Текст книги "Великая Орда: друзья, враги и наследники"

Но по порядку. Рассмотрим одну «историческую загадку». Как мы уже знаем, то, что не поддается объяснению в рамках прозападнической и прокитайской историографии, вернее, ее Черной легенды о наших, россиян, предках, профессиональные историки спешат объявить «загадкой», и особо не торопятся никак отгадывать оную – а зачем? «Загадка» – да и все. Поскольку прояснение сей загадки – если даже это не представляет великой сложности – может опровергнуть устоявшиеся догмы «академической истории», кое-кому столь привычные и уже переписанные в тысячах «научных трудов».

Рассматриваемая здесь загадка, которую избегали решать профессиональные историки как романовской, так и партократической эпохи, состоит в «непонятном происхождении» неких денег (монет), которые имели хождение в указанных чуть выше регионах – на территориях Руси и Золотой Орды в XV–XVIII вв., а возможно, и ранее этого периода. К тому же территории, указанные выше – это пока еще известный ареал оборота «загадочных» монет, вполне вероятно, что они имели хождение и на других территориях Центральной Евразии[36]36
  «Центральная Евразия» – определение, принятое в международном сообществе, включает в себя южные районы Восточной Европы до Северного Кавказа, Поволжье, Южный Урал, Южную Сибирь, Среднюю Азию, Восточный Туркестан и Монголию.


[Закрыть]. Монеты эти, на многих из которых имеются «нечитаемые татарские надписи» (45), являются «еще не оцененным нумизматическим памятником XVI–XVIII столетий» (8, с. 223). Притом название, которое им дали историки и нумизматы – «мордовки» – «обманывает – мордовки практически не встречаются на мордовских территориях, но сопровождают места компактного проживания поздних тюрок. Другое заблуждение связано с тем, что мордовки якобы являются украшениями. Советские нумизматы еще в середине XX века доказали, что это не так» (8, с. 223). (Выделено мной. – Г.Е.).

Далее: монеты эти имели хождение преимущественно у тюркского (татарского) населения Поволжья, Предуралья и Нижней Волги, «в том числе у нижегородских татар (а вовсе не у мордвы) до XVIII века» (8). Представляют собой эти деньги «мелкие серебряные монеты в форме русских копеек (а у русских, не забудем, была «позаимствованная еще у татар проволочная серебряная монета» – там же, с. 190), с изображениями, чаще всего подражающими сюжетам на русских монетах. Однако встречаются и оригинальные сюжеты, и даже арабские надписи, еще не систематизированные и не опубликованные. Вероятно, судя по штемпелям, мордовки изготавливались в крупных ремесленных центрах, настоящих монетных дворах, очень большими партиями. Места дислокации монетных дворов еще не установлены, но это наверняка юго-восток нижегородской области[37]37
  Юго-восток современной Нижегородской области входил в территорию Мещерского Юрта и относился к Татарии еще и в начале XVIII века.


[Закрыть]…Наиболее ранние образцы этой монеты можно датировать XV веком и доживают они до XVIII века» (8, с. 223–224). (Выделено мной. – Г.Е.).

Также отметим, что эти монеты обнаружены в достаточно большом количестве в кладах на Нижней Волге, на Оке в Нижегородской области и в Предуралье, а также в отдельных экземплярах – в кладах на Верхней Волге и на русском Северо-Западе (104). Относительно того, что рассматриваемые монеты «подражали русской копейке» (8): при более внимательном рассмотрении напрашивается вывод, что эти монеты все же больше похожи, например, на монеты хана Золотой Орды Шадибека (правил в 1400–1408 гг.), хана Улу Мухаммада (правил в 1419–1445 гг.), и Московского царя Ивана IV .

