Текст книги "Элен О'Нил. Быстрые истории на одном дыхании"

– Папа, ты спишь? – Спросила она. Ответа не последовало. Элен тихонечко прикрыла дверь, чтобы не разбудить отца и направилась в комнату, откуда доносился тихий звук телевизора.

Мать Элен, Кейти Уотсон, погибла в автокатастрофе. Её сбил пьяный водитель, уснувший за рулём своего автомобиля и выехавший на тротуар возле магазина с продуктами. Отец, Ричард О'Нил, после смерти его жены, остался один с тремя маленькими дочками: Элен, которой на тот момент было не больше двенадцати, четырех летней Бэтси и крохотной малюткой Эмили семи месяцев от роду. Если бы не престарелая бабуля Дорис Уотсон, которая в первые три года взяла на себя все обязанности по уходу за детьми и дому, то Эмели и Бетси скорее всего росли бы сейчас в приюте, так как отец зашивался на работе по 12 часов в сутки.

Расставаться с детьми или отдавать их на воспитание бабуле Дорис, отец не хотел, потому ей самой пришлось переехать к ним и остаться до тех пор, пока бабуля не решила, удобно разместившись на своем любимом кресле отдать Богу душу. С этого момента детство Элен было окончено. Она по-прежнему была маленькой девочкой для своего отца, но матерью для своих сестёр. Первым делом после школы, она забирала их из сада, а потом бралась за готовку и уборку в доме, дожидаясь возвращения отца. Ещё через три года её отец, за успешную работу в компании получил более высокую должность и много свободного времени. Элен смогла поступить на первый курс экономики, где и познакомилась с выпускником по имени Арнольд, который пришел за своей характеристикой. Это был эксцентричный, очень весёлый и хорошо сложенный молодой человек, за которого любая девушка в институте готова была продать душу. Но, Элен только поступила и совершенно ничего об этом не знала, так, что Арнольду пришлось очень постараться, чтобы заполучить расположение юной красотки. А ещё через год он предложил ей взять ипотеку и жить вместе, отдельно от родителей.

Но счастье было не долгим, отцу Элен, Ричарду О'Нилу диагностировали рак легких и положили на длительное лечение. Девочек Эмели и Бетси пришлось взять с собой и как Арнольд не старался, найти общего языка с сестрами Элен, у него не получалось. В результате долгого и дорогого лечения Ричарда, Элен пришлось заложить дом отца, пустив все средства на его лечение, в результате которого Ричарду О'Нилу удалили большую часть легких и отправили в квартиру Арнольда и Элен доживать свой срок. За отцом требовался постоянный уход, так как он делая несколько лишних шагов или движений, быстро уставал, начинал задыхаться и практически всегда был привязан к кислородному баллону. Об окончании института можно было забыть. Элен пришлось устроиться на малоквалифицированную работу делопроизводителем, чтобы помочь Арнольду оплачивать ипотеку и чрезмерно возросшие расходы на всю семью. Свадьбу пришлось отложить на неопределенный срок, да и Арнольд стал чаще задерживаться в доме его родителей пока вовсе не пропал на две недели.

Элен прошла в дальнюю комнату откуда слышался звук телевизора, напротив которого на широком, кожаном диване, прильнув головами к тихо спящему между ними отцу, сидели Эмели и Бетси. Элен очень удивилась и на мгновение испугавшись, что отец умер сидя на диване в обнимку со своими дочерями, ринулась проверить его пульс. Но её остановила Эмели поднеся свой палец к губам еле слышно прошептала:

– Он сказал, что чувствует себя на много лучше, даже играл с нами, а теперь уснул. – Элен не знала как реагировать на услышанное. Отец сам не поднимался с кровати уже последние полгода и ту вдруг сидит на диване, по средине комнаты как ни в чем не бывало, уснув за любимым мультфильмом Бетси.

– Папа. – Элен подошла к нему и слегка коснулась его плеча. Реакции не последовало. Она тряхнула его что есть силы, чувствуя, как холодный пот выступает у неё на лбу.

– Папа! – в испуге крикнула Элен.

– Да, детка… – Послышался голос отца. – Я видимо задремал. Мне лучше, на много лучше, вот решил поиграть с девочками и присел отдохнуть.

