Текст книги "Половодье чувств, или Рыбка моя"

– Эгоист ты, братец, – с завистью сказал Антон и посмотрел на проскользнувшую мимо рыбину поверх очков. – А кто у тебя там плавает?

– Рыбы, – ответил Игорь. – Даже если я тебе скажу, как они называются, ты все равно не запомнишь.

– Слушай, так ты поедешь с нами? Или вы с Верой хотите побыть вдвоем?

– Я расстался с Верой, – сообщил Игорь, доставая из холодильника пиво.

– Серьезно? А что случилось? Вы поссорились?

– Конечно, мы поссорились, – пожал плечами Игорь. – Ни одна уважающая себя женщина не отпустит мужчину без хорошей ссоры. Слушайте, ну что я буду вам объяснять? Мы не подходим друг другу, вот и все.

– Надька говорит, ты никому не подходишь, – ехидно заметил Олег. – Она говорит, у тебя слишком большие запросы.

– Я знаю: я чертов интеллигент, я перевожу инструкции к станкам и холодильникам, развожу рыб и не хочу жениться на ком попало.

– Самокритично, – одобрил Антон, слизывая пивную пену с верхней губы.

Они стояли, как три собутыльника, посреди комнаты с пивом в руках и завороженно смотрели на рыб, снующих между ракушками и камнями. Рыбы были большими, гладкими, фантастически красивыми.

– Диван теперь не раскладывается, – с сожалением заметил Игорь.

– Может, тебя Вера поэтому и бросила?

– В какой-то мере – да.

– А мне Вера нравится, – заметил Олег, вытирая усы огромным платком, без которого жена не выпускала его на улицу. Она считала, что приличные мужчины должны носить в кармане матерчатый носовой платок, а не пользоваться дурацкими бумажными салфетками.

– Тебе все женщины нравятся, – проворчал Игорь. – Ты любвеобильный, как кролик.

– Получается, ты будешь встречать день рождения один? – сердито спросил Антон.

– Почему один? Мамаша моя приехала в Москву. Сейчас она взялась за отца, потом и до меня руки дойдут.

– Я видел ее по телеку. Она потрясающе выглядит, – сказал Олег. – Такая вся стильная.

– Я сам радуюсь как ребенок. Могу себе представить, если бы она не таскала по всему миру картины этих новомодных художников, а тихо сидела дома, жизнь моя превратилась бы в ад. Мама просто обязана кем-то или чем-то руководить. Счастье, что это не я. Впрочем, за Веру мне от нее наверняка достанется. Она хочет, чтобы я был счастлив, а я упорно сопротивляюсь. По крайней мере, это ее точка зрения.

Друзья некоторое время молчали, потом Олег вспомнил, зачем они, собственно, приехали.

– Подарок-то! – воскликнул он и побежал за своей сумкой. – Вот, – сказал он, достав из нее деревянный ящичек с выдвигающейся крышкой.

– С первого взгляда ясно, что внутри лежит что-то… эксклюзивное, как говорят в кругах, близких к гламурным, – заметил Игорь и, получив подарок в руки, немедленно крышку отодвинул.

Там лежала бутылка вина с этикеткой, подписанной от руки. Толстое темное стекло вызывало уважение.

– Французское, – с гордостью пояснил Антон. – Твоего, брат, года рождения.

– Вы оба достигли замечательной степени зрелости, – добавил Олег. – Мы желаем тебе наслаждаться собственным возрастом! Потому что жизнь прекрасна и удивительна.

Игорь представил, как будет пить это вино один, сидя перед аквариумом и глядя на своих любимых рыб. Ему стало грустно, но он, разумеется, не подал виду.

Глава 3

– Домой я не поеду, – решительно заявила Лиза и одним глотком прикончила коньяк. Не хочу видеть этого типа. Не хочу выяснять отношения. Не хочу скандалов. Сначала мне нужно все это… переварить.

– Ладно-ладно, – успокоила ее Карина. – Мы все уже решили за тебя. Отправишься к Ритке. Ее Рекс все-таки более безвредный, чем мой Шурик. Хотя, если честно, Рекс тоже не подарок.

– Чем тебе не угодила моя собака?! – возмутилась Рита.