Представляется, что также нельзя согласиться с мнением Е. В. Арсюхина о том, что «смысл изготовления таких монет был в том, что русская копейка, состоявшая из чистого серебра, была слишком дорога, а бедный местный рынок нуждался в более дешевой, разменной монете. Правительство сквозь пальцы смотрело на существование этого параллельного денежного обращения, может быть, потому, что мордовки не проникали на большой рынок, оставаясь местным средством платежа» (8, с. 224).

Дело в том, во-первых, что монеты эти – в подавляющем большинстве – весьма почтенного возраста (скорей всего, многие изготовлены даже ранее XV века), так как по мере хождения многие из них износились до «нечитаемости» надписей на них и ввиду этого «использовались как украшения» (там же).

Во-вторых, вряд ли какое государство (или его правительство) потерпело бы несанкционированное изготовление (эмиссию) денег на своей территории, так как во все времена и во всех государствах это расценивалось как тягчайшее преступление – фальшивомонетничество – и соответственно жестоко каралось, впрочем, как и ныне. В-третьих, любые деньги, однажды попав в финансовый оборот той или иной страны, вряд ли будут «разбираться» – проникать им на «большой» рынок, или же предпочитать оставаться на «местном». Поскольку, как видно из приведенного выше, эти монеты имели хождение на довольно обширной территории. Ну и стоит заметить, что необходимость разменной монеты – или денег с меньшим номиналом – вовсе необязательно должна означать «бедность рынка». Это просто говорит о весьма низких ценах на рынке – а низкие цены, в первую очередь, возможны именно при богатстве рынка, при изобилии товаров, при высокоразвитом производстве оных.

Скорей всего, учитывая малый вес, компактность, да и весьма почтенный возраст многих из рассматриваемых монет, и сходство их с монетами серьезных правителей – хана Шадибека, хана Улу Мухаммада и московского царя Ивана IV, можно предположить, что «загадочные монеты» имели номинал намного выше, чем стоимость металла, из которого они сделаны. То есть, служили в качестве денежных знаков. Таким образом, монеты-«мордовки» (либо большинство из них) были, видимо, сродни по своему назначению бумажным деньгам державы Монгол, которые еще в XIV–XV веках, до утери единства державы, имели хождение по всей ее территории – достаточно серьезные сведения об этом приводились мной в (42). Номинал бумажных денег державы Монгол исчислялся в «тенге» или, по-другому, тәңкә («тэнке») – одно из значений сего слова на татарском языке ныне «рубль» (там же). Кстати, и эти «мордовки» по-татарски так и называются доныне – «тэнке».

Как видим, все больше и больше выявляется сведений, которые подтверждают мнение, высказанное уже не одним независимым исследователем истории Отечества – о том, что Ордынская династия сохраняла свою власть на многих территориях Московии и Татарии вплоть до установления романо-германского ига (Н. С. Трубецкой), до окончательного утверждения власти Романовых, до XVII–XVIII вв. (81). И политическая организация Великой Орды, правящий слой в которой был представлен как русскими князьями и царями, так и татарскими биями (мурзами) и ханами, как видим из всего приведенного выше, и далее увидим – вовсе не была «окончательно уничтожена Иваном Грозным в 1552 г.» – как утверждают официальные историки-западники. И многое, ранее малоизвестное, а зачастую и вовсе бывшее нам неизвестным, говорит о том, что Великая Орда оставалась вполне дееспособной и могущественной и сохраняла контроль над многими своими территориями вплоть до XVIII века (42).

Стоит упомянуть здесь также то, что великие князья Московские оставались «данниками» Великой Орды еще и в «эпоху Ивана Грозного» – вплоть до XVII века включительно – и факт сей также, в силу своей «необъяснимости», удивлял многих историков (115), (42). Ниже еще вернемся к этой теме – кто чьим «данником» был в Московии и Татарии, – а пока рассмотрим, какие были еще «осколки Золотой Орды» на территории бывшей огромной страны наших предков, Улуса Джучи, и что они собой представляли.

