Текст книги "На службе в Генеральном штабе. Воспоминания военного историка. 1941—1945 гг."

1944 год. Завершение разгрома фашистских войск на территории СССР

В 1944 году нашему авторскому коллективу – Н.М. Замятину, Ф.Д. Воробьеву, Н.Ф. Артемьеву и И.В. Паротькину – было поручено обобщить события, последовательно развернувшиеся на всем советско-германском фронте, протяженностью более трех тысяч километров – от Северного до Черного морей.

Надо отметить, что накопленный нами богатый опыт, в связи с пребыванием в действующей армии в период с 1941 по 1943 год, позволял глубоко и обстоятельно анализировать действия Красной армии в наших трудах, в выступлениях в печати, с лекциями и в беседах. Особенно много выступлений, лекций прошло в 1944 году – году решающих побед, завершившемся полным освобождением нашей Родины от немецко-фашистских захватчиков. Перед авторами встал вопрос, какое дать наименование нашему труду, в какой форме показать столь величественные наступательные операции Красной армии, развернувшиеся в 1944 году. Руководство нашего отдела по этому вопросу консультировалось с Генеральным штабом. И после обмена мнениями было решено наименовать нашу брошюру «Десять сокрушительных ударов». Этот термин уже был распространен в прессе. Нам, авторам, было указано, чтобы в аннотации непременно были отражены два вопроса: во-первых, что это популярный очерк наступательных операций Красной армии в 1944 году, а во-вторых, работа должна быть подготовлена на основе материалов, опубликованных в периодической печати.

Фашистское командование после провала своего летнего наступления 1943 года рассчитывало остановить наступление войск Красной армии на подготовленных рубежах по правому берегу Днепра, используя эту широкую водную преграду. По замыслу гитлеровского командования, этот рубеж для наступающих советских войск должен был стать непреодолимой преградой. Однако этот план врага не осуществился. Наши войска с выходом к Днепру в ряде мест с ходу форсировали его. Войска 1-го Украинского фронта захватили плацдармы севернее и южнее Киева, а с 6 ноября 1943 года овладели Киевом – важнейшим политическим и экономическим центром Украины. Выполняя стратегический план Верховного главнокомандования, советские войска десятью сокрушительными ударами, следовавшими один за другим, взломали оборону врага на всем протяжении советско-германского фронта, очистили нашу Родину от фашистских оккупантов, вышли к государственной границе СССР и приступили к освобождению Польши, Чехословакии, Болгарии, Румынии, Венгрии, Югославии.

Из хода событий 1944 года явствует, что Ставка Верховного главнокомандования мастерски осуществляла реализацию своих планов по проведению стратегических наступательных операций зимой и летом 1944 года. Гитлеровское командование не сумело воспрепятствовать осуществлению планов советского командования. Наши удары, последовательно нанесенные на фронте протяженностью в 3 тысячи километров от Северного до Черного морей, буквально парализовали действия вражеских сил. Резервы противника метались с одного участка на другой, чтобы оказать противодействие советским ударам, но они или не успевали к месту нового сражения, или пресекались быстрой реакцией советского командования.

Авторам работы «Десять сокрушительных ударов» надо было осмыслить наступательные операции по стратегическим направлениям и кампаниям, правильно оценить результативность каждого удара. В работе над очерком «Десять сокрушительных ударов» напряжение достигало предела человеческих возможностей и сил. Следует подчеркнуть, что работа над указанной рукописью осуществлялась одновременно с завершением монографии «Битва под Курском». День и ночь работа шла в тесном контакте с Оперативным управлением Генерального штаба, который своевременно и четко снабжал нас оперативной информацией, а разведывательное управление – данными о противнике. Можно сказать, что Генеральный штаб работал на нас – историков. Именно поэтому нам удалось, хотя и с большим напряжением, завершить работу над брошюрой. Брошюра «Десять сокрушительных ударов» объемом в 8,76 учетно-авторского листа была сдана в Военное издательство для опубликования в первом квартале 1945 года.

