Текст книги "Призывая богов"

5. Мечта о счастье

Селеста

Селеста смяла в руках лист бумаги. Это было приглашение на совместный завтрак, который Нами передала ей от имени Малии. Сначала Селеста подумывала отказаться. Вчерашняя ночь еще давала о себе знать: девушка чувствовала себя усталой, а взгляд в зеркало подтвердил, что выглядела она просто ужасно. Огромные круги под глазами, бледная кожа, осунувшееся лицо и торчащие во все стороны локоны. В таком виде показываться на глаза Натаниэлю ей не хотелось. А если совсем честно, то после его слов жрице вообще не хотелось больше встречаться с ним.

Еще вчера Селеста подумывала о том, чтобы уехать. Но делать этого было нельзя. Ее уязвленная гордость и чувства не должны мешать девушке выполнять обязанности жрицы, и Селеста возненавидела бы себя, если бы Натаниэль возымел на нее такое большое влияние.

Это всего лишь слова. Слова, в которых не было правды. Слова, сказанные в пылу ссоры. Слова мужчины, который ей безразличен. Эти фразы Селеста со вчерашней ночи повторяла в своих мыслях, снова и снова, как мантру. Она пыталась умалить значение своей ссоры с Натаниэлем, чтобы таким образом сохранить маску на своем лице. Вчера Селеста оказалась просто не готова к этому, но сегодня ей станет лучше. Она не потерпит, чтобы он снова причинил ей боль.

Неудивительно, что у тебя нет друзей.

Может, тебе стоит спросить Макену, действительно ли вы с ней подруги или она просто остается с тобой, потому что она – твоя горничная и должна работать на тебя.

Нижняя губа Селесты предательски задрожала. Она ощутила привкус крови во рту и только тогда поняла, что слишком сильно прикусила губу, стараясь остановить эту дрожь. Девушка сжала руки в кулаки и сделала глубокий вдох.

Она – взрослая женщина. Жрица. Избранница Богини. Да она, черт возьми, ни за что не станет принимать слова какого-то пьяного близко к сердцу. Натаниэль не имел над ней власти, и Селеста не допустит, чтобы его слова смутили и расстроили ее. Они были ложью. Не все, конечно, но как минимум – его заявление о Макене. Макена любила ее. Девушка являлась ее подругой еще с детства. Она была ее союзницей. И останется ею.

Когда Селеста полностью оделась, а Макена приложила все усилия, чтобы придать девушке достаточно презентабельный вид, то и дело терзая подругу вопросами о том, что, во имя Богини, она такого делала, что теперь выглядит настолько измученной, жрица направилась в гостиную, где должен был состояться совместный завтрак. Ладони девушки увлажнились, и она вытерла их о свои льняные брюки. Из-за двери салона доносился смех, который, как показалось Селесте, принадлежал Малии. Девушка заставила себя сохранять спокойствие и контролировать дыхание. Она попыталась было изобразить на своем лице улыбку, но и сама понимала, что это выглядит чересчур искусственно. Вместо этого она надела на лицо привычную маску, которая остальным, вероятно, покажется высокомерной. Однако для Селесты это оставалось единственным способом скрыть свои настоящие чувства и обиду.

Она открыла дверь, и гул голосов стих. Малия, вытянувшись, полулежала на одной из кушеток. Напротив нее сидели Элио и Кай, каждый из которых держал в руках чашку с ароматным кофе. В углу Селеста обнаружила Ноя, который расположился в кресле и читал книгу, как всегда, абсолютно не заинтересованный происходящим вокруг.

Головы присутствующих повернулись к Селесте, и Малия прищелкнула языком:

– Ну, наконец-то, а я уже думала, что ты не придешь.

Малия подтянула ноги, приглашая Селесту разместиться на диване рядом с ней. Селеста последовала этому приглашению. Элио, взяв чашку, налил в нее чай и подал рыжеволосой жрице. Нерешительно улыбнувшись, девушка приняла чашку. Элио слишком хорошо ее знал. Селеста всегда предпочитала чай вместо кофе.

– А где Линнея? – Селеста обвела взглядом комнату, хотя уже заметила, что светловолосой жрицы в гостиной нет.

В этот момент в комнату вошел Янис, держа в руках поднос с теплыми круассанами, которые раздал, используя серебряные щипцы, каждому из присутствующих. Селеста избегала взгляда юноши, но его ответ достиг ее ушей:

– Леди Линнея проводит это утро с Натаниэлем.

