Текст книги "Призвание Война"

– Нет.

– Тогда откуда они взялись?

– Отсюда С-35, – катафракт лейтенанта привлёк внимание тем, что притопнул по песку, подняв его в воздух. – Они были с нашей родимой матушки Земли.

– У вас недостоверная информация, – с категоричностью заявил С-49. – Люди не воюют друг с другом.

– Теперь да, но раньше грызли глотки по любому поводу, разнося всё вокруг в мелкие щепки, – со снисходительностью в тоне заметил Билл.

– Ваша информация неверна, – С-49, да впрочем и меня, слова командира не убедили, – человечество воюет только с Безликими, они наш враг и угроза Земле.

– Да ну вас пустоголовых, – отмахнулся Билл.

– Требуется уточнить информацию. К кому мы можем обратиться?

– А ну молчать! – рявкнул вмиг переменившийся в лице лейтенант. – Я приказывая не возвращаться к данному разговору и ни с кем о нём не говорить. Приказ ясен?

– Да, = хором ответили мы.

Но я всё же задумался над словами лейтенанта. Неужели люди способы убивать себе подобных? И как С-17 мог забыть тот разговор?

Наш отряд продолжил путь дальше и мне удалось разглядеть те руины, через объектив увеличив изображения. Из песка торчал ржавый шпиль, какая-то башня с вычурными металлическими перекладинами. Башня заметно наклонилась вбок, и лишь громадная дюна на которую она накренилась, не давала ей упасть окончательно. И остатки домов стоящих в один ряд. Их было несколько десятков, с пустыми глазницами окон, между которыми гулял беспечный ветер. Я увидел чудом сохранившуюся надпись на одной из стен. Букв в ней не хватало, поэтому не понял значения написанного « Э.ьфо..я баш.я».

Мы дошли до указанной цели, как и оказалось, наш противник роботы. Мой навигатор показывал двенадцать активных целей. К разочарованию лейтенанта Ямамото.

– Приготовиться к атаке, – голос явственно показывал уровень разочарования. – Приготовить разрывные снаряды.

Он собирался атаковать сразу разрывными зарядами? На мой взгляд, большая глупость. Во-первых, роботы имели программу предупреждения огня, во-вторых, на них броня, в-третьих, попади такой снаряд в песок, проку от него мало. Пустыня будет гасить взрыв, а поднявшийся песок затруднит обзор. Хоть эти мысли и пронеслись в моей голове, решил не высказывать вслух. Вместо этого отправил в пушку заряды ЭМУ, решив что открою огонь, если увижу что первоначальный план лейтенант Ямамото провалиться.

– Приготовились, в бой вступают солдаты с С-1 до С-15, – он даже не расставил нас в боевой порядок. – Огонь.

Залп. Ракеты устремились к целям, оставляя за собой хвост из лёгкого дымка. Как я и предполагал роботы засекли атаку, и если до неё они вяло передвигались между остатков стен и по дюнам, то едва бой начался, враз переменились. Атака была отбита, роботы выпустили обманки. В мониторе увидел как разрываются ракеты в воздухе, осыпая песок осколками. Часть ракет взорвалась в песках, разметав дюны в большое облако пыли.

– Перевести монитор на тепловизор, – раздался голос Ямамото.

Идея не плоха, вот только роботы в пустыне, а мы днём под пеклом жарящего солнца. Жар поднимался от песка. Разумеется, наши тепловизоры ничего толком не показали. Роботы открыли ответный огонь. По бронекостюму застучали болванки, обычные свинцовые пули. Существенного вреда они нанести не могли.

– Перестроиться и контратаковать, – Ямамото не желал проигрывать машинам. – Атакует колонна от С-1 до С-15.

Из пелены песка вынырнули роботы, устремившиеся в атаку, первая колонна, следуя приказу, направилась на них, ведя огонь разрывными ракетами. Роботы оказались весьма юркими, умудрялись увернуться едва ли не от каждого залпа. Но всё же одного удалось подбить, он рванул, оглашая воздух громким взрывом. Я отметил, что навигатор указывает семь целей, то есть роботов было восемь, считая уничтоженного. Счёл нужным сообщить об этом лейтенанту.

