Текст книги "Рога в изобилии"

* * *

Фред бросил на кровать дорожную сумку и принялся укладывать в нее вещи. Он надеялся, что поездка будет удачной. Хотя в конце пути его могло ожидать что угодно.

Элис Хэммерсмит терзали какие-то злые демоны. Ее отношения с мужем были до того странными, что даже видавший виды Фред пал духом – он никак не мог составить мнения о подводных камнях этого брака. Винсент постоянно афишировал постулат о нетленности брачного союза, однако на деле ничем свое хорошее отношение к жене не подтверждал. Возможно, раньше Элис и пыталась воздействовать на мужа нежностью, но теперь в доме явно установился вооруженный нейтралитет. Винсент не проявлял ни малейшего желания выполнять супружеские обязанности, а Элис, в свою очередь, в пику этому обстоятельству заводила знакомства с разными мужчинами, худшим из которых был Георгий с трехэтажной фамилией, заканчивающейся на «швили».

Все так и шло до того самого дня, когда на горизонте появилась таинственная старуха. Молли Паркер. Она позвонила еще до побега Элис в Россию. Фред отлично помнил тот день. Речь позвонившей была чопорной и тихой. Прежде чем ответить на вопрос, она минуты две молчала, и надо было обладать терпением Элис, чтобы все-таки добиться от нее, с какой стати она желает встретиться «с милой девочкой» с глазу на глаз.

– Фред, я по-настоящему взволнована, – сказала тогда Элис.

– Могу себе представить, – откликнулся он.

Из беседы выяснилось вот что. Недавно в горах трагически погибли дочь и зять Молли Паркер. Разбирая их вещи, старушка обнаружила связку старых писем, которые должны были безусловно заинтересовать наследников Джули Хоккес. В подробности старуха по телефону вдаваться отказалась.

– Знаешь что? Я перезвоню Молли Паркер и договорюсь о цене, а ты съездишь к ней сам и просто привезешь письма моей матери сюда.

– Это неразумно, Элис, – возразил Фред. – Старуха даже не сказала, о каких письмах речь. Может быть, в них совершенно бросовая информация.

– Фред, я тебе доверяю. – Элис подкрасила губы, приблизив лицо к зеркалу. – Поезжай и реши на месте, стоит ли дело тех денег, которых она запросит. Я же не могу вообще никак не отреагировать на ее звонок. А вдруг это какая-нибудь страшная тайна?

Элис легкомысленно хихикнула, а Фред нахмурился. Он опасался тайн. А эта, судя по всему, была тайна из прошлого: старые письма, старые люди.

На следующий день, войдя в кабинет, Фред увидел совершенно другую Элис Хэммерсмит. Она была бледна, растерянна и задумчива.

– Ты хорошо себя чувствуешь? – забеспокоился он.

– Да, все нормально.

– А выглядишь неважно.Ты звонила Молли Паркер?

– Звонила. Можешь ехать, она тебя ждет.

– Много она запросила?

– Терпимо. – Элис протянула ему чек.

Фред быстро взглянул на сумму, потом поднял глаза на свою работодательницу:

– Смеешься? Ты ведь даже не знаешь, что покупаешь!

– Знаю. Она мне сказала.

– Да? Я могу узнать – что?

– Сейчас я не стану обсуждать это, Фред. Сначала привези письма, потом поговорим. Обещаю, что все тебе расскажу, тем более мне наверняка понадобится твоя помощь.

– Ты из-за этого так расстроена? Из-за того, что тебе сказала сумасшедшая старуха?

– Думаю, с ее головой все в порядке. И если честно, да, я расстроилась из-за этого.

– Зря ты не хочешь мне сказать.

– Извини, Фред, я в самом деле не готова к подобному разговору. Не обижайся. – Элис помассировала виски, болезненно сморщившись. – Скажи лучше, когда ты сможешь выехать.

– Думаю, чем раньше я вернусь, тем лучше, ведь так?

– Так.

– Тогда пойду собираться.

– Спасибо, Фред. Возвращайся поскорее.

Но Фред вернулся лишь через полторы недели. И писем с ним не было. Пока он ехал, Молли Паркер, горевавшая по погибшим дочери и зятю, довела себя до приступа и слегла. Когда Фред появился в больнице, старушка находилась в полузабытьи, и через какое время с ней можно было бы обсудить дела, никто сказать не мог. Узнав об этом, Элис безумно расстроилась, и Фред настоял на объяснениях.