Наряду с этими работами нам было предложено подготовить отдельные брошюры объемом до 3 печатных листов по каждому удару. Так, автор этих строк подготовил рукопись объемом в 3 печатных листа «Освобождение Правобережной Украины», которая была опубликована Госполитиздатом в 1945 году, а также была написана статья по боевым действиям войск Ленинградского, 3-го, 2-го, 1-го Прибалтийского фронтов, Краснознаменного Балтийского флота по освобождению от гитлеровских оккупантов Эстонии, Латвии, Литвы (8-й удар). Эта статья под названием «Освобождение Прибалтики» объемом 1 печатный лист была опубликована в журнале «Звезда», № 8 за 1945 год.

За этой большой работой внимательно следил Н.А. Таленский. Он в самой деликатной форме торопил нас, чтобы мы как можно быстрее сдали брошюру в печать. Замятину, мне и Паротькину он «по секрету» сказал: «Торопитесь, друзья. Руководство Генерального штаба решило, что ваша группа должна быть вновь в действующей армии, на центральном участке советско-германского фронта – в 1-м Белорусском фронте, и быть в готовности, чтобы включиться в исследование наступательных операций войск 1-го, 2-го Белорусских и 1-го Украинского фронтов». Разумеется, это сообщение генерала Таленского нас окрылило. Не считаясь со временем, мы работали так, что к концу 1944 года успешно завершили работу над «Десятью сокрушительными ударами» и сдали ее, как указывалось выше, в печать.

Победный 1945 год

Наконец состоялось то, о чем нам «по секрету» сказал начальник Военно-исторического отдела Генерального штаба генерал-майор Таленский. В середине января 1945 года авторский коллектив в составе: Н.И. Замятин (руководитель), Ф.Д. Воробьев, И.В. Паротькин получил задание отправиться в штаб 1-го Белорусского фронта, командный пункт которого находился в Бирнбауме. Вновь мы прибыли в действующую армию.

С этой целью мы и были командированы в войска и штабы армий 1-го Белорусского фронта, который к исходу 1944 года занимал центральное положение на реке Висла. Справа действовал 2-й Белорусский фронт, слева – 1-й Украинский фронт. 1-й Белорусский фронт готовился к разгрому врага на территории Польши – на берлинском направлении. Перед нами на этот раз была поставлена задача: на месте изучить ход боевых действий войск 1-го Белорусского фронта на завершающем этапе войны с Германией и обстоятельно описать их. От Генерального штаба мы получили новое ответственное задание – по следам событий на главном стратегическом направлении изучить, а затем обобщить их. Мы хорошо понимали, что наступательные операции 1945 года будут иметь решающее значение в деле окончательного разгрома вооруженных сил нацистской Германии. Нам было известно, что войска 1-го Белорусского фронта, которым командовал Маршал Советского Союза Георгий Константинович Жуков, будут выполнять задачи, определяющие ход и исход войны в Европе.

