Текст книги "Звездный легион смерти. Пленных не брать!"

Помимо этого на Заимку планировали поставить и другие, буквально штучные, изделия. Например, американская военная промышленность готовила партию кассетных бомб, снаряженных суббоеприпасами объемного взрыва. А Япония предложила экспериментальные электромагнитные бомбы, мощность импульса при подрыве которых приближалась к параметрам тактического ядерного боеприпаса.

Пространство Сферы Цивилизации. Малая Заимка. Михайловск.

Ноябрь 3018 года

Солнечные лучи, проникая через широкие окна, заливали светом кабинет Мазура. Лев Маркович сидел в своем любимом кресле, неторопливо просматривая текущие отчеты. «Так, что у нас по закупкам промышленного оборудования для Земли? Угу, угу – приобрести все сразу не удалось, но местные боссы, убедившись в том, что заказчик солидный и не склонный скупиться, обещали достать все недостающее через пару месяцев. Хорошо». Мазур усмехнулся, размышляя о том, какие фортеля выкидывает судьба. Он почти похоронил дочь, с исчезновением которой Заимка потеряла большую часть транспортной независимости и большую часть доходов… «Да что с тобой? – рявкнул он на самого себя. – Ты больше переживал не о Лене, а о статьях дохода!» Мазур застыл в кресле, обдумывая этот внутренний диалог. «Нет, – ответил он себе. – Все правильно, отец Лев Мазур любит свою дочь и желает оградить ее от возможных бед, как и положено отцу. А Председатель Мазур должен думать обо всей Заимке, и в периоды кризиса Председатель берет верх над отцом. Потому что целое все же важнее частного. Как бы это частное ни было ему дорого».

Немного успокоившись, Мазур улыбнулся. В конце концов, дочь вернулась, и не одна, жаль только, что нельзя вживую увидеть внука. Он посмотрел на стоящую в рамочке на столе фотографию. Снимок, на котором улыбались три лица. По словам Елены, их сфотографировали на земном озере Байкал, куда она ездила с мужем и сыном после очередной космической экспедиции, в ходе которой подтвердилось полное сходство планет обеих вселенных. Мазуру не нужно было объяснять значение этого факта – отпадала необходимость тратить время на исследования планет, эта работа уже сделана. Известны все сложности, с которыми можно столкнуться, а значит, экспансия пройдет куда безболезненнее. Впрочем, это дела Земли, а здесь своих трудностей хватает.

С фотографии улыбались Елена и ее муж Игорь, а между ними просунул взъерошенную голову крепко сбитый мальчишка. На заднем плане стояли несколько мужчин. Тогда они одновременно вернулись домой: Ильин – из-за рубежа, Елена – из космоса, и решили устроить совместный отдых. Как ни странно, ученые и чекисты быстро нашли общий язык. Может, все дело было в том, что в тот исследовательский полет брали отнюдь не рафинированных интеллигентов, а людей, которые, как выразился биолог экспедиции Джеймс Норрис, знают, что делать по обе стороны мушки. Но, как на следующий день, посмеиваясь, шепнула на ухо мужу Елена, скорее сказалась совместная пьянка, возникшая на почве совпадения взглядов и интересов космонавтов и «товарищей в штатском». Соревнование под девизом «кто больше выпьет» закончилось ничьей и жутким похмельем для всех участвовавших. Нагоняй, который с утра устроила мужикам Елена, со стороны выглядел жутковато. Хоть она не повышала голос и не использовала «второй командный», но от интонаций капитана первого ранга по спинам воспитуемых бегали мурашки. Даже трезвый как стеклышко Ильин, не принимавший участия в «соревновании», чувствовал себя крайне неуютно.

Вынырнув из воспоминаний, Лев Маркович покачал головой и вывел на экран планшета следующий документ. Отчет группы, занимавшейся расследованием взлома закрытых файлов.

Пространство Сферы Цивилизации. Малая Заимка. Михайловск.

Ноябрь 3018 года

Отто Крауф отпил глоток кваса и откинулся на спинку стула. Квас был отменный: ядреный, с густым хлебным духом.

– Интересно, а в здешней тюрьме такой подают?

