Текст книги "Политика у шимпанзе. Власть и секс у приматов"

Коалиции

Когда две обезьяны доходят до драки или угрожают друг другу, какая-либо третья обезьяна может решить вступить в стычку и встать на сторону одной из них. Результатом оказывается коалиция двух против одной. Во многих случаях конфликт разворачивается и далее, так что образуются более широкие коалиции. Поскольку все происходит очень быстро, может сложиться впечатление, что шимпанзе движимы только агрессией по отношению друг к другу и что они присоединяются к коалициям вслепую. Но этот вывод совершенно не соответствует истине. Шимпанзе никогда не совершают непродуманные ходы.

Чтобы доказать это, нам приходится снова и снова проверять, что именно каждая особь делает в той или иной стычке. Оказывается ли ее участие совершенно непредсказуемым или же она систематически поддерживает определенных особей? Это требует весьма тщательного наблюдения; для сбора данных о коалициях необходимо терпение, терпение и еще раз терпение. Иногда можно прождать весь день, и ничего не случится. В среднем, однако, в день формируются от пяти до шести коалиций, и наша команда, внимательно наблюдающая за ними, способна зафиксировать в целом от 1000 до 1500 коалиций в год. Они записываются в виде длинных списков – в форме «C поддерживает A против B». Анализ этих списков подтверждает, что шимпанзе поступают избирательно, когда вмешиваются в конфликты между другими членами группы. У всех членов группы есть свои личные предпочтения, которые определяют их действия. Совершаемый ими выбор является пристрастным и не меняется годами.

Кооперация демонстрируется не только в коалициях: Тепел помогает Тарзану спуститься с дерева

Но это не значит, что отношения в группе не меняются; напротив, подобные изменения являются как раз наиболее захватывающим аспектом коалиций шимпанзе. Почему C, который поддерживал А против В годами, должен был постепенно начать поддерживать В против А? В чем заключается наиболее сильный фактор изменения – в отношениях A-B, B-C, или A-C? Проблема сложна, поскольку она затрагивает трехсторонние отношения. И комбинация АВС – лишь одно из многих тысяч тройственных отношений, существующих в группе. Изучение коалиций подводит нас к «третьему измерению» групповой жизни, демонстрирующему ее насыщенность.

Два приматолога – Ирвен Девор и Рональд Холл (в поздний период его деятельности) опубликовали первое масштабное исследование этой проблемы в 1965 г. Они изучали поведение свободно пасущихся бабуинов в Кении. Статус взрослого самца бабуина зависит одновременно от его бойцовских качеств и от совместных действий. Стадо бабуинов совместно ведут два или три взрослых самца, которые образуют так называемую центральную иерархию. Каждый из них сам по себе, без поддержки другого, не имеет особого веса. Некоторые самцы, не относящиеся к этой центральной коалиции, не испытывают страха, когда сталкиваются с каким-то одним самцом, принадлежащим к ней. Чтобы удержать контроль над своими соперниками, центральной иерархии необходимо сформировать общий фронт.

Несколько лет назад Рон Надлер описал еще один совершенно удивительной пример того, как верховная позиция в группе может зависеть от агрессивной кооперации. В Центре приматов Йеркса в Атланте была сформирована группа горилл. В нее входили четыре самки, Калабар – большой внушительный самец и Ранн – гораздо более мелкий взрослый самец. Все думали, что вожаком группы станет Калабар, но самки отдавали предпочтение Ранну. Хотя оба самца в течение многих недель мирно уживались друг с другом, их присоединение к группе самок привело к тому, что они стали бить себя в грудь, принимать угрожающий вид и даже ожесточенно драться. Надлер описал последний бой, в котором Калабар получил травму, и его пришлось удалить из группы: «Было непонятно, какой самец сделал первый ход, но как только они сцепились в драке, к ним присоединились и самки. Две прыгнули на спину Калабара, одна схватила его за ногу, и все они начали его кусать. Дрались они яростно, но все закончилось очень быстро – через несколько секунд все разбежались».

