Текст книги "Часы звёзд. Серебряная королева"

Глава 26

Найти Марка оказалось проще простого. Он слонялся вокруг особняка Подхализля с ящиком под мышкой.

– Имоджен! – завопил он, увидев её. – Вот ты где!

На его рубашке недоставало пуговиц. Он выглядел ошеломлённым и потерянным – как будто вышел из офиса на обед и вдруг очутился среди джунглей.

– Я весь город обыскал, – пожаловался Марк. – Здесь нет ни телефонной будки, ни полицейского участка – вообще ничего! У них тут даже аптеки нет, представляешь? Я не смог купить таблетки от головной боли!

– А я тебе говорила, – хмыкнула Имоджен.

– Тут вообще ничего нет, – продолжал сокрушаться Марк. – Нам придётся самим искать твою сестру!

С этими словами он подбоченился, как будто сообщил потрясающую новость.

Имоджен уже не в первый раз задумалась над тем, что её мама нашла в этом Марке.

– Я тебе с самого начала это говорила, – повторила она.

Но Марк сделал вид, будто не услышал, и уставился на далёкие горы. Вечерело, горные вершины превратились в бледные очертания, а под ними тёмной тенью лежал лес.

– Полагаю, мы не должны медлить, – торжественно объявил Марк.

Имоджен так разозлилась, что едва удержалась, чтобы не пнуть ногой статую.

– Знаю, – сказала она. – Выходим завтра утром. Миро готовит снаряжение и припасы.

– Миро? – Марк сдвинул брови.

– Мой друг! – рявкнула Имоджен. – Король Ярославии, помнишь? Он пойдёт с нами спасать Мари.

Имоджен и Марку было позволено переночевать в особняке Подхализля, к чему главный советник отнёсся без особого восторга, но Миро как-никак был король, поэтому пришлось согласиться. Имоджен отвели комнату рядом с покоями Миро, Марк спал в каморке внизу.

Свеча озаряла пространство вокруг кровати Имоджен, но её свет не достигал потолка. В высоту комната была больше, чем в ширину, поэтому Имоджен чувствовала себя замурованной, как будто её положили спать в роскошную могилу.

Имоджен поставила звёздные часы под кровать, предварительно убедившись, что ящик крепко заперт, и только потом уже переоделась в огромную ночную рубашку, одолженную у служанки Подхализля.

Снаружи доносились голоса – мужской крик, женский смех, грохот захлопнутой двери. Было непривычно слышать людские голоса в ночной Ярославии. Имоджен слишком живо помнила зловещую мёртвую тишину и жуткие вопли скретов…

Она задула свечу и уронила голову на подушку. Ей нужно было как следует выспаться перед походом… За горы… В этих словах было что-то сказочное. Имоджен задумалась, где сейчас спит её сестра.

Что-то зашевелилось за пологом.

– Кто здесь? – сказала Имоджен, приподнимая голову. – Почему вы прячетесь? – Полог с кистями приподнялся, и девочка затаила дыхание. – Не может быть, – прошептала она. – Я давно избавилась от моих тревожек!

Но они снова были тут, вопреки здравому смыслу. И вот опять появилась тревожка, высотой с садового гнома, с телом, как большая картофелина, и бледными тощими ручками-ножками.

«Тебе никогда от нас не избавиться, – зашипела тревожка. – Мы всегда рядом, всегда прячемся в тени и становимся больше от каждого твоего страха».

– Я ничего не боюсь, – прошептала Имоджен.

Но ещё до того, как эти слова слетели с её губ, она поняла, что это неправда.

Тревожка придвинулась ближе, и в груди Имоджен всё сжалось, её дыхание сделалось частым и хриплым.

– Ты не настоящая, – всхлипнула она. – Тебя нет!

Имоджен никогда никому не рассказывала про своих тревожек, даже психотерапевту, или маме, или Мари.

«Тебе должно быть стыдно, – оскалилась тревожка. – Что ты натворила? Выманила сестру из отеля… привела её сюда – только для того, чтобы доказать свою правоту! Какая же ты тщеславная пустышка! Любишь покрасоваться, признай?»

– Отстань от меня! – выпалила Имоджен, стараясь унять дрожь в голосе. – Всё будет хорошо!