– Нет. – Напарница довольно сощурилась. И, заметив нарочито-недоуменную рожу Отто, добавила: – В здешней тюрьме несколько другое меню.

«Смешно, – подумал Отто, но как-то невесело. – Очень. Особенно если учесть, что если нас поймают, то тюрьмой мы не отделаемся. А такой исход весьма вероятен – пока нам везет, но план отхода с самого начала трещит по швам. Во-первых, мы очень вовремя свалили с прежней квартиры – на выходе нас встретила компания каких-то гоблинов, которые, не говоря ни слова, потащили из карманов стволы. В ходе стихийно возникшей драки население планеты сократилось на несколько особей мужского пола. Заброшенная окраина отлично справилась со свидетелями – таковых не оказалось, так что покойнички, быть может, до сих пор там лежат.

Во-вторых – мой хак все же засекли, о чем весьма недвусмысленно говорила грамотная «сеть» в единственном космопорту планеты. В которую, кстати, мы чуть было не угодили – спас опыт Хелен и «баги» в подготовке противников – «сеть» из специалистов, но далеко не лучших. Настораживает еще одно – в «сети», даже на мой дилетантский взгляд, не хватало целого ряда ключевых звеньев. Не быть их не могло, значит, мы эти звенья просто не заметили, а это в свою очередь означает, что помимо местной полиции здесь действует еще кто-то. Единственным кандидатом на роль «кого-то» могла стать контрразведка этих «мутных» наемников, что опять же добавляет неясности – удаленной планете не нужны спецы такого уровня.

Ладно, если основной план не сработал, переходим к резервному – дожидаемся вторжения, пережидаем его, а потом валим на все четыре – какое-то время местным будет не до наших поисков. А значит, сидим и наслаждаемся жизнью…»

Пространство Сферы Цивилизации. Малая Заимка. Михайловск.

Ноябрь 3018 года

Двое землян шли по улице столицы Малой Заимки.

– До сих пор порой не верится, что я не сплю, – сказал напарнику Ракитин. – Порой думаю, что вот-вот проснусь, и начнутся прежние будни. – Он невольно поежился, незлым и тихим словом помянув как-то не по-осеннему прохладную погоду, стоявшую в Михайловске.

Сэм Дейдвуд, усмехнувшись молодому коллеге, пожал плечами:

– Как бы то ни было, парень, мы должны делать свое дело. А сон это или нет, не важно. – Он проводил взглядом особо фигуристую молодую особу в легком пальто, подчеркивающем достоинства фигуры. Затем продолжил: – Раз у нас есть время, предлагаю зайти в кафе. Выпьем чего-нибудь горячего и перекусим. Что скажешь?

– Хорошая идея! Ты как насчет «Медведя»? – Ракитин кивнул на огромное окно-витрину, мимо которого они проходили. – По отзывам, тут подают отличные закуски и сбитень.

– О’кей! – Войдя в дверь заведения первым, Дейдвуд сразу выбрал подходящий столик и потащил к нему напарника.

Сделав заказ, офицеры некоторое время помолчали, по привычке оглядываясь и фиксируя обстановку. Когда официант принес заказ, они приступили к еде. Через несколько минут Дейдвуд откинулся назад, вытирая салфеткой рот, и покрутил головой, ища официанта. Его взгляд упал на сидящую через несколько столиков пару, которая чем-то зацепила его. Не выдавая спонтанно возникшего интереса, он пытался понять, что же его так привлекло в этих молодых людях.

– Игорь, аккуратно глянь туда, – попросил он Ракитина, показав взглядом направление. И подсказал: – Пара за вторым столиком справа от входа.

Якобы случайным поворотом головы Ракитин поймал указанную напарником цель в поле зрение. Затем повернулся к Дейдвуду. Его глаза слегка затуманились, выдавая напряженную работу мозга. Через минуту он покачал головой.

– В списках вроде не значатся, но…

– Свербит? – полувопросительно сказал американец.

– Я бы сказал – да. Совсем чуть-чуть, на грани, но свербит.

Они помолчали, глядя друг на друга.

– Проследим? – спокойно спросил Ракитин ставший собранным и спокойным.