– Тем, что она все время гавкает и выпрашивает сосиски. Впрочем, черт с ним, с твоим Рексом, я тоже с вами поеду. Купим бутылочку с собой, посидим, покалякаем. Подумаем, где взять кавалера для Лизаветы.

Они вызвали такси и всю дорогу раздражали водителя недружелюбными высказываниями в адрес мужчин. Ввалившись в дом, подруги напугали храброго Рекса пьяным хохотом. Он забрался под вешалку и оттуда наблюдал, как они расшвыривают пальто, шубы, шапки и перчатки. Впрочем, когда все ушли на кухню, разбросанные вещички очень даже согрели собачью душу.

– Можно познакомиться через Интернет, – сказала Рита, нарезая колбасу огромным ножом.

Она любила все большое и яркое, и на кухне у нее стояли массивные кастрюли, висели огромные сковородки, и даже холодильник отличался завидным ростом. Количество салфеток, ухваток и тряпочек превышало допустимые пределы. Все это было разноцветным и назойливо лезло в глаза.

– Ненавижу Интернет, – с отвращением сказала Карина. – Анонимность украшает только героев вроде Зорро. А обычных людей она развращает. Чувствуя свою безнаказанность, они теряют над собой контроль и демонстрируют худшее, что в них есть.

– Некоторые демонстрируют лучшее, – не согласилась Лиза.

Однако подруга не пожелала ее слушать. Она хлопнула себя по лбу и радостно воскликнула:

– Есть разделы знакомств в журналах, которые Ритка скупает пачками. Только ей нужен фэншуй, а нам молодые, привлекательные, одинокие! Ритка, где ты прячешь эти пачки?

– В коридоре, в тумбочке, – проворчала хозяйка дома.

– Тащи самые свежие, – распорядилась Карина. – В завалявшихся наверняка не осталось ничего достойного.

Рита шмыгнула в коридор, и тотчас оттуда раздался ее истошный вопль:

– Рексик! Свинья ты безрогая! Отдай перчатку, отдай, я сказала! Фу!

Карина и Лиза с пониманием переглянулись. Через некоторое время возвратилась Рита с пачкой журналов и с красными пятнами на щеках. Счастливый Рексик семенил следом.

– Хорош, – с неудовольствием сказала Карина. – Наверняка сожрал что-нибудь милое моему сердцу. Плохая собака! Не получишь сосиску!

Рекс обратил на нее не больше внимания, чем на снег за окном. Он отправился к своей миске, чтобы в очередной раз подкрепиться, хотя уже был круглым, как медведь панда.

Карина схватила один из номеров журнала и, быстро перелистав страницы, нашла нужный раздел.

– Вот оно! – воскликнула она и посмотрела на Лизу со значением. – Ты ощущаешь важность момента?

В ответ Лиза икнула.

– По-моему, ей больше не нужно пить, – заметила Рита, глядя на подругу с сомнением. – Мне кажется, романтические отношения вряд ли заводят с бодуна. Завтра она будет опухшая, с заплывшими глазками. И никакого боевого духа. Ты же знаешь, что с ней творится после пьянки.

– Но ей непременно нужно было напиться! – возразила Карина. – Кроме того, по объявлению можно найти только какое-нибудь недоразумение в галстуке. Но на нынешнем этапе и это сойдет. Так что не стоит особо и париться. Итак, – она ткнула пальцем в глянцевую страницу, – приступим-с. «Мужчина пятидесяти пяти лет, – с выражением начала зачитывать она. – Симпатичный, порядочный. Познакомится с женщиной двадцати пяти – тридцати лет для серьезных отношений».

– У него возрастной ценз, – печально заметила Лиза. – Мне так давно было тридцать! Я ужасно старая, девочки! Кому я нужна?

– Прекрати ныть, – накинулась на нее Рита. – Если уж ты никому не нужна со своей фигурой, и волосами, и вообще… То что говорить о других?

– Тебе мы тоже можем найти какого-нибудь хмыря, – успокоила подругу Карина, пьяно махнув рукой. Слушайте тогда обе. Нет, все-таки у Лизаветы приоритет. Сначала мы ее пристроим, а уж потом тебя с собакой. Итак. «Шестидесятилетний вдовец познакомится с приятной женщиной для создания семьи». Ты очень приятная женщина, Лизавета, но шестьдесят лет – это для тебя многовато. Тебе еще ураганить и ураганить. А, вот! «Георгий. Голубоглазый брюнет, рост – метр девяносто, с собственной квартирой. С перспективой серьезных отношений». Тебя это не вдохновляет?