Было видно, что его видимое улучшение было напускное и отец из всех сил старается скрыть это. Элен грустно улыбнулась отцу еле сдерживая дрожащий голос от нахлынувших её эмоций.

– Давай я помогу тебе лечь, попочка – сказала она, нырнув ему под руку и помогая подняться с дивана. Уложив отца в постель в его комнате, Элен вернулась к девочкам и выключила телевизор невзирая на протесты Бетси. Слегка повысив тон своего голоса, отправила девочек делать уроки, а сама пройдя на кухню поставила на плиту кастрюлю с водой.

Дожидаясь, пока закипит вода, Элен взяла свой телефон и приготовилась отвлечься от всего окружающего её мира, продолжив чтение рассказа за пять долларов.

11

Красная, глинистая дорога по которой не спеша передвигая копытами шла Гельда, таща за собой двухколесную бричку с Элен уже пересохла и растрескалась, оставляя небольшие фонтанчики пыли, вылетающие из-под копыт. Солнце склонилось к закату отбрасывая длинные тени редких кустарников, освещая розоватым оттенком бесконечные, не возделанные в этом году поля пашен. Элен приближалась к дому. Вдалеке, перед поворотом к ферме Гринлиф показалась фигура всадника, с большими дорожными тюками свисавшими по бокам лошади. Увидев Элен на дороге, он остановился. Видимо желая её объехать через поле, он сначала повернул на обочину, но засомневавшись в своем решении, вернулся. Стараясь оттянуть неминуемое свидание, медленно, не спеша, пустил лошадь навстречу.

– Арнольд? Это же Арнольд! – Узнав во всаднике знакомые черты, думала Элен, сначала вся переполнившись восторгом от долгожданной встречи с любимым. Но закравшееся чувство тревоги быстро охладило её радость.

– Но почему он здесь, на дороге и ещё с какими-то тюками. Возможно, он ещё не успел разобрать их после поездки. – Элен перебирала в уме варианты:

– Или волнуется за меня, ведь уж темнеет и потому выехал на встречу. Почему не дождаться в доме, ведь она уже не маленькая девочка и может за себя постоять.

Она вспомнила о припрятанном отцовском револьвере в кожаном мешочке на бричке, из которого ей ещё ни разу не приходилась стрелять.

– Может что-то случилось? Папа… – Выкрикнула она и закрыв свой рот ладонью, испугавшись своих собственных мыслей, щелкнула хлыстом над головой Гельды.

Гельда, которая плелась всю дорогу как полумертвая, всем своим видом показывая, что готова в любую секунду прекратить свое жалкое существование, вдруг узнав последнюю прямую к дому, где с неё наконец-то снимут хомут и напоют водой, резво ринулась в прыть оставляя большие клубы красной пыли позади себя. Спустя всего лишь несколько мгновений, Элен, поравнявшись с Арнольдом натянула вожжи, и остановила лошадь.

– Что с папой? – Испугано спросила Элен

– С папой? – Перепросил Арнольд. – С папой всё хорошо. Ты была в салуне Сэма? – Явно нервничая поинтересовался он.

– Я получила твоё письмо и ездила встречать тебя с поезда, но видимо пропустила. – Удивляясь его вопросу ответила Элен, не понимая какое значение имеет салун Сэма к их встрече. Элен достала из лифа письмо Арнольда и протянула ему аккуратно сложенный, маленький конвертик. Арнольд, даже не взглянув на содержимое, скомкал его и с силой бросил на землю.

– Да не было меня ни в каком поезде. Нужно было заставить приехать тебя в город. – Сквозь зубы говорил Арнольд. Было видно, как его скулы играют на перекошенном от злости лице.

– Ты была в салуне Сэма? Да или нет? – Элен ещё никогда не видела Арнольда в такой ярости, ей казалось, что ещё мгновение и он накинется на неё разрывая на части как пантера на беззащитную лань. Элен тихонько потянула руку за спину, где в кожаном кармашке брички лежал спрятанный револьвер.

– Да, была. – испуганно ответила Элен, не зная, что произойдёт дальше и стремясь оправдаться продолжила:

– Было очень жарко, и я сняла там комнату с ванной, чтобы охладиться на время сиесты, а потом уснула. – Она нащупала рукой револьвер.

