Текст книги "Сердце Лета"

Глава 10

Тротил закрыл рот и, скорее машинально, чем осознанно, включил питание «Летателя». В кабине вспыхнул свет, пульт управления расцветился огнями, стремительное падение замедлилось, превратившись в плавное скольжение, и все красиво парящие под потолком вещи с предметами посыпались на головы. Подача кислорода прекратилась, капюшоны сложились.

– Что это было? – пискнул Преал, остатки его кудрей бодро стояли дыбом. – Что э-это было?

Дрожащим пальцем он указал в центральный иллюминатор, где цвел прекрасный огненный цветок. Неуправляемый «Летатель» тихонько плыл в межзвездных просторах прочь от места катастрофы.

– Тот, второй корабль, – Уга посмотрел на Тротила, – это же был корабль альдебаранцев, правда? Скажите, правда, да?

– Да, – задумчиво произнес Тротил, – альдебаранцев.

– А красиво бухнуло, да? – радостно, с легкой безуминкой улыбнулся Фарот. – Кто-нибудь что-нибудь понял? Тротил, мы вообще куда летим?

– Пока никуда.

Он замкнул траекторию движения, и корабль принялся летать по кругу, как спятившее насекомое.

– Итак, – Тротил ожесточенно потер переносицу, – итак, итак, итак…

– Люди, при чем тут темурейцы?! – воскликнул Уга. – При чем тут мы и темурейцы?! Это же не было обыкновенным разбоем, да? Они же чего-то конкретного от нас хотели, да?

– Наш груз они хотели, – ответил Фарот, – это же очевидно. «Отдайте то, что вам не принадлежит»… Стало быть, груз им принадлежит, что ли?

– Меня больше интересует, каким образом проявился корабль альдебаранцев? – Тротил задумчиво наблюдал, как отцветает огненный цветок. – Фарот, ты в технике лучше всех соображаешь, какие есть версии?

– Это похоже на телепорт последнего поколения. Обычные телепорты что делают?

Никто не захотел вспоминать, что делают обычные телепорты.

– Они способны перемещать в пространстве людей или небольшие предметы, а телепорты последнего поколения не перетаскивают, они способны раскрыть, пусть на короткое время, пространство для целого корабля или даже города. И за эти несколько секунд многое можно успеть, например, что-то взять, что-то бросить…

– Обстрелять кого-нибудь, – добавил Уга. – Я так понял, альдебаранцы нас прикрыли от темурейцев, да? А в честь чего?

– Ну, уж, наверное, не в честь того, что они в нас влюблены до беспамятства, – выдохнул Фарот. – Им надо, чтобы груз мы довезли в целости и сохранности.

– Значит, они нас точно видят, – подал голос, приглаживающий кудри Преал. – Они за нами не летят, но нас видят.

Фарот с Тротилом уставились на него так, будто впервые заметили. Затем переглянулись.

– Они на Гармаше к «Летателю» подходили? – внезапно охрипшим голосом произнес Уга.

– Да, когда осматривали наш грузовой отсек.

– Значит, где-то на нашем кораблике прикреплен маяк…

– Так! – сердито сказал Фарот. – Я пошел!

– Куда?

– Сначала сорву пленки со всех проклятых ящиков! Если ничего не найду, взломаю все камеры, засуну свои ручки в криогенное оборудование и, если и там ничего не найдется, буду разбивать об пол все эти фрукты по очереди, все без исключения! А потом мы выбросим всю дрянь в космос и полетим куда подальше!

– Я тебе помогу, – решительно заявил Уга.

– Прежде чем осуществить твой блестящий план, предлагаю выйти в космос и поискать маяк, – Тротил встал с кресла. – Иначе мы от них не оторвемся. У нас есть один целый «защикос», принесите кто-нибудь.

– Я еще один нашел, – сказал Уга, – отличный, целехонький, сейчас приволоку.

Постукивая пальцами по пульту управления, Фарот мрачно разглядывал Пейзаж с Обломками Темурейского Корабля, Тротил жевал очередную трубочку и что-то созерцал в пространстве, Преал повздыхал, попечалился, слез с кресла и взялся убирать разгром в кабине. Явился Уга, он тащил громоздкие костюмы для выхода в открытое пространство. Пока Фарот с Тротилом переодевались, Преал топтался рядом и скорбел, прижимая к груди радиационный дозиметр.