– Лично мне не нравится, что он написал про голубые глаза, – высказала свое мнение Рита. – Это как-то не по-мужски. Написал бы: верный, преданный.

– Это же не твой Рекс, а живой мужик, – возразила Карина. – Мне кажется, надо попробовать. Мы же Лизавету не замуж выдаем. Это просто реабилитация после перенесенного стресса. Понятно?

Всем было понятно, и тогда Карина, ни с кем не советуясь, достала мобильный телефон и начала набирать номер, сверяясь с журналом. Лиза, нахохлившись, следила за ней.

– Георгий? – спросила Карина роскошным басом. – Я звоню по объявлению. Моя подруга хочет с вами познакомиться. Надеюсь, вы еще не заняты.

Вероятно, Георгий подтвердил, что он не занят, поскольку Карина заметно оживилась и продолжала:

– А завтра вы свободны? Вот я тоже подумала: чего тянуть? Жизнь короткая, а век любви еще короче. Ну… Где-где? Где-нибудь в людном месте. Мы должны быть уверены, что вы не полоумный маньяк. Нет, по разговору не похоже, но это ничего не значит. В наше время каждый может оказаться выпущенным на поруки шизофреником. Подруга? Она вам понравится, Георгий, не сомневайтесь. Каштановые волосы, мордашка, как у кинозвезды. Сколько лет? Сорок. Нет, будем честными: сорок пять! Что – тю-ю? – передразнила она с непередаваемой интонацией. – «Тю-ю» – это когда к тебе приходит молодое чудовище весом в центнер в сиреневых колготках. А элегантная сорокапятилетняя женщина – это находка для мужчины, который хочет чего-то настоящего. Да что я вас уговариваю? Назначаете свидание или нет? В конце концов, у нас тут целая подшивка журналов с объявлениями.

Георгий тут же согласился на свидание, и еще некоторое время Карина потратила на то, чтобы обговорить время и место.

– Все в том же торговом центре «Гигант», – сообщила она, положив трубку. – В кафе «Чайная роза».

– Но ведь именно там Руслан встречался со своей тощей кошкой! – вознегодовала Лиза.

– Ну и что? Ему можно, а тебе нельзя? Преодолей свой страх, – повелела Карина. – В два часа дня тебя устроит? Если понравитесь друг другу, у тебя появится шанс провести новогоднюю ночь вдвоем с новым кавалером. У него квартира есть, не забыла? А для тебя сейчас это очень актуально.

Лиза призадумалась, а потом с отвращением спросила:

– А я что, должна буду с ним спать? С совершенно незнакомым мужиком?

– Да кто ж тебя заставляет-то? – удивилась Карина. – Однако в жизни всякое случается. Вдруг он окажется настолько потрясающим, что ты не устоишь?

В голове у Лизы шумело, но она сразу же подумала о том, что сейчас ее, пожалуй, не соблазнил бы даже Мистер Вселенная. Она была зла на Руслана, а из-за него на всех мужчин, которые наверняка были такими же подлыми, мелкими и эгоистичными, как он. Наверное, счастливые браки существуют только потому, что некоторые жены просто закрывают глаза на измены и делают вид, что ни о чем не догадываются. Может быть, она тоже делала вид? Может быть, в душе она давно все поняла?

– У тебя сейчас период накопления негатива, – сочувственно заметила Рита. – Но потом он пройдет, и ты снова увидишь солнце.

– Я и так вижу солнце, – огрызнулась Лиза. – Нет, вы только подумайте, девочки! Я тридцать лет жила с человеком, полагая, что он верен мне и нашей любви.

– Ты в самом деле так думала? – с подозрением спросила Карина. – Разве ты не читаешь журналов и не общаешься с людьми? Нет таких мужчин, которые тридцать лет готовы возвращаться в одну и ту же постель. Нет, они, конечно, готовы возвращаться, но с условием, что по дороге у них будет возможность завернуть куда-то еще. Лиза, ты ископаемое чудовище. Ты примеряла свои глупые мысли о верности к существу противоположного пола. Тебе разве не рассказывали, что эти существа нацелены на опыление не одного цветка, а целой поляны?