С начала марта 1945 года наша группа находилась в штабе 1-го Белорусского фронта. После представления начальнику штаба фронта генерал-полковнику М.С. Малинину тот немедленно доложил командующему фронтом о нашем прибытии. Командующий фронтом Маршал Советского Союза Жуков любезно пригласил нашего руководителя группы Н.М. Замятина на беседу и начал словами: «Ну, вот мы снова встретились, но почему я вас, историков, не видел на рубеже Вислы?» Замятин сообщил маршалу: «Мы завершали работу над книгой „Десять сокрушительных ударов“, которая находится в печати, а теперь прибыли для изучения хода наступательной операции, которая положит конец войне в Европе». – «Как обстоят ваши дела с работой о событиях в битве под Курском?» – спросил маршал. Замятин кратко доложил маршалу о ходе разработки этого сражения, сообщив при этом, что первая книга, монография «Битва под Курском», находится в Военном издательстве и что она выйдет из печати в 1946 году, а выход второй книги намечается на 1947 год. Маршал Жуков пожелал нам успехов в работе по исследованию предстоящей Берлинской операции, подчеркнув мысль о том, что ударная группировка 1-го Белорусского фронта – 47, 3 и 5-я ударные и 8-я гвардейская армии – с рубежа, захваченного еще в начале февраля 1945 года плацдарма в районе Кюстрина, будет наносить по противнику главный удар. Вспомогательными будут удары – справа: 61-я и 1-я армии Войска Польского; слева – 69-я и 33-я армии. Задача войск фронта – сокрушить противостоящего противника и в кратчайший срок овладеть Берлином. «Верховный главнокомандующий, – сказал Жуков, – возложил на меня эту главную задачу. Хочу подчеркнуть, что на завершающем этапе войны боевыми действиями Красной армии лично руководит сам Верховный главнокомандующий. Институт представителей Ставки, через которых Ставка осуществляла руководство фронтами, был упразднен. Эту особенность в руководстве вооруженной борьбой 1945 года вам, историкам, следует иметь в виду».

Ознакомившись с этой информацией маршала Жукова, мы приступили к исследованию всех подготовительных мероприятий на фронте, а затем и хода операции по дням – с 16 апреля по 2 мая 1945 года.

Прежде всего мы приступили к созданию карты масштаба 2 километра в 1 сантиметре, которая охватывала пространство от Балтийского моря до Судетских гор, то есть полосу предстоящего действия войск 2-го, 1-го Белорусских и 1-го Украинского фронтов. Нам стало известно, что полосу от Шведта до Балтийского моря, в результате перегруппировки из района Данцига, займут войска 2-го Белорусского фронта.

На эту карту на основе оперативных сводок, боевых донесений фронтов мы нанесли положение войск всех трех фронтов и оборону противника по состоянию на 15 апреля 1945 года с таким расчетом, чтобы с развертыванием наступательных действий советских войск каждый день отмечать продвижение их в сторону Берлина. С этого мы начали фиксировать ход развертывания наступательных действий войск фронтов. С 16 апреля 1945 года боевые действия отмечались по дням операции на нашей карте. Фиксирование на карте войск фронтов показывало, на каком участке фронта и какими силами действовали наши войска. В конце каждого дня наша группа собиралась у карты, на которой явно вырисовывались направления главных ударов фронтов. В труде «Берлинская операция 1945 года», опубликованном в 1950 году, авторы на схеме 62 воспроизвели эту работу, то есть показали продвижение войск и фронтов по дням операции.

При изучении Берлинской операции по дням мы углубленно изучали оперативные документы фронтов, в особенности армий фронтов, действовавших на направлениях главных ударов.

Следует подчеркнуть, что не только мы уделяли особое внимание 1-му Белорусскому фронту. Много было в войсках и штабах корреспондентов центральных газет, журналов. На новом командном пункте фронта мы встретились с композиторами М.И. Блантером и Т.Н. Хренниковым. Эта встреча состоялась 14 апреля 1945 года в городе Ландсберге. Начальником политуправления фронта генерал-лейтенантом С.Ф. Галаджевым и начальником политотдела 8-й гвардейской армии генерал-майором А.М. Прониным была организована встреча с бригадой композиторов. На этой встрече Хренников и Блантер дали небольшой концерт. Сидя за роялем, Хренников с большим подъемом аккомпанировал автору песни «Катюша» Блантеру. Исполнялись и другие песни. Слушатели – офицеры политуправления и политотдела, штабные работники, связисты фронта – с восторгом приняли выступление композиторов. После концерта работниками политуправления 1-го Белорусского фронта был устроен ужин, на который были приглашены, как представители Генерального штаба, Замятин, Воробьев, Паротькин. В разговоре за столом произошла краткая беседа, в которой историки тоже приняли участие.