– Скажите, – вздохнул он, – выходить в космос это очень опасно?

– Космос это вообще опасно, – Фарот проверил крепления на груди и завинтил крепеж старого шлема с круглыми мутными «глазами».

– Но с вами же ничего не случится?..

– Если случится, ты нас обязательно спасешь, – прогудел голос из шлема.

Уга помог надеть кислородные «рюкзаки», подсоединить их и отправился провожать покорителей космоса к шлюзовым отсекам. Преал с ними не пошел, он побоялся не справиться с волнением перед разлукой.

При входе Фарота с Тротилом в шлюзовой отсек, вспыхнуло освещение. Уга помахал им, опустил и задраил крышку входного люка. Прошла пара минут, прежде чем со свистом поползла в сторону дверь, открывающая доступ к последней преграде, отделяющей пилотов от космоса – прозрачной выпуклости, напоминающей дождевой пузырь. Друзьям довольно долго пришлось ждать, прежде чем «пузырь» надуется и вместе с пилотами отделится от «Летателя». Затем «пузырь» распался на едва заметные прозрачные волокна, и Фарот с Тротилом оказались в бесконечном черном океане. На мгновение Фарот забыл обо всем на свете, лишь блаженно улыбался, озираясь.

– Вперед, вперед, – раздался в его шлеме голос Тротила. Он махнул рукой и полетел к кораблю, – в великой космической бездне он выглядел совсем уж маленьким и жалким.

Как и ожидалось, маяк обнаружился у грузового отсека – гладкая круглая нашлепка практически идеальной формы напоминала ртутную лужицу. Тротил потрогал ее пальцем, в металлической перчатке рука двигалась неуклюже, затем отделил «лужицу» и отшвырнул прочь. Кроме этого маяка не нашли больше ничего подозрительного и благополучно вернулись на борт. «Восторженная толпа» встречала своих героев. Суетясь и наступая героям на ноги, Уга с Преалом помогли им разоблачиться и засыпали вопросами.

– Все в порядке, – Тротил снял шлем и положил на кресло пилота, – маяк нашли и выбросили.

– Теперь можно идти в грузовой отсек, – сказал Фарот, – идти и разбираться.

Преала оставили дежурить в кабине управления, остальные спустились в грузовой отсек. Вспыхнул свет, засеребрились штабеля криогенных камер. Глядя на ровные ряды, друзья стояли на месте, не решаясь заняться активной порчей груза.

– Может, это все-таки какое-то дикое стечение кошмарных обстоятельств? – промямлил Уга. – Может, с грузом все в порядке? Сейчас всё раскурочим, и альдебаранцы нас всю жизнь искать будут и не успокоятся, пока не найдут. А когда найдут…

– Пока не выясним, что везем, не будем знать, к чему готовиться и чего ожидать. Ты знаешь, сколько приятных минут я пережил, когда увидел идущий прямо на нас темурейский корабль?

– Мы можем вот как поступить, – сказал Тротил, – сначала просто аккуратно отогнем пленку и заглянем внутрь каждого ящика. А дальше посмотрим.

Фарот с Угой кивнули, и друзья взялись за дело. Сняли крепления, упреждающие падение груза при резком маневре корабля, и выволокли первые верхние ящики из отсека в коридор. Уга с аккуратностью начал отгибать пленку, проверяя содержимое камер.

– Фрукты! Давайте следующие!

Конвейер заработал. Поминутно Уго выкрикивал:

– Фрукты! Фрукты! Фрукты! Опять фрукты! И тут фрукты!

Проверенные ящики снова вносили в грузовой отсек и складывали в стороне. С Тротила и Фарота градом лился пот, криогенные камеры оказались нешуточно тяжелыми, к тому же в грузовом отсеке стояла удручающая духота. В конце концов, они сняли с себя эластичные комбинезоны и, оставшись в одних трусах, продолжили свое нелегкое занятие.