Тот факт, что именно самки помогли выбранному ими самцу занять позицию вожака, – еще не самое удивительное в этом инциденте. Больше всего поражает то, что Ранн смог принудить самок поддерживать его. Это стало очевидным из маневров, предшествующих драке: «Каждый раз, когда Ранн подкрадывался к Калабару, за ним вскоре подходили и самки. Когда же Калабар останавливался, они образовывали вместе с Ранном полукруг перед этим внушительным самцом. В действительности, когда одна из самок в какой-то момент хотела было выйти из этой группы окружения, Ранн набросился на нее и загнал обратно на ее позицию». Так Ранн препятствовал дезертирству. Но почему самки подчинились самцу, который в то же время зависел от них? В конце концов, его судьба была в их руках. Возможно, политика у горилл является столь же сложной, утонченной и загадочной, как и политика у шимпанзе.

О коалициях шимпанзе в их естественной среде обитания мы знаем достаточно, чтобы прийти к выводу, что они весьма важны при определении отношений между взрослыми самцами и в установлении их системы доминирования. Этот момент постоянно подтверждался в публикациях, посвященных сообществу Гомбе-Стрим. У нас есть почти полная картина постепенного развития в этом сообществе коалиции братьев Фабена и Фигана. Если сравнить эти процессы с теми, что происходят в колонии Арнема, явных фундаментальных различий мы не найдем. Единственное различие состоит в том, что в Арнеме мы могли изучать эти процессы гораздо более детально[4]4
  Сходство между шимпанзе Арнема и дикими шимпанзе особенно ярко прослеживается в исследованиях Тошисады Нишиды, которые проводились в горах Махале (Танзания). Основные понятия нашего анализа (разделяющие вмешательства, поведение, направленное в сторону, и стратегии властных коалиций) оказались полезными для понимания иерархических переворотов у диких шимпанзе Махале [Nishida, Hosaka, 1996]. Впечатляющие параллели проводит также Кристофер Беем [Boehm, 1994], сравнивший миротворческие интервенции у шимпанзе Национального парка Гомбе и у шимпанзе в зоопарке Арнема.
  Эти сравнения фокусировались в основном на поведении самцов. Но если брать самок, вариативность разных сообществ шимпанзе будет выше. Видимо, самки Арнема отличаются от своих диких сородичей тем, что они одновременно более общительны и более влиятельны в политическом отношении [de Waal, 1994].


[Закрыть].

Безопасные интерпретации

Как мы распознаем настроение животного? Когда собака поджимает хвост, мы говорим, что она боится. Дело в том, что мы каким-то образом узнали, что собака, поступающая так, обычно собирается убежать. А убегание понять далеко не так сложно, как «поджимание хвоста». Из связи, существующей между двумя этими актами, мы выводим, что если один выражает страх, то и второй выражает то же самое. Точно так же нам хорошо известно, что собака хочет «сказать», когда глухо рычит и оскаливается. Эти ассоциации мы научились проводить бессознательно, и именно поэтому мы приписываем их интуиции; мы говорим, что «интуитивно знаем» различные настроения собаки.

Интуиция ценна, однако ученые могут вполне удовлетвориться только в том случае, когда знают, что скрывается за ней. Нет нужды всегда зависеть от этого убедительного индикатора. Бессознательный метод, усвоенный нами для интерпретации и понимания сигналов собаки, можно преобразовать в эффективное научное средство, если применять его осознано и систематически. Ян ван Хофф применил этот метод к куче сделанных им заметок о социальном поведении в колонии Холломэна. В его заметках указывался порядок, в котором шимпанзе демонстрировали те или иные поведенческие паттерны. Он использовал компьютер для сортировки паттернов, выяснив, какие из них наблюдались одновременно или вскоре друг за другом. Набор таких паттернов, как бегство, уклонение и отбивание ударов, был назван «подчиненным», тогда как набор с такими паттернами, как атаки, кусание и топанье, – «агрессивным» и т. д. Отталкиваясь от этого, можно вывести менее очевидные интерпретации. Например, выяснилось, что лай относится к агрессивному набору паттернов (атаке), а крики и визг – к подчиненному (бегство).

