Текст книги "Происхождение семьи, частной собственности и государства"

Ибо что же это значит: неупорядоченные половые отношения? Это значит, что запретительные ограничения нашего или какого-нибудь более раннего времени не имели тогда силы. Мы уже видели, как отпало ограничение, обусловленное ревностью. А то, что ревность – чувство, развившееся относительно поздно, можно считать твердо установленным. То же самое можно сказать по поводу представления о кровосмешении. Не только брат и сестра были первоначально мужем и женой, но и половая связь между родителями и детьми еще в настоящее время допускается у многих народов. Банкрофт («Туземные племена тихоокеанских штатов Северной Америки», 1875, т. I) свидетельствует о существовании таких отношении у кавиаков на побережье Берингова пролива и у жителей острова Кадьяк близ Аляски, у тинне во внутренней части британской Северной Америки; Летурно дает сводку таких же фактов, встречающихся у индейцев-чиппевеев, у кукусов в Чили, у караибов, у каренов на Индокитайском полуострове; о рассказах древних греков и римлян о парфянах, персах, скифах, гуннах и др. нечего и говорить. Пока не было открыто, что такое кровосмешение (а это – открытие, и притом в высшей степени ценное), половая связь между родителями и детьми могла вызывать не больше отвращения, чем между другими лицами, принадлежащими к разным поколениям, а это ведь и теперь случается в самых филистерских странах, не возбуждая большого ужаса; даже старые «девы» в возрасте за шестьдесят лет, если они достаточно богаты, выходят иногда замуж за молодых мужчин лет тридцати. Если же от известных нам наиболее ранних форм семьи отбросить связанные с ними представления о том, что является кровосмешением, – представления, совершенно отличные от наших и часто прямо противоречащие им, – то мы получим форму половых отношений, которую можно обозначить только как неупорядоченную. Неупорядоченную постольку, поскольку еще не существовало ограничений, установленных впоследствии обычаем. Но отсюда еще отнюдь не следует неизбежность полного беспорядка в повседневной практике этих отношений. Временное сожительство отдельными парами, как это теперь бывает в большинстве случаев даже при групповом браке, отнюдь не исключается. И если Вестермарк, новейший из исследователей, отрицающих такое первобытное состояние, называет браком всякий случай, когда оба пола остаются в парном сожительстве до рождения потомства, то следует сказать, что такого рода брак вполне мог иметь место при состоянии неупорядоченных отношений, отнюдь не противореча неупорядоченности, то есть отсутствию установленных обычаем ограничений половых связей. Правда, Вестермарк исходит из взгляда, что «неупорядоченность включает подавление индивидуальных склонностей», так что «ее самой подлинной формой является проституция».

Мне же, наоборот, кажется, что никакого понимания первобытных условий не может быть до тех пор, пока их рассматривают через очки дома терпимости. Мы вернемся к этому вопросу при рассмотрении группового брака.

Согласно Моргану, из этого первобытного состояния неупорядоченных отношений, вероятно, весьма рано развилась:

1. Кровнородственная семья – первая ступень семьи. Здесь брачные группы разделены по поколениям: все деды и бабки в пределах семьи являются друг для друга мужьями и женами, равно как и их дети, то есть отцы и матери; равным образом дети последних образуют третий круг общих супругов, а их дети, правнуки первых, – четвертый круг. Таким образом, в этой форме семьи взаимные супружеские права и обязанности (говоря современным языком) исключаются только между предками и потомками, между родителями и детьми. Братья и сестры – родные, двоюродные, троюродные и более далеких степеней родства – все считаются между собой братьями и сестрами и уже в силу этого мужьями и женами друг друга. Родственное отношение брата и сестры на этой ступени семьи включает в себя половую связь между ними как нечто само собой разумеющееся[12]12
  В одном письме, написанном весной 1882 г., Маркс в самых резких выражениях отзывается о полном искажении первобытной эпохи в вагнеровском тексте «Нибелунгов». «Слыхано ли было когда-нибудь, чтобы брат обнимал сестру как супругу?» По поводу этих вагнеровских «богов сладострастия», которые совсем по-современному придают своим любовным похождениям большую пикантность некоторой дозой кровосмесительства, Маркс замечает: «В первобытную эпоху сестра была женой, и это было нравственно». (Примечание Энгельса к изданию 1884 г.)


