Текст книги "Капкан для провинциалки"

– Привет, Сёмка! – в комнату заглянула улыбающаяся Лиза. – Уже проснулся? С Новым Годом тебя!

– А… спасибо… тебя тоже, – пробормотал гость. Видение горящего человека не уходило из памяти, как ни выгоняй. – Лиза, ты сегодня весь день дома?

– Нет, через час мне на дежурство, но пока я с тобой.

– Как же так? – заволновался юный киллер. – Праздник же!

– Сёмушка, в праздник люди тоже болеют и хотят выздороветь. Но позавтракаем мы с тобой вместе. Вставай, я приготовила.

Сёма встал с кровати и застелил, раздумывая, о чём сейчас лучше говорить с Лизой. Наверное, о самом неотложном деле: ночью, когда он только сказал, что боится идти домой, девушка пригласила его к себе переночевать, но о делах говорить отказалась. Попробовать сейчас, что ли?

Он прошёл на кухню, маленькую, бедно обставленную и тесную, и подумал: «Если Лиза согласится выйти за меня, куплю большую квартиру в центре Москвы. Или даже за границу укатим». Тотчас эту мысль сменила другая: «Только не в любви ей сейчас объясняться, а другое обсудить, не то крышка». Однако обстановка удивительно располагала к другой теме:

– Лиза, выходи за меня замуж, пожалуйста!

Глаза девушки чуть расширились, она грустно улыбнулась:

– Сёмушка, милый, какая из меня невеста? Я старше тебя на восемь лет. Зачем тебе такая жена? Исполнится тебе восемнадцать – найдёшь себе девушку моложе, красивее меня.

– Не нужно мне другой! – хрипло возразил Сёма и облизнул губы. – Лиза, я тебя люблю!

Девушка вздохнула:

– Сёмушка, давай хотя бы перенесём этот разговор на завтра, ладно? Ты ночью хотел меня о чём-то спросить. Если это ненадолго…

Сёма кивнул: действительно, другая тема уместнее. Несколько минут они молча завтракали.

– Лиза, понимаешь, я попал в одну нехорошую историю, – заговорил он, запинаясь и опуская взгляд.

– Что случилось, Сёмушка? – встревожилась Лиза.

– Я не могу тебе рассказать…

– Вот так раз! Замуж зовёшь, а секреты держишь? Не доверяешь мне, выходит?

– Лиза, нет! Я не то хотел сказать!

– А что?

Сёма тяжело вздохнул:

– Лиза, помнишь, я тебе рассказывал, что мне пришлось работать на одну фирму? Деньги я получал хорошие, но эти люди оказались бандитами. Теперь они меня преследуют.

– Так пойди в милицию и расскажи!

– О чём рассказать – как я работал на бандитов? Так меня первого и посадят! И потом, у них милиция на подхвате.

Лиза задумчиво поправила волосы:

– Тогда что же делать? Наверное, тебе лучше пока уехать из Москвы?

– Нет, Лиза. Они такие, что где угодно достанут. Я же говорю – менты у них на подхвате. Я хочу изменить внешность.

Лиза удивлённо посмотрела на парня:

– Изменить внешность? Ты уверен?

– Конечно! И документы получить новые.

– Сёмушка, подделка документов – это очень, очень плохо!

– Ну кто же виноват, что в нашей стране всем бандиты заправляют?

Девушка вздохнула:

– Не знаю, может, ты и прав, я в этом не разбираюсь. Ты хочешь, чтобы я тебе помогла найти пластического хирурга?

– Если можно, Лиза! Пожалуйста!

Лиза кивнула:

– Есть у меня один знакомый… Только берёт очень дорого.

– Это не страшно! Я же говорю – деньги я заработал хорошие!

– Сёмушка, что это за деньги, заработанные у бандитов? Надеюсь, не наркотики?

– Нет, – ответил парень и отвернулся.

– Ладно, Сёмушка, я сегодня же позвоню ему. Надеюсь, всё уладится. – Она вздохнула, бросила взгляд на часы и спохватилась:

– Ой, мне пора бежать! Всё, Сёмушка, у меня суточное дежурство, увидимся завтра, будь осторожен! Никому не открывай – я никого не жду! К телефону не подходи – пусть звонят мне на работу. Обед и ужин возьми в холодильнике – там остатки нашего ночного пиршества. Всё, милый мальчик, пока, об остальном поговорим завтра!