Селеста подняла глаза, и ее взгляд встретился со взглядом Яниса. В карих глазах камердинера плескалось сострадание, и девушка быстро отвела взгляд. Она чувствовала, что Янис и Малия смотрят на нее, но умело игнорировала их обоих. Вместо этого она сосредоточила все свое внимание на круассане.

– И давно ты об этом знаешь? И почему ты не сказал об этом сразу, Янис? – Малия, прищурившись, посмотрела на камердинера, но тот лишь пожал плечами.

– А разве это имеет значение? Главное, что его здесь нет, – язвительно заметил Ной, даже не подняв глаза от своей книги, и перевернул страницу. Кай широко усмехнулся, собирая крошки со своей уже пустой тарелки.

– Он предпочитает проводить время в тесном контакте с Линнеей.

Он отпил свой кофе, и Селеста не удержалась от того, чтобы фыркнуть. Конечно, этот комментарий исходил от Кая. От кого же еще?

– Что с тобой, солнышко, плохо спалось?

На лице Кая сверкнула озорная усмешка. Вчерашние слова мужчины промелькнули в голове Селесты, которая только сердито глянула на него. Ты прекрасна.

– Прошу тебя, Кай, освободи меня сегодня утром от своих комментариев. Побереги свои ненужные замечания, чтобы раздражать кого-нибудь другого.

Селесте не хотелось думать о Линнее и Натаниэле. Только не сейчас. И уж тем более не в присутствии Кая. Ухмылка на лице последнего стала шире:

– Кажется, кто-то встал не с той ноги.

Изогнув бровь, Селеста смерила Кая взглядом. Начинать с ним ссору она была не в настроении. Не сейчас, когда рядом находились другие люди, и особенно – после вчерашних событий. Жрица была полностью обессилена и отчаянно нуждалась в отдыхе, но один только взгляд на выражение лица Кая – и ее кровь просто закипала.

– В данный момент ты – не из тех людей, с кем я предпочла бы пообщаться, и тот факт, что я вынуждена выслушивать всю эту чушь, не делает мое утро лучше.

– Посмотрим правде в глаза, жрица. Вряд ли найдется момент, когда меня можно было бы отнести к числу людей, с которыми ты предпочтешь общаться. Хотя, как мне кажется, ты предпочитаешь блондинов.

Пульс Селесты ускорился, в то время как ее лицо стало абсолютно невыразительным. Она чувствовала, как кровь зашумела у нее в ушах, а ладони взмокли от пота.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь.

Она будет отрицать. Что бы ни сказал Кай, Селеста будет отрицать все. Вчера он, наверное, был вовсе не так пьян, как она предполагала, потому что, похоже, помнил все. Девушка искренне надеялась, что он не слышал ее разговора с Натаниэлем. Хватит и того, что о нем знал Янис.

– А я все же думаю именно так. И я даже мог бы тебе помочь, попроси ты меня об этом вежливо.

Теперь в голосе Кая не слышалось насмешки: он звучал серьезно и искренне. И все же лицо Селесты помрачнело. Девушка ощущала на себе взгляд Малии, да и Элио тоже напряженно следил за разговором. Селеста, сидя на диване, чуть подалась вперед и смерила Кая ледяным взглядом:

– Кай, позволь прояснить тебе одну вещь: мне не нужна твоя помощь. Все твои таланты заключаются в том, чтобы распространять слухи и спать со служанками, и ничего из этого не говорит в твою пользу.

Селеста хотела его спровоцировать, хотела разозлить. Девушка и сама не знала точно – зачем, но выплеснуть свой гнев и разочарование на Кая казалось ей правильным. Хотя в глубине души она и знала, что это несправедливо. Ведь на самом деле жрица злилась не на Кая, а на Натаниэля.

– Ты уверена, что не хочешь воспользоваться ни одним из моих талантов? Каждый из них может оказаться полезным для тебя. Никогда не стоит недооценивать секс и сплетни, дорогая моя.

– Хватит уже. – Элио попытался уладить разгорающийся спор, но Селеста уже не могла остановиться. Она смерила презрительным взглядом Кая, светло-русые волосы которого были идеально причесаны, и ничто не напоминало о том, как он выглядел прошлой ночью.

