Текст книги "Капкан для провинциалки"

– Майкл, спустимся к морю? – громко прошептала молодая женщина, сжимая руку своего спутника.

– Конечно! Обязательно! – тихо ответил Майкл, словно великолепие темноты покорило и его, подавило желание хотя бы единым звуком противопоставиться могуществу окружающей природы. Они начали медленно спускаться по лестнице, и Майкл бережно поддерживал красавицу под руку.

– Надо же! А ведь январь! – вздохнула Аня. Сейчас она радовалась в душе, что не нашла этот выход днём: нетрудно представить, что творилось всего несколько часов назад здесь, под экваториальным солнцем, зато теперь так хорошо, что и не выразить. То ощущение жара, которое она испытала, едва выйдя из дверей, уже улетучилось. Лёгкий ветерок, дувший от воды, освежал не хуже, чем дворцовые кондиционеры.

– Ты никогда не бывала на море?

– Была несколько раз на Чёрном море, в детстве, но здесь всё иначе.

– Это Индийский океан.

– Как он великолепен! – прошептала Аня, окидывая взглядом горизонт, где чернота морская сливалась с небесной и различить их можно было лишь благодаря тому, что в первой свет звёзд колыхался с волнами. В голову пришла мысль: как всё это удивительно, красиво, совсем не страшно, а приключение с цунами – нечто далёкое, давнее, случившееся не с ней, а может, и вовсе померещившееся. Кстати…

– Майкл, – запинаясь, пробормотала женщина. – Знаешь, позавчера я попала в цунами…

– Что? – изумился молодой человек.

– Да… не одна, конечно. Мы с Али и Ахмедом были на самолёте, пришлось совершить вынужденную посадку на каком-то острове, и там…

– Что за остров?

– Не знаю. Где-то по пути от Москвы сюда.

Майкл покачал головой:

– Не знаю, какой из островов ты имеешь в виду. К северу отсюда их множество. Так что там произошло?

От волнения, что сейчас воспоминание о тогдашних событиях снова пройдёт перед ней, Аня облизнула губы:

– Сначала было землетрясение…

– Сильное? Сколько баллов?

– Не знаю… Я чуть не упала. Горизонт как бы задёргался.

– А разрушения какие-нибудь были?

– С горы стали падать камни.

– А трещины?

– Какие трещины? Где?

– В земле вокруг тебя образовались трещины?

– Нет, я не видела.

– Самолёт, на котором вы прилетели, в это время был у тебя перед глазами? Он покачнулся, упал?

Аня задумалась. Позавчера, когда трясло, она не смотрела на самолёт. А впрочем…

– Мне кажется, нет, с ним ничего не случилось, пока не прошла волна.

– Это не очень мощное землетрясение, Анна. Слабое или средней силы. Думаю, баллов шесть-семь или меньше. Впрочем, в эпицентре наверняка было больше. И оно вызвало цунами?

– Да. Сначала море отступило от берега…

– Ты видела дно?

Аня снова задумалась. В тот момент, когда землетрясение уже прошло, она была уверена, что вот-вот на берег обрушится большая волна, а потому на море смотрела не очень внимательно.

– Не могу сказать точно, – призналась она. – Я очень боялась, что сразу после толчков будет цунами, не раз слышала об этом, и не присматривалась. Но мне кажется, я видела дно. Водоросли – точно.

– А волна цунами была высокая?

– Да, очень!

– Как вы от неё спаслись?

– Мы убежали на гору. Как только прошли толчки, я закричала Али, что нужно быстрее убегать. Он и Ахмед сначала не послушались меня, а потом побежали очень быстро и даже обогнали меня.

– Для мусульман женщина не может быть пророком! – улыбнулся Майкл. – Но я не сомневаюсь, что с тех пор их мнение о твоих предсказательных способностях сильно изменилось.

Аня ничего не ответила, только улыбнулась, вспоминая восторженную реакцию Али.

– На какую примерно высоту вы успели убежать, когда подошла волна?

– Не помню… Мне показалось – очень высоко. Но, возможно, всего лишь метров тридцать-сорок.

– Это очень высокая волна. Могу только порадоваться, что вам троим удалось спастись, – и он мягко обнял молодую женщину.

– Да! А сейчас море такое хорошее и доброе… Мне даже хочется выкупаться! Майкл, ты любишь купаться в море ночью?