Притом необходимо знать, что в «татарском мире» не было таких понятий как «граница» в современном ее понимании. «Подвластность» определенной территории той или иной Орде заключалась лишь в назначении правителей над проживавшим на них населением, что зачастую согласовывалось между многими ордынцами (Крымскими, Ногайскими, Московскими, Мещерскими и т. д.), и главное – также и с самим этим населением. Причем отсутствие общего согласия в том, кто именно, чей представитель будет править над тем или иным населенным пунктом (городом) или группой населения, часто порождало конфликты между ордынцами. Правление над определенной группой населения, проживавшего на соответствующей территории, предполагало ответственность ордынцев – ханов, биев, мурз, князей – за обеспечение ими данному населению возможности и условий нормально жить и развиваться, организацию его защиты от нашествий, набегов всяческих «гастролеров»-разбойников, от произвола местной знати. Правители-ордынцы брали на себя ответственность также за ведение борьбы с групповым разбоем и за разрешение споров по справедливости (функции суда). За это ордынцы получали вознаграждение от населения – «дань», или «ясак» (общепринятая транскрипция). Но вернее будет писать это слово («ясак») «язуг», что на старотатарском означало «плата на поддержание Язу», то есть, Закона.

«Деление» территории Великой Татарии на «ханства», «княжества» с четко установленными постоянными границами – это результат «творчества» официальных историков, – мол, «граница между Казанским ханством и Ногайской Ордой и т. п. проходила там-то и там то». Так и «поделили» историки территорию Великой Татарии на «ханства» и «княжества» в соответствии с политическими потребностями того или иного периода, сообразуясь с современными им административными границами губерний, позже – областей, автономных и союзных республик.

Например, для того, чтобы обосновать тезис о том, что «татары издревле жили только на территории Татарской АССР», было использовано название «ногайские татары», уже знакомое нам – из этого названия оставили только прилагательное – «ногайские», а имя «татары» – «сократили». И объявили «ногайцев» «совсем другим народом», «не татарами».

Поясним, что «ногайские татары» – это татары, проживавшие в определенный период на территориях, которые во время продолжительной усобицы в Золотой Орде (конец XIII века) были подконтрольны мурзе Ногаю, противнику хана Токты и, соответственно, в большинстве своем «ногайцами» называли как сторонников Ногая, так и его подданных– татар. Так название «ногаи», «ногайцы» («ногайские татары») закрепилось за частью татар, проживавшей преимущественно на территориях от Азова до Волги, включая Донские степи. Также жили татары-ногайцы и на нижней Волге, Яике, в Приуралье. И позднее имя «ногаи» («ногайские татары») дало название одному из «осколков» Золотой Орды – «Ногайской Орде». Понятно, что «ногаями» в основном называли ногайских татар «другие татары», а вслед за татарами частенько и русские. Со временем историки-западники термин «ногайцы» объявили «названием другого, отличного от татар народа». Мол, «ногаи» (нугаи) не были татарами».

И, дескать, «нугаи» эти, как утверждают официальные историки, якобы ушли почти отовсюду из Великой Татарии – мол, туда, где ныне и живут ногайцы. Поясним, что ныне ногайцами официально называют «нацменьшинство», – небольшой народ, «выделившийся» из татарского народа примерно в XIX–XX веке, в 1979 году ногайцев было примерно 60 тысяч человек. Проживают современные ногайцы в основном на Северном Кавказе – в Дагестане, Карачаево-Черкесии, Чечне, Ингушетии, Ставропольском крае. И вот мол, все «нугаи» («ногаи»), упоминаемые в историографии, и которые, якобы, «не были татарами», теперь там и живут – объясняют нам историки-западники. Так, дескать, было мало этих «нугаев», что им, мол, и автономии оказалось «не положено» при распределении «по исторической родине» большевистским руководством каждому народу Евразии.