– Мне вообще непонятно, что Натаниэль видит в тебе и почему он причислил тебя к своим придворным. Что касается меня, то мне приходится ежедневно выдумывать все новые и новые способы избегать тебя.

Кай, запрокинув голову, разразился искренним смехом. Ни обиженным, ни расстроенным он не выглядел. Совсем наоборот. Слова Селесты, казалось, доставили парню искреннюю радость.

– Я так и знал, что ты думаешь обо мне каждый день. Но кто станет винить тебя в этом? Я ведь просто великолепен.

Краем глаза Селеста заметила, как заулыбалась Малия, а Элио, сидевший напротив нее, рассмеявшись, покачал головой. Сама же жрица громко простонала:

– Чем же я заслужила все это с раннего утра?

Вероятно, Боги хотели ее наказать. Сначала Натаниэль, теперь – Кай. Терпение Селесты было на исходе. Это дурацкое призвание и путешествие оказались более нервными, чем предполагалось.

– Да ладно, жрица, почему мы не можем быть друзьями?

Теперь Кай с усмешкой смотрел на Селесту. Он придвинулся чуть ближе и в знак примирения протянул навстречу девушке руку. Селеста, вскинув брови, уставилась на нее, прежде чем заглянуть в голубые глаза Кая:

– Причина очень проста: если я услышу от тебя еще хоть слово, то, боюсь, меня арестуют за убийство.

Кай сначала изумленно поглядел на нее, но потом снова рассмеялся. Элио и Малия тоже расхохотались, но Селеста вовсе не шутила. И все же она, конечно, сознавала комичность этого заявления и уже не могла больше сдерживать улыбку, окруженная всеобщим весельем своих собеседников.

– Это чувство юмора и твое упрямство – вот причины, почему ты мне так нравишься.

Пораженная словами Кая, Селеста подняла голову. Ее гнев постепенно угасал, уступая место некой безмятежности. Невольно рассмеявшись, жрица покачала головой. И правда, ссоры с Каем доставляли девушке больше удовольствия, чем она хотела признать, и Селеста даже была близка к тому, чтобы поблагодарить парня. Он бессознательно помог жрице здесь и сейчас усмирить свой гнев против Натаниэля. Даже если она ни за что на свете не скажет ему об этом.

Чуть позже, когда Селеста покинула салон под предлогом того, что ей необходимо просмотреть кое-какие документы, Янис устремился следом за ней:

– Леди Селеста!

Одних только этих слов камердинера было достаточно, чтобы желудок Селесты сжался, а руки начали мелко дрожать.

– Насчет прошлой ночи… – начал Янис, но Селесте совсем не хотелось слышать об этом.

– Янис, избавь меня от этого. Для себя я решила, что вчерашнего вечера и вовсе не существовало. И я была бы тебе крайне признательна, если бы ты сделал то же самое.

– Но, миледи…

– Прошу тебя! – выдавила Селеста сквозь стиснутые зубы, резко и в то же время со скрытой мольбой в голосе, что было весьма для нее несвойственно. Однако девушка не желала напоминать себе о прошедшей ночи ни единым словом. Для нее она закончилась неудачей. Огромной неудачей. И с каждым словом, сказанным по этому поводу, жрица все больше осознавала свою наивность.

– Как пожелаете.

Янис почтительно склонил голову, но выражение его лица ясно показывало, что он не согласен. В какой-то мере Селеста даже оценила попытки Яниса заступиться за Натаниэля. В конце концов, юноша являлся камердинером будущего короля и был обязан хранить ему верность.

– Миледи, он определенно имел в виду не это.

При этих словах все в Селесте снова сжалось. Она знала, что Янис видел во всем только хорошее. Именно этого Селеста не могла вынести. Поведению Натаниэля не было оправдания. Она взглянула на юношу. Выразительные глаза Яниса, как всегда, были ласковы, но сегодня в них мерцала и решительная искра. Жрица не знала, хочет ли Янис своими словами утешить ее или защитить Натаниэля. И ей, вообще-то, было плевать. Девушка не нуждалась в утешении камердинера, а Натаниэль не заслужил его защиты.

– Если бы он имел в виду что-то другое, то эти слова никогда не покинули бы его уст. Но это случилось, и неважно, в каком состоянии он при этом находился.