– Не очень, но если ты пойдёшь, я составлю тебе компанию.

Аня подумала немного и вздохнула:

– Не пойду. Всё-таки страшновато, особенно когда стала вспоминать позавчерашнее. Да и волосы мочить в солёной воде не очень хочется, а шапочки нет.

– Тогда давай просто погуляем!

Аня хотела было ответить, что на каблуках по гальке гулять не здорово, но тут увидела малоприметную асфальтовую дорожку вдоль берега, по которой можно было не только пройти пешком, но даже, при желании, проехать на велосипеде. Держась за руку своего спутника, молодая женщина застучала каблучками по дорожке, но вскоре вздохнула:

– Переоценила я свои силы. Ноги очень болят – перезанималась сегодня.

Майкл сочувственно кивнул:

– Да, я попрошу Розалинду чаще делать перерывы. Такой темп, который она задала сегодня, совершенно ни к чему.

– Ты с ней хорошо знаком? – как бы между прочим спросила Аня. Молодой человек понял намёк и рассмеялся:

– Ты имеешь в виду – нравится ли она мне?

– Да…

Майкл закашлялся, и стало всё ясно.

– Анна, мне нравишься ты! – ответил, наконец, Майкл, но тон его звучал смущённо.

– Ты мне тоже нравишься, Майкл, – негромко сказала молодая женщина. – Но, сказать правду, я не люблю, когда мужчина при виде новой женщины бросает старую знакомую.

– Значит, ты считаешь, что если между мною и Розалиндой что-то было, то я не должен ухаживать за тобой?

– А, значит, всё-таки было?!

– Ты ревнуешь?

На этот раз пришёл черёд Ани закашляться, она даже забрала руку у Майкла.

– Анна, не сердись, пожалуйста! Между мной и Розалиндой давно уже ничего нет!

– Однако ты её поцеловал сегодня. При мне.

– В щёку! Потому что мы хорошие друзья! Как ты считаешь – если бы у нас с ней были серьёзные отношения, я бы стал это демонстрировать при тебе?

– Не знаю… Я не настолько разбираюсь в западном менталитете.

Внезапным резким движением Майкл подхватил молодую женщину на руки. От неожиданности она вскрикнула и невольно обхватила руками его шею.

– Майкл, отпусти, ты меня уронишь!

– Не уроню, я сильный. Хочешь, донесу тебя до твоей комнаты?

– Не надо! Я в трауре, мне нельзя, чтобы это другие увидели!

– Хорошо, но здесь никого нет… – И Майкл поцеловал Аню в плечо. Голова женщины пошла кругом, противоположные чувства столкнулись в ней – надвигающееся, как волна цунами, желание, влечение к Майклу и осторожность. После непродолжительной борьбы осторожность взяла верх.

– Майкл, отпусти меня, пожалуйста!

– А если не отпущу, ты меня ударишь?

– Прошу тебя!

– Ты правда хочешь, чтобы я тебя отпустил?

– Да!

Майкл вздохнул с сожалением и мягко поставил Аню на землю. Голова молодой женщины кружилась, и ей пришлось снова взяться за руку своего спутника. Некоторое время они молчали, затем Аня произнесла:

– Пойдём обратно, пожалуйста.

Майкл снова тихо вздохнул, и они медленно направились назад.

– Анна, ты бы вышла за меня замуж?

Молодая женщина ответила не сразу.

– Зачем ты задаёшь такой вопрос? Ведь ты не собираешься делать мне предложение, верно?

– А если собираюсь?

– Это невозможно. Мы знакомы менее суток, совсем мало знаем друг о друге. Кроме того, я в трауре.

– Сколько времени ты будешь держать траур?

– Не знаю. По крайней мере, неделю.

– Вообще-то, ты свой траур уже нарушила, когда пошла на тренировки.

– И когда выкупалась в бассейне. И когда пошла на прогулку с тобой. Однако всему есть предел, Майкл. Не дави на меня, не торопи хотя бы неделю. Этим ты покажешь, что уважаешь мои чувства, а не воспринимаешь меня просто как куклу… самку.