Пришлось переворошить почти все камеры, прежде чем повезло.

– Идите сюда! – взволнованно воскликнул Уга.

Спотыкаясь о камеры, Фарот с Тротилом помчались на зов.

– Глядите! – Уга ткнул пальцем в прозрачную крышку. – Гляди-и-ите!

Минута прошла в молчании.

– Поздравляю, – обрел дар речи Тротил, – мы везем труп.

Глава 11

Кое-как замотанную в пленку камеру подняли в кабину управления и осторожно опустили на пол.

– Что там? – бросился к ящику Преал. – Что вы нашли?

– А ты в обморок не звякнешься? – Фарот бросил на кресло комбинезоны, свой и Тротила.

– А что там? – замер Преал.

– Грубо говоря, труп, – ответил Уга.

– Чей?! – ахнул Преал.

– Смотри сам.

Фарот наклонился и убрал с крышки пленку. В легкой белесой дымке покоилось тело юной девушки с удивительной внешностью. Черты ее тонкого смуглого лица казались совершенной скульптурой, на скулах покоились полукружья темных ресниц, на открытом лбу сияло золотое украшение изящной работы, приподнимающее корону золотисто-рыжих кудрей, струящихся почти до самой талии. Стройное, худощавое тело с едва обозначенными холмиками грудей облегала тонкая ткань длинного платья глубочайше синего цвета. Ключицы, шею, грудь отягощало великолепное золотое ожерелье с ярчайшими синими камнями искуснейшей огранки, казалось, его блеск осветил всю кабину управления.

– Бедное прекрасное дитя, – печально произнес Преал, касаясь пальцами крышки там, где было лицо девушки. – Какие варвары с тобой так поступили?

– Вот это ожере-е-елье… – протянул Фарот.

Тротил поднял взгляд и посмотрел на него. В одном сиреневом глазу молодого человека отражалась заправка для малых частных кораблей, в другом сверкал огнями уютный ресторан.

– Да ты что, Фарот! – воскликнул Преал, догадавшись о его намерениях. – Это самое прекрасное существо на свете, и ты всерьез полагаешь, что мы можем надругаться над ним, занявшись мародерством?!

– А если бы это было самое ужасное существо на свете, тогда можно было бы снять с него ожерелье без особых душевных терзаний? Да и не собираюсь я ни над кем надругиваться, скажешь тоже.

– Существо! – поднял указательный палец Уга. – Совершенно верное, это именно существо.

– Что ты хочешь этим сказать? – Тротил перевел взгляд на Угу.

– Потому что это не человек, не человек это.

– Почему? – Фарот встал на колени и склонился над крышкой, разглядывая девушку. – Чего в ней не человеческого? Руки, ноги, голова…

– Посмотри на ее лицо.

– Ну, смотрю. И что?

– Странного ничего не замечаешь?

– Ты можешь толком сказать, что в ней не так? – рассердился Фарот. – Давай в другой раз гаданием займемся!

– Во-первых, – вздохнул Уга, усаживаясь на пол рядом, – полное несоответствие цвета кожи и формы лица, его черт. В нашей системе подавляющее большинство людей с темным, золотистым или смуглым цветом кожи имеют схожую лепку лиц и рыжих волос у них не бывает.

– Это, знаешь ли, очень относительно, – с сомнением покачал головой Преал.

– Еще не все. Если убрать эти длинные рыжие волосы и представить короткую стрижку, то без проблем получится юноша. Это лицо среднего пола, понимаете?

– Нет, юноша все-таки получится с проблемами, – хмыкнул Фарот, – и одна из них – грудь. Это же стопроцентно женская грудь, разве нет?

– Вы что, вообще не понимаете, что я хочу сказать?

– Нет, – честно признался Тротил.

– С кем приходится летать, – вздохнул Уга. – Повторяю – это не человек, это какое-то божество, возможно – полубог, то есть наполовину бог, наполовину человек. Откройте любую мифологию – там множество подобных существ. Из чего следует вывод: это не труп, а скульптура.

– Скульптура? – переспросил Фарот, поднимаясь с пола. – И ее заморозили, чтобы не испортилась?