Американец кивнул, подзывая официанта и прося счет. Расплатившись, он продолжил прихлебывать горячий ароматный сбитень мелкими глотками, продолжая напрягать память в попытках опознать этих двоих.

Сэм уже допил кружку и хотел заказать еще, когда заметил что «интересная» парочка скоро покинет кафе. Пришлось изменить планы на ближайшее время.

– Пошли, – бросил он Ракитину.

Отойдя от кафе и заняв позиции в поле видимости друг друга, офицеры включили оперативные рации. Ждать пришлось недолго, «объекты» вышли через пару минут. Ракитин невольно залюбовался девушкой. Хороша! А как грациозно движется… Секунду спустя он снова стал холодным, по крайней мере – внешне, профессионалом.

Дейдвуд, следуя за молодыми людьми, внезапно почувствовал прилив озарения. Количество информации – внешность, пропорции фигур, манера и моторика движений – достигло критической массы, вынудив сработать ассоциации, и он вызвал Ракитина.

– Игорь, похоже, это «Пианисты»! – Сэм мгновенно достал плоскую трубку коммуникатора и набрал условное текстовое сообщение, которое через секунду ушло по назначению.

Ракитин молчал, несколько секунд обдумывая слова коллеги.

– Согласен, это они, – прозвучал его голос в наушнике. – Наших предупредил?

– Уже.

В эфире наступила тишина. В таких случаях не стоит лишний раз выходить на связь. Если у противника есть пеленгаторы, он может засечь переговоры. В данном случае «Пианисты» могли попытаться решить вопрос силой и, судя по ориентировке, вполне успешно. Теперь Ракитин по-другому смотрел на грациозные движения девушки. Это не была грация танцовщицы, как он подумал сначала. Красавица двигалась как специалист по рукопашному бою, причем что-то подсказывало ему, что в практике она недостатка не испытывала. В наушнике прозвучал новый голос:

– Внимание – Дейдвуд, Ракитин, здесь «Цветок-Один», видим вас и «Пианистов». Принимаем подачу.

В штабном микроавтобусе, медленно едущем по улице, царила деловая обстановка. Майор Свиридов слушал переговоры группы наблюдения, иногда поглядывая на экран электронного планшета с картой района, в котором закружилась карусель из людей и машин.

– Это «Ласточка». Передаю объекты «Тюльпану», – донеслось из динамиков.

– «Тюльпан» объекты принял, – ответил другой голос.

– «Лист» и «Гвоздь» выдвинулись вперед по предполагаемому маршруту «Пианистов». Готовы принять их у «Тюльпана».

В эфир ворвался еще один голос:

– Здесь «Махаон». «Птичка» вышла в квадрат. Видим цели. Можете отвести людей от «Пианистов».

На вспыхнувшем мониторе возникла картинка, переданная камерой миниатюрного беспилотника. Мощная оптика приблизила картинку, и два человека стали видны как на ладони.

– Принято. «Махаон», разрываем дистанцию, – ответили наблюдатели.

– Через пару минут в район выйдет вторая «птичка», – сказал кто-то.

Слежка продолжалась.

Пространство Сферы Цивилизации. Малая Заимка. Михайловск.

Ноябрь 3018 года

Настроение Хелен Кинг было просто замечательным. Не часто можно сидеть вот так, как обычная влюбленная парочка, особенно когда отрезаны почти все пути отхода из района операции. С ее точки зрения, ситуация, хоть и далекая от нормальной, угрожающей пока не являлась. Их потеряли как местные бандиты (все же порядочный дурак их наниматель – он бы еще детей послал), так и полиция с контрразведкой. Интенсивность розысков наверняка уже пошла на убыль, так что продержаться еще немного на нелегальном положении будет сравнительно несложно. А там останется «всего лишь» пересидеть до конца вторжения и без проблем покинуть планету на первом же торговце – к этому времени здесь уже не будет ни уголовников, ни легавых.

Легкий холодок, коснувшийся затылка, воспринимался как наваждение, не более. Хелен прислушалась к себе – нет, все в порядке, просто показалось. На всякий случай девушка внимательно осмотрела зал, нет, все нор… Стоп. Сидящий за соседним столиком мужчина профессионально-небрежным движением обернулся, на мгновение замер, уставившись на них пронзительным взглядом, после чего так же небрежно отвернулся.