В ответ тревожка улыбнулась самой мерзкой улыбкой.

«Мари погибнет раньше, чем ты её найдёшь!»

– Убирайся! – сдавленно пискнула Имоджен.

Она спрыгнула с постели, но тревожка и не подумала исчезнуть. Имоджен давно знала, что они никогда не отступают.

Всё вернулось разом – долгие бессонные ночи, страшные мысли, ужас, сдавливавший горло. А она-то думала, что с этим покончено, что, если сумеет забыть про тревожек, они тоже её забудут!

Тревожка провела пальцами по шее Имоджен.

«Она умрёт, умрёт, умрёт… Умрёт раньше, чем ты её найдёшь!»

Это стало последней каплей. Имоджен рывком распахнула полог, тревожка ухватилась за подол её ночной рубашки и полезла вверх. «Умрёт, умрёт, умрёт…» – она вскочила на плечо Имоджен, цепкими костлявыми пальчиками вцепилась ей в волосы.

Имоджен открыла окно и оторвала тварь от своей шеи. «УМРЁТ, УМРЁТ, УМРЁТ!» – визжала тревожка, пытаясь вырваться.

– Отстань от меня! – заорала Имоджен и вышвырнула её в окно.

Тревожка с мерзким шлепком ударилась о мостовую.

Имоджен прислушалась.

Тишина.

Но она знала, что очень скоро тревожка придёт в себя и полезет по водосточной трубе. Девочка поспешно захлопнула окно и опустила засов.

– Всё будет хорошо, – всхлипнула она и бегом бросилась в кровать.

Глава 27

Имоджен проснулась и увидела лицо, освещённое светом свечи.

– Пора идти, – прошептал Миро.

Розовый рассвет заглядывал в щель между занавесками. Было ещё очень рано. Имоджен пошевелилась и вдруг вспомнила, что случилось с её сестрой.

– Мари! – вскрикнула она и села.

– Всё хорошо, – успокоил её Миро. – Мы её найдём. Но нужно поторопиться.

Отсутствие сестры ощущалось как дыра в сердце, как жуткая, гулкая, ноющая боль. Имоджен потёрла грудь, пытаясь избавиться от этого чувства.

Миро поставил свечу около постели. В другой руке он держал кипу одежды.

– Думаю, это подойдёт по размеру, – сказал он. – Я сейчас разбужу Марка, и мы будем ждать тебя снаружи. Если кто-нибудь спросит, что ты делаешь, просто скажи, что Подхализлю всё известно.

– Постой, – пробормотала Имоджен. – А он знает?

Миро помотал головой.

– Он никогда не позволит мне уйти за горы. Но это неважно. Стражи не посмеют его разбудить без крайней необходимости.

– Но ты же король, – не поняла Имоджен. – А он всего-навсего твой советник. Он не может тебе приказывать!

– Ты не знаешь Подхализля, – пробормотал Миро, бросая одежду на кровать.

Имоджен потянулась к вещам, привлечённая видом парчи и золотого шитья. Здесь были штаны, тёплая стёганая куртка, жёлтый кушак и сапоги на меху.

– Спасибо, – сказала она.

Боль в груди никуда не исчезла, она оживала всякий раз, когда Имоджен думала о Мари, но ей стало спокойнее от мысли, что Миро будет рядом.

– Почту за честь помочь, – величественно ответил король.

С этими словами он на цыпочках вышел из комнаты.

Имоджен оделась в тусклом свете занимающегося утра. Вчерашняя одежда грудой валялась на полу. Свитер. Куртка. Джинсы. Мама всегда сердилась, когда вещи бросали вот так.

– Кто ты такая? – шутила она. – Девочка или змея? Выглядит так, будто ты только что сбросила старую кожу!

Застёгивая плащ, Имоджен невольно подумала, что мама была отчасти права, ведь сейчас она действительно сменила кожу. Оставалось надеяться, что новая версия Имоджен окажется лучше прежней – той, которая притащила Мари к двери в дереве, а потом крепко уснула и даже не открыла глаз, когда её сестру похитили и увезли в горы.

Имоджен вытащила из-под кровати волшебные часы, задула свечу и вышла из комнаты.

Солнце ещё не встало, но его лучи забежали вперёд, залив золотом спящий город и раскрасив горы фиолетовым.

