Текст книги "Психология развития и возрастная психология"

Обоснование воздействия человеком на человека и человека на самого себя с ориентацией на духовную сущность есть то человеколюбие, в котором свобода и ответственность считаются неотъемлемыми атрибутами жизни. Практическое отсутствие в переживаниях людей, с которыми мне приходится работать, этих качеств человека, иногда и сознательный отказ от них заставляет задуматься о том напряжении, которое вызывает даже простое упоминание этих слов. Можно даже сказать сильнее – страх перед свободой и ответственностью как своей, так и другого человека, наверное, можно было бы назвать и страхом экзистенциальности.

Причины этого страха неоднозначны и, думаю, связаны с тем, что жизнь всегда несет в себе риск не осуществиться, который усиливается в переживаниях людей тогда, когда у них нет (или отняты) ценностей, требующих реализации, когда у них нет (или отняты) смыслов, требующих осуществления, а содержанием переживания стали временные свойства жизни, которые поддерживаются бытовым релятивизмом и субъективизмом (релятивизм – методологический принцип, состоящий в метафизической абсолютизации относительности и условности содержания познания; субъективизм – мировоззренческая позиция, игнорирующая объективный подход к действительности, отрицающая объективные законы природы).

Таким образом, человек теряет свою целостность, которая может существовать только в поле напряжения, возникающем между требованиями реальности и требованиями идеалов, которым необходимо метериализоваться.

Человек живет идеалами и ценностями, которые нужны ему для его самотрансценденции. Отношение к своей и чужой свободе как к идеальной ценности ставит человека перед необходимостью говорить не только «да», но и «нет», и не кому-то, а самому себе, своим желаниям, своим влечениям и, таким образом, осуществлять трансцендентный акт, называемый обычно свободой воли. Свобода возвышается над необходимостью, она – проявление вершинной психологии человека и основывается, в частности, на идеале этой «вершинности».

Если этим идеалом будет собственное Я и безмерная любовь к нему, то свобода очень быстро превращается в свой антипод – рабство. Человеколюбие потому и вызывает страх у человека, привыкшего жить в ограниченных рамках своего конкретного («правильного») идеала, что придает свободе содержание, не равное власти самодурства, но значение той дистанции, которая позволяет существованию не раствориться в фактах бытия, а выйти за их пределы.

Свобода в переживаниях человека задает множественность бытия при сохранении его целостности, это тот аромат и вкус жизни, который никогда не будет доступен рабу, живущему по правилам хозяина. Свобода открывает человеку дверь его личностной позиции и его личному (Я) отношению ко всему многообразию бытия, именно она прибавляется к естественной заданностью жизни. Именно личностная позиция и смелость ее иметь есть проявление духовного в человеке.

Именно эта позиция позволяет человеку формировать свой характер, становиться собой, решать за себя – это решение за себя и есть созидание себя.

Обретение свободы личностью предполагает существование ее в интегрированном виде, в виде Я, бесконечно открытого в своей интегрированности бытию бесконечному, бытию мировому. О сложности этого переживания говорит хотя бы тот факт, что свобода сразу же ассоциируется у людей со вседозволенностью и анархией – проявлениями метафизического Зла, а не возможностью существования личностной позиции, обращенной к трансцендированию, к добродетели.

Априори считается, что Зло обладает большей притягательной силой для человека, а остановить его можно только насилием, Эта идея настолько часто представлена у моих современников, что приводит к самым разным вариантам обеднения себя, упрощения своей жизни до нескольких переживаний, подавляющих на время экзистенциальные тенденции человека.

Свобода как духовное в человеке проявляется в его отношении к своим влечениям, к наследственности и среде.

Влечения («хотения») всегда имеют для человека содержание, отнесенное к нему самому, – «я хочу», они уже оформлены и преобразованы его духовностью. Мне кажется верной мысль о том, что влечения априорно подчинены сфере духовного. Как нет свободы без влечений человека, так нет и влечений вне свободы. Свобода проявляется в том, что человек может встать над своими влечениями, но для этого они должны быть как основание самой свободы. Жизнь людей множество раз доказывала, что человек может стать рабом своих же собственных влечений, если он отвергает в себе свою духовную сущность.