– Какое жалкое враньё! – Гневно стиснув зубы, с омерзением на лице сказал Арнольд и пренебрежительно сплюнул в сторону Элен, оторопевшей от такого поведения её любимого. 

– Не думал я, что ему это так легко удастся тебя купить, шлюха. – И пришпорив лошадь двинулся в сторону города.

Совершенно не понимая, за что ей её вдруг были нанесены такие оскорбления, в купе с совершенно непристойным поведением её любимого, внутри Элен всё закипело. Видя как Арнольд покидает её без каких либо разъяснений и желая во чтобы-то ни стало остановить его, она вытащила револьвер и взяв его в обе руки, встала на облучок прицеливаясь в лошадь Арнольда. Револьвер был тяжелый и держать его на вытянутых руках так, чтобы ни гулял прицел она не могла. Ей пришлось облокотиться на складной козырек кибитки и положив на него руки, прицелиться.

– Стоять! – Выкликнула Элен и зажмурив глаза в ожидании сильного хлопка нажала на курок.

От громкого выстрела, Гельда, которая как можно скорее желала оказаться у себя в конюшне, в то время как Элен явно никуда не спешила, пока не выяснит все обстоятельство происшествия, что есть силы рванула вперёд. Кибитка не выдержав, сложилась и Элен повалилась на дно брички на половину свесившись через край так, что её шляпка тут же слетела с её головы. Волосы растрепались и волочились по земле подметая дорогу. В лошадь Арнольда она не попала, но изрядно напугала его самого.

– Ненормальная – крикнул ей в след Арнольд, смотря как Гельда уносит беспомощно брыкающуюся в стремлении подняться и подпрыгивавшую на ухабах Элен.

12

Элен не собиралась сдаваться просто так. Приложив не мало усилий, чтобы подняться в прыгающей на ухабах бричке она дотянулась до поводов и остановила повозку. Горя от гнева, обиды, стыда и нестерпимой душевной боли, которую совершенно незаслуженно нанес ей любимый человек, она не теряя ни минуты распрягла лошадь. Оттащив свою маленькую повозку на обочину дороги, вплотную подвела за уздцы к ней Гельду, чтобы с высоты повозки было удобнее оседлать неоседланную лошадь. Сдёрнула с пояса кринолин, вытащив его из под подьюбников через ноги и повесила на щиток брички. Затем задрав обвисшие юбки выше талии поджала их локтями, чтобы они не спадали вниз. Если бы кто-то в-то время видел, как она обнажая свои стройные ноги, выше коленей спрятанные под белыми, домоткаными панталонами, скинув туфли и захватив с облучка револьвер, неуклюже вскарабкалась на спину Гельды, это было бы самый настоящий позор. Но Элен на это уже было всё равно.

– Нет. В этот раз ты от мне так не уйдёшь. – Подумала про себя Элен стараясь с третьей попытки залезть верхом на лошадь и когда ей это удалось, она отпустила прижатые локтями подолы юбок, которые каскадом тканей свесились по обе стороны лошади. Элен намотала на руку длинные для верховой езды поводья и потрепав Гельду за гриву сказала:

– Давай милая, догони этого груженого тюками ишака.

Гельда послушно двинулась вперёд. Ей довольно быстро удалось нагнать плетущуюся по дороге, груженую лошадь Арнольда. Но Арнольд, увидев разъяренную и скачущую за ним в галоп Элен, на полудохлой от старости Гельде, не на шутку испугался. Он добавил своей лошади прыть, стремясь ускакать от разъяренной фурии которую сам же и разозлил её до такого состояния, но было уже поздно. Элен, чуть ли не на ходу спрыгнув с Гельды стала на одно колено на землю и оперла руку с револьвером на другую руку, создав жесткий упор и хорошенько прицелившись сделала второй выстрел в своей жизни.

Ошалев от боли, лошадь Арнольда встала на дыбы, чуть не скинов с себя седока, а потом как безумная, понесла его не разбирая пути куда-то в поле. Арнольд пытался её остановить, выкрикивал команды, натягивал вожжи, дергая их в разные стороны, но все было бесполезно. Он приготовился спрыгнуть на ходу стоя одной ногой в стремени, но раненая лошадь, проскакав так чуть меньше четверти мили, вдруг зашаталась и упала, придавив его собою. Элен, оставив Гельду на дороге, подняв полы юбок, босая ринулась за ними по полю. Добежав до Арнольда, который всё ещё пытался вытащить ноги из-под лошади, Элен еле переводя дух взглянула на него. Гнев у неё уже утих, была только усталость и нестерпимое желание выяснить причину, по чему с нею так поступили.