И в тот же миг наваждение исчезло. Хелен еще раз внимательно осмотрела столики. Нет, все чисто… А интуиция заревела некормленым верблюдом. Очень неприятное чувство – разум и опыт говорят одно, а «нюх» другое. Краем глаза она заметила взгляд Отто и еле заметно кивнула, что ж – проверка не помешает. Спокойно встать из-за стола, выйти и направиться вдоль улицы. Мы просто гуляем, не так ли? Угу, а что мы имеем? Хм, давешний деятель топает следом, а впереди чапает его напарник, они ведь вдвоем за столиком сидели. Или не с ним? Нет, точно не с ним. Или нет? Тьфу, дерьмо, паранойя на марше. Тем более что мужчина уже заскочил в небольшой магазинчик. Кажется, ошиблась, просто нервы. Тем не менее Хелен с Отто еще несколько часов «гуляли» по городу, стараясь успокоить интуицию. Интуиция успокаиваться не желала.

Пространство Сферы Цивилизации. Мир Наемников. Космопорт.

Ноябрь 3018 года

На грязном полу третьеразрядной кафешки столичного космопорта Мира Наемников лежала фотография. Судьба ее была печальна и горька. Ее украли. Вместе с бумажником второго пилота прыжкового корабля. Бумажник, вместе со всем содержимым, нашел себе нового хозяина, а она… Она оказалась выброшенной украдкой там, где ее ждала незавидная участь – городская свалка и мусорный конвертер.

Уборщица, «толстуха Роза», лениво ерзала шваброй по щербатому керамопластику пола, вполголоса кляня судьбу, посетителей-нерях, скрягу-хозяина – в общем, весь мир, который был ей однозначно должен. За все. За неудачный брак, загубленную молодость, нарушенный обмен веществ – превративший шебутную черноглазую девчонку в неповоротливую старую корову…

– Сорят и сорят! – привычно причитала Роза. – На пол бросают и бросают. Упаковки от еды, пустые сигаретные пачки, окурки и объедки… А это еще что? – Подслеповато щурясь, уборщица нагнулась и подняла с пола снимок. – Никак фотографию кто обронил. Вот растяпы, прости господи! Хорошо, что еще никто голову не потерял!

Роза исподлобья огляделась. В грязном, полупустом баре космопорта, среди засиженных мухами столиков, в мрачной, опостылевшей полутьме…

Слева за столиком сидел Винс – водитель автопогрузчика. В своем засаленном комбинезоне и, как всегда, пьяный уже с утра. Справа, в углу, за колченогим столом с изрезанной пластиковой скатертью – две шалавы. Ну и что, что в мешковатых, безразмерных куртках и сапожках на низком каблуке. Видала она таких. Брючки-то в обтяжечку, значит, шалавы. За стойкой стоял небритый Ронни-бармен, вечный, как космопортовская вонь. Размазывал грязь на своих засиженных мухами стаканах.

Зычный голос Розы раскатился по бару:

– Ронни, когда у нас ближайший корабль на Хель?

– Не знаю, а что это за планета? Первый раз слышу…

Ронни поставил идеально чистый, трижды протертый стакан на стол. Устало посмотрел на проевшую ему всю плешь ведьму.

– Да, наверно, есть какая-то… Я вот фотку нашла. Написано: «Хель. Маме от Леи» и еще что-то. Не зря же написано… Ты, это, если корабль на Хель будет, сразу мне скажи. А если кто спросит, то фотка у меня побудет.

При этих словах две симпатичные девушки вздрогнули в своем углу. Но даже головы не повернули в сторону Розы. А очень осторожно поставили стаканчики с кофе на стол, не расплескав ни капли. Одна из них достала из кармана коммуникатор и набрала сложную комбинацию символов в командной строке. Коммуникатор негромко пискнул. Девушки озабоченно переглянулись.