По отношению к наследственности (к своим природным свойствам) свобода человека проявляется в использовании им своих собственных задатков.

Современные исследования близнецов показывают, насколько разной может быть жизнь на основе тождественных задатков.

Даже влияние среды не определяет человека. Достаточно вспомнить факты поведения людей разного типа в экстремальных условиях концентрационных лагерей. Влияние среды определяется тем, что человек делает из нее сам, как он к ней относится. Как уже неоднократно говорилось, человек сам может обосновать воздействие на себя и другого, сам решает за себя, В конечном счете, он становится таким, каким решает быть.

Но в экзистенциальном анализе свобода человека не тождественна его всемогуществу, человек не есть Бог. Мы уже отмечали, что как только это начинает утверждаться, люди уничтожают свою сущность. Быть свободным за свою собственную сущность – это и определить степень свободы в построении смыслов и реализации ценностей (идеалов).

Смыслы нельзя изобрести, их нельзя дать человеку, их надо каждый раз найти, воплощая в них свою сущность. Это поразительный процесс, проследить который в себе может далеко не каждый человек, так кик он находится в чувствах. Выражать их для всех и за всех умеют поэты и музыканты:

 
Образ твой, мучительный и зыбкий,
Я не мог и тумане осязать.
«Господи!» – сказал я по ошибке,
Сам того не думая сказать.
 
 
Божье имя, как большая птица,
Вылетело из моей груди.
Впереди густой туман клубится
И пустая клетка позади.
 

О. Мандельштам. 1912[50]50
  Мандельштам, О. Стихи / О. Мандельштам – Пермь, 1990, – С. 255.


[Закрыть]

Смыслы, их поиск – это отражение динамики духовной сущности человека. Смысл ответственности раскрывается перед человеком в переживаниях по поводу того, за что он отвечает и перед кем. Если анализировать эту ситуацию как проявление экзистенциальности человека, то ответственность является первичным феноменом, который не сводится ни к каким другим, иначе его называют совестью. Для меня что слово – символ, который, как всякий символ, делает непостижимое доступным и понятным. Оно не может иметь конкретного содержания, оно только тогда начинает выполнять свое назначение, когда совершается трансцендентальный акт: тогда объект этого акта становится видимым человеку.

Воздействие трансцендентального акта, где переживается ответственность перед совестью, трудно описать, Он имеет огромное энергетическое значение для человека, это та встреча с абсолютным, которому давно дано имя Бога. Встреча с ним как с собеседником, как со сверхличностью в акте совести – это уход от своего одиночества и пустоты стремлений в бесконечность содержания полного и гармоничного бытия.

В обосновании воздействия человека на человека нельзя сделать что-то такое, чтобы в ком-то заговорила совесть.

Никакое (осознаваемое другим человеком) воздействие не приводит к мукам совести. Чувство вины появляется под воздействием другого, а вот совесть – нет. Самая главная разница вины и совести видится в том, что вина возвращает человека к себе прошлому, уже бывшему, а совесть – прорыв к своей сущности, к себе вечному. Весьма проблематичной является для меня возможность через обоснования воздействия одного человека на другого пробудить совесть. Наверное, единственная ситуация, где это не только возможно, но и обязательно – это при встрече с Богочеловеком. В доступной мне психологической литературе об этом написано крайне мало. Могу только зафиксировать, как умею, для читателя эту мысль, к которой вели меня саму годы, изменявшие представления о возможностях человека, о его сущности, о цели и смысле существования.

Вопросы и задания для самопроверки

1. Как люди осуществляют воздействие друг на друга?

2. Чем отличается воздействие от взаимодействия?

3. Почему обоснование воздействия относительно постоянно?

4. Почему возможна трансцендентальная позиция человека?

5. Что она обеспечивает человеку?

6. Почему смысл надо искать?

Глава 7
Я – это…

«Главное в человеке – его творческая жилка, страсть к созиданию». Так говорит мой отец Абрамов С. В.

– Мама – крана, сын – краненок, папа – кран, дедушка – кранище, бабушка – крана…

– Что ты там выдумываешь?

– Я не выдумываю, я примеряю.

(Из разговора ребенка и взрослого).