– Она может оказаться полой, – терпеливо произнес Уга, – с каким-нибудь содержимым внутри. Сообразили, наконец?

– Х-м-м, – Фарот прошелся вдоль пульта, разминая ноги. – Ну и что мы имеем, чего добились? Выяснили, что в грузе находится нечто, то ли труп, то ли скульптура с большим количеством золота, из-за которой на нас пытался напасть военный корабль темурейцев. Как теперь распланируем своё будущее, уважаемые?

– Значит, на Скиф уже не летим? – уточнил Уга.

– Очень острый и своевременный вопрос, – Фарот скрестил руки на груди и повернулся к Тротилу.

– А что ты на меня смотришь, откуда мне знать, куда теперь лететь. И что делать, я тоже не знаю.

– После всего произошедшего лично я бы на Скиф не явился, – подал голос Преал. – Нам никто не обрадуется.

– Тем более что на лицо порча упаковки камер, – подхватил Уга, ему совсем не хотелось на Скиф, – альдебаранцы поймут, что мы видели эту девушку. И они наверняка захотят, чтобы никому-никому о ней не рассказали, если ее повезли вместе с фруктами, значит, хотели сохранить в тайне.

– Может, ее даже у темурейцев украли, – высказал предположение Преал.

– У темурейцев? – Фарот снова подошел к камере и уставился в прозрачную крышку на прекрасное лицо в обрамлении рыжих кудрей. – Уга, ты можешь хотя бы предположить, откуда она? Если это божество, то чье? Какой планеты?

– Я уже думал на эту тему, но пока ничего не могу сказать определенного, нужно как следует покопаться в памяти.

– А это не может быть какая-нибудь совсем новая, молодая раса? – спросил Тротил.

– Исключено. Посмотри на ее платье, украшения, такую ткань и такую искусную ювелирную работу не сможет сделать совсем новая, молодая раса.

– Давайте в другой раз озадачимся происхождением этой девушки, – Фарот отошел от камеры и взглянул в центральный иллюминатор. – Сейчас надо решить, что все-таки делать, а то будем тут кружиться, пока топливо не кончится.

– Топлива у нас пока что хватает, – задумчиво произнес Тротил. – Значит так, на Скиф мы не летим… Да, точно не летим. Это пока что первый и основной пункт плана.

– В конце концов, у нас есть чеки, – Фарот поежился, в кабине управления было прохладно, а они с Тротилом все еще пребывали в одних трусах, – у нас есть топливо, кое-что еще осталось от животного с Рибиса…

– И у нас очень, очень много фруктов, – подхватил Уга, – будем есть, а камеры сбрасывать в космос.

– Я бы не стал разбрасываться дорогими криогенными камерами, – возразил Фарот, – их можно продать. Хотя сейчас это не главное. У нас на борту труп. Что будем с ним делать? Тоже сбросим в космос?

– Нет! – воскликнул Преал. – Я не позволю так поступить с чудом!

– А куда девать это чудо? Оставим себе в качестве сувенира или подарим кому-нибудь на память?

– Погодите, – поднял руку Тротил, – что делать с телом решим чуть позже, давайте определимся с курсом, альдебаранцы наверняка уже знают, что мы прервали поездку к Скифу. Нужно убираться двигаться куда-то поскорее.

– Куда? – Вопрос задали хором.

– Сейчас посмотрим.

Тротил подошел к пульту управления, уселся в крайнее правое кресло и включил карту. Высветилось местонахождение «Летателя», крошечными огоньками вспыхнули находящиеся вблизи небесные тела. Цвет огней обозначал краткую характеристику, – не запрашивая данных, можно было понять, где обитаемая планета с кислородной атмосферой, где пылающая звезда, а где безжизненное сонмище кратеров. Пока Тротил выбирал маршрут, уточняя данные, Фарот влез в комбинезон и встал у бокового иллюминатора. Думать ни о чем уже не хотелось, не хотелось ничего изобретать и предпринимать, хотелось облачиться в тяжеленную кольчугу и героически поохотиться на тосиков. Так сильно захотелось охотиться, аж челюсть свело. Фарот всматривался в непроницаемый мрак, усеянный далекими дрожащими огнями, и чувствовал, как постепенно выстраиваются мысли, успокаивается сердце, так всегда бывало, стоило ему вот так всмотреться в космос. Казалось, сознание будто утекает прочь, устремляется, словно тонкий ручеек в великий мировой океан. Фарот силился представить себе бесконечность звездного океана, хотя бы вообразить себе это, и никак не мог.

