Книга: Выбор воды - Гала Узрютова

О сюжете. Героиня - журналистка экологического издания, достаточно богатого, чтобы оплачивать сотрудникам загранкомандировки, колесит по миру, освещая мероприятия, посвященные вегетарианству, берет интервью у знаменитых веганов, по берегам озер, рек, морей, океанов разбрасывает камни со своим телефоном и именем. Жрет антигистаминный "Атаракс" в количествах; агрессивно проповедует отказ от мяса, всюду таскает с собой рюкзак, набитый костями: куриными, индюшачьими, рыбьими, свиными (свиная одна, справедливости ради). Много раз объясняет, что это от съеденных ею на протяжении жизни звериков, хотя, подозреваю, что если бы возила действительно все, набрался бы грузовой контейнер.

Эмм, зачем возит? Ну, как-бы для ритуального захоронения в водоеме, примерно с тем же посылом, ради которого некоторые развеивают прах близких над красивым местом. Род симпатической магии - я упокою вас в прекрасном пейзаже, а вы за то договоритесь с демонами терзающего меня голода, чтобы отпустило. Ах да, я не сказала главного, ЖРАТЬ МЯСО! она хочет непрерывно. Род одержимости, в этом что-то от идефикс или тяги наркомана к веществам. Ну, то есть, среднестатистический мясоед, в наше сытое время, спокойно обойдется без плоти убитых животных день-два, даже неделю, хотя и будет ворчать. Кира хочет тем сильнее, чем упорнее отрицает: утром, в обед и вечером. Чего тогда отказалась? Блюет. Любой съеденный кусок возвращается тем же путем, и довольно скоро. А-а, так может быть это род психического расстройства? Скорее попытка собрать как-бы роман из разрозненных кусков собственной самости.

И вот, она тягает за собой этот мешок с вонючими костями, которым самое место в ближайшем мусорном контейнере, создает из этого высокую трагедию, приперчивая линией сталкеринга - героиню начинает преследовать какой-то Эверетт, нашедший очередной ее камушек, подозрительно много знающий о ней. Вас ведь не удивит, что первым вопросом в ее ответном сообщении было: ест ли он мясо? Но тема Эверетта сама собой сходит на коду (ожидаемо), а читателя насильно кормят очередной порцией историй о провале попыток утопить ароматный груз: в Англии таможенник воспрепятствовал, в Венеции бдительные венецианцы не позволили мусорить в каналах, в Норвегии самое интересное - там японские туристки попросили сфотографировать их аккурат в месте, намеченном Кирой для прощания. Нет, ну бесцеремонные какие девицы - она их- камеру в воду выбросила И ты, такая: да, точно клиника!

А теперь главное - это книга о переживании реальной трагедии, реквием по отцу, ушедшему достаточно молодым. Он был заядлым рыбаком и стремление героини к воде дань его памяти. Говорить об этом напрямую до сих пор невыносимо больно, а сказать, выговорить горечь, необходимо. И она оборачивает боль слоями идиотического автофикшена, принимает на себя огонь читательской неприязни, наказывает себя за мнимую вину перед ним, за несказанные вовремя слова, недоданное тепло.

Вышло исцелиться? Надеюсь, что да. Получилась хорошая книга? Нет

Зачем ей это нужно? Всё дело в том, что за спиной у Киры рюкзак с костями птиц и рыб, которых она съела. По совету знакомого вегана она планирует отпустить эти кости в воду — своеобразный ритуал прощания с прошлой жизнью.

Так можно описать сюжет романа-путешествия, созданного Галой Узрютовой. Мы побываем в Словении, Германии (Штутгарте и Берлине), Нидерландах, Латвии (Вентспилсе), Италии, Испании, Португалии…

Главная героиня романа, Кира, — это современная странница, которая, путешествуя, ищет ответы на свои внутренние вопросы. Она несёт с собой и мешок с костями, и груз прошлого, пытаясь разобраться в отношениях с отцом, с родиной и с самой собой. Её путь — это не только географическое перемещение, но и внутреннее путешествие, в котором она сталкивается с воспоминаниями, страхами и надеждами.

Одной из главных особенностей романа является его язык. Узрютова использует метафоры и символы, чтобы передать тонкие нюансы чувств и мыслей героини. Описания природы и городов настолько живописны, что создают ощущение присутствия. Кажется, будто вместе с Кирой бродишь по улицам Любляны, Венеции или Владивостока.

Мне очень понравилось путешествовать вместе с героиней. Рекомендую эту книгу всем, кто любит хороший слог и романы с широкой географией.

Нет никакой другой воды, кроме этой. Стоишь ли ты на берегу Волги или на берегу Бохиня, не поймёшь - то ли Волга, то ли Кокра, то ли Ганг. Одно слово - вода. Одна река, текущая через весь мир.

Во-вторых, просится экранизация. Когда читаешь, в голове идет очень красивый фильм, тема воды бесконечна. Автор смотрит на воду под разными ракурсами, о некоторых я никогда не думала даже. Перечитывала часть мест.