– Когда он спросил: «Что ты думаешь?» – я оглянулась. Я не поняла сразу, что он ко мне обращается. До него никто и никогда не спрашивал моего мнения.

(Из бытового разговора о любви).

Ключевые слова: закономерности внутреннего мира, прогноз, слово, понятие, значимость, выбор, действия, социальные нормы.

В результате изучения данной главы студенты должны:

знать понятие опосредованность, обратная связь, обратимость;

уметь фиксировать содержание социальных стереотипов;

владеть понятием социальные нормы.

Наблюдая окружающих людей, мы невольно, а иногда и специально, отмечаем в их поведении некоторые повторяющиеся особенности. Иногда их сравнительно легко выявить, и мы смело утверждаем: «Это на него очень похоже», или «Этот никогда не подведёт», или «В этом возрасте такое у всех бывает – пройдет». Анализируя свою жизнь, тоже делаем обобщения, отмечаем изменения в своем внутреннем мире: «Я такого никогда такие сделаю», «Это мне не нужно», «Раньше я думал, что…», «Когда я был моложе, то мне казалось…» Эти житейские наблюдения основываются на проявлении в поведении человека некоторых закономерностей, как бы правил, по которым строится его внутренний мир и, соответственно, возможность понимать этот мир.

Что же отражается в законах, закономерностях внутреннего мира человека? Как возникают и чем определяются его возрастные и индивидуальные закономерности?

Чтобы разобраться в этом, проанализируем группу фактов, в которых эти закономерности проявляются. Первая группа фактов связана с отношением людей к физическому возрасту друг друга и к своему собственному. Это отношение фиксируется в требованиях к организации жизни человека среди людей.

Другая группа фактов связана со строением языка. Так, во вьетнамской культуре язык построен по звуковысотному принципу – звук разной высоты имеет и разное значение, благодаря этому у большинства вьетнамцев формируется звуковысотный слух – основа музыкального слуха, Этого явления, как массового, нет в нашей культуре, так как наш язык построен по другому – семантическому – признаку, поэтому при обучении музыке и стоит специальная педагогическая задача – развивать у учащихся звуковысотный слух.

Добавлю ещё факты раннего развития способностей, например, плавающие младенцы.

Вспомните, сколько раз ставило нас в позу критика поведение людей, которые не соблюдали известные нам социальные нормы: «Взрослый, солидный человек, а ведет себя как мальчишка», «Не по возрасту умен и серьезен», «Увлекается, как ребенок», «Одевается, как девушка», «Шутит запросто со всеми, словно не начальник» и так далее, и так далее.

Это только небольшая группа фактов, которые заставляют задуматься над происхождением закономерностей внутреннего мира человека.

Можно попытаться найти ответ и на вопрос о том, где же действительно закономерности, объективно существующие как механизмы функционирования целостного внутреннего мира человека, а где наше обыденное, житейское представление об этих закономерностях, в которых так легко подменить существенное – похожим, а закономерное – случайным.

Психика, внутренний мир человека – это проявление нашей возможности предвидеть, планировать свои действия еще до их реального осуществления. Это возможность предвидеть последствия своих действий для других людей и для самого себя.

Что обеспечивает человеку эту возможность прогноза, предвидения в ситуации действия?

Можно отметить сразу – знания. Да, знания, и не только его собственные, но и усвоенные им во взаимодействии с другими людьми, с предметами, созданными этими людьми.

Как передается знание от одного человека к другому, от одного поколения к другому?

Важнейшей фирмой фиксации и передачи человеческих знаний являются знаки.

Знак понимают как предмет, который существует независимо от человека. Человек воспринимает его с помощью органов чувств. Знак может существовать как предмет, явление, событие, действие, которое в познании и общении людей используется для замещения некоторого предмета или предметов, свойства или отношения предметов.

Знаки пользуются для приобретения, хранения, преобразования и передачи сообщений, информации, знаний в пространствах и временах человеческой жизни – это их главная функция.

Знаки – ежедневное средство общения людей, живущих в одно время и разделенных тысячелетиями.