– Говори – Задыхаясь сказала она Арнольду, наведя на него дуло пистолета.

– Ты ненормальная. – Ответил ей Арнольд, смотря на растрепанную, всклоченную, грязную, с торчащими из волос кусками глины и какого-то дорожного мусора в волосах, со стекающими каплями пота по раскрасневшемуся после пробежки лицу Элен. Он беспомощно рассмеялся откинувшись спиной на землю.

– Говори! – взведя курок повторила она.

– Давай. Стреляй. – Сказал он совершенно спокойно. – Мне нечего уже терять. У меня осталось только то, что сейчас рассыпалось из тюков, благодаря тебе. Стреляй, ты мне этим только поможешь. Я всё проиграл, всё под откос. Я умудрился проиграть даже тебя.

– Объяснись. – Элен опустила пистолет.

– Думаешь как Сэм Паттерсон получил участок для строительства своего салуна, который не смогли получить даже самые влиятельные люди города, а какой-то заезжий стрелок, путь и самый быстрый, сумел? Всё это хитрость предательство и обманом, вот его спутники.

– О чем ты вообще говоришь? – Не понимающе спросила Элен. – И что за сплетни ходят о моем отце и ферме?

– Я попал в безвыходную ловушку Сэма. Был вынужден отдать тебя ему. Я не ожидал, что ты так легко прыгнешь к нему в постель. Я думал, что ты любишь меня и этого не будет. Как же я ошибался. – Его исцарапанное от падения лицо снова исказилось от бессильного презрения.

– Стреляй, мне незачем больше жить.

– Никуда я не прыгала. – Обижено сказала Элен. – Он хотел со мной о чем-то поговорить, но я не пошла, а поехала домой. Что происходит, черт побери?

– Тык ты что же, ничего не знаешь? – Арнольд сразу переменился в лице.

– Я убила твою лошадь и готова убить тебя, если ты мне ничего не расскажешь. – Вновь закипая сказала Элен.

– Вот оно что, я думал причина того, что ты стоишь на домной с револьвером совсем в другом. Я тебе всё расскажу. Расскажу. Помоги подняться. – попросил он.

Элен положила револьвер на тело лошади и нагнулась, подав руку лежащему на земле Арнольду, но вдруг увидела, как из раскрывшегося тюка выглядывает до боли знакомая, деревянная коробочка.

– Это что? Шкатулка моей матери? Ты нас ограбил? – Удивлённо спросила Элен. В это мгновение, Арнольд с такой силой дернул её за руку, что она повалилась перед ним на колени и в следующие мгновение получив кулаком по голове потеряла сознание.

13

Лай собак, звучащий как будто из глубины колодца, становился всё громче и отчетливее. Звон тонких, мелодичных колокольчиков перемешивающийся со скрипом гнущегося на ветру, старого дерева, плавно превратился в детские голоса и голос мужчины поочерёдно выкрикивающий имя Элен.

– Элен. Элен. Элен. – Кричали колокольчики и старое дерево. – Я Элен, я! – Подумала Элен и моментально пришла в себя узнав в колокольчиках голоса Эмели и Бетси.

– Элен! – Громко выкрикнуло старое, скрипучие дерево.

– Папа? – Удивилась Эмели, сказав это так тихо, что даже сама себя почти не слышала. Она открыла глаза.

По полю, погруженному в ночную тьму, которую не мог осветить даже усыпанный крупным бисером купол звёздного неба, круглыми, как будто летающими над полем огоньками, в её сторону, вслед за собаками двигались три фигурки с маслеными лампами.