Приведем пример, как понимали «территориальные границы» татары в XVI веке: «Границ между собой у степных татар нет никаких» (27, с. 170). Любой из татар мог сказать «западным соседям»: «Почему мне нечего есть, если я владею такой огромной землей от востока до запада. Неужели я не смогу достаточно накормиться от нее? Я думаю, что не хватать еды должно как раз у тебя, владеющего такой ничтожной частью света, да и за ту ты ежедневно воюешь» (там же). Заметим здесь – скорее всего, разговор этот происходил между самим Герберштейном и татарином. Но представлено было в данном издании «Записок…» австрийца так, что якобы разговор состоялся между «пленным татарином и московитом». Мы уже видели, и увидим ниже, что различий между «московитами» и татарами, и их «землями», в принципе, никаких и не было. Притом московиты, как сообщает тот же Герберштейн в других местах своих «Записок…», на все свои войны – и большие, и малые – «выступали вместе с татарами» – то есть, без участия татар московиты, выражаясь проще, не рисковали вести свои войны – особенно с западноевропейцами (27), (81).

Туменскому царству, или Стране Тумен, с целью сокрыть само его существование, официальными историками с романовских времен «давались» самые разные названия. А было это огромное по тем временам татарское государство, составлявшее с Московией, да и, пожалуй, и с государством Шейбанидов как бы единое целое (своеобразную федерацию) (41, с. 386–405).

Официальные историки обычно называют Туменское царство, бывшее еще в XIV веке административным и культурным центром Улуса Джучи (88), Темниковским княжеством и Касимовским ханством, таким образом, «разделив» эту Орду на два «государства». Видимо, наиболее верным будет название, которым также называли это государство его современники – Мещерский Юрт, то есть удел (страна), в котором правили «касимовские» татары-чингизиды, имевшие титул Мещерские и Астраханские ханы, и татарские мурзы, потомки чингизида Би хана (41, с. 386–387), (42).

Итальянец-католик Фоскарино, в своем составленном Папе Римскому «Донесении о Московии», пишет про татар Мещерского Юрта следующее: «Серемийские (Seremii)[38]38
  Так передали название «Мещерские», искаженное переписчиками и информаторами ватиканца Фоскарино, либо, что более вероятно, «переписчиками»-редакторами в более поздние времена, при сочинении романовской «истории России». Увидим ниже, что и название «Ногаи» (Nogai) католик передает также как и «Истогаи» (Istogai). Вспомним, что само существование Темниковского княжества было сокрыто историками-запад-никами и недавно было заново открыто в российской исторической науке независимыми историками – потомками темниковских (туменских) мурз, татар-чингизидов (88).


[Закрыть] Татары… они весьма богаты и хорошо вооружены» (112). Фоскарино пишет, что «ныне они подвластны Москвитянам», видимо, имея в виду, что эта Орда по повелению хана Токтамыша с конца XIV века входила в военно-административном отношении в состав Московии, сохраняя в то же время самостоятельность. Выражалось эта «подвластность Московитянам» в том, что тумени (войсковые соединения) Мещерского Юрта, под руководством своих ханов и мурз, в качестве отдельной армии присоединялись к войску Великого князя московского во время совместных походов (41, с. 386). В настоящее время на основе новых данных, полученных историками Института им. Ш. Марджани, также установлено, что «со стороны соседних тюрко-татарских государств Касимовское ханство (Мещерский юрт) воспринималось как равное другим ханствам этнополитическое образование» (50, с. 83). К тому же Мещерский Юрт, или «двор (Орда) касимовских царей», объединял «татар из московских городов с татарскими царевичами, ногайских татар с Романа, из Новгорода татарского царевича Муралея с товарищами. Из царева двора – князей, мурз и казаков, а также кадомских, цненских, темниковских, арзамасских, казанских, ногайских татарских мурз и казаков» (44, с. 44–45).