Знаки – разные по форме и содержанию, но все они выполняют одинаковые функции. Большая группа знаков – языковые. Так же, как и другими знаками, ими ребенок пользуется с самого рождения. Сначала слово для ребёнка соотносится как бы непосредственно со свойством предмета или действия. В психологической литературе описано множество фактов называния ребенком совершенно разных предметов одним и тем же словом. Так, малыш в возрасте чуть больше года все острое и колючее называл «гога» – иголка, ножницы, нож, кнопка, зонтик (спицы колючие), занозу в пальчике, а словом «ма» – всё, что пропало, исчезло, сломилось, спряталось, утонуло, улетело, унесли, было. Таких словечек множество. Постепенно, как и у всех детей, усваивающих язык, слово – как знак – соотносится с определенными свойствами предметов. «Что это такое?», «Как это называется?» – те детские вопросы, в которых как бы просвечивает назначение словесного знака: служить средством обозначения предмета. Но это не единственное назначение слова.

Любое слово как знак обобщает, выделяет существенные и несущественные, случайные свойства предметов, Как правило, в толковых словарях любого языка даны основные значения слов и другие варианты их употребления, в том числе и переносные значения. Ребенок, овладевающий языком, знакомится и с этой особенностью слов в общении с другими людьми. Малышу около четырех лет, играет со старшими детьми в разведчиков, по ходу игры ему говорят: «Иди принеси донесение», Ребенок в растерянности: «Как я его принесу, у меня же кармана нет».

Ехал по железной дороге и хорошо усвоил, что проводник – это женщина, которая приносит чай и белье. Во время следующей поездки проводником был мужчина. Малыш недоумевает: «Мама, кто же такой проводник?.. Почему дядя чай разносит?»

Обобщающая функция слова-знака, которое мы употребляем в своей бытовой, разговорной речи, часто приводит к ошибкам. Эти ошибки связаны с тем, что человек, употребляющий слово, не всегда отдает себе полный отчет обо всех существенных признаках предметов, которые входят в содержание этого слова. Поэтому, например, вызывают трудность задачи «на сообразительность», где надо контролировать содержание каждого слова. Попробуйте решить: «Как это возможно?»

На перроне особа в черном встречает молодого человека и говорит ему: «Вчера вечером Ваша мать умерла». Молодой человек – сын особы в черном.

У двух зрячих один брат слепой, но у этого слепого нет зрячих братьев.

Она мне соседка, а я ей – нет.

Он мой дед, но я ему не внук.

У тебя дочь, но ты мне не мать.

У меня есть сестра, а у моей сестры сестры нет.

Решение этих задач сразу становится «очень простым», если вы догадались, что особой в черном может быть и мужчина и женщина, что зрячие – это мужчины и женщины, а у соседки может быть не только соседка, но и сосед и так далее.

Другими словами, когда вы выделили полное содержание слов.

Для понимания людьми друг друга в зависимости от ситуации бытового общения часто достаточно нескольких характеристик предметов, обобщенных в слове, поэтому все содержание слова остается до определенного времени как бы «закрытым» для человека.

Нужны особые действия, чтобы мы поняли, что же стоит за тем или иным словом. Это можно наблюдать и тогда, когда мы призываем собеседника называть вещи своими именами, то есть, договариваемся об однозначном понимании предмета разговора.

Итак, слово не только называет, но и обобщает. Это даёт возможность через слово, с помощью слова передать, другому человеку знания, необходимые для совместного действия с другими людьми, научить его с помощью слова.

С развитием этой человеческой способности связана величайшая революция в интеллектуальной и культурной истории человечества.

Общественно-историческое значение слова – это опыт истории человечества, сконцентрированный, обобщённый, доступный каждому человеку, владеющему языком, это как бы связь поколений людей, осуществленная с помощью слова.

Слова позволяют нам использовать в нашей собственной, индивидуальной деятельности не только наш личный опыт, но и опыт всего человечества. Когда мы, например, используем в своей жизни знания о законах преломления света, то это не значит, что мы сами и открыли. Мы применяем знания, переданные нам другими людьми. Опыт людей, закрепленный и переданный нам с помощью языка, дает знания о расстоянии до Луны, о свойствах электричества, о строении клетки и множестве других вещей и явлений.