– Я здесь – Собравшись с силами выкрикнула Элен. Голова у неё гудела, как после хорошего похмелья. Кружилась и раскалывалась. Сильно, до изнеможения хотелось спать, глаза закрывались сами собой. Элен хотела подняться, но из-за сильного головокружения просто села на землю и осмотрелась. Арнольда не было. Перед ней лежала ею застреленная лошадь с тюками, которые Арнольд по какой-то причине предпочел оставить. Возможно потому, что сам это унести не смог. Элен потянулась туда, где лежала шкатулка её матери и нащупав её рукой выдернула из тюка, придавленного тушей лошади. Шкатулка была заперта. Возможно Арнольд просто не догадывался о её содержимом, её бы уж он точно захватил бы с собой, раз собрался их грабить, если бы знал о её ценности.

Виляя хвостами и радостно лая, к Элен подбежали две пастушьи собаки Джек и Тори, а следом за ними её сёстры, Бетси и Эмели которые бросились обнимать Элен. Последним шел еле державшийся на ногах её больной отец Ричард.

– Как вы меня нашли? – Удивлённо спросила Элен у девочек.

– Гельда пришла одна в свое стойло. – Ответила ей Эмели и девочки на перебой начали рассказывать, как приехал Арнольд и стал как на пожаре собирать вещи. Он очень торопился и ни с кем не разговаривал. Рассказали о том, как Арнольд наотмашь ударил по лицу Бетси за то, что она крутилась у него под ногами. После того как Бетси разревелась, вышел папа и наставив на Арнольда ружье заставил его уехать.

– Что тут случилось? – Спросил подошедший в этот момент отец, который нес на перевес тяжелое, для его слабого состояния ружье.

– Я встретила Арнольда и не хотела с ним расставаться… – Слегка улыбнувшись ответила ему Элен.

– Ты зачем поднялся с постели, папа?

– Не мог же я оставить свое дитя в биде. – Сказал Ричард, тяжело дыша и захлёбываясь кашлем.

– Я могу за себя постоять, папочка – Поднимаясь с земли ответила Элен. – Я даже застрелила лошадь. Смотри, что я нашла у наго в вещах. – она покрутила в руках деревянную шкатулку.

– Лучше бы ты застрелила этого ублюдка. – Гневно сказал Ричард. – Ведь я ему верил, а он украл последние наши сбережения наличных. Жаль я не сразу смог это заметить. Сам бы пристрелил этого негодяя. Он прижал к груди растрёпанную голову Элен и она, вновь почувствовав себя маленьким ребенком перед сильным, пусть и изнеможенным от болезни отцом, расплакалась.

– За что он так со мной, папа? За что? – Рыдала она. – Какая малярийная муха его укусила? Ведь я так сильно его любила, а он ни с того не с сего так повел себя.

– Возможно он всегда таким был, просто ты не замечала этого. – Ответил её отец. – Главное, что ты жива. Значит всё хорошо. Пойдёмте домой, детка. Пойдём домой.

14

Рано утром, когда первые лучи только начали пробиваться за горизонт, Элен уже встала и натаскав из колодца воду в большую бочку на улице, чтобы Эмели и Бетси в течение дня могли поить скотину, прошла в курятник и набрала яиц. Пожарив яйца вместе с ещё молочными початками кукурузы, что росли на небольшом поле возле дома, которое этой весной она засеяла вместе с Арнольдом и наёмными рабочими по четверть доллара в смену, Элен разбудив девочек, отправила их умываться и усаживаться за стол, а сама взяв поднос понесла завтрак отцу. Она аккуратно постучала в дверь, а затем вошла.

– Папа, ты спишь? – Спросила она у лежащего в постели отца, который просыпаясь сильно закашлялся, закрывая рот окровавленным платком. Элен подождала пока её отец не прекратит кашлять и поставив поднос на тумбу у кровати, продолжила:

– Я принесла тебе завтрак, как ты себя чувствуешь?

– Ну, это не меня вчера били – Попытался пошутить её отец. – Так что я буду завтракать со всеми в столовой.

– Но пара ты и так. – Хотела что-то возразить ему Элен, но отец перебил её.

– Мне лучше, на много лучше. Я больше не намерен гнить лежа в этой постели. Если мне уж суждено умереть, я умру на ногах. Он сел на кровати, засунув ноги в домашние тапочки, сваленные из шерсти и снова прокашлявшись в окровавленный платок, небрежно кинул его на край тумбы, где стоял поднос.

– Я вижу, как тебе лучше! – Печально ответила Элен разглядывая платок.