[Закрыть].

Один французский друг[13]13
  Бонье.


[Закрыть] и почитатель Вагнера не согласен с этим примечанием и замечает, что уже в «Старшей Эдде», на которой основывался Вагнер, в «Эгисдрекке», Локи так упрекает Фрейю: «В присутствии богов обняла ты собственного брата». Отсюда будто бы следует, что брак между братом и сестрой уже тогда был запрещен. Но «Эгисдрекка» отражает то время, когда вера в старые мифы была полностью утрачена; это – сатира на богов совсем в духе Лукиана. Если Локи словно Мефистофель бросает здесь Фрейе такого рода упрек, то это, скорее, говорит против Вагнера. Притом несколькими стихами дальше Локи говорит Нйордру: «Со своей сестрой породил ты (такого) сына» (vidh systur thinni gaztu slikan mog). Правда, Нйордр не ас, а ван, и в «Саге об Инглингах» он говорит, что браки между братьями и сестрами обычны в стране ванов, чего не водится у асов. Это могло бы служить указанием на то, что ваны – более древние боги, чем асы. Во всяком случае, Нйордр живет среди асов, как среди себе равных, и потому «Эгисдрекка» скорее доказывает, что в эпоху возникновения норвежских саг о богах брак между братьями и сестрами, по крайней мере среди богов, не вызывал еще никакого отвращения. Если уж оправдывать Вагнера, то, пожалуй, лучше сослаться вместо «Эдды» на Гете, который в балладе о боге и баядере делает подобную же ошибку относительно религиозной обязанности женщин отдаваться в храмах, слишком сближая этот обычай с современной проституцией[14]14
  Добавление Энгельса к изданию 1891 г.


[Закрыть]. Типичным примером подобной семьи было бы потомство одной пары, у которого в каждом последующем поколении все являются между собой братьями и сестрами и как раз поэтому мужьями и женами друг друга.

Кровнородственная семья вымерла. Даже у наиболее диких народов, о которых рассказывает история, нельзя найти ни одного бесспорного примера ее. Но то, что такая семья должна была существовать, нас заставляет признать гавайская система родства, остающаяся в силе еще и поныне во всей Полинезии и выражающая такие степени кровного родства, какие могут возникнуть лишь при этой форме семьи; признать это заставляет нас все дальнейшее развитие семьи, предполагающее существование этой формы как необходимой первоначальной ступени.

2. Пуналуальная семья. Если первый шаг вперед в организации семьи состоял в том, чтобы исключить половую связь между родителями и детьми, то второй состоял в исключении ее для сестер и братьев. Этот шаг, ввиду большего возрастного равенства участников, был бесконечно важнее, но и труднее, чем первый. Он совершался не сразу, начавшись, вероятно[15]15
  Слово «вероятно» добавлено Энгельсом в издании 1891 г.


[Закрыть], с исключения половой связи между единоутробными братьями и сестрами (то есть с материнской стороны), сперва в отдельных случаях, потом постепенно становясь правилом (на Гавайских островах бывали отступления еще в настоящем столетии) и закончившись запрещением брака даже в боковых линиях, то есть, по нашему обозначению, для детей, внуков и правнуков родных братьев и сестер. Это служит, по мнению Моргана, «прекрасной иллюстрацией того, как действует принцип естественного отбора».