Марк и Миро ждали на улице, в компании лошадей и озадаченного королевского стража.

В первое мгновение Имоджен не узнала друга своей матери. Вместо костюма на нём была туника и плащ. Лакированные туфли сменились на отороченные мехом сапоги. Марк сделался неотличим от местных жителей.

Миро тоже изменился. Он выглядел счастливее, живее. Он прыгал по брусчатке мостовой, как будто у него на щиколотках выросли маленькие крылышки.

– Вот это твой, – сказал он, подводя к Имоджен пони.

– Я думал, он для леди Ропучки, – удивился страж, с ног до головы оглядывая Имоджен. – То есть для настоящей леди Ропучки.

Он перевёл взгляд с короля на особняк Подхализля, не в силах решить, какому господину ему следует повиноваться.

«Пожалуйста, не буди Подхализля!» – взмолилась про себя Имоджен.

К седлу пони были приторочены дорожные сумки, и Имоджен заглянула в одну из них, торопясь узнать, что Миро собрал в дорогу. Один мешок был набит едой – копчёным мясом и головками сыра в восковой оболочке. В другом лежали варежки и увесистый кошель. Сверху были привязаны скатанные шубы. Имоджен поставила ящик с часами на шубы и крепко привязала его свободным ремнём.

– Я смотрю, ты стал гораздо лучше собираться в дорогу, – сказала она другу.

– Лофкинья была хорошим наставником, – с улыбкой ответил Миро, сцепляя руки, чтобы подсадить Имоджен на пони.

Она вскарабкалась в седло, стараясь не тянуть пони за гриву.

– Жаль, что у лошадей не предусмотрены ремни безопасности, – заметил Марк, садясь на бурую кобылу. И тут же прибавил, чтобы никто не подумал, будто бы он боится за себя: – В конце концов, это дикие животные! Они небезопасны для детей.

Миро забрался на третью лошадь – лоснящегося чёрного жеребца. В золотом свете раннего утра он выглядел истинным королём.

– Господин Подхализль знает, что вы едете кататься верхом? – поинтересовался страж.

– Да, – хором ответили Имоджен и Миро.

Особняк за спиной у стража пробудился ото сна. В зеркальной комнате замерцали свечи.

Имоджен задумалась, не пора ли упомянуть, что она никогда не ездила верхом, даже на пони, но тут в особняке распахнулось окно, и из него выглянул Подхализль.

– Мирослав! – закричал он с третьего этажа. – Куда ты собрался в столь ранний час? Леди Ропучка придёт с визитом к обеду! Ты не можешь взять и уехать!

Королевский страж схватил жеребца под уздцы. Имоджен вздохнула.

Они всё-таки попались.

Глава 28

Миро хотел тронуть своего жеребца с места, но страж ещё крепче схватил его за поводья.

– Нет, это уже выходит за все границы! – Марк сурово уставился на Подхализля. – Сначала вы обзываете меня торговцем, теперь угрожаете ребёнку!

Подхализль скрылся в окне.

Миро натянул поводья, и ноздри чёрного жеребца раздулись. Имоджен ничего не понимала в лошадях, но сейчас даже ей стало ясно, что жеребец рассердился. Ему совсем не нравилось, что его погоняют идти вперёд, когда страж держит его под уздцы.

– Прошу вас, ваше величество, – сказал страж, заметно нервничая.

Лошади запаниковали. Кобыла Марка громко заржала.

Это послужило сигналом.

Жеребец Миро встал на дыбы.

Страж вынужден был выпустить повод, а Имоджен громко ахнула, уверенная, что Миро сейчас упадёт. Но мальчик всем телом подался вперёд и обхватил руками шею лошади.

Двери особняка распахнулись.

– Мирослав, немедленно слезь с этого чудовища!

Подхализль в длинной ночной рубашке стоял на верхней ступеньке лестницы.

Миро ударил жеребца каблуками по бокам, и тот сорвался с места.

– Остановите их! – взревел Подхализль, топая босыми ногами.

Марк сделал какое-то движение ногами, и его бурая лошадка поскакала следом за Миро. И тут Имоджен с ужасом поняла, что она не знает, как сдвинуть своего пони с места, и осталась перед особняком совсем одна.