Отец поднялся с кровати и взяв с тумбы поднос вышел из комнаты, оставив Элен стоять в раздумьях, не понимая, радоваться ей или переживать о таком решении её отца. Позавтракав с семьёй Элен приняла ванну и попросила Эмели завязать корсет, затем одевшись привела себя полностью в порядок. – Куда ты собираешься – спросила её Эмели.

– Нужно ехать в город, узнать насколько бедственно наше положение, и постараться вернуть нашу ферму обратно. Сказала Элен спародировав слова Сэма, сказанные ей на лестничной площадке его салуна. – А что с нашей фермой? – Непонимающе спросила Эмели.

– О, если бы я знала. – Ответила ей Элен. – А вы с Бетси, пока меня не будет, перенесите вещи с поля, а отцу скажи, что… – Она замолчала. – а впрочем ничего не говори. Ему не нужно ничего знать.

Элен взяла мамину шкатулку, в надежде, что, продав семейные украшения её матери, она сможет оплатить задолженность, о которой говорил Сэм. Она уже понимала, что деньги, выделяемые Арнольду на уплату закладной по ферме, просто не доходили до банков, а продав это свадебный гарнитур, состоящий из золотого колье с большим пурпурным рубином в виде сердца, двух серёжек и перстня, она могла с легкостью покрыть все расходы. За время болезни Ричарда, ферма очень издержалась. Посевов не было, да и скотины почти не осталось.

О! Если бы она не была так слепа со своей любовью к этому молодому красавцу Арнольду, она бы всё сделала сама, а не полагалась на крепкое плечо мужчины.

Выйдя на улицу, Элен, взяв под уздцы Гельду направилась туда, где на обочине дороги, со вчерашнего вечера стояла её маленькая бричка, чтобы запрячь в неё лошадь и отправиться обратно в город.

15

– Нет, мисс O’Нилл, задолженностей у вас больше нет – Сказал управляющий в городском банке.

– Слава Богу. – Облегченно выдохнула Элен.

– Да, не беспокойтесь вы так, сделка прошла успешно. – Сказал ей управляющий.

– Передайте мистеру Ричарду мои поздравления, если он, конечно, вообще в курсе событий.

– О каких событиях вы говорите? – Не понимающие спросила Элен.

– Ну как же? – продолжил он. – Доверенный вашего отца, Арнольд Ватерлоу передал документы на собственность мистеру Сэму Паттерсону, на сколько мне известно, за четыре тысячи долларов конфедерации. Цена сравнительно небольшая, для такой фермы как «ГринЛиф»

– О! Боже мой! – Выкрикнула Элен, схватившись ладонями за вспыхнувшие жаром щеки.

– Он же настоящий мошенник. Я должна рассказать обо всем шерифу.

Элен встала со стула собираясь уходить.

– Зря ваш отец доверил управление фермой, такому азартному и совершенно бездарному игроку как Ватерлоу. – Он обошел стол и подойдя к ней почти вплотную, склонившись чуть ли не над самым ухом Элен, прошептал:

– От него ведь даже семья отказалась. – И тут же выпрямившись, совершенно уверенным голосом продолжил:

– Но по документам и законности этой сделки всё в порядке. Ваш отец сам выписал ему доверенность и заверил нотариусом. – Что же теперь делать? Где же мне сейчас взять такую сумму, чтобы выкупить её обратно, вы сможете мне одобрить кредит мистер Уильям? – спросила Элен, чувствуя бедственность своего положения и страха оказаться на улице со своими сестрами и умирающим отцом.

– Вряд ли мистер Паттерсон согласиться вернуть вам ферму. – Ответил ей управляющий. 

– При должном управлении она может принести на много больше. Это выгодная для него сделка. Очень выгодная. Да и я не могу выдать вам кредит без какого-то залогового имущества, как вы сами понимаете. Но, если вам нужны деньги… Он замолчал и сально улыбнувшись, взял в обе руки ладонь Элен.

Внутри Элен всё сжалось от обиды и унижения, от того, как этот мерзкого вида человек пытается воспользоваться её беспомощностью, но собравшись с силами, чтобы изобразить на лице улыбку, сказала:

– В салуне Сэма, вам это обойдётся на много дешевле, мистер Уильям.