– Чего? – слушал он меня вполуха увлечённо глядя за боем. – Значит, остальные были уничтожены первой атакой.

– Мой навигатор этого не показывает, – я осмотрел место, куда пришлась первая атака. – Лейтенант, не вижу уничтоженных целей.

– С-35, – начал было лейтенант тоном который не терпел возражений.

Закончить он не успел. Прямо перед первой колонной из песка разом выпрыгнули четыре робота.

– Что такое, – послышался растерянный голос офицера.

Роботы окрыли огонь по С-1. Разом, все вместе. Видимо их блок аналитического анализа подсказал такую идею, раз одному роботу не удаётся повредить цель, то быть может это удаться нескольким. Бронекостюм выдерживал напор нескольких пулемётов. С-1 практически в упор выстрелил по ближайшему роботу, разметав металлические останки в радиусе десятков метров.

– Не могу вести огонь, С-1 попадает под прицел.

Это вся первая колонна говорила как один. Колонна так и шла, один за другим, Ямамото не стал производить перегруппировку. А к нам стремительно приближалась вторая группа роботов. Они не вели огонь по нам, а хотели максимально приблизиться. И кажется, я понял почему. Бронекостюм отличное средство защиты и ведения боя. Но имел существенный недостаток. В отличие от экзокостюма куда неповоротливей. Количество ракет ограничено, и когда они заканчивались, в ход шли скорострельные пушки. Вот только система наведения не успевала за быстро передвигающимся врагом, приходилось предугадывать его движения, оттого радиус поражения невелик. А тут мы ещё стояли колонной, дыша друг другу в затылок. Идеальные мишени. И тут роботы напавшие на С-1 прекратили огонь и бросились на него, они кинулись ему под ноги и повалили на спину.

– Атакован врагом, не имею возможности вести огонь, – голос С-1 не высказывал страха, лишь сухо констатировал очевидный факт.

– Помогите ему, – отдал приказ Ямамото. – Остальным ликвидировать оставшиеся цели.

К С-1 шагнула на помощь вся первая колонна. Ладно, сами разберутся. Моё внимание приковано к той семёрке. Вот реальная угроза.

– Открываю огонь зарядами ЭМУ, остальным приготовить бронебойные заряды, – счёл нужным заранее предупредить собратьев о том, как именно стоит атаковать.

– С-35 вас понял, – поддержали меня десятки голосов.

Роботы принялись кромсать бронекостюм С-1, подоспевшие ему на подмогу пытались ударами скинуть их. Я выпустил четыре заряда ЭМУ, они разорвались над роботами, было видно мелькнувшее на мгновение облако из электронных частиц. Роботы замерли, упали на песок и неуклюже покатились по нему. И тотчас по ним выпущено десятки ракет. Эти цели ликвидированы.

– Бронекостюм повреждён, есть угроза жизни, максимальная угроза выхода из стоя системы контроля питания, – С-1 продолжая передавать ситуацию в которой находился, абсолютно лишён эмоций.

Роботы не имели вооружения позволяющее поразить бронекостюм, а вот сил чтобы разломать его хватило. Я видел, как в стороны отлетали куски металла и как безуспешно роботов пытались оттащить от С-1. А вот информация о повреждения системы контроля питания заслуживала отдельного внимания, питание шло от ядерной батареи и если роботам удаться её повредить….

Яркая вспышка. Сначала только вспышка, без звука. Монитор заморгал и вовсе погас, разом из строя вышли все системы, затем ударная волна. Её слышно даже в бронекостюме. Почувствовал, как меня тянет вниз, как падаю и качусь, налетая на своих собратьев. Не волновался, потому что просто не мог, и потому что знал, бронекостюм в состоянии выдержать ядерный взрыв гораздо большей мощности, находясь при этом куда ближе, чем сейчас я. В основе ядерной батареи был тритий, он не столь мощный как плутоний. Но взрыв всё равно очень сильный. Электроника вернулась в норму. Проверил наличие состава. Не отвечали С-1, С-5, С-11, С-9, С-17.

Монитор пришёл в норму.