Молодой человек печально вздохнул:

– Анна, мне очень жаль, если ты так восприняла моё отношение к тебе. Поверь, я очень уважаю твои чувства. И если я спросил, можешь ли ты выйти за меня замуж…

– Будем считать, что ты имел в виду чисто абстрактную возможность, – быстро ответила Аня. – И, пожалуйста, хотя бы неделю не будем возвращаться к этому вопросу. А за неделю, вполне возможно, я тебе ещё надоем.

– Это исключено.

– Всё, прошу тебя, хватит об этом! Поговорим о чём-нибудь другом. Ты тут всех тренируешь, я могу сделать вывод, что в Англии ты был известным спортсменом?

– Нет, Анна. В Англии я был известным тренером. А спортсменом я был давно. Футболистом. Мне пришлось оставить спорт из-за травмы.

– Прости. Я не знала.

– Ничего. Футболистом я был посредственным, а тренер, надеюсь, хороший.

– Конечно, хороший! – уверенно заявила молодая женщина, и Майкл рассмеялся:

– Анна, ты же ещё ничему не тренировалась у меня!

– Зато я тренируюсь в стрельбе и самообороне у Али, а он твой ученик!

– Да, но стрельбой он отлично владел раньше, чем я сюда приехал!

Аня поняла, что запуталась, но они уже поднимались по лестнице, и оставалось совсем немного до входа во дворец. Ещё несколько шагов – и беломраморная резиденция Махмуда, высотой метров тридцать и длиной фасада не менее двухсот, предстала во всей величественной красе, насколько это возможно ночью, при свете фонарей. Ступени с позолоченными перилами, ведущие от выхода к лесенке, по которой сейчас поднимались Майкл и Аня, скрывались среди великолепных колонн, упирающихся в крышу здания. Окна причудливой формы, причём самой разнообразной, но симметрично идущей от середины фасада, притягивали взгляд и в темноте казались множеством лиц, которые смотрят сейчас на прогуливающуюся парочку. Аня подумала, что выходов из здания, наверное, несколько. Один этот, к морю. С другой стороны наверняка есть парадный – к какому-нибудь шоссе. А интересно, гарем имеет свой выход? Впрочем, лучше не заострять на этом внимание. Майкл вряд ли знает, да и ей самой это ни к чему. И вообще, пора спать: день был тяжёлый, а завтра вряд ли окажется легче.

Они вступили под колонны, а затем вошли внутрь здания. Вновь их окутала заботливая лёгкая прохлада, исходящая от кондиционеров. Молодая женщина улыбнулась:

– Спасибо тебе, Майкл! И за очаровательную прогулку, и за твоё отношение ко мне!

– Не благодари меня, Анна. Мне удивительно приятно с тобой. Но ты не хочешь, чтобы я тебе об этом говорил… Ладно. До завтра! Встретимся у бассейна!

Майкл галантно поцеловал запястье Ани, и она улыбнулась в ответ. Расставаться с молодым человеком не хотелось, но в коридоре вот-вот могли появиться посторонние, а траур есть траур.

– До завтра, Майкл! Добрых тебе снов!

Она прошла в свою комнату, но не смогла сразу раздеться. Голову переполняли разные мысли. Страх перед пленом ушёл в сторону, и хотелось непонятно чего… или, напротив, слишком понятно – чтобы траур поскорее окончился и можно было совсем иначе принять мягкие, но настойчивые ухаживания этого парня? Интересно, что будет, если… если он сделает предложение и… и ответить ему «да»? Увезёт в родную Англию? Махмуд попытается помешать или нет? Можно попробовать его обмануть, сбежать вечером после ужина… В Англии можно не бояться российских следователей… или выдадут?

Аня вздохнула: беспорядочный ворох романтических мыслей и мечтаний был явно неуместен сейчас, после всего нескольких часов знакомства с молодым англичанином. Кто сказал, что его интерес к ней сохранится через неделю? А если и да, насколько это безопасно? Махмуд несомненно строит свои планы, касающиеся его невольной гостьи, и кто знает, как он поступит с человеком, который посмеет пойти поперёк его намерениям.