Не подлежит сомнению, что племена, у которых кровосмешение было благодаря этому шагу ограничено, должны были развиваться быстрее и полнее, чем те, у которых брак между братьями и сестрами оставался правилом и обязанностью. А как сильно сказалось влияние этого шага, доказывает непосредственно им вызванное и выходящее далеко за рамки первоначальной цели учреждение Рода, который образует основу общественного порядка большинства, если не всех, варварских народов земли и от которого мы в Греции и Риме переходим непосредственно в эпоху цивилизации.

Каждая первоначальная семья должна была раздробиться самое позднее – через несколько поколений. Первобытное коммунистическое общее домашнее хозяйство, которое, без всяких исключений, господствует вплоть до самого расцвета средней ступени варварства, определяло максимальные размеры семейной общины, изменявшиеся в зависимости от условий, но для каждой данной местности более или менее определенные. Но как только возникло представление о непозволительности половой связи между детьми одной матери, это должно было сказаться при дроблении старых и при основании новых домашних общин (которые при этом необязательно совпадали с семейной группой). Ряд или несколько рядов сестер становились ядром одной общины, их единоутробные братья – ядром другой. Таким или подобным путем из кровнородственной семьи произошла форма семьи, названная Морганом пуналуальной. По гавайскому обычаю известное число сестер, единоутробных или более дальних степеней родства (двоюродных, троюродных и т. д.), было общими женами своих общих мужей, из числа которых, однако, исключались их братья; эти мужья называли уже один другого не братом, они и не должны были более быть братьями, а «пуналуа», то есть близким товарищем, так сказать, associe[16]16
  Компаньоном.


[Закрыть]. Равным образом ряд братьев, единоутробных или более дальних степеней родства, состоял в общем браке с известным числом женщин, но только не своих сестер, и эти женщины называли друг друга пуналуа. Такова классическая форма семейного уклада, которая впоследствии испытала ряд видоизменений и главной отличительной чертой которой была взаимная общность мужей и жен внутри определенного семейного круга, из коего, однако, были исключены братья жен, сначала единоутробные, а позднее и более дальних степеней родства, а с другой стороны – также и сестры мужей.

Вот эта форма семьи и воспроизводит перед нами с совершенной точностью степени родства, которые нашли свое выражение в американской системе. Дети сестер моей матери все еще являются и ее детьми, равно как дети братьев моего отца также и его детьми, и все они – мои братья и сестры; но дети братьев моей матери теперь являются ее племянниками и племянницами, дети сестер моего отца – его племянниками и племянницами, и все они – мои двоюродные братья и двоюродные сестры. В самом деле, в то время как мужья сестер моей матери все еще остаются ее мужьями, а равным образом жены братьев моего отца – его женами, – юридически, если не всегда фактически, – осуждение обществом половых связей между родными братьями и сестрами привело к разделению детей братьев и сестер, до сих пор без различия признававшихся братьями и сестрами, на два разряда: одни остаются между собой по-прежнему (и для дальних степеней родства) братьями и сестрами, другие – в одном случае дети брата, в другом дети сестры – не могут уже быть братьями и сестрами, не могут уже иметь общих родителей – ни общего отца, ни общей матери, ни их обоих вместе; и поэтому здесь впервые возникает необходимость в разряде племянников и племянниц, двоюродных братьев и сестер, разряде, который был бы лишен всякого смысла при прежнем семейном строе. Американская система родства, которая представляется чистейшей бессмыслицей при всякой форме семьи, основанной на том или ином виде единобрачия, находит себе разумное объяснение и естественное обоснование, вплоть до своих мельчайших подробностей, в пуналуальной семье. По крайней мере в такой же степени, в какой была распространена эта система родства, должна была существовать также пуналуальная семья или какая-нибудь подобная ей форма [17]17
  Слова «или какая-нибудь подобная ей форма» добавлены Энгельсом в издании 1891 г.


[Закрыть].