– Речь идет о старом семейном деле, – призналась Элис. – Дочь Молли Паркер – Лора Шмидт – была близкой подругой моей матери. Я тебе рассказывала, что моя мать погибла в дорожной катастрофе, когда мне было десять лет. Так вот. После замужества Лора переехала в другой штат, но связи с подругой не потеряла. Они писали друг другу длинные письма, в которых подробно делились всеми новостями и личными переживаниями. Моя мать поведала подруге и историю своей большой любви. – Элис изо всех сил старалась держать себя в руках. – Короче. Дэйл Хоккес – не мой настоящий отец. – Фред беспокойно шевельнулся в кресле. – Самое паршивое, что он об этом даже не догадывается. Мать поклялась не говорить ему, – голос Элис сорвался.

Фред быстро встал и, подойдя поближе, сочувственно похлопал ее по руке. Он не знал, что сказать.

– В письмах, которые хочет продать старушка, есть имя моего настоящего отца. Вот за что я собиралась заплатить деньги, понимаешь? Молли Паркер не назвала этого имени, сказала только, что мой настоящий отец был художником. Фред, я не знаю, что делать! – в отчаянье воскликнула она. – Можешь себе представить, как тяжело мне сейчас общаться с папой, узнав такое. Пока тебя не было, мы несколько раз встречались, и я вела себя с ним, как дура. Последний раз думала, что у меня случится нервный приступ. Папа наверняка что-то заподозрил. Знаешь, мне нужно убраться с его глаз хотя бы на какое-то время.

– Может быть, тебе поехать на курорт?

– Я уже думала об этом. Наверное, я так и сделаю. А ты, Фред, будешь держать руку на пульсе. И как только Молли Паркер придет в себя, сразу же отправишься за письмами. Я уеду, но это не значит, что ты останешься без работы. Надо начинать собственное расследование. Что, если старушка умрет? Что, если я никогда не узнаю, кто мой настоящий отец? А, Фред?

– Я готов тебе помочь, Элис. Думаю, проблема вполне решаема. Сейчас тебе надо отдохнуть, а завтра мы сядем и обдумаем, как действовать дальше. Согласна?

Элис потерянно кивнула.

Возвратившись домой, Фред принял душ и переоделся, затем поднял трубку телефона:

– Алло, Брюс? – взволнованно сказал он. – Мне надо сообщить вам кое-что важное. Да, по нашему делу. Могу я приехать прямо сейчас?

6

– С роддомом у нас полный пролет, – удрученно сказал Денис Серегин, когда они с Галкой в очередной раз устроили обмен мнениями по поводу своего стихийного расследования. – Все, кого вспомнила Софья Полевая, либо в глубоком маразме, либо уже умерли. Из чего следует совершенно очевидный вывод: статистика врет о продолжительности жизни в нашей стране.

– А что это у тебя некоторые фамилии подчеркнуты фломастером? – с любопытством спросила Галка, заглядывая в Денисов еженедельник.

– Я подчеркнул мертвые души, у которых остались близкие родственники. С ними в принципе можно поговорить. Может быть, они что-то слышали, что-то видели… Хотя я лично в этом глубоко сомневаюсь.

– Тогда что мы будем делать дальше? Пойдем по знакомым?

– Из перспективных вариантов у нас остался любовник Татьяны, господин Косточкин. Ему шестьдесят два года, прописан он на Фестивальной улице и числится вдовцом. У него взрослая дочь, которая живет с мужем и детьми в Казахстане.

– А подруга Татьяны? Ольга, кажется?

– Это второй наш перспективный вариант. С режиссером Авдеенко она развелась два года назад. Да ты наверняка знаешь эту историю.

– Конечно, знаю. Старик Авдеенко влюбился в свою студентку, и она родила ему ребеночка. Об этом писали все журналы. Обсасывали тему.

– Выходит, эта Ольга, как и Косточкин, живет сейчас одна. Дочери-то за границей.

– Выходит. Хотя наверняка сказать нельзя. Большую часть жизни она вращалась в киношных кругах. Богема, так сказать. Возможно, она выглядит на двадцать пять и коротает дни с молодым любовником.

– Допускаю. Но Алиса говорит, она хорошая женщина.

– А хорошая в твоем понимании – одинокая и опустившаяся?

– Может быть, съездим к ней вдвоем? Все-таки ты близкая Алисина подруга. Сумеешь ее разговорить по-настоящему. Если возникнет душевная ситуация.

Но душевная ситуация не сложилась. Ольга Авдеенко жила за городом, в собственном двухэтажном кирпичном доме под Гжелью.