«Вот почему так? Если уборщица, то обязательно чудовищная хамка и невероятная уродина? И каждая считает их, милых и чистых девушек, проститутками. И одеты вроде прилично, и ценник на попе не болтается. А поди ж ты…»

Уборщица Роза – чудовищная бабища в режущем глаз даже в полутьме ядовито-желтом комбинезоне – вцепилась когтистой, изуродованной артритом лапой в рукоять своей швабры и, тяжело топая, ушла наконец из бара. Одна из девушек, эффектная брюнетка, встала и неторопливо вышла вслед за уборщицей. Вторая же спокойно допила свой кофе и покачала пальчиком с лакированным ноготком, подзывая бармена.

«Импозантный мужчина, кстати, и щетина такая… «секси». Было бы время, «почирикали» бы вечерком».

Расплатившись за кофе, вторая девушка с ленивой грацией покинула бар. Кстати, не просто девушка, а натуральная блондинка, между прочим. А дурацкая короткая прическа… ну, это по службе.

Через пять минут блондинка стояла возле камеры хранения. Ячейка номер сто двадцать пять. Быстро набрала код и открыла дверцу. Пусто. Девушка удивленно посмотрела в глубь стального ящика. Подумала. Засунула в ячейку руку с коммуникатором и нажала одну из кнопок. Коммуникатор вновь издал писк, но в иной тональности. Девушка озадаченно посмотрела на его экран. Потом поднесла коммуникатор к очаровательным губам и сказала:

– Ячейка пуста. Сейчас подойду.

Через шесть часов, усталые и злые, девушки стояли в полутемном коридоре технического сектора. За углом находилась дверь в бытовку уборщицы. Толстуха Роза только что ушла по коридору, тяжело переваливаясь и хрипло дыша.

Подождав, пока удалятся ее шаги, девушки вышли из-за угла и подбежали к двери. Блондинка потянулась коммуникатором к замку двери.

– Куда прешь? Перчатки надень. Дура! – зло прошипела брюнетка.

– Сама знаю! – огрызнулась блондинка и стала надевать лайковые перчатки.

– Ну что ты копаешься, корова?

– Да подожди ты. Ноготь.

Наконец перчатки были надеты, коммуникатор поднесен к замку, замок сказал «щелк», и дверь открылась. Блондинка проскользнула в дверь, а брюнетка осталась на «стреме».

В «святая святых» Розы царила чистота. До «голубой искры». Каждая вещь стояла на своем месте. По ранжиру. Справа, над идеально чистым столом, на стене висели фотографии. Абсолютно ровными рядами, в абсолютно одинаковых рамках. Девушка скользнула по снимкам взглядом и вдруг буквально прикипела к одной из них. На фото была запечатлена счастливая пара. Мужчина и рыжая девушка. В неизвестной форме. Блондинка подошла к столу и провела над фоткой коммуникатором. Коммуникатор сказал «пи-и-и». Девушка удивленно посмотрела на прибор. Снова провела им над снимком. И снова «пи-и-и». Постояв несколько секунд в раздумье, она сказала – негромко, но отчетливо:

– Это не оно. Выхожу.

Прошла к двери пару шагов и вдруг остановилась. Посмотрела на фото ехидно, с прищуром. Такой шанс упускать нельзя. Вернулась к столу, протянула руку и сняла снимок со стены.

– Как это не оно? А где же оно? – злым шепотом встретила ее брюнетка.

– Да не парься ты! Сейчас узнаем. – Блондинка снова поколдовала над коммуникатором. На экране появилась стрелка. Покрутилась и показала куда-то в глубь космопорта. Ведомые указателем направления на объект с заданными характеристиками, девушки углубились в мрачные лабиринты коридоров.

Через полчаса они стояли возле обшарпанной двери, на которую указывала мерцающая стрелка на экране коммуникатора. Над дверью висела вывеска «Ломбард».

– Ну что, пошли?

Дверь открылась, девушки вошли. Скучающе осмотрелись. Прямо – стойка, за ней мелкий мужичок, за ним какие-то стеллажи и ящики, справа стеклянная витрина. Стрелка показывала на витрину. Брюнетка прошла вперед, встала прямо перед клерком и стала скучающе осматриваться. Тот, не отрывая глаз от выреза на груди брюнетки, спросил, судорожно сглотнув:

– Девушки, продать или купить?