– Лейтенанта Ямамото на связь вызывает С-35.

Монитор показал картинку, бледное лицо офицера. Я видел капли пота на его лбу и растерянное, ничего не понимающее выражение лица. Он не просто изумлён, видимо толком не мог сообразить до конца, что же произошло.

– Лейтенант Ямамото вы в норме?

– Да, – медленно выдавил из себя офицер. – Доложить обстановку.

Я поднялся, мой бронекостюм неуклюже, опираясь на других, сумел встать. В воздухе висело громадное облако песка, весь отряд раскинут по дюнам.

– Не отвечают С-1, С-5, С-11, С-9, С-17. Датчики жизнедеятельности остальных в норме.

– Не отвечает С-1, – сухим, осипшим голосом повторил Ямамото.

Я перевёл камеры на то место, где был С-1. Чёрная, опалённая воронка песка, с быстро обваливающимися краями. От бронекостюма С-1 остались оплавленные куски металла, от роботов вообще ничего. Над воронкой, уходя высоко в небо поднимался столб дыма, и превращался в густой купол что ширился над нами. Ветер, рассерженный тем, что его потревожили, закручивал купол в воронку, скрывая от нас солнце. На миг слабый призрак войны, превративший эту древнюю страну в пустыню, вернулся, дабы напомнить о себе.

– С-1 уничтожен, – я искал тех, кто пришёл ему на помощь. Взрыв раскидал их на приличное расстояние. У одного бронекостюма оторвана нога, другой лишён обеих рук, два также серьёзно покорёжены. – Нам необходима помощь.

– Лейтенант Ямамото необходимо вызвать эвакуационные отряды, – подал голос С-49. – Состояние бронекостюмов С-11 и С-17 нестабильно, возможен выход из строя системы питания.

– Да, да, – торопливо согласился Ямамото. – Вызываю отряд техподдержки.

***

Этим же вечером полковник хмуро оглядывал нас, мы как обычно стояли в шеренгах в несколько рядов. Рядом с полковником находился Ямамото, он старался держаться невозмутимо. Но видно, это ему с трудом удаётся. Ладони непроизвольно сжимались в кулаки, а плечи едва заметно подрагивали.

– Я изучил ваш рапорт лейтенант Ямамото, – полковник смотрел на бреши в наших рядах. – Хочу отметить, ваше происшествие не столь уж и значительное, бывали провалы и покрупней, – при слове «провалы» Ямамото вскинул голову, он явно ощутил себя уязвлённым. – Не переживайте лейтенант, подобные неурядицы идут даже на пользу, какой-никакой опыт, максимально приближенный к боевому. У нас есть возможность замены? – Маннергейм обратился к Соросу, тот был неподалёку.

– Разумеется. Как раз очередная партия прошла адаптацию. Только навыки ведения боя у них до конца не проверены.

– Придётся проверять на месте, – полковник положил руку на плечо Ямамото. – Не переживай так сильно сынок, велика потеря, пяток клонов, AIO ещё наштампует.

Послышался слабое эхо от сильного удара, невольно посмотрел в сторону, откуда донёсся, поодаль стоял рыжий лейтенант Билл, прислонившись спиной к учебному катафракту, хмуро отстукивал кулаками по его броне. Глядя на это, полковник усмехнулся.

– Но следующая партия, что отправиться на базу «Галилей» не будет менять командира за неделю до отправки.

Лейтенант Билл, услышав это, перестал стучать по катафракту кулаком, сплюнул на пол и ушёл, скрывшись в темноте ангара среди боевой техники.

– Хочу отметить полковник Маннергейм, что поведение данного офицера считаю возмутительным, – раздражённо бросил Сорос, видимо принял этот плевок на свой счёт.

– А что будет с ранеными солдатами? – Ника тоже была здесь, она не решалась вести съёмку, понимая тяжесть ситуации.

– Если из нельзя вылечить, будут деактивированы, – в голосе Сороса я учуял особые нотки, словно ему нравилось распоряжаться чужими жизнями, хоть и созданных искусственным путём.

– Разве так можно? – прошептала Ника.