Об этой форме семьи, действительное существование которой на Гавайских островах доказано, мы получили бы, вероятно, сведения из всей Полинезии, если бы благочестивые миссионеры, подобно блаженной памяти испанским монахам в Америке, способны были усмотреть в подобных противохристианских отношениях нечто большее, чем простую «мерзость»[18]18
  Следы беспорядочных половых отношений, так называемое греховное зачатие [ «Sumpfzeugung»], которое открыл, как он полагает, Бахофен, приводят – и теперь в этом нельзя уже больше сомневаться – к групповому браку. «Если Бахофен находит эти браки «пуналуа» «незаконными», то человек той эпохи признал бы большинство нынешних браков между двоюродными и более отдаленными по степени родства братьями и сестрами с отцовской или материнской стороны столь же кровосмесительными, как браки между кровными братьями и сестрами» (Маркс) [см.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 45. C. 368]


[Закрыть]. Когда Цезарь рассказывает нам о бриттах, находившихся тогда на средней ступени варварства, что «у них каждые десять или двенадцать мужчин имеют общих жен, причем большей частью братья с братьями и родители с детьми», то это лучше всего объясняется наличием группового брака[19]19
  В издании 1884 г. вместо слов «группового брака» напечатано: «пуналуальной семьи».


[Закрыть]. В период варварства матери не имели по десяти-двенадцати сыновей такого возраста, чтобы у них были общие жены, тогда как американская система родства, которая соответствует пуналуальной семье, предполагает большое число братьев, ибо таковыми являются все двоюродные и более отдаленные братья каждого мужчины. Говоря о «родителях с детьми», Цезарь мог ошибаться; правда, при этой системе не абсолютно исключена принадлежность к одной брачной группе отца и сына или матери и дочери, но зато не допускается нахождение в ней отца и дочери или матери и сына. Точно так же, исходя из этой или ей подобной[20]20
  Слова «или ей подобной» добавлены Энгельсом в издании 1891 г.


[Закрыть] формы группового брака, легче всего объяснить сообщения Геродота и других древних писателей об общности жен у диких и варварских народов. Это относится и к тому, что сообщают Уотсон и Кей («Население Индии») о тикурах в Ауде (к северу от Ганга):

«Они живут совместно» (речь идет о половых отношениях), «почти беспорядочно, в рамках больших общин, и если двое считаются мужем и женой, то эта брачная связь только номинальная».

Непосредственно из пуналуальной семьи, по-видимому, возник в громадном большинстве случаев институт рода. Правда, исходным моментом для него могла служить также и австралийская система брачных классов: у австралийцев имеются роды, но у них еще нет пуналуальной семьи, а существует более грубая форма группового брака[21]21
  В издании 1884 г. вместо слов «а существует более грубая форма группового брака» напечатано: «однако их организация носит столь единичный характер, что нам незачем принимать это во внимание».


[Закрыть].

При всех формах групповой семьи неизвестно, кто отец ребенка, но известно, кто его мать. Если она и называет всех детей общей семьи своими и несет по отношению к ним материнские обязанности, то она все же отличает своих родных детей от остальных. Отсюда ясно, что раз существует групповой брак, то происхождение может быть установлено лишь с материнской стороны, а потому признается только женская линия. Так действительно бывает у всех диких народов и у всех народов, стоящих на низшей ступени варварства; и вторая крупная заслуга Бахофена состоит в том, что он первый это открыл. Это признание происхождения исключительно по материнской линии и развившиеся отсюда с течением времени отношения наследования он называет материнским правом; в интересах краткости я сохраняю это обозначение; но оно неудачно, так как на этой ступени развития общества еще нельзя говорить о праве в юридическом смысле.