– Будут летать, жужжать и опылять, пока не сдохнут, – с чувством подтвердила Рита. – Ах, девочки, зря я защищала мужчин, они этого не заслуживают.

Она уронила пьяную слезу в тарелку с колбасой. Что касается алкоголя, то среди подруг Рита всегда была самым слабым звеном.

– Зачем вы тогда хотите свести меня с Георгием? – угрюмо спросила Лиза. – Этот не просто опыляет, а действует масштабно. Вон, объявление дал. Кто знает, может быть, его «серьезные отношения» – это блеф?

– Но ведь и ты блефуешь, – напомнила Карина. – Тебе нужно временное утешение, вот и все. Для мужчины с голубыми глазами утешить красивую женщину – это только удовольствие, поверь мне. Так, девочки, – неожиданно всполошилась она. – Пора укладываться. Иначе на наш товар завтра ни один купец не взглянет. Георгиям по телефону мы можем заливать что угодно, но сами-то мы знаем, что в сорок пять привести себя утром в порядок, просто припудрив носик, уже не удастся. Так что – по кроватям! Рита, раздавай указания.

– Ты будешь спать в гостиной, – распорядилась та. – Рекса я заберу с собой в маленькую комнату.

– Уж сделай милость, – проворчала Карина. – Ты его так раскормила, что если он запрыгнет мне на живот, то выдавит из меня весь ужин.

– Лиза ляжет в моей спальне, я сейчас постелю. Если, конечно, она заснет. Разбитое сердце обычно… царапается, когда ты ворочаешься с боку на бок.

Однако как только Лиза донесла голову до подушки, она сразу же начала проваливаться в сон. И успела подумать лишь о том, что ее сердце, по всей видимости, вовсе не разбилось. Да, оно было растревоженным, но целехоньким. Интересно, что бы это значило?

Она проснулась раньше всех, но не вскочила, как обычно, а повернулась на бок. Голова вдавилась в подушку, потому что была тяжелой, как бабушкин чугунный горшок, в котором томили кашу. Лиза застонала и широко открыла глаза. Утреннее солнце, влетая в задернутые шторы, густело и стекало на паркет медовыми каплями. Лишь один ломкий солнечный прутик протиснулся в комнату через тюлевую прореху. На коврике стояли пушистые тапки, еще не побывавшие в зубах Рекса.

«Сердце, – вспомнила Лиза и прислушалась к себе. – Почему не разбилось мое сердце?» Холод прополз по ее позвоночнику, несмотря на толстое одеяло. Кажется, она уже давно не любит своего мужа – вот в чем дело. Какой же изощренной лгуньей нужно быть, чтобы столько времени отрицать очевидное! Обманывать саму себя – что может быть глупее и бессмысленнее? Почему она пряталась от правды? Ответ лежал на поверхности. Она боялась остаться одна. Она не чувствовала себя самостоятельной личностью. Ее робкую личность поглотило яркое «Я» Руслана. Он доминировал. Довлел. Диктовал. Прививал вкусы. Формировал привычки.

Лиза прикусила губу. Она вдруг стала вспоминать какие-то мелочи, которые Руслан высмеял бы, как не заслуживающие внимания. Но из этих мелочей складывалась ее жизнь – обыкновенная, повседневная и… невозвратимая! Вот, например, у нее никогда не было кошки. А она так любила кошек! Она так хотела, чтобы дома ее встречало независимое пушистое существо, которое можно тискать и с которым можно разговаривать, когда тебе одиноко.

Еще она любила танцевать, но Руслан не приветствовал и этого ее увлечения. Несколько раз он застал ее в трико, танцующей под зажигательную латинскую музыку и сделал такое ехидное замечание, что навсегда отбил у нее охоту раскрепощаться в его присутствии.

Она любила книги, стоящие на открытых стеллажах, однако у них были шкафы с застекленными полками, потому что Руслан считал, что пыль портит дорогие переплеты.

Она обожала, когда к ним приходили гости, и с удовольствием пекла пироги. Руслан презирал ее подруг, а к приходу важных гостей всегда заказывал еду в ресторане.