Слово становится средством познания мира (заметим, что не единственным, а одним из средств). Выдающийся отечественный психолог Л. С. Выготский писал в своей замечательной книге «Мышление и речь»: «Слово, лишенное значения, не есть слово, оно звук пустой. Следовательно, значение есть необходимый, конституирующий признак самого слова. Оно есть само слово, рассматриваемое с внутренней стороны. Таким образом, мы как будто вправе рассматривать его с достаточным основанием как феномен речи. Но значение слова с психологической стороны, как мы неоднократно убеждались на протяжении всего исследования, есть не что иное, как обобщение, или понятие. Обобщение и значение слова суть синонимы. Всякое же обобщение, всякое образование понятия есть самый специфический, самый подлинный, самый несомненный акт мысли. Следовательно, мы вправе рассматривать слова как феномен мышления»[51]51
  Выготский Л. С. Собрание сочинений. Т. 4. М., Педагогика. 1982. С. 298.


[Закрыть].

Значение слова развивается в ходе общения ребенка с другими людьми, оно постепенно становится средством индивидуального мышления, одним из средств его внутренней психической жизни.

В работе Л. С. Выготского впервые экспериментально было показано, что содержание понятия и слово не связаны между собой изначальной связью.

Особенности развития речи, овладение ее внешней, звучащей стороной и тем, что составляет содержание, проявляются в развитии содержательной стороны речи от предложения к слову, тогда как звучащая сторона речи развивается от слова к предложению. Первые слова ребенка – это обозначение сложных ситуаций, возможных действий, отношений. Упал, протягивает ушибленную руку, говорит одно слово «Аи!», но за этим словом огромное содержание: просьба пожалеть, рассказ о боли, надежда на сочувствие. В возрасте около трех лет – восторг и радость встречи с матерью, человек не находит слов: «Ты моя семиножечка, девяносто пять!» Содержание радости не вмещается в знакомые слова и формы выражения чувств, в новом слове больше возможности для выражения отношения.

Развитие содержания речи – это и развитие ее выразительных возможностей, тех особенностей слов, которые позволяют передавать вместе с объективным содержанием и свое отношение.

Долгое время слово для ребенка остается как бы свойством предмета. Разбилась любимая чашка малыша, он с недоумением спрашивает: «Как же она теперь называется?» Понял, что книги пишут писатели и поэты. Видит, что бабушка пишет, спрашивает: «Ты теперь тоже писатель?»

Выразительные возможности речи у ребенка сначала связаны только с использованием интонации, потом появляются другие средства: перестановка слов для усиления их значения – инверсии, повторы: «Пришла, пришла, моя мама пришла!», «Ты совсем, совсем, совсем пришла?» Уже в трехлетнем возрасте ребенок может использовать множество выразительных средств. Двухлетний больше пользуется интонацией, но уже в этом возрасте намечается ориентировка на выделение звучащей и смысловой стороны слова, Со смехом объявляет, например, что мама и сын называются одним именем, сам смеется над своим переименованием и приглашает других.

С годами, по мере усвоения речи, растет дифференциация плана содержания речи и ее звучащей стороны. Она связана, прежде всего, со становлением механизма обобщения, который в развитом виде приводит к тому, что слово превращается в понятие. Слово, понятие – это форма мышления, в которой мы выделяем закономерные свойства вещей и явлений.

Но прежде чем слово становится понятием, оно проходит длительный и сложный путь развития как в индивидуальной жизни человека, так и в истории культуры.

Словесное значение, которым мы пользуемся в своем мышлении о мире, выступает в форме житейских и личных понятий. Л. С. Выготский, исследуя особенности этих понятий, пришел к интересному выводу о том, что научные понятия в сравнении с житейскими понятиями проходят особый путь развития. Если житейские понятия – это значение слов бытового языка, которым мы пользуемся в ежедневном общении, то научные понятия – это те, которые ребенок осваивает при систематическом изучении основа наук (например, понятие числа, подлежащего, литературного образа и так далее)[52]52
  Выготский Л. С. Собрание сочинений. Т. 4. М. Педагогика. 1982. С. 502.


[Закрыть].