Брюнетка лишь лениво отмахнулась:

– Мы так, посмотреть.

Блондинка подошла к витрине. Под стеклом была разложена дешевая бижутерия. Среди них выделялся странный металлический медальон с барельефом. По ободку, вокруг изображения с явным сакральным смыслом, шла надпись на дикой смеси кириллицы и каких-то иероглифов. Из медальона торчал обрывок шнура. Девушка провела над ним коммуникатором. Экран безмолвно полыхнул красным.

– А вот этот брелочек почем?

Клерк оживился:

– У леди безупречный вкус. Это старинный медальон середины двадцатого века. Принадлежал одной из китайских императриц на Терре. Обратите внимание на шнурок – он из чистейшего растительного волокна. Двести пятьдесят монет.

– Что-то ваш старинный медальон слишком молодо выглядит. Может, он новодел? Сотня монет. Не больше.

– Ой, какие красивые девушки и такие умные. Откуда вы такие? И не надо вот сверкать глазками. Полторы сотни. И это – заднее слово. Не нравится – не берите. Есть прекрасные колечки с натуральными бриллиантами. Всего за полтинник. А на медальон уже есть покупатель, обещал к вечеру подойти.

Блондинка с сомнением посмотрела на медальон.

– Ну ладно. Беру.

Вечером в гостиничном номере тихо играла музыка. Две девушки устроились на гигантской кровати. Чистые, вымытые и розовые, как поросята. Блондинка склонилась над коммуникатором и азартно нажимала на кнопки. Медальон был вставлен в удивительно подходящее по размеру гнездо на задней панели устройства связи. Брюнетка держала в руках фотографию и презрительно ее рассматривала.

– Нет, ты посмотри на них только. Скалится-то Леечка, а зубы как у лошади. И чего она в нем нашла? Мало того что не из наших, так еще и серенький какой-то. И нос обыкновенный. А глаза-то – наглые, шальные. Не-е-т, он ей не пара. Полезет вот под пули, и ты вдова. У мужа глаза должны быть… э-э-э… обстоятельные. Вот! Муж должен работать в офисе. И не выше четвертого нижнего уровня. И после работы чтоб сразу домой. Ну-у… детей из садика забрать, ужин приготовить, детей накормить, посуду там… полы помыть. И жену ждать, когда она с войны вернется. Хотя… у Леечки губа не дурра. Плечи широкие, а глаза шалые-е-е. Эх, с таким бы ночку покувыркаться.

Брюнетка завозилась, глубоко вздохнула и потянулась всем телом. Блондинка оторвалась от коммуникатора. Зло глянула на подругу.

– Что ты несешь? А ну дай сюда фотку, шалава!

– Руки убрала! Кристалл вон коли! – Брюнетка замахала руками, отбиваясь.

– А, бесполезно. Эта тварь блокировку поставила. Я вот думаю, а не послать ли вместе с кристаллом памяти и фотку со сладкой парочкой. Пусть «Мамочка» за Леечку-дурочку порадуется. Такого зятя, лоха серенького, доча нарыла. Хи-хи-хи.

Девушки весело засмеялись. А фотографию ждал долгий путь позора до самого Хеля. Планеты, которой не существует.

Пространство Сферы Цивилизации. Малая Заимка. Михайловск.

Осень 3018 года

После месяца беготни и судорожного налаживания быта как-то внезапно оказалось, что все первоочередные задачи решены. Контингент обживал место постоянной дислокации и крепил связи с местным населением. Физподготовка, уроки языка, изучение матчасти, история и политика Сферы Цивилизации, стрельбы – все по распорядку и расписанию, без авралов и тревог. Немного успокоившись, командование распорядилось разрешить личному составу выход в город в увольнения по строгому графику. И только группами!

О, это сладкое слово «увольнительная»! Каждый, кто хоть немного отслужил в армии, подтвердит, что это самое ожидаемое и великое событие. Этот день… Подготовка к которому порой длится дольше и проводится тщательней, чем к какому-нибудь смотру. Который педантично расписывается, порой – по минутам, и глубина планирования своих действий при этом способна поразить даже Генштаб. День, на который возлагается огромное количество надежд, и служащий неиссякаемым источником радостей и разочарований.