Руслана можно было переспорить, если очень захотеть, но Лиза почти никогда не хотела. Она приняла условия игры. У нее был только этот брак, только этот мужчина существовал в ее жизни. О другом она даже и не помышляла. Но почему, почему?! Она могла бы очнуться еще несколько лет назад, когда Машка окончательно повзрослела и вышла замуж. Но Лиза не прислушивалась к себе. Она вообще никогда не задумывалась о личном счастье, повторяя, словно мантру: «У меня удачный брак».

«Господи, я что, была в обмороке? В анабиозе? На меня наложили чары? – думала Лиза. – Почему я считала, что если мы не ссоримся и время от времени занимаемся скучным сексом, значит, мы – идеальная семья? Разве покой и бесконфликтность – это и есть семейное счастье?»

Она села на кровати, взявшись за голову обеими руками. Надо срочно встать под душ и пустить сначала очень горячую, а потом очень холодную воду. Дверь, скрипнув, приоткрылась, и в комнату вошел Рекс, цокая когтями по паркету. Алчным взглядом посмотрел на тапки, и Лиза поскорее вставила в них ноги.

– Ты разрушитель, – сказала она. – Кыш отсюда.

Пес обошел комнату и удалился с гордым видом. В приоткрывшуюся дверь потекли запахи – свежих булочек и кофе. Рита покупала в магазине готовое тесто и по утрам занималась выпечкой. Подруги были уверены, что она делает это для Рекса, который таскал булки со стола с виртуозностью Карлсона.

– Хороша! – воскликнула Карина, когда Лиза появилась на кухне. – Как будто вообще вчера не пила. И щеки красные, и глаза ясные.

– Зато у меня голова сильно болит, – пожаловалась Лиза. – Налейте мне кофе. А вы как?

– Я чувствую себя, как смятая бумага, – призналась Карина. – Хочется лежать в углу и медленно разворачиваться.

– А я ничего, – сообщила Рита и тут же спросила, сдвинув брови: – Лизка, ты не передумала? Может быть, тебе стоит встретиться с мужем на трезвую голову и попытаться все обговорить?

– Что – все? – тотчас взвилась Карина. – Составить список всех баб, с которыми он гулял?

– Нет, но надо же его выслушать! Так нельзя. Может быть, у Руслана есть какие-то оправдания.

– Да наверняка у него есть оправдания! – кипятилась Карина, раздирая булочку зубами. – Он, небось, уже сто раз звонил, да, Лизавета?

– Двенадцать, – ответила та. – Я у мобильника звук отключила. Нет, девочки, я не хочу с ним разговаривать после вчерашнего… Он целовался с другой женщиной у меня на глазах.

– Но он же не знал, что ты за ним следишь, – продолжала наседать Рита. – Он не настолько циничен, чтобы специально тебя мучить. Все же поговори с ним прежде, чем встречаться с голубоглазыми незнакомцами.

– Ритка, прекрати свою агитацию, – вознегодовала Карина. – Вон, посмотри на нее: она даже не плакала.

– Потому что у нее шок!

Лиза пила горячий кофе и молча слушала, как подруги воюют из-за нее. Она была в смятении. Если она сейчас скажет, что уже давно не любит Руслана и ей не нужны голубоглазые незнакомцы с квартирами, они ей просто не поверят. Поэтому она промолчала и отправилась наводить марафет. «Ну, встречусь я с каким-то там Георгием, – думала она, нанося на лицо маску из овсянки со сливками. – Ну, выпьем мы с ним по чашке кофе. Я ни за что не соглашусь ехать к нему. Мне это просто не нужно. Но Каринка так загорелась меня спасать, что не хочется заранее ее разочаровывать».

Чтобы не разочаровывать Каринку, она даже согласилась надеть Ритины серьги с аметистами, которые ей очень шли. Как будто мужчины обращают внимание на украшения.

– Эх, жалко Риткины шмотки тебе малы, – посетовала Карина, оглядев ее с ног до головы. – Юбку я бы выбрала покороче.

– Короткие юбки годятся только для коротких отношений, – возразила Лиза. – А вдруг Георгий мне понравится и я захочу продолжения?

Карина согласилась, что Лизино платье тоже вполне ничего, и решила проводить ее до торгового центра. Они ушли в распахнутых пальто, с развевающимися шарфами, бурно обсуждая, как следует вести себя на свидании вслепую.

Оставшись одна, Рита принялась ходить взад и вперед по кухне с озабоченным видом. Воспользовавшись ее замешательством, подлый Рекс стащил последнюю булку и унес под стол.