Житейские понятия в своем развитии проходят несколько этапов. Развитие понятия – это отношение понятия к действительности, к тем свойствам вещей и явлений, которые отражаются, содержатся в слове. Мы остановимся подробнее на этапах развития понятий, которые выделены в работе Л. С. Выготского, чтобы понять, как меняется картина мира по мере усвоения понятий. Образование понятий или приобретение словом значения является результатом сложной деятельности ребенка, в которой участвуют все психические процессы: ощущение, восприятие, память, мышление, воображение, чувства и воля.

Центральным для этого процесса является функциональное употребление знака или слова в качестве средства, с помощью которого развивающийся человек – это происходит в подростковом возрасте – овладевает течением собственных психических процессов и направляет их деятельность на разрешение стоящей перед ним жизненной задачи[53]53
  Там же.


[Закрыть].

Развитие понятий определяется не биологическими факторами, а теми социальными задачами, которые ставятся перед ребенком по мере возрастания его участия в профессиональной и общественной жизни.

Первый этап в образовании понятий можно описать как образование неформального неупорядоченного множества, своего рода кучи предметов, связанных только во впечатлении ребенка. Звукового оформления понятия еще может и не быть – его заменяет жест, движения, мимика. Например, малыш восьми месяцев усвоил, что голубой заяц стоит всегда на полке справа. На вопрос: «Где голубой заяц?» – весело поворачивал голову и протягивал ручки к игрушке. Зайца переставили на другую полку – он стоял среди игрушек, игрушки хорошо были видны малышу. Когда его попросили найти голубого зайца, он полез к тому месту, где заяц стоял раньше, То есть пространственное расположение игрушки, а не ее объективные свойства определяли понимание слов.

Второй этап в образовании понятий – это образование комплексов, то есть таких объединений предметов, которые связаны не только на основе личного опыта ребенка, но и на основе объективных признаков. Вместо весьма условной, субъективной связности ребенок объединяет предметы на основе объективных связей. Другое дело, что связи могут быть самые разные – случайные, поверхностные связи сходства и существенные, закономерные, которые отражают реальное, физическое сходство. В комплексе связи предметов очень разнообразны, как разнообразно и реальное сходство предметов. Например, ребенок считает «синим» все оттенки синего цвета, а «злым волком» любой неожиданный шорох, звук, движение: «Злой волк пробежал?»

В жизни взрослого человека понятия-комплексы встречаются тоже. Что стоит за словами-понятиями «честь», «совесть», «долг», «ответственность»? Умеют ли взрослые называть вещи своими именами? Это не праздный вопрос – за ним стоит способность каждого из нас выделять существенные, объективные закономерности мира, в котором мы живем.

Формирование понятий-комплексов приводит к появлению таких обобщений, которые внешне напоминают понятия, но по своему строению понятиями не являются.

Это – псевдопонятия. Появление их связано с тем, что речь окружающих людей обладает постоянными значениями. Эти постоянные значения определяют путь, по которому развиваются и обобщения ребёнка. Ребенок усваивает от взрослых значения слов, но ему самому надо определять, какие свойства конкретных предметов входят в это значение. Каким способом он находит эти предметы, каким способом определяет общие свойства – это остается скрытым для взрослого, хотя результат употребления слова совпадает с действием взрослого. Таким образом, псевдопонятие содержит в себе противоречие: по форме оно похоже на форму понятия, а по происхождению может и не совпадать. Благодаря этому противоречию и его последующему разрешению псевдопонятие приходит к появлению понятий.

Л. С. Выготский неоднократно отмечал, что ребёнок мыслит в качестве значения слова то же предмет, что и взрослый, благодаря этому возможно понимание между ними, Однако ребёнок мыслит то же самое содержание иным, способом с помощью иных интеллектуальных операций[54]54
  Выготский Л. С. Собрание сочинений. Т. 4. М. Педагогика. 1982. С. 502.


[Закрыть].

Слова-понятия могут совпадать в том смысле, что указывают, называют один и тот же предмет, но делают это различными способами, Например, одного и того же человека мы можем называть совершенно различными словами. Объективно это один и тот же человек, но он может быть назван «шофером», «отцом», «пассажиром» и т. д. Слова-понятия, которыми пользуется ребенок, могут совпадать в своей отнесенности к предмету со словами взрослого, но могут не совпадать в значении слов.