Вечер первого января

Заканчивался первый день нового года. Олег Зелинский уже спал, обнимая во сне Любу, а в другом доме Москвы Андрей Кароль только что уложил на постель Таню, осыпая её градом поцелуев и забираясь руками под платье, чтобы снять. Белокурая красавица тихо смеялась, весело сопротивляясь мужу, чтобы спустя несколько минут с удовольствием сдаться. За тысячи километров от них Аня ворочалась в постели, стараясь принять самую удобную позу, прежде чем отдаться Морфею, невольно улыбалась своим мечтам, навеянным знакомством с Майклом, и из головы у неё, вопреки всем доводам рассудка, не уходили ощущение его сильных рук, прижавших к его мужественной груди, плеск волн, которые словно охраняли зарождающееся чувство, и слова молодого англичанина, которые могли означать очень многое в судьбе невольной гостьи из Москвы.

Виталий долго не мог заснуть, размышляя, как теперь быть с Таней, которая оказалась не только удивительно красивой женщиной, но и проницательным детективом. Отказаться от неё Виталий не был готов, но как подступиться?

В квартире Лизы ворочался с боку на бок, не мог заснуть Сёма, которому слишком часто за последнее время стали сниться окровавленные тела людей, смерть которых ему заказал Бухгалтер.

А тем временем Бухгалтер корпел над снимками Тани и Виталия, разрабатывая будущую операцию, в которой примет участие лучший российский киллер по кличке Спец.

Сёма

Ночью Сёма спал отвратительно. Ему всё время казалось, что он, выполняя задание Бухгалтера, стреляет в какого-то типа с размытым лицом. Тип падает, Сёма производит контрольный выстрел в висок, и тут мертвец поднимается и говорит злорадно: «Ничего ты со мной не сделаешь, Сёма. Все патроны у тебя холостые. Неудачник ты. Замочит тебя твой Бухгалтер». После этого Сёма бил негодяя ножом и кулаками, расшибал себе костяшки, а тот как ни в чём не бывало поднимался и злорадно хохотал. В конце концов Сёма решил, что хватит смотреть этот кошмар, встал с постели и пошёл к телевизору.

На немногих работающих в это время программах шли новогодние передачи. От вида весёлых людей Сёму стало мутить. На его счастье, начались новости. Пошли кадры не столь весёлые, а потому куда более утешительные для сердца киллера. Пожары в Австралии, расследование преступлений хунты в Аргентине, обстрелы Израиля жителями Газы и ответный авиационный удар по ним. Сёма мрачно усмехнулся: «Меня ругаете, убийцей называете, а сами-то…» Неожиданно в голову полезла неуместная мысль: а ведь его никто ни разу убийцей не назвал. Ну, Бухгалтер – понятно, последний, кто такое скажет. Лиза не знает. Дядя Серёжа в курсе некоторых вещей, но пасынка старается не обижать. Разве что Кароль и его приятели позавчера позволили себе ехидные намёки. А что – сами они никого не убивают? Этот Лебедев в своём ФСБ – никого ни разу пальцем не тронул? Может, и мяса не едят?

– Лицемеры вы все, – глухо пробормотал Сёма, обращаясь к невидимым оскорбителям. – Плевать мне на вас. Заработаю денег, женюсь на Лизе – и уедем от вас всех. Будете тогда знать!

Однако невидимки не унимались. Одни принялись уверять, что киллер уходит только в могилу, другие – что Лиза убежит подальше, как только узнает, откуда её юный воздыхатель черпает свои капиталы.

– Не узнает! – уверял злопыхателей Сёма. – Никто ей не скажет!

– Бухгалтер скажет!

– Он ничего не знает про неё!

– Узнает! И расскажет ей!

– Чтобы она его же сдала в милицию?

– Или того хуже – убьёт её! Сёма, ты хочешь, чтобы твой заказчик убил твою любовь?

От этой мысли Сёме стало жарко. Ему впервые пришло в голову, что рискует он не только собой и дядей Серёжей, но и любимой девушкой. Он взял себя в руки: сейчас сделать пластическую операцию, залечь на дно, улучить удобный момент, чтобы выполнить заказ Бухгалтера, получить деньги – и сбежать с Лизой. Лишь бы она дала согласие, а там хоть трава не расти. Будет свой дом, Лиза, дети…

– А если Бухгалтер поступит с тобой так же, как ты с Мироновым и многими другими людьми? Если Лизу и ваших детей выкинут из дома, как вдову Миронова пытались? За неё заступилось телевидение, а кому нужна твоя семья – вдова и сироты платного убийцы?