Напомним, что «казаками» в татарском войске, в отличие от биев (князей, мурз), занимающих обычно высший (обычно старшие возраста) и средний комсостав, назывались рядовые воины и младший комсостав. Но татарские мурзы (бии), также как и царевичи, с юности проходили обязательную «стажировку»-службу среди татар-казаков, и уже с обязательным учетом их рекомендаций назначались на ту или иную командную должность – вначале на младшую. Также, естественно, и те из татар-казаков, кто с рождения не имел титул мурзы (бия), мог при наличии соответствующих способностей быть выдвинутым на командную должность и получить при этом сей титул. Система эта в определенной части была перенята и правительством Романовых, а в основных чертах сохранилась у русских казаков.

Как мы помним, Мещерским и Астраханским «татарским ханам, севшим на русской земле, Московские и Рязанские великие князья были обязаны платить дань – «выход» – совершенно так же, как они платили дань в Сарай и Казань (при хане Улу Мухаммаде. – Г.Е.), а впоследствии в Астрахань и еще в Бахчисарай… Дань русского правительства в пользу Касимовских (Мещерских и Астраханских. – Г.Е.) ханов… была в полной силе еще при Иване IV, после покорения Казани, когда Россия торжествовала свою победу над татарами» писал М. Г. Худяков, «удивляясь» сведениям русского историка XIX века Вельяминова-Зернова и других «дореволюционных» русских историков (115).

Полностью согласимся с «дореволюционными» русскими историками относительно участия Московского царства (государства) Ивана Грозного в финансировании «вышестоящей», «руководящей и направляющей», как выражались в недавнем прошлом, политической организации – русско-татарской Орды – все правильно, как увидим чуть ниже.

Притом посмеем поправить историка-большевика: Россия никогда не «торжествовала победу над татарами» – «победить татар», а заодно и русских и другие народы России– Евразии и превратить их «в единое стадо», подконтрольное наиболее влиятельным в то время западноевропейским политическим и деловым кругам, пыталось очень долго романовское правительство. К слову сказать, это почти удалось в определенный момент, когда Россия «воевала сама с собой», но об этом ниже.

Вернемся к теме: согласно данным независимых историко-архивных изысканий, проведенных С. Х. Еникеевым, «татарские царевичи пользовались большим почетом при дворе русских государей. В системе московского государства и войска они занимали первые места. На актах, где требовались подписи высших должностных лиц государства, их подписи впереди. На всех придворных торжествах и заседаниях они занимали главные места. Татарские царевичи, князья, мурзы и служилые татары (Карачи. – Г.Е.), находясь в Московии на высших должностях, влияли и на политику государства. Многие во время походов занимали командные посты» (44, с. 29).

Дополним, что татары Московии и Мещерского Юрта в XV–XVII веках были также представлены и в верховной власти Московского царства – например, сохранились-таки сведения о том, что примерно в 1573 году хан Мещеры и Астрахани Саин-Булат сменил царя Ивана IV на троне Московии. И вовсе не «чудачества сумасшедшего Ивана Грозного» были тому причиной, подобные утверждения – просто вариант невразумительного объяснения официальными историками весьма неудобного им факта – прихода «на царство в Московии татарского хана», причем это «объяснение» было растиражировано и «раскручено» Н. М. Карамзиным, фальсификатором русской истории (67).

Посмотрим, что сообщается об этом в публикации записок англичанина Горсея: Иван IV «провозгласил новым государем сына казанского царя, передал ему свой титул и корону и, отделываясь от своих полномочий, короновал его, заставил своих подданных обращаться со своими делами, прошениями и тяжбами к Симеону» (Саин-Булату. – Г.Е.).

«Под его (Саин-Булата. – Г.Е) именем выходили указы, пожалования, заявления – все это писалось под его именем и гербом. Во всех судебных делах ходатайства составлялись на его имя, также чеканились монеты, собирались подати, налоги и другие доходы на содержание его двора, стражи и слуг, он был ответствен также за все долги и дела, касавшиеся казны. Он был посажен на престол, прежний царь Иван пришел бить ему челом (prostrats himself) и приказал своим митрополитам, епископам, священникам, знати и чиновникам делать то же, что и он, а всем послам обращаться к Симеону с теми же почестями» (31).