Девушка выскочила из-за стола, спешно сунула грязную посуду в мойку и убежала к выходу. Сёма задумчиво слушал, как она застёгивает сапожки, а ещё через полминуты дверь открылась и закрылась. Сёма прошёл к двери и прислушался, как по лестнице стучат, удаляясь, каблучки прелестной девушки. Ну почему её смущает разница возрастов? Не семьдесят же ей. А если бы он был старше на восемь лет – всё было бы хорошо? Говорят, муж часто и на двадцать лет старше жены, и ничего, счастливы. Значит, не в возрасте дело. А в чём? Ему не нравится, что он был связан с бандитами? Хорошо, что она подробности не знает. А что было делать тогда, во время первой встречи с Бухгалтером? Отказаться – и пусть Азиат закапывает? Или драться голыми руками против всей банды? И ведь те, которые работают на Бухгалтера – это далеко не все. Самому Бухгалтеру журналист Фёдор Миронов никак не мешал, и тот дядька, которого не успела посадить следователь Иванова, тоже с шефом не пересекался. Бухгалтер просто выполняет чьи-то заказы. Случайных людей? Вряд ли. Скорее всего, есть какой-то важный дядя, который как хочет вертит и Бухгалтером, и ментами, и следователями прокуратуры, которые согласились на него работать, и многими другими людьми. А то, может, и не один такой дядя, а несколько их, и повидаться с ними простому киллеру Сёме никогда в жизни не придётся. И не хочется.

Вот с какого боку Бухгалтеру мешали этот самый Кароль, его рыжая помощница и её любимый мент? Да ни с какого. Но если бы у Кароля вчера получилось то, чего он хотел, сейчас бы Бухгалтер уже оказался за решёткой, а то и на кухне у кого-нибудь из друзей детектива. Получил бы свою порцию амитала – и живо выложил бы, кто ему заказал и Зелинского, и эту рыжую, и Фёдора Миронова, и всех других. А что потом было бы? Кто оказался бы следующий в этой цепи, первое звено которой – он сам, Сёма?

Парень вздрогнул, когда какой-то голос внутри него явственно произнёс: «Дурак ты, Сёма. Тот детектив тебе зла не хотел, сотрудничество предлагал и государственную защиту. Зла он хотел Бухгалтеру и тем, кто над ним. Это они убили твоих родителей, искалечили дядю Серёжу, превратили тебя в убийцу. А ты их защищаешь, на них работаешь, по их приказу людей убиваешь. Дурак, ещё не поздно – вернись к Каролю, сдайся, повинись, и пусть он очистит Москву от всей погани, которую ты сейчас выручаешь». Сёма даже замотал головой, прогоняя этот голос: «Нет, я ему не верю. Он засадит меня в тюрягу. Лиза обо всём узнает, и я потеряю её. А Бухгалтера и других детектив трогать не станет, только деньги с них потребует. И потом – я всё равно уже позвонил шефу, предупредил его, он наверняка смотался, сделанного не воротишь».

Думать ни о чём не хотелось. До возвращения Лизы ещё целые сутки. Ах, Лиза… На восемь лет старше? А ростом меньше, совсем маленькая, но такая милая… Считает себя некрасивой – почему? И ножки у неё стройные, и фигурка, а лицо хоть и простоватое, но это от душевной чистоты. Не то что вчерашняя рыжая, которая засаду подстроила. Зеленоглазая. Да уж, красивая, что говорить, но ведь стерва. «Отчего же стерва? Это не она тебя, а ты её убить собирался!» – напомнил внутренний голос, но Сёма возразил: «А что мне делать? Я человек подневольный. Если откажусь, Бухгалтер меня закопает, а на ликвидацию рыжей и её хахаля ещё кого-нибудь найдёт».

Чтобы заставить внутренний голос замолчать, Сёма прошёл к телевизору и включил. Какая-то телепередача. Женщина всхлипывает, с ней мальчик маленький – тоже слёзы утирает. Что с ними такое приключилось?

– Елена Михайловна, это правда, что вас пытались выселить из квартиры?

– Да, было такое. Якобы у Феди нашлись другие наследники и потребовали, чтобы я выселилась. Но я хорошо знаю родственников Феди, они бы так не поступили – выгонять на улицу меня и нашего с ним ребёнка. Они к нам очень хорошо относятся, помогают чем могут.