Сёма тихо взвыл. Внутренние голоса становились поистине невыносимы. А главное – их ни пистолетом, ни ножом не угомонишь. Да ещё и голова начала болеть от недосыпания.

Он махнул на всё рукой, выключил телевизор и снова прилёг. И как бы снова оказался перед телевизором. На экране тележурналист спрашивал какую-то женщину, кто пытается выгнать её из дома. Женщина плакала, и мальчик рядом с ней тоже. Сёма всмотрелся… мама?! А рядом с ней – он, такой, каким был лет восемь назад? Лицо женщины расплылось, изменилось, теперь это была Лиза… Её выгоняют из дома – их дома? Она стала вдовой? Его, Сёму, убили подручные Бухгалтера?

Послышался звук ключа в замке, и Сёма проснулся: уже светло. Лиза?! Он вскочил с постели и бросился к двери. Да, это была она: раскрасневшаяся с морозца, усталая, но довольная тем, что снова дома.

– Лиза, милая! Как я рад тебя видеть!

– Доброе утро, Сёмушка! Ой, как я устала! – девушка сняла шубку и сапожки. – А ведь я почти ничего не делала – прошлась по палатам, проверила больных, троим дала лекарства. Сейчас позавтракаем – и я лягу, ладно?

– Да, конечно! Отдыхай!

– А ты чем займёшься?

Сёма призадумался. Сейчас бы к пластическому хирургу сходить, но не гонять же Лизу, усталую… Девушка словно прочла его мысли:

– Я посплю и позвоню тому парню, о котором я тебе говорила. Мы с ним встретимся, и он тебе всё сделает… Ой! – она вдруг рассмеялась.

– Что? – смутился юный кавалер.

– Сёмушка, не сердись, но… мне вдруг пришло в голову…

– Я не рассержусь, Лиза. Что ты подумала?

– Миленький, тебе больше всего подошло бы превратиться в девушку… У тебя такое нежное личико…

Сёма закашлялся. Крутому киллеру превращаться в женщину – это как-то… Если бы подобная идея исходила не от Лизы, автору пришлось бы несладко.

– Лиза, я хочу жениться на тебе… – промямлил Сёма.

– Миленький, не обижайся, пожалуйста! Я вовсе не имела в виду покушаться на твои достоинства, пусть они при тебе остаются! Но лицо переделать под женское…

Сёма задумался. В самом деле, идея не так плоха. Ведь мужчины иногда переодеваются женщинами, когда это нужно для пользы дела, чтобы их не узнали. А тут, если немного изменить лицо… И только лицо…

– Ты знаешь, наверное, ты права, – неуверенно заговорил киллер. – В конце концов, мужчиной же я останусь. Но, Лиза, самое главное… Ты выйдешь после этого за меня замуж?

Девушка вздохнула и умоляюще посмотрела на Сёму, но на этот раз юноша был непреклонен.

– Сёмушка! Я даже не знаю, ты так настойчив… Ты мне очень нравишься, но…

– Лиза, если ты про возраст, то не надо. Я читал – много случаев, когда парни женятся на девушках значительно старше их и счастливы. Главное – любовь. Лиза, я знаю, ты меня не любишь, но…

– Сёмушка, почему ты так решил? – глаза девушки удивлённо раскрылись. Сёма вдруг почувствовал: сейчас – или никогда. Он решительно шагнул вперёд и схватил Лизу, обнял её. Девушка негромко вскрикнула, попыталась оттолкнуть его, но губы Сёмы легли на её уста, вымогая поцелуй. Ещё слабое движение девушки, не вполне уверенной, чего она хочет, её вздох, означающий капитуляцию – и её руки легли на его плечи. Сёма увлёк Лизу на постель и со всей силой юношеской страсти набросился на любимую.

Андрей

Утро нового дня детектив начал с того, что позвонил Лебедеву.

– Доброе утро, Антон! С Новым Годом тебя! Как самочувствие?

– Ничего самочувствие, – послышался в ответ недовольный голос. – У тебя какие-то новости?

– Да. Хочу пригласить тебя в наше агентство, ты ведь у нас не бывал? И Олег приедет туда же.

– Гм! У меня идея получше: я сейчас на работе, так что приезжай ты ко мне. Олегу сейчас позвоню.

Андрей хотел было возразить, но подумал, что положение хозяина заставит Лебедева проявить больше щедрости в раздаче информации.

