е. по ст. ст. 58–1а, 58–6, 58–7, 58–8, 58–11 Осуждён Военной коллегией ВС СССР 17.08.1938 г. по обвинению в антисоветской агитации (ст. 58–10) к расстрелу, расстрелян 17.08.1938 г. во Владивостоке. Реабилитирован 28.01.1958 г. В Северо-Восточной полярной экспедиции 1932 года В.П.Сиднев командовал пароходом «Анадырь», затем был направлен в Амбарчик для руководства строительством барж, летом 1933 года руководил разгрузкой судов экспедиции, в начале 1934 года командовал пароходом «Сталинград», направленным в Уэлен для вывозки спасённых челюскинцев (их вывез из бухты Провидения «Смоленск»), а может быть, для «подстраховки» вывоза оттуда «пассажиров Дальстроя», в том же году назначен капитаном «Смоленска» и на нём в эту же навигацию и в 1935 году совершал плавания в Амбарчик.

Снешко (Снежко) Феликс Карлович, 1903 г.р., уроженец г. Боготол Томской губернии, поляк, образование среднее, беспартийный, капитан парохода «Свердловск» ДВМП, проживал во Владивостоке. Арестован 07.04.1938 г. по обвинению в том, что «с 1936 года является агентом японской разведки … передавал … шпионские сведения… об условиях и перспективах в плавании северного морского пути (так в документе – авт.)», 8.08.1938 постановлением Приморского областного УНКВД обвинён в измене родине (ст. 58–1а): «в случае войны с Японией в первый день военных действий свой пароход должен был угнать в Японию», 10.08.1938 г. Комиссией НКВД и Прокурора СССР приговорён к расстрелу, его жалоба на приговор была 10.12.1940 г. отклонена, приговор оставлен в силе. Расстрелян (дата неизвестна). Реабилитирован 27.09.1957 г. В Колымской экспедиции 1933 года Ф.К.Снешко командовал пароходом «Лейтенант Шмидт».

Спрингис (Спрингс) Ян Либертович, 1898 г.р., уроженец Латвии, латыш, образование среднее специальное, капитан парохода «Сучан» ДВМП, проживал во Владивостоке. Арестован 18.07.1938 г. как «член контрреволюционной латышской фашистской шпионской организации» (т. н. «латышская операция НКВД», начатая в декабре 1937 года – авт.), осуждён 18.07.1938 г. «в особом порядке» Комиссией НКВД и Прокурора СССР по обвинению в шпионской деятельности к расстрелу, расстрелян 03.09.1938 г. во Владивостоке. Реабилитирован 26.09.1958 г. В Северо-Восточной экспедиции 1932 года Я.Л.Спрингс командовал пароходом «Урицкий», перенесшим тяжёлую зимовку отдельно от других судов, а в 1934 и 1935 годах вновь ходившим в Амбарчик под его командованием.

Стехов Владимир Михайлович, 1887 г.р., уроженец Владивостока, русский, образование среднее, капитан дальнего плавания в Госморпароходстве, проживал во Владивостоке. На командных должностях в морском флоте с 1910 г., капитан с 1928 г., был капитаном ледокола, с 1926 года – в полярных экспедициях. Аттестован как «инициативный, трудолюбивый, … осторожен при хорошем знании навигационной и эксплуатационной стороны работы. Может быть использован капитаном в полярных экспедициях. Не занимался и не желает заниматься стахановским движением. Имеет 8 поощрений и ни одного взыскания». Арестован 07.07.1937 г. по обвинению в «измене Родине и участии в диверсионной контрреволюционной организации» (ст. ст. 58–1а, 58–9 и 58–11 УК), по мнению следствия – ответвление «Промпартии». Тройкой УНКВД по Дальневосточному краю 02.09.1937 г. «за антисоветскую агитацию» (ст. 58–10 УК) осуждён к расстрелу, расстрелян во Владивостоке 11.09.1937 г. Реабилитирован 20.05.1958 г. В Северо-Восточной экспедиции 1932 года В.М.Стехов командовал пароходом «Микоян», с января 1933-го – пароходом «Анадырь».