– Девчонки совершают глупость, – пробормотала Рита, остановившись возле окна.

Побарабанила пальцами по подоконнику, отломила засохший лист от кофейного деревца и растерла его в пальцах. За окном по-прежнему было белым-бело. Рита принесла из комнаты мобильный телефон и решительно набрала номер, по которому прежде никогда не звонила.

– Да! – через секунду ответила трубка решительным мужским голосом. – Говорите.

– Руслан? – уточнила Рита и торопливо добавила: – Это подруга вашей жены, Маргарита.

– Да? – спросил ее собеседник все так же отрывисто.

Вероятно, он ждал вероломных заявлений о том, что сейчас подруга приедет за вещами Лизы или что-нибудь в этом роде.

– Э-э… Я знаю, что вы поссорились, потому что Лиза ночевала у меня. На самом деле я хочу вам помочь.

– Вот как? – голос Руслана замедлился и подобрел. – В самом деле?

– У вас такой счастливый брак. Если вы рассчитываете его сохранить…

– Рассчитываю, – быстро ответил ее собеседник. – Лиза все не так поняла. Я собирался объяснить…

– Я ей сказала то же самое! – горячо подхватила Рита. – Но она и слушать не стала. Поехала в тот самый торговый центр, где вы вчера с ней столкнулись. У нее в кафе на втором этаже в два часа дня свидание.

– Какое свидание?! – неожиданно взревела трубка. – С кем?! У нее нет никого! Да я бы сто раз ее расколол. Она врать не умеет! У нее все на лбу написано…

Лиза в самом деле была бесхитростной, как юная пастушка, но презрительный тон, каким это было сказано, должен был насторожить Риту. Однако она, как все женщины, истово желающие добра подруге, закусила удила и ничего не замечала.

– Да не тревожьтесь, Руслан. – Сообразив, что собеседник взволнован, Рита заговорила спокойно, даже немножко снисходительно. Однако на всякий случай решила приврать: – Я не знаю, с кем у нее свидание. Может быть, со старым другом.

– У нее нет старых друзей! – отрывисто бросил тот. – Она всегда была под моим контролем. Куда ее черт понес?

Мудрая Рита решила не говорить Руслану про знакомство по объявлению. Вдруг это разъярит его до такой степени, что вместо примирения он устроит второй акт семейного скандала?

– Вы же понимаете, что все это только от отчаянья!

– Что там за тип? – спросил Руслан подозрительно. – Наверняка какой-нибудь аферист. Моя жена – просто глупая курица. Если появляется какая-нибудь неприятность, она обязательно вляпается в нее руками и ногами. Мне всегда приходилось за ней следить в четыре глаза.

«Кажется, он забыл, кто потерпевшая сторона», – подумала Рита, однако ни на секунду не раскаялась в содеянном.

– Я ничего не знаю про этого мужчину, – соврала она. – Но я для того и звоню, чтобы вы появились первым и успели все наладить. Лиза решила собрать чемодан и уйти от вас, вы в курсе?

– Я не в курсе, – рявкнул Руслан. – Меня вообще поставили в идиотское положение. Мне приходится оправдываться!

– Лиза – моя подруга, – напомнила Рита. – Мне хочется, чтобы у нее все было хорошо. Ваш брак…

– Я с ней разберусь, – людоедским голосом пообещал Руслан и отключился.

Послушав короткие гудки, Рита вздохнула и покачала головой. Семейные разборки – особенная штука. Интересно, как это – прожить с человеком тридцать лет, знать все его привычки, уметь распознавать настроение по едва заметному движению бровей… Почему же, в таком случае, Лиза не почувствовала, что с мужем что-то не так? Она перестала обращать на него внимание? Ей было все равно? Или она догадалась и смирилась? А когда увидела воочию его любовницу, то сорвалась! Конечно, все так и было. Многие женщины догадываются об изменах мужа, но если он не собирается уходить, делают вид, что все в полном порядке. Чаще всего они «хранят очаг» ради детей. Или чтобы не попасть в отвратительную категорию «разведенок».

Тем временем Карина доставила Лизу к дверям торгового центра. По дороге та хотела рассказать ей про «рождественскую фею», но потом передумала. Карина и так на ее стороне, не стоит мистифицировать события.