Для того чтобы получить увольнительную записку, военнослужащим ограниченного контингента «Заимка» необходимо было подготовиться (в свободное время!) и получить соответствующий допуск. План города Михайловска, маршруты городского транспорта, телефоны и адреса нескольких учреждений и служб, фамилии и должности ответственных лиц – все приходилось зазубривать «до запятой». Но желающих сложности не отпугивали. И через три недели вожделенный допуск получили все.

Вначале «отпускники» по городу ходили исключительно с сопровождающими из местных военных и обязательно с кем-то из старших офицеров контингента. Но потом это сочли излишним – все прибывшие вели себя культурно, конфликтов и недопонимания не было. Поэтому сначала убрали местную «няньку», потом сопровождающего офицера, а затем вообще разрешили ходить в увольнения по двое. Перемещаться по городу в одиночку строжайше запрещалось. Состав «увольнительных пар» каждый раз утверждался заново. Земляне для выхода в город одевались кто в гражданскую одежду, купленную тут же, кто в повседневную местную форму со значками небоевых подразделений. Все имели местные средства связи. И почти каждый носил с собой личное оружие. При отсутствии прямого запрета начальство просто закрывало на это глаза. Официально все табельное оружие оставалось на базе, но тайком провезенные «стволы» никто не изымал. Ибо мало ли чего…

За три месяца не произошло ни одного конфликта с аборигенами. Наоборот, поступило несколько благодарностей от муниципальной полиции и одна – от местной контрразведки, за обнаруженных «пианистов». Впору было гордиться такими дисциплинированными солдатами.

Правда, среди прибывшего контингента не оказалось ни одного рядового, минимум – сержанты-сверхсрочники.

Капитан Махов сделал очередной глоток сбитня и потянулся. Во время одного из увольнений, гуляя по городу, он обнаружил это заведение. Что-то вроде привычного по земным меркам кафе. Понравилось оно ему тем, что вечером с большой, застекленной и теплой веранды открывался потрясающий вид на горы. Подсвеченные заходящим солнцем, слепящие блеском снеговых шапок, они в сочетании с постоянно звучащей в кафе музыкой действовали успокаивающе и умиротворяюще. После недели нервотрепки на подземной базе такое благолепие стало просто отдыхом для души. После первого проведенного здесь вечера он стал приходить сюда постоянно. И, как оказалось, это зрелище подействовало не только на него одного. Сейчас в кафе, кроме него и нынешнего напарника по увольнению – механика-водителя одной из ремонтно-эвакуационных машин – сидели еще двое военных с Земли – американцы-минометчики. С одним из них, Диком Тальяферо, Махов был тут в прошлый свой приход. Видимо, впечатленный Дик и притащил сюда своего напарника. Дождавшись окончания заката, все четверо, не сговариваясь, пошли вместе к пункту сбора. До срока оставалось еще полчаса – вполне достаточно, но лучше поспешить. Вот только далеко уйти не получилось…

…– Рассказывайте, Махов. С самого начала и подробно. – Майор-особист нажал кнопку «пуск» на панели портативного диктофона. Тихо зашелестела кассета.

– Есть! После того, как мы вышли из кафе, я сказал, что можно немного срезать путь через переулок. Да, тот, что слева, метрах в трехстах от кафе. Я тут уже ходил, поэтому все приняли мое предложение. Мы свернули с улицы и прошли по переулку примерно метров двадцать. Я – впереди, остальные – сзади. Потом услышал хлопки, три или четыре. Я обернулся и увидел, что Марк и Коля, они за нами шли, падают. Около арки ближайшего дома стояли двое в черной одежде, с оружием, вроде пистолетов, в руках. И я, и Дик перекатом ушли в стороны. Он свой пистолет успел первым вытащить и выдал две двойки. Оба нападавших упали. Один как мешок свалился, второй выронил свое оружие и стал по земле кататься и орать. Я в это время откатился ближе к стене в тень, там какая-то ниша была. Залез в нее, достал телефон и нажал аварийную кнопку. Потом опять хлопки услышал. Смотрю, а Дик, который у противоположной стены на колене сидел, падает. Я тогда тихо и медленно положил телефон на землю, в угол, и достал пистолет. Из глубины переулка шли еще двое, судя по звукам. Я подождал чуть и выкатился. Ну, и… одному я выстрелил в грудь, второму – по ногам. Оба упали. Я обратно в нишу закатился, жду. Слышал только, как раненые скулили. Потом услышал сирены, а еще через несколько секунд появилась первая машина. Я выглянул, увидел тревожную группу. Подобрал телефон и вылез наружу. Подошел к машине. Вот и все.