Компьютер лишь выявляет ассоциации между паттернами поведения; он не может указать, что стоит за ними. Вот почему ван Хофф осмотрительно называет такие наборы «поведенческими системами», а не эмоциями или мотивациями. Из соображений удобства я не буду придерживаться этой меры предосторожности. Когда я говорю, что «шимпанзе дружественно пыхтит» другому шимпанзе, я имею в виду то, что она громко дышит и что это пыхтение, согласно анализу ван Хоффа, может быть названо «сближающим» поведением. Такой поведенческий набор получает подобную характеристику потому, что он включает несколько очевидно сближающих форм контакта – например, объятья, поцелуи и социальный груминг.

Смелые интерпретации

Понятию инстинктивного и импульсивного поведения животных диаметрально противоположно представление об осознанном и заранее продуманном действии. Конечно, есть много животных, которые, вероятно, совершенно не осознают последствия своего социального поведения. Например, знает ли самец цикады, что его стрекот привлекает самок? Однако именно такова функция его сигнала. Высшие животные, судя по всему, знают о последствиях своих сигналов. В частности, большие человекообразные обезьяны ведут себя настолько гибко, что у нас создается впечатление, будто они точно знают, как среагируют другие и что они получат в качестве результата. Их коммуникация весьма напоминает разумную социальную манипуляцию, как если бы они научились использовать свои сигналы в качестве инструмента влияния на других.

Пример 1

Жарким днем две матери – Джимми и Тепел – сидят в тени дуба, а двое их детенышей играют в песке у их ног (заметны игровые лица, они борются, кидаются песком). Между двумя матерями спит самая старая самка Мама. Внезапно детеныши начинают кричать, бить друг друга и дергать за волосы. Джимми пытается приструнить их мягким угрожающим ворчанием, а Тепел тревожно передвигается. Детеныши продолжают ссориться, и через какое-то время Тепел будит Маму, толкая ее несколько раз под ребра. Когда Мама поднимается, Тепел указывает на двух ссорящихся детенышей. Ссора прекращается, стоит Маме сделать угрожающий шаг вперед, поднять руку в воздух и громко гавкнуть. После этого Мама снова укладывается и продолжает свою сиесту.

ИНТЕРПРЕТАЦИЯ. Чтобы в полной мере понять эту интерпретацию, важно знать две вещи: во-первых, Мама – это крайне уважаемая самка с самым высоким рангом; во-вторых, эти конфликты детенышей регулярно порождают такое напряжение между матерями, что они тоже ввязываются в драку. Вероятно, напряжение вызвано тем фактом, что каждая мать стремится помочь своему ребенку и не дать вмешаться в потасовку другой матери. В вышеприведенном примере, когда игра детенышей оборачивается дракой, обе матери оказываются в затруднительном положении. Тепел решила эту проблему, задействовав доминирующую третью сторону, Маму, и указав на затруднение. Мама, очевидно, поняла с первого взгляда, что должна выступить арбитром.

Наличие сложных психических процессов у шимпанзе было впервые доказано знаменитыми экспериментами Кёлера с орудиями. Шимпанзе могут спонтанно применять орудия. Здесь Амбер увидела кожуру от яблока, плывущую по воде. Она пытается достать ее палочкой. Зварт (слева) и Франье с любопытством наблюдают за тем, что у нее получится

Пример 2

Йерун повреждает себе руку во время драки с Никки. Хотя рана неглубокая, мы сначала подумали, что она ему сильно мешает, поскольку он начал прихрамывать. В следующий день один из студентов, Дирк Фоккема, сообщает, что, по его мнению, Йерун хромает только тогда, когда поблизости находится Никки. Мне известно, что Дирк – внимательный наблюдатель, но на этот раз мне сложно ему поверить. Мы идем посмотреть, и выясняется, что он прав: Йерун проходит мимо сидящего Никки (начиная с точки перед ним и до места за его спиной), и все время, пока Йерун находится в поле зрения Никки, он жалостливо ковыляет, однако, пройдя Никки, меняет поведение и идет совершенно нормально. В течение примерно недели Йерун продолжает передвигаться таким манером, когда знает, что Никки может его видеть.