Страж бросился к ней, но, к счастью, Миро очень удачно выбрал пони. Сообразив, что к чему, маленький конёк тоненько заржал и потрусил следом за своими товарищами.

Теперь Имоджен оставалось только удержаться в седле. Бух-бубух. Её задняя часть оторвалась от седла. Страж бежал следом, грохоча каблуками по булыжной мостовой. Но где ему было угнаться за пони!

Имоджен вскрикнула. Бух-бубух. Она попыталась крепче ухватиться ногами, но чем сильнее она сжимала колени, тем быстрее бежал пони.

– Стойте! – вопил страж. – Именем…

Имоджен так и не услышала, чьим именем он пытался остановить короля. Пони свернул за угол, оставив незадачливого стража позади.

Пони без остановки трусил до самого Каминёк-моста, где Имоджен уже ждали Марк и Миро. Её дыхание сбилось, а тело звенело от нервного напряжения.

– Имоджен, ты в порядке? – крикнул Марк.

Она кивнула, не в силах выдавить ни слова. Летать на великурах было гораздо проще. Имоджен никогда не думала, что пони такие резвые.

– Я выпустил из конюшни лошадей королевских стражей, – сказал Марк. – Так что они не смогут догнать нас верхом.

Имоджен искренне восхитилась его прозорливостью, но она так запыхалась, что не смогла сказать это вслух.

– Ну-ну, – хмыкнул Марк. – А вот и кавалерия.

К ним подъезжал одинокий всадник, полы его ночной рубашки развевались на ветру.

Подхализль.

Он сидел верхом на маленькой лошадке. Очень маленькой. Наверное, он у кого-то её одолжил.

– Вперёд, – скомандовал Миро, пришпоривая своего жеребца.

– Имоджен, – заволновался Марк. – Это небезопасно. Ты совсем не умеешь…

Но её пони уже сорвался с места и потрусил за жеребцом. У Имоджен упало сердце. Бах-бабабах. Она поняла, что на этот раз ей не удержаться…

Кобылка Марка обогнала пони.

– Держись за луку седла! – крикнул он, проезжая мимо. – И не вздумай упасть!

Имоджен не поняла, о чём он говорит, но когда опустила глаза, заметила какой-то выступ в передней части седла. С виду он немного напоминал рычаг переключения скоростей в автомобиле, она судорожно вцепилась в него и сразу почувствовала себя намного устойчивей.

Дома пролетали мимо, как в тумане. Марк был уже впереди, он скакал по пятам за жеребцом Миро.

Время от времени он оборачивался и выкрикивал какие-то указания Имоджен, но свист ветра заглушал его слова.

Имоджен судорожно цеплялась обеими руками за луку седла и мечтала, чтобы скачка скорее закончилась. Какой-то старик выронил хлеб, когда она проскакала мимо него. Двое ребятишек громко вопили ей вслед из окна.

Наконец Имоджен рискнула обернуться. Подхализль скакал позади, его ночная рубашка угрожающе задралась, обнажив голые ноги. Советник безжалостно нахлёстывал своего пони, на скаку выкрикивая приказы.

– Ворота! – рявкнул он. – Закрыть ворота!

Имоджен отвернулась и увидела впереди городские ворота, опускная решётка которых со скрежетом пришла в движение. Миро уже успел выехать из города, Марк тоже не отставал.

Сердце Имоджен билось в такт с грохотом копыт. Бах-бабабах-бах!

В тот миг, когда встало солнце, ворота начали опускаться, острые шипы на них зловеще сверкали, словно угрожая Имоджен. Молнией промелькнуло воспоминание, когда они впервые очутились в Ярославии, капюшон толстовки Мари зацепился за эти острые пики внизу и Имоджен тогда чудом вытащила сестру из-под ворот.

Девочка сжала губы и собралась во что бы то ни стало проскочить под этими воротами!

Пони рванул изо всех сил, Имоджен пригнула голову, шипы полоснули её по волосам – и в следующее мгновение и пони, и девочка были уже на свободе.

Когда пони замедлил бег, Имоджен повернулась в седле и посмотрела назад. Ворота опустились, а Подхализль остался за металлической решёткой. Он потрясал кулаком и что-то кричал в её сторону, но она не расслышала ни единого слова.