Янис собирался уже что-то возразить, но Селеста решительно подняла руку. Дальнейшие слова были излишни, и она не хотела их выслушивать. Жрица без стыда использовала свое положение, чтобы заставить Яниса замолчать, но и на это ей было совершенно наплевать. Не проронив больше ни слова, Селеста повернулась и скрылась в своей комнате. Настроение девушки упало, теперь оно снова оказалось на том же низком уровне, что и незадолго после ее пробуждения.

* * *

Линнея

Нервничая, Линнея теребила легкую ткань своих розовых матерчатых брюк. С самого утра на лице девушки играла улыбка, которую ей никак не удавалось погасить. С тех пор как жрица получила от Натаниэля приглашение провести с ним день, ее сердце так и подпрыгивало от волнения. Радость Линнеи было не передать словами, и она скакала по своей комнате вместе с Кловер, сияя от радости. Она вела себя как маленькая девочка, но не стыдилась этого. Линнея одержала победу, которую даже не считала возможной. Натаниэль спросил ее, не хочет ли она провести время с ним. Она. Не Малия и не Селеста, а ведь Линнея ожидала именно этого.

Натаниэль ждал ее на террасе. Что именно он запланировал, Линнея не знала, да для нее это даже не имело значения. Главное, что ей позволено провести с ним время. Наедине. Выйдя через двери на террасу, девушка сразу увидела его. Прислонившись к перилам, Натаниэль массировал виски. Линнея отнесла этот жест к последствиям прошедшей ночи и подошла к Сыну Солнца. Ее прямо-таки распирало от радости и предвкушения.

– Доброе утро.

Развернувшись к ней, Натаниэль мягко улыбнулся.

– Доброе.

Сын Солнца выжидающе смотрел на девушку, и Линнея занервничала под этим взглядом. Неуверенная, стоит ли ей предложить возможные места для экскурсий или лучше спросить его, куда они пойдут, девушка молчала. Натаниэль пригласил ее, и поэтому жрица решила, что у него что-то запланировано. Но она ошиблась.

– Это приглашение было спонтанной идеей, и у меня не было времени, чтобы что-нибудь подготовить. – Это прозвучало как извинение, и Линнея, стараясь не показать своего разочарования, выдавила из себя улыбку.

– Ничего страшного. Чем бы вы хотели заняться?

При этих словах жрицы Натаниэль поморщился, и Линнея прикусила губу. Она совсем забыла, что не может ему лгать, и не позаботилась о более тщательном подборе слов.

– Как насчет прогулки? Я знаю, это не бог весть что, но зато мы могли бы побеседовать, – немного озадаченно предложил Нат и тут же добавил: – О, и пожалуйста, давай оставим это дурацкое выканье, хорошо?

Линнея счастливо кивнула. Прогулка не была чем-то выдающимся, ну и пусть. Это было время, которое она проведет с ним. И то, что Натаниэль настаивал на том, чтобы обращаться друг к другу на ты, немного льстило Линнее и придавало ей уверенности. Девушка приняла предложенную ей Сыном Солнца руку, и они вместе отправились бродить по садовым дорожкам дворца.

Сначала они просто молча шли рядом, и тишина, царящая между ними, казалась Линнее неловкой. Но потом Натаниэль нарушил это молчание:

– Ты так молчалива последние несколько дней. Тому есть причина?

Сказать, что этот вопрос удивил Линнею, значило бы ничего не сказать. Последние два дня они почти не виделись, и все же он заметил, что она стала молчаливее, чем обычно. Слова Натаниэля заставили сердце девушки забиться сильнее, и на ее лице невольно расцвела улыбка. Однако причина перемены в настроении жрицы, которая не укрылась даже от будущего короля, заставила эту улыбку исчезнуть так же быстро, как она появилась. До сих пор Линнея рассказывала об этом только Малии, и ей было неловко говорить на эту тему с Натаниэлем.

– Ты можешь поговорить со мной об этом, если хочешь. Но если не хочешь, то все в порядке.

Линнея покачала головой. Не было смысла хранить секреты от Натаниэля: он имел право знать об этом. В конце концов, его это тоже касалось.