– Дорого же ее бывшему мужу обошелся роман с молоденькой студенткой, – с иронией обронил Денис, паркуя машину на обочине.

Участок вокруг дома был просто загляденье. Все свои сотки хозяйка засеяла канадским газоном, и лишь пространство перед домом было по-настоящему возделано. Но зато как! Здесь находился потрясающий розарий, какого ни Денис, ни Галка сроду не видывали.

Ольга выглядела очень хорошо. Ей трудно было дать ее пятьдесят семь. Галка сразу поняла: чтобы иметь такую внешность в столь зрелом возрасте, надо было с юношеских лет вкладывать в нее большие деньги.

Они с Денисом заранее договорились, что не будут ничего сочинять. Расскажут все как есть и зададут прямые вопросы. Не может же она и в самом деле ничего не знать? В те годы они с Татьяной были не разлей вода. Алиса говорила, мать не раз рассказывала ей об этой тесной дружбе. У нее остались альбомы, набитые старыми снимками, где две очаровательные молодые женщины постоянно вдвоем. Галка прикинула, что у задушевных подружек не могло быть друг от друга по-настоящему серьезных секретов. А здесь речь шла о ребенке! Возможно, Ольга отлично знает подноготную этой аферы. И раз все уже и так раскрылось, расскажет, что помнит.

– Алиса Соболева? Татьянина дочка? Конечно, как я могу ее забыть? Она с моими девчонками росла. Почти родня, если честно.

Ольга провела гостей на веранду, приготовила хороший кофе, закурила, откинувшись на спинку плетеного кресла.

– Даже не знаю, как начать, – смущенно сказала Галка. – Понимаете, недавно Алиса узнала, что в Америке у нее есть сестра. И не просто сестра, а сестра-близняшка…

При этих словах Ольга сначала выпрямилась на своем месте, после чего обессиленно откинулась на спинку кресла, опустила веки и, наверное, целую минуту молчала. Потом открыла глаза и с усилием выговорила:

– Как же она могла узнать? Кто ей рассказал?

– Никто. Все произошло абсолютно случайно. Вы в курсе, что несколько лет назад Алиса вышла замуж за американца?

Ольга отрицательно покачала головой:

– Когда мои девочки разъехались, мы с Алисой не слишком долго держали связь. Все-таки разница в возрасте… Мы испытываем друг к другу теплые чувства, но не настолько, чтобы общаться постоянно. Вот если бы ей понадобилась помощь, я не раздумывая отдала бы все, что у меня есть.

– Алисе как раз сейчас нужна ваша помощь. Ей необходимо выяснить, каким образом они с сестрой были разлучены и кто ее настоящие родители. Из-за всей этой семейной путаницы у нее большие проблемы. Именно поэтому Алиса не смогла приехать сама.

– Я рада, что она не приехала, – мрачно произнесла Ольга. – Мне было бы неприятно отказать ей в просьбе.

– Отказать? – не поверил Денис. – Вы сказали: отказать?

– Да, я так сказала. – Ольга с королевской надменностью поглядела на него. – И я, конечно, объясню, почему.

Галка и Денис молча ждали.

– Я поклялась Татьяне незадолго до ее смерти, что ничего не скажу Алисе. Понимаете? Я дала клятву своей лучшей подруге. И не могу ее нарушить.

– Но все уже и так выплыло наружу! – возмутился Денис. – Вы не будете виноваты в разглашении. Алиса в курсе того, что Татьяна Соболева – не родная ее мать, так что глупо упираться.

– Она хочет не так уж много, – тихо сказала Галка. – Всего лишь объяснения. Чисто человеческого понимания.

Ольга загасила окурок, надавив на него изо всех сил, и с усилием ответила:

– Я не могу. Просто не могу. Я обещала… Вы не понимаете, какие у нас были взаимоотношения с Таней. Она была мне как сестра…

– Тогда вы должны понять, что чувствует Алиса, которую лишили этого счастья, – вмешался недовольный Денис.

– Ну расскажите хоть что-нибудь. Хоть самую малость, – стала упрашивать Галка. – Как Татьяна была связана с настоящей матерью Алисы?

– Не давите на меня, – тихо попросила Ольга. – Так только хуже получается.

– Ну, хорошо, – неожиданно приободрился Денис. – Тогда, возможно, вы познакомите нас с кем-то, кто тоже знал обо всем происходящем, но клятвы не давал?

– Я клялась в первую очередь в том, что не расскажу об участниках сделки. Никому. Никогда.