– Не нам это решать. А если вы считаете подобные действия слишком жестокими, то вам стоит задуматься над тем, лететь ли с нами на «Севастополь». Вот за оставшиеся два дня и поразмышляйте над этим, – сухо отрезал полковник. – Сорос, я жду замену завтра. Вы свободны лейтенант Ямамото.

Ямамото вместо того, чтобы отдать честь, поклонился вслед уходящему полковнику и Соросу. А Ника с жалостью в глазах смотрела на нас. И её взгляд остановился на мне, именно что остановился. Несколько секунд мы смотрели друг другу в глаза, я увидел эти чистые зеленые глаза. А затем она неожиданно покраснела и отвернув взгляд, поспешила прочь.

Ямамото повернула к нам – Отряд, у вас два часа на физический отдых, – он старался держаться как командир. Однако чуть подрагивающие руки выдавали в нём неумение достойно держаться при данных обстоятельствах.

Через два часа мы отправились в учебную боевую часть, где до отбоя занимались на тренажёрах. Лейтенант Ямамото не спеша прохаживался, следя за нами и полностью игнорируя любопытные взгляды технического персонала и их перешёптывания за своей спиной, который всякий раз замолкая, когда Ямамото подходил слишком близко.

***

На следующий день в столовой нас было уже ровно сто солдат. Сто одинаковых лиц, с одинаковыми рефлексами и инстинктами. Мы как всегда молчали, техники по обычаю шумели во всё горло. Удивительно, но сотрудников AIO вечно караулившие нас, сегодня не было. Может оттого техники и вели себя столь вольготно. Они развалились на свободных столиках и шумно обсуждали последние новости.

– Слышали, что с этими случилось? – долговязый парень в чёрном комбинезоне, местами тот небрежно заштопан, а на поясе тускло поблёскивали металлические побрякушки, может инструменты, кивнул в нашу сторону.

– Да, да.

– И угораздило их командира сунуться на учения, да ещё сам себе их выдумал, – чернобородый поскрёб щеку. – Пять трупов, да ещё перед отправкой. Я слышал, Маннергейм на стену лез.

– Полезешь. Говорят, по роботом лупили разрывными?

– Чего? – презрительно фыркнул долговязый, железки на его поясе слабо позвякивали, когда он двигался. – Какому идиоту пришло в голову такая чушь?

– По-моему отрядом С управляет наш герой галактики Билл, – светловолосый паренёк пристально вгляделся в наши опознавательные знаки.

– Что? – изумился чернобородый, из его рта вместе с удивлением вырвалась не пережёванная еда. – Как это он лопухнулся?

– Во время учений нами командовал лейтенант Ямамото, – невозмутимый голос принадлежал одному из нас. Но кто это сказал?

Больше меня удивились технари, их шумная ватага мгновенно притихла. Если сказать что они поражены, значит ни как не описать то потрясение, что охватило их. За более чем три месяца один из нас впервые принял участие в разговоре, то есть открыл рот не потому что отвечал на приказ, а потому что так сам решил. Я невольно обернулся на тот голос, через два стола сидел С-49, это он, иначе зачем поворачивать голову в сторону людей. Наши глаза встретились, одинаковые глаза. Остальные девяносто восемь собратьев молча работали челюстями, шум переламываемой пищи прерывался лёгким гудением вентиляторов. Мою реакцию заметили техники.

– Смотри-ка, – шёпотом произнёс долговязый технарь, толкая локтём в бок соседа указывая на меня

– Ну надо же, – чернобородый усмехнулся быстро перенося взгляд на двери, в которых в любое мгновение могли появиться белые скафандры AIO. – На сто лбов две головы с мозгами. Парни, вы тут с самого начала, вас не меняли?

– Нет, – мы с С-49 ответили как один.

– Видно, видно. На вашем месте я бы не показывал свою сообразительность, пока мы тут, на Земле. В космосе увидите, всё будет несколько иначе, – подмигнул нас чернобородый.

– Отчего ты так решил? – долговязый продолжал таращиться на нас.

– Оттого, что там уже будет война, и разбрасываться солдатами ни кто не станет, даже в угоду AIO.