– Да, но об этом тут же станет известно всему городу и моей драгоценной жене Саре. – ответил он – А я, хотел бы, чтобы всё оставалось в тайне, впрочем, как и вы наверное.

Элен плавно освободила свою руку из горячих, липких от пота ладоней управляющего, затем загадочно улыбнувшись почтительно поклонилась и ничего не ответив вышла из банка.

16

Выйдя из банка, Элен остановилась в нерешительности. Она полагала, продав свадебные украшения матери выручить за них долларов восемьсот, оплатить задолженности, а на оставшиеся деньги полностью восстановить ферму, закупив для этого материалы и наняв вахтовых рабочих по десять долларов в месяц. То, что ферма уже продана за четыре тысячи было крахом для всех её планов. Это была космическая для Элен сумма, сумма которую просто необходимо было вернуть и вернуть сейчас пока Арнольд не мог далеко уйти. Обращаться в полицию было некогда, Арнольд уедет и всё, нужно успеть его догнать и каким-то образом заставить отдать деньги её отца. Становиться убийцей, ей, конечно, не хотелось.

– Но, если придётся, я его пристрелю. Пристрелю, как ту несчастную лошадь! – мысленно говорила себе Элен. – Ведь я ему верила. Любила, а он так подло со мной поступил, предал, обокрал и выбросил на улицу с двумя маленькими сестрами и умирающим почти на руках отцом.

– Будь ты проклят, – Не выдержав эмоций в слух ругнулась Элен, дрожащим от волнения голосом. Щечки её надулись от обиды, горло сдавило, а ресницы захлопали очень быстро готовые вот-вот разразиться слезами.

– На кого это вы так ругаетесь, мисс Элен? – Сказал, прикуривая спичками большую сигару, стоящей рядом с ней мистер Паттерсон. Элен вздрогнула от неожиданности и пытаясь проглотить сдавливающий горло комок, с явным раздражением в голосе сказала:

– Как вы здесь оказались. Вы что, следите за мной?

– Вообще-то это банк, с которым я веду дела. – Сэм смачно затянулся и выпустив большое облако дыма, продолжил: «Но, вы правы, я действительно слежу за вами со дня первой нашей встречи».

– Я вас знаю чуть меньше суток, а вы, уже успели лишить меня дома. – Ответила Элен, даже ни разу не взглянув в его сторону.

– Ну, мисс О'Нил, это не я лишил вас дома. Это сделал мистер Ватерлоу. Ваш жених, который просаживал деньги у меня в салуне, пока вы, с вашим отцом первый раз приехали посетить доктора Цукермана. Помните это?

– Это же было очень давно! – удивилась Элен.

– Совершенно верно. Очень давно. – повторил он – С того самого момента, Вы, мне стали далеко не безразличны, мисс О'Нил. Но, вы были влюблены в этого пьяницу и мелкого пройдоху, бездарного игрока Ватерлоу. Что мне ещё оставалось? Так какие у вас планы на будущие?

– Я догоню Арнольда и верну вам ваши деньги. Он наверняка сейчас отправился на восток, к порту, чтобы уплыть от сюда по дальше. Ехать туда верхом он не решится, слишком далеко, а садится в поезд здесь, слишком опасно, вдруг я обращусь в полицию. Так что скорее всего он зайдёт в какой-нибудь из вагонов на следующей станции, где я его и встречу. На крайний случай в порту.

– Хм – хмыкнул Сэм и снова затянулся. 

– Вы снова правы. Ватерлоу сказал примерно то же самое, когда я спросил о его о дальнейших планах. Так же, как и вас сейчас. Только денег у него нет. Да и мне они не нужны. Мне нужны вы и ваша ферма, я слишком долго жил в мансарде своего салуна, а тут такая удача.

Внутри Элен всё оборвалось, она предполагала, что Сэм Паттерсон не согласится вернуть ей ферму, как ей сказал мистер Уильям, управляющий банком, но где-то в глубине души ещё теплилась надежда. Но то, что у Арнольда нет такой суммы ей даже в голову не пришло.

«Как можно продать ферму и не иметь при этом денег с её продажи? – думала она – Ведь это целое состояние, на которое можно спокойно жить в какой-нибудь небольшой, городской квартире долгие и беззаботные годы».