Если мы теперь возьмем из пуналуальной семьи одну из обеих ее типических групп, а именно группу сестер – единоутробных и более дальних степеней родства (то есть происходящих от единоутробных сестер в первом, втором или более отдаленном поколениях) – вместе с их детьми и их братьями – единоутробными и более дальних степеней родства с материнской стороны (которые, согласно нашей предпосылке, не являются их мужьями), то перед нами будет именно тот круг лиц, которые впоследствии выступают как члены рода в его первоначальной форме. Все они имеют одну общую родоначальницу; в силу своего происхождения от нее все женские потомки в каждом поколении являются сестрами. Но мужья этих сестер уже не могут быть их братьями, следовательно, не могут происходить от этой родоначальницы, следовательно, не входят в состав этой кровнородственной группы, позднейшего рода; дети их, однако, принадлежат к этой группе, потому что решающую роль играет только происхождение по материнской линии, ибо только одно оно несомненно. С установлением запрета половых связей между всеми братьями и сестрами, даже между самыми отдаленными родственниками боковых линий с материнской стороны, указанная группа превратилась в род, то есть конституировалась как твердо установленный круг кровных родственников по женской линии, которые не могут вступать между собой в брак, круг, который с этих пор становится все более и более прочным благодаря другим общим институтам общественного, а также религиозного характера и приобретает все больше отличительных черт по сравнению с другими родами того же племени. Об этом более подробно будет сказано ниже. Но если мы находим, что род не только по необходимости, но и просто как нечто само собой разумеющееся развивается из пуналуальной семьи, то имеется основание признать почти несомненным существование в прошлом этой формы семьи у всех народов, у которых могут быть обнаружены родовые учреждения, то есть почти у всех варварских и культурных народов[22]22
  Дальнейший текст до раздела «Парная семья» (см. настоящий том, с. 247) добавлен Энгельсом в издании 1891 г.


[Закрыть].

Когда Морган писал свою книгу, наши сведения о групповом браке были еще весьма ограниченны. Кое-что было известно о групповых браках у организованных в классы австралийцев, и, кроме того, Морган уже в 1871 г. опубликовал дошедшие до него данные о гавайской пуналуальной семье. Пуналуальная семья давала, с одной стороны, полное объяснение господствующей у американских индейцев системе родства, которая послужила Моргану исходным пунктом всех его исследований; она, с другой стороны, служила готовым отправным пунктом, из которого можно было вывести род, основанный на материнском праве; она представляла собой, наконец, гораздо более высокую ступень развития, чем австралийские классы. Понятно поэтому, что Морган рассматривал ее как ступень развития, которая необходимо предшествовала парному браку, и приписывал ей всеобщее распространение в древнейшее время. С тех пор мы ознакомились с целым рядом других форм группового брака и знаем теперь, что Морган здесь зашел слишком далеко. Но ему все же посчастливилось натолкнуться в своей пуналуальной семье на высшую, классическую форму группового брака, на ту именно, исходя из которой проще всего объяснить переход к более высокой форме.

Существенным обогащением наших сведений о групповом браке мы больше всего обязаны английскому миссионеру Лоримеру Файсону, который в течение многих лет изучал эту форму семьи на ее классической почве – в Австралии. Низшую ступень развития он обнаружил у австралийских негров в районе Маунт-Гамбир в Южной Австралии. Здесь все племя разделено на два больших класса – кроки и кумите. Половые связи внутри каждого из этих классов строго запрещены; напротив, каждый мужчина одного класса уже от рождения является мужем каждой женщины другого класса, а последняя – его прирожденной женой. Не отдельные индивиды, а целые группы состоят в браке друг с другом, класс с классом. И следует отметить, что ни различие в возрасте, ни близкое кровное родство здесь никогда не служат препятствием для половых связей, а только ограничение, обусловленное разделением на два экзогамных класса. Для любого кроки каждая женщина кумите является по праву его женой; но так как его собственная дочь как дочь женщины кумите по материнскому праву также кумите, то она в силу этого от рождения является женой каждого кроки, а следовательно, и женой своего отца. Во всяком случае, организация классов в том виде, в каком мы ее знаем, не ставит этому никаких препятствий. Таким образом, или эта организация возникла в ту пору, когда, при всем смутном стремлении ограничить кровосмешение, люди не видели еще ничего особенно ужасного в половых связях между родителями и детьми, – и в таком случае система классов возникла непосредственно из состояния неупорядоченных половых отношений, – или же половая связь между родителями и детьми была уже воспрещена обычаем к моменту возникновения брачных классов, и в таком случае современное состояние указывает на существование перед тем кровнородственной семьи и представляет первый шаг к отказу от нее. Последнее более вероятно. Насколько мне известно, примеров брачных отношений между родителями и детьми в Австралии не приводится, а более поздняя форма экзогамии, род, основанный на материнском праве, так же, как правило, молчаливо предполагает запрещение таких отношений, как нечто уже существовавшее при его возникновении.