– Ясно. – «Молчи-молчи» сделал какую-то пометку стилосом на экране планшета.

– А кто нападал-то на нас?

– Местная шпана. Опознали их. Почти сразу. Вот только у шпаны не принято носить армейские бронежилеты, и таких интересных патронов к игольчатым пистолетам у них не бывает. Вас живыми взять хотели. Стреляли ослабленным зарядом с парализующими иглами.

– А что они говорят? – Любопытство взяло верх над всегдашней осторожностью капитана в отношении военных контрразведчиков.

– Ничего. Выживших нет. – На лице особиста проявилась гримаса неудовольствия.

– Это как? Мы их что – насмерть? – Удивление Махова было неподдельным.

– А вот так! Да не вы, не беспокойся… Из первой пары один получил две пули в грудь из «кольта» Дика, а второй – по пуле в бедро и в голень. Ты одному попал в колено, второму в грудь. Все четверо были живы и валялись в шоке. А когда подъехала тревожная группа, все уже оказались мертвы.

– Как так?

– Местная охотничья винтовка, пятизарядная, со скользящим затвором. Довольно распространенная. Волков тут из нее отстреливают. Хороший стрелок на дистанции в сотню метров укладывает всю обойму в круг диаметром чуть больше юбилейного рубля. В расширенный набор входят глушитель и комбинированный прицел.

Стреляли из здания напротив того переулка, с крыши или с верхнего этажа. Судя по твоему рассказу, уложили напавших на тебя в тот момент, когда ты сидел в своей нише, а машина тревожной группы еще не подъехала. Четыре выстрела, все в голову. Стреляли с пятидесяти и ста метров, звук выстрелов заглушила сирена. За несколько секунд – четыре трупа и никаких следов.

– Значит, не просто так эти ребятки там появились.

– Угу. Их специально подготовили и навели. И подстраховка их же зачистила, когда стало понятно, что добыча оказалась зубастая.

– Значит, не всех мы еще выловили.

– Да. Самые лучшие уцелели. Ладно, бывай, капитан! Если что – вызову…

Дальняя Периферия. Хель.

Ноябрь 3018 года

Едва ли есть подходящие слова, чтобы описать то настроение, с которым Мелиса отправилась на прием к старшей жрице. Но ситуация в данном случае сложилась экстраординарная, и она требовала экстраординарных решений. Т’Пау очень хорошо относилась к Мелисе, но и она могла усомниться в причастности ее «семьи» к произошедшему инциденту. Слишком уж давно и хорошо отлажена передача информации, чтобы поверить в тот цирк, что творился с инфокристаллом. Особенно учитывая причастность ее «семьи» к случившемуся. Мелиса вздохнула, робко постучала и смиренно попросила разрешение войти. Позволение было дано, и послушница вошла. Кабинет тонул в полутонах отделки и обстановки. Мебель из темного дерева, стилизованная под старину, создавала атмосферу основательности и непреходящего величия. Невысокие кресла возле декоративного камина, забитые кристаллами шкафы, массивный терминал в виде пирамиды со срезанной вершиной, секретер, заваленный свитками, книги, громоздящиеся неровной стопкой на полу. На высоком стуле, выраставшем, казалось, прямо из пола, восседала женщина, облаченная в белоснежное, ниспадающее волнами, одеяние. Лучи света, проникая сквозь щель между плотными темно-синими шторами, создавали вокруг ее фигуры сияющий ореол, одновременно пряча в тени лицо. Здесь было трудно ошибиться с определением статуса хозяйки кабинета – Старшую жрицу, входящую в Совет Девяти, с простой послушницей не перепутать.