– О чем ты думаешь? – вздохнул у плеча тихий голос Преала.

– Хочу представить бесконечность.

– Но это невозможно, – грустно улыбнулся Преал, – в нашем сознании всё конечно, всё имеет свой финал, потому что нам известно, что такое смерть, мы знаем, что рано или поздно она наступит. А это, – он коснулся рукой поверхности иллюминатора, – не знает, что такое смерть, не ведает конца, поэтому космосу известно, что такое бесконечность, а мы не можем себе даже этого представить…

– М-да, интересные ты иногда вещи говоришь.

– Предлагаю лететь на Обелис, – послышался голос Тротила. – Он ближе всех, топлива хватит, да и трасса к нему бесплатная и мало оживленная. В отдалении находится планета, в самый раз, чтобы отсидеться, пока пыль не уляжется.

– А кто её населяет? – Фарот стряхнул с себя задумчивость, возвращая мысли из космических глубин в ярко освещенную кабину управления.

– В основном люди и еще вервольфы в крайне незначительных количествах.

– Уга, что такое вервольфы? – Фарот уселся в соседнее с Тротилом кресло.

– Это такие люди, которые время от времени трансмутируют в некое обросшее шерстью хищное существо, ведущее ночной образ жизни, передвигающееся на четырех лапах. Такого рода создания одно время обитали на планете Земля, не знаю, сохранились они там или уже всех перебили.

– Ого! Тротил, а кто там еще обитает?

– Не знаю, сказано только «и некоторые другие».

– Нет, нет, – замахал руками Преал, – туда я не хочу! Ни к чему нам всякие вервольфы и некоторые другие! Давайте полетим туда, где живут одни только люди!

– Одни только люди нигде не живут, – Тротил вытащил из-под Фарота свой комбинезон и принялся одеваться. – Обелис самый оптимальный вариант. Садитесь, пристегивайтесь, меняем курс.

Глава 12

Пока Тротил возился с приборами, друзья вновь обступили камеру, где в легкой белесой дымке покоилось прекрасное создание.

– Предлагаю открыть ящик, – нарушил молчание Фарот.

– Зачем? – Преал мечтательно любовался девушкой.

– Чтобы узнать, труп это или статуя.

– А если труп? – Уга переминался с ноги на ногу и думал о том, что не мешало бы пойти перекусить.

– Тогда обратно заморозим. До лучших времен. В смысле, покуда не решим, что с этой девочкой делать.

– А камера позволяет такие операции – сначала разморозить, потом обратно заморозить? – спросил Тротил, не отрываясь от приборов.

– Сейчас посмотрим.

Фарот присел на корточки, рассматривая панель с четырьмя овальными кнопками на непрозрачном боку камеры.

– Тэкс, тэкс, – он поочередно потрогал пальцем кнопки, – в принципе, все просто. Мы без проблем сможем разморозить и заморозить снова, не повредив тело, функции это позволяют. Ну что, приступим?

– Ой, не знаю, – передернул худенькими плечиками Преал, – я бы не стал! Все-таки как-то это… не очень хорошо.

– Зато интересно, – Уга присел рядом с Фаротом. – Давай, открывай, открывай.

Не обращая внимания на укоризненные вздохи Преала, Фарот нажал крайнюю желтую кнопку. Сначала ничего не произошло, но спустя несколько минут раздался резкий свист, легкая белесая дымка под крышкой забеспокоилась, заволновалась и исчезла под плотными струями желтого дыма, возникшего внутри камеры.

– Ты все правильно сделал? – забеспокоился Уга.