Встреча с композиторами происходила буквально накануне важного сражения за Берлин. Как известно, оно началось 16 апреля 1945 года. В связи с этим нам, историкам, важно было знать, о чем думает наш солдат на завершающем этапе сражения. Коммунисты, политработники все свое внимание уделяли солдатам частей, которым предстояло идти на штурм Берлина. Историкам тоже предстояло определить, с каким же настроением пойдет солдат на последний штурм.

Нам довелось наблюдать, как командиры и политработники вели беседы с солдатами в окопах, на передовых. Мы видели, как солдаты слушали наказ своих командиров, одновременно писали письма своим родным, близким. Солдат чувствовал близость окончания войны, он страстно желал остаться в живых, прийти домой с победой, в то же время он знал, что предстоящие последние бои с фашизмом могут стать смертельными.

Перед началом наступления мы с жадностью вчитывались во все приказы и распоряжения, беседовали с командирами всех уровней. Правда, от командармов, командиров корпусов, дивизий мы получали весьма сдержанные ответы, так как все были заняты одним делом – наилучшим образом выполнить приказ о наступлении.

Изучая оперативные документы фронта, анализируя проведенные нами беседы с командирами и политработниками, 13–15 апреля, будучи на командном пункте фронта в Ландсборге, мы углубленно изучали ход подготовки к решающему наступлению. Допоздна мы просиживали над своей картой, изучая обстановку. Накануне начала боевых действий войск трех фронтов мы обменивались мнениями. Сложность нашей работы состояла в том, что все записи по ходу событий войск фронтов мы воспроизводили в специально выданных нам секретной частью фронта тетрадях, которые имели гриф «секретно». Других тетрадей или блокнотов мы не вели, это было запрещено. Затем в конце рабочего дня мы сдавали наши тетради в секретную часть фронта, а по завершении всей работы все оперативные рабочие документы: карты, схемы, тетради, отдельные выписки, оперативные сводки, донесения – упаковывались секретной частью и отправлялись фельдъегерской связью в адрес Военно-исторического отдела Генерального штаба.

Поскольку мы опять коснулись вопроса соблюдения секретности, следует еще раз отметить, что процедура работы с секретными документами в армиях, во фронтах, где нам приходилось бывать в ходе всей Великой Отечественной войны, в обязательном порядке выполнялась. Это было сложно осуществлять. С утра мы все свои документы под расписку получали в секретной части, а поздно вечером сдавали их на хранение. Разумеется, с каждым днем их количество возрастало, накапливалось, а к концу работы над темой их оказывалось невероятно много. Часто приходилось работать в жестких условиях. Эта процедура отнимала много времени, но она была обязательной для нас. Но мы к ней к концу войны так привыкли, что иного характера работы над оперативными документами себе уже не представляли.

Часто приходилось работать над документами в условиях, когда подходящего места не было, а нам нужны были столы, чтобы развернуть карту обстановки, документы. Ведь нас было три человека. Работа требовала, чтобы все три историка имели отдельные помещения. Коменданту штаба на этот счет были даны указания начальника штаба фронта генерал-полковника Малинина, и надо сказать, что комендант штаба указания начальника штаба фронта выполнял аккуратно.

Следует подчеркнуть, что в этом и других вопросах (питание, средства передвижения) большую заботу осуществлял наш руководитель группы Н.М. Замятин. Его заботу мы ощущали на всех этапах нашей деятельности, начиная от Сталинграда, Курска и до Берлина. Он приложил огромные усилия, чтобы наша работа была обеспечена всем необходимым, разумеется, в рамках боевой действительности. Нам было приятно, что о нашей работе во фронте, через оперативный отдел фронта было известно в штабах армии. Штабы всех степеней доброжелательно встречали нас и давали нам необходимую информацию. Словом, условия для нас на всех уровнях создавались благоприятные.