– Хорошо, сейчас приеду, – коротко ответил Кароль и разъединил. Менее чем через полчаса он уже входил в кабинет подполковника. Зелинский был уже там, и они с хозяином что-то обсуждали.

– Садись! – предложил Лебедев стул Андрею. – Так зачем ты меня приглашал?

Кароль вздохнул: всё-таки жмот Лебедев, даже на своём рабочем месте норовит вытянуть сведения из гостей. Андрей посмотрел на Олега: друг сочувственно улыбался, словно говорил «Да, есть у него такой недостаток, но давай потерпим, всё-таки общее дело делаем».

– Не возражаете, если я закурю? – спросил Лебедев, вынимая пачку сигарет и зажигалку.

– Если можно – не нужно, пожалуйста! – настойчиво произнёс Кароль. Лебедев кивнул и положил вынутое обратно в карман. Андрей продолжил:

– Я проанализировал вчера последние события и пришёл к выводу, что Амир Абу-Салем не был убит. Он жив и ведёт всю игру против нас. Он же организовал похищение Анны.

Выдав эту короткую и эффектную реплику, Кароль замолчал и окинул взглядом собеседников. Олег коротко кивнул, будто говоря «А что, очень возможно». Лебедев тяжко вздохнул и фальшиво пропел: «Удивить хотел, наверно, нас». Кароль недовольно посмотрел на него:

– Ты хочешь сказать, что такая версия тоже отрабатывается?

– Уже нет, Андрей. И со своей стороны… Ты, конечно, работаешь так, как считаешь нужным, но если хочешь добрый совет – оставь это направление. Кучу времени и сил сэкономишь.

– Какие возражения?

– А какие доказательства?

– Погоди-погоди, Антон! – поспешно вмешался Олег. – Сбор доказательств – дело наше с тобой. У Андрея не те возможности.

– У меня есть доказательства, – недовольно глядя на Лебедева, возразил Кароль. – Я вчера проанализировал этот вопрос.

– И что показал анализ?

Андрей высказал соображения, которые пришли ему в голову вчера, пока он с семьёй сидел на цирковом представлении. Олег выразительно посмотрел на хозяина кабинета:

– А что, по-моему, очень логично!

– Да, конечно, осталось только объяснить маленькую деталь: зачем Амиру понадобилось устраивать такую свистопляску именно вокруг Анны? Что такого особенного она умеет? И зачем понадобилась – сделать её смертницей для очередного теракта?

Андрей почувствовал себя глупо.

– Я не утверждаю, что моя версия верна, но полагаю, что она имеет право на существование. Иначе как объяснить, что Амир оказался пассивной фигурой в чьей-то игре?

– Это смотря кто играет. Если ЦРУ или Моссад, то у них и не такие оказывались пассивными фигурами.

– А зачем им похищать Анну?

– Чтобы ты терзался этим вопросом, мой дорогой, и тратил время на чёрт знает какие версии, вплоть до зелёных человечков. Допустим, ситуация выглядела бы так: неизвестный киллер убивает Амира, никого больше не трогает и не наводит подозрения на его вдову. Что бы ты тогда сказал?

– Что его ликвидировала иностранная спецслужба, – вздохнул Андрей.

– Вот именно, и тогда подозреваемых всего двое-трое. Когда израильтяне ликвидировали одного деятеля в Тунисе, знаешь, какое было решающее доказательство, что это они? Те, кто проводил ликвидацию, не тронули женщин и детей. Если бы убили детей, подозрение пало бы на одну из террористических группировок.

– То есть двойника Абу-Салема убили только для того, чтобы пустить нас по ложному следу?

– Именно так. Кстати, эксперты уже выяснили, кто это. Поздравляю тебя, твоя версия совершенно верна: это Кирилл Павлович Несмеянов, безработный актёр. Действительно похож на Абу-Салема, да его ещё и гримировали.

– Кто гримировал? – вскинулся Зелинский.

– Пока не знаю. А почему бы тебе самому это не выяснить? Ты же не частный детектив, в МУРе работаешь.

– Так меня отстранили!

– Гм… – многозначительно прокашлялся Лебедев. – По нашим сведениям, твоя проверка почти завершена и тебе вот-вот предложат снова приступить к своим обязанностям.