ИНТЕРПРЕТАЦИЯ. Йерун разыгрывал комедию. Он хотел уверить Никки в том, что тяжело пострадал в их первой драке. Тот факт, что Йерун принимал преувеличенно несчастный вид только тогда, когда был в поле зрения Никки, указывает на то, что он знал: его сигналы возымеют действие, только если они будут видны; Йерун одним глазом следил за Никки, чтобы видеть, наблюдают ли за ним. Возможно, из прошлых инцидентов, когда он получал серьезные ранения, он усвоил то, что его соперник не будет особенно приставать к нему в период, когда ему приходится (по необходимости) хромать.

Пример 3

Ваутер, молодой самец шимпанзе почти трехлетнего возраста, ссорится с Амбер и начинает кричать высоким голосом. При этом он агрессивно приближается к Амбер. Его мать Тепел подходит к нему и быстро кладет свою руку на рот сына, заглушая его крики. Ваутер успокаивается, и ссора не получает развития.

ИНТЕРПРЕТАЦИЯ. Шумные конфликты привлекают внимание. Если они длятся слишком долго, подойдет один из взрослых самцов и прекратит их. Когда приблизится угрожающий самец, Ваутер будет автоматически искать убежища у своей матери. Это означает, что именно она может получить наказание, предназначенное ее сыну. Тепел хотела избежать этого риска, заткнув Ваутера до того, как дело зайдет слишком далеко.

Это не единственный известный случай тишины, к которой принуждали силой. Я видел, как однажды мать положила палец на рот своего маленького детеныша, когда последний начал агрессивно лаять на доминирующего члена группы, устроившись в безопасном укрытии – у нее на коленях. Она, вероятно, опять же не хотела неприятностей, которые могли бы ожидать ее из-за оплошности собственного детеныша.

Пример 4

Дэнди – самый молодой из четырех взрослых самцов, и у него самый низкий ранг. Три остальных, особенно альфа-самец, не терпят никаких половых актов между Дэнди и взрослыми самками. Тем не менее время от времени ему удается спариться с ними, назначив «свидание». В подобных случаях Дэнди и самка делают вид, что просто случайно идут в одном направлении, и если все хорошо, они встречаются за стволами деревьев. Такие «свидания» происходят после нескольких брошенных друг на друга взглядов или малозаметных тычков.

Подобное скрытное спаривание часто связано с подавлением сигналов и маскировкой. Помню, что в первый раз, когда я заметил это явление, это было целое комическое представление. Дэнди и самка украдкой ухаживали друг за другом. Дэнди начал заигрывать с самкой, постоянно при этом озираясь, чтобы видеть, не наблюдают ли за ним другие самцы. Самцы шимпанзе начинают заигрывания, широко расставив ноги, чтобы показать свою эрекцию. Именно в тот момент, когда Дэнди демонстрировал таким образом свое сексуальное желание, неожиданно из-за угла показался один из старших самцов – Лёйт. Дэнди сразу же опустил руки себе на пенис, чтобы его не было видно.

В другой раз Лёйт заигрывал с одной из самок, когда Никки, альфа-самец, лежал на траве в 50 метрах. Когда Никки посмотрел наверх и встал на ноги, Лёйт медленно сместился на несколько шагов от самки и снова уселся спиной к Никки. Никки стал медленно подходить к Лёйту, подобрав по пути тяжелый камень. Его шерсть слегка встала дыбом. Лёйт время от времени оглядывался, чтобы посмотреть, как к нему приближается Никки, а затем смотрел на свой собственный пенис, который постепенно терял эрекцию. Только тогда, когда пениса больше не было видно, Лёйт повернулся и пошел к Никки. Он слегка фыркнул на камень, который держал Никки, а потом ушел, оставив Никки с самкой.