– Елена Михайловна, вы считаете, что попытка выгнать вас на улицу – часть мести со стороны милицейских чинов, о которых писал разоблачительные статьи ваш погибший муж?

Сёму подбросило на месте, и дыхание спёрло. Мужа этой женщины звали Фёдор, он погиб… разоблачал нечистоплотных милиционеров… Да ведь это жена и сын того журналиста – Миронова! Это они сейчас в беде! «Ну что, доволен тем, что сделал?» – жёстко произнёс внутренний голос.

– Отстаньте все от меня! – закричал Сёма, словно с ним говорил кто-то посторонний. – Уйдите! Оставьте в покое! Меня этот ваш Миронов не жалел, и я не хочу его жалеть! Пусть сами разбираются! А я тут ни при чём!

Аня отдыхала после тренировки с Али и обдумывала последние новости. Итак, Махмуд всерьёз взялся за её обучение самообороне. При этом в Никиту превращать не собирается, и это понятно – навыки у вдовы Абу-Салем не те, желания проливать чужую кровь ни малейшего, но это ничуть не смущает людей Махмуда. Тогда зачем все эти тренировки? Просто научить защищать себя, если возникнет такая необходимость? Странная благотворительность со стороны Махмуда.

А этот дом…До сих пор не удалось толком осмотреть его, да сейчас и не получится, слишком устала, зато уже известно, что во многие его помещения лучше не заглядывать. Причём никаких табличек «Посторонним вход воспрещён», просто нельзя – и всё тут.

Майкл… Симпатичный парень. Очень симпатичный, прямо голливудский киногерой. Но и с ним не всё понятно. Махмуд не вполне доверяет ему? Но при этом поручает тренировать персонал и учится у него сам? Фехтованию… с ума сойти, зачем Махмуду фехтование? Впрочем, он наверняка часто бывает в Европе, хороший повод блеснуть там. Нет, всё-таки: если Махмуд не хочет, чтобы его гостья-пленница проводила время с Майклом, почему позволил познакомиться, открыто появиться вдвоём на завтраке?

И наконец – главное: по-прежнему непонятно: как отсюда убежать и зачем, если не для отбывания срока в российской тюрьме. Может, на это и расчёт Махмуда? В самом деле, отличный способ держать вдову Абу-Салем под контролем…

Аня и не заметила, как заснула. Проснулась она оттого, что кто-то настойчиво постучал в дверь.

– Кто там? – спросила спросонья женщина и тут же сообразила, что чужой никак не может быть. Разумеется, опять кто-то из людей Махмуда.

– Анна Абу-Салем, откройте! – произнёс по-английски властный женский голос. Аня подчинилась и только после этого удивилась, что к ней в гости пожаловала особа женского пола. До сих пор ни одной женщины в этом доме не видела…

Гостьей оказалась дама лет тридцати, очень стройная, черноволосая, но с правильными европейскими чертами лица, с повелительным взглядом, одетая в белый брючный костюм, при виде которого Аня чуть не упала. При всём своём слабом знании здешних обычаев, она не сомневалась, что подобная женская одежда с исламом никак не совместима. Да и в её гардеробе ничего подобного не имелось.

– Следуйте за мной! – надменно произнесла дама и, не дожидаясь ответа, зашагала прочь по коридору.

– Что – мне в халате идти? – растерянно воскликнула Аня. Надменная дама остановилась и окинула придирчивым взглядом мадам Абу-Салем.

– Хорошо, наденьте спортивный костюм и бальные туфли, да побыстрее.

Аня немного удивилась такому сочетанию, но не стала спорить. Через три минуты она, уже переодетая, присоединилась к своей высокомерной спутнице.

– Вы заставили меня ждать десять минут! – недовольно заявила та.

– Я не знала, что вы ко мне придёте!

– Почему?

– Никто не предупредил! – воскликнула Аня, не зная, чему больше удивляться – нахальству и самоуверенности дамы в брючном костюме или её вопросам, которые впору назвать идиотскими. Дама смерила Аню недовольным взглядом, но странные вопросы задавать перестала. Они зашагали к спортивному залу, но немного не доходя до него дама толкнула одну из дверей налево. Аня с удивлением осмотрелась: огромное, просторное помещение с высоким потолком, с зеркальными стенами и балетными станками вдоль них, освещённое десятками люминесцентных ламп. Вне всякого сомнения, это был зал для занятий балетом, танцами.