– Все дело в том, о чем мне рассказал один солдат в лечебнице. – Линнея ненадолго задумалась, с чего лучше начать свой рассказ. – Ты знаешь, что в День Солнца на монастырь в Сирене было совершено нападение? – Линнея внимательно наблюдала за реакцией своего собеседника. Морщинки появились на его лбу, глаза превратились в узкие щелочки, однако Натаниэль кивнул. – Тот солдат поведал мне, что вскоре после этого совершили нападение на тюрьму в Самаре, чтобы освободить преступников. Некоторые надзиратели были убиты. Он сам едва выжил. – Линнея, однако, не знала, кто были нападавшие и кого из заключенных они освободили. Натаниэль внимательно слушал девушку, время от времени кивая. С каждым словом Линнеи лицо Сына Солнца все больше мрачнело, а у губ образовались глубокие складки. Жрица закончила свой рассказ и опустила взгляд в землю. Ей необходимо было упорядочить свои чувства, чтобы произнести следующие слова. – Вероятно, речь идет о восстаниях против короны.

Линнея увидела, как глаза Натаниэля расширились, но потом он снова прищурился. Избранный тяжело сглотнул. Это был непростой разговор, но Линнея хотела, чтобы он знал все.

– Ты думаешь, это из-за меня?

Линнея тут же покачала головой. Она рассказала Натаниэлю об этом не для того, чтобы он винил во всем себя. Дело было не в нем. Девушка облизнула губы и продолжила:

– Я говорила об этом с Малией. Она считает, что эти восстания направлены не против одного человека, а против всех нас. Против всех Божьих детей.

Натаниэль молчал; он, казалось обдумывал слова жрицы. Потом Сын Солнца остановился:

– Почему же Миро или кто-то из лордов не говорили мне об этом?

Малия и Линнея задавали себе тот же вопрос, но так и не смогли найти правдоподобного объяснения. Обе они придерживались мнения, что Натаниэль как будущий король должен был знать об угрозах, направленных против его страны. Но, помимо этого, девушки подозревали, что таким образом его хотели защитить и оградить. Натаниэль занимал свою должность всего менее двух месяцев, и было бы чрезмерно сейчас ставить его перед подобными фактами.

– Я не знаю. – Линнея лишь пожала плечами.

– Сегодня вечером я поговорю с лордом Халидом. Я не ребенок, которого нужно ограждать от неприятностей. – Его голос был холоден и в то же время источал неприкрытую решимость.

– Уверена, у них имелись свои причины не говорить тебе об этом. Не обижайся на них, прошу тебя.

И Линнея успокаивающе дотронулась рукой до плеча Натаниэля. И тут же девушка ощутила все чувства будущего короля. Дар жрицы показал ей все. Его сомнения, гнев, разочарование. Но там было нечто гораздо большее. Чтобы сдержать натиск чувств, Линнея отдернула руку.

Натаниэль смотрел на нее своими зелеными глазами и ждал, что она что-нибудь скажет, но Линнея не произнесла ни слова. Девушка не имела права спрашивать о его чувствах и была благодарна Натаниэлю, когда тот сменил тему.

– Когда ты говорила об этом с Малией?

Вопрос несколько сбил ее с толку и вызвал раздражение, но Линнея не показала этого, легко улыбнувшись в ответ. Она обрадовалась, что Натаниэль больше не гневался.

– Не каждый из нас прятался в хижине во время недавней грозы. – Линнея подмигнула, надеясь поднять ему настроение. Но Нат лишь сконфуженно отвел взгляд в сторону. Предполагалось, что это будет шутка, и в то же время девушке хотелось узнать, что у Натаниэля происходит с Селестой. Однако ее фраза возымела не самые приятные последствия. – В чем дело? Я что-то не то сказала?

Жрица обеспокоенно посмотрела на избранного. Линнея предполагала, что они знали друг друга достаточно хорошо, чтобы обсуждать такие темы, но теперь испугалась того, что перешла черту. Девушка наблюдала, как Нат закусил губу и нервно провел рукой по волосам.

– Кажется, вчера я сделал что-то глупое.

Натаниэль поднял голову, и в его взгляде Линнея ясно прочла угрызения совести. Даже не используя свой дар напрямую, ей хорошо удавалось интерпретировать чувства других людей.

– Что произошло? – Линнея опустилась на одну из деревянных скамеек в саду и похлопала по месту рядом с собой. Вздохнув, Натаниэль сел рядом с ней.

– Если бы я только знал. – Он провел обеими руками по лицу, отчего Линнея улыбнулась.