– Слыхали, Сорос отправляется с нами.

– Да, поговаривают, у него цель поймать живым одного из этих, Безликих.

– Удачи, – чернобородый отправил в рот кусок жареного мяса, – за сто лет никому не удалось не то что живым, но даже мёртвым взять Безликого.

– Так мы до сих пор не знаем, с кем воюем? – светловолосый паренёк с любопытством уставился на старшего коллегу.

Чернобородый вместо ответа пожал плечами, смачно пережёвывая мясо. Проглотив, произнёс – Когда я был там, во время первой отправки в систему XU-11, видел их корабли, видел их манеру боя. И казалось, что мы воюем с сами собой, или со своим же зеркальным отражением.

– Что за бред ты несёшь? – язвительно ухмыльнулся кто-то из его приятелей.

На что вытирая рот салфеткой, чернобородый спокойно ответил – Бред, ещё какой бред. Когда вы окажитесь там, вам всё будет казаться бредом. Кстати, по поводу того, что ни кто не видел их в лицо. Я лично знаю случай, когда одному солдату представилась такая возможность. Он подбил вражеский катафракт, подбежал и умудрился вскрыть его заглянув внутрь, – чернобородый замолчал, неторопливо отпивая кофе из чашки со сломанной ручкой.

– И что? – послышались несдержанные голоса.

– Он сошёл с ума и разведки не удалось из него ничего выудить, – чернобородый поднялся, кинув смятую салфетку в пустую тарелку. – Ребята наслаждайтесь натуральной пищей, в космосе придётся довольствоваться сублимированными продуктами из тюбиков, искусственным мясом, отвратительным чаем и кофе, и прочими заменителями.

– Ты же говорил, что ел помидоры?

– Ну, овощи и фрукты будут свежими и настоящими, их специально выращивают в оранжереях. Как и насекомых.

– Каких насекомых?

– Черви там и жуки, – глядя на круглые от удивления глаза приятелей, захохотал. – А как вы думали пополнять белок, в космосе он расходуется, будь здоров. Коров не держат, поэтому единственный заменитель жуки да черви. Ничего, привыкните, можно есть сушёными, маринованными, пальчики оближешь.

Светловолосый паренёк брезгливо посмотрел на свою тарелку.

***

– Безликие враги, они угроза Земле и всему человечеству, наша цель – победить их, ваше призвание – уничтожить их, – мягкий голос ненавязчиво, но весьма настойчиво проникал в подкорку подсознания, усиливая и без того генетическую программу, направленную на решительное противостояние с противником. – Безликие враги, они угроза Земле…

Да, Безликие угроза, и эту угрозу необходимо устранить. Для этого ты создан, мягко нашёптывал мне на ухо приятный голос. Ты создан для того, чтобы уничтожить врага, а твой враг это Безликий. В сознании уже угодливо возникал отталкивающий образ, да они такие, они отвратительны, мгновенно поддерживал моё неприятие гипнотизирующий голос, они опасны, они в состоянии уничтожить Землю.

Уничтожить Землю, Безликие разрушать всё и голубая планета станет мёртвой. Не будет жизни, не будет человечества, будет только пустошь, пустыни с отравленными песками, водой и воздухом. Музыка обволакивала сознание, унося куда-то за край разума. В моей жизни всё просто, главное только подчиняться и тогда не будет ни каких проблем. Выполнять приказания и неукоснительно следовать долгу, а мой долг – война с Безликими. Синий свет умиротворял, тело расслабилось как никогда прежде, на чарующих волнах спокойствия удалялся всё дальше и дальше. Ещё мгновение и моё «я» окончательно раствориться среди проекции панорамы величественного космоса. Отдавал себе отчёт в том, что умирать не страшно, я создан для того, чтобы умереть во имя человечества, и другого пути, как и смысла жизни у меня нет. Моя цель не дать Безликим разрушить Землю.