Самки иногда выдают свои подпольные спаривания всем остальным членам группы, испуская специфический высокий крик в момент оргазма. Как только альфа-самец слышит его, он бежит к скрывшейся паре, чтобы прервать их. Самка-подросток Ор обычно особенно громко кричала в конце спаривания. Однако к тому времени, когда она стала почти взрослой, она продолжала кричать при спаривании с альфа-самцом и почти никогда не издавала криков во время своих «свиданий». На таком «свидании» она демонстрировала мимику, обычно сопровождающую крики (обнаженные зубы, открытый рот), и при этом издавала некий беззвучный крик (исходящий из глубины глотки).

ИНТЕРПРЕТАЦИЯ. Во всех этих примерах сексуальные сигналы либо маскируются, либо подавляются. Беззвучный крик Ор создает впечатление сильной эмоции, которую можно контролировать лишь ценой величайших усилий. Самцы сталкиваются с той проблемой, что доказательство их сексуального возбуждения не может исчезнуть по команде, но у них есть свои решения.

Смелость Лёйта, фыркающего на оружие, которое Никки держит в своей руке, показывает лишь, насколько он был уверен в том, что у альфа-самца не будет основания атаковать его. Это поведение разительно отличается от одного инцидента между двумя макаками, которому я стал свидетелем. Альфа-самец встретил другого самца через несколько минут тайного спаривания последнего. Альфа, вероятно, не мог ничего об этом знать, но второй самец вел себя слишком робко, демонстрируя свою подчиненность безо всякой надобности. Его поведение было настолько преувеличенным, что если бы у альфа-самца были социальные компетенции шимпанзе, он наверняка бы понял, что случилось.

Поведение же Лёйта после его неудавшейся попытки было совершенно иным. Не было и следа «сознания вины». Шимпанзе – мастера притворства, и они редко выдают себя ничего не подозревающим соплеменникам.

Рациональное поведение

Как только мы зафиксировали определенное число удивительных примеров социальной манипуляции и признали, что шимпанзе весьма и весьма умны, мы вынуждены рассмотреть природу этой имеющейся у них дополнительной способности, которая, видимо, отсутствует у большинства других видов, а именно способности мыслить целенаправленно.

Когда крыса учится нажимать педаль, чтобы получить еду, она будет использовать ее, когда голодна, и остановится, когда еды уже достаточно. Крыса действует так только потому, что она узнала (более или менее случайно), что нажатие на педаль приводит к выдаче корма, и запомнила этот факт. Однако целенаправленное поведение шимпанзе может осуществляться и в тех случаях, когда нет никаких прошлых доказательств его эффективности. Похоже, что они могут придумывать эффективные решения непосредственно в актуальной ситуации, как в примере 1, когда Тепел разбудила Маму и указала на двух дерущихся детенышей, или в примере 3, когда она заткнула своего сына. Трудно понять, как Тепел могла бы случайно открыть, что такие действия позволят ей выпутаться из сложных ситуаций, в которых ей случалось оказаться. Можно ли сказать, что в этих случаях ей требовалось что-то намного большее, чем просто память?

С другой стороны, как такие решения можно отделить от социального опыта Тепел? Она продемонстрировала поразительную способность эффективно связывать множество прошлых впечатлений и случаев, включая ее знание о ссорах детей, спящих обезьянах, авторитете Мамы, а также о воздействии руки, положенной на рот. Дополнительной способностью, придающей поведению шимпанзе подобную гибкость, является их умение комбинировать различные элементы таких знаний. Поскольку их знания не ограничиваются знакомыми ситуациями, им не нужно прокладывать себе путь вслепую, когда они сталкиваются с новыми проблемами. Шимпанзе используют прошлый опыт в постоянно меняющихся практических приложениях.