– Ага! Так все-таки это была сделка, – пробормотал Денис. – А на кону оказалась Алиса.

– Бедная девочка. Мне так жаль ее. – Глаза Ольги были полны всамделишными слезами. – Я понимаю, что она чувствует. Вы только передайте ей, чтобы она не позволяла себе возненавидеть Татьяну. Это несправедливо.

– Передадим, – пообещала Галка, поднимаясь.

Они с Денисом сели в машину и с пониманием посмотрели друг на друга.

– Ты веришь, что она ничего не говорит из-за своей страшной клятвы? – спросил он у жены.

– А ты?

– Я думаю, она просто боится, потому что сама по уши замешана.

– Вполне допускаю. Татьяна заключила какую-то сделку, а Ольга ей помогла ее провернуть. Что же получается? Получается, у нас остался один Косточкин. А вдруг он тоже в этом участвовал? Или, наоборот, абсолютно не в курсе?

– Он должен знать хоть что-то.

– Тогда бы он давно уже рассказал, – махнула рукой Галка.

– Кому? Кто у него спрашивал?

– Да, действительно. Об этом я как-то не подумала.

– Ты готова потратить второй выходной на визит к этому таинственному господину? – Денис, все это время не отвлекавшийся от дороги, повернулся и пристально поглядел на Галку.

– Конечно, готова. А ты что, думал, я устану и раскисну?

– Да нет, я всегда знал, что ты у меня настоящий боец.

– Кстати, Алиса должна позвонить в понедельник. Мы договорились поддерживать оперативную связь. Возможно, у нее тоже есть какие-то новости.

– Было бы здорово начать распутывать этот клубок одновременно с обеих сторон – со стороны Алисы и со стороны ее сестры. Тогда истина была бы где-то в середине, а не на самом конце нашей ниточки.

Денис и не предполагал, что, дергая за ниточку, они пошевелят весь клубок. И кое-кому это совершенно не понравится.

* * *

Следующее утро началось с визита. Алиса ожидала увидеть кого угодно, но уж точно не того, кого увидела. Перед тем как войти, он деликатно постучал. Подняв глаза, Алиса непроизвольно вскочила. Это был вчерашний частный детектив.

– Мистер Торвил! – воскликнула она и замолчала, вцепившись взглядом в его лицо.

– Успокойтесь, все хорошо. Просто я решил помочь. – Энди снял очки, чтобы Алиса смогла получше рассмотреть его честные глаза. – Жест доброй воли, – пояснил он, с улыбкой засовывая очки в карман. – Миссис Хэммерсмит! – заявил он. – Я решил принять ваше предложение. Надеюсь, я не слишком испугал вас вчера всеми этими разговорами о шантаже?

– Не слишком испугали? Да вы меня повергли в шок! – Алиса почти поверила, что Торвил действительно пришел с миром, но до конца ее сомнения так и не развеялись.

Торвил при первой встрече подчеркнул, что выдавать себя за другого человека – противозаконно, а он, судя по всему, не из тех, кто готов нарываться на неприятности. Он… ну не то чтобы респектабельный, но довольно приличный. Алиса подумала, что, обратившись к нему, ничего не выгадала. А просто нажила себе еще одну головную боль. «Что же мне теперь делать? – рассуждала она. – Отказаться от его услуг? А где гарантия, что он на свой страх и риск не примется собирать на меня компромат? В сущности, не на меня, а на Элис? А там, глядишь, наткнется на что-нибудь противозаконное и сломя голову помчится в полицию. Или в самом деле затеет шантаж. Нет, этого Торвила надо немедленно нейтрализовать. Но как? Может быть, нанять его и заставить заниматься какой-нибудь ерундой? Заслать его в Россию… А что? Это мысль! Родина еще и не таких обламывала».

«Если бы она знала, до чего я хитрый, она никогда бы не стала так радоваться, – усмехнувшись, подумал Энди Торвил, присаживаясь на диван. – Эта женщина явно что-то скрывает. И я в лепешку разобьюсь, но выясню – что именно».

* * *

Том был единственным подчиненным Энди Торвила. Между ним и клиенткой существовала постоянная связь: несколько раз в день они обменивались информацией. Больше всего Алису волновали родственные взаимоотношения. Их короткий бумажный вариант был отработан в первую очередь, но Алиса до сих пор ни разу не видела ни отца Винсента Хэммерсмита, ни своего отца…

Мать, ее настоящая мать, фотографию которой она часами рассматривала в кабинете, умерла больше двадцати лет назад. Она была еще совсем молодой, цветущей и полной сил, когда смерть настигла ее. Это была автомобильная авария – роковой случай, роковой день, роковая дорога… Ее звали Джули Хоккес. Она оставила после себя убитого горем мужа и десятилетнюю дочь Элис.