– Мы будем танцевать? – с недоумением спросила она.

– Да, конечно. Я вас научу.

– Я умею, – ответила Аня, хотя скорее из чувства противоречия. Надменная дама скорчила недовольную мину:

– Почему вы сразу не сказали?

– Меня никто не спросил!

Надменная дама обиженно поджала губы и отвернулась.

– Простите, а как вас зовут? – Аня решила напомнить своей собеседнице о нормах этикета.

– Можете называть меня госпожа Розалинда, – ответила та не оборачиваясь.

– Очень приятно, дорогая Розалинда, – стараясь сдержать насмешливость, ответила Аня. Ей очень хотелось немного позлить свою малоприятную новую знакомую, но так, чтобы это не привело к осложнениям.

– Где вы учились танцам?

– В городском Клубе Танцора Смоленска.

– Недурно. Вы хотели стать танцовщицей?

– Какое-то время – да, но потом раздумала. Кроме того, я участвовала в конкурсе красоты, а там требовалось станцевать.

– И как выступили на конкурсе?

– Так себе, заняла третье место, – ответила Аня, признавая в душе, что Розалинда не лыком шита.

– А выиграть европейский конкурс не хотите?

– Что?! – растерялась Аня.

– Танцевальное Евровидение, Евро-танец. Слышали о таком конкурсе?

– Да… немного. Там участвуют непрофессиональные танцоры, да?

– Один из партнёров может быть профессионалом, а другой нет.

– А кто будет профессионалом в моей паре? – полюбопытствовала Аня.

– Вы, разумеется. А кто непрофессионал – узнаете позже.

Аня чуть не упала от такой новости. Полгода танцев в городском клубе – неплохой задел, но изображать профессионала…

– Послушайте, Розалинда! – умоляюще заговорила она. – Какой из меня профессиональный танцор? Меня же моментально разоблачат!

– Я позабочусь, чтобы этого не произошло. Можете мне довериться. Вы или научитесь танцевать на профессиональном уровне, или умрёте на этом полу!

Ане чуть не стало дурно от такой перспективы. Если Махмуду нужна танцовщица, неужели нельзя было пригласить настоящую профессионалку?!

– От какой страны я буду выступать? – жалобно спросила она.

– Конечно, от России. Вы же русская?

– В России меня обвиняют в преступлении, которого я не совершала! Мне нельзя туда ехать!

– Пусть это вас не волнует. Выполняйте то, что вам говорят, и всё будет отлично.

Дверь распахнулась, и в залу вошёл Майкл.

– Всем привет! – весело заявил он, подмигнул Ане и поцеловал Розалинду в щёку.

– Вот и ваш партнёр, Анна! – впервые с начала знакомства улыбнулась Розалинда. – Приготовьтесь! Сейчас будет танго!

Ане некогда было ужасаться, что предстоит такой трудный танец. Майкл мягко взял её за руку, и они прошли в середину зала. Раздалась музыка песни Шакиры «Протест», и Аня сама не заметила, как стала отвечать на движения партнёра. Тело, не спрашивая хозяйку, делало всё что требовалось, сгибалось как следует в нужный момент, ноги стремительно двигались, взлетали, будто самостоятельные живые существа, и каблуки чётко отбивали нужный ритм. Через четыре минуты, когда музыка смолкла, танцоры остановились.

– Блестяще, Анна! – шепнул ей партнёр.

– Молодец, Майкл! Недурно для первого раза, Анна, ошибок почти не было! – с неожиданным уважением в голосе произнесла Розалинда. – Теперь – работать! Три часа – танго, потом квикстеп!

Андрей

Актёры с арены цирка убежали, громкая музыка умолкла, свет в зрительском зале зажёгся, и радостная Зайка обратилась к Андрею:

– Папа, а почему ты сказал, что клоунов не будет? А вот они, такие смешные! Здорово!

Кароль вздрогнул, отвлекаясь от своих мыслей, и смущённо ответил:

– Я разве так говорил? Я имел в виду что-то другое, Заинька.

Девочка кивнула, удовлетворяясь расплывчатым объяснением, а Андрей подождал, пока свет в зале погаснет, на арену выйдет фокусник, и снова погрузился в раздумья.