– Да. Надеюсь…

Тротил развернулся посмотреть на происходящее, но плотная дымовая завеса скрыла рыжеволосую красавицу от любопытных глаз. Свистели и клокотали желтые струи довольно долго, когда же, наконец, начала приподниматься прозрачная крышка, друзья затаили дыхание. Ничем не пахнущий желтый дым повалил в кабину. Фарот с Угой на всякий случай отошли в сторону на пару шагов, а Преал вытянул шею, не желая пропустить всё самое интересное. Крышка поднялась до своего предела и застыла. Дым рассеялся. В ярком белом свете кабины управления кожа на лице девушки показалась гораздо светлее, чем была под крышкой камеры – нежно золотистая, будто она загорала под каким-то неведомым ласковым солнцем.

– Как же она прекрасна, – Преал подошел к камере, – я напишу о ней оду. Оду к мертвому чуду.

– Уга, – сказал Фарот, – ты не хочешь ее потрогать?

– Зачем?

– Чтобы узнать, настоящая она или искусственная.

– Не хочу. Сам трогай.

Фарот присел, вытянул руку и поднес указательный палец к золотистой щеке. Немного поколебавшись, он прикоснулся к ней. Как только палец Фарота тронул щеку, девушка неожиданно открыла глаза. Распахнула темные полукружья ресниц и уставилась в потолок ярко-синими, как камни в золотом ожерелье, глазами. Что-то глухо стукнулось об пол – это упал в обморок Преал.

– Эй, – Тротил склонился над камерой, заглядывая в глаза удивительной по глубине и красоте синевы, – вы меня слышите?

Девушка вполне осмысленно взглянула на Тротила.

– Слышите меня? Кто вы?

Губы девушки дрогнули, и она неуверенно произнесла:

– Слышу…

– Кто вы?

– Я?

– Да.

Девушка замолчала. Она разглядела потолок кабины, Тротила, потом перевела взгляд на сидящего у борта камеры Фарота, стоящего рядом с ним Угу, Преал лежал вне поля ее зрения. Тротил взял ее за запястье и пощупал пульс, он был в абсолютной норме, разве что прохладная кожа еще напоминала о том, что совсем недавно это тело было погружено в ледяной сон. Затем он взял ее на руки и осторожно поднял, вызволяя из камеры. Девушка не сопротивлялась, она лишь смотрела по сторонам широко распахнутыми глазами. На ногах у девушки оказались причудливо плетеные сандалии из тонких кожаных ремешков.

– Кто вы? – повторил вопрос Тротил, усаживая её в кресло пилота. – Откуда?

– Не знаю, – она растерянно улыбнулась.

– Как вас зовут?

Она так глубоко задумалась, что ни у кого и сомнений не осталось – девушка ничего, совершенно ничего не помнит.

– Ну, что ж, – Тротил снова взял ее за запястье, щупая пульс, – если человека заживо заморозить, а потом разморозить и вернуть к жизни, всякие побочные эффекты возможны. Какие будут предложения?

– Надо ей посмотреть на себя в зеркало, – сказал Уга. – Вдруг вспомнит.

– Дельная мысль, – кивнул Тротил. – У кого есть зеркало?

– У Преала, но он вышел из строя.

– Сейчас я его в строй верну.

Фарот склонился над не подающим признаков жизни телу и похлопал Преала по бледным щекам.

– М-м-м-м… – произнесло тело и пошевелилось.

– Давай, вставай, хватит уже! Вставай, нам нужно зеркало.

Преал открыл глаза, посмотрел на Фарота, потом в потолок, затем опять на Фарота.

– Труп… – произнес он дрожащими губами, – ожил…

– Она не труп, она просто заживо замороженная. Вставай же, нам нужно зеркало!

– Зачем? – Преал приподнялся на локтях.

– У девушки потеря памяти, хотим, чтобы она посмотрела на себя, может, вспомнит, кто такая. Долго еще собираешься разлеживаться?