Разрушить Землю, отчего-то в моей памяти неожиданно всплыла картина уничтоженного давней войной древнего города. Его остатки покоящиеся среди песков, где если верить словам лейтенанта Билла, пороешься и обязательно наткнёшься на кости погибших в той войне. Мой мозг словно иглой пронзило, столь яркая боль, и неожиданная вспышка в глазах. Я словно очнулся, встрепенулся и обнаружил себя лежащим в неудобной тесной штуке. Тело сковано, к голове подходят провода, а назойливый синий свет пробивался сквозь веки, сильно раздражая глаза. И голос из мягкого и приятного превратился в нудный бубнёж. Он неприятно раздражал слух. Неужели так у всех? Или быть может, лишь в моей капсуле программа сдала сбой? Если это так, необходимо известить сотрудника AIO. Повертев головой, увидел красный рычажок с надписью – В случае неисправности повернуть. Уже собрался было сделать это, но остановился.

В случае неисправности… Неисправности чего? Если неисправна капсула это одно, но где гарантия того, что сотруднику AIO не взбредёт в голову, что неисправен я? А я прекрасно знал, какая участь ожидает неисправного бойца. Для AIO мы такая же техника, как и эта капсула, как и катафракт. Нас легко можно заменить, ни сколько не заботясь о нашей дальнейшей судьбе, деактивация, как говорили они в таких случаях. Болванки, изделия, вот их отношения к нам. Лейтенант Билл ни разу подобного не произносил, привычно от него слышать – парни, ребята, когда он в хорошем настроении, бойцы – когда отдавал задание, бестолочи, тупорылые морды, рукожопы – если в чём-то ошибались. Но никогда Билл не относился к нам как к вещам, как к тем самым болванкам. В общении с ним я ощущал себя живым что ли, почти человеком. Поэтому не стал прикасаться к рычажку. Несколько долгих минут выслушивал надоедливый голос, окончательно теряя к нему, и всему что он так настойчиво вдалбливал расположение.

Вот капсулы пришли в движение, выпуская нас наружу. Наверное я излишне быстро стремился выйти из неё, раз опять привлёк внимание того же сотрудника AIO.

– Хм, – недобро протянув, уставился на меня. – Отчего ты мне покоя не даёшь? Том, проверь диагностику капсулы под номером 35!

Ожидая ответа, ощупывал пристальными глазками.

– Том? – повернулся в сторону пульта, за ним никого не оказалось. – Куда подевался этот недоносок? – в раздражении бросил проклятие напарнику. – Ладно. С-35, – командным тоном произнёс он снимая перчатку с правой руки и поднимая ладонь к моим глазам. – Сосредоточиться на пальцах.

– Приказ понят, – перевёл взгляд на них.

– Не отвлекайся, – принялся водить им из стороны в сторону. – Пока всё в норме.

С левой стороны раздался щелчок, это он прищёлкнул пальцами левой ладони. Я чуть было не отвлёкся на него, но удержался, не отпустив взгляда от пальцев перед носом. Быть может, в моём лице промелькнуло что-то такое, отчего сотрудник AIO насторожился.

– Хм, – вновь протянул он, – неужели я ошибаюсь?

Я молчал, говорить мне не приказывали.

– Знаешь, почему я это делаю? – он пару раз щёлкнул пальцами перед моим лицом. – Так проявляются издержки абстрактного мышления у изделий. Ваше сознание до того вычищено, что ничего другого, как кроме как концентрации на поставленной задаче в ваших головах быть ничего не должно. Ты получаешь указание и следуешь им, не вправе отвлечься. Даже посторонний шум, – вновь щёлкнул пальцами, – не должен тебя отвлекать. Ведь отчего человек отвлекается во время работы, слыша нечто необычно рядом с собой? Его мозг начинает предполагать что рядом происходят неподконтрольные ему изменения, это может вызвать страх, негодования, да мало или что ещё, а это в свою очередь означает одно, человек предполагает что может принести ему источник шума, а предполагать, следовательно мыслить. А мыслить, – сделал шаг навстречу мне, оказался так близко, что ощутил его неровное горячее дыхание, – значит иметь брак в этой части болванки, – его указательный палец прицельно сделал выпад в мой лоб. – Посмотрим, что у нас тут?

Сотрудник AIO по пояс залез в мою капсулу, придирчиво ощупывая провода и осматривая элементы техники.