Первое января – святой день, когда нельзя не быть с семьёй. И сходить с детьми на новогоднее цирковое представление – обязательно. Но и в такой день трудно изгнать из головы разные мысли, далёкие от празднества.

Коллеги Лебедева позвонили за двадцать минут до того, как семья Кароль ушла в цирк. Андрей сразу сообщил им свой адрес электронной почты, получил фоторобот Сёмы, составленный со слов Антона, дал поправки, отослал файл и тут же бросился к выходу. Он был почти уверен, что эти усилия ничего не дадут. Сёма выглядит ребёнком, но действует профессионально, значит, опознать себя случайным милиционерам не позволит. Как минимум наденет большие очки, а если и нет, то в зимней одежде будет смотреться иначе, нежели фоторобот. Где он сейчас, а? Сбежал из Москвы? Затаился? Бродит где-то неподалёку, желая заполучить магнитофонную запись своего интервью? Олег и Люба уже предупреждены, напротив их квартир сотрудники ФСБ устроили засады, но мало шансов, что Сёма повторит вчерашнюю операцию. Скорее сделает перерыв и всё продумает.

Андрей не сомневался, что и с его квартирой рядом устроились двое-трое коллег Лебедева, но если Сёма начнёт действовать, то он этот вариант учтёт.

Не меньше, чем Сёма, беспокоил Андрея киллер, убивший Амира – как подлинного, так и двойника. Его ловить пока никто не готов, фоторобот человека в тёмных очках составлять – пустое занятие, значит, остаётся ждать новых его шагов. Больницы и травмпункты предупреждены, что пациент с пулевым ранением левого плеча или верхней части руки интересует МУР и ФСБ, образцы его крови забраны на анализ ДНК, но нет гарантии, что киллер пойдёт по врачам. А что ещё можно сделать? Мрачный юмор ситуации в том, что даже если этого поганца задержат, то он, Кароль, узнает об этом, скорее всего, из выпуска новостей: отчитываться перед частным детективом ФСБ и МУР не обязаны. Однако интуиция подсказывала, что этот киллер лёг на дно ещё надёжнее, чем Сёма.

Ко всему прочему, оба киллера – не более чем мелкие исполнители. Если их взять, возможно, получится выйти на исполнителей среднего звена. А возможно, и нет, если эти господа окажутся проворны и улизнут в заранее подготовленные щели. Уж не говоря о том, что киллеры могут попасть в руки милиции уже мёртвые.

Не то, всё не то. Противник пока блестяще проводит свою тактику: отвлекать и задерживать всех, кто идёт по следу, разными мелочами и малозначительными исполнителями, а тем временем осуществляет свой план… какой? Что для него главное из последних событий – ликвидация Амира или похищение Ани? А если и то, и другое – важные составляющие этого таинственного плана? Скорее всего, так и есть: если бы Аня просто мешала противнику как свидетель, её бы нашли мёртвую. Противник позволил милиции арестовать Аню, допросить её… и после этого пустил в дело снайпера? Убрать свидетеля, который уже всё сказал? Чушь какая. Видимо, обстрел во дворе СИЗО носил отвлекающий характер. Почему Михеев стал жертвой? Ну, не совсем жертва, всё-таки жив, ранение хотя и опасное, но не смертельное. Ясно, что его убивать снайпер не собирался. Но и Аня – ложная мишень. Судя по всему, и действия снайпера должны были отвлечь… кого от чего? Если милицию, то она и так шла в тот момент по ложному следу, и выяснилось это лишь несколько часов спустя. Получается, что выстрелы снайпера должны были напугать Аню? Тогда выходит, что противник уделяет ей намного больше внимания, чем до сих пор казалось, и молодая женщина нужна убийцам Амира живая. Для чего и где? Может, она в Москве и её сейчас подключают к какой-то операции? А она, невинная жертва следственной халтуры, согласна работать на бандитов, убивших её мужа?

Кстати, если всё так, то выходит, что и убийство Амира носило второстепенный характер и должно было воздействовать на Аню психологически. Однако это не вяжется с образом этого господина – опасного и хладнокровного террориста. Может опытный террорист оказаться пешкой в чужой игре? А если этот террорист ещё и богат? Чушь какая.