Система двух классов встречается, помимо района Маунт-Гамбир в Южной Австралии, также далее к востоку, в бассейне реки Дарлинг, и на северо-востоке, в Квинсленде, и, таким образом, широко распространена. Она исключает лишь браки между братьями и сестрами, между детьми братьев и между детьми сестер по материнской линии, так как они принадлежат к одному классу; дети сестры и брата, напротив, могут вступать в брак друг с другом. Дальнейший шаг к запрещению кровосмешения мы находим у племени камиларои в бассейне реки Дарлинг в Новом Южном Уэльсе, где два первоначальных класса разбились на четыре, причем каждый из этих четырех классов целиком состоит в браке с определенным другим классом. Первые два класса от рождения являются друг для друга супругами; в зависимости от того, принадлежит ли мать к первому или второму классу, ее дети попадают в третий или в четвертый класс; дети последних двух классов, также состоящих в брачных отношениях друг с другом, входят в состав первого и второго класса. Таким образом, одно поколение всегда принадлежит к первому и второму классу, следующее за ним – к третьему и четвертому, третье поколение – снова к первому и второму. В соответствии с этим дети брата и сестры (с материнской стороны) не могут быть мужем и женой, но зато ими могут быть внуки брата и сестры. Этот своеобразно сложный порядок еще более усложняется вклиниванием в него – во всяком случае более поздним, – материнского рода. Но мы не можем входить здесь в рассмотрение этого. Мы видим, таким образом, что стремление воспрепятствовать кровосмешению проявляется все снова и снова, действуя, однако, инстинктивно, стихийно, без ясного осознания цели.

Групповой брак, который здесь, в Австралии, представляет собой еще брак между классами, массовое супружество целого класса мужчин, часто рассеянных по всему материку, со столь же широко разбросанным классом женщин, – этот групповой брак при ближайшем рассмотрении выглядит отнюдь не так ужасно, как его рисует себе привыкшая к публичным домам фантазия филистеров. Напротив, прошло много лет, пока стали только догадываться о его существовании, а совсем недавно снова начали его оспаривать. Поверхностному наблюдателю он представляется в виде непрочного единобрачия, а в некоторых местах – в виде многоженства наряду с неверностью, допускавшейся от случая к случаю. Нужно было посвятить целые годы, как это сделали Файсон и Хауитт, чтобы открыть регулирующий закон этих брачных отношений, в практике которых обыкновенный европеец склонен видеть нечто подобное тому, что существует у него на родине, – закон, в силу которого австралийский негр из чужих мест, за тысячи километров от своей родины, среди людей, говорящих на незнакомом ему языке, все-таки нередко в каждом поселении, в каждом племени находит женщин, готовых без сопротивления и возмущения отдаться ему, а мужчина, имеющий несколько жен, уступает одну из них на ночь своему гостю. Там, где европеец усматривает безнравственность и беззаконие, на самом деле господствует строгий закон. Эти женщины принадлежат к брачному классу чужеземца, и потому они от рождения являются его женами; тот самый нравственный закон, который предназначает их друг для друга, воспрещает под угрозой позорного наказания всякую половую связь вне принадлежащих друг другу брачных классов. Даже там, где женщин похищают, что бывает часто и во многих местностях является правилом, закон о брачных классах тщательно соблюдается.