– Похоже в норме, но всё-таки…

Его внимание ко мне было отвлечено появлением Тома. Запыхавшись, тот уселся возле пульта.

– Ты где был? – недовольно уставился на него напарник.

– С совещания, комиссия торопит нас, требуя ускорить обработку нового пополнения.

– Их бы на наше место, – пробурчал придирчивый сотрудник AIO. И глядя мне в глаза отдал приказ. – Отряд С, покинуть помещение и вернуться в казарму.

– Есть, – разом ответили ему все мы.

Я ощущал к этому сотруднику AIO странные чувства. Если выразить словами, нехорошие.

***

Этим вечером нам дали самый продолжительный физический отдых, до утра, то есть до самой отправки мы были свободны. Впервые у нас появилось так много свободного времени. Сам не зная зачем, отправился в учебную часть. Там, в полумраке заметил что один из мониторов тренировочного катафракта светиться, значит кабина пилота открыта. Направившись туда, обнаружил лейтенанта Билла, что развалившись в кресле пилота, положив ноги на панель управления, смотрел на тусклый свет над своей головой и прихлёбывал из фляги что-то с резким запахом.

– Кто здесь? – он даже не повернул головы на мой шум.

– С-35.

– Что ты тут делаешь?

– У нас сейчас время для физического отдыха перед отправкой, я не знал, что мне делать.

– Вот как, – лейтенант перевёл взгляд на меня, его глаза чуть мутные. – И ты отправился из казармы прогуляться. Один из всех. Но я не удивлён, почему ты так поступил.

– Почему?

Лейтенант постучал по моему лбу – Вот почему. Стало быть, завтра отправляешься на войну. Признаться, завидую тебе и рад тому, что больше не увижу ваших рож. Меня уже мутить начинало оттого, что все вы на одно лицо.

– Новая партия также будет на одно лицо с нами, – мне показалось удивительным что он этого не знал.

Лейтенант выдохнул – Вот ведь срань.

– Вы можете отказаться от должности инструктора и перейти на другую работу.

– Никогда, – лейтенант отхлебнул из фляги, в ней что-то булькнуло, поморщившись, протянул флягу мне. Я посмотрел на неё. – Ах да, – офицер Билл усмехнулся, – порой забываю. Не собираюсь уходить. Как сказал полковник, следующая партия отправиться на фронт вместе с тем, кто их обучал. А это буду я.

– Вы хотите воевать?

– Хочу, – мрачно произнёс лейтенант.

– Это потому что Земля в опасности?

– Чего?

– Земля как осаждённая крепость, надо выстоять в войне.

Лейтенант Билл посмотрел на меня и засмеялся – Ох и повеселил ты меня С-35. Какая крепость? Ты думаешь, вся планета выглядит как эта задница? – обвёл руками, словно пытался охватить ангар. – Друг мой, там, за этими стенами совсем другая жизнь. Там даже толком ни кто не знает что идёт война, там процветание и мир. Разве что на Марсе более осведомлены обо всех этих битвах в квадрантах CV-88, JU-49 или сражения возле голубого карлика звездной системы Y-7. Если попадёшь отсюда, во всём своём обмундировании прямо в столицу, то люди примут тебя за захватчика. Люди давно разучились воевать, они и слово то такое, война, подзабыли. Живут тихо, мирно, счастливо, прозябая в неге и удовольствиях. Как бараны на ферме, не подозревая что их ждёт убой. Уж поверь мне, я знаю о чём говорю, родился и вырос на ферме, – последние слова прозвучали зло. – Иначе зачем пришлось создавать таких как ты или разблокировать гены таким как я? И вот сейчас я думаю, и вправду зачем? Зачем воевать за это? Зачем драться за ублюдков вроде Сороса из AIO, или нашего Президента, или этих мразей правящей планетой? Они себе в заслугу ставят то, что последние столетия не было войн, что побеждены болезни, что людям теперь не надо надрываться, дабы прокормить себя и семью. Но что это за жизнь? – лейтенант пнул панель управления, нисколько не заботясь о сохранности военного оборудования. – Из-за этой блокировки генов люди превратились в безвольные бесхребетные существа, и они не знают другой жизни. А как ведут себя наши правители? Каждому жителю Земли отмерян срок в сто пятьдесят лет жизни, и не больше. А сами управляют Землей последние лет пятьсот и уходить не собираются. Они продлевают свою жизнь, но другим не дают такого шанса. Они проживут ещё тысячу, если не вечно, управляя Землёй, а мы будем умирать. А мне отведено и того меньше, восемьдесят лет. Всем у кого разблокированы гены, жить можно лишь восемьдесят лет, и ни какие заслуги, даже если я в одиночку выиграю эту грёбаную войну, не позволят мне прожить на секунду дольше. И где тут справедливость? Её нет, но людям на это плевать, потому что для них создали идеальный мир! – выкрик гулким эхом разнёсся по учебной части и скрылся среди молчаливо стоящих катафрактов. – Ты представляешь, что такое пятьсот лет жизни? Откуда С-35, тебе отроду четыре месяца, – он вновь протянул мне фляжку. – Пей.