– Как это?

– Ну, благодаря Каю и его вину я почти ничего не могу вспомнить, но, кажется, я говорил Селесте очень гадкие вещи.

Линнея нахмурилась. Она была не против помочь Натаниэлю. Ее беспокоило только то, что речь шла о другой девушке.

– Какие вещи?

Но Натаниэль лишь пожал плечами.

– Без понятия. У меня в голове остались какие-то смутные обрывки воспоминаний, но помню, что кричал на нее. Это я помню совершенно точно. Вот только что кричал – не знаю.

Воспоминания о прошлой ночи заставляли Натаниэля страдать, это Линнея видела абсолютно ясно. Девушка подавила желание утешить его прикосновением, потому что не хотела, чтобы чувства молодого человека снова нахлынули на нее.

– Ты пытался поговорить с ней об этом?

Натаниэль покачал головой.

– Что я должен был сказать? Прости за вчерашнее, даже если я не знаю, что именно сделал?

Линнея задумчиво покачивала головой. Она поняла, в чем состоит его дилемма, и теперь искала решение. Но в голову ничего не приходило.

– А почему ты вчера напился? Неужели тебе так не понравился праздник?

Натаниэль выглядел опустошенным.

– С моей стороны это было просто глупо. Больше я не хочу об этом говорить.

Линнея понимающе кивнула.

– Наверняка все было не так плохо, как ты думаешь. Попытайся подойти к ней и прояснить ситуацию.

Большего она ему посоветовать не могла. Жрица ведь не знала, как возникла это ссора и что именно Натаниэль сказал Селесте. В конце концов, очень может быть, что эта ссора ему просто приснилась…

– Ты ошибаешься. Если бы все было не так плохо, Янис сегодня утром не смотрел бы на меня так.

– Янис?

– Он находился там вчера.

– И как он на тебя смотрел?

– Взглядом, полным разочарования.

Натаниэль устало вздохнул. Линнея отвернулась, обдумывая его слова. Если Янис действительно бросал на Натаниэля разочарованные взгляды, то, должно быть, тот и впрямь сделал что-то плохое. Янис был слишком добр и застенчив, чтобы выражать свое мнение о собственном господине таким образом без всякой на то причины.

– Боюсь, я действительно причинил ей боль.

Простая фраза. Только шесть слов. И все же они ранили Линнею больше, чем она ожидала. А все из-за голоса, которым они были сказаны.

Слова Натаниэля, полные боли и сожаления, пронзили сердце девушки, словно стрелой. В горле у Линнеи пересохло. Жрица ощутила целую бурю эмоций, когда рука будущего короля коснулась ее кожи, но одно чувство ощущалось намного сильнее и отчетливей, чем все остальные. И оно не имело ничего общего с его гневом на лорда Халида, с его бессилием из-за восстаний или с тем, как Натаниэль стыдился своих поступков. Это была привязанность. Однако испытывал он ее совсем не к Линнее.

Тяжелая рука легла девушке на плечо, и Линнея посмотрела в знакомые зеленые глаза Натаниэля.

– Все в порядке?

Дочь Леса не заметила, что ее молчание длилось так долго, и, вероятно, все чувства были написаны у нее на лице. Линнея попыталась улыбнуться, но это ей не удалось.

– Ты ведь знаешь, что можешь поговорить со мной, правда?

Натаниэль откинулся на спинку скамьи и ободряюще посмотрел на Линнею. Та покачала головой:

– Не о чем тут говорить.

Даже сама Линнея слышала, как монотонно и обессиленно звучал ее голос, и девушка не удивилась, заметив, что Натаниэль приподнял бровь.

– Предположим, что я не обладаю даром чувствовать ложь. Но даже тогда я знал бы, что ты говоришь неправду. Ты, Линнея, никудышная лгунья. – Он мягко улыбнулся девушке, стараясь подбодрить ее. – Так что же происходит у тебя в душе?

– Речь не обо мне. Мы говорили о твоих проблемах.

Натаниэль фыркнул и отмахнулся от попыток Линнеи переключить внимание на него.

– Мне уже больше ничем не поможешь, так что теперь мы можем поговорить о твоих заботах. Может быть, там еще можно что-то сделать.