– Ты не сдрейфишь? – с подозрением спросила подруга, остановившись возле стеклянного барабана, вращавшегося на входе. – Обещай мне, что ты пойдешь на это свидание.

– Я пойду, пойду, – досадливо ответила Лиза. – Я же обещала. Не бойся, Боцман, ветер дует в нужном направлении.

– Тогда ни пуха ни пера!

Лиза махнула рукой и ушла, расправив плечи. Аметистовые сережки покачивались при каждом ее шаге и весело сверкнули на прощание. Карина подняла лицо к небу и вздохнула. Чего она так разволновалась? В конце концов, это чужая жизнь, и надежды на перемены, на новое счастье – тоже чужие. У нее дома – все тот же Шурик, будь он неладен. Все те же выкаблучивания, все тот же гонор («Я могу бросить пить, когда захочу!»), все те же невыполненные обещания. Квартира, пришедшая в упадок, беспросветное будущее. Если у кого-то и начнется новая жизнь с первого января, то уж точно не у нее…

Пока Карина оплакивала собственную судьбу, Лиза шла через торговый зал. Возле прилавка с ювелирными украшениями она притормозила. Именно здесь вчера разыгралось дурацкое представление. Купить себе, что ли, подарок на Новый год? Не банальную подвеску в виде подковки, а что-нибудь действительно стоящее? Один раз она может себе это позволить! Лучше всего купить кольцо. Она наденет его на палец и будет любоваться. Кольцо не даст забыть о том, что началась новая жизнь.

Рядом с ней возле прилавка остановился мужчина в распахнутом пальто и красном шарфе с вышитыми снеговиками. Руслан никогда не надел бы такой шарф, даже ради прикола. Лиза тотчас одернула себя. И чего она сравнивает всех встречных и поперечных с Русланом?!

Краем глаза она посмотрела на незнакомца. У него был озадаченный вид. Короткая челка смешно взъерошилась, одна бровь уехала вверх, как у собаки, которая силится понять хозяина. Лизе мужчина показался симпатичным – с высоким лбом и карими глазами в длинных девичьих ресницах. Продавщица была занята с клиентом, и он растерянно поглядывал то на нее, то на кольца, уложенные в бархатные гнезда. Потом почувствовал рядом Лизу, повернулся и посмотрел на нее в упор. Не защищенная больше браком и уверенностью в своем личном счастье, Лиза дрогнула.

– Послушайте, – сказал незнакомец таким требовательным тоном, как будто она была ему чем-то обязана. – Когда делаешь предложение женщине, какое кольцо надо дарить? Обязательно с бриллиантом?

Лиза не обиделась. Она сразу поняла, что этот человек находится на пороге важного решения и окружающие сейчас для него не имеют никакого значения.

– Желательно, – мягко ответила она. – Кольцо не обязательно должно быть дорогим, но непременно с изюминкой.

Незнакомец опустил одну бровь и задрал другую. Еще раз взглянул на прилавок и спросил:

– А как это – с изюминкой?

– Возьмите то, которое вам больше всего понравится, и дело с концом.

– А вот вам лично – какое больше всего нравится? – привязался он. Чувствовалось, что в деле выбора украшений у мужчины нет опыта, а терять почву под ногами он не привык.

– Ну, лично я к бриллиантам равнодушна. Мне приглянулось вон то, с оранжевым камнем, – Лиза действительно сразу его приметила, так что душой она не покривила. – И цена у него вполне пристойная.

– А какой у вас размер? – почти нахально спросил незнакомец и уставился на Лизины руки.

– Вы что, на мне жениться собираетесь? – беззлобно возмутилась она. – Кольцо подбирается для определенной женщины, а не для первой попавшейся!

– А какие обычно у женщин пальцы?

Лиза поняла, что он ни за что не отстанет. Вероятно, он решил делать предложение, нырнуть, как в омут с головой, но насчет размера кольца сомневался.

– У меня семнадцать с половиной, – ответила она и показала ему правую руку.

И только тут сообразила, что по-прежнему носит обручальное кольцо. Нахмурилась, сдернула его с пальца и засунула в карман пальто.

– Чего это вы? – изумленно спросил незнакомец. – Зачем вы его сняли?