При похищении женщин проявляются уже, впрочем, признаки перехода к единобрачию, по крайней мере в форме парного брака: когда молодой человек с помощью своих друзей похитил или увел девушку, они все по очереди вступают с ней в половую связь, но после этого она считается женой того молодого человека, который был зачинщиком похищения. И, наоборот, если похищенная женщина убежит от мужа и ею завладеет другой мужчина, она становится женой последнего, а первый утрачивает свое преимущественное право на нее. Наряду с продолжающим в общем существовать групповым браком – и в рамках этого брака – возникают, таким образом, исключающие других лиц отношения, соединения отдельных пар на более или менее продолжительное время, а рядом с этим – многоженство, так что и здесь групповой брак начинает отмирать, и вопрос лишь в том, что раньше сойдет со сцены под влиянием европейцев – групповой брак или австралийские негры, которые его придерживаются.

Брак целыми классами в той форме, которая является господствующей в Австралии, представляет собой, во всяком случае, весьма низкую, первоначальную форму группового брака, тогда как пуналуальная семья, насколько нам известно, является высшей ступенью его развития. Первый, по-видимому, соответствует уровню общественного развития дикарей-кочевников, вторая предполагает уже сравнительно устойчивые поселения коммунистических общин и непосредственно приводит к следующей, более высокой ступени развития. Между обеими этими формами брака мы, без сомнения, обнаружим еще некоторые промежуточные ступени; здесь перед нами пока еще только открытая, едва затронутая область исследования.

3. Парная семья. Известное соединение отдельных пар на более или менее продолжительный срок имело место уже в условиях группового брака или еще раньше; мужчина имел главную жену (едва ли еще можно сказать – любимую жену) среди многих жен, и он был для нее главным мужем среди других мужей. Это обстоятельство немало способствовало созданию путаницы в головах миссионеров, которые усматривают в групповом браке[23]23
  В издании 1884 г. в этой и предыдущей фразе вместо слов «групповом браке» напечатано: «пуналуальной семье».


[Закрыть] то беспорядочную общность жен, то самовольное нарушение супружеской верности. Но такое вошедшее в привычку соединение отдельных пар должно было все более и более упрочиваться, чем больше развивался род и чем многочисленнее становились группы «братьев» и «сестер», между которыми брак был теперь невозможен. Данный родом толчок к запрещению браков между кровными родственниками вел еще дальше. Так, мы находим, что у ирокезов и у большинства других стоящих на низшей ступени варварства индейцев брак воспрещен между всеми родственниками, которых насчитывает их система, а таковых несколько сот видов. При такой растущей запутанности брачных запретов групповые браки становились все более и более невозможными; они вытеснялись парной семьей. На этой ступени мужчина живет с одной женой, однако так, что многоженство и, при случае, нарушение верности остаются правом мужчин, хотя первое имеет место редко в силу также и экономических причин; в то же время от женщин в течение всего времени сожительства требуется в большинстве случаев строжайшая верность, и за прелюбодеяние их подвергают жестокой каре. Брачные узы, однако, легко могут быть расторгнуты любой из сторон, а дети, как и прежде, принадлежат только матери.

В этом проводимом все дальше исключении кровных родственников из брачного союза тоже продолжает проявляться действие естественного отбора. По словам Моргана,

«браки между членами родов, не состоящих в кровном родстве, создавали породу более крепкую как физически, так и умственно, два прогрессирующих племени сливались воедино, и у новых поколений череп и мозг, естественно, достигали размеров, соответствующих совокупным способностям обоих племен»[24]24
  См. также: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 45. C. 247.


[Закрыть].

Племена с родовой организацией должны были, таким образом, одержать верх над отставшими или своим примером увлечь их за собой.