В этом Линнея сомневалась. Ее проблемы не решались с помощью слов. Девушка отвернулась от Натаниэля и устремила свой взгляд на зеленые дворцовые сады. Вот куст, который они с Кловер посадили вместе.

– Я отправилась в Солярис с желанием окончательно и бесповоротно влюбиться и стать счастливой. – От нее не укрылось, что Натаниэль при этих словах вздрогнул всем телом. Но девушка все равно продолжала говорить, потому что если она сейчас остановится, то ей, вероятно, уже никогда больше не хватит мужества, чтобы однажды еще раз вернуться к разговору на эту тему. – Я даже не подозревала, что это желание потребует настолько многого. И вот теперь мне кажется, что я жду чего-то, что никогда не случится. – Неуверенным движением руки она указала на себя и Натаниэля. Даже отвернувшись, Линнея совершенно отчетливо ощущала на себе пристальный взгляд будущего короля. Тот потер рукой шею и смущенно уставился в землю.

– Не знаю, что и сказать.

– Тебе не нужно ничего говорить.

Линнея и в самом деле так думала. Никто не мог объяснить, почему испытывает те или иные чувства, и никто не должен был оправдываться за них.

– Нет, нужно. Я причинил тебе боль, и мне очень жаль. Я не знал, что ты так чувствуешь.

Откуда бы ему знать? Ведь Линнея не принадлежала к тем девушкам, которые берут себе то, что хотят, и открыто это демонстрируют. Для этого Линнее не хватало уверенности в себе. Она была, скорее, хорошей подругой, которая надеялась, что понравившийся ей мальчик однажды станет испытывать к ней то же самое. Но этот день, наверное, так никогда и не наступит.

– Тебе не нужно извиняться. Все в порядке. Ты не обязан влюбляться в меня в ответ, это ведь так не работает.

Линнея посмотрела на Сына Солнца своими оливково-зелеными глазами и попыталась улыбнуться. В том, что Натаниэль не ответил взаимностью на ее чувства, не было его вины. Так же, как и она не была виновата в том, что чувствовала к нему.

Натаниэль сочувственно посмотрел на девушку. На лице избранного отразилось сожаление:

– Ты права, это так не работает. Ты мне очень нравишься, Линнея, но я ничего не могу тебе гарантировать. Я не знаю, что будет дальше.

Линнея осторожно взяла Натаниэля за руку. Из-за нее он чувствовал себя плохо, и девушка не могла этого вынести.

– Пожалуйста, перестань. Тебе не нужно этого делать. Я ничего от тебя не жду. Но я благодарю тебя за честность.

Девушка была благодарна Натаниэлю за то, что он поделился с ней своими чувствами, хотя сама знала о них уже давно. И эти чувства он испытывал не к ней. Жрица подозревала, что Натаниэль и сам еще не знал о своей сильной привязанности. Но так же, как Селеста могла видеть чужие ауры, Линнея была способна чувствовать эмоции других людей, как если бы они являлись ее собственными. Та теплая пульсация, что заструилась по ее венам, когда Линнея взяла руку Натаниэля… Она действительно существовала и казалась такой сильной, что это нельзя было игнорировать. Сын Солнца интересовался кем-то другим. Дар Дочери Леса ясно показал ей это. А ее дар никогда не ошибался.

– Ты – отличная подруга. Другим людям следует брать пример с тебя и твоего характера.

Это была попытка утешить ее, но, когда избранный произнес слово «подруга», Линнее стало почти невыносимо смотреть на Натаниэля. Она являлась подругой. И так было всегда. Подругой, но никогда – той самой. Единственной. Девушка заставила себя улыбнуться.

– Мама учила меня, что самое прекрасное в женщине – ее характер. Я просто пытаюсь следовать этому правилу.

– Твоя мать – мудрая женщина.

На этот раз улыбка Линнеи была настоящей. Ей было приятно, что Натаниэль так думал о ее матери, поскольку втайне жрица считала эту женщину образцом для подражания. Она являлась любящей женой и заботливой матерью.

– Спасибо. Тебе пора идти. – Натаниэль в замешательстве уставился на девушку. – Тебя ждут два очень серьезных разговора.

Лицо Натаниэля скривилось в гримасе, и Линнея не смогла сдержать смех.

– Не стоит откладывать это в долгий ящик. Но у тебя есть выбор, с кем поговорить сначала: с лордом Халидом или с Селестой.