В-третьих, автору каким-то удивительным образом удалось уйти от сюжетности и в то же время, от текста не оторваться. Есть некоторые повторы, но они не портят картины. Много того, что хочется цитировать. Добавлю еще про занимательные описания стран, особенно Словении, где никогда не была. Страна сразу открывается, как будто сама там побывала. Для меня произошло открытие Словении

Тошнота вообще стала лейтмотивом этой книги: Киру выворачивает на крыше небоскреба в Любляне после гамбургера с кониной и вообще всякий раз, когда она предпринимает попытку положить в свой желудок что-то мясное. А попыток этих у нее очень много. Именно это и делает ее вегетарианство каким-то неискренним. Она не ест мясо не из убеждения, а потому, что не может его есть, хотя убеждения затем накручиваются поверх этой неспособности и даже позволяют Кире преуспевать в журналистской профессии. Она работает в издании, посвященном вопросам вегетарианства и мотается по всей Европе, рассказывая о тематических акциях и инсталляциях. Кира кажется себе очень принципиальной. Она развелась с мужем, потому что тот ел мясо. “Ещё до этого даже с мужем развелась – он мясо ел. Думала, смогу не обращать внимания. Он честно пытался отказаться от мяса, а потом стал притворяться: ел в кафе, чтобы я не видела. В общем, он всего этого не выдержал, а там уже не выдержала я. Он жарил котлеты, а я с ума сходила от запаха. Когда мы целовались, мне казалось, что все эти мёртвые животные переползают из его рта в мой."

Употребление мяса собеседником для нее в принципе является веским поводом в одностороннем порядке прервать коммуникацию. Но когда Кира видит в садовых кустах решетку от гриля, с остатками жареных кусочков, она набрасывается на нее, как полоумная: "Может я смогу есть мясо, и меня не будет тошнить? Я опьянела от вкуса и оторвала ещё один засохший кусок. Оно никогда не должно кончаться. Этот вкус должен быть вечным."

Возникает ощущение, что у Киры конфликт не с мясом, а с самой собой, а вегетарианство тут не более чем метафора. Она ищет себя, пытается сепарироваться от своего детства (отец был рыбак, а она не ест даже рыбу), пытается разрешить внутренние противоречия, бередящие ее душу, через что-то осязаемое, физическое - через еду.

В попытках отделить себя от мяса, Кира решает устроить ему торжественные похороны. В формате утопления. Каждый раз, когда она приезжает в командировку туда, где есть какой-то необычный водоем, она хочет выбросить там мешок с собранными костями съеденных животных. Но каждый раз что-то мешает - то надоедливые туристы в Норвегии, то нечаянная собеседница в Венеции, то еще что-то. И Кира продолжает и продолжает носить за собой пованивающий мешок, а ее хаотичные рабочие командировки становятся фоном повествования. Это, как по мне, тоже метафора. Кира ищет не место костям, Кира ищет место себе самой - и не знает, где оно. Она вообще натура сложная: одновременно со всеми и только сама с собой. Она мастер спонтанных уличных диалогов с незнакомыми людьми, но в тоже время никого не подпускает к себе близко. Как будто боится неправильно расставить границы, потому что не чувствует их. А не чувствует, потому что не знает себя и в попытках понять периодически погружается в воспоминания о детстве, прошедшем на главной реке ее жизни - Волге. Единственной, кажется, большой воде, где она ни разу не пыталась утопить свой треклятый мешок.

Это тот случай, когда так и не удалось понять - понравилась мне книга или нет. Скорее, мне не понравилась героиня, зато тут было достаточно мыслей, которые показались глубоки и даже мудрыми.

Например вот:

“То, как человек тянется к месту, в котором он уже был, напоминает то, как он хочет вернуться в молодость. Есть места, где он не был, – есть года, которые он не прожил, – но страх новых мест, как и страх новых лет, заставляет возвращаться туда, где уже был”.

Или вот, из этой же темы:

“Лучшее в молодости – это непрожитость."

Или вот, о том, почему нам становятся так дороги совсем обычные вещи:

“Исписанные прописи и тетради нельзя было выбросить, потому что это были не слова – а слова, которые училась писать я. В мешках лежали не сандалии – а сандалии, в которых училась ходить я. Не игрушки – а друзья, с которыми впервые заговорила я. Не платье – а платье, в котором впервые сфотографировали меня."

Эти наблюдения Киры делают ее человечнее, понятнее и даже уменьшают неприязнь, впрочем, не до того, чтобы она перешла в сочувствие. Но, возможно, если герой вызывает отрицательные эмоции, то это тоже хорошая работа автора, потому что хуже всего герои, которые не вызывают никаких эмоций вообще.

Эта линия перемежается сценами из прошлого: множество рек и морей и океанов в разных точках карты, от Германии и Норвегии до Испании и Португалии, везде героиня пытается отпустить свой мешок с костями съеденных животных, рыб и птиц, но он не не поддаётся и всё время возвращается обратно.

Здесь же воспоминания из детства в Ульяновской области, связанные конечно с Волгой. Моя родная области вообще не часто мелькает в литературных произведениях, поэтому было особенно интересно чужими глазами посмотреть на Волгу, на сам город. Ульяновск здесь описан крупными мазками и не сильно отличается от любой другой российской провинции (что собственно правда). А вот "заграница" в книге получилась яркая и живая, собранная из цветной мозаики. И важные штрихи здесь люди, случайные попутчики, рассказывающие героини свои истории, или просто подслушанные разговоры незнакомцев. Есть ощущение, что они буквально выдернуты из реальной жизни, потому что нарочно такое не придумаешь.

На яркую заграничную картинку работает ещё и язык произведения, тонкий и поэтичный, лёгкий. Здесь же упомяну и описания природы, их здесь много, что для современной российской прозы как будто вообще редкость.

В романе привычный современный реализм с подробными физиологическими описаниями (вроде реакции героини на запах мяса) и сменяется разряженной, очень эскизной прозой, как будто на поверхности лишь часть текста, а остальное дополняет читатель, так что получается такое созвучие с автором.