– Когда приступлю, тогда и выясню насчёт грима, – задумчиво произнёс Зелинский. – Но меня вот что смущает в твоей версии: израильтяне или американцы сознательно убили невинного человека, только чтобы замести следы?

– Может, с их точки зрения он не такой уж невинный: работал на террориста, значит, сообщник. Знаешь, сколько двойников Саддама Хусейна постреляли американцы в Ираке? Кроме того, сделали это наверняка не они сами. Тот тип, которого чуть не поймали Андрей и Люба, несомненно, наш соотечественник. А больше никого, кроме Абу-Салема и его двойника, пока не убили!

– А Сергей Горохов?

– Жертва бандитской разборки. Мы только предполагаем, что она связана с делом Абу-Салема.

– Но тот же киллер стрелял в Любу!

– Так ведь не попал в неё. Откуда ты знаешь – может, как раз промахнуться и должен был?

– А Сёма, который шёл убивать нас с Любой?

– Отличный вопрос! – воскликнул Лебедев. – И знаешь, что я тебе скажу? Если организатор преступлений достаточно умён, он предвидел и то, что вы с Андреем захватите Сёму. Только не учёл, что я, старый лапоть, упущу его в совершенно безобидной ситуации. Тут уж никакая иностранная разведка не виновата.

– А показания, которые дал Сёма?

– Наводят подозрения на российских исполнителей и не более того. Что ещё нужно иностранному организатору?

Олег вздохнул:

– Погоди-погоди! В любом случае, заказчик преступлений находится за рубежом, так? И у нас две основные версии: или это Абу-Салем, или одна из западных спецслужб.

Лебедев молча пожал плечами.

– А что будет с Аней? – снова вступил в разговор Андрей. – Её просто так отпустят?

– Не просто так. Её наверняка продержат некоторое время в каком-нибудь восточном городе, чтобы она была совершенно уверена, что её похитили люди, связанные с Абу-Салемом, и после этого устроят ей побег. Она вернётся к нам, очень обрадуется, узнав, что подозрения с неё давно сняты, и расскажет, как ей тяжко пришлось в исламском плену.

Кароль вздохнул: пока версия Лебедева выглядела гораздо логичнее его собственной.

– Мне кажется, Анна могла заинтересовать Абу-Салема по многим причинам, – заговорил он уныло. – Владеет иностранными языками, легко обучается…

Оба собеседника внимательно посмотрели на Кароля, словно ожидая, что он скажет ещё что-то умное. Однако продолжения не последовало, и Олег покачал головой:

– Такого специалиста они могли найти в Израиле, там многие знают английский, французский, арабский, да и русский. А хинди, скорее всего, их не интересует.

Лебедев встал с места и прошёлся по комнате.

– Ладно, коллеги, не буду вас мучить. Существует очень сильное доказательство в пользу версии того, что Абу-Салем мёртв.

– Какое?

– Мы выяснили, какова реакция западных спецслужб на события в Бескудниково. Так вот: образцы крови того, чей труп обнаружила Анна, были тихо переправлены – мы знаем, по какому каналу – в Лэнгли. Там произвели анализ ДНК и установили, что с очень высокой вероятностью это Абу-Салем.

– Бинго! – воскликнул Зелинский.

– С какой же вероятностью? – упавшим голосом спросил Андрей.

– Свыше девяноста девяти процентов.

– Но ведь не сто!

– Откуда может быть сто процентов? ЦРУ не располагает образцами ДНК Амира Абу-Салема, только его родственников.

– Значит, это может быть его близкий родственник, – пробормотал Андрей. От его уверенности, с которой он входил в эту комнату, не осталось и следа.

– Андрей, будь реалистичен! – мягко заговорил Олег. – Как ты видишь картину преступления? У Абу-Салема был брат-близнец? Амир тайно привёз его в Москву и убил?

– Ладно, сдаюсь, – промямлил Кароль. – Но не совсем, а на девяносто девять процентов.

Аня

Аня отдыхала в своей комнате после очередного занятия с Али. Сегодня она чувствовала себя гораздо увереннее, чем в предыдущие дни. Один раз даже удалось произвести неплохой бросок, правда, молодая женщина не сомневалась, что Али поддался. При стрельбе она выбила двадцать девять из пятидесяти, с десяти метров, причём одна из пуль попала в восьмёрку. Было немного страшновато, что через полчаса появится зловещая Розалинда и поведёт на муки, но, может, сегодня будет полегче…

Раздался телефонный звонок.