Итак, до начала наступления остается два дня. За это время мы закончили изучение всех оперативных документов трех фронтов. Завершили нанесение на нашу карту положения войск фронтов к исходу 15 апреля. В ночь на 16 апреля 1945 года мы находились на Кюстринском плацдарме, в районе артиллерийских позиций 8-й гвардейской армии, чтобы быть свидетелями начала битвы за Берлин.

В 5 часов 16 апреля 1945 года на фронте наступления ударной группировки 1-го Белорусского и на вспомогательных направлениях разразилась мощная артиллерийская подготовка из стволов 22 тысяч орудий и минометов, но основные усилия огневой мощи направлялись по главной полосе обороны противника и его артиллерийским позициям. Ночные бомбардировщики 4, 16 и 18-й воздушных армий наносили бомбовые удары по неприятельским резервам, штабам, артиллерийским позициям, по третьей и четвертой траншеям врага. Зрелище в предрассветной мгле было потрясающим. От взрывов снарядов и авиационных бомб в воздухе высотой примерно до 100 метров и глубиной до 50 километров образовалась сплошная стена дыма и пыли. Свет сотен прожекторов освещал пехоте и танкам направление их движения. Мощный свет прожекторов едва пронизывал толщу дыма и огня, хорошо подчеркивая все то, что взлетало на воздух в результате артиллерийской подготовки и авиационной бомбардировки.

Когда пехота армий ударной группировки фронта двинулась в атаку, мы отправились в штаб фронта, чтобы на основе донесений армий отмечать на своей карте продвижение войск и анализировать их действия. Нам нужно было следить не только за боевыми действиями войск 1-го Белорусского фронта и отражать их на своей карте. Нашей группе предстояло тщательно проанализировать все то, что делалось в полосе наступления 1-го Украинского фронта и что предпринималось на фронте предстоящего наступления войск 2-го Белорусского фронта.

Задача состояла в том, чтобы как можно точнее и своевременно воспроизвести события. Это обстоятельство требовало от нас большой ответственности. До боли души нам хотелось быть в гуще событий, на передовых позициях. Нам хотелось видеть и прочувствовать дыхание боевой жизни войск, но работа обязывала нас как можно точнее воспроизвести ход событий. Ведь именно с этой целью мы находились в действующей армии.

Но в ходе напряженной работы мы использовали образовавшиеся «окна». Так, по завершении сражения с 16 по 19 апреля на главном направлении ударной группировки фронта мы на автомашине, проехав через город Франкфурт-на-Одере, решили осмотреть, что сделали наши 8-я гвардейская, 5-я и 3-я ударные и 47-я армии. И здесь, в полосе наступления этих армий, зрелище было незабываемое. Мы убедились на местности, какую работу проделали наша артиллерия и авиация. С огромным трудом, медленно передвигалась наша машина. Буквально не было клочка местности, не подвергшейся обстрелу артиллерии и бомбежке нашей авиации. Все оборонительные сооружения врага были изуродованы, траншеи, техника его и живая сила были перемолоты. Получив от этой поездки незабываемое впечатление, вся наша группа отправилась в штаб фронта для продолжения работы.

В первые дни сражения в полосах армий ударной группировки фронта, как правило, наступление начиналось с утра, с короткой артиллерийской подготовки. Особенно напряженные бои развернулись на подступах к Зееловским высотам и за овладение этими высотами. Не случайно в первые дни наступления были введены в сражение 1-я и 2-я гвардейские танковые армии, и действовали они как танковая поддержка пехоты. В связи с этим Верховный главнокомандующий отдает приказ маршалу Коневу о повороте 3-й и 4-й гвардейских танковых армий для наступления на Берлин с юго-востока. Приказ последовал 17 апреля. В результате этих мероприятий Ставки 25 апреля 1945 года берлинская группировка противника была расчленена на две части – на собственно берлинскую группировку и группировку в лесах юго-восточнее Берлина. Состоялось окружение всей берлинской группировки.