Я сделал глоток, непонятная жидкость обожгла горло, поперхнулся и выронил флягу.

– Ну-ну, – лейтенант Билл успел её подхватить. – Такую крепкую штуку так просто не достанешь. Как оно? – с любопытством смотрел он на меня.

– Странный вкус.

– А как потом тебе будет странно, – усмехнулся он. – Достать такую штуку в нашем мире практически невозможно, – сделал небольшой глоток, зажмурив глаза от удовольствия. – Это надо уметь пить. Когда жил на ферме с родителями, узнал что они частенько, втихаря делали такую забористую вещь. Это называется самогон, производиться из лучшей кукурузы, и здорово отшибает мозги. Вся прелесть в том, что насладиться этим можно при условии, если живёшь в такой же глуши как моя семья. Власти сквозь пальцы смотрят на то, как развлекается народ с разблокированными генами, если это не наносит вред сложившимся правилам. Отец думал, что передаст мне рецепт этого нектара, да сынок подвёл его, – на лице Билла проступила горечь, – когда вернулся из дальнего космоса, узнал, что на Земле прошло двадцать лет и мой старик помер. Хорошо внуков научил нужному делу, – подмигнул мне. – С-35 возвращайся в казарму, а то мало ли вырубишься, мне же потом тащить тебя придётся, – и легонько ткнув кулаком в грудь, добавил. – Удачи тебе С-35. Наверное стоило бы сказать не суйся в пекло, но именно для того чтобы бросать вас пекло вы и созданы. Скажу проще, выживи. А теперь мой последний тебе приказ. Вернуться в казарму и лечь спать.

– Есть.

Я оставил лейтенанта Билла одного в полутёмной учебной части среди катафрактов. До ушей донеслась грустная песня, которую напевал оставшись в одиночестве мой бывший командир.

Скоро меня охватило странное состояние, появилась непонятная лёгкость в движении, которая в тоже время не давала нормально идти. Сбилась координация, голова плохо работала. Едва успел дойти до своей койки, прежде чем неожиданно для себя просто-напросто вырубился.

***

Утром нас подняли, чувствовал себя вполне нормально, только пить хотелось, вывели из ангара и усадили в десантную машину, что доставила нас космодром. Затем мы колонна за колонной промаршировали в космический корабль, что должен был доставить нас на орбиту, где ожидал крейсер «Аврора». На нём бы должны отправиться на базу «Севастополь».

– Не дёргаемся, возможно некоторых из вас будет тошнить, ничего страшного.

Нас рассадили по местам, сверху на грудь опустился поручень.

Когда заработали двигатели, почувствовал вибрацию и ту мощь что под нами. Сила тяжести буквально вдавила в кресло. К горлу подкатился противный комок, но я сдержался, в отличие от соседа. Странно, по идеи мы должны на всё реагировать одинаково.

Транспортный модуль состыковался с крейсером. Когда поручень убрался, с удивлением обнаружил, что мой вес куда-то пропал, и руки сами по себе парят в воздухе.

– Хватить дурью маяться! – прикрикнул на нас тип в серебристом скафандре. – Хватайтесь за штангу и вперёд!