Ко всему прочему, откуда бандиты могли знать, что Аня согласится участвовать в их махинациях? А если бы она проявила стойкость и не поддалась запугиваниям? Хотя – поддалась же она давлению следователей… Да, но это случилось в тот момент, когда план неизвестных бандитов уже был запущен. Допустим, Аня проявила бы стойкость. Из СИЗО её бы в любом случае повезли в суд, на психиатрическую экспертизу – пусть не в тот день, а вчера, сегодня или чуть позже. И в любом случае прозвучали бы выстрелы снайпера и произошло похищение. Значит, комбинация банды намного лучше продумана, чем это до сих пор представлялось.

Что же выходит – убийство Амира, знаменитого международного террориста, не более чем один из ходов в большой криминальной комбинации, в которой значительное, если не главное место уделено его вдове? Как получилось, что Амир Абу-Салем сыграл отведённую ему роль жертвы, как зайчик на королевской охоте, не только не вычислил противника, но и не воспрепятствовал его игре? Единственное здравое объяснение: Амир сам ведёт эту игру. А значит, и в Бескудниковском переулке убили не его. Амир жив, он нашёл себе не одного двойника, а двоих, организовал их убийство, похищение Ани, отвлёк внимание всех, кого может интересовать его милая персона, и теперь каким-то образом использует молодую женщину в игре.

Всё ли правильно в расчётах? Почему Ане уделено такое внимание? Чего от неё ожидают? Что сейчас происходит на родине Амира Абу-Салема?

Аня

Только благодаря джентльменской поддержке – в буквальном смысле – могучей руки Майкла, Аня доползла до своей комнаты. Последним усилием она заставила себя сбросить спортивный костюм и туфли и только после этого рухнула в кресло. В голове, будто колокола, звенели мелодии танго и квикстепа, ноги словно свинцом налились и гудели, как высоковольтные провода, и больше всего хотелось сейчас в ванну. Однако чтобы суметь пройти туда, понадобилось десять минут отдыха. Что же будет завтра? Розалинда оказалась просто садисткой. Уже и Майкл прозрачно намекнул ей, что никто не требует от Анны завтра же выигрывать чемпионат мира по бальным танцам, а значит, придирки и чудовищная нагрузка, которым учительница танцев подвергла свою несчастную жертву, явно чрезмерны. А что, если завтра забастовать? Что тогда сделает Махмуд? Посадит на кол? Или вышлет в Москву? После таких танцев и кол не страшен. Аня никогда не думала, что может дойти до такого состояния, когда звуки танцевальной мелодии будут вызывать невыносимое отвращение.

И всё же до ванной доползла. Свалилась в тёплую воду, сделала погорячее, изгоняя из тела усталость и мышечную боль. Завтра будет завтра, а на сегодня уже, кажется, всё завершилось. Только ужин через два часа… Придёт Майкл… К его появлению нужно выглядеть на все сто. Интересно, почему здесь нет обеда? Впрочем, может, и был, только не до него среди всех этих плясок. Теперь Аня точно знала, как выглядит ад: это, разумеется, огромный танцевальный зал, где голосит Шакира, а черти, похожие на Махмуда, и чертовки, вылитые Розалинды, вилами подгоняют несчастных грешников, чтобы те танцевали пошустрее. Чуть ошибёшься – и на сковородку.

А если пожаловаться Махмуду на Розалинду? Хуже вряд ли станет. Аня не любила ябедничать, но последние пять часов, проведённые среди окриков Розалинды, кого угодно заставят пересмотреть свои принципы. Однако время шло, боль покидала тело, и возвращались силы. Теперь в голову полезли мысли поинтереснее, чем обида на злую училку. Откуда Майкл и Розалинда узнали, что она, Аня, говорит по-английски? Махмуд разговаривал по-русски. Допустим, Майкл просто заговорил на том языке, который общепринят в мире. А Розалинда? Ей Майкл сказал? Видимо, не он, а тот, кто поручил Розалинде сделать из смоленской девчонки царицу танца. Так что же – Махмуд знает, что его пленница владеет английским? Откуда? Почему не спросил об этом вчера, когда допрашивал? А про арабский спросил… Однако удовлетворился расплывчатыми сведениями о том, как она, Аня, изучала арабский в институте – точнее, почти не изучала. Ведь мог просто задать вопрос по-арабски и проверить с помощью полиграфа, действительно ли пленница не понимает. А про английский вообще не спросил. Впрочем, мог исходить из того, что в институте его изучают в обязательном порядке. И что – ему по-русски говорить легче, чем на английском? Может, конечно, и так… Однако возможно и другое объяснение: он гораздо лучше информирован о том, что знает и умеет его гостья-пленница, чем показал это вчера. Откуда – неужели Амир рассказал? Тогда получается, что отрывочные реплики на арабском, как будто не предназначавшиеся для неё, на самом деле должны были убедить, что ей удалось ввести похитителей в заблуждение. Но зачем Махмуду такие игры в кошки-мышки?