Несостоятельность утверждений об Иване IV как о «чудаке-царе», точнее, о «сумасшедшем на троне» и тому подобной несуразицы из курса официальной истории очевидна, если подумать здраво, что такое царю «уступить трон», то есть, руководство огромным государством, другому лицу. Понятно каждому, что «на время» или «понарошку» сделать это никак невозможно. Уступить такой пост можно только «по-настоящему», всерьез, и притом, довольно надолго – тем более в условиях XVI века, когда документы (указы и т. п.), направлялись нарочными, или же воеводы и князья, мурзы и царевичи лично прибывали в столицу для получения «руководящих указаний». И пока указ о смене правителя (царя) дойдет по всем «инстанциям» до исполнителей – руководителей разных уровней и разных областей, войсковых начальников, послов и т. п. – пока они примут это к единому исполнению, должно было пройти определенное, довольно продолжительное время.

И вот, представим, что все получили указ и соответствующие повеления прежнего царя о «сдаче поста» своему преемнику – притом, естественно, указ тот был обязательным для исполнения. Именно в таком порядке происходит законная, принятая в государственной практике той или иной страны смена правителя – например, когда избирается новый правитель, сменяющий прежнего, «сдающий пост» правитель издает соответствующий указ или в иной форме объявляет своего преемника и обязывает подданных впредь считать этого преемника своим государем. Понятно, что с этого момента в ходе государственной деятельности исполняются указы (повеления) преемника (нового царя), указы и повеления же прежнего правителя никто из чиновников и войсковых командиров всех уровней, кому дорога, по крайней мере, своя должность, исполнять не будет. Это основной и, так сказать, объективный закон, правило, которое должно соблюдаться в ходе управления любой системой (организацией), в которой люди подчинены друг другу и заняты общей деятельностью – даже самой простой. И люди знали это правило с тех самых времен, когда начали заниматься той или иной коллективной деятельностью под управлением определенного лица – все знали, что вот этому вождю или старейшине, князю или царю, командиру или командующему они подчиняются – а вот тому, который был правителем (руководителем) до этого – уже нет.

Понятно, что в случае «вмешательства» «уступившего трон» царя в правление преемника (издания и направления им собственных указов и т. п.) его указаний, повелений никто не будет выполнять. Ну а в случае, если все же начнет по какой-либо причине часть подданных и служивых исполнять указы «уступившего трон» царя, то в обществе наступит хаос и государство просто развалится. Но с вступлением в правление хана (царя) Саин-Булата и в период его почти десятилетнего правления в Московии подобного, как известно, не произошло.

Смута и бедствия, с ней связанные, наступили в Московии при Борисе Годунове, в начале XVII века, но тому были совершенно иные причины, как увидим далее в данной книге.

Другие пытаются «объяснить» факт «непонятной уступки трона татарину» (якобы на время) также и «хитрой уловкой царя Ивана». Иван IV, дескать, поручил поцарствовать своему слуге (?) Саин-Булату. Но при этом, как известно, официальные историки также утверждают, что с татарами русские-московиты воевали «на всех фронтах», буквально окружены, мол, были враждебными татарами. Поэтому, судя по логике историков-западников, необходимо признать, что ни «касимовским» татарам, ни тем более «казанским», соответственно, у русских совершенно не могло быть никакого доверия. А по сведениям Горсея, как видим, татарский царь Саин-Булат был сыном именно казанского хана.