– Алло!

– Анна, приходи в танцевальный зал! – возбуждённо произнёс Майкл.

– Как, прямо сейчас? – жалобно запротестовала женщина.

– Да! Не пожалеешь!

Аня вздохнула. Раз нужно, то никуда не деться.

– Хорошо, сейчас приду, – ответила она, не скрывая своего недовольства. Переоделась, как вчера, только спортивный костюм пришлось взять другой: тот, судя по всему, прислуга забрала в стирку. Вышла из комнаты, направилась к танцевальному залу, открыла дверь…

– Анна, смотри!

Посреди зала стоял телевизор с видеоприставкой, и на экране Аня увидела двух великолепных танцоров. Пара двигалась удивительно слаженно и чётко, как будто партнёры танцевали вместе уже несколько лет, делала сложнейшие па, а главное, выполняла движения необычайно красиво и легко. Даже то, что танцоры были не в бальных костюмах, а в спортивной одежде, не портило впечатления. Аня не сдержала возглас изумления, когда поняла, что танцовщица – она сама. Это была запись её вчерашнего танго с Майклом. Сразу вспомнились слова Розалинды о том, что она сделает из Ани профессиональную танцовщицу. Злая училка исполнила своё обещание за один день!

– Хорошо поработали вчера, Анна! – послышался сзади ехидный голос училки. – Посмотрим, что у вас получится сегодня!

– А что сегодня? – храбро поинтересовалась ученица, оборачиваясь.

– Самба, пасодобль, венский вальс!

– Розалинда, ты обещала почаще делать перерывы! – охладил пыл преподавательницы предостерегающий возглас Майкла.

– Анна, вы тоже хотите много перерывов?

Возбуждённая зрелищем своего танца, Аня чуть было не отказалась, но вовремя вспомнила, как вчера болели ноги.

– Да, пожалуйста! – тоном, не допускающим возражений, присоединилась она к Майклу.

– Хорошо, будут вам перерывы, – зловеще пообещала Розалинда. – А сейчас – телевизор в сторону, и начнём работать!

Лиза и Сёма

– Лиза, я тебя люблю! Выходи за меня замуж, пожалуйста! – умоляюще обратился к девушке Сёма. Медсестра слабо улыбнулась и погладила его по волосам:

– Сёмушка, милый, даже не знаю… Я ведь гораздо старше…

– А выглядишь моложе. И потом, возраст – не главное. Главное, чтобы ты меня любила! Лиза, люби меня, пожалуйста!

– Сёмушка, я ведь и так… – пробормотала было девушка, но осеклась и посмотрела на часы. – Ой, как поздно! – воскликнула она. – А мы ещё не завтракали! – Она быстро вскочила с постели и побежала на кухню. – Миленький, об остальном потом поговорим! – крикнула она под аккомпанемент звенящей посуды. Сёма вздохнул и посмотрел по сторонам, словно ожидая, что кто-нибудь даст совет. Однако всё вокруг отчуждённо молчало, словно не желало отдавать добрую и весёлую медсестричку злобному киллеру. Подумав, что сегодня он стал мужчиной, парень направился на кухню.

– Лиза, я тебе не помешаю, если побуду здесь? – просительно сказал он.

– А телевизор посмотреть не хочешь?

– Нет… Я хочу смотреть на тебя…

Лиза польщено улыбнулась.

– Миленький, а ты знаешь, что я преступница? Соблазнила несовершеннолетнего. Правда, ты очень быстр, я просто растерялась.

– А тебе было хорошо? – неуверенно спросил Сёма.

Лиза рассмеялась:

– Хороший мой, если бы у тебя был опыт, ты бы понял, что мне было хорошо. Очень хорошо!

– Так ты выйдешь за меня замуж? – радостно спросил Сёма. Лиза на секунду оставила посуду и задумчиво посмотрела на кавалера.

– Сёмушка, ты уверен, что хочешь этого?

– Да!

Девушка вздохнула:

– В любом случае, тебе ещё нет восемнадцати. А за два года, может, ещё передумаешь.

– Не передумаю! – уверенно заявил мальчик. – А пожениться можно в Украине! Я слышал, там расписывают шестнадцатилетних!