– Как нет? – Удивленно спросила Элен, взглянув Сэму в глаза и пытаясь понять, обманывает он её или нет.

– Он игрок, а я бизнесмен, я даже позволял ему выигрывать иногда. Это только подстёгивало его азарт, до тех пор, пока он, не проиграв всё, поставил на кон вас, мисс О'Нил, вместе с вами и вашей фермой.

Глаза Элен сделались круглыми от невообразимого удивления. Она уже собралась что-то возразить, но Сэм перебил её.

– Нет-нет, вы не так поняли, мисс О'Нил. Я был готов простить ему весь долг, если он покинет вас навсегда. Но перед этим устроит нашу с вами встречу, с которой вы вчера сбежали. Но так как она не состоялась, мне пришлось потребовать долг обратно, который он вернул мне сегодня утром, передав право собственности на вашу ферму.

– Он сполна выполнил вашу договоренность ещё вчера. – ответила Элен. – Мне даже пришлось пристрелить его лошадь, так уж он старался вам угодить. Вы, получается, его обманули.

– Возможно вы в очередной раз правы, мисс О'Нил. Но, в любви, как на войне, все средства хороши. – Совершенно невозмутимо сказал ей Сэм.

– Если вы так любите меня, то позволите вернуть вам долг? – C надеждой в голосе спросила у него Элен. Она быстро сняла с груди ключ и открыла шкатулку с драгоценностями её матери.

– Я могу оставить вам это в залог, а через год восстановив ферму, верну вам всё с лихвой. Я обещаю вам, мистер Паттерсон. – Продолжала говорить Элен.

Сэм взглянул на украшения, лежащие в коробочке, мило улыбнулся и сказал:

– Какое красивое ожерелье. Откуда оно у вас?

– Это свадебное ожерелье моей матери, которое досталось ей от её матери, то есть моей бабушки. Однажды оно должно было стать моим свадебным ожерельем, но… – Она замолчала.

– Вы позволите? – спросил Сэм.

– Да, конечно. – ответила Элен. Сэм аккуратно достал ожерелье из шкатулки и хорошенько рассмотрев его надел на шею Элен.

– На вас оно смотрится ещё прекраснее, мисс О'Нил. – Сказал Сэм разглядывая сверкающими глазами стоявшую перед ним Элен.

– Так, что вы мне ответите, мистер Паттерсон? – С надеждой спросила Элен.

– Нет, моя дорогая – Холодно сказал Сэм. Элен почувствовала, как последние надежды ускользают от неё как сухой песок сквозь пальцы.

– Я не смогу лишить вас такого прекрасного, семейного украшения. Но, я готов полностью вернуть вам вашу ферму, если вы в этом ожерелье встанете вместе со мной у свадебного алтаря. Выходите за меня замуж, мисс О'Нил.

– Но я ведь не люблю вас. – Выпалила Элен. Сэм рассмеялся ей в ответ, как будто Элен сказала что-то смешное.

– Вы полюбите меня, к тому же у вас слишком скудный выбор, моя дорогая – Сказал он снимая с шеи Элен её ожерелье. Положив его обратно ей в шкатулку, которую она продолжала держать в руках, продолжил:

– Либо я еду к вашему отцу просить отдать мне Вас, либо я беру шерифа и еду к вашему отцу забирать ферму. Решайте, миссис Паттерсон. – Он назвал свою фамилию так, как будто Элен уже дала свое согласие и носила эту фамилию не один десяток лет.

– Это же шантаж! – Закипая от безвыходности выкрикнула Элен.

– Нет, дорогая, это любовь. – С ухмылкой ответил Сэм и протянул ей руку.

17

Элен проснулась у себя в постели от звука электронного будильника, заведенного на 7 утра. Ещё не сразу понимая, где находится, она машинально выключила его и осмотрелась.

– Странная история, не ужели бывают такие совпадения? – подумала она. Перед её глазами пронеслась череда недавних событий. Расставание с Арнольдом, больной отец, трудное финансовое положение из которого выпутываться придется ей одной. Она по своему обыкновению встала с постели и в одной сорочке прошла в ванную, а затем на кухню подать на стол завтрак. Разбудив девочек, она отправила их умываться и усаживаться за стол, а сама взяв поднос понесла завтрак отцу. Она аккуратно постучала в дверь, а затем вошла.