Третий, заключительный этап в развитии понятий – есть собственно понятия, истинные понятия. Понятия в их развитом виде позволяют выделить, изолировать отдельные свойства предметов и рассматривать их вне связи с конкретными свойствами всей вещи или явления. Например, выделить в снеге только его цвет или зернистость, в прямоугольнике – только форму, характер углов и т. п. Одновременно с выделением основных признаков происходит объединение их – анализ неотделим от синтеза. Собственно понятия определяют возможность для человека.

Обосновать использование того или иного содержания слова, то есть как бы восстановить ход построения содержания слова. Одновременно это и обращение к своим собственным преобразованиям – операциям анализа, синтеза, сравнения, обобщения, абстракции, конкретизации, то есть к тем действиям, которые помогли выделить в предметах закономерное и случайное. Это свойство подлинных понятий открывает человеку возможность самонаблюдений, то есть обращения к своему внутреннему миру, к тому, что составляет содержание его действий, – «Что я делаю?» «Почему я так делаю?» «Как я делаю?»

Житейские и научные понятия, по мнению Л. С. Выготского, существенно различаются тем, что формируются принципиально по-разному[55]55
  Там же.


[Закрыть].

Научное понятие сразу, по мере его освоения, предполагает выделение тех действий, которые позволяют выделить в предметах их существенные признаки. Усваивая, например, что такое существительное, учащиеся сразу овладевают действием по выделению его признаков: обозначают предмет, отвечают на вопрос «кто» или «что». Это свойство научных понятий существенно отличает их от житейских понятий, которые ребенок усваивает в ходе практического общения со взрослыми.

Возможность выделить свои действия, обосновать те свойства предметов, которые входят в содержание научных понятий, по мере усвоения их переносятся на житейские понятия. Человек, употребляя их, уже может воспользоваться не только случайными свойствами предметов, но и закономерностями, которые он смог выделить сам. Подростки, например, уже ориентируются на существенные признаки таких понятий, как добрый, отзывчивый, умный и так далее. Обучение, освоение научных понятий перестраивает и житейские понятия.

Мы остановились только на некоторых особенностях слова как знака. Анализ их позволяет выявить происхождение закономерностей психического развития, тех, которые мы в быту связываем, например, с ростом понимания. Маленький не понимает, а взрослый понимает. Не понимает – то есть не умеет дать себе отчет о своих действиях, о тех свойствах предметов, с которыми он имеет дело. Понимает – отдает себе отчет. Одним из условий появления понимания является овладение понятиями, словами языка.

Речь человека – это общение с другими людьми с помощью языка. Закономерность психического развития проявляется в том, что первоначально развёрнутая, громкая речь постепенно переходит во внутренний план, становится неслышной, свернутой, существующей только «в уме». Наверняка многим из вас приходилось наблюдать, как дети, играя с игрушками, разговаривают с ними вслух, не просто комментируют каждое свое действие, а планируют действия: «Сейчас мы пальтишко наденем и гулять пойдем, на улице хорошая погода» и т. п.

Такая речь – речь для себя, как бы разговор с самим собой называется эгоцентрической речью. Она является переходным этапом от громкой, направленной на другого человека речи к речи внутренней, к речи «для себя», которая входит в содержание внутреннего мира человека.

Кроме словесных знаков в любой культуре существует множество неязыковых знаков, среди них – знаки-копии, знаки-признаки, знаки-указатели, знаки-сигналы и другие.

К знакам-копиям относятся такие способы воспроизведения предметов и явлений, которые сходны с обозначаемым. К их числу относятся, например, фотографии, отпечатки пальцев, первые формы письменности, когда люди в виде простейших рисунков изображали предметы и явления. Как и словесные знаки, знаки-копии имеют свое значение, которое надо научиться «читать». Умение это приобретается только в совместной деятельности с другими людьми, где используется значение знака-копии.

Это общее требование относится и к знакам-признакам, знакам-симптомам. Такие знаки, без включения их в совместную деятельность с другими людьми, могут просто не выступать в их подлинном значении. Например, если вы не знаете, что означают роящиеся теплым вечером мошки, то вряд ли воспримете их как знак изменения погоды. Отличительное свойство этих знаков в том, что они ориентируют человека на причину их появления. Шум в моторе машины – знак её неисправности; вялость, капризность ребенка – знак недомогания.