Развитие семьи в первобытную эпоху состоит, следовательно, в непрерывном суживании того круга, который первоначально охватывает все племя и внутри которого господствует общность брачных связей между обоими полами. Путем последовательного исключения сначала более близких, затем все более отдаленных родственников, наконец, даже просто свойственников всякий вид группового брака становится, в конце концов, практически невозможным, и в результате остается одна, пока еще непрочно соединенная брачная пара, та молекула, с распадением которой брак вообще прекращается. Уже из этого видно, как мало общего с возникновением единобрачия имела индивидуальная половая любовь в современном смысле этого слова. Еще больше доказывает это практика всех народов, стоящих на этой ступени развития. Тогда как при прежних формах семьи у мужчин никогда не было недостатка в женщинах, а, напротив, их скорее было более чем достаточно, теперь женщины стали редки, и их приходилось искать. Поэтому со времени возникновения парного брака начинаются похищение и покупка женщин – широко распространенные симптомы, хотя и не более чем симптомы наступившей перемены, которая коренилась гораздо глубже, симптомы, на основании которых, несмотря на то что они касались только способов добывания жен, педантичный шотландец Мак-Леннан придумал, однако, особые виды семьи: «брак-похищение» и «брак-купля». И, помимо того, заключение брака у американских индейцев и у других народов (стоящих на той же ступени развития) – дело не самих вступающих в брак лиц, которых часто и не спрашивают, а их матерей. Нередко, таким образом, бывают просватаны два совершенно незнакомых друг другу лица, и им сообщают о заключенной сделке только тогда, когда наступает время для бракосочетания. Перед свадьбой жених делает подарки сородичам невесты (то есть ее родственникам со стороны матери, но не отцу и его родственникам); эти подарки считаются выкупом за уступаемую девушку. Брак может быть расторгнут по желанию каждого из супругов; но у многих племен, например у ирокезов, постепенно сложилось отрицательное отношение общественного мнения к такому расторжению брака; при раздорах между супругами посредническую роль берут на себя сородичи той и другой стороны, и только в том случае, если это не помогает, брак расторгается, причем дети остаются у жены, и обеим сторонам предоставляется право вступить в новый брак.

Парная семья, сама по себе слишком слабая и слишком неустойчивая, чтобы вызвать потребность в собственном домашнем хозяйстве или только желание обзавестись им, отнюдь не упраздняет унаследованного от более раннего периода коммунистического домашнего хозяйства. Но коммунистическое домашнее хозяйство означает господство в доме женщин, так же, как и то, что признавать родной можно лишь мать, при невозможности с уверенностью знать родного отца, означает высокое уважение к женщинам, то есть к матерям. Одним из самых нелепых представлений, унаследованных нами от эпохи просвещения XVIII века, является мнение, будто бы в начале развития общества женщина была рабыней мужчины. Женщина у всех дикарей и у всех племен, стоящих на низшей, средней и отчасти также высшей ступени варварства, не только пользуется свободой, но и занимает весьма почетное положение. Каково это положение еще при парном браке, может засвидетельствовать Ашер Райт, бывший много лет миссионером среди ирокезов племени сенека. Он говорит:

«Что касается их семей, то в те времена, когда они еще жили в древних длинных домах» (коммунистические домашние хозяйства нескольких семейств), «…там всегда преобладал какой-нибудь один клан» (род), «так что женщины брали мужей из других кланов» (родов). «… Обычно господствовала в доме женская половина; запасы были общими; но горе тому злополучному мужу или любовнику, который был слишком ленив или неловок и не вносил своей доли в общий запас. Сколько бы ни было у него в доме детей или принадлежащего ему имущества, все равно он каждую минуту мог ждать приказания связать свой узел и убираться прочь. И он не смел даже пытаться оказать сопротивление; дом превращался для него в ад, ему не оставалось ничего другого, как вернуться в свой собственный клан» (род) «или же – как это чаще всего и бывало – вступить в новый брак в другом клане. Женщины были большой силой в кланах» (родах), «да и везде вообще. Случалось, что они не останавливались перед смещением вождя и разжалованием его в простого воина»[25]25
  См. также: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 45. C. 246.


[Закрыть].