– Да вот, муж мне изменил, – неожиданно для себя ляпнула Лиза. – Я решила с ним разводиться. – И насмешливо добавила: – Уверяю, к вам это не имеет никакого отношения.

– Слава богу, – пробурчал тот. – Вы меня прямо напугали. Значит, семнадцать с половиной?

– Послушайте, ну что вы, как маленький?! У меня семнадцать с половиной, а у вашей избранницы может быть семнадцатый или восемнадцатый размер. А если она молода, то и шестнадцатый! Мне, между прочим, сорок пять лет, это тоже кое-что значит.

– Я думал, к старости пальцы, наоборот, высыхают и становятся тоньше.

– Чего это вы нагличаете?

– Я пошутил, чтобы привести вас в чувство. Тоже мне – старушка, – ворчливо сказал он. – Померяйте кольцо, а? Мне ужасно надо.

Он посмотрел на нее с мальчишеской непосредственностью. Однако в глубине его глаз пряталась отчаянная решимость. «Настоящий мужской шарм кроется в трехдневной щетине, – решила Лиза, взглянув незнакомцу прямо в лицо. – И в непобедимой уверенности в себе».

– Ладно, черт с вами, померяю. Только не говорите потом, что я вас не предупреждала.

– Я вам ничего не скажу, потому что вообще вас не знаю.

– Меня зовут Лиза, – бросила она, склонившись над витриной. – Это для того, чтобы вы знали, за кого поднять первый тост на вашем бракосочетании.

– Северьянов, – сказал ее неожиданный знакомый и протянул руку. – Игорь Геннадьевич.

– Вы что, прораб? – спросила Лиза, крепко ее пожав. – Или политик? У вас прямо условный рефлекс: руки раздавать.

– Слушайте, не иронизируйте, ладно? Я совершенно выбит из колеи.

– Ну, хорошо, – сжалилась Лиза и подозвала продавщицу: – Девушка! Нам нужно примерить кольцо.

Появилась продавщица, лучась любезностью, и достала кольцо вместе с бархатной подложкой. Лиза надела кольцо на безымянный палец правой руки – на место обручального – и полюбовалась издали. Кольцо состояло из двух тонких, переплетающихся змеек, одной – золотой и одной – серебряной. Сверху в крупных «лапках» сидел сапфир – темно-оранжевый, как глаз персидской кошки.

– Очень необычное кольцо, – сказала продавщица. – Оно вообще в единственном экземпляре. Итальянская работа, между прочим. Хочется на него смотреть и смотреть.

Лиза тут же пожалела, что сосватала настырному Северьянову такую красоту. Лучше бы себе купила, честное слово. Однако делать нечего. Теперь у него эту находку вряд ли вырвешь. Вон как загорелся.

– Я беру, – выпалил будущий жених и достал из кармана пальто бумажник.

– Ладно, я пошла, – сказала Лиза. – Удачи вам. И с Новым годом!

– Спасибо, – ответил тот и невнимательно посмотрел на нее.

Лиза решила, что ей в самом деле пора сматываться. Купит для себя что-нибудь в следующий раз, не проблема. Если она здесь останется, этот Северьянов еще чего доброго подумает, что она хочет продолжить знакомство. Вот и поджидает его.

Быстрым шагом она дошла до конца зала и отправилась на второй этаж. В «Чайной розе» яблоку негде было упасть, и она испугалась, что ждать свободного места придется стоя, у всех на виду. Она не любила привлекать к себе внимание, и толочься возле стеклянной этажерки с кремовыми тортиками ей было неловко. Однако, как только она подошла, один из столиков освободился, и официантка торопливо протерла его влажной тряпкой, стряхнув крошки в поднос.

Лиза села и посмотрела на часы. До свидания оставалось ровно тридцать минут. Но Георгий, как и она, вполне мог явиться заранее. На дорогах плотное движение, рассчитать время тютелька в тютельку вряд ли получится. Лиза огляделась по сторонам. Кругом одни парочки. У всех лихорадочно блестят глаза, каждый уже получил свою инъекцию надежды. Не одна она обманывала себя! Все знают, что после узловой станции «первое января» жизнь тронется в путь с той же скоростью, и вокруг будет тот же ландшафт, и те же самые соседи по купе, и тот же проводник в потертом форменном кителе. Однако в глазах все равно прыгают маленькие веселые чертики предвкушения: «А вдруг?»