Преал поднялся на ноги и взглянул на сидевшую в кресле у пульта управления рыжеволосую красавицу. Она смотрела на него ясными синими глазами и улыбалась застенчивой улыбкой. Преал глубоко вздохнул и, не найдя, что сказать, поправил кудри и пошел в каюту за зеркалом. Вскоре он вернулся с изящной безделицей в псевдо серебряной рамке с продолговатой гладкой ручкой. Протянув зеркальце девушке, он отошел подальше и принялся хмуро наблюдать за ее действиями. По всей видимости, на творчество Преала больше вдохновляло мертвое чудо, нежели свежеразмороженная муза с потерей памяти. Девушка взяла зеркальце, долго вертела его в руках, с любопытством рассматривая, затем посмотрела в блестящую поверхность. Она рассматривала свое лицо, волосы, трогала украшение на лбу и колье на шее, но каких-то особых чувств, например, узнавания, на ее лице не отразилось. Зеркало не помогло, красавица себя не вспомнила.

– Ну, что ж, – Тротил отдал зеркальце Преалу, – мы хотя бы попытались. Вы есть не хотите?

Девушка прислушалась к своим внутренним ощущениям и отрицательно качнула головой.

– Я хочу спать, кажется, я очень устала.

Друзья немедленно отвели ее в каюту и уложили в самую чистую постель – кровать Преала. Убедившись, что гостья устроилась с максимальным комфортом и всем довольна, они вернулись в кабину управления.

– Ну, и что мы будем делать теперь? – Фарот плюхнулся в кресло пилота. – Хорошенький у нас груз оказался, да? Да к тому же еще без памяти. Теперь уж нам точно скучно не будет.

– Хорошо, она хоть что-то соображает, – Уга уселся в кресло рядом, – имеет представление об элементарных вещах – голод, усталость. А я вот знаю историю, когда человек настолько конкретно потерял память, что вообще не мог понять, что вокруг происходит, не понимал назначения предметов и смысла своих физиологических функций.

– И ты называешь это потерей памяти? – хмыкнул Фарот. – Похоже, у него просто мозг протух, правильно я говорю, Тротил?

Тротил молча смотрел в центральный иллюминатор, в его антрацитово-черных глазах плескалась бездна задумчивости.

– Тротил, ты спишь?

– Отстань, не видишь, он думает!

Думал Тротил довольно долго, затем изрек:

– Представьте себе картину: на Обелис прилетает такое вот старое ведро с пропеллером, вроде нашего «Летателя», и из него выходят четверо бедных, безработных, плохо одетых личностей без определенных планов на будущее и с ними ярчайшей красоты девушка, вся увешанная золотом. Сверхповышенное внимание нам гарантировано. А зачем нам сверхповышенное внимание, когда мы и так испортили отношения с темурейцами и альдебаранцами?

– А что ты предлагаешь? – захлопал ресницами Уга. – Сбросить ее в космос?

– Ты, Уга, говорил, что у нее черты лица универсальные, можно принять их и за женские и за мужские, так давайте снимем с нее все эти украшения, обрежем волосы и подберем что-нибудь из нашей одежды. И пусть будет мальчиком, к примеру, младшим братом Фарота, у них и волосы похожи по цвету и глаза.

– Обрезать волосы?! – ужаснулся Преал. – Такую-то красоту?!

– Да, именно, такую-то красоту, потому что в противном случае, нам всем, да и ей заодно, могут обрезать головы, ведь мы до сих пор не имеем представления, куда и зачем её переправляли в замороженном виде, и почему ею так сильно интересовался военный корабль темурейцев. Ведь не фрукты же они хотели отобрать, собираясь обстрелять «Летатель».

– Мне идея нравится, – Фарот запустил пятерню в красный ежик волос, – всегда мечтал о младшем братишке.

– Да, я тоже с Тротилом согласен, – закивал Уга, – так мы избежим пристального внимания к нашим персонам и обезопасим девушку.

– Не мешало бы придумать ей имя, надо же как-то к ней обращаться, – вздохнул Преал. Его чувствительная натура все никак не могла привыкнуть к столь неожиданному изменению состава экипажа.

– Да, кстати, – задумался Фарот, – имя…

Размышляли долго, вспомнили, как зовут всех родных и знакомых, перебрали массу вариантов, но ни на чем не смогли остановиться.

– Вот что, – осенило Угу, – предлагаю назвать ее Лета – сокращенное от «Летателя», это имя подходит как девушке, так и юноше, мы будем звать так и между собой и на публике, и не запутаемся.

Имя Лета было принято единогласно.