Способность комбинировать элементы прошлого опыта ради достижения определенной цели называют рассудком и мышлением – более подходящих терминов просто не существует. Вместо того чтобы выверять тот или иной способ действий путем реальных проб и ошибок, шимпанзе способны взвешивать последствия выбора в своей голове. Результатом оказывается обдуманное рациональное поведение. Приматы учитывают такой объем социальной информации и они столь тонко чувствуют настроения и намерения других, что выдвигались даже гипотезы, утверждающие, что их высокоразвитый интеллект сформировался для того, чтобы справляться с постоянно усложняющейся групповой жизнью. Эту идею, известную как «гипотеза социального интеллекта», можно применить и к случаю развития значительного по своим размерам мозга в нашем собственном роду[5]5
  Гипотеза социального интеллекта разрабатывалась в 1950-1960-х годах. Гансом Куммером и Алисон Джолли. В зоопарке Цюриха (Швейцария) Куммер наблюдал за тем, как самки гамадрилов привлекают взрослого самца против самки-соперницы. Агрессорша мечется между самцом и своей противницей, демонстрируя свой зад ему и громко угрожая ей. Такое поведение получило название «gesicherte Drohung» или «защищенной угрозы» [Kummer, 1957]. Это было первое доказательство того, что приматы не просто присоединяются друг к другу в агрессивных стычках, но и, судя по всему, активно рекрутируют группу поддержки. Куммер [Kummer, 1971, p. 36] объяснил значительную сложность этого процесса так:
  Переходя с большой скоростью от одного контекста к другому, отдельный примат постоянно адаптируется к столь же разнообразным действиям членов группы, его окружающих. Такое общество требует двух качеств от своих членов: высокоразвитой способности ослаблять или подавлять свои собственные мотивации в зависимости от того, что запрещает или позволяет ситуация; а также способности оценивать сложные социальные ситуации, т. е. отвечать не на отдельные социальные стимулы, а на все социальное поле.
  Мысль о том, что эволюция интеллекта приматов осуществлялась под давлением социальной, а не физической среды, в наиболее полном виде была проработана Джолли [Jolly, 1966]. Ник Хамфри [Humphrey, 1976] также предположил наличие связи между социальной сложностью и интеллектом приматов, противопоставив решения социальных и технических проблем даже в большей степени, чем Джолли.
  Когда я начал в 1975 г. свои исследования в Арнеме, я был хорошо знаком с идеями Куммера и уже тогда был большим ценителем его работ. Меня, как и его, волновали тактические ходы приматов, нацеленные на выпрашивание у других поддержки и ее получение. Ранее я изучал такое поведение у длиннохвостых макак под руководством Яна ван Хоффа в Университете Утрехта. Шимпанзе Арнема продемонстрировали намного большую вариативность тактик, что настолько впечатлило и озадачило меня, что вскоре я стал читать Николло Макиавелли, надеясь найти у него вдохновляющие идеи. Но даже если я могу взять на себя ответственность за то, что соединил флорентийского летописца человеческой природы с приматологией, мне никогда не нравилось выражение «макиавеллиевский интеллект», предложенное в 1988 г. Ричардом Бирном и Эндрю Уайтеном в качестве термина для всей социальной когнитивной деятельности в целом.
  Термин «макиавеллиевский» предполагает – и не важно, есть для этого причины или нет, – циничное использование в стиле «цель оправдывает средства». Но социальная когнитивная деятельность охватывает много других задач. Мать, решающая конфликт, возникший вследствие отлучения ребенка от груди, тем, что хитростями отвлекает своего отпрыска, или взрослый самец, ожидающий подходящего момента, чтобы помириться со своим соперником, в равной мере используют свой опыт с умом, но они не поступают «по Макиавелли», если понимать это выражение в его обычном смысле. Чувствительность по отношению к другим, решение конфликтов, взаимные обмены – все это требует значительного интеллекта, но при этом остается за рамками рассмотрения, если наша терминология однобоко выпячивает состязательные моменты.


[Закрыть].