Аня вздохнула: ещё недоставало ломать сейчас голову над тем, что и ради чего замышляют Махмуд и его помощники. Сейчас – отдыхать, а потом – приводить себя в порядок и готовиться к ужину с Майклом.

Люба и Олег

– Любовь моя! Когда, наконец, я смогу овладеть тобой на законном основании? – громко прошептал, улыбаясь, Олег Любе, протягивая к ней руки. – Так надоело скрываться, милая!

Рыжая красавица улыбнулась и завела руки за спину, чтобы расстегнуть молнию на платье. Весь первый день нового года они провели втроём – она, Олег и Саша. Утром побывали на новогоднем представлении в Государственном кремлевском дворце, затем посетили ёлку в мэрии Москвы и только под вечер пришли домой. Саша, сначала радостно воспринимавший торжества, вернулся домой усталый и сразу после ужина попросился спать. И теперь двое влюблённых остались друг для друга…

– Надеюсь, сегодня никто не станет нам досаждать! – громко прошептала женщина, выскальзывая из платья. Олег утвердительно кивнул, улыбаясь и снимая рубашку: он догадывался, что за квартирой следят коллеги его и Антона Лебедева, они несомненно знают, кто сейчас находится в доме Любы. Едва женщина избавилась от платья, как Олег подхватил её на руки и прижал к груди. Страсть полыхала в нём, разгораясь с каждым мгновением всё жарче, и он ощущал, что и любимая с трудом сдерживает себя. Вернее, больше уже не сдерживает. Она обхватила руками его шею, их губы слились, сердца застучали в унисон, окружающий мир расплылся и исчез, и мгновение спустя кровать приняла двух влюблённых, чтобы им не расставаться до самого утра.

Владлен Георгиевич

В доме Владлена Георгиевича было тепло и тихо, но не очень уютно. Запах табачного дыма и разбросанные повсюду окурки – на любителя. Тёмного оттенка ковёр под ногами и такие же обои на стенах не располагали к жизнерадостным мыслям. В гостиной хлопотала горничная, убирая последствия ночного пиршества, да из комнаты в комнату прогуливался с бдительным видом охранник, видимо, проверявший, не оставили ли ночные гости и гостьи бомбу. При виде Бухгалтера, он вежливо кивнул и пристроился шагах в пяти позади.

– Ну, каковы успехи? – ледяным тоном поинтересовался Владлен Георгиевич, как только Бухгалтер вошёл в его кабинет. Хозяин дома выглядел заспанным, он был одет в домашний халат и шлёпанцы.

– С Новым Годом, Владлен Георгиевич. У Сёмы не получилось, – коротко доложил гость, зная, что шеф скорее разозлится, если морочить ему голову увёртками.

– Я ждал этого, – величественно кивнул Владлен Георгиевич. – Но он хотя бы не попался?

– Говорит, попался, но сбежал. Однако они его накачали амиталом, и он им что-то рассказал.

– Что именно? О тебе?

– Обо мне он знает не так уж много. Где живу – не знает. Мы с ним по мобильнику общаемся.

– Но про задания, которые ты ему давал, всё выложил?

– Наверное, да, – со вздохом признался Бухгалтер.

– Что значит – «наверное»? Ты точно не знаешь?

– Нет, но догадываюсь. О чём ещё Сёма мог рассказать, будучи под амиталом?

– Да, конечно, – кивнул хозяин. – Только без свидетельства этого щенка в суде все такие показания недорого стоят, так что не страшно. А где он, кстати?

– Не знаю, – пожал плечами Бухгалтер. – Думаю, залёг на дно. Боится и нас, и ментов.