Опять-таки, как и во множестве подобных случаев (41), (42), получается у наших официальных историков так, что исторические личности ведут себя примерно как персонажи из бабушкиных сказок для маленьких детей – уровень «сказаний», прошу прощения, именно такой. Но, справедливости ради заметим, что исторические личности в сочинениях-трудах «научных сотрудников» получаются даже гораздо более, мягко выражаясь, «чудаковатыми», чем в детских сказках. Вот, мол, доверил царь почему-то править своей страной слуге, которому не доверял (?), то есть, передал оному в полное ведение весь свой аппарат принуждения, огромное войско, состоявшее из русских и татар, размещенное на огромных пространствах. Кроме того, доверил русский царь татарскому хану также всю государственную казну, весь приход-расход (сложную систему финансового управления уже тогда), государственную печать, канцелярию и архивы, и, разумеется, собственную жизнь. Причем в весьма критический для своего государства период. Ведь если верить историкам-западникам, тогда весьма неважны были у Ивана IV отношения с другим татарским ханом-ордынцем, крымцем Давлет Гиреем, требовавшим, как сообщают те же историки, «отдать Казань и Астрахань» – в то время крупнейшие торговые центры в Восточной Европе – не соглашаясь на предложения Ивана IV о совместном назначении правителей на Астрахань.

Но сохранились сведения, что конфликт с ханом Давлет-Гиреем, имевший поначалу весьма критический характер для Московии, во второй половине 1570-х годов был разрешен благополучно – о чем говорит тот факт, что крымцы вступают в войну против католиков Ливонии и Польши, на стороне московитов (57, с. 431). Об этом не смог умолчать и Н. М. Карамзин – еще сохранялись, видимо, многие сведения о подлинной истории Отечества и были они тогда широко известны. Но истолковать эти сведения в антитатарском и антиордынском духе все же зело постарался «фальсификатор русской истории» (67), выполняя на совесть заказ своих хозяев-масонов, которые устроили его в «надворные историки» к императору России (42).

Официальные историки пытаются «объяснить» правление хана Саин-Булата в Московии также тем, что «временная уступка трона» татарскому хану, мол, была сделана Иваном IV «понарошку», только лишь для того, чтобы «избежать выплаты государственных долгов» (?). Таков еще один вариант «объяснения» того, почему в Московии на троне оказался татарский хан. Мол, вот «посидел на троне» хан Саин-Булат, потом «вернулся через некоторое время» Иван Грозный – дескать, и долгов как не бывало. Последний вариант «объяснения» был придуман, видимо, еще английским дипломатом Горсеем[39]39
  Или, что вполне возможно, его редакторами – см. выше.


[Закрыть], который «обрабатывал» московских правителей с самого начала 1570-х годов по 1591 год. Вероятно, Горсею необходимо было попытаться в своих записках по возможности правдоподобно, и более или менее доходчиво для рационального западного ума, «объяснить» своим читателям такой досадный случай, почему это после его прибытия в Московию и пары лет довольно-таки активной дипломатической деятельности, царь Московии вдруг «посадил на трон татарского хана». Но получилось не очень убедительно – видимо, не зря называли Горсея его современники «плохим миссионером цивилизации» и «хвастливым корыстолюбцем» (31).

Но радостно ухватились за выдумки иностранцев, подобные басням-страшилкам Горсея «о дикой Московии и его сумасшедшем правителе», официальные историки-западники – в том числе за возможное объяснение факта правления Московией татарским ханом «после победы над татарами», так как этот важнейший факт полностью противоречит романовской трактовке истории Отечества. И наряду с выдумкой о «хитрой уловке царя Ивана для избавления от долгов», приняли как за достоверные также и другие выдумки англичанина и его коллег-сочинителей. Например, о том, что мол, чуть было царь Иван не сбежал в Англию со всем своим добром, испугавшись то ли татар, то ли русских, то ли своих мифических «кредиторов».