– Ваш отец очень привязан к вам, – говорил ей Том, а она думала про себя: «Не ко мне, глупый сыщик, не ко мне. Он привязан к Элис, к дочери, которую любовно растил и оберегал». – Он продолжает активно заниматься делами. В сферу его интересов всегда входил антиквариат, и теперь главным его увлечением является холодное оружие. Тем не менее он очень мягкий человек. Ваш брак он одобрил безоговорочно. Хэммерсмит был центральной фигурой среди элитных холостяков, наверное, всего штата. Он во всеуслышание заявлял, что в ближайшие годы не собирается жениться, а потом вдруг бац – и сделал вам предложение.

– Влюбился с первого взгляда?

– Над этим я еще не работал, – признался Том. Это был невысокий щуплый парень, обладающий врожденной мимикрией – он нигде и ничем не выделялся.

Том сделал несколько снимков Дэйла Хоккеса. Алиса страшилась встречи с ним. Страшилась любви, которую он вдруг станет выказывать ей, нежности, которую может проявить. Она не желала пользоваться всем этим незаконно. Она хотела отвоевать свои собственные права – на семью, на любовь отца, на свою фамилию.

Господи, как она оказалась вне дома? Может быть, ее самым банальным образом украли из коляски? Алиса вспомнила американские фильмы, в которых небритые русские в драных ушанках рыскали по всему миру с самыми гадкими намерениями. Алиса решила сходить в библиотеку и просмотреть подшивки местных газет за сентябрь 1967 года. Возможно, она там что-нибудь и отыщет. Эту работу нельзя было перепоручать Тому. Если вдруг всплывет какая-то информация о том, что у Джули Хоккес в Москве родились близнецы, его босс, сложив два и два, не мешкая, заявит о ней в полицию.

Как сообщил Том, Хэммерсмиты владели сетью мотелей по всему штату, а также несколькими дорогими отелями в Чикаго. Прочитав собранные Томом сведения об империи Хэммерсмитов, Алиса не удержалась и пробормотала:

– Боже мой, Винсент, да ты ведь чертовски завидный муж! Владелец заводов, газет, пароходов… Почему же Элис предпочитала тебе других мужчин?

Алиса внедрялась в жизнь Элис Хэммерсмит с ожесточенным упорством. Она потеснила в шкафу ее гардероб, ездила на ее «Порше», отзывалась на ее имя. Перевернув вверх дном апартаменты, она пыталась разыскать какие-нибудь записи сестры о расследовании, которое та вела вместе с Фредом. Но пока поиски оставались безрезультатными.

Архивные изыскания тоже ни к чему не привели. В сентябре 1967 года газеты сообщили о рождении наследницы у четы Хоккес. Одной наследницы! Алиса нашла там даже фотографию лысого младенца, который именовался «очаровательной малышкой». К снимку прилагались светские сплетни – и только. Судя по всему, журналистов даже не проинформировали, что ребенок был рожден за океаном.

В душе Алисы не было покоя. Ее точил страх. Она хорошо помнила своих преследователей в России и опасалась, что серия покушений продолжится в Иллинойсе. Ведь убийцам ничего не стоит выследить ее. До сих пор все было тихо, но кто знает – почему? Возможно, невидимый враг готовится нанести один точный удар. Алисе до сих пор снились кошмары, и в этих кошмарах обязательно присутствовал холодноглазый красавчик с подушкой в руках. Иногда она даже просыпалась с ощущением, что вокруг витает запах «Испанской ночи». Ее тошнило от этого воображаемого запаха.

Утром она попросила Тома узнать, где Винсент. Ей хотелось быть уверенной, что он занимается бизнесом, а не чем-то более опасным. Первое время она очень переживала по поводу личных контактов с мужем Элис, в смысле – как их пресечь, однако действительность утешала: каждый новый факт подтверждал отсутствие всякой интимности в их взаимоотношениях. «Они женаты всего год. Винсент уверяет, что до сих пор влюблен и не желает говорить о разводе. Между тем, судя по всему, супруги не только не спят вместе, но и вообще не прикасаются друг к другу. Также достоверно известно, что у Элис был любовник – некий Георгий, в сопровождении которого она покинула страну, отправившись в Россию».