– Правильно боится, – усмехнулся Владлен Георгиевич. – Но ты его не очень пугай. Он молодец, что сбежал от них и тебе честно во всём признался. От Вована никаких известий?

– Нет, лёг на дно. Думаю, его и в Москве нет.

– Ну и чёрт с ним, – зевнул Владлен Георгиевич. – На днях к тебе подмога приедет. Спец.

– Да? – заинтересовался Бухгалтер. – Каролем займётся или нашими неудачниками?

– Каролем, он наш главный противник. Уберём его – всё остальное само уладится, Вован и щенок приползут, виляя хвостами.

– А… я думал, что этот майор Зелинский…

– Обычный ментяра. Опасен только как подручный Кароля. И Лебедев тоже.

– Какой Лебедев? – оторопел Бухгалтер.

– Подполковник ФСБ! – усмехнулся шеф. – Как же так, Лёва?! Своих противников надо знать в лицо! Кстати, этот самый Лебедев помог Каролю уладить вопрос с лицензией.

Бухгалтер вздохнул и покачал головой:

– Не хотелось бы воевать с ФСБ…

– Пока до этого далеко. Лебедев попал в аварию, только сейчас выписался из больницы. Думаю, к следствию подключится не сразу. Правда, там его коллеги шныряют, но они рассчитывают обойтись без Кароля, в этом их ошибка, и мы на ней сыграем.

Бухгалтер вздохнул:

– Я думаю, и Сёмку за жабры взял Кароль.

– Наверняка он, у остальных кишка тонка. Ох, этот Кароль! Привлечь бы его к нам… М-да…

– А кто-нибудь пытался? – машинально спросил Бухгалтер.

– Кое-кто пытался. Только Кароль непрост. Деньги у него имеются, материала на него полно, да доказать ничего нельзя. Во Франции у него родня. И блеф он моментально раскрывает.

– Воздействовать через родных и друзей! – предположил гость.

– Да, это вариант! – кивнул шеф. – Вот и попробуй. На вот тебе, кстати, подсказку, – он подошёл к секретеру и вынул несколько фотографий. На них оказались прелестная блондинка, молодой парень и две маленькие девочки. Все четверо сидели за столом в кафе. – Знаешь, кто эта краля? – Владлен Георгиевич ткнул пальцем в блондинку.

– Похожа на жену Кароля. И дети, кажется, ихние.

– Точно, молодец. А кто этот парень – знаешь?

– Впервые вижу, – вздохнул Бухгалтер.

– Виталием его зовут, он их сосед. Поработай с ним. Есть сведения, что он вхож к Каролям. Вероятно, сильно интересуется женой. Если приручить жинку, наверняка Кароль станет сговорчивее.

– Извините, Владлен Георгиевич, – осторожно произнёс Бухгалтер. – Я должен задействовать Спеца против Кароля или завербовать его?

– Что удастся, то и сделай. Не верю я, что Спец замочит Кароля – тот тоже профессионал экстра-класса, да ещё МУР с ФСБ его охраняют. Однако привлеки Спеца к работе с жинкой Кароля, только чтоб поаккуратнее с ней. Ох, если получится…

Аня и Майкл

– Куда мы сейчас пойдём? – невольно улыбаясь и глядя мимо Майкла, спросила Аня. Ужин был позади, а в комнату не хотелось. Вот погулять с главным тренером…

– Пройдёмся к морю! – громко шепнул Майкл и тоже улыбнулся.

– Да! Хорошая идея! – засмеялась молодая женщина. После всех событий минувшего дня, она оделась к ужину хотя и в чёрное, но теперь её наряд был гораздо более похож на позавчерашнее вечернее платье, чем на траурное.

– Какая ты красавица! – негромко произнёс Майкл, увлекая свою спутницу вдоль знакомого коридора. Опять к спортзалу, снова не доходя, но на этот раз молодой человек толкнул дверь направо – и на кавалера и его даму жарко дохнула улица приморского южного города. Теперь несколько шагов вниз по ступенькам…Они находились на склоне горы, а метрах в трёхстах впереди плескалась чернота моря, освещённая луной, и к берегу вела лесенка, проложенная вдоль крутого спуска. Невозможно было сдержать желание пройти туда, в гости к волнам, слиться на время с чернотой моря и ночи, неба, в котором сияли луна и огромные звёзды.