С этой точки зрения, техническая изобретательность является вторичным явлением: эволюция интеллекта приматов началась из-за потребности перехитрить других, распознать тактики обмана, достигнуть взаимовыгодных компромиссов и создать социальные связи, способствующие карьере. И шимпанзе, очевидно, преуспели в этой области. Их технические навыки уступают нашим, но в отношении их социальных навыков я не был бы так уверен.

Дэнди и Спин

I. Личные черты

Шимпанзе – животные с ярко выраженными личными чертами. Их лица излучают характер, и вы можете отличить одного шимпанзе от другого с той же легкостью, с какой вы различаете людей. По-разному звучат и их голоса, так что даже спустя годы я могу на слух отличить один голос от другого. У каждой обезьяны своя походка, она по-своему укладывается или сидит. Я могу узнать их даже по тому, как они поворачивают голову или чешут спины. Но когда мы говорим о личных чертах, мы в первую очередь имеем в виду различия в их отношении к членам общей группы. Эти различия можно точно отобразить, лишь используя те же прилагательные, что и в случае людей. Поэтому в этой главе, где мы впервые знакомимся с отдельными обезьянами, будут использоваться такие термины, как «самоуверенный», «счастливый», «гордый» и «расчетливый». Эти термины отражают мое субъективное впечатление от обезьян, т. е. являются антропоморфизмом в чистом виде.

То, что мы воспринимаем обезьян в качестве самостоятельных личностей, доказывается уже снами тех, кто с ними работает. Во сне мы видим их как индивидов – точно так же, как людям снятся другие люди именно в качестве индивидов. Если какой-либо студент говорил мне, что видел во сне обезьяну, я удивлялся этому не больше, чем сообщению о том, что ему приснился какой-то человек.

Я хорошо помню первый мой сон о шимпанзе. В нем проявилась моя обеспокоенность дистанцией между мной и ими. Во сне я увидел, как передо мной изнутри открывается большая дверь в их загон. Обезьяны толкали друг друга в сторону, чтобы взглянуть на меня. Йерун, самый старый самец, вышел вперед и потряс меня за руку. Довольно нетерпеливо он выслушал мою просьбу войти. Но тут же отказал мне. Он сказал, что это не обсуждается, к тому же, их общество не подошло бы мне: для человека оно слишком грубое.

Четыре самца

Йерун, Лёйт, Никки, Дэнди

Женская подгруппа «Мама»

Амбер, Мама и Моник, Горилла и Розье

Фоне, Франье

Исследователи других животных раньше критиковали привычку приматологов давать каждой особи имя. Они считали, что такие имена ведут к неоправданному очеловечиванию животных. Их неявная посылка заключалась в том, что внимание к индивидуальным различиям не настолько важно, как поиск типичного для вида поведения. Сегодня, конечно, не только приматологи понимают, что поведение животных не может быть осмыслено, если не учесть уникальные генетические характеристики, жизненную историю и социальный фон каждой особи. Первыми учеными, которые стали широко применять идентификацию индивидов, были японские приматологи, внедрившие этот прием в 1950-х годах. Они применяли цифровые номера, благодаря которым, вероятно, их исследования казались более объективными, чем у Джейн Гудолл, использовавшей такие имена, как Хамфри и Фло, но принцип оставался тем же. Каждый наблюдатель, работавший с номерами, сообщает, что после определенного периода времени цифры начинают звучать точно так же, как имена, – вероятно по той причине, что мы, люди, автоматически мыслим, представляя себе личностей с именами.

Женская подгруппа «Джимми»

Джимми и Джеки Джонас, Кром, Спин

Женская подгруппа «Тепел»

Тепел, Тарзан, Ваутер, Пёйст

Три девицы

Зварт, Ор, Хенни

В 1979 г., когда я начал готовить эту книгу, в колонии было двадцать три члена. Семь обезьян – три самки и четыре самца – были особенно влиятельны, и они описываются отдельно. Шестнадцать остальных были в основном самками и их детенышами, относящимися к трем женским подгруппам, сформировавшимся вокруг первых матерей колонии. Оценки возраста обезьян относятся к 1979 г.