События на берлинском направлении развивались в быстром темпе. Мы стремились осмыслить их, чтобы затем правильно воспроизвести в своей монографии. Нам надо было не только определить место в Берлинской операции 1-го Белорусского фронта, но и установить роль в этой операции 1-го Украинского и 2-го Белорусского фронтов. Как известно, 2 мая Берлинская операция успешно завершилась.

Нам приходилось встречаться с Военным советом 8-й гвардейской армии. Это было в центре Берлина, на командном пункте этой армии, в ночь на 1 мая. Торжественно отмечалась победа войск 8-й гвардейской армии. За столом были командующий 1-й гвардейской танковой армии М.Е. Катуков, члены Военного совета и мы: Замятин, Воробьев, Паротькин. Наш руководитель Н.М. Замятин, очень тепло обнявшись с В.И. Чуйковым, вел беседу. Чуйков сказал присутствовавшим, что они, Замятин и Чуйков, перед войной работали вместе в Китае, в советском консульстве. В ходе беседы к командующему Чуйкову подошел офицер и что-то сказал ему на ухо. Резко поднявшись, командующий 8-й гвардейской армией покинул нас. Как потом выяснилось, он принял Кребса, прибывшего в штаб армии для переговоров о капитуляции Берлинского гарнизона.

4 мая 1945 года я, Замятин и Паротькин посетили Рейхстаг, чтобы воочию убедиться в том, что и как было сделано советскими воинами при штурме этой последней цитадели нацистской Германии. Вошли мы в Рейхстаг по лестнице, ведущей в главный вход здания. Внимательно осмотрели первый этаж. Поднявшись по лестничной клетке на второй этаж, идя по коридору, мы видели, что осталось в разгромленных комнатах. В помещениях все было перевернуто, всюду были разбросаны канцелярские принадлежности и ворох различных бумаг. Было понятно, что бой был жаркий. Хорошо поработали наши солдаты, штурмовавшие логово фашистского зверя. Зрелище впечатляющее. В этот день самолетом мы отбыли в Москву, предварительно распорядившись, чтобы отобранную документацию в срочном порядке переправили в Генеральный штаб.

Надо было видеть, с каким напряжением моральных и физических сил выполнял свой воинский долг советский солдат. Было очень трудно в начальный период войны, в связи с отходом и ведением тяжелых оборонительных боев, и если тогда настроение было подавленное, то после контрнаступления под Москвой в декабре 1941 года и особенно после великой победы под Сталинградом моральный подъем воинов был на таком уровне, что трудно было сдержать их наступательный порыв. Потери боевых друзей всегда с большой грустью воспринимались солдатом, но при этом, прощаясь с товарищами по оружию, наш воин набирал новые силы. Он рвался в бой, чтобы отомстить палачам за муки и страдания, переносимые советскими людьми, за поруганные злодеями священные творения нашего народа.

По возвращении в Москву руководство Военно-исторического отдела поздравило меня с награждением орденом Отечественной войны 1-й степени. В указе Президиума Верховного Совета СССР сказано кратко: «За выполнения задания Генерального штаба Красной армии».

По долгу службы я принял активное участие в Великой Отечественной войне, пройдя в ней этапы большого пути:

1941 год – начало войны и оборонительное сражение в битве под Москвой: офицер-представитель Генерального штаба Красной армии при штабе 11-й армии Северо-Западного фронта на старорусском направлении;

1942 год – офицер Генерального штаба, военный историк по изучению операций Сталинградского и Донского фронтов в битве под Сталинградом;

1943 год – в той же должности в штабах и в войсках Сталинградского, Донского, Южного, Степного и Воронежского фронтов; работа над книгами «Битва под Сталинградом» и «Битва под Курском»;

1944 год – работа в Генеральном штабе Красной армии по описанию указанных событий, подведение итогов пройденного нашей страной военного пути за 1941–1943 годы;

1945 год – вновь на фронтах 1-го Белорусского фронта с задачей исследования Берлинской операции 1945 года. И окончание моего военного пути – на ступенях поверженного Рейхстага.