Неожиданно для нее позвонил Дэйл Хоккес. Он называл ее «моя девочка» и предложил через час встретиться в парке.

К счастью, парк в Вустер-сити был только один. Едва миновав главную арку, Алиса увидела отца. Он медленно расхаживал вдоль клумбы с нарциссами, явно наслаждаясь хорошей погодой. Дэйл Хоккес был точно таким, каким она вообразила его, основываясь на рассказах Тома и на снимках, которые он для нее сделал. Не слишком высокий, среднего телосложения, с приятной улыбкой на лице, Дэйл раскрыл навстречу Алисе свои объятья.

«Я имею право обнять его. Я тоже его дочь, – растерянно подумала та, шагнув ближе. – Голос крови, он не может обмануть». И хотя слезы были где-то очень близко, она не заплакала. Более того, не почувствовала ничего особенного. Незнакомый человек, незнакомый запах… «От него пахнет лавандовым одеколоном и мятной резинкой, – отметила она. – Вероятно, для Элис это запах детства».

– Малышка моя, – нежно сказал отец, отводя выбившиеся из прически пряди с ее лба. – Так давно не заезжала. Я уже начал волноваться.

– Ну, как ты? – выдавила Алиса.

Дэйл был совсем седой, он часто улыбался, и тогда вокруг его глаз собирались тысячи морщинок, выдавая возраст и одновременно делая его обаятельнее.

– Ну что, пройдемся по магазинам? – Он махнул в сторону довольно оживленной пешеходной улицы. – Возможно, увидим в витринах что-нибудь эдакое и купим подарок для Мэган.

«Мэган… Кто она такая? – терялась в догадках Алиса. – Предложу купить соковыжималку, а окажется, что Мэган еще носит подгузники».

– Скажи честно, у вас с Винсентом действительно нормальные отношения или вы только создаете видимость?

– У нас все хорошо, – сказала она и улыбнулась.

Дэйл, довольный, рассмеялся:

– Отлично. Ты же знаешь, вы кажетесь мне великолепной парой. Кстати, – продолжил он после небольшой паузы. – Мне звонила Оливия, заметила заодно, что Винсент стал навещать ее не просто часто, а очень часто.

Алиса чувствовала, что отец настороженно ждет ответа.

– Просто не знаю, что сказать, – призналась она почти искренне. – Оливия такая… – Она замялась, будто бы подыскивая эпитет.

– Сплетница? – помог ей отец. – Не спорю. Но не только у нее длинный язык. Кстати, сегодня она устраивает вечер. Я позвонил и сказал, что ты будешь. В семь.

– Ладно, – легко согласилась Алиса. – Буду в семь.

– Если ты появишься раньше, никто не станет возражать. Разве только Барбара… – Отец многозначительно посмотрел на Алису.

Та же понятия не имела, как реагировать. Она ощущала себя героиней какого-то сюрреалистического спектакля, где реплики сочиняли на ходу.

– Ты не обиделась на меня, детка? – спросил Дэйл, озабоченно глядя на дочь. – Ты же знаешь, я не хотел бы вмешиваться в твою жизнь. Я никогда не вмешивался.

– Я знаю, папа, – тихо ответила Алиса. – Я ничуточки не сержусь. Наоборот, рада, что ты говоришь мне обо всем, что думаешь.

В этом она была искренна. Дэйл, видимо, почувствовал эту искренность, потому что заметно успокоился.

– Так что с подарком для Мэган? Ты по-прежнему скучаешь по ней?

– Да, скучаю, – кивнула Алиса.

– Прежде чем поедешь поздравлять ее, позвони. Еще неизвестно, вернулась ли она из Европы. Такая шебутная старуха. Я всегда считал ее слегка чокнутой. Конечно, в свое время она очень нам помогла. Я отдаю ей должное. Да и Джули любила ее…

Дэйл нахмурился, а Алиса затаила дыхание. Джули. Ей нравилось имя матери, ей хотелось бы узнать о ней все-все. «Мэган, судя по всему, нянька или экономка, к которой Элис питает теплые чувства».

Они немного побыли вдвоем – отец, которого Алиса видела в первый раз, и дочь, которую тот принимал за другую. Дэйл проводил ее до машины, нежно поцеловал на прощание в щеку и велел ехать осторожно. Судя по всему, он остался доволен свиданием с дочерью – когда она, отъезжая, оглянулась назад, то увидела, что он смотрит ей вслед, тепло улыбаясь.