При этом, естественно, историки-западники избегают упоминать в своих трудах важнейшие сведения из «Записок…» Горсея, противоречащие романовской трактовке истории Отечества, «популяризуя» только пропагандистские выдумки «хвастливого корыстолюбца», призванные максимально оклеветать наших предков и опорочить Ордынский период истории Московии-России. Умалчивают историки– западники и о том, что многие западные дипломаты-разведчики вроде Горсея были «агентами влияния» не только своих государств, или своих политических и деловых кругов, но зачастую и католической церкви, этой богатейшей и могущественной клерикальной Сверхдержавы. Цель же католиков, как мы помним, заключалась в том, чтобы «смести с лица Земли врагов Христовых» (72), предварительно добившись массированной идеологической обработкой-артподготовкой на основе ложной истории того, чтобы «враги Христовы» (то есть католической церкви и его «паствы») «перегрызлись друг с другом» (там же), (41), (42) – чтобы «сметать» их легче было.

Нам уже известно, что все описание историками-западниками периода правления Ивана Грозного, как и в целом Ордынского периода истории Отечества, в основном составлено на предположениях (гипотезах), да изобилует, мягко выражаясь, не вполне логичными объяснениями-толкованиями фактов, противоречащих западнической версии истории (41), (42).

Вспомним, что подлинных документов Московии периода правления Ивана Грозного, подтверждающих выдумки– гипотезы западников, «не сохранилось» (81, с. 218). Дошло до нас с того периода истории всего 8 документов[40]40
  Эти документы известны, но нет там подтверждения того, что опровергается в данной работе. Приведем их перечень: «Письмо к Василию Грязному, послания Симеону Бекбулатовичу (хану Саин-Булату. – Г.Е.) и Стефану Баторию, Сигизмунду II Августу, Гр. Ходкевичу, английской королеве Елизавете I, список (копия. – Г.Е.) спора Грозного о вере с Яном Рокитой [12, с. 183]. Это – все!» (81, с. 202).


[Закрыть], которые считаются «списками (то есть, копиями. – Г.Е.), изготовленными в XVI веке» (81). Правда, у этих тоже «текст в некоторых местах поврежден», то есть, стерта часть информации, которую от нас хотели скрыть сочинители истории в XVII и последующих веках (там же)… В общем, ясно, что вся история Грозного и его деяний основана на сомнительных копиях, изготовленных не ранее XVII века» (81, с. 202–203). (Выделено мной. – Г.Е). Выше уже приводились примеры, что летописи, описывающие важнейшие события в истории Отечества, «сохранились в списках», написанных именно не ранее XVII века, а в основном – написанных в XVIII веке и позже.

«Вообще-то, и официальные историки признают, что эпоха Грозного описана в историографии путем «выстраивания длинных рядов гипотез… ввиду крайней скудости источников» (там же, с. 201), (101, с.10).

Как видим, вся история об Иване Грозном, которого объявили «сумасшедшим, уничтожившим генофонд русской нации и почти всех татар (кроме, надо полагать, «потомков булгар»), «положившим конец политической самостоятельности Орды» и т. п., является не более чем «длинным рядом гипотез», то есть, выражаясь проще, вымыслом – притом кому-то весьма выгодно было все это сочинить и распространить.

Но все же, как видим, и в этом еще будет у нас возможность убедиться – до нас дошло немало сведений из истории Отечества, в том числе и «кое-какие древние документы XV–XVI веков… Но из них встает совсем другая картина русской истории. Она сильно отличается от той, которая появилась на свет после указа Алексея Михайловича (1657 г.) и работ историков XVIII века… «(81, с. 25). Согласимся с этим – мы выше уже имели возможность убедиться, картина «напрашивается» довольно отличная от той, которая предлагается нам официальной исторической наукой.

На самом деле объяснение того, что Иван Грозный «уступил» трон Московии татарскому хану Саин-Булату, имеется, причем это объяснение простое и единственно возможное, которое не противоречит объективным сведениям, сохранившимся в историографии. Это объясняется тем простым фактом, что в Московии, так же, как и в прилегающих к ней татарских государствах, в рассматриваемое время, с момента образования державы Монгол и вплоть до XVII века, до наступления периода «